Зодчий. Книга V

Глава 6

— Почему вас не взяла эта зараза, ваше благородие? — спросил Снегов, когда мы закончили с Сердцем Скверны. Изнанка уходила, со всех сторон слышался испуганный вой тварей, привыкших к постоянному присутствию тёмной силы. Хороший знак. Значит, здесь не будет организованного сопротивления. Настороженно вслушиваясь в окружающий мир, я раскрутил горлышко термоса и налил себе в чашку горячего напитка. Промок и продрог до костей, конечно, из-за погоды На вопрос витязя я расстегнул пуговицы, залез в нагрудный карман и показал развалившийся оберег, утративший все силы.

— Понимаю. А америкашка почему не свалился? — с оттенком ревности поинтересовался Станислав Сергеевич. Однако перед этим он убедился, что Билли нас не слышит. Хрономант неподалёку любовался диковинным поведением цветов Скверны, увядающих прямо на глазах из-за отсутствия питания. Он был будто бы всецело поглощён зрелищем и это, конечно, ничего не значило. Мне кажется, если в его интересах будет подслушать наш разговор — он сделает это без труда.

— Должно быть, тоже амулет, — пожал плечами я. Для адепта, или кем там притворялся Дигриаз, психомантии — навык необычный. Но ведь Билли же как-то смог и Керна-Конычева провести, который щёлкал людей как орешки. Интересно, как. Оберегами «американец» пренебрегал.

— Хм… — Снегов смотрел с подозрением. — Я ему не верю.

— По-моему, вы это уже говорили, Станислав Сергеевич, — я протянул ему чашку с чаем. Витязь гордо отказался, но секундная заминка выдала внутреннюю борьбу воина. Пришлось покачать приманкой вверх и вниз, добавив значения во взгляд, мол, бери уже.

— Благодарю вас, Михаил Иванович, — он сдёрнул боевую рукавицу и взял крошечную чашку. Отхлебнул и неожиданно расплылся в улыбке:

— С малиновым вареньем⁈ Как в детстве у матушки.

— О май гад! Вы есть праздновать и без Билли?

Рядом с нами нарисовался американец, достал фляжку. Улыбка сразу исчезла с лица витязя. Воин явно недолюбливал Билли. Впрочем, писатель обладал даром раздражать людей. Возможно, даже осознанно.

— Я есть тоже пить! — поднял флягу Дигриаз. — За землю Русскую, да пусть прирастает она польскими! Пока польскими. Вижу, Миша, что русский сапог скоро будет терзать эта земля! Дойдём ли до Парижу?

Снегов повернул к нему голову с очень нехорошим выражением лица, а я осторожно забрал из его руки чашку, чтобы не помял.

— Ты забываешься, Билли, — сказал я.

— Мой русский опять меня подвести, — улыбнулся тот, глотнул из фляжки и содрогнулся. — Я хотел сказать «спасать», конечно! Биг сорри, ю ноу?

— Действительно ли так хотел сказать? — проворчал закипающий витязь.

— На этом предлагаю остановиться, — пришлось повысить голос и погасить конфликт в зародыше.

— Виноват, — с примиряющейся улыбкой произнёс барон и протянул мне флягу. — Пис?

— Что это? — с подозрением спросил я.

— Чистейший самогон, настоявшийся на копчёной груше, — со значением подмигнул мне Билли. — Гордость мастера из дивного града Торжок! Лучший специалист, ю ноу.

Я отказался, несмотря на волнение тёмной половины. Снегов только поморщился на предложение и отвернулся. Американец пожал плечами и сделал ещё один глоток, его шляпа промокла насквозь, и её поля обвисли, но барона это совсем не смущало. Он занюхал от рукава, передёрнулся и спросил:

— Оу! Вы это видите, или мастер волшебной воды превзойти сам себя?

Писатель указал на небо.

На фоне грозовых туч показался объятый магическими огнями дирижабль. Массивная туша небесного тихохода надвигалась на нас, и с неё уже свисали десятки тросов. Броненосец имперского воздушного флота полз чуть в стороне, лишь угадывая направление. Однако я почувствовал касание магии, и почти сразу же корабль чуть сменил курс, безошибочно приближаясь.

Я поднялся, дав в небо огненный сигнал в виде жалкого плевка огня. Ответом был низкий трубный глас корабля, и на тросах появились человеческие фигурки.

Через шесть минут предо мной стоял офицер в боевом облачении. Зачарованная кристаллами броня, но вся такая нарядная, яркая, никогда не видевшая вражеских зубов, когтей или же чего-нибудь другого столь же неприятного.

— Майор Водочкин! Первая воздушно-десантная! — отрапортовал он, безошибочно обратившись ко мне. — Прибыли для усиления периметра! Жду распоряжений!

За его спиной Дигриаз изобразил неистовый взрыв хохота, указывая пальцем на фляжку, но стоило военному просто чуть повернуться в его сторону — американец моментально принял серьёзный вид и снова приложился к самогону.

Спускающиеся по тросам солдаты заполонили болото, посреди которого мы нашли Сердце Скверны. Большая часть одарённых, но и простых бойцов было в достатке. Я завернул колпачок термоса. Посреди великолепия свежей формы имперской армии мы втроём казались бродягами.

— Кому обязаны такому вниманию, господин Водочкин? — спросил я майора.

— Не имею честь знать, ваше благородие! — отчеканил тот, не дрогнув лицом.

— В любом случае спасибо.

Надо возвращаться. И теперь это можно было сделать, без опасений, что на едва отбитый Колодец припрётся залётная тварь и нивелирует наши достижения. Мой взгляд упал на необычный камень, выглядывающий из болотной грязи. Гладкий, волнистый, трёхцветный с розовыми прожилками. Магии от него никакой не исходило, Скверна тоже не ощущалась.

Я сунул находку себе в карман, а кивнул товарищам, мол, поехали.

Боевики Тринадцатого Отдела во главе с Кадывкиным встретили нас на дороге в Злобек. Машины силовиков застряли на подъезде, из-за густого леса, и когда мы выехали к трассе на лошадях — там уже вовсю ревели бензопилы, расчищающие дорогу.

Граф Орлов пригнал нам на помощь аж четыре вездехода. Ну и, несомненно, воздушной поддержкой мы тоже обязаны ему. Сталкер со своей задачей справился блестяще. Надо бы премировать.

— Что с ранеными? — без приветствия спросил я спешащего мне на встречу Кадывкина.

— Уже на безопасной территории, им оказывается вся необходимая помощь. Его сиятельство граф Орлов лично контролирует ситуацию, — немедленно отреагировал тот. — Михаил Иванович, у вас-то всё в порядке?

Я кивнул.

— Да. Благодарю за помощь. Простите, Олег Степанович. Я и рад был бы перекинуться парой слов, но спешу.

— Прекрасно вас понимаю, Михаил Иванович, и не смею задерживать. Просто позвольте выразить своё восхищение. Один раз — случайная удача. Два — это уже успех. Надеюсь, вы это понимаете?

Я понимал, но мне нужно было действовать, а не обсуждать свои достижения с окружающими.

Экспансионный Узел, которой планировался для подключения к новому Колодцу, был уже готов и находился на стыке между землями Светланы и моими. Пересев на квадроцикл, и, не дожидаясь пока, витязь разоблачится из своей брони, я помчался туда и был на месте через пятнадцать минут. Спешить нужды не было, раз там высадился десант Империи, но и затягивать совсем не хотелось.

Потому что этот Колодец приближает меня к цели на ещё один шажок. К цели, уже несколько изменившейся с момента попадания в этот мир. Если всё пойдёт так, как есть… То я вернусь в свой старый мир не один, а с подготовленной армией. Армией, знающей, как сражаться со Скверной.

Но для начала нужно присоединить захваченный энергетический поток к моему контуру. Так что ещё через несколько часов, когда совсем стемнело, мой Конструкт питал новый Колодец. Пока чахленько, но Фокус-Столбы уже возводились. Вывалившись из здания, я обнаружил, что перед ним стоит два внедорожных автомобиля. Снегов, добравшийся до Узла на своём квадоцикле, стоял между ними и входом, опираясь на двуручный топор.

Не знаю, сколько времени они здесь провели. Был занят, но раз меня не беспокоили — значит, всё под контролем и угрозы никакой нет. Немного неловко, что столько людей ожидали, но дело есть дело. Спасибо, что не вмешались. Не люблю, когда отрывают от работы.

— Михаил Иванович, — раздался голос со стороны машин, слепящих нас фарами. Я прикрыл глаза, защищаясь от яркого света, и тот тут же погас, явно оборванный резким жестом. Граф Орлов, опираясь на трость, отошёл от автомобиля и улыбнулся хмурому Снегову.

Витязь покосился в мою сторону, увидел кивок, мол, всё в порядке, и тут же отошёл, пропуская главу Тринадцатого Отдела.

— Михаил Иванович, вы совершаете невозможное, — сказал Орлов, приблизившись. — Настолько невозможное, что шестая поправка в вашем случае скоро не станет сдерживать журналистов и вам понадобится гораздо больше охраны.

— Что-нибудь придумаем, ваше сиятельство, — отмахнулся я и улыбнулся. — Рад видеть вас в добром здравии. И спасибо за оперативную помощь. Наконец-то эта летающая баржа пригодилась, а то всё глаза мозолила.

— Для того они и мозолят глаза в мирное время, Миша, чтобы прийти на зов в те редкие часы, когда на самом деле нужны. Но простите за эту лекцию, Миша. Хочу сказать, что я счастлив оказаться полезным. Эта наша общая война, но вынужден отметить: вы справляетесь с ней лучше и с гораздо меньшими затратами, чем мои люди, — граф не улыбался. — Миша, позвольте поинтересоваться, что может побудить вас прекратить носиться на квадроцикле и лошадях по лесам, и заняться работой в Тринадцатом Отделе? Клянусь, у вас появится огромное число возможностей и ресурсов для ваших задумок. Любой каприз. Полная свобода действий.

— Простите, ваше сиятельство, я сильно сомневаюсь, что это возможно, — уклончиво ответил я. — Мне лучше работается без чужого контроля. В государственных делах это ведь невозможно, вы же понимаете?

Орлов покачал головой:

— Понимаю, понимаю. Молодость не хочет сидеть в кабинетах, верно? Но уверяю, я найду для вас работу на свежем воздухе. Просто подумайте об этом.

Я вежливо улыбнулся в ответ, но ничего не ответил.

— Не соблазняет? — понял граф. — Хорошо. Я приму этот ответ, со всей внутренней скорбью, но с пониманием.

— Чем я могу вам помочь, ваше сиятельство? — спросил я, меняя тему. — Уверен, у вас были дела поважнее, чем ждать здесь… Как долго вы тут?

— Полчаса, Миша, всего лишь полчаса. Ваш верный охранник пытался разъяснить нам всю важность вашей работы, но я ведь и без него прекрасно её понимаю. Но вы совершенно правы, Миша. Я здесь не просто так. Нет, несомненно, ваше достижение войдёт в учебники истории, и, надеюсь, моё имя там тоже окажется. Многие бы хотели просто постоять рядом в такой момент. Но я здесь по другой причине.

Он нахмурился, а затем смущённо коснулся носа, будто провинившийся школьник.

— Миша, — голос его стал сильно тише. — Случилась пренеприятнейшая оказия, которая меня сильно гнетёт уже несколько дней. Признаюсь, разговор я малодушно откладывал до последнего, но сегодня, думаю, самое время расставить все точки над ё. Вы человек мудрый и, надеюсь, поймёте ситуацию.

Гладко стелет. Я внутренне подобрался, но голос прозвучал ровно:

— Ваше сиятельство, вы можете говорить прямо. Но прошу вас, не медлите. В бою пострадало очень много людей и я бы хотел вернуться к ним…

— И вы можете не волноваться на их счёт, Миша, — прервал меня граф. — Ими занимаются лучшие специалисты. Лаборатории института в вашем полном распоряжении, и все раненые располагаются в оборудованных медицинских блоках с лучшими биомантами, доступными сейчас. Я также вызвал из столицы государственных лекарей высочайших рангов, и они прибудут уже утром. Государственная машина перемалывает тех, кто пытается её противостоять, но верно служит людям, прославляющим родную страну.

Он сжал губы:

— Но вопрос всё равно деликатный. Мне сложно о нём говорить, — граф поморщился, не сводя с меня взгляда. — Ваш клинок, который я брал для изучения, пришёл в негодность. Простите… Люди Вознесенского довели нагрев до температуры плавления. Я уже принял меры, но всё же… Это случилось.

Орлов умолк, имея самый расстроенный вид. Я подождал несколько секунд, прежде чем уточнить:

— Жаль. Вам нужно ещё оружие?

Он чуть опешил от вопроса и нахмурился:

— Кажется, я переоценил серьёзность ситуации. Миша, мы обменялись клинками, и я испортил ваш меч. В благородных кругах это большое оскорбление и отличный повод для узаконенной мести семье обидчика или же дуэли.

— Какой вариант вам предпочтительнее, ваше сиятельство? — приподнял бровь я.

— Простите, Миша, я сейчас плохо понимаю шутки. Вы же шутите, верно? — граф был сама серьёзность.

— Вы первый начали, — парировал я. — Не вижу проблемы. Испортили и испортили. У меня есть запас такого оружия, и если потребуется для экспериментов…

— Миша, проблема довольно серьёзная, — прервал меня глава Тринадцатого Отдела. — Вы не видите проблемы, а я вижу… Фамильный клинок Орловых у вас. А ваш утерян моими ротозеями. Ситуация крайне скверная для моей семьи, и требующая…

— Ваше сиятельство, — я вытянул из ножен драгоценное оружие графа, — прошу вас, забирайте. Обмен был всё равно неравноценный. Кусок железа на произведение искусства.

Я протянул ему меч, осторожно держа его за клинок на ладони. Орлов нахмурился, оглянулся и бережно принял семейную реликвию:

— Никому и никогда не говорите об этом, Михаил, — совершенно серьёзно произнёс граф. — Особенно благородным господам. Оружие — это честь дворянина. Ваш жест великодушен, но он может опорочить вас.

— Честь — оружие дворянина, — поправил его я. — Мой род только на заре своего существования. Я ещё не успел обзавестись фамильными клинками. Но вы правы, не стоит об этом никому рассказывать. Боюсь, общество ещё не готово к таким потрясениям.

— Я не забуду этого шага, Михаил, — тихо сказал граф, не отреагировав на шутку. Бережно вложил меч в ножны. — Клянусь.

Дома я оказался очень поздно и, как обычно, выжатый как лимон. Едва за мной закрылись ворота, как взревел двигатель квадроцикла и Снегов поспешил к своей Нюре. Я же прошёл к крыльцу, пожал ручку выползшему из-под дома Нямко. Сунул ему в чёрные лапки найденный в районе Сердца Скверны трёхцветный камень.

— Ня-я-я-ям! — с восторгом прошептало ведро. — Ням!

Оно сунуло его в себя и запрыгало, да закружилось, перемешивая добычу с остальными. Я улыбнулся чужой радости и поднялся к себе. Меня ждал приятный маршрут тяжёлого трудового дня. Душ-кровать-глубокий и здоровый сон.

Перед тем, как вернуться домой, я уточнил у графа, как обстоят дела у Тени. Тот поведал, что девушку покромсало очень серьёзно, и восстановление потребует времени. Однако угрозы для жизни уже не было и потеря крови оказалась не фатальной. Остальные раненые при должном уходе встанут в строй в течение недели. Кроме Киселёва, которого отправили в Санкт-Петербург. Там грозила инвалидность, и если столь печального итога не получиться избежать — нужно будет позаботиться о пострадавшем.

Поход уполовинил активный состав, как охотников, так и моей гвардии. И проблему нехватки людей надо решать, чем быстрее, тем лучше. Потому что иначе бойцы просто закончатся, и тогда всё вокруг не имеет смысла. Общество должно быть защищено, чтобы смогло спокойно процветать. Если рядом не стоит вооружённый друг, то обязательно настанет момент, когда там окажется враг.

Забравшись под одеяло, я ненадолго позволил себе похвалить себя за проделанную работу. Под четырьмя колодцами Конструкт будет прокачиваться ещё быстрее. Сама зона охвата скоро достигнет максимальной, и придётся осваивать недра и задумываться о втором ярусе. Но это будет позже.

В дверь застучали. Я открыл глаза, вываливаясь из приятного погружения в сон.

— Это Вепрь, Хозяин! — немедленно отчитался Черномор.

Вепрь…

Я поднялся с кровати, запахнулся в халат и двинулся к двери. Предводитель вольных охотников стоял на крыльце, и свет фонаря отражался от его лысины.

— Что-то с Надеждой? — спросил я с тревогой. Девушка находилась в недрах лаборатории, за обшивку которой не мог пробиться вездесущий Черномор и доложить о ситуации. Не люблю, когда чего-то не знаю.

Вепрь помотал головой. От него пахло алкоголем.

— Ваше благородие, — выдохнул он. — Я, Вольный Охотник, прошу принять мою клятву верности вашему роду!