Всадник с головой

Глава 13 Обед у Окорока

Проводником по гастрономическим достопримечательностям города выступил Пабло, что было неудивительно, всё-таки местный тут он. Заведение, в которое они направились, внешним видом не выделялось, но и отторжения не вызвало. Двухэтажное здание, каменное по нижнему этажу, с вывеской в виде большущего окорока неведомого животного, как оказалось имело соответствующее название. «Обед у Окорока», причем слово «Окорок» писалось бы с большой буквы, если бы вывеска содержала надпись. Окорок — погоняло хозяина кабака.

Внутри, вопреки ожиданию Вика, было чисто и вполне прилично. То есть столы кто-то своевременно скреб от того, что проливалось и впитывалось, а потом чем-то натирал. Лавки подвергались той же процедуре, оттого ни вони, ни страшных пятен на поверхностях. До скатертей тут не доходило, но и пол был не земляной. Короче, если и кормят прилично, то нормально всё!

В маленькой компании нищебродов не наблюдалось, так что заказывали от души, то есть то, чего хотелось. Идею с вином отверг Мигель, от бренди отказался Вик. Его слегка удивило, что название крепкого напитка было произнесено по-русски. Впрочем, русским изначально слово не было, но Вите этот момент в голову не пришел. Удивленные вопросы, в стиле, а чего это благородный дон отказывается от благородного напитка, тем более в такой дальней дали найдено бренди из подвалов Пристов, не сбили с панталыку прошаренного следопыта:

— Во-первых, дорогие собутыльники, кто вам сказал, что это будет «прославленное бренди из подвалов Пристов», а не шмурдяк?

— Что есть шмурдяк, где зреет такой напиток? Уважаемый дон пробовал этот сорт и не пришел в восторг от него?

— Шмурдяком на моей родине называют всякое пойло непонятного происхождения, качества и состава. И там же с молоком матери я впитал истину — не стоит заказывать дорогие напитки в дешевых забегаловках.

Мигель впечатлился со своего друга, с каждым днем он всё глубже раскрывал свой внутренний мир, всё шире распахивалась дверца его души. Кирпичик к кирпичику следопыт подбирал кусочки истории этого неведомо как попавшего в их поселок парня. Шоколад, бренди разных сортов — дорогущие лакомства, недоступные простолюдинам. Владение магией можно объяснить тем, что он бастард. Но кто бы стал кормить непризнанного ублюдка сгущенкой с какао?

«Обед у Окорока» не настолько пафосное заведение, чтоб подавать на стол специально выращенных кабанчиков, вся убоина в меню была дичью, зато имелся выбор. Вик поколебался, выбирая между кроликом и кабанятиной — выбрал второе. Уж очень кролики жилисты и костлявы. Процесс насыщения ушастиком по большей части был актом перемалывания косточек. Во всяком случае, в исполнении следопытов это блюдо оставляло именно такое ощущение. Кроликов разведчики кушали частенько. Особенно, когда к ним присоединился Вик. Углядеть его с коня не так уж трудно, метнуть нож — вообще секундное дело. Так что кабан, хоть и жесткий, но всё одно мягче костей поднадоевшего кроля.

Отец в своё время провел Витюшке пару уроков этикета. Сын не знал, откуда тот поднабрался знаний об этой стороне человеческих взаимоотношений, но этикет в пересказе отца был штукой своеобразной. По его же словам он был придуман как сборник недорогих понтов и являлся важным индикатором принадлежности к группе, в которой ты отираешься. Хочешь быть своим, учил папка, делай как все. В приличном, в якобы приличном обществе пользуйся ножом и вилкой, говори негромко, цеди слова по сотке баксу за штуку. А там, где едят руками, боже упаси тебя оттопыривать пальчик — народ не оценит.

— Идти против правил, — говорил батя, — можно только в одном случае: когда не ты крутишься в обществе приятелей, а вся кодла в твоем.

— Это как? — В девятом классе такие фразы еще требовали расшифровки.

— А так. Когда ты сильный и в авторитете, то все окружающие подделываются под тебя. Тогда этикет устанавливаешь ты сам. Дашь пример, и гопота начнет на «вы» общаться промеж собой. Поверь, тема рабочая, но сильно муторная.

Сейчас Вик смотрел, как Весельчак разложил вокруг принесенной тарелки с большущим куском мяса личные столовые приборы. Его ножны оказались тройными, в них помимо здоровенного кинжала помещался средних размеров нож и шило. Нож лег по правую руку, шило по левую, словно вилка. Еще секунда, и Счастливчик понял — вилка и есть, просто с одним шипом вместо четырех привычных ему. Пабло воткнул эту недовилку в мясо, а потом отрезал наколотый кусочек. Ну точно, вилка!

Мигель ничего такого делать не стал. Он взял руками половинку гуся и решительным резким движением оторвал крыло. Мелкие брызги жира, разлетевшиеся в стороны, были тактично проигнорированы всеми участниками трапезы.

Как удачно, подумал Виктор, что сегодня не все ножи побывали в деле. Очень не хотелось бы нарезать мясо и помнить, что нож в крови. В человеческой крови. Он вынул два самых чистых клинка из перевязи и спокойно принялся кромсать свою жилистую пищу, назначив один из ножей вилкой. «Чай, не аристократы мы, нам простительно!» — произнес он мысленно. А два его спутника подумали нечто совершенно противоположное, но озвучивать не стали.

Если не мельчить, то мясо с ножа практически не падает. По меркам этой местности, Счастливчик вкушал прямо с аристократическим изяществом, еще и не рыгал по ходу дела. И в отличие от Мигеля не вытирал руки об свой камуфляж, пользуясь извлеченным из какого-то кармана чистым куском тряпицы. Не от понтов, просто ему претило самому своими руками втирать жир в одежду, дорогую, между прочим. А если говорить про его ВКПО, то единственный такого качества комплект в мире. По-хорошему, уже пора заказывать себе сменку, навроде той, что сшили для Мигеля и Лео.

Первый кувшин пива был разлит по кружкам, и пиво тут же исчезло еще до того, как кружки коснулись губ. И не сказать, что оно было какое-то замечательное. Просто конкретно это было по вкусу похоже на пиво. А уж в сравнении с тем, что варят в безымянном поселке, откуда приехали два разведчика, так вообще сказка. Сказка такая, что Вик решил передумать относительно бренди. Не прямо сейчас, а вообще. Что он, самогона не пил, что ли? Какой русский не пил непонятно-что! Просто, в незнакомом городе, где уже на ножах с местной братвой, не стоит терять контроль. Понятно, что менты тутошние не загребут, не таковская тут милиция, зато шпана может и вусмерть уработать от обиды. А всякий знает, пьяный маг своему Дару не хозяйка. Тьфу ты, не хозяин. Но тут тоже вопрос сложный, вдруг алкоголь в этом деле наоборот действует, чакры какие-нибудь раскрывает?

А Мигель понял, что сначала надо попробовать местное вино, а не кривиться, вспоминаю то, которое пил к родной Каталании. Кстати, а вино хозяин таверны обзывал местным. Якобы, уже дала урожай лоза, завезенная из Старого мира, вроде как почва подошла. Врут небось, не про местное вино, а что шибко хорошее получается. Чтоб вино стало настоящим, сначала надо понять, где и как лозу взращивать лучше, чтоб она зрела не как попало. Ну а потом и само вино должно вызреть. И это вам не год, не два. Каждый каталанец рождается со знанием того, что нужно вину. И никакие Присты каталанцам не указ. Да Мигель и не слышал никогда раньше про какие-то там подвалы Пристов, пока не переселился на новые земли.

— Так что, позволь представиться еще раз, — внезапно ворвался в сознание задумавшегося Мигеля голос бородатого сотрапезника. К счастью, он обращался в это время не к нему. — Шевалье Пабло собственной персоной!

Мужчина зачем-то встал, видимо так положено представляться у благородных, и легким кивком закончил процедуру.

— Теперь твоя очередь, Вик. Если готов, скажи свой титул и какого ты роду. И не вздумай врать, что ты не благородный человек, я приму это как обиду.

— Ох, Пабло, ну ты и спросил. Виктор, просто Виктор. Да, мои родители весьма уважаемые в своих землях люди, даже с университетским образованием. Сам я из мест столь отдаленных, что и сказать не могу, из каких. К сожалению, подробности озвучить не могу, тебе придется обойтись без них. А насчет благородства, отец учил меня, что оно не содержится в крови по праву рождения, его должно воспитывать в себе и постоянно проявлять. Вместе с прочими качествами, достойными настоящего человека. Я его раз за разом разочаровывал, пока не оказался здесь, большего не скажу. Титул, родственники, капиталы — у меня нет ничего этого и не маячит в перспективе.

— Магия. Виктор, у тебя есть магия, а это очень немало. А еще ум, манеры, смелость. Вот я могу похвастаться родичами, и что? Младший сын без магии, ненужный даже своему отцу, я сорвался из дома уже двадцать лет тому и больше туда не заезжал. Как видишь, по прихоти судьбы я оказался там же, где и ты. Так что нет повода для огорчений.

— Так никто и не думал огорчаться. Просто я не уверен. Что ты готов общаться с двумя деревенскими парнями из задницы мира. — И Вик толкнул локтем сидящего рядом Мигеля.

— Ха-ха-ха! С двумя деревенскими, плюющими на городскую шпану! Нет, парни, я таким знакомством брезговать не собираюсь! Мигель, вас в твоей деревне много таких?

— Считая Счастливчика, трое. Лео остался присматривать за пустошью.

— Вот за что я уважаю таких как вы, так это за скромность! Лео остался присматривать за пустошью! — Пабло повторил и снова засмеялся. — Чтоб дикари без присмотра не шалили.

— Ну примерно так и есть. Без укороту они начинают наглеть.

— Когда домой собираетесь?

— А как соберемся. Староста должен дела утрясти. Глупо тащиться из города порожняком.

— Это понятно. А не было в головах мысли, что торговать можно самим, а не через посредников? — Вдруг совершенно серьезно и без перехода спросил Пабло.

— Мы кто, мы просто следопыты. У нас другие мысли, — практически сразу ответил Мигель. — Это тебе надо с Алонсо разговаривать, нашим старостой.

В житейских вопросах он разбирался лучше Вика. А Пабло отметил, что молодого аристократа совершенно не напрягает, что простолюдин в очередной раз влез поперек него. С одной стороны, на этом континенте сложилось такое положение вещей, что вроде как все равны и никакого сословного деления нет. Но на самом-то деле, породу и кровь никуда не спрячешь, разница есть. И она заметна. Вот вроде сидят почти одинаковые разведчики за столом, а сразу видно, кто из благородных. Да взять самого Пабло, он со всеми на равных общается, он позволяет это, но всяк чувствует нутром, что именно позволяет. Сейчас и здесь, а как будет потом и там, будет видно.

Второй кувшин пива сменился третьим, так что до вина и бренди (чем бы оно не было) не дошло. И так три новых приятеля сочли, что посидели хорошо. По поводу переговоров о поставке продуктов напрямую каким-то там добытчикам Пабло был вторично послан к старосте, так что вся компания вместо того, чтоб разойтись в разные стороны, отправилась на постоялый двор.

Весьма умные мысли могут быть озвучены даже не совсем трезвым голосом. И нет, Мигель не предлагал Вику еще наподдать спиртного, чтоб проверить свои магические способности. Он начал канючить, что им таким фартовым и богатым мужчинам не пристало ночевать под открытым небом аки деревенщина неумытая. На том же постоялом дворе имеются комнаты внаём, чтоб провести ночь как белые люди. Да, выражение «как белые люди», не использовавшееся в Старом мире, здесь уже появилось. Мысль была здравая, но лошадки, вернее жеребец, с коим отношения вполне наладились, и недавно принятая в груз друзей кобылка. Они останутся на постоялом дворе без ласки и добротного ухода.

— Вик, не тупи, в цену номера входит уход за твоими лошадьми, это же понятно! Мигель всё верно говорит. — Пабло поддержал следопыта.

— Ну ладно, тогда. А у них с насекомыми как?

Витя всего один раз в своей молодости подвергся атаке клопов в чужой общаге, где пришлось заночевать, ему не хотелось повторения. Счастливчика устраивало, что в поселке, где он теперь живет, с насекомыми борются весьма эффективным способом, пересыпая одежду и постели толченой смесью каких-то трав. Если уткнуться носом в постель и вдохнуть, но пара минут чихания тебе обеспечена, но клопы, блохи и прочая нечисть бежали от порошка как от огня.

— Нормально у них с этим. Покупают волшебный порошок, чтобы клиенты были довольными.

— Так может, они и девочек предлагают? Счастливчику, понятное дело, не чешется, а вот я бы слегка побаловался. А то скоро забуду, каково это, от жены налево ходить. — Мигель был воодушевлен и готов к подвигам.

— А ты, Счастливчик, почему не готов к продажной любви? Нездоров что ли? — Вик проигнорировал вопрос Пабло, но друг не смолчал.

— Весельчак, я если расскажу, ты ж всю улицу разбудишь своим смехом?

— Да ладно, такая веселая история? Ни в жизнь не поверю, пока не расскажешь. Если только уважаемый Виктор не будет возражать, я бы хотел её оценить. — Пабло с того представления звал Вика только полным именем, подчеркивая общение с равным себе аристократом.

— Короче если, поехали мы через тот лес, где деревья как взбесились, вот-такенные стоят!

— Стой, вы через проклятый лес ездите?

— Да мы через него всегда проезжаем, в обход к вам долго. Так вот, едем, значит, а тут дикари со всех сторон! Мы, как водится им укорот даём, никого не жалеем. А Счастливчик еще ухитрился их мага выловить и спеленать.

— Да ладно! Сроду такого не было! Привезли в город? Или по пути выпотрошили?

— Да не. — Мигель посмотрел на спутника протрезвевшим взглядом, мол сам дальше расскажешь? Но Вик пожал плечами, типа сам начал, сам плети. — Обменяли его у краснорожих на свободный проход через лес и трех невест из их племени.

— Да уж. С одной стороны, может и правильно вы сделали. Жалко конечно, что дикарского шамана упустили. Только я не понял, каким боком здесь целибат нашего друга?

— А-а-а! Да при том, что одним из условий перемирия было условие, что Счастливчик пойдет и оприходует их дикарок?

— Всех⁈

— Нет, не мы же проиграли бой, а они. Тех, какие ему понравятся.

— Аха-ха-ха-ха! Только тех, какие понравятся! Виктор, я надеюсь, ты там оторвался? Красивые были?

— Ну да, было несколько вполне ничего. А когда от краски отмыли, так вообще отличные девицы оказались. — Вик не спешил оглашать подробности, но и в тупого ботана играть не стал, пацаны такого не оценят. Вон даже этот аристократ нифига не похож на препода из универа своими манерами.

— Несколько? Достойный ответ для благородного мужчины. То, что происходит между доном и его женщиной, остается между ними. И неважно, сколько их там было! Ха-ха-ха! — Снова потревожил вечернюю тьму и покой города Пабло. — Господа, раз мы уже пришли, то я иду к вашему старосте, а вы берите коней и вон туда ковыляйте, там конюх спит. Пните его, а сами заходите через боковую дверь. Кто спит, проснется, кто не спит, покажет вам ваши покои. А Мигелю еще кое-что, раз ты, Виктор, уже насмотрелся до отвращения.

Спустя полчаса в палатке старосты:

— Уважаемый Пабло, я рад нашему очному знакомству. И мне очень приятно, что вы так беспокоитесь по поводу упускаемой нами прибыли. Вот только не могу взять в толк, вам это зачем?

— Алонсо, если я скажу, что испытываю к вам и вашим людям невыразимое словами уважение за беспримерную стойкость, мужество и способность противостоять дикарям, вы поверите?

— Конечно поверю! Мы такие, смелые, упорные и умелые в обращении что с плугом, что с палашом. Но я же не про уважение спрашивал, а про ваш профит в торговле с горняками напрямую.

— Я в доле.

— С кем в доле, в какой доле?

— Эй, крестьянин, потише! Ты не на пахоте, я не твой мерин! Что за вопросы, может тебе вообще все расклады выложить?

— Уважаемый, я не твой пейзанин. Так что задаю те вопросы, которые считаю нужным задать. Чай, не рубахой рискую, всем поселком. А то ишь, «я в доле». С кем? Со мной как перекупщик? С покупателем? С бандитами, которые ждут караван на разграбление?

— Вот что вы за люди? Как только за Срединным морем оказываетесь, сразу как королевские мытари цепкие и ушлые становитесь!

— Просто иные в чужие земли не едут, смирные ту же землю пашут, что их отцы и деды. А их благородные господа гнут и доят. Здесь такого не будет.

— Ох, Алонсо, помяни моё слово. Везде люди одинаково живут. Два-три поколения минет, и снова одни, как положено крестьянам, будут шею гнуть, а другие в господа выбьются. Да твои же внуки и станут новыми господами! Земля, она крепкую руку любит, она к сильному льнёт.

— Может, так и будет, мне что да того сейчас? Ты, вашество, не увиливай. Какой твой интерес, чью сторону предстваляешь?

— Вот же клещ чернорукий! Я и пара моих друзей владеем рудниками, хотим сами с поселковыми торговать, без посредничества города. Что из-за моря везут, то я у них покупать готов. А что тут выращиваете, зачем я за это переплачивать стану?

— Звучит здраво, уважаемый. Об этом нужно разговаривать.

— Я за тем и пришел, Алонсо, чтоб тебя кошки драли.