Зодчий. Книга V

Глава 14

— Носитель Обетования, ты предлагаешь мне тратить силу, дарованную самим создателем, на… блудницу? — красивые глаза Ирины распахнулись в праведном гневе. — На ту, что избрала путь похоти, попирая все человеческие заветы⁈ Та, что сбивает тебя с пути истинного, совращая и тратя впустую благодатное семя.

— Да, — ответил я, внутренне содрогнувшись.

— Это немыслимо! — возмутилась монахиня. — Немыслимо!

Я ждал, пока пройдёт первая реакция. Ирина сжимала метлу, которой убирала палую листву с дорожки и негодовала. Но очень недолго. Уже через минуту девушка смиренно опустила голову:

— Если этого хочешь ты, значит, того хочет Бог.

Она закусила губу:

— Она ведь тоже божья тварь, — сказала монахиня. — Кто я, чтобы судить падшую женщиу? На всё будет Его суд, когда придёт время.

Ирина медленно отвернулась, продолжая сама с собой религиозный диспут. Потом замерла:

— Когда мне начинать, Носитель Обетования?

— Сегодня, матушка.

Биомантка покачала головой в задумчивости, бросила на меня взгляд через плечо.

— Хорошо, Носитель Обетования. Наши дороги переплетены, и я сделаю всё, что ты скажешь. Для кого угодно. Пока не падёт пятый град.

— Спасибо.

С подворья Святой Варвары я направился к башне Тринадцатого Отдела. Благо недалеко. Нападение на людей Орлова не давало мне покоя, и просто необходимо было поговорить с пострадавшим, чтобы либо подтвердить опасения, либо спокойно выдохнуть. Орлов сразу перевёл меня на Кадывкина, а последний некоторое время сомневался в целесообразности такой беседы, но в конце концов оформил необходимое разрешение. Но перед тем, как подняться на нужный этаж башни, я навестил Тень. И когда постучал в палату охотницы, то услышал оттуда сдавленное:

— Открыто!

Вольная отжималась. Увидев меня, девушка торопливо поднялась, оправила больничную пижаму и мило смутилась.

— Мне думалось, у тебя режим, — усмехнулся я.

— Я слишком долго здесь провалялась. Врачи сказали, что можно осторожно приступать к тренировкам, — упрямо буркнула Тень, поправив волосы. — Я сделала всего пятьдесят отжиманий.

— Хм… Действительно, это очень осторожный результат, — согласился я с максимально серьёзным видом. — Рад, наконец-то, застать тебя в сознании. И рад, что ты идёшь на поправку.

— Насчёт этого… — она нахмурилась, отвела взгляд. — Мне сказали, что если бы не вы, то я уже бы отправилась к Всевышнему. Я… Я хочу сказать спасибо. И… Но…

Охотница насупилась, сжала кулаки:

— Не принимайте клятву отца, умоляю вас!

Я промолчал, и Тень восприняла это как знак к действию:

— Вольные не поймут, если их лидер свяжет себя договором с вами. Всё рухнет. Вся наша община развалится. А они мне как семья. Да мы все друг другу как братья и сёстры, ваше благородие. Если вам нужна плата, возьмите мою клятву, но…

— Плата? — тихо прервал я охотницу, шагнул к ней и осторожно взял за плечи, заглядывая в лицо. Она, конечно, женщина сильная, но казалась такой хрупкой. — Прости, плата за что?

— За… за мою жизнь… — пробормотала девушка, но отстраниться не попыталась. — Вы ведь спасли меня, и… Мы должны как-то вас отблагодарить! Клятва Роду — это хороший вариант, не так ли? Но Вепрь нужен людям, а я… Я всего лишь его дочка! Даже не сын!

В словах проскользнула горечь.

— То, что я сделал, я сделал по зову сердца, а не ради платы, — вкрадчиво сказал я.

— Нет-нет, это понятно. Ваше благородие… Михаил, простите, — торопливо заговорила она. — Я не хотела вас оскорбить. Просто, Вольные Охотники — это традиция. Это большая семья. Если отец станет служить кому-то, он не сможет оставаться лидером. Потому что его решения могут оказаться вашими решениями! Никто из вольных не потерпит этого. Всё развалится. Все разбегутся. Это ведь и вам плохо. А если же Клятву принесу я, то… Семья не развалится, понимаете?

Такая решительная, ранимая и прячущаяся за маской бойца девчонка, одинокая в своей борьбе. Она меня восхищала и трогала одновременно.

— Тень, мне не нужны ничьи Клятвы, — помотал я головой. — Вольные Охотники ни разу не подвели людей, живущих на моих землях. Почему мне не стоит вам доверять? Но скажи мне, как твой отец воспримет мой отказ?

Тень тяжело вздохнула и снова отвела глаза. Несколько мгновений размышляла:

— Я могу постараться уговорить его так не поступать. Не знаю, послушает ли он меня… Но… Вы должны будете мне помочь! Если он упрётся… Он может быть очень упрямым!

— Сделаю, что смогу. Надеюсь, он тебя послушает. Кстати, это тебе.

Я протянул ей бумажный пакетик из недавно открывшейся пекарни. Внутри лежало несколько румяных булочек с маком. Тень осторожно заглянула внутрь, и запахло корицей и ванилью. На лице девушки появилась по-детски непосредственная улыбка. Глаза сверкнули:

— Спасибо, Михаил! Местная кухня оставляет желать лучшего.

— Страшно слышать это от человека, всю жизнь готовящего на костре, — сказал я, и охотница улыбнулась.

— Скажете тоже!

— Поправляйся скорее, — произнёс я и добавил, — у меня есть для тебя работа.

— Работа? — улыбка исчезла. — Какая работа? Я — Охотник, ваше благородие. В этом моё признание! Я рождена быть Охотником!

Последнее она произнесла чуть тише, без надрыва и будто с грустью.

— Поправляйся скорее, а там и поговорим, — подмигнул я девушке. Она недоумённо хлопала глазами, а я вышел, испытывая некоторое сожаление от того, что нужно спешить. Но меня ждал выживший. Кадывкин, правда, снова предупредил, что общение наше вряд ли будет успешным. Объяснять почему — не стал, отделавшись: «Сами увидите».

Что ж… Я увидел. Уцелевший в засаде одарённый находился в палате под охраной, и к нему меня впустили только в сопровождении. Причём со мной прибыл не абы кто, а сам Кадывкин. Задумчивый силовик пропустил меня первым, а затем плотно закрыл дверь за собой. Обошёл меня, застывшего посреди палаты, и сел на стул у окна.

Выживший был прикован к кровати, тело опутывала паутина проводов, от которых тянуло электричеством и слабостью. Вокруг лежащего создали антимагический кокон, блокирующий исходящий дар. Надёжная, конечно, штука. Правда, слишком сложная для воплощения и требующая много энергии и постоянный контроль. Однако инструмент вполне работающий.

— Блокиратор? — спросил я настороженно. — К чему он здесь?

— Он пытался убить себя, — сказал Кадывкин, глядя на беднягу. — Несколько раз. Пришлось принять меры, для его же безопасности. Наш психомант разбирается с повреждениями и пока не приведёт его мозги в порядок, то придётся побыть в таком состоянии. Слышишь, Володя? Поправляться надо, да?

— Отпустите, Олег Степанович. Прошу вас… — прошептал боец с заблокированным даром. — Я должен бежать. Я должен вернуться к семье и попрощаться с ней. Как вы не понимаете? Истина уже здесь. Она здесь, разве вы не видите?

— Что за истина? — тихо спросил я, зная ответ, но скрывая это знание.

— Истина — это всё… — выдохнул свидетель. — Всё и ничего. Я слышал бездну! Она смотрела на меня моими глазами!

— Володя, опиши то существо, что на вас напало, — спокойным голосом проговорил Кадывкин.

— Он был соткан из тени… — затараторил уцелевший. — Высокий, наверное, целых три метра ростом. Чёрный как дым и стремительный как молния. Он вонял серой, и в нём бурлил огонь, который не видно, но который чувствуешь кожей.

Владимир замотал головой, причитая:

— Он был везде, и он постоянно смеялся, Олег Степанович. Он смеялся и прославлял Её! Мечи бессильны! Всё бессильно! Он сломал клинок Баранова голыми руками и отрезал ему голову обломками! Они не работают, Олег Степанович… Не работают! Истина выше золота.

Безумие заволокло глаза Владимира:

— Он говорил Её устами! Эти слова крутятся в моей голове даже сейчас! Она здесь. Она я. Я тоже Истина, но летящая во мраке.

Бедняга рванулся в путах:

— Отпустите, прошу вас. Я не хочу быть здесь. Она наберёт силу и заберёт всех. Можно мне увидеть семью перед этим? Олег Степанович, прошу вас.

Кадывкин с задумчивым видом посмотрел на меня и вздохнул, мол, я же предупреждал.

— Она не отступит. Она видит больше, чем видела прежде, — вдруг сказал Владимир. — Всё будет Истиной! Всё будет Истиной! Вы тоже будете! Попрощайтесь с близкими уже сегодня!

Он перешёл на крик, забился в кровати.

— Попрощайтесь сегодня!

В палату вошёл одетый в белоснежный халат психомант. Он почти подбежал к пострадавшему, коснулся головы бедолаги, и Владимир тут же угомонился, впав в беспамятство.

— Вы не упомянули, что он безумен, — сказал я, когда мы вышли и оказались достаточно далеко от других ушей.

— Я предупреждал, что общение может не получиться, — пожал плечами хмурый силовик. — Ваше впечатление?

— Жутко, — признался я. — Он будто бы понимает, что говорит. Будто бы и не безумец вовсе. Эта Истина… Что это, вы знаете?

Кадывкин покачал головой, с задумчивым и серьёзным видом и произнёс:

— Между нами, Михаил Иванович, но про Истину я слышу не в первый раз. В разное время, от разных людей, друг с другом совсем не связанных. Есть версия, что там, в Изнанке, зарождается новая сущность. Которая никому из живущих ныне людей не понравится.

Мы, не сговариваясь, подошли к окну, башня лаборатории возвышалась над лесами, и отсюда были видны границы осквернённых Колодцев. Тот, что раскинулся где-то к западу от Приборово, находился совсем рядом. Отсюда можно было даже разглядеть тени среди мёртвых деревьев. Новости, конечно, не самые приятные. Куцее описания Владимира подтвердило меня в подозрениях — на границе появился Инфернальный Чёрный Десятник. Скверна прогрессировала. Слишком много энергии она получает от захваченных Колодцев.

— Вам помогла эта встреча? — повернулся ко мне столоначальник.

Я медленно помотал головой, глядя вдаль.

— Жаль. Но, уверен, вы что-нибудь придумаете. Вы же Баженов! Собиратель Земель! — с хитрым видом заметил Кадывкин. — Позвольте проводить вас?.. Эм… Михаил Иванович?

— М? — я отвлёкся от мыслей. Где-то там, среди польских лесов, были мои люди. Сталкеры Глебова ушли на разведку несколько дней назад, и пока вестей от них не поступало. Надеюсь, Инфернальный до них не добрался.

— Позвольте вас проводить? — повторил Кадывкин.

— Да-да, конечно, — кивнул я, одновременно выдавая инструкции Черномору. Прошла почти минута, прежде чем над лесом в небо медленно ушла красная ракета. Сигнал для экстренного возвращения сталкерам, поданный дежурным охотником. Надеюсь, мой виртуальный помощник не пытался запугать вольного.

Пока я возвращался к себе, то размышлял о том, что нужно делать дальше. Подземные рубежи уже готовы, но они предназначены для борьбы с Аль Абасом. И если Десятник сунется на мою территорию, собрав банду, то прольётся много крови. Так что нужно двигаться к Конструкту и запускать новые постройки, которые займут порождение Скверны, если оно вдруг решит выйти за пределы своих земель.

Мы, конечно, победим. Но у меня каждый человек на счету, и уже могут появиться репутационные издержки от потерь. Это моя земля, и люди на ней должны быть в безопасности. От бездумных наземных тварей может сработать и само покрытие Конструктом — не любят они его. Но вот в случае организованных, разумных порождений Скверны…

Будем строить, чего уж там. Тоже мне, бином Ньютона. Тем более что до двадцатого уровня Конструкта оставалось, наверное, ещё недели две. Получается, уже в октябре можно будет попытаться внедрять Концентрат Огненного Аспекта… И было бы очень неплохо найти на землях возле Злобека — ещё одну аномалию. В идеале — земляную. Но сойдёт и любая другая.

Пришлось заказать несколько грузовиков со строительным материалом отборного качества, причём доплатить за срочность. Зато уже к вечеру машины прибыли в Томашовку, и в мои запасы потёк свежий реоген, который я сразу же перенаправил на пограничье возле Приборово, как самой слабозащищённой моей территории. В основном турели, но кроме этого проложил полосу фиксатора. Разработка моего покойного приятеля из старого мира. Почти не потребляет энергию и собрана из специального материала, заставляющего густеть теневые структуры и замедлять их. Для Инфернального Десятника — кость в горле. Преодолимая, но всё-таки. Тем более, мои соседи с севера о безопасности вообще не думают.

Надо бы, кстати, их навестить, когда всё уляжется. Может быть, с наследниками графа Игнатьева можно будет найти общий язык, а там уже и договоримся до чего-нибудь. Так-то я склонил баланс чаши весов в нужную сторону… Вернее, разломал сами весы, которые прежде не могли определиться: кто главный в этом регионе — Скоробогатов или Игнатьев. Теперь же итог противостояния двух родов очевиден. Победил Баженов. И в интересах Игнатьевых будет просто склониться. Самое разумное решение… Но, не обязательно, что наследники предпочтут использовать логику и ум. Может, у них в роду так не принято. Яблоко от яблони, как известно, недалеко летит.

Когда я закончил и вывалился в промозглую осень из тёплого Конструкта, то рядом со мной появился Черномор.

— Регистрирую вибрацию! — доложил он. — Вывожу на вашу карту, Хозяин!

Передо мной раскинулось полотно подконтрольных земель, красные точки нашлись к северу от Приборово. Две небольшие, держащиеся чуть по бокам, и одна жирная-жирная. До линии обороны они ещё не добрались, но темп держали хороший. И пока я собирал людей, подземные путешественники, всё-таки, вышли на мои укрепления.

Видеопоток от Черномора появился сразу же, как гости ввалились в моё внутреннее пространство. Это случилось, когда «Метеор» миновал перекрёсток между конюшнями и Приборово. С форта охотников тем временем выехал автомобиль Вепря, вместе с несколькими бойцами. Группа вольных, берегущих деревню от визита Инфернального Десятника, тоже выдвинулась на подмогу. Ну и около десяти гвардейцев, спешно собранных Туровым, ехали почти сразу за мной.

Первым на мои оборонительные рубежи вышел седовласый мужчина лет шестидесяти, с завязанной в узел бородой. Глаза культиста, перед которым оплывала почва, создающая глубинный ход, испуганно расширились, когда сверкнула вспышка ловушки. Но прежде чем образовавшийся от направленного взрыва завал накрыл тех, кто следовал по пятам «крота» — я без удивления увидел проявления Скверны в спутниках посланника Аль Абаса. Датчики Черномора передали глухой рёв попавших в западню монстров.

Левая точка была уничтожена турелью. Это была женщина лет тридцати, страшная, одноглазая, с уродливым шрамом от уголка губ к уху. Она выскочила в тоннель, с фонарём в руках. Утёрла со лба пот локтем, удивлённо огляделась. Луч скользнул по сводам моего защитного хода, коснулся небольшой ниши, где навстречу ему повернулось смертоносное дуло.

Вспышка на миг озарила тоннель, и труп геомантки грохнулся на пол. За женщиной никто не шёл. Возможно, это было фланговое прикрытие.

Третий культист оказался самым осторожным. Видеопоток Черномора продемонстрировал, как геомант остановился на границе, не пытаясь сделать шаг вперёд. А потом и вовсе попятился. Пришлось вручную активировать газовый механизм, отсекая ход от основных лабиринтов и заливая отравленным воздухом отсек, в который проник гость Аль Абаса. Гуманных средств борьбы в моих тоннелях не было.

Брать живьём я никого не собирался. Разговора у нас всё равно не выйдет. Подземный гость умер через несколько минут, раздирая горло пальцами и захлёбываясь пеной.

Датчики активности погасли, оставив лишь одно небольшое пятнышко в том месте, где на мою землю пыталась пройти главная группа нападавших. Движения там не было, но копошение… Да, копошение шло знатное. Там, зажатые толщей земли, пытались справиться с законами физики уцелевшие твари. Вой становился истошнее, истеричнее. В нём смешивалась боль, ярость и животный ужас, а потом случился энергетический выброс, от которого датчики на миг отключились, и наступила тишина.

Когда мы прибыли на место, то почва над сработавшей ловушкой дымилась. Тонкие струйки пробивались через траву и испарялись в метре над ней. Пахло омерзительно. Но Скверны внизу уже не было.

— Ваше благородие, — сказал Вепрь, возглавивший свой отряд. Он натянул на голову защитный шлем. Вокруг готовились к бою остальные охотники. — Откопайте нам эту дрянь!