Всадник с головой

Глава 17 Географ и география

Когда к поселку подъезжал караван, его по пути перехватил Мигель, в одиночку исполнявший свой нелегкий труд по патрулированию окрестностей. Он заметил конную колонну издалека по характерному пылевому облаку и сначала покрутился неподалеку, а потом, поняв состав колонны, выехал из распадка наперерез.

Едущий впереди табунка Счастливчик был один, а лицо его давало четкий и недвусмысленный ответ о судьбе Лео. И куча трофеев совершенно не радовала ни Мигеля, ни самого Вика.

— Я смотрю, кони у тебя не этих, не краснокожих, — вместо приветствия произнес Мигель, когда стремя в стремя поравнялся с Виком. — Ты рано.

— Не краснокожих. — Чем дольше Виктор жил среди этих людей, тем меньше ему требовалось слов для общения. В вечность канули его спичи и длинные монологи по любому поводу.

— Расскажешь?

— Староста в поселке? Тогда сразу и ему доложусь, чтоб два раза не рассказывать об одном.

Пожалуй, год назад все эти лошади показались бы ему на одно лицо. Ладно, на одну морду. Ну разве что вон та черная, а остальные… других цветов. Сейчас же, приведенные Виком они все были наособицу. И по масти, и по форме головы, по статям — Вик начал различать верховой скот так же хорошо, как людей. Отведя их в конюшню, он не боялся, что потом не вспомнит, какие из коняшек его, а какие поселковые.

Да, казачий принцип «что с бою взято, то свято», не заученный там, в прошлой жизни, здесь блюлся чётко. Есть общее имущество, которое общинное, а есть собственное, привезенное из-за моря или добытое уже здесь. И никакого коммунизма в коммуне, как ни странно. Так что из десятка коней, с которыми он вернулся, шесть его личная собственность. А три он сегодня же покажет вдове Лео, пусть она сама думает, что с ними делать. Так-то он поможет ей, но пристраивать к делу или продавать будет сама женщина. Почему именно о трех речь? Две были у Лео с начала похода, одна его собственная и одна заводная, выданная старостой. И две как трофеи, друг перед смертью успел завалить из арбалетов двух бандитов.

Ужен через три часа два следопыта сидели в домике старосты, где Счастливчик делился обстоятельствами происшествия и выдавал новые расклады по взаимоотношениям с городом. Выходило не очень. Совсем не очень хорошо выходило. С одной стороны, ссориться с городом было не с руки, с другой давать над собой власть — тоже. А когда кто-то за тебя решает, с кем и как ты будешь торговать, это и есть потеря суверенитета. Следующий шаг — вассальные отношения. Ради такого не стоило перебираться через Срединное море, господа и дома имелись.

— Я так думаю, что пока Уонд, вернее его городской Совет не набрал силу, им тоже не с руки огласку давать этой истории. Что-то случилось, а что произошло, никто толком не знает. — Мигель неожиданно серьезно начал прогнозировать ситуацию.

— Вик, подумай и скажи, те люди, которых ты упустил, они что смогут рассказать, когда вернутся? — Староста буквально одним словом смог назначить Виктора виноватым во всей истории.

— Говори да не заговаривайся, Алонсо! Упускают добычу, на которую охотятся, а я жизнь свою защищал. И если бы делал это чуть менее старательно, то не сидел бы сейчас тут, а вы бы ничего не узнали про эту гниль. — Вик не дал слабину, не принял на себя словечко «упустил». — Как староста именно ты УПУСТИЛ такой расклад. Погнался за прибылью, а реакцию партнеров по делу не просчитал.

Да уж, а так здорово всё выглядело, когда Вику рассказывали про партнерство и кооперацию всех живущих в этой локации Нового мира, а оно вон как оказалось. Как везде, люди видят свои ближние перспективы и предпочитают шкурный интерес выгодам всего человечества. Кстати, еще неизвестно, кто большей шкурой в этой ситуации оказался. Виктору пришло в голову, что все три стороны конфликта, если брать и горнознатцев, ведут дела с мыслью исключительно о своих интересах. Просто так вышло, что городские первыми пролили кровь в борьбе за экономические интересы. А там кто знает, какие тайны скрывает степь. Не факт, что это первая стычка переселенцев между собой. Это, если не брать в расчет откровенных бандитов, которые тоже где-то живут, с кем-то коммуницируют. Небось не на острове.

Карта, такой ценой составленная и доставленная в поселок, поначалу старосте не понравилась. Пришлось учить читать незнакомые топографические значки и его, и Мигеля. Мало того, Вик нарисовал на большой доске угольком из печи кусок всем знакомой местности рядом с поселком. По памяти обозначил все ландшафтные ориентиры, рассказал по ходу составления схемы, что и по каким правилам он изображает.

Наглядный урок впечатлил хроноаборигенов, уже знакомый кусок местности они могли сравнивать с «картой», так что в процессе родилось понимание того, что изображено на той карте, ради которой они посылали экспедицию. Жалко только, что отрисован не весь маршрут, чуть больше половины смогли проехать следопыты.

— Что тут думать, надо снова посылать вас. Тем более, что у Уонда вас теперь перехватить некем. Да и никому мы в этот раз ничего не скажем.

— Это да, языки у народа длинные. Пока всем расскажешь, что нельзя говорить, кому и почему, вся равнина будет в курсе. Да. Мигель? — Вик без улыбки посмотрел на товарища.

— Да. И нет. — Мигель поморщился, словно у него зуб заболел. Кто поедет во второй раз? Понятно, что ты. А с тобой кто? Нас всего двое осталось.

— Да справимся как-нибудь, не волнуйся. Или боишься жену одну оставляь надолго? — Подколол староста разведчика и заодно снял напряженность в беседе. — А не переживай, все сейчас на новых невест смотрят, твоя уже никому не интересна, примелькалась, считай, что тоже местная.

Забавно как, подумалось Виктору, они всерьез считают местными себя, а коренных обитателей этих мест, недавно приехавших к ним по договору с индейцами, трех дикарок они считают пришлыми. Вот что значит, вливаться в сложившийся коллектив! Это ему еще повезло тогда, одно слово, Счастливчик. Могли и не принять до себя, слонялся бы один по степи до первого краснокожего племени. А племя могло бы его принять? К чему такие мысли вообще⁈ — Вик оборвал себя и вернулся к беседе.

Самое смешное, впрочем, смеяться никто не стал, что по итогу совещания, в которое перерос доклад, было решено отправить с Виком не только Мигеля, но и его жену-дикарку. Неопытный человек бы не понял причин, а бывалый следопыт и воин Счастливчик оценил замысел: теперь в их экспедиции будет кому заниматься бытом. Разбивка лагеря, уход за лошадями, приготовление еды — это те операции, которые не только отнимают много времени в походе. Они еще и силы тянут из путешественника, забирают время на сон. А с учетом необходимости дежурить в ночное время, на отдых остаётся совсем уж мало. А так минимум час сна каждому добавится.

Мнение самой Луны, жены Мигеля, никто не спрашивал, и так понятно — она с радостью поедет вместе с мужем. Кочевать по пустоши ей привычно, с этим никаких проблем. А насчет личной привязанности, этому у дикарей можно поучиться. Род мужа, его племя — твоё племя. Племя, вырастившее тебя, но отдавшее замуж чужим — чужое племя. Вся жизнь молодой жены, её благополучие, дети и бессмертие — они теперь тут, в новой семье, духи их предков теперь оберегают молодую женщину. Так чего же вспоминать о том, что прошло! А если сравнивать с уровнем жизни, качеством и разнообразием одежд, количеством еды — дикарки в поселках белолицых прямо в сказку попадают. Так что даже следа мысли, что она в поездке может предать, не возникало.

Насчет информационной составляющей: староста всё-таки провел в поселке краткую политинформацию. Он рассказал, что на следопытов, производивших разведку местности в окрестностях (без уточнения, что это были за окрестности), напали бандиты. Разведчикам удалось отбиться, вернее перебить часть разбойников, но Лео в бою погиб. Привезти его Счастливчик не смог, потому как сам опасался повторного нападения. Потому и похоронил по всем правилам в пустоши, пустошь дом следопыта. Сочинять, что нападавшие были из дикарей, староста посчитал бесполезным. Куча народу видела трофейных коней, там всё буквально кричало о том, что лошади из-под белых. Нет, какой-нибудь продвинутый дикарь в статусе вождя мог ездить на крупном коне-полукровке, даже сбрую и седло мог бы в принципе использовать как у цивилизованных людей. Но чтобы вся масса приведенных лошадей была под такими сёдлами — это сказки! А снимать в пути седла со своего табуна у Вика просто не было сил. Спины животных жалко, но себя еще жальче.

Кузнец пытался что-то вякнуть в смысле, что Счастливчик сбежал и бросил друга, но его грубо заткнули. И не такой это человек, все знают, каков он в бою. И трофеи сами за себя говорят — не бежал из боя, а прогнал напавших. Вообще, по мнению Виктора, кузнец в их поселке подкачал. И даже не статями, обычный крепкий мужчина, как все, но не грудь наковальней, не руки-бревна. Сама основа была хлипковата, душа кузнеца была какой-то слабенькой, обиженной на всю жизнь. От того и с железом у него не получалось полного контакта.

А еще зависть имела место. Как это, не-пойми откуда нарисовался заморыш. А уже уважение такое. Речи человеческой не понимал, а гляди ты, маг! Никому не обидно, а Стиву Жеребцу чуть не до слез. И ведь принял как родного, всему научил, что знал, даже тайный секрет поверхностной закалки в угле поведал. Да, Стив уже был искренне уверен, что именно он научил Счастливчика науглероживать клинки, такой он был человек. Искренний в своих обидах и заблуждениях.

Он даже ненароком попытался заглянуть в комнатушку Вика в доме для холостяков, пока Лео и Вик уезжали куда-то. Не украсть чего, а проверить, нет ли там запрещенных или украденных у товарищей предметов. И не спрашивайте, что он имел в виду под запретными предметами, он еще не сформулировал для себя этот момент. Каково же было его разочарование, когда гадская дверь гадской кельи гадского следопыта оказалась заперта. Запереть дверь от кузнеца? Вы шутите! Все те трюки и уловки, которые дремучий пахарь может накрутить, а даже настоящий замок — для кузнеца всё это тьфу!

А хрен там, дверь просто не открывалась, наглухо запертая без намеков на скважины, верёвочки и штырьки. И без петель для навесного замка, во всяком случае снаружи ничего не было. Когда кузнец догадался, что тат имеет место магия, он сплюнул на пол и ушел, затаив обиду. Это ж надо было так поиздеваться над ним. А главное, даже повода не дал никакого. Самое грустное, что кроме Жеребца никто не видел, какую змею поселковые пригрели на своей груди. Хотелось крикнуть: «Да с кем вы связались! Это же аристократ! Он вас купит и продаст вместе с землей! Или сам сядет на вашу землю владетелем». Но кричать было нельзя, обвинение без доказательств есть серьезное преступление, могут и того… Самому мало не покажется.

Виктор не знал,что нелюбовь кузнеца к нему ширится и углубляется, он просто помнил, что человек — говно, спиной не поворачивайся, за один стол не садись, чтоб не воняло. А то, что кое-что надо к новому походу сварганить, так кузня не частная, услуги кузнеца ему боле не нужны, когда есть нажжённый уголь для дела и железки в перековку. Было бы неплохо приспособить ствол под огнестрел, но куда там! Отличный ствол, хоть и без запального отверстия, хоть сейчас ставь держало под фитиль и полку для пороховой затравки — мушкет готов! Вот только пороха нет.

И не поможет то, что формулу черного пороха он знает. Селитры, той самой селитры, что продается в том мире мешками, здесь нет. Может, где-то её навалом, только где это самое «где-то»? В Чили вроде должно буквально под ногами лежать, если верить химичке. А может, ему показалось, может и не говорила она на уроке этого, мало ли что покажется. Пока в мобильник играешь. Да и Чили это… эта? Оно в Южной Америке и с другой стороны. Если они в Северной и с этой. Что он именно на этой стороне, Витя определил четко. Эта, которая повернута к Европе, где Флорида и еще что-то. Куда летают самолеты из Лондона. НАТО тут, Атлантика. Прошу прощения за сумбур в голове героя, но что есть — по географии у него трояк был в школе. Судя по всему, трояки были по всему.

Запершись в своей комнате, он вертел в руках «магический жезл», прикидывая варианты его использования и не находил их. Светить поселковым этот свой трофей он не стал, уж больно вещица приметная. Увидят — сразу свяжут с шерифом. А как узнают, что шериф пал смертью мертвых, то сложить два и два, да хоть бы три и три сможет всякий.

Классическая «переломка» под патрон большого калибра, а то и снаряд. Классическая с поправкой: без курков и какого-то спускового механизма. Сами снаряды у него тоже имелись, свинцовые или цинковые столбики с коническими головками полые с одной стороны. Вик расковырял снаряд, внутри оказалась банальная вода. Поначалу это поставило его в тупик, это что за магия такая, которая превращает воду в порох? Пришлось думать. А потом всё встало на свои места — шериф же был огневиком! Сто процентов, он нагревал воду как в котле паровой машины. Быстро и резко, до состояния какого-то охрененного пара сверхвысокого давления. Задняя стенка снаряда рвётся, а давление пара выкидывает пулю или снаряд вперед по стволу.

Да уж, такое ружье нужно постоянно чистить, смазывать и сушить, а то дуло моментом проржавеет. И в один прекрасный момент его разорвет прямо в рожу стрелку-магу. Разобравшись с принципом ведения огня, в данном случае без огня, Вик ни на шаг не приблизился к пониманию возможности его использования. И самое смешное в том, что с какой-то долей вероятности эта самая селитра где-то присутствует. Может даже продается как лекарство или удобрение. Но Витя не знает её название, так что даже спросить не получится, есть ли в продаже это, которое на вкус как… бело-желтоватый порошок или гранулят в полиэтиленовых пачках, ага.

Зато ружьё дало понимание о технологическом уровне общества. Не их, поселенческого, а того, которое на другой стороне океана. Ствол ружья был не выкован, а выточен на токарном станке, как минимум на нем обточен. Шлифовка, сверловка — эти моменты студент-недоучка из Станкоинститута видел. Было ощущение, что и стандартизация производства на уровне. Так что у них там не дремучее средневековье, а как минимум, начало девятнадцатого века. У них? Или только в герцогстве Пяти Гор? Где с большой долей вероятности правит попаданец из Советского Союза. Или старпер, который помнит, как здорово ему тогда жилось.

В любом случае, клеймо с пятиконечной звездой, серпом и молотом — это знак всем попаданцем из России, мол вам сюда, вас тут ждут. Надо валить, надо ехать к герцогу и требовать… А если тот попаданец уже давно на кладбище, если всем заправляет его сын или внук? Забавно будет висеть распятым за непонятную ересь про предка. Да и сгореть на костре было бы смешно. Нет, Витя, с головой надо дружить, ничего с кондачка делать не стоит, сначала понять этот мир, а уже потом решать — надо ли что-то менять в своей жизни. Здесь он уже уважаемый член общины, вон, на совещаниях со старостой планы строит, решения предлагает. А там он кто? Да и есть ли вариант попасть в это «там», морское сообщение между континентами в эти времена, оно такое себе, непредсказуемое. То кракен нападет, то туман или штиль. Это если не вспоминать про шторм. Блин, вот заем он вспомнил шторм, теперь точно никуда не поплывет!

Во сне он объяснял герцогу, неожиданно высокого роста и размаха плеч, что ставить клеймо концерна «Калашников» на мушкеты нечестно, лучше бы сделал что-нибудь, чтоб магазин сам собой не выпадал из шахты. Потом они пили водку из подвалов Приста на раздевание, а герцог кричал о неизбежности мировой революции во всем мире меча и магии. Бред на трезвую голову — это нечто. Утром Вик сгоряча полез смотреть, что нужно сделать, чтоб магазин не выпадал из ружья, но вспомнил, что само ружьё уже спрятано под досками пола. И не полез его доставать. А потом до него дошло, что и магазина-то у него никакого нет, сон это. Махнул рукой и стал собираться в экспедицию.