Японская война 1905. Книга седьмая

Глава 3

Слушаю и готов удивляться.

– Мы считаем, – начал Мелехов, – что любая попытка удержать территорию на западном побережье Америки будет невозможна без исключения из уравнения их главной морской базы. Сан-Франциско слишком удобен, чтобы гнать подкрепления и ресурсы против нас, где бы мы ни попробовали закрепиться. И что тоже важно: как верно заметили наши штабисты, американцы будут подтягивать силы, будут учиться. Было бы наивно рассчитывать, что этого не случится. Поэтому сильнее всего мы будем именно в самом начале – и это преимущество нужно использовать по полной.

– Без тылов и плацдармов – и все равно сильнее? – подначил я Мелехова.

– Мы проводили отыгрыш высадки, – Павел Анастасович не смутился. – Со своим опытом мы бы сами на месте американцев смогли ее остановить. Слишком много целей – подтяни где вовремя резервы, и все наступление может встать. Но враг не ждет этого! Не учат сейчас тому, что прорыв на сто и двести километров – это норма.

– Что ж, тогда продолжаем. Какой у вас план?

– Удар в лоб – сразу отметаем, – Мелехов вернулся к карте. – Пролив Золотые Ворота, его форты, его мины – даже если бы нам удалось полностью избавиться от американского флота, там не прорваться. Тем не менее, сила Сан-Франциско на море – это же и его слабость. Корабли всегда стоят на внутреннем рейде, и японцы легко смогут блокировать их, выигрывая нам возможность для десанта.

Новая карта. Вернее старая, но на которой дорисовали точки высадки – на севере и на юге от города. Две! Так сложнее, но... Мне уже начинает нравиться этот план. Чем больше неопределенности для врага, чем больше возможностей нащупать его слабое место – тем лучше.

– День ноль, – продолжал Мелехов. – Наша задача – захватить плацдармы и обеспечить возможность для высадки десанта и сухопутной атаки. Север – округ Сонома, юг – Санта-Круз...

Адъютанты Павла Анастасовича добавили карты еще двух районов. Длинные, широкие и довольно мелкие пляжи – интересно. С одной стороны, Мелехов выбрал обе точки почти в сотне километров от Сан-Франциско, с другой, оба этих берега выглядели прямо-таки идеально для того, чтобы быстро и относительно безопасно высадить передовые роты. Сначала пехота, потом, когда плацдармы будут прикрыты – техника. Для высадки последней предполагалось использовать специальные баржи.

– На севере дороги хуже, чем на юге, поэтому туда отправим только один корпус с минимумом техники, – Мелехов вернулся к карте со стрелочками. – Ключевые задачи на этом направлении – взять железнодорожный узел Санта-Роза, так мы охватим Сан-Франциско с севера, перекрывая приход подкреплений с этой стороны, а потом нанесем удар по острову Мар.

Я не заметил, как кивнул, соглашаясь с первой целью. Остров Мар, несмотря на свое название, это полуостров, который известен тем, что именно там располагались военные верфи Сан-Франциско. 155 метров – первый сухой док, который закончили еще в 1891 году, и второй на 230 метров – этот, правда, должен был еще только строиться, но нам и так хватит. Учитывая, что главный броненосец японского флота «Микаса» был около 130 метров в длину, при взятии острова Мар мы могли бы гарантировать возможность ремонта для любых наших кораблей. А то и не только ремонта.

– Одновременно с юга будут двигаться основные силы... – Мелехов сделал паузу. – Они возьмут Санта-Круз, где можно будет использовать для выгрузки уже причалы и краны, перехватят контроль над железной дорогой, однако... Даже так ничего сравнимого по важности с взятыми верфями там не будет. Поэтому высока вероятность, что американцы примут северный удар за главный.

Новая схема. Теперь на ней были отмечены варианты постройки линии укреплений на севере города и несколько мощных ударов с юга.

– Дороги на юге узкие, но они есть. Броневики пройдут, поэтому мы начнем отправлять ударные роты, не дожидаясь полной высадки всего корпуса, и сможем уже на второй день установить артиллерию на холмах вокруг города, а на третий – войти в порт Сан-Франциско со стороны суши. Ключевые цели – Монтгомери-стрит с ее банками, военная база Пресидио и, наконец, еще одни верфи, Юнион Айрон Воркс. Эти в отличие от острова Мар, возможно, уже не получится взять быстро, и американцы обязательно постараются их уничтожить, но... Если удача все же окажется на нашей стороне, то мы заберем под свою руку стапели, с которых еще совсем недавно сходили крейсера серии «Олимпия» и броненосцы серии «Орегон».

И пусть никто из нас не увлекался флотом, самое главное было понятно и так. Операция, которую предлагала провести группа Мелехова, не просто давала экспедиционному корпусу плацдарм для будущих операций, но еще и, даже вне зависимости от результата, значительно ослабляла потенциал ответного удара. Сразу несколько целей за один раз – то, что я люблю.

– После захвата Сан-Франциско форты-крепости на входе в Золотые Ворота лучше всего блокировать и без лишних потерь взять измором. Или же ночной десант: без поддержки с с земли даже в самых серьезных укреплениях 400 человек не смогут долго держаться. Главное, флот получит базу, армия получит место, где будет прикрыта и с суши, и с моря. Останется закрепить успех. Южная группировка, как только убедится, что прорвала оборону в городе, выделит два полка для взятия Лос-Анджелеса и Сан-Диего, чтобы обеспечить подвоз наших мексиканских запасов. Северная же еще на второй день, как только выставит заслон на острове Мар, сразу же отправит основные силы на восток. Еще одна ключевая задача первого этапа – взятие Сакраменто. Столица штата Калифорния – это еще и железнодорожный узел, мимо которого не пройти...

Я снова кивнул. Действительно, если действовать быстро, то можно обеспечить перехват первых подкреплений с востока. Без возможности заполучить хоть один узел обороны, куда можно было бы подвозить войска, американцам пришлось бы спешно формировать промежуточный лагерь где-то еще восточнее. И вот тогда-то мы и получим те самые спокойные месяцы, что нам так нужны, чтобы закрепиться на новых землях.

– Границы территории, которую вы предлагаете брать? – я увидел, что Мелехов замолчал, и первым начал время вопросов.

– Минимальные: треугольник Сан-Франциско – Сакраменто – Сан-Диего. В идеале от Сакраменто пройти на восток еще двести километров и взять Рино, тогда наши враги смогли бы собирать свои силы только за горами Невады, где-то в Солт-Лейк-Сити. Идти на север по суше – нет смысла. Но если японцы уничтожат американский флот, то можно будет прогуляться по морю, добивая любые плавающие посудины, что попадутся на пути. Морская доктрина САСШ предполагает мобилизацию гражданских судов, так что это сможет сильно облегчить нам жизнь в будущем.

– Верфи Пьюджет-Саунд? – вступил в разговор Лосьев. – Если вы хотите полностью лишить врага инициативы, то надо уничтожать и их. Иначе будет ли смысл в риске, когда все опасности от действий врага на море все равно сохранятся?

– Все же они не сохранятся, а будут меньше, – Мелехов словно продолжил старый спор. Впрочем, а стоит ли удивляться, что они уже сталкивались до официального выступления? – Тем более операцию с Сиэтлом можно будет провести позже. Однако... будем честны, атаковать сразу два таких крупных города нам не под силу. А атаковать последовательно – тоже не выйдет, потому что нужно будет готовиться к подходу американских кораблей из Атлантики. А они придут! Как наши адмиралы пригоняли целые эскадры, чтобы обогнать японский флот по количеству вымпелов, так и американцы не откажутся от моря. И тогда... Мы не успеем начать операцию раньше осени, а осень-зима в южном полушарии – это, считай, местное лето. Проход Ньюпорт – мыс Горн – Сан-Франциско сократится с 75 до 65 дней. Плюс неделя, максимум две, чтобы подготовиться к переходу. Эту угрозу нельзя не учитывать.

– А баржи для высадки? – Лосьев заметил в плане новое слабое место. – Они не смогут идти так быстро, как основной флот. Держать их на кораблях – занимать место. Собирать в Америке или даже Мексике – привлечем внимание.

– Будет надо, выделим место и на кораблях, – рубанул Мелехов. – Пара лишних транспортов роли не сыграет.

– Можно будет просто отправить их раньше, – мне самому пришла в голову идея, как можно решить эту проблему. – Если мы все равно поведем флот в обход основных морских путей по пеленгу, то можно не бояться потеряться. Медленные корабли выйдут раньше, основной флот – позже.

– Это интересно, – не удержался Кондратенко. – Тогда основные силы смогут пойти чуть быстрее, чем от них ждут. Даже часть пути под 14 узлов, и мы появимся у берегов Америки еще до того, как хоть кто-то начнет беспокоиться, а куда вся эта армада подевалась.

– Но пока оставим флот, – я напомнил, что для нас важнее. – Давайте сосредоточимся на суше...

В итоге совещание продолжалось еще четыре часа. Никаких перерывов: все подробно и во всех деталях разбирали каждый из этапов плана, искали слабые места, между делом обсуждали офицеров, которым могли бы доверить ту или иную задачу.

– Все упирается в карты, – Лосьев продолжал спорить.

– Мы уже работаем над ними, – ответил Огинский. – При высадке нас будут ждать люди с готовыми комплектами для каждого офицера.

Лосьев на мгновение поджал губы. Было видно, что ему хочется и дальше поспорить с такой организацией дела, но... Вариантов и вправду было не так много. Все, что можно было найти в продаже, люди Огинского уже купили и отправили нам. А вот то, что они зарисуют на местах с учетом времени на работу и дорогу – если пересылать в Россию, то мы бы получили их не раньше следующего года. Поэтому с точки зрения сроков передача на месте была вполне работоспособным вариантом.

– Черт побери, я готов признать, что в теории этот план выглядит ярче нашего! – Лосьев в итоге даже завелся. – Он дает больше, риски выглядят не такими страшными, но... В то же время он очень сильно зависит от качества армии. Справятся ли японцы с такой операцией? Не хотите ли вы их заставить прыгнуть выше головы? Не забывайте, цена ошибки в такой сложной операции будет огромной. А некоторые просчеты и неудачи и вовсе нельзя будет исправить!

– Наши добровольцы, солдаты и офицеры, на ключевых направлениях помогут выдержать темп, – Мелехов ответил так же быстро, как и раньше, но стало очевидно, что он согласен с Лосьевым насчет недостатка опыта и практики у японцев.

Да и я был согласен. Также не хотелось, чтобы русские солдаты умирали за чужие интересы, вот только это была неправда. Не про то, что не хотелось, а про то, что интересы чужие. Ослабление потенциального противника, даже двух – это было нужно России! И опять же это будет опыт. Наш опыт! Как многие офицеры и медики в свое время набивали руку, помогая бурам в войне с англичанами, как мы все сделали скачок во время войны с Японией, так и сейчас... Новая техника, новые стратегии – несмотря на знания из будущего, нужно было подбивать их под опыт на земле.

И, как показало вот это самое совещание, я уже отстаю. Мои офицеры, которые когда-то просто повторяли за мной, теперь показывали уровень, до которого мне еще расти. Тот же план Мелехова: сколько за этой в итоге простой идеей стоит расчетов и проработки? Или план Лосьева – я-то сначала посчитал его просто осторожным, а на самом деле Арсений и штабисты просто делали скидку на уровень исполнителей.

– И кто победил? – когда споры начали затихать, Буденный первым повернулся ко мне.

Все верно: итоговое решение было за мной. После недавних мыслей на мгновение захотелось малодушно провести голосование, вот только... Я и так уже слышал, кто какой идеи придерживается. Офицеры сказали свое слово – это их дело, мне же нужно было взвалить на свои плечи ответственность – а это мое. Вроде бы мелочь, но... Я невольно подумал, а как непросто было Сталину, выбирая между планами Жукова и Ватутина в 43-м. Тогда он остановился на более осторожном варианте, а я?

Чутье продолжало говорить, что осторожность хороша. Но не сейчас!

– Берем в работу план Павла Анастасовича, – я принял решение и крепко пожал руку Мелехову. Потом рукопожатие досталось Лосьеву. – Только заложите резервы по людям и по времени с учетом опасений нашего штаба. И начинайте привлекать японцев и флот: им пора уже знать сроки и основные задачи, которые придется выполнить любой ценой.

***

После завершения совещания все начали быстро расходиться по своим делам. Большинство держались вместе, но некоторые отбивались парами или тройками, чтобы продолжить разговор наедине.

– Антон Иванович, что думаете об авантюре нашего генерала? – Корнилов добавил в голос ехидных ноток. – Вы не успели проявить себя в Маньчжурии и Корее, так, может, рванете на другой конец света?

Пока шла война, Лавр Георгиевич не сомневался в приказах и просто делал свое дело. Хорошо делал, но вот наступил условный мир, и вся работа разведки стала перетекать в руки Огинского. Внутренние операции, внешние... Сам Корнилов сначала нашел себя в наборе новичков, обучении, пару раз его привлекал к своим операциям Хорунженков, да и на китайской границе было неспокойно. Но все это было не то! Армия, которая несколько месяцев была его семьей, снова стала просто армией, и не все, что происходило вокруг него, нравилось Корнилову.

– Не думаю, что это нужно мне, – Деникин, как и всегда, ответил на вопрос очень неспешно. – И не думаю, что это нужно России.

– Ну что же вы, – Корнилов дурачился. – Говорят, в Америке до сих пор верят в силу кавалерии, и вы бы смогли показать им, что такое настоящая казачья атака.

– В любом случае Макаров сказал, что не отпустит туда никого старше капитана, – Деникин был все так же серьезен. – Да и сам тоже не сможет отправиться. Если кто-то его уровня лично покажется среди японцев, то это, считай, объявление войны будет.

– Думаете, поэтому наши так полны энтузиазма? Потому что не им самим придется все это реализовывать?

– Уверен, что с одними капитанами целый корпус точно не отпустят. Проведут как-то по-хитрому, но хотя бы нормальный штаб и сильных офицеров для каждого полка все равно найдут. Кстати, а вы не думали, что Огинский сидел все это время в поручиках как раз для такого случая?

Корнилов от такого предположения чуть с шага не сбился. Если это правда, то становилась понятна та уверенность, с которой его соперник говорил о том, что обеспечит войска картами и информацией. Либо сделает, либо умрет – хорошо устроился.

– Меня, если честно, больше смущают не военные дела и даже не их последствия, – продолжил Деникин. – В первом Макаров хорош, и я бы десять раз подумал сомневаться, если бы он сказал, что невозможное на самом деле можно претворить в жизнь. Во втором – ему есть кому посоветовать. Но вот то, что он творит в городе... Развитие заводов – понятно. Сделать парки или музеи на открытом воздухе из военной техники – это даже интересно. Но он вкладывает деньги в странные вещи.

– Вы про училища, которые он открывает по две штуки в месяц? Недавно появилось кулинарное, так там людей учат несколько армейских поваров. Уже полсотни человек набрали, там курс на полгода для взрослых и на два для подростков – и куда нам столько поваров?

– Учитывая, что на всех центральных улицах в каждом доме по два кафе – этим-то точно найдется работа. Да и затраты небольшие, но Макаров же и другие проекты затевает. Видели котлован за старой железнодорожной платформой? Там планируют станцию водоочистки. Своя электростанция, куча насосов, всякие фильтры, а потом километры труб по всему городу – и для чего? Чтобы даже в бедных районах у людей была чистая вода. Или еще один проект. Трамваи, как у «Сименс и Хальске» в Берлине. Я понимаю, когда это повторили в Киеве, Москве или Риге, но тут-то ради кого стараться? – Деникин с каждым словом как будто все больше и больше распалялся.

Корнилов даже удивился: ему-то казалось, что это только у него нервы начали идти вразнос. А тут, оказывается, у Антона Ивановича тоже есть какая-то обида. Профессиональное чутье сразу взвыло.

– Вроде и понимаю вас, – спокойно ответил Корнилов. – Но и вы сами знаете ответы на свои вопросы. Будет чистая вода, люди не будут болеть. Учитывая, сколько их собралось в Инкоу и сколько продолжает прибывать – вопрос это очень важный. Макаров в медицине понимает, так что пускать подобные дела на самотек точно не хочет. Ну и трамваи – тут и того понятнее. Много заводов, много рабочих – не будет транспорта, и как они все до работы добираться будут? А так за счет выигранного времени как бы все эти линии еще в этом году не успели окупиться.

Корнилов замолчал, ожидая, что же теперь скажет Деникин. Тот тоже ничего не говорил, они почти дошли до перекрестка, где обычно расходились, но тут Антон Иванович все же не выдержал.

– Неправильно все это, – начал он. – То, что Макаров тратит свои средства на простых людей – это нормально, многие так делают, и польза действительно от этого есть. Однако все остальные при этом не забывают, откуда они вышли. Думают о народе, но и о тех, с кем росли да учились, не забывают. А Макаров – иногда кажется, будто чужой. Мы для него чужие! И нет разницы ему, для кого стараться – ради меня, вас или какого-то Ваньки-рядового. Понимаете?

Корнилов кивнул и задумался. А ведь действительно: было что-то подобное в поведении генерала. На войне не бросалось в глаза, а сейчас... Кстати, он же вчера случайно пересекся в госпитале с княжной Гагариной, и та тоже что-то подобное упоминала. Не прямо, но – Корнилов неожиданно осознал – у нее ведь тоже стало меньше дел, больше времени смотреть по сторонам. Смотреть, думать, сравнивать.

А не нужна ли эта новая война Макарову как раз для того, чтобы люди не стали себе головы всеми этими странностями забивать? Может, не будь их, и со всеми бы уже давно замирились и договорились?

***

Михаила Гордеевича Дроздовского и его роту уже как месяц прикрепили к китайским силам самообороны. Официально это хунхузы распоясались. Неофициально – действительно хунхузы, только при поддержке экспериментальных британских броневиков, нападали исключительно на поддерживающие торговлю с Россией и ее союзниками деревни. И что самое обидное – один раз они встали на след и почти догнали убийц, но те ушли из района Чэндэ в Чжанцзякоу, и приданные отряду китайские чиновники сразу их остановили. Потому что договор на патрулирование касался только трех восточных районов провинции Хэбэй.

И как в такой обстановке работать? Когда враг всегда может отступить, когда он выбирает место и время боя? Генерал сказал, что уже в следующем году они засеют с запасом свои земли, и тогда можно будет не беспокоиться о реакции Китая... Но пока Маньчжурия и союзники зависели от еды из Чжунго, приходилось играть по их правилам, и хорошо, что хотя бы пока враг тоже действовал осторожно и не пытался заманить их в ловушку.

– Михаил Гордеевич! – в палатку Дроздовского ворвался Тюрин. – Новое нападение! Деревня Шичэн, всего в тридцати километрах от нас!

Дроздовский, даже не одевшись, подскочил к карте. Действительно, очень близко, а еще – туда вели сразу две дороги! Может, получиться сыграть на опережение.