Анубис

Одно Могенсу стало скоро ясно: по крайней мере, в этот момент Том нуждался в спасении больше, чем весь остальной мир. Хотя генератор работал и своим равномерным стуком должен был заглушать все остальные звуки, они услышали голос мисс Пройслер, как только спустились с лестницы и вошли в туннель. Грейвс ничего не сказал, но от внимания Могенса не укрылось, что он нахмурился и все ускорял шаг, по мере того как они приближались к храмовой зале.

— Об этом, черт побери, речи не было, — проворчал он. — Он должен был показать ей только первое помещение!

— Теперь ты слишком суров к Тому, — Могенс с трудом спрятал ухмылку. — Я тебя предупреждал: если мисс Пройслер что-то возьмет в голову, она этого добьется так или иначе.

Грейвс еще суровее сдвинул брови, но опять промолчал, только пошел еще быстрее, так что они едва ли не через минуту уже входили в большое, залитое светом электрических ламп помещение храма. Мисс Пройслер видно не было, но не услышать ее было невозможно. Ее голос доносился из-за черной погребальной барки, и теперь даже на лице Могенса появилось озабоченное выражение:

— Потайная дверь, я надеюсь…

— …заперта, не волнуйся, — перебил его Грейвс.

Но, на взгляд Могенса, это прозвучало чересчур убежденно, будто Грейвс не хотел допускать и мысли, что может быть иначе. И он буквально ринулся вперед, чтобы не показать своей озабоченности. Могенс поотстал. Чтобы поспевать за Грейвсом, надо было бы бежать.

Их волнения оказались излишними, по крайней мере, что касалось потайной двери. Небольшая фигура Бастет стояла в своей нише так же незыблемо, как, наверное, тысячелетия, а скрытая за ней дверь была заперта. Даже Могенс, который знал, что надо искать, увидел бы скорее лишь безучастный камень.

А вот Том производил впечатление несчастнейшего из людей. Как и мисс Пройслер, он стоял к ним спиной, когда они, согнувшись, обогнули выступающую корму барки, но, должно быть, услышал их шаги — он оглянулся в тот же самый момент, и на его лице появилось смешанное выражение сознания своей виновности и облегчения. Облегчение явно перевешивало. Тут он заметил на Могенсе полицейскую форму, и по его чертам расползлось недоумение.

— Так что, Том, придумай что-нибудь получше, чем водить за нос бедную старую женщину, — как раз говорила мисс Пройслер. — Даже если я и…

Она оборвала себя на полуслове, потому что при этом обернулась и увидела Могенса и Грейвса.

— Профессор! Доктор Грейвс! — радостно воскликнула она. — Вы вернулись! Как чудесно! — Потом наморщила лоб и спросила: — Профессор Ван Андт! Вы нашли себе новое место?

В первое мгновение Могенс оторопел от такого вопроса, но уже в следующее заметил лукавые искорки в глазах мисс Пройслер и проследил за ее взглядом, чтобы понять причину такой веселости. Он посмотрел на себя: в полицейском тряпье, выданном ему Уилсоном, он выглядел донельзя смешно. Брюки и рукава кителя были коротки, зато ширина униформы компенсировала недостаток длины — она была велика на несколько размеров.

— Моя одежда несколько пострадала, — со смущенной улыбкой объяснил он. — Шериф Уилсон был столь великодушен, что одолжил мне эту форму. Мне показалось это приличнее, чем явиться закутанным в шерстяное одеяло.

Эти слова должны были прозвучать вполне безобидно, однако они произвели совершенно противоположный эффект. Блеск в ее глазах мгновенно погас, а лицо вытянулось.

— С вами все в порядке? — озабоченно спросила она.

Грейвс опередил Могенса с ответом.

— Разумеется, — поспешно сказал он. — Наш дорогой профессор просто был неловок. Он упустил из виду, что мы здесь не в университете Томпсона или в вашем чудном доме, а в центре дикого края. Но не волнуйтесь, сам он лучше перенес испытания, чем его одежда. — Он широко улыбнулся Могенсу, однако в этой улыбке сквозила почти мольба, чтобы тот придерживался этой версии.

— Ах, я так рада, что с вами ничего не случилось, — облегченно вздохнула мисс Пройслер. — Я уж так ругала себя! Погнать вас посреди ночи в лес, и все из-за какой-то кошки!

Из-за какой-то кошки? Могенс не поверил своим ушам. Клеопатра была для мисс Пройслер больше, чем просто кошка!

— Все обошлось, — неуверенно сказал он. — Только вот Клеопатра…

— Она непременно объявится, не волнуйтесь, мисс Пройслер, — быстро вмешался Грейвс. — Том потом ее поищет. Я надеюсь, вы остались довольны тем, что Том вам показал?

На мгновение в глазах мисс Пройслер промелькнуло недоверие, Могенсу даже подумалось, что Грейвс в своем желании уйти от опасной темы промахнулся и совершил неуклюжий маневр. Однако тем энергичнее она кивнула потом:

— О, конечно. Ваш юный ассистент — замечательный экскурсовод. Но такой плут, должна я вам заметить!

— Да? — Грейвс улыбнулся, но при этом метнул на Тома из уголка глаз ледяной взгляд. Пожалуй, даже угрожающий.

Мисс Пройслер с жаром продолжала:

— Представляете, он морочил мне голову, что этому языческому храму больше пяти тысяч лет! И, признаться, говорил очень убедительно, но потом я смекнула, что он хочет просто позабавиться надо мной. — Она погрозила Тому пальцем. — Проказник! Пять тысяч лет! Когда всякому известно, что миру всего лишь четыре тысячи!

Грейвс обменялся с Могенсом озадаченным взглядом, Могенс между тем старался показать ему своим взглядом, чтобы тот был поосторожнее, но, похоже, Грейвс его не понял.

— Четыре тысячи лет, мисс Пройслер? — он покачал головой. — Боюсь, вы несправедливы к Тому. Он ни в коем случае не хотел ввести вас в заблуждение. Напротив. Мы еще не завершили нашу работу, но тем не менее могу утверждать, что храм еще древнее, чем пять тысяч лет. Возможно, вдвое старше.

— Надувательство! — грозно сверкнула глазами мисс Пройслер. — Это признанный факт, что миру четыре тысячи лет! Может, вы и хороший ученый, доктор Грейвс, но, видно, в студенческие годы пренебрегали штудированием Писания!

— Пи… писания? — не понял Грейвс.

— Библии, доктор Грейвс, — пояснила мисс Пройслер. — Если бы вы занимались этим, поняли бы, какую чепуху сейчас мелете. Преподобный Фредерик мне это точно разъяснил.

— Преподобный Фредерик?

Могенс перехватил растерянный взгляд Тома, но не ответил на него, а побыстрее отвернулся, чтобы скрыть от него, да и от Грейвса, злорадную ухмылку, расплывшуюся по лицу. Он предостерегал Грейвса, но тот не понял! Пусть теперь отдувается, сам виноват!

— Преподобный Фредерик, — воинственно подтвердила мисс Пройслер. — В Библии все написано, доктор Грейвс. Надо только уметь сосчитать количество колен от Авраама, живших до рождения нашего Спасителя, и вы получите как раз это число. Не такое уж трудное задание. — И ее тон, и взгляд победно взмыли. — Это ведь, даже по вашему определению, чисто научный метод, разве не так?

Грейвс — по всему было видно — вконец растерялся, однако он оказался достаточно разумен, чтобы не возражать дальше мисс Пройслер.

— Ну… да… очень любопытная теория. Возможно, нам следует в свое время использовать ее в нашей работе.

— И когда наступит это «свое время», чтобы Слово нашего Спасителя «использовать» в вашей работе? — язвительно спросила мисс Пройслер.

— Определенно в ближайшем будущем, — ответил вместо Грейвса Могенс. — А сейчас нам надо обсудить пару иных вещей.

Он вполне осознавал опасность того, что эта реплика обрушит гнев мисс Пройслер и на его голову, но если не отвлечь ее от любимой темы, Грейвс со всеми потрохами увязнет в теологической дискуссии, которая может затянуться на часы. Что касается его, Могенса, то мисс Пройслер давно принесла свои основополагающие жизненные принципы в жертву своему охотничьему инстинкту и с тем большим миссионерским рвением готова была теперь изливать их на другого, возможно, чтобы искупить вину.

— Иных вещей? — мгновенно среагировала мисс Пройслер.

— Как нам быть дальше, — тут же вклинился Грейвс. — После того как нас покинули несчастная мисс Хьямс и двое остальных, вся работа ложится на наши плечи. Она должна быть хорошенько обдумана и, главное, тщательно спланирована и организована, вы же понимаете?

Мисс Пройслер захлопала глазами.

— Вы еще не сказали ему, профессор?

— Я… я передумал, мисс Пройслер. Я остаюсь. Как минимум на несколько дней.

— Я рада, — неожиданно заявила мисс Пройслер. — По правде говоря, меня терзали угрызения совести перед доктором Грейвсом. Я боялась, что вы захотите уехать только ради меня.

— К вам это не имеет никакого отношения, — заверил ее Могенс. — У меня личные причины. Мы переговорили с доктором Грейвсом, и он меня убедил. Я не могу оставить его в затруднительном положении, после того как другие… ушли.

— А бедную мисс Хьямс не нашли?

— Пока нет, — скорбно ответил Могенс.

— Однако шериф Уилсон человек толковый, — добавил Грейвс, — и если она еще жива, он обязательно найдет ее.

— А мне казалось, вы его недолюбливаете.

— Мы с шерифом не связаны дружбой. Но это не означает, что я в принципе недооцениваю его способности. Уилсон сделает все, что в его силах. — Он шумно вздохнул. — А теперь нам пора. Позже Том с удовольствием поводит вас еще, в настоящий же момент, боюсь, у нас нет времени.

Мисс Пройслер выглядела слегка обиженной, однако постаралась этого не показать.

— Разумеется, — сухо сказала она.

— Том проводит вас наверх. А нам с профессором Ван Андтом надо еще сделать несколько неотложных дел. Потом и мы присоединимся к вам, как только позволят обстоятельства.

— Разумеется, — в ее голосе позвякивали льдинки. — Томас?

Том поспешил убраться вместе с мисс Пройслер. Грейвс обождал, пока они не скроются из виду, а потом, качая головой, обратился к Могенсу:

— Беру свои слова обратно, Могенс. Ты не забился в дыру. Ты был в аду.

— У мисс Пройслер есть свои достоинства.

— Но их надо долго искать, не так ли? — язвительно заметил Грейвс.

Могенс проигнорировал его выпад.

— Надо как можно быстрее отправить ее обратно, — сказал он. — Я не хочу, чтобы с ней что-нибудь произошло.

— Какое тебе дело до этой женщины? — недоуменно спросил Грейвс. — Как мне кажется, ты ей ничего не должен.

— Возможно. И тем не менее я не хочу, чтобы с ней что-то случилось.

Грейвс опять долго молчал, пристально глядя на Могенса, и тот поневоле задумался, что он такого сказал. Потом тряхнул головой, словно сбрасывая мысли, и спросил:

— Тебе только хотелось избавиться от мисс Пройслер или ты действительно намерен что-то обсудить со мной?

Вместо ответа Грейвс подошел к нише и повернул голову Бастет, чтобы открыть потайную дверь. Каменная плита со скрипом начала отъезжать в сторону. Могенс ожидал, что оттуда хлынет поток клубящейся тьмы, но вместо этого из узкого прохода полился мягкий желтоватый свет.

— Я велел Тому установить несколько дополнительных лампочек, — сказал Грейвс, заметив его удивление.

— Зачем?

— У меня такое впечатление, ты не слишком жалуешь темноту. И здесь уже не так опасно. Том разгреб завалы, но не волнуйся, с потолка отвалилось всего лишь несколько кусков. Не хочу, чтобы ты покалечился.

— Эта опасность мне не угрожает, — ответил Могенс, раздраженно взирая на Грейвса. — Я туда не войду.

— Но мне казалось, мы договорились… — оторопело проронил Грейвс.

— Что я помогу тебе, да, — Могенс кивнул головой в сторону лаза, — но не в этом.

Растерянности в глазах Грейвса еще приумножилось.

— Но ты… — Он еле заметно покачал головой, потом сразу четко кивнул. — А, понимаю. Но, боюсь, одно без другого невозможно. Видимо, я до сих пор все еще недостаточно ясно выражался. Я верю, мы уже близки к разгадке, Могенс. Нам нужны только доказательства.

— Нет, — решительно возразил Могенс.

Лицо Грейвса потемнело от гнева. Но он овладел собой, хоть это и стоило ему большого труда.

— Надеюсь, ты еще изменишь свое решение, — натянуто сказал он.

— Вряд ли. А теперь позволь мне идти. Я с удовольствием сниму это дурацкое одеяние.