Зодчий. Книга V

Глава 9

Блинчики были превосходны. Я отрезал кусочек, окунул в сметану и с наслаждением отправил лакомство в рот. Напротив меня оживлённо кромсала яичницу по-деревенски Александра, рассказывая о том, как протекает расследование убийства Скоробогатова. Оперуполномоченная пользовалась положением участника Имперской Комиссии и, несмотря на недовольство местных властей, глубоко погрузилась в историю. Она даже смогла удалённо оформить все необходимые допуски для расследования, как представителя Комиссии.

Должно быть, отчёты обо мне устраивали её не шибко строгое, как выходит, начальство. Основная версия оставалась заказным убийством, и следователи вовсю трясли желающих поквитаться с покойным графом. «Подозреваемых» оказалось много, что тут скрывать. Павел Павлович был не самым приятным человеком.

— Ты не могла бы организовать мне встречу с Матюхиным? — спросил я, глотнув сладкого кофе с молоком.

Александра прищурилась, ритмично пережёвывая пищу и буравя меня пристальным взглядом. Прожевала, проглотила и поинтересовалась:

— Зачем он вам?

— Есть пара вопросов, — уклонился я от прямого ответа.

— Это вопросы вы могли бы задать и мне, Миша! — выпрямилась девушка с почти оскорблённым видом. — Я ведь тоже участвую в расследовании.

— Хорошо, — кивнул я и снова отрезал кусочек блина, продолжая с максимально невозмутимым видом. — Саша, скажите, кто именно поставил версию о моём участии в убийстве как главную, и попросил выделить на это все доступные ресурсы? Я бы хотел немного знать о том, кто меня невзлюбил. Не переношу таинственных врагов.

— С чего вы так решили, Миша? — нахмурилась Александра, перестав есть.

— Он сам мне это сказал, — вкрадчиво заметил я. — Ну так что, Саша, может быть, всё-таки, сможете что-нибудь придумать по встрече?

— Ясно, — Панова отодвинула тарелку. — Это многое объясняет. Хорошо, Миша. Я постараюсь что-нибудь сделать.

Она поджала губы, задумавшись:

— Неужели везде так, Миша? Неужели везде кто-то пытается использовать закон для своих интересов?

Я ничего не ответил, просто глотнул кофе.

— Омерзительно, — продолжила Панова. — Что здесь, что там. Везде нечестные люди крутящие законы так, как им хочется. И ведь граф Игнатьев пропал, я уверена что это уже кто-то другой пытается до вас добраться. Но действуют как тогда, с комиссаром Шибановым.

— Да, думаю Игнатьева можно списать. Слышал, его родня уже делит наследство. Это кто-то ещё.

— У вас много врагов, Миша… — вздохнула Александра.

— И я рад, что в этом бою не один, — улыбнулся девушке я. — Однако моя просьба о встрече касалась совсем не этого, Саша. Билли нашёл психоманта.

Александра вздёрнула бровь, не отрывая от меня взгляда.

— Билли… Самый подозрительный человек из тех, кто находится в вашем окружении. Почему вы ему доверяете?

— Есть причины, — уклонился я от ответа. — Это не так важно. Психомант должен быть через несколько дней. Как узнаю точнее — сразу тебе сообщу.

— Он… Этот психомант… Он сумеет держать язык за зубами? — с сомнением произнесла Панова. — Вытаскивать Люция из одной экспериментальной клетки, чтобы засунуть в другую…

— Тебе не хотелось бы познать причину того, почему он не стареет? — хитро спросил я. — Быть может, эта тайна изменит человечество.

— Не изменила же, — пожала плечиками Александра. — Мы ведь не пытаемся вскрыть Солнце, чтобы понять, откуда в нём столько энергии и нельзя ли зачерпнуть немного.

— О, уверяю, Саша. Если бы могли дотянуться — вскрыли бы.

— И скорее сломали бы то, что есть, а не получили что-то новое, — упрямо продолжила девушка.

— Не спорю. Но мы должны рискнуть. Или дальше ходить кругами. Обещаю, если ему попытаются причинить вред, я найду способы его спрятать.

— А если вся Империя будет его искать?

— Что-нибудь придумаю.

Я допил кофе:

— Рад был тебя видеть, Саша. Спасибо, что приехала. Привет Светлане передавай. Она, вроде бы, справляется.

— Есть сложности, но вы правы, Миша — справляется. Графиня — сильная женщина, хотя совсем такой не казалась. Вы бы заезжали, а то почти не общаемся. Мы скучаем.

Я сокрушённо вздохнул, разведя руками, и в тот же момент рядом со мной возник Черномор:

— Хозяин, я зафиксировал прибытие воздушного судна. Производит посадку напротив вашего дома. На борту генерал-адъютант Его Императорского Величества Павел Александрович Губарёв, пилот и двое личных охранников.

Могли бы и предупредить.

— Обязательно выберусь, — пообещал я Саше, поднимаясь. — Должен бежать, извини. Спасибо за то, что помогаешь.

Когда я подходил к своему дому — вертолёт уже приземлился, и охранники Павла Александровича разложили трап. Затянутый в тёмно-синий мундир мужчина спустился по ступеням так, будто бы выходил на званый ужин.

— Рад застать вас дома, Михаил Иванович, — холодно проговорил он, почти не скрывая своего отношения к окружающей его провинции. — Думал, вы здесь и не бываете, судя по вашим-то свершениям.

— Мне сообщили о вашем прибытии, должно быть сообщение о визите затерялось. Прошу прощения, что не подготовил достойного приёма. Очень много дел, — в тон ему ответил я.

— Ничего страшного. Я уполномочен вручить вам это. Личный приказ Его Императорского Величества.

Он протянул мне тиснёную золотом папку, продолжая:

— Так же я должен сообщить вам, что гарнизон боевого дирижабля «Гордый» временно переходит в ваше распоряжение. Соответствующий указ уже передан Командору Огурцову и он ждёт ваших распоряжений. Хочу отметить: Его Императорское Величество мудры и прекрасно понимают, что кусок, который вы пытаетесь проглотить, чрезмерно велик.

Я молча открыл папку. Поднял взгляд на надменное лицо генерал-адъютанта. Тот смотрел холодно и безучастно. Документ, подписанный лично Императором, давал мне право владения над отбитыми землями в пределах «тех территорий, что Михаил Иванович Баженов сможет удержать».

Звучало многообещающе.

— Это большая честь, — сказал я.

— У Его Императорского Величества имеются определённые ожидания на ваш счёт, Михаил Иванович, — сказал Губарев. — Но, признаюсь, не все в столице разделяют этот… оптимизм.

— Передайте Его Императорскому Величеству, что я не посрамлю Российскую Империю, — спокойно ответил я, размышляя о ремарке Императора насчёт удержания земель. Очень важный момент, развязывающий руки не только мне, но и… Другим участникам процесса.

— Непременно передам, если контекст беседы того потребует, — кивнул он, давая понять, что мнение моё едва ли дойдёт до высочайших ушей. — Правда, как вы понимаете, фокус внимания редко подолгу задерживается на одной точке.

Я приподнял бровь.

— Простите, Павел Александрович, мне кажется, я вас чем-то прогневал?

Он отмахнулся:

— Ну что вы, Михаил Иванович. Жизнь научила меня не гневаться по мелочам. Надеюсь, вы это понимаете, хотя на Урале, быть может, учат совсем иному. Говорят, в деревнях не все и читать умеют на выпуске.

Хм… Вот оно как. Ладно, поиграем в аристократию. Срываться на мне не нужно.

— Несомненно, Павел Александрович, понимаю, — с максимально серьёзным видом сказал я. — Да, у нас там с образованием не очень хорошо, но тоже есть различные курьерские службы. Кстати, отрадно видеть, что Его Императорское Величество находит достойное применение вашим талантам. Должно быть, много времени проводите в воздухе?

Он побледнел, пошёл пятнами, но быстро справился с собой.

— Не так много, как следовало бы. Наш император мудр и великодушен. Для него нет разницы кто перед ним: человек благородных кровей или везучий выскочка. Иногда приходится доставлять совершенно разные послания. Рад, что на данный момент вы получаете порцию благосклонности. Так будет не всегда, помните это.

— В любом случае с нетерпением буду вас ждать. И если перед следующим вашим визитом увидите в продаже лимонад Иркутского завода, то прихватите ящик, раз вам всё равно по дороге. Вы человек в доставке опытный, наверняка не разобьёте. А сейчас простите, должен откланяться. Дела, знаете ли. Впрочем, не стану отвлекать вас от государственной службы. Хорошего вам полёта.

Генерал-адъютант стиснул зубы, развернулся и двинулся к трапу. Молча поднялся в брюхо вертолёта, закрутились винты, поднимая ветер. Я прикрыл лицо рукой, глядя на машину сквозь пальцы, и когда двигатель взревел — аспектом земли швырнул мелкой монеткой в корпус вертолёта. Пилот закрутил головой, почувствовав неладное, аппарат вильнул в сторону, а затем резко пошёл наверх.

Я подошёл к тому месту, куда упала монетка, на которой остались небольшие следы обшивки вертолёта. Это, плюс с материалом из лаборатории, мне поможет.

После обеда и рутинных дел по Конструкту, я снова навестил Тень. Девушка опять спала, но врач разрешил мне посидеть немного в палате, но ни в коем случае не будить. Клятвенно заверив доктора, я осторожно пристроился на стуле возле кровати. Без вечной бравады, мечей и камуфляжной формы дочка Вепря казалась совсем другим человеком. Слабой и беззащитной. И это странным образом подкупало.

Я поймал себя на мысли, что любуюсь безмятежным лицом спящей. Но через миг уже и думать об этом забыл. На телефон пришло сообщение от Черномора.

«Хозяин, детекторы засекли движение под землёй! Не могу с вами связаться. Координаты места, где сработали датчики…»

Дальше шли цифры. Я поднялся, оглядев палату. Этот чёртов сплав, ограничивающий способности моего ИскИна… Уж я с тобой разберусь когда-нибудь.

Тихонько поднявшись, я бесшумно добрался до двери и вышел, напоследок повернувшись к Тени.

И мне показалось, будто бы та на миг открыла глаза. Задержавшись в проёме, я некоторое время наблюдал за лицом спящей и не мог отделаться от ощущения, что сквозь узкую щёлочку между век за мной тоже следили.

Ладно, это сейчас неважно.

На место, указанное в координатах Черномора, я, Снегов и трое гвардейцев прибыли уже через полчаса. Находилось оно на северных пределах, почти на границе с землями Володина. Пока наш отряд выдвигался — неизвестный крот продвинулся почти на двести метров и шёл дальше с неплохой скоростью.

— Кто бы это ни был — брать живьём, — повторил я свой приказ. После чего присел, коснувшись земли перед собой. Плавно потянул энергию аспекта, набираясь мощи. Трава заплясала на закипающей почве, а после вниз устремился ход, под небольшим углом. Первым в проём вошёл Снегов. Топор остался за плечами, задевая древком вершину хода, перед собой витязь держал алебарду. Следом шли Саньков, Якимов и Фёдоров.

Я двигался замыкающим. Душный запах свежей земли забивал ноздри, и от него даже чуть кружилась голова. Проход, пробитый неизвестным, был выше человеческого роста, с оплавленными краями. Впечатляет уровень владения как огненным, так и земельным аспектами. Маг сюда пришёл крепкий.

И по следам он был один. Фёдоров и Якимов остались держать коридор, ведущий в сторону земель Володина, а мы втроём двинулись по следу неизвестного чародея, стараясь не шуметь.

Он ждал нас. Вернее — она. Женщина с запавшими глазами и ехидной полуулыбкой встретила нас в очередном коридоре, освещённом несколькими огненными сферами, кружащимися вокруг чародейки.

Витязь шёл первым и ускорился, едва во тьме появились отблески огня. Однако именно он и попал в приготовленную ловушку, провалившись в зыбь по пояс. Земля, поглотив Снегова, тут же затвердела. Витязь забился, пытаясь освободиться. Его переступил Саньков, быстро бросивший протазан и вскинувший штурмовую винтовку, но на него обрушился целый пласт земли. Очередь ударила по ушам, но пули погрязли в почве. Я толкнул всю освободившуюся груду вперёд, сметая её с несчастного гвардейца, пытающегося подняться. Услышал сдавленный голос чародейки, переступил через лежащего и схватился с магическим потоком чужого земельного аспекта. Противница смогла отбиться, связать в огромный ком свободную землю и теперь пыталась швырнуть его обратно в тоннель. Я сопротивлялся как мог, чувствуя, жар нагревающихся амулетов. Земли вокруг было множество, и мы оба черпали её из недр.

Против меня выступила Ткач Реальности, не меньше. Если бы не мой богатый опыт и амулеты, то она легко вытолкала бы меня в тоннель и похоронила под толщей земли.

Разрезав поток ледяным клинком, а ударил воздухом в появившуюся брешь, разбивая в пыль каменную крошку. Услышал ругань ослепшей чародейки и прорвал ослабевший поток земли. Вышел в коридор, где пыталась очистить глаза ошеломлённая женщина. Отбил один за другим все огненные сферы, до этого парящие в воздухе. Пламя угасло, и чародейка испуганно попробовала высечь новое, но засипела, не в силах вздохнуть. Я двигался вперёд, удерживая блок воздушным аспектом.

Ткач впала в панику и провела несколько сокрушительных земляных атак, направленных просто на обрушение хода. Мне удалось заблокировать аспект чародейки и удержать своды на месте, а затем я всё-таки добрался до неё.

Она словно почувствовала приближение и выхватила острый узкий клинок, похожий на шпагу.

— Химический состав на острие опасен для жизни! — высунул голову из стены испуганный Черномор. Я отбил выпад культистки.

Она хрипела, не в силах дышать, и мой воздушный аспект очень быстро слабел из-за этого заклинания. Ещё один выпад отравленной шпаги я сбил на землю, наступил на узкий клинок ботинком и услышал, как тот хрустнул. После чего оказался рядом с геоманткой, заслонился водяным барьером от обжигающей вспышки и ударил женщину гардой в лицо. Послышался хруст сломанного носа, чародейка всхлипнула, и, наконец-то, смогла вдохнуть. Однако мой клинок уже прижался к шее гостьи.

— Чем обязан Аль Абасу? — сказал я, надавив чуть сильнее. Позади слышалось сипение Снегова, запертого в земле. Саньков ругался как сапожник, барахтаясь в земле. Огонь фонарика то появлялся, то пропадал.

Я видел лицо женщины и без этого, хотя поддерживать линзу после почти полностью высосанного аспекта воздуха стало непросто. И отчаянная решимость пленницы мне совсем не понравилась.

— Регистрирую инициацию другого химического состава! — завопил Черномор из стены. — В ротовой полости.

Чёрт. Я совсем не по-джентельменски схватил женщину за нижнюю челюсть, пытаясь открыть ей рот, почувствовал, как геомантка всё-таки сглотнула, и ударил в живот, надеясь вызвать рвотный рефлекс. Позывы скрутили тело культистки, и через несколько секунд она исторгла содержимое желудка.

— Слава Истинному Строителю… — выдохнула женщина, улыбаясь окровавленным ртом и обмякла. Я почувствовал новые конвульсии, и через несколько секунд опустил на землю уже мёртвое тело. Фанатики… С ними всегда сложно.

— Выпустите меня отсюда, — вдруг заорал Снегов, забившись в объятья ловушки. Голос витязя звучал панически. — Стены давят!

Я вернулся к другу, размягчил почву, в которой тот застрял и помог выбраться. Здоровяк дёргано высвободил оружие:

— Мы должны выйти отсюда! Ваше благородие, пожалуйста! — с непривычным ужасом сказал он. Задел плечом стенку и со всей яростью обрушился на ней кулаком, выбивая себе чуть больше пространства.

— Уже выходим, Станислав Сергеевич, — попытался успокоить я перепуганного витязя. Вот уж не ожидал, что мой телохранитель из тех, кто боится замкнутых пространств. Да, стены хода давили и на меня, но в панику я впадать не спешил.

К нам пробился Саньков:

— Фух. Живы! — обрадовался он.

— Вытаскивайте её наружу… — указал я не лежащую чародейку. Фонарь лизнул окровавленное лицо мёртвой женщины.

Я обратился к Черномору:

— Мне нужно всё про эту женщину. Вообще всё, что сможешь найти! Данных предостаточно, надеюсь?

— Елена Васильевна Одуванчикова, похоронена семнадцать лет назад на кладбище Марии Первозданной в Новосибирске, — начал ИскИн. — У меня есть справедливые сомнения в достоверности этой информации. Мой анализ показывает, что даже если смерть была инсценирована, то сейчас Елене Васильевне должно быть больше семидесяти лет. Краткая биография…

Он начал перечислять, и я задумчиво кивал слушая. Одновременно помог Снегову выбраться наружу, где витязь, наконец-то, вздохнул спокойно. Хотя руки его ещё подрагивали.

— Простите, ваше благородие, — выдохнул он. — Христа ради простите за слабость… Это выше меня.

— Должны же быть и у вас слабости, Станислав Сергеевич, — задумчиво произнёс я.