Янычары

Глава 4

От штабного корпуса и до скамейки возле санчасти Вест добрел, как в полусне. Впрочем, подумать парню было над чем. Слишком много воды появилось в его жизни за последние дни. В самом буквальном смысле этого слова. Чересчур много даже для жителя Аквавиты, а не только уроженца Обстинатки. И как-то все внезапно…

Еще пару дней тому курсанта Климука не волновало ни одно море во Вселенной вообще, и на Инокини — в частности. А странности начались с того самого утра, когда Вест искупался по приказу незнакомого офицера, которого после единственной совместной пробежки больше нигде не встречал. Впрочем, в лагере одновременно находится больше двух тысяч курсантов и сотни офицеров. И их орбиты, а также траектории, в силу разных учебных планов и служебных распорядков, вполне могут никогда не пересекаться.

Море… Часть Мирового океана, обособленная сушей или возвышениями подводного рельефа. Отличается от Мирового океана также гидрологическим, метеорологическим и климатическим режимом, что связано с их окраинным положением относительно океанов и замедлению водообмена из-за ограниченности связи с открытой частью. Это, если верить энциклопедии, а так — всего лишь очень большая и глубокая лужа. Естественная емкость заполненная жидкостью, непригодной для дыхания, если ты не обеспечен жабрами или гидрокостюмом.

Нет, Вест не был совсем диким и видел множество игровых и документальных фильмов, в которых очень достоверно и живописно рассказывалось о красотах подводного мира. Но, он так же просмотрел множество сюжетов о звездных войнах и черепашках-ниндзя. И что теперь? Это тоже, прикажете, принимать на веру? Впрочем, если прикажут…

А пока курсант Климук видел только две разновидности водоемов, и ни в одном из них и речи не могло быть о наличие какой-то жизни и красоты. Моря родной планеты дышали смертельной опасностью, а Инокини — пустотой. И все их отличие сводилось к одному — вода на Обстинатке рычала и скалила клыки, словно бешеный пес, а здесь — ласкалась, как игривый котенок.

И только однажды, за все время существования учебного лагеря, море Инокини показало свои коготки, исцарапав до крови Тоню. Почему-то, именно в его присутствии.

Вест помотал головой. Мысли, как водится, самовольно свернули в другом направлении. Причем тут вообще сравнительные характеристики морей, если любой уроженец Обстинатки должен любить воду не больше чем кошка или курица? А он, ни село, ни упало, взял и потащил любимую девушку купаться. Змей может пригласить свою подругу полетать? А тигр тигрицу — зернышки поклевать, да бананами полакомиться?

Вот где нонсенс!

И если уж начинать разбираться, то в первую очередь следует сообразить: что произошло с Вестом в то утреннее купание, после которого он перестал относиться к воде, как к враждебной стихии. А еще важнее уяснить: тождественны ли в данном случае понятия: «после этого» и «вследствие этого»?

— Не грузись, боец, утонешь…

Рядом со скамейкой остановился темнокожий курсант из параллельного потока, кажется, Раст. Весту он был знаком по волейболу. Команды их орт противостояли пару раз в чемпионате лагеря. Дважды победила команда Веста, один раз в дополнительное время. И трижды — команда Расти. Именно этот парень запомнился Весту мощными подачами.

— Такие как вы, не тонут… — голос старшины донесся из-за спины Климука. — Топай дальше. Или карантинная линия не для всех нарисована? Хочешь сменить товарища на больничной койке? Это мы запросто. У меня еще столько недомытых помещений осталось…

— Тяжелый случай, — пробормотал Раст. — Как сказал медбрат, пытаясь вытащить одного старшину из-под гусеницы БМП.

— Ты что-то прочирикал, боец? — голос был уже совсем рядом, но Вест и не подумал встать.

— Нет, нет, старшина, — театрально вздел руки Раст. — Вам послышалось. Здесь очень сильное эхо, клянусь парадным колпаком чорбаджи Самсона.

— Да, да… — согласился Змей. — Я и в самом деле никого не вижу.

— Удачи… — Раст состроил зверскую рожу, подмигнул Весту и торопливо зашагал прочь. Солдатская мудрость: «Держись подальше от начальства и поближе к кухне», — продолжала работать несмотря на невероятную древность.

— Крепко досталось? — старшина присел рядом с Вестом. — Не бери в голову, парень. Вряд ли тут что-то личное. Обычная схема. Сам понимаешь, если оружие не драить, оно ржавеет. Так и личный состав. Ваш ортный командир еще мягок. Вот Керим-ага из двадцать второй — тот настоящий зверь. Ну, так и орта его самая лучшая из всех начальных курсов.

— Спасибо, — Вест от неожиданности даже растерялся немного. — Я просто задумался…

— Задумался?! — Змей хмыкнул. — Брось, парень. Думать будешь, когда плечи погоны со звездами придавят и тебе придется отвечать за жизни вот таких же охламонов, как ты сейчас. А пока у тебя задача попроще: быстро и точно реагировать на изменяющуюся обстановку. О чем, хоть печаль? Если о девчонке своей, так это зря — она скоро совсем поправится.

— Меня выбрала комиссия для сдачи зачета? — Вест непроизвольно поддался на доверительный тон старшины.

— Дисциплина?

— Плаванье.

— Заплыв на пять километров?

— Угу…

— Так чего ты паришься? Это же скорее психологический тест. В гидрокостюме еще никто не утонул. Вся загвоздка в том, как ты себя поведешь, когда вокруг не останется никого, а только бесконечная синева над и под тобой. Некоторые не выдерживают.

— И что?

— Пополняют административные службы. Там тоже нужны люди. Кстати, а ты знаешь, почему именно пять километров, а не четыре или семь?

Вест отрицательно помотал головой.

— О, это красивая легенда. Однажды, еще до эры пороха, враги осадили крепость на берегу залива. И чтоб привести подмогу, надо было переплыть его. Все лодки, как ты сам понимаешь, охранялись. Тогда гонцами вызвалось несколько человек из янычарской орты.

— Они, конечно же, успели, и помощь пришла вовремя… — пожал плечами Вест. — Еще одна красивая сказка.

— Да, парень, — Змей нахмурился. — Всего лишь красивая сказка… Но я не успел сказать, что из десятка храбрецов до противоположного берега доплыл только один. Дело, видишь ли, было зимой, в феврале, — самом холодном месяце в тех широтах.

— Простите, ага.

— Не извиняйся, парень, — голос старшины заметно потеплел. — Меня среди тех героев не было… Но за то, что ты правильные слова сказал, я дам тебе одну вещицу. Раньше они входили в обязательный набор спасения боевых пловцов. Пошли со мной. Теперь таких вещей больше не делают. Другие технологии… А штучка очень полезная, особенно, если кому-то предстоит первая встреча с Бездной.

Подаренная старшиной штуковина выглядела как кусок тонкой проволоки из какого-то нержавеющего сплава, изогнутой странным способом. Петля — не петля, пружина — не пружина. Но если на нее воздействовать определенным способом, из замка освобождался острый конец.

— Ангельская булавка, — таинственным шепотом произнес Змей, вручая подарок Весту. — Спрячь так, чтоб никто из офицеров не заметил, а то отберут.

— Спрятать, я положим смогу, но что мне с этим дальше делать?

— Работает булавка предельно просто. Как только ощутишь, что голова закружилась и потерял пространственную ориентацию, вынимай и коли себя… да, без разницы куда. В мякоть, одним словом. Сразу опомнишься. А еще, если судорога прихватит. Тоже хорошее средство… Понял?

— Да, спасибо, — кивнул Вест. — А почему ангельская?

— Этого уже никто не помнит, — пожал плечами Змей. — Может, их вручали пловцам вместе с боевым псевдонимом? Как когда-то крестик ребенку на шею вешали, объявляя имя. Древние обожали всякую символику. Ладно, боец, свободен. Ступай в расположение орты.

— Я же на карантине…

— Уже нет. После беседы с тобой, одабаши Хмель отзвонился нашему подполковнику, и эфенди приказал выписать тебя. Так что ты, боец, уже почти полчаса совершенно здоров и, в связи с этим, нарушитель внутреннего распорядка. Я понятно излагаю?

— Так точно…

— Тогда, курсант, слушай мою команду!

Вест вскочил и встал «смирно».

— Отставить… — усмехнулся старшина. — Давай, парень. Топай к себе. И это, если захочешь увидеться с подружкой, то я обычно ухожу на хоздвор после шестнадцати. И задерживаюсь там часа на полтора…

— Спасибо, ага.

— Нормально, парень… — старшина погладил кончиком пальца медицинскую эмблему на петлице. — Змей не только хитрый и беспощадный гад, он еще и мудр…

С возвращением в родные пенаты Вест подгадал как раз к передобеденному построению. В том смысле, что вся орта собралась в казарме, ожидая наиболее любимого всеми курсантами сигнала.

Естественно не обошлось без удивленно-радостных восклицаний, дружественных рукопожатий и похлопываний по спине. Особенно усердствовал Стас, радуясь возвращению друга. И это было особенно приятно, ведь он единственный реально терял от выздоровления Веста, поскольку больше не мог пользоваться по утрам его простыней…

— Ну, ты как? — орал Стасик прямо в ухо Климуку, изо всех сил сдавливая в объятиях. — И нифига не похудел… — заметил удивленно. — Интересно?.. А говорили, что после отравления тебя там держат на офигительной диете. Типа, полтора зернышка в день. Врали, да? — и, не дожидаясь ответа, быстро затараторил дальше, при этом старательно подмигивая. — Слушай, а чего вы там такое с Тоней сожрали втихаря?

Так вот чем объяснили медики временное отсутствие пары курсантов.

— Тебя в самом деле интересуют подробности моего лечения? — страдальчески поморщился Вест. — Хочешь послушать о клизмах и рвотных массах?..

— Завязывай, — товарища аж передернуло. — Не перед обедом…

— Тогда, думай, прежде чем спрашивать.

— Понял, не дурак… — Стас улыбнулся. Этот парень вообще не мог оставаться грустным или серьезным дольше чем два-три вдоха. — Кстати, о тебе все время Ниточка справлялась. Достала уже всех: «Когда выпишут и когда выпишут?» Я ей говорю: «Сходи в санчасть и спроси сама», а она, типа: «Неудобно» и краснеет. А чего тут неудобного?

— Ниточка?

— Эй, парень! Ты отравился или оглох? Я же внятно сказал. Ни-точ-ка! Повторить?

— Да перестань паясничать. Я просто удивился.

— Чего?

Стас даже рот приоткрыл.

— Ты, типа, хочешь сказать, что не замечал, как девчонка по тебе сохнет.

— Ну, чего ты выдумываешь, все время? — возмутился Вест. — Вот балаболка. Смотри, наступит кто-нибудь на твой язык. Слишком он длинный…

— Я балаболка?! — возмутился Стас и немедленно сцапал проходящего мимо однокурсника. — Карп, ну-ка, скажи, кто в лагере не знает, что Ниточка по нашему Весту сохнет.

Юр Карплюк пожал плечами.

— Вот, слышал?! — Стас победоносно поднял перед лицом товарища указующий перст.

— А чего же она…

— Спасибо, Карп, дальше мы сами… — Стас развернул однокурсника и легким толчком в спину отправил по прежнему маршруту. — Ну ты тупой, Вест. Слушай, может, тебе обратно в санчасть вернутся? Пока не поздно? А то очень уж пугающий диагноз вырисовывается. Глухой, подслеповатый и сообразительности ноль!

— А в ухо?

— Аргумент, — согласился Стасик. — Вест, ты чего и в самом деле не догоняешь? Ниточка и Тоня подруги. Настоящие. Как мы с тобой…

— Типа, ссорятся все время?

— Типа, парня одна у другой отбивать не станет! — разозлился товарищ. — Вот только не пойму, что они в тебе разглядели? Лично я с таким лопухом даже за двойной компот встречаться бы не стал.

— Я тоже, — кивнул Вест.

Парни рассмеялись и пожали друг другу руки.

— Брек… Слушай, Вест, не, ну а чего на самом деле с вами произошло?

— Отравление, ты же знаешь.

— Ну, не звезди, я тебя умоляю. Не хочешь или не можешь правду сказать, так и скажи…

— Так и говорю.

— Ну, и иди ты…

— Не обижайся.

— И не собирался, — Стас осклабился. — А ты все равно иди. Вон, Ниточка на горизонте нарисовалась… — он кивнул на окно. — Так что, если хочешь избежать общественности, поторопись навстречу. И, мой тебе совет, тащи ее сразу в укромное место. Сексу не обещаю, зато услышишь много для себя нового и интересного. Зуб даю!..

— Ну, смотри, я тебя услышал, — проворчал Вест.

— Конечно, конечно. И не торопись в столовую. Пока ты на прохладных простынях бока отлеживал, некоторые в поте чела… Так что я твою порцию с чистой совестью…

Но Вест уже не вслушивался в болтовню друга. Ниточка шла слишком быстро, и если Вест и в самом деле хотел успеть перехватить девушку раньше, чем она войдет в казарму, ему следовало поторопиться.

Вопреки бытующему среди обывателей Империи мнению, что в Оджаке между курсантами не делается различия по половому признаку и, еще больше щекочущему их праздное любопытство выводу, что в казармах девушки и парни живут вместе — на самом деле ничего подобного не происходило.

В боевых подразделениях бойцы действительно жили отделениями, а то и взводами, формирующимися на смешанной основе. Но там были взрослые люди, перешагнувшие двадцатилетний рубеж и уже отвечающие сами за себя, в плане личной жизни. Да и условия иные, не до комфорта и обустройства. Случалось, жилой модуль переносился в другое место меньше чем за сутки.

Ну, а территория тренировочного лагеря условно делилась на мужскую и женскую половины. Исключительно по принципу расположения спальных мест. Никаких иных ограничений в перемещении личного состава не предусматривалось ни Уставом, ни традициями Оджака. В том числе и после отбоя… Кроме тех, которые обязаны исполнять все будущие янычары, независимо от срока обучения.

Ниточка, увидев Веста, сперва радостно бросилась к нему. Но пробежав всего лишь несколько шагов, она остановилась, замерла на мгновение, а потом развернулась и быстро зашагала обратно. Но и этот маневр девушка не завершила до конца. Поскольку, метра через три, опять остановилась.

— Оля? Ты чего?

От удивления Вест даже вспомнил ее имя, хотя уже давно никто, в том числе и преподаватели, иначе как Ниточкой курсантку не называли.

— Подожди!..

Девушка развернулась к Весту лицом, но с места не сдвинулась. И только руки ее — то одергивали форменную тельняшку, то пытались вернуть обратно под пилотку выбивающийся локон.

— Привет!

— Здравствуй.

Девушка хмурилась и глядела на парня как-то враждебно.

— Выписали?

— Да, здоров и пригоден… — засмеялся Вест.

— Оно и видно. Ладно, я пошла… — девушка сделала попытку развернуться.

— Эй, подруга? — Вест схватил ее за руку. Ниточка вздрогнула, но руки не отняла. — Что с тобой?

— Ничего… — голос девушки звучал как синтетическая речь, ровно и без капли эмоциональности.

— Е-мое?! — Вест даже разозлился. — С ума вы тут все посходили что ли, пока меня не было? Стас говорил: ты обо мне справлялась каждый день?

— И что из этого? — Ниточка чуть заметно покраснела и торопливо высвободила руку.

— Ничего… — Вест растерянно пожал плечами. — Просто, вот он я. Прямо перед тобой.

— Мне станцевать на радостях?

— Оля, ну перестань. Что за детский сад? Я тебя чем-то обидел?

— Нет, — девушка опустила голову.

— Тогда, зачем весь этот спектакль? Да еще и на виду всей орты?

— А ты стесняешься, да?! Боишься, товарищи донесут Тоне, что пока она в лазарете валялась, я тебя соблазнить хотела?..

Ниточка вдруг ожила, словно снятая с предохранителя пружина. Сама схватила Веста за локоть и потянула куда-то в сторону.

— Пойдем, пойдем!

— Да куда ты меня тащишь, сумасшедшая?

Вест не то чтобы отбивался или упирался, но чувствовал себя как-то глуповато.

— Объясни толком, а ноги я и сам переставлять могу.

— Ну, ты же не хотел говорить на виду у всех, вот я и ищу укромный уголок.

— Обед пропустим…

— Ничего. Я тебе такое покажу, что ты надолго аппетит потеряешь… — теперь Ниточка говорила зло, с надрывом.

— Фига себе… — пробормотал Вест, но упираться перестал. Что бы то ни было, а взглянуть стоило. Слишком мало в мире вещей, способных довести до такого состояния тихую и мягкосердечную девушку.

Вообще-то учебный лагерь, как и любое другое армейское хозяйство, со времен стоянок римских легионеров, застраивался так, чтобы вся его территория хорошо просматривалась часовыми со всех сторон. Но, молодежь, методом проб и ошибок, давно вычислила и зафиксировала добрый десяток мест, где, при желании, можно было относительно безопасно уединиться, не покидая пределы части.

Вот в одно из них, Ниточка и притащила Веста.

— Ну? — парень демонстративно огляделся. — И что я должен тут увидеть?

Вместо ответа девушка вытащила из кармана шорт свой коммуникатор. Ткнула пальцем в экран, оживляя его, а потом протянула Весту.

— Читай.

— Мне?

— Читай. Сам поймешь… — Ниточка буквально всунула коммуникатор Весту в ладонь и отвернулась.

— Ладно…

Вест еще раздумывал, читать или нет, а глаза уже скользили по тексту на экране.

«Оленька! У меня к тебе будет огромная просьба. Сама я не соберусь… Но и терпеть больше нет сил. Умоляю, скажи ему, чтобы не приходил больше. Видеть его не могу!!!»

Там было еще что-то написано, но слова разделились на отдельные слоги и буквы. А те, в свою очередь, черными пауками и тараканами разбежались во все стороны, забиваясь под обрез дисплея.

— Это… это…

— Это Тоня написала мне, Вест. Прости, но в том, что произошло, она винит только тебя.

— Бред!

— Конечно, бред! Конечно! — девушка шагнула ближе. — Я ни на секунду этому не поверила.

— Спасибо…

Климук и не заметил, как обнял Ниточку и легонько прижал к себе. После столь чудовищного обвинения, да еще из уст той, которую он любил и… спас, ощущая тепло другого человека, ему было легче бороться с той пустотой, что вмиг остудила, заледенила его душу.

— Вест.

— Да?

— Ты дрожишь?

— Пустое… Сейчас пройдет.

— Вест? — девушка запрокинула голову и смотрела на него снизу вверх, больше всего напоминая сейчас беззащитного ребенка.

— Что?

— А давай сходим ночью к морю? Я тоже хочу искупаться под звездами. Это, наверное, очень красиво, да?

Вест помотал головой и изумленно уставился на Ниточку.

— Искупаться? Со мной? После этого… — он все еще сжимал коммуникатор в руке. — Подожди… Ты все знаешь?

— Да.

Климук закрыл глаза и неловко ткнулся губами рядом с ухом девушки.

— Спасибо.