Ярость и разрушение

ГЛАВА 30

Поскольку был небольшой шанс, что у меня может быть сотрясение мозга, Зейн настоял на том, чтобы обращаться со мной, как с человеком, который находится на смертном одре.

Приехав в квартиру, я приняла душ, а Зейн ждал снаружи ванной с приоткрытой дверью. Я не знала, ожидал ли он, что я упаду в обморок и снова разобью голову о душевую кабинку, но с каждой минутой я чувствовала себя сильнее, и пульсация в затылке уменьшалась. Вымывать кровь из волос, однако, было не очень приятным занятием, от этого порез ныл, как будто оса пыталась спариться с моей головой.

Потом Зейн заманил меня в гостиную и заставил выпить бутылку воды. Он не хотел оставлять меня одну в спальне, по крайней мере, в ближайшие пару часов, и я втайне была рада его компании и мягкому мерцающему свету телевизора. После полной темноты туннеля я не думала, что смогу хоть на мгновение расслабиться в этой спальне, не включив все лампы.

Между нами всё было не так напряженно, как до того, как я упала в туннель, но я не была настолько глупа, чтобы думать, что это означает, что у нас всё хорошо. Но мне всё равно нравилось сидеть рядом с ним и не хотеть откусить ему голову, как самка богомола.

В какой-то момент я действительно заснула, и Зейн не мешал мне. Я проснулась несколько часов спустя, когда солнечный свет струился в окна, а мягкое одеяло было накинуто на мои плечи. От этого милого жеста у меня сердце заболело сильнее, чем голова.

Но я проснулась одна и не так, как в прошлый раз, когда спала на этом диване, вся тёплая, прижавшись к Зейну. Подавив вздох, я села, завернувшись в одеяло, как в плащ. Я обнаружила, что Зейн ушёл недалеко. Он стоял перед холодильником, положив одну руку на дверцу, а другой упёрся в бедро, и качал головой.

Я совершенно забыла, что делала накануне.

— Э-э… — пробормотала я, медленно поднимаясь с дивана.

Голова Зейна дёрнулась, и он посмотрел через плечо. Я была слишком далеко от него, чтобы разглядеть выражение его лица, когда он спросил:

— Как ты себя чувствуешь?

— Отлично. Почти идеально.

Последовала пауза.

— Хочу ли я вообще знать, почему всё выглядит так, как будто полку с нездоровой пищей из круглосуточного магазина вырвало в холодильник и каждый шкаф?

Мои губы дёрнулись, я изо всех сил старалась сохранить невозмутимое выражение лица.

— Я… захотела вчера есть и заказала продукты через службу доставки.

Закрыв дверцу холодильника, он поставил коробку с яйцами на островок, рядом с чем-то, похожим на банку кокосового масла.

— И пить тоже захотела?

Я пожала плечом.

— Потому что я даже не знал, что существует так много разновидностей Кока-Колы, — сказал он.

— Есть много разных видов, — согласилась я. — Лайм. Вишня. Ваниль. Обычная. Без сахара. С настоящим тростниковым сахаром…

Он поставил сковородку на плиту.

— Мне понадобилось минут десять, чтобы найти кокосовое масло.

— Неужели?

Я широко раскрыла глаза, придавая своему лицу лучшее потрясённое выражение.

— Да, по какой-то причине оно было спрятано за чашами для смешивания и банкой со свиным салом, — сказал он, идеально разбивая яйцо над сковородкой. — Настоящим салом.

— Как странно.

— Действительно, — ещё одно яйцо разбилось. — Я готовлю завтрак. Яичница и тосты, — ещё одна пауза. — Если только ты не хочешь прикончить пакетик чипсов или пакетик шоколадного печенья.

Не в силах больше скрывать улыбку, я опустила подбородок.

— Яичница и тосты будут просто великолепны.

— Угу, — ответил он, и я прикрыла рот краем одеяла, чтобы не захихикать.

Он поднял глаза, и, хотя я не могла этого видеть, я почувствовала, что выражение его лица было забавным.

— Я говорил с Ротом. Он собирается встретиться с нами примерно через два часа.

— Прекрасно.

Завтрак был почти нормальным. Молчание между нами, пока мы ели яичницу и тосты, Зейн не ел тосты, потому что, чёрт возьми, я в жизни не куплю цельнозерновой хлеб, было намного менее напряжённым, чем в последние пару дней. Закончив, я сполоснула тарелку и извинилась.

Мне нужно было позвонить.

Закрыв за собой дверь спальни, я взяла телефон и позвонила Тьерри. Он ответил после второго гудка.

— Тринити, — сказал он, его глубокий голос был бальзамом для моей души, и мне ещё труднее было спросить и сказать то, что собиралась.

Я не собиралась ходить вокруг да около.

— Есть ещё один Истиннорождённый.

— Что? — выдохнул он, и если Тьерри не был искусным актёром, его шок был неподдельным.

Я села на кровать.

— Да. Я встретила его вчера.

— Расскажи мне, что случилось, — попросил он, и я услышала, как на том конце закрылась дверь.

Я быстро рассказала, почему мы оказались в школе, и как произошла стычка в туннеле. Я не пропустила ранение.

— Я понятия не имею, как его зовут и с кем он связан, но он знал меня. Он, должно быть, Предвестник, — я сделала неглубокий вдох. — А ты знал, что такое возможно? Что был ещё один?

— Абсолютно нет, — он быстро отреагировал. — Твой отец всегда говорил так, будто ты единственная, и у нас не было причин сомневаться в этом.

— Сомневаюсь, что он не знал. Почему он не сказал нам, не сказал мне?

— Хотела бы я знать, потому что не вижу, как сокрытие это информации что-либо улучшит. Незнание сделало нас уязвимыми.

Это также могло привести к моей смерти.

— Сколько ему было лет на вид? — спросил Тьерри.

— Примерно моего возраста, может, и старше. Я не уверена. Чего я не понимаю, так это почему он вообще существует. Я была создана отцом, чтобы использовать в качестве абсолютного оружия в битве — этой битве. Как может существовать ещё один, и как он может быть… злым? Потому что он определённо не был моим другом.

Тьерри молчал так долго, что беспокойство образовало тяжёлый комок у меня в животе.

— Что? — я сжала телефон.

В трубке послышался его тяжёлый вздох.

— Мы много чего тебе не рассказывали, потому что Мэтью, я и твоя мать считали, что это не имеет отношения к делу.

— Что значит «много» и какое это имеет отношение к происходящему?

— Не то, чтобы мы знали о другом Истиннорождённом, но мы знали, почему Истиннорождённые остались в прошлом, — объяснил он. — Вот почему некоторые Стражи, знающие историю, опасаются любого Истиннорождённого. И почему Райкера так легко убедить выступить против Истиннорождённого.

Мой желудок перевернулся. Я не ожидала, что его имя всплывет.

— Тебе придётся объяснить мне это, потому что Истиннорождённые и Стражи — как лучшие друзья навсегда. Стражи-защитники Истиннорождённых, и Райкер боялся того, что я могла сделать…

— Он боялся того, кем ты можешь стать, — поправил Тьерри.

— Что?

— Жаль, что твой отец не объяснил тебе этого. Это должно исходить от него.

— Да, ну, как ты знаешь, мой отец примерно так же полезен, как и ты, когда дело доходит до информации, — отрезала я, терпение иссякало. — Мы не поддерживаем связь и не обедаем по воскресеньям. Я могу сосчитать по пальцам, сколько раз видела его лично.

— Я знаю. Это просто… — он помедлил. — Жаль, что тебя здесь нет, чтобы мы могли поговорить с глазу на глаз. Так что ты понимаешь, почему мы никогда не верили, что это может быть проблемой для вас. Что ты хорошая до мозга костей.

Беспокойство усилилось, когда его последние слова дошли до меня.

— Истиннорождённые только наполовину Ангелы. Твоя вторая половина — человек, и поэтому у тебя есть свобода воли. Выбор делать великие дела с помощью своих способностей или причинять с их помощью невероятный вред, — сказал он.

— Я не Человек-Паук, — пробормотала я.

— Нет, но ты сильнее любого Стража или демона. Из-за человеческой стороны Истиннорождённых и природы их создания, они более склонны быть… продажными, более склонны поддаваться соблазну власти.

Я сразу же вспомнила слова Рота о том, что я родилась от великого греха.

— Потому что ангелы не должны связываться с людьми?

— Можно сказать и так. «Грехи отца перейдут на сына»

— Это архаично, и откуда нам знать, что это правда?

— Потому что, как и в случае с разложением человечества в результате деяний, происходящих в Эдеме, душа Истиннорождённого темнее человеческой и не так чиста, как у Стража.

Я вспомнила, что сказала Лейла, когда увидела мою ауру — мою душу. Она описывала её и как тёмную, и как светлую, но я не обратила на это особого внимания.

— В Истиннорождённом есть равновесие, как есть равновесие в мире, но эти весы можно отклонить.

Я была поражена.

— То есть ты хочешь сказать, что я могу превратиться во зло?

— Вовсе нет, Тринити. Даже отдалённо. Ты хорошая. Ты всегда была хорошей, и мы приняли меры, чтобы тебя не соблазнили твои способности.

Но так ли это?

Я была эгоистична и склонна к мелочности и едва сдерживаемому насилию. Я не была хорошим другом, и список моих недостатков был длиной в милю. Посмотрите, что я сделала с Фэй. Я не испытывала угрызений совести.

— Произошло восстание Истиннорождённых против Стражей, — объяснял Тьерри, отвлекая меня от моих мыслей. — Это случилось много веков назад, и большая часть истории потерялась во времени. Всё, что я знаю, это то, что была замешана связь, и в результате погибло много Стражей. Узы между Стражами и Истиннорождёнными были разорваны, и после этого Истиннорождённые вымерли.

— Я… Я даже не знаю, что сказать, — потрясение рассеяло мои мысли. — Только вы все должны были мне это сказать. Кто-то должен был мне это сказать.

— Ты права, — сказал он тяжёлым голосом. — Мы должны были, но мы никогда не думали, что это будет проблемой…

— Потому что я — парадигма порядочного человека?

— Потому что ты хорошая, и мы также позаботились о том, чтобы ты не полагалась на свою благодать и не использовала её слишком часто.

Я резко втянула воздух.

— Благодать — прекрасная вещь. Это сияет твоё ангельское происхождение. Но это также самое смертоносное оружие, известное на Земле, на небесах и в аду, и такая сила опасна, — продолжал он. — Это может быть соблазнительно. Мы не хотели, чтобы ты к этому привыкла.

Комната, казалось, накренилась, хотя я всё ещё сидела.

— Но вы все ошибались. Я понимаю, чего вы пытались избежать, но вы ошибались.

— Тринити…

— Вы учили меня использовать её только в крайнем случае, и всё закончилось тем, что меня вырубили более чем на час прошлой ночью. Я должна была использовать её немедленно, и это оказалось главной слабостью, которую этот другой Истиннорождённый сразу же использовал, — сказала я ему. — Теперь мне придётся отменить годы обучения всему остальному, прежде чем я воспользуюсь своей благодатью. Вы ошибались.

Тьерри долго не отвечал, и когда он это сделал, раскаяние в его голосе было таким же сильным, как и разочарование, которое я чувствовала.

— Ты права, и мне очень жаль. Мы не должны были заставлять тебя идти против своей природы, даже если бы эта природа могла измениться.

Прислонившись к бетонной стене, я поправила свои новые солнцезащитные очки. Дужки были мне велики, так что они всё время скользили по моему носу.

— У меня такое чувство, что мы бездельничаем, — сказала я. Мы ждали, когда Рот и, как я догадалась, Лейла, присоединятся к нам, на углу улицы, ведущей к школе.

— Наверное, потому, что технически мы делаем именно это, — ответил Зейн.

Я посмотрела на него, поигрывая кончиком толстой косы, которую мне удалось заплести, прежде чем покинуть квартиру. Он стоял в футе или двух от стены, одетый так, как будто собирался патрулировать, как и я, хотя мне не полагалось ни в чём участвовать. К счастью, у Зейна хватило ума найти мои кинжалы и вернуть их. Они были прикреплены к моим бёдрам, но если дело дойдёт до драки, я не буду ими пользоваться.

Больше нет.

Я вздохнула, переминаясь с ноги на ногу. Я рассказала Зейну о звонке по дороге сюда. Он был так же ошеломлён, как и я.

Могу ли я обратиться во зло?

Этот вопрос не выходил у меня из головы. Каждый раз, когда это происходило, я думала о другом Истиннорождённом, и о том, что я сделала.

О том, на что, как я знала, я была способна.

Нервная энергия гудела в моих венах, когда я пыталась отогнать эти мысли.

Зейн посмотрел на меня, его черты расплывались в лучах солнца.

— О чём ты думаешь?

Связь между нами была столь же удобной, сколь и неприятной.

— Я старалась не думать о том, что сказал мне Тьерри.

Он повернулся ко мне.

— Ты не зло, Трин. Ты никогда не станешь злом.

Я ценила его веру в меня, особенно после всего, что произошло между нами.

— Не знаю, стоит ли мне волноваться, что ты точно знаешь, о чём я думаю.

— Ты не должна беспокоиться, что станешь такой же, как тот Истиннорождённый.

Мимо нас прогрохотал почтовый грузовик.

— Дело в том, что мы ничего не знаем об этом Истиннорождённом и о том, почему он делает то, что делает… Я убила ту ведьму.

— Ведьму, которая предала нас и была виновна в смерти огромного количества людей, — он придвинулся ближе.

— Я знаю, но она…

— Что? — мягко настаивал он.

Я крепко зажмурилась за тёмными очками.

— Она была напугана. Она не хотела умирать, даже после того, как поняла, что это произойдёт, как только появилась Старуха, и я… Не знаю, волновало меня это или нет. То есть я понимала, что она напугана, но в этот момент, прежде чем она отпустила Бэмби, мне захотелось её убить, — чувствуя себя так, словно искупалась в грязи, я открыла глаза. — Моя рука была на её горле, и мне хотелось её убить.

— Я хотел её убить.

Я резко повернула голову в его сторону.

— Ты действительно так шокирована? Она передавала заклинания, которые не только убивали людей, но и подвергали Стражей опасности. Она сделала это, чтобы использовать части тебя, — напомнил он мне. — Я не потерял сон из-за того, как всё обернулось для неё. Единственное, чего я хочу, это чтобы тебя это не беспокоило.

— Да, — прошептала я. — Я тоже.

Зейн медленно поднял руку, протянул её и подвинул мои солнечные очки обратно на переносицу.

— Тот факт, что ты сомневаешься в себе и своих реакциях, доказывает, что ты не злая.

— Ты думаешь?

— Я знаю.

Я улыбнулась, осторожно прислонившись головой к стене. От его слов мне стало немного лучше. Я просто надеялась, что смогу держаться за них. Что я могу им верить.

— Ты не устала? — спросил он через пару минут.

— От чего-нибудь, кроме скуки? Нет.

— Просто дай мне знать, если устанешь от чего-нибудь, кроме скуки, — сказал он и добавил: — Или от меня.

Мои губы дрогнули.

— Не уверена, что смогу дать такое обещание насчёт последней части.

— Постарайся сдержаться.

Я оттолкнулась от стены, чувствуя, что должна что-то сказать. Быть честной.

— Не думаю, что ты мне когда-нибудь наскучишь.

Удивление прокатилось через Связь, как порыв холодного воздуха.

— Раздражение — совсем другое дело, — поправилась я.

— Ну, я знаю, что лучше этого не ожидать.

Я медленно придвинулась к нему.

— Тебе… тебе скучно торчать со мной?

Он наклонил голову, и тепло разлилось по моим щекам.

— Не понимаю, как ты могла подумать, что хоть одно мгновение с тобой может быть скучным. Ты заполнила всю мою кухню нездоровой пищей и спрятала моё кокосовое масло.

— Несправедливые обвинения, — сказала я и слегка рассмеялась. — Ладно. Я спрятала твоё масло.

От его смеха моё лицо потеплело ещё больше.

— Я не смотрю на это, как на «торчать с тобой», Трин, — сказал он, и воздух застрял у меня в груди. — Всё было…

Я почувствовала дрожащее горячее предупреждение о приближении демона, эффективно остановившее всё, что собирался сказать Зейн. Я подавила вздох разочарования и отступила. Через несколько секунд Рот и Лейла вышли из-за угла и направились к нам, словно воплощение света и тьмы. Они перешли улицу, взявшись за руки, и в моей груди вспыхнула лёгкая зависть, когда счастливая пара присоединилась к нам.

Я хотела этого.

Я взглянула на Зейна. Я хотела этого с ним.

— Привет, сожалею, что мы опоздали — сказала Лейла, улыбаясь, когда они подошли ближе. Тёплый ветер выхватил пряди из её прически и бросил их ей в лицо.

— А я нет, — ответил Рот.

Я закатила глаза, а Зейн фыркнул.

Лейла проигнорировала это замечание и посмотрела на меня.

— Зейн рассказал нам обо всём. Предвестник — ещё один Истиннорождённый?

— Ага, — кивнула я.

— Как раз тогда, когда ты считаешь себя уникальным и особенным, — Рот усмехнулся. — Ты обнаруживаешь, что ты просто ещё один из многих.

Я выгнула бровь, глядя на него.

— По крайней мере, теперь мы знаем, с чем имеем дело.

— Но остается ещё много вопросов без ответа.

Например, светящиеся шипы и странные метки, видеопомехи или то, что он делал с заточенными душами.

— Как ты думаешь, мы найдём что-нибудь в этом туннеле? — спросила Лейла.

— На стенах что-то было написано. Я не смога разобрать, но туннели должны быть важными, верно? — я по очереди на них смотрела. — Я имею в виду, в скольких городах есть подземные туннели?

— На самом деле, во многих, — ответил Рот, его тёмные волосы стояли торчком. — Но в Вашингтоне половина туннелей была создана администрацией правительства, чтобы незаметно доставлять важных людей в город и из него. Другая половина, ну, вероятно, имеет более демоническое происхождение.

— Ха, — каждый день узнаёшь что-то новое.

— Мы были в нескольких из них, — Лейла взглянула на Рота. — Уже давно не ходили, но они очень жуткие. Тот факт, что я хочу проверить их ещё раз, является доказательством моей преданности человеческой расе.

— Или что ты склонна принимать плохие жизненные решения, — прокомментировал Рот.

— И это тоже, — вздохнула Лейла.

Полностью полагаясь на это, я улыбнулась.

— Вы знали о туннелях?

Зейн кивнул.

— Я знаю, что они есть. Все Стражи знают, но я не знаю многих входов или выходов или того, с чем они связаны, и я не знал, что рядом со школой есть вход.

— Не думаю, что у кого-то есть карта, — сказал Рот. — И я представляю себе, как много несчастных дураков вошли в них, чтобы пропасть навсегда.

— Куда ты свалилась? — Лейла посмотрела на холм, который вёл к школе.

— Я могу показать тебе, — я направился к тротуару. — Найти в земле дыру размером с Тринити не составит большого труда.

Мы начали подниматься на холм, Зейн впереди, Рот следовал за нами. Лейла шла рядом со мной.

— Стейси сказала мне, — сказала она, когда я взглянула на неё. — Что ты видела… ты видела Сэма.

— Я видела, — я не знала, что сказать. — Я сожалею о том, что с ним случилось. Я не знаю всего, но знаю достаточно, чтобы сожалеть.

Лейла отвела взгляд, её губы задрожали, прежде чем она сжала их. Она молчала, пока мы не начали пересекать лужайку.

— Он выглядел… нормально?

Я остановилась, коснувшись её руки. Она посмотрела на меня, и печаль отразилась на её лице.

— Он ушёл в свет, а это значит, что он в хорошем месте, с людьми, которых знает и любит. Он более чем в порядке.

— Но он вернулся…

— Духи могут возвращаться. Они не должны делать это часто, но он беспокоится о Стейси. Думаю, как только всё уладится со школой, он успокоится и не будет так часто приходить, — объяснила я. — Но он всегда будет здесь, с вами, ребята. Как бы банально это ни звучало, я знаю, что это правда. Он более чем в порядке.

Когда она закрыла глаза, губы Лейлы беззвучно шевельнулись, а затем она прыгнула вперёд, обнимая меня, а я стояла, неловко вытянув руки по бокам.

— Спасибо, — прошептала она. — Спасибо, что сказала мне об этом.

Я пошевелила пальцами.

— Это, всего лишь, правда.

Она сжала меня.

— И это значит всё для меня.

Отступив на шаг, она улыбнулась мне и повернулась.

— Что? — закричала она.

Я проследила за её взглядом и увидела Зейна и Рота, стоявших в нескольких футах и наблюдавших за нами.

— Ничего, — Рот засунул руки в карманы. — Просто то, что вы двое обнимались, было довольно секси.

Зейн мотнул головой в сторону Рота.

Князь демонов пожал плечами.

— Послушай, я просто говорю правду. Я демон. Я не знаю, почему кто-то из вас ожидал от меня чего-то меньшего.

— Хорошо, что я его люблю, — пробормотала Лейла, шагая вперёд, и я двинулась. — И я действительно люблю его каждой частичкой своего существа, но он… он просто плохо относится к людям.

Я рассмеялась, взглянув на Зейна, который наблюдал за нами с почти озадаченным выражением лица. Не имея ни малейшего представления о том, что это было, я направилась к рощице, замедляя шаги.

— Это было где-то здесь, — я осмотрела землю, не желая снова проваливаться в дыру. — Всё произошло довольно быстро, но…

Рот встал справа от меня.

— Я ничего не вижу.

— Я тоже, — Зейн отодвинулся ещё дальше, склонив голову. — И ты права, дыра была где-то здесь.

— Какого чёрта? — пробормотала я, нахмурившись.

— Эй, — позвала Лейла. — Возможно ли, что дыра… затянулась?

Я обернулась. Она стояла в паре футов позади меня, в нескольких дюймах от того места, куда я только что ступила.

— Это было бы странно, но в данный момент возможно всё.

Она смотрела вниз, медленно поднимая сначала одну ногу, потом другую.

— Ты что-то нашла? — Рот возвращался к нам.

— Я не знаю. Земля здесь какая-то странная.

— Как будто она мягкая? — когда она кивнула, я подняла руки. — Тебе, наверное, стоит отойти. Земля казалась такой же, когда я упала.

Лейла опустилась на колени и положила руки на газон. Без всяких усилий она подняла пучки травы.

— Да, я думаю, дыра полностью закрылась.

— Тогда тебе определённо нужно отойти, — посоветовал Зейн, подходя ко мне.

— Мы должны спуститься туда, верно? — она вздёрнула подбородок. — Если только кто-нибудь из вас не знает ближайшего входа в туннель.

Мы посмотрели на Рота.

— Я не знаю входов поблизости.

— Тогда нам придётся спуститься сюда, — Лейла встала.

— Что ты собираешься делать? — спросил Зейн. — Прыгнуть в землю?

— Звучит как план.

— Коротышка, — начал Рот. — Не думаю, что это было бы разумно.

— Как ты думаешь, как глубоко ты упала? — спросила Лейла, и я ответила:

— Это не так уж глубоко. Я имею в виду, я буду знать, что это произойдёт, так что я могу подготовиться.

— Ты действительно собираешься прыгать вверх и вниз? — Зейн посмотрел на Рота так, словно ожидал, что демон вмешается.

Лейла так и сделала. Она подпрыгнула.

— Ага.

— Э-э…

Я задумалась, как мы вчетвером должны выглядеть для прохожих, когда Лейла снова подпрыгнула.

— Ох. Подождите. Земля становится всё более мягкой.

Она посмотрела на Рота и снова подпрыгнула.

— Я думаю, что я…

Она исчезла, прежде чем Рот успел вмешаться, земля её втянула.

— Ну, — сказала я. — Не то чтобы никто не говорил, что это плохая идея.

Рот опустился на колени у дыры.

— Лейла? Ты в порядке?

Тишина, а затем последовал её приглушённый ответ.

— Полностью сработало! — пауза. — И это было на пару футов больше, чем ты рассчитывала, Тринити.

Я подняла руки.

— Здесь холодно и очень темно, — сказала она. — Я почти ничего не вижу, но это определённо туннель.

— Отойди, — крикнул Рот. — Я сейчас спущусь.

Мы с Зейном смотрели, как он проскользнул в дыру, и, услышав стук его приземления, посмотрели друг на друга.

— Они твои друзья, — сказала я ему.

Он усмехнулся, прошёл вперёд и остановился у дыры, протягивая руку.

— Давай я доставлю тебя туда.

Я бросила на него взгляд.

— Теперь, когда я к этому готова, я могу прыгнуть.

— Я знаю, что обычно ты можешь, — сказал он. — Но ты обещала не напрягаться, а расслабляться — это не значит прыгать с высоты десяти футов.

Я открыла рот.

— И ты хромала.

— Нет!

— Да, — спорил он. — Немного. Я видел.

— Ты определённо хромала, — крикнула Лейла из дыры.

— Тебя никто не спрашивал, — крикнула я в ответ.

— Трин, — почти прорычал Зейн. — Позволь мне помочь тебе.

Я хотела отказаться, хотя я понимала, что веду себя нелепо. Но я всё же потопала к нему, что не осталось незамеченным, потому что Зейн ухмыльнулся, когда я взяла его за руку. Он притянул меня к своей груди, и я старалась не думать о том, как тепло, чудесно и правильно было чувствовать себя так близко к нему. Я старалась вообще не чувствовать, как он приподнял меня на фут и обнял другой рукой. Я старалась не вдыхать его мятный запах и очень, очень старалась не думать о том, что чувствовала, когда мы были так близки в последний раз.

— Держись, — сказал он ещё более грубым голосом, и прежде чем я успела объяснить это его чувствами, Зейн подпрыгнул.

Заплесневелый, затхлый запах, казалось, потянулся и схватил нас. Его приземление было жёстким, но не резким, и когда он выпрямился, я поняла, что на этот раз туннель не был тёмным. Там было мягкое оранжевое свечение.

Зейн поставил меня на ноги, его руки скользнули по моей спине, когда он отпустил меня. Дрожа, я повернулась к источнику света.

— Факелы, — Рот держал в руках толстую палку длиной примерно в половину бейсбольной биты. — Они расставлены через каждые несколько футов.

— В прошлый раз я их не видела, — призналась я.

Лейла схватила один из них и наклонила к Роту. Верхушка вспыхнула и пламя разгорелось. Она протянула его Зейну.

— Это здесь ты провалилась?

— Думаю, да.

Я обернулась, разглядывая зеленовато-серые каменные стены.

— Но, в итоге, я немного переместилась, не знаю, в каком направлении.

Зейн поднёс факел к стене.

— Я не вижу никаких надписей.

— Может быть, это не та секция.

— Здесь внизу куча грязи, — крикнул Рот в нескольких футах справа от нас. — Возможно, она приземлилась именно здесь, но здесь тоже нет надписей.

Уголки моих губ опустились, когда я переходила от одной стены к другой. Там не было ничего.

— Я не понимаю.

— Давайте продолжать идти. Есть шанс, что ты оказалась дальше, чем думаешь, — предположил Зейн, держа факел близко ко мне, чтобы я могла видеть.

Мы пошли дальше, по нескольким залам, которые разветвлялись на другие туннели.

— Я очень надеюсь, что здесь нет МУДов, — сказала Лейла.

— МУДов? — спросила я.

Рот вздохнул.

— Вы никогда не смотрели «Принцессу-Невесту»? Маленькие Уродливые Демоны? Как грызуны необычных размеров?

Я посмотрела на Зейна, но он только покачал головой.

— Я никогда не слышал о МУДах.

— Они похожи на маленьких одержимых демонов, — объяснила Лейла, останавливаясь. — Такие же уродливые и почему-то более жуткие, когда они меньшего размера. Они живут в туннелях.

— О, здорово, — пробормотала я.

— Здесь есть дверь, — сказала она. — Она каким-то образом запечатана.

Она была права. Там не было ни ручки, ни замка, и когда она нажала на неё, дверь не сдвинулась с места.

— Здесь есть ещё одна, — Рот наклонил факел вправо. — Мы увидим много дверей, и их, вероятно, лучше оставить закрытыми.

— Здесь, должно быть, градусов на пятьдесят прохладнее, — Зейн посмотрел на потолок, когда мы проходили мимо очередной дыры в тёмный коридор. — Ты что-нибудь чувствуешь?

— Нет, я ничего не чувствую.

— Это не значит, что мы ничего не найдём, — рассудил он.

— Но я не понимаю.

Мы миновали ещё несколько дверей, сделанных из камня, и их легко было не заметить.

— Я знаю, что видела надписи на этих стенах.

— Может, это была грязь? — спросил Рот.

— Не думаю, но, чёрт возьми, не знаю. Я действительно думала, что это приведёт нас к чему-то.

Зейн коснулся моей руки.

— Так и было. Ты обнаружила, кто такой Предвестник.

— Да, но…

Трудно было объяснить то разочарование, которое я испытывала. Я не знала, что ожидала найти, но определённо не бесконечный лабиринт туннелей.

— Держу пари, что один из этих туннелей ведёт прямо в школу, — Рот остановился и отступил назад, глядя по очереди на Восток и на Запад. — Наверное, выходит в старый нижний спортзал и раздевалку.

— Где были Ночные Краулеры? — спросил Зейн, и я вздрогнула.

— Это многое объяснило бы, например, как тот зомби однажды проник в котельную, — сказал Рот. — Мы так и не выяснили, как он попал в школу незамеченным.

— Боже, не напоминай мне, — простонала Лейла. — Я всё ещё не эмоционально или ментально не отошла от лопающихся глаз.

Я скривила губы.

— Здесь, должно быть, сотня разных дверей и туннелей, идущих в разных направлениях. Как же нам найти тот, который связан со школой?

— Нам это не нужно, — Зейн поднял факел к потолку. — По крайней мере, не сейчас. Нам не нужны эти туннели, чтобы попасть в школу. Когда в субботу здесь не будет рабочих, мы сможем пройти прямо через парадные двери. Или через любую дверь. Окно. Что угодно.

— О, да. Хорошая мысль. Ха, — сказала я.

Зейн ухмыльнулся мне и вернулся к осмотру потолка в поисках проклятых отметин.

— Найти, какой из них выходит туда, и уничтожить его было бы полезно. Возможно, это не помешает духам или призракам войти или выйти, — задумчиво произнёс Рот. — Но остановит демонов и Предвестника. Я попрошу своих людей проверить его, найти вход и взорвать.

— У тебя есть люди? — мои брови поползли вверх. — Шикарно.

— Я Князь Ада, — ответил он. — У меня есть легионы демонов, которые служат мне.

— О, — пробормотала я. — Тогда супершикарно.

Мы прошли ещё несколько отрезков длиной с футбольное поле по извилистому, запутанному туннелю, прежде чем я остановилась, раздражённая, замёрзшая и начинающая испытывать небольшую клаустрофобию.

— Мы ничего не найдём, — сказала я, и они остановились, повернувшись ко мне. — Я не понимаю, почему здесь нет надписей. Я не знаю, обманывали ли меня мои глаза или что-то ещё, но ясно, что мы можем идти вечно и умереть здесь, прежде чем найдём Предвестника.

Впереди Рот взглянул на Лейлу.

— Мне неприятно это говорить, но ты, наверное, права.

— Но мы можем продолжить, — настаивала Лейла. — Кто знает, что мы здесь найдём.

— Вероятно, стаю пещерных гигантских летучих мышей, — сказала я, положив руку на стену. — И…

Что-то произошло.

Под моей ладонью раздался вибрирующий гул. Моя голова дёрнулась к стене. Тусклое золотое свечение замерцало, а затем быстро прокатилось по стенам и потолку, прежде чем исчезнуть. Теперь отметки были на месте, но если бы я моргнула, то пропустила бы быстрый золотистый свет.

— Что это?

— Ого, — вмешался Зейн со своим факелом. — А в прошлый раз так было?

— Нет. Я имею в виду, не то, чтобы я заметила, но было совершенно темно, когда я коснулась стены, и я была… — я посмотрела на Зейна. — Я немного запаниковала.

— Понятно, — пробормотал он, подходя ближе к стене. — Ребята, вы это видите?

— Да, — ответила Лейла. — Похоже на… очень древний язык или что-то в этом роде. Это ты видела?

— Именно.

— Мы все касались этих стен, верно? — Лейла стояла носом к стене. — И такого не было?

Все прикасались к ним, кроме меня, что заставляло задаться вопросом, почему они реагировали на меня. Я медленно убрала руку, когда Рот подошёл к нам. Следы не исчезли, по крайней мере, пока.

— Это те же отметины, что на шипах, — сказал Зейн, поднимая факел.

Мне пришлось поверить ему на слово. Я уставилась на каракули, выгравированные на камне. Они выглядели как слова, разделённые на предложения.

Рот за нашими спинами замер.

— У вас есть шипы с этими словами?

Я посмотрела на него. Свет факела, который держала Лейла, отбрасывал мерцающий свет на его лицо.

— Ты знаешь этот язык? Что, эти гравюры на самом деле слова?

— Да, и я спрошу ещё раз — у вас есть шипы с такими словами?

— Я не знаю, точно ли это те же самые слова, потому что мы не можем их прочесть, — ответила я. — Но мы нашли их, когда Стража пригвоздили к церкви. Они тоже светятся.

— Ну, конечно, — Рот выругался, и я напряглась. — Я знаю, что это такое, и я знаю, почему твои шипы светятся.

— Почему? — спросила я.

— Это ангельские письмена, — ответил Рот, пристально глядя на меня. — И это значит, что у тебя в распоряжении ангельский клинок.