Всадницы и всадники

Глава 7. Канцлер. Роман

Канцлер

– Господа, леди Наррита, рад снова вас видеть в добром здравии. Прошу, располагайтесь.

Прошло уже четыре дня с их прошлой встречи. Сегодня глава тайной службы наконец-то заявил, что посланная к барону группа вернулась, и канцлер с нетерпением ждал результатов.

Однако Мэтс как будто решил поиздеваться над ними. Положив на стол свою вездесущую папку, глава тайной службы начал аккуратно выкладывать исписанные листки бумаги и раскладывать их по кучкам. Делал он это настолько неспешно, что герцог не выдержал:

– Я оценил твою иронию, Мэтс, но всё же – как продвигаются наши дела? Скоро пройдёт неделя, а мы до сих пор не решили, что предпринять. Что-нибудь стало яснее?

– А ничего не стало, – ухмыльнулся мужчина. – Можно было и не лететь. Если совсем коротко, то парень появился у барона примерно с год-полтора назад. Когда конкретно, барон сам не помнит. Его нашли в лесу во время охоты – безуспешно пытался удрать от гоилуса. Вёл себя как умалишённый. Драгр захватил с собой в замок, захотел показать семье дурачка. Через несколько дней парень немного пришёл в себя, заявил, что ничего не помнит о своей прошлой жизни. Барон определил его в слуги, так он и жил. Работал старательно, никуда не лез. Когда барон с сыном приехали в столицу, действительно был проигран в кости по пьяному делу. Вот и вся история.

– Потерял память, значит, – задумчиво потеребил бороду Айнир. – Очень удобно, сразу снимает все вопросы насчёт прошлого. Да и дурачком удачно притворился. Идеально, если нужно куда-то внедриться.

– Куда внедриться, в замок к захудалому барону? – с иронией поинтересовался у Айнира ди Нарм. – Бросьте, он не шпион, шпионы себя так не ведут. Первая заповедь шпиона – не привлекать внимание. То, что парень оказался в столице – не его заслуга, он не мог предвидеть, что его проиграют в кости.

– Может, барон соврал, а на деле с ним в сговоре? – предположил канцлер. – И в кости его проиграли намеренно?

– Не соврал, мы перепроверили его показания, расспросив слуг. Всё сходится, появление у Драгра парня – случайность. Как и дальнейшие события. Опять же, никто не мог предположить, что его определят во дворец, а не на невольничий рынок.

– Таким образом, мы имеем человека с неясным прошлым, которого, вдобавок, признали драконы. И что же нам делать?

– Может, всё же заклинание правды? – приподнялся со своего места верховный маг, однако, натолкнувшись на взгляд трёх человек, махнул рукой и сел обратно, показывая, что не очень-то и хотелось.

– Ты ходил к императору? – спросил глава тайной службы. – Хотелось бы узнать, что он думает.

– Ходил, – поморщившись, ответил канцлер. – Ты прекрасно знаешь, что император уже давно не в том состоянии, чтобы иметь хоть какое-то мнение. Мне показалось, его величество даже не понял, о чём я ему толкую. Формально его согласие у нас есть, он вроде как кивнул на мои предложения, но чисто формально. Нужно говорить с Дарианом, а он сейчас в отъезде. Как специально уехал в тот же день, когда всё произошло.

– Можно привлечь и других принцев, – подал идею Айнир.

– Как только они перестанут волочиться за юбками, проводить всё свободное время в попойках и охотах, я обязательно буду учитывать их мнение. Пока же говорить с ними не о чем. Наследник – Дариан. Когда мы с ним беседовали, он чётко указал мне, что его братьев не следует отвлекать от важных государственных дел навроде дегустации палесского вина разными незначительными мелочами в виде заговоров, войн и распределения казны. И вам я не советую этого делать.

– Так что же нам делать? Ждать наследника?

– Не обязательно. Всё, что происходит в драконьей части дворца, находится в ведение леди Нарриты.

– Перекладываете ответственность на плечи слабой женщины? – усмехнулась всадница.

– Перекладываем, – согласно кивнул канцлер. – Вы единственная, кто имеет возможность не исполнять приказы его высочества. Так-то мы их тоже исполнять не обязаны, но вы сами прекрасно понимаете, чем это в дальнейшем обернётся, когда Дариан займёт место отца. Впрочем, если не хотите принимать решение, можно действительно дождаться принца.

С предложением дождаться принца Дариана канцлер несколько слукавил. Он прекрасно понимал, что Наррита никогда и ни за что не отдаст даже капли своей власти. И уж тем более не позволит распоряжаться в своей вотчине.

– Статус слуги с парня нужно снять, – огласила своё решение Наррита. – Всадницы всегда были благородными, и всадники, если они всё же появятся, также не должны быть простолюдинами. Кем бы он ни был на самом деле, я уверена – он не крестьянин. Слишком правильная речь. Его вообще нельзя было делать слугой.

– Почему же? – возразил канцлер. – Да, сейчас мы знаем о его необычности, но в слуги он попал законно. Сын барона проиграл его в кости.

– Вам следовало бы освежить в памяти законы, господин канцлер. Последние несколько десятилетий о них в Этерии как-то подзабыли. Если барон – просто дурак, то Антоли – жадный взяточник. Подскажите, на каком основании барон определил парня в слуги?

– Ну, он… – начал было канцлер и замолк. Нахмурившись, Милион некоторое время размышлял, а затем тихо выругался.

– Вижу, до вас дошла вся серьёзность ситуации, господин канцлер, – иронично заметила всадница.

– Простите, что вмешиваюсь, – верховный маг махнул рукой, привлекая внимания. – Я не особенно разбираюсь в законах. Поясните, в чём ошибка со слугой?

– В том, что барон понятия не имел, кто перед ним, – скривившись, пояснил канцлер. – Парень легко может оказаться свободным человеком. Превращать его в слугу барон не имел никакого права. Мог не спасать, мог выгнать из замка, но не делать слугой. Антоли также не имел права им распоряжаться, как и его приятель. Да, он потерял, или говорит, что потерял память. Что с того? Это не делает его рабом. Хотя леди Наррита права, сейчас контроль за подобным сильно ослаб.

– Я уже несколько лет говорю вам, что подобная политика в отношении собственного народа ни к чему хорошему не приведёт, – сказала глава всадниц. – Свободные люди должны оставаться свободными людьми.

– Что я могу сделать? – огрызнулся в ответ на замечание Нарриты герцог Милион.

– Знаете, господин канцлер, я считала, что уж кто-то, а господин канцлер имеет в руках властные рычаги для принятия соответствующих решений, – с насмешкой напомнила Наррита о занимаемой герцогом должности.

– Помимо господина канцлера, на которого любят вешать всех собак, в Этерии других господ полно, – в голосе герцога Милиона послышалась злость. – Это не считая принца Дариана, императора, всей остальной императорской семьи, Собрания и более мелких аристократов. И если бы вы, леди, почаще бывали на этих самых собраниях, обеспечивая мне поддержку, с моими решениям соглашались бы куда охотней, – укорил за пренебрежения своими обязанностями главу всадниц Милион. – Понимаю, с высоты полёта дракона земные проблемы кажутся мелкими, но у меня нет возможности, как у вас, сбежать от имперского дворянства в Драконьи Башни. Приходится вертеться. Если вы забыли, то последний раз меня выбрали с минимальным перевесом голосов за мои попытки призвать к выполнению законов. Если сейчас я попробую настоять на пресечении торговли людьми, у Этерии будет новый канцлер. Кто-нибудь их Айронхастов. Хотите?

Желающих не нашлось. Уж кого-кого, а кого-нибудь из Айронхастов видеть на месте канцлера не хотел никто. Даже глава тайной службы, который сам принадлежал к этому Великому Дому. К небольшому роду побочной ветви, членов которой легко подвинут дворяне из главной ветви. Подвинут, например, с поста главы тайной службы, кинув в качестве подачки должность главы отделения службы где-нибудь в небольшом городке. Ди Нарм и так получил своё место случайно – несколько могущественных родов не смогли договориться промеж собой и выбрали его как компромиссную фигуру, не состоящую ни в одной из группировок.

Что уж говорить про канцлера, который относился к Дому Айвенделов, извечных соперников Айронхастов. В последние годы их соперничество переросло если не в открытую вражду, то в сильнейшее противостояние, в котором уже слабо считаются с применяемыми средствами.

Наррите и Айниру было куда проще: хотя верховный маг принадлежал к Дому Тейтов, а Наррита – к Дому Иллинвудов, они находились на особом положении благодаря своим способностям. Чтобы заменить верховного мага, требовался маг большей силы, слабосилка на его должность не поставишь. Нарриту и вовсе некем было заменить, всадниц в империи всего девять.

Хотя с Айронхастов могло статься пойти даже на подобные радикальные изменения, протолкнув в Академию своего ставленника. Даже ценой ослабления Этерии. За последние пару десятилетий этот Дом набрал огромную силу, глубоко породнившись с императорской семьёй и прибрав к рукам многие ключевые посты империи.

– Хорошо, господин канцлер, в дальнейшем я буду оказывать вам большую поддержку, – пообещала глава всадниц. – Но на самом деле всё гораздо хуже. Вы не думали, что парень запросто может оказаться не просто свободным человеком, а аристократом? Напомните, какое наказание предусмотрено за подобное самоуправство?

– Грехи наши тяжкие, – вздохнул глава тайной службы.

Было от чего. Законы империи строго-настрого запрещали подобные выверты. Благородный человек оставался таковым вне зависимости от того, что он делал. Это не означало, что аристократы были неприкосновенны. Нет, дворяне гибли в войнах, умирали от отравлений, погибали от покушений, впадали в немилость, с радостью убивали друг друга в усобной войне, им рубили головы на плахе. Однако самый распоследний баронет уходил из жизни баронетом, благородным и свободным человеком.

Попытки превратить благородного в раба были единичными и жёстко пресекались, ведь это было посягательство на основу общества. Глядя, как аристократы лишают друг друга сословных привилегий, чернь могла задуматься – если какой-то благородный становится равным простолюдину, то, может, всё сословие не так уж от них отличается? Может, благородные вообще не нужны?

Поэтому наказанием служила смертная казнь вне зависимости от занимаемой должности и титула.

– Что нам грозит, если парень аристократ? – поинтересовался канцлер.

– Конкретно нам – ничего, – поразмыслив, ответил глава тайной службы. – Ответит Антоли, как принявший непосредственное решение. Если же барон, или приятель Антоли предоставили документы о статусе слуги, то вся вина ляжет на них. Проблема в том, какие отношения у нас с парнем выстроятся потом, когда он вернёт память.

– Нужно будет компенсировать, – решил герцог Милион. – Он точно не из высшего сословия, иначе бы мы знали. Поэтому – земли, более высокий титул, деньги. Я возьму решение этого вопроса на себя. В ближайшее же время подготовлю все документы. Что дальше, леди?

– Начнём обучение. Даже если парень умеет обращаться с оружием, вряд ли он готовился действовать в группе и точно не знает, как летать на драконе. Я им займусь, – озвучила план действий Наррита.

– Когда вы говорите «займусь», у меня перед глазами всплывают картины пылающих городов, – покачал головой герцог Милион. – Прошу вас, не перегните палку. Он не вы, его не готовили с самого детства во всадники.

– О, неужели я настолько страшная, герцог?

– Что вы, герцогиня. Вы прекрасны, но ваша репутация, уж извините за прямоту…

– Ничего, думаю, ему даже понравится в конце концов, – коварно улыбнулась глава всадниц.

На это канцлер только и мог, что снова покачать головой. Однако возражать не стал – Наррита его бы не послушала в любом случая. Эта дева всегда поступала так, как считала нужным.

– Не забудьте – нам требуется не просто новый всадник, но и его секрет, – решил напомнить главную цель обучения герцог Милион.

– Не забуду. Попробуем аккуратно вытянуть из него сведения. Возможно, он просто боялся раскрыться, когда был слугой.

– Необходимо зачистить все хвосты, – озабоченно вклинился в разговор глава тайной службы. – Парень должен пропасть из всех документов, а людей, которые его знают, не должно остаться. Хорошо бы ещё прижать барона, но тут велики риски раскрыть себя. Бессмысленной расправой над захудалым феодалом заинтересуются, так что пока оставим его в покое.

– Слишком многих придётся устранить, – привёл аргумент канцлер против массовых убийств. – О парне знает человек двести, не меньше. В основном слуги, но всё же. Такие зачистки, наоборот, вызовут больше подозрений. Да и идея убивать невиновных мне не слишком по нраву. Большинство честно служат стране.

– Ты становишься сентиментальным, – заметил ди Нарм. – Но всех убивать и не нужно, только тех, кто его знает близко. Главное – ликвидировать сложившийся коллектив, дабы не поддерживать разговоры. Ты ведь уже начал это делать?

– Да, значительную часть молодёжи услали в Нижний город. В том числе тех, кто знает его близко. Их, кстати, не так уж и много. На удивление не много, я думал, что со своим талантом рассказчика он оброс куда большим числом друзей.

– Нужно продолжить. После окончания работ распихай их по разным городам, там пропажу мало кто заметит. Я подготовлю несколько покушений, всё будет выглядеть как случайность. На кого-то нападут бандиты, кто-то утонет, кого-то поймают на воровстве.

– Его друга нельзя трогать, – вмешалась в процесс Наррита.

– Почему? Как раз его друг – первейший кандидат на случайное падение с лестницы.

– Потому что парень не дурак. Рано или поздно он поймёт, что смерть приятеля была неслучайной. И не простит.

– Когда на человека сваливается богатство, он обычно забывает даже родных. Что уж говорить про друзей.

– Его приятель может нам пригодиться в дальнейшем хотя бы как инструмент влияния. Они действительно очень дружны. Давайте пока обойдёмся без крайних мер. Куда вы его услали?

– В катакомбы Нижнего города.

– Вот пусть и не вылезает оттуда. Загрузите его работой так, чтобы не было времени думать ни о чём другом. И ещё – мне нужны несостоявшиеся убийцы. И девка эта, из-за которой всё случилось, тоже нужна. Как её там… Мэнси.

– Но, зачем? – от удивления брови канцлера полезли вверх. – Вы хотите лично их повесить?

– Повесить? О, нет, – всадница холодно улыбнулась. – Это было бы слишком просто. Их судьба куда интересней.

___________________

Роман

Не знаю, что за заклинание применила ко мне магичка, но выспался я очень хорошо. Хоть окон в комнате и не было, но по свечению магических светильников понял, что уже наступил день – вместо мягкого бледно-синего цвета они давали жёлтый, как у солнца. Прям умный дом с изменяемым спектром освещения.

Проснувшись, заглянул в ванную. Там всё было совсем роскошно: большая мраморная чаша, огромные полотенца, куча каких-то мыл и пузырьков с кремами и шампунями. В спальне наблюдалось такое же богатство: кровать, столик с зеркалом и шкаф с кучей одежды. Увы, как и сказала Наррита, исключительно женской. Даже штаны были с разными завитушками.

Если эта комната и использовалась как тюремная, то в нём содержались очень высокопоставленные узники. Узницы, точнее.

Не удержавшись, я всё же поискал скрытый лаз. Всё равно заняться больше было нечем. Ожидаемо ничего не нашёл – то ли его действительно не было, то ли у меня шпионского таланта не хватало. Зато нашёл вентиляцию, прикрытую ажурной решёткой. К сожалению, слишком узкую, не пролезть. Эх, не смотрели строители замка голливудских фильмов, где к услугам героев в трудной ситуации всегда была широкая и удобная труба.

Позавтракав оставшимися с ночи блюдами, задумался: а чем теперь заняться? Кроме как чтения книжек делать было решительно нечего. Нет, я позанимаюсь каратэ, конечно, но это часа три-четыре в день. Больше нельзя, вымотаешься, и тренировки пойдут во вред.

Поэтому засел за чтение. Вопреки опасениям, на выбор были не только женские романы, хотя таковые и присутствовали. В шкафу имелись книги по истории, тактике сражений, какие-то философские трактаты. Только вот написаны они были настолько занудно, что через текст приходилось буквально продираться. Это было не чтение, а настоящая пытка. Промучавшись пару часов я понял, что засыпаю, несмотря на то, что проспал целую ночь. Не удивительно, что рассказы из земных книжек в моём исполнении были так популярны среди народа – муть, которую тут выдавали за литературу, можно было читать только от нечего делать.

Так что когда пришла Мирра и принесла обед, я обрадовался. Однако на моё приветствие магичка никак не отреагировала – молча отдала поднос и ушла. То же самое повторилось и вечером, на все попытки её разговорить она не отвечала.

Продолжалось такое вот ничегонеделанье целых четыре дня, к концу которых я готов был лезть на стены от скуки. Однако утром пятого вместе на пороге комнаты появилась не только привычная Мирра, но и Наррита.

– Не скис тут ещё? – оглядев моё временное жилище, спросила глава всадниц. – Ничего, скоро будет весело. Пойдём.

Обрадовавшись концу заточения, я двинулся за Нарритой по коридору.

– А куда мы идём? – поинтересовался я, насторожившись обещанием скорого веселья.

– В пыточную, – без намёка на улыбку сообщила Наррита. – Я ведь предупреждала тебя, что будет, если ты мне соврёшь?

Видимо, моё лицо после слов о пыточной было достаточно выразительным, потому как всадница остановилась и внимательно посмотрела на меня:

– У тебя последний шанс признаться во вранье и сказать правду. Потом разговаривать с тобой будет палач. Ему ты расскажешь всё. И так?

Мысли заметались в голове как бешенные. Неужели узнала, что я попаданец? Но как, я не говорил об этом ни одному человеку, удачно притворяясь потерявшим память. Мои странности в поведении списывали на характер, а потом я и вовсе адаптировался и не сильно выделялся. То есть сильно, но не как попаданец. Тогда что? Где я наврал?

Прокрутив в голове ещё раз разговор со всадницей, я понял, что не врал нигде. Недоговорил – это да, но не придумал ни единого слова. Осознание, что я абсолютно чист, сильно воодушевило.

– Вы простите, леди, но я говорил вам правду, – максимально твёрдо сказал я, поглядев в глаза женщины. – И палач ничем не поможет. Я его боюсь, но ничего нового в моём рассказе не появится.

Некоторое время Наррита разглядывала меня, а потом, не говоря ни слова, развернулась и зашагала дальше. Я потопал за ней, несколько напрягшись – а вдруг не поверила и действительно в пыточную поведёт? Оглянувшись назад, я посмотрел на Мирру. Та подмигнула и успокаивающе улыбнулась. Мы с ней хоть и немного виделись, но у меня создалось впечатление, что она куда мягче, чем очень серьёзная Наррита.

Наш путь, судя по тому, что мы поднимались по спиральной лестнице, лежал куда-то на самый верх. Это вселяло оптимизм – пыточную вряд ли бы стали делать на вершине башни. Кому понравятся вопли пытаемых, разносящиеся по всей окрестности? Да и интерьер был очень богатым: дорогущий ковёр, вазы с цветами, скульптуры. Всё просто кричало о том, что дорога ведёт в важное место.

Через несколько минут мы, наконец, остановились перед большой богато украшенной дверью. Приоткрыв створки, Наррита подтолкнула меня внутрь помещения.

Это был большой круглый зал со множеством окон-витражей. По периметру стояло несколько десятков каменных тронов. Все, за исключением одного, были одинакового размера и формы. Единственный отличающийся был побольше, да и украшено побогаче. В него и уселась Наррита.

Помимо неё и севшей по правую руку Мирры, в зале присутствовало ещё семеро женщин. Или девушек – это как посмотреть. Все были молоды, не старше тридцати, хотя внешность была обманчива, ведь им всем, кроме Хейли, в реальности за сорок. Все в разной одежде мужского покроя. Хотя нет – вторая магичка была в балахоне с вышитыми на нём рунами. Ещё у каждой на боку были ножны с мечом, а на шее висел медальон с драгоценными камнями.

Честно говоря, я немного растерялся. Чего делать-то? Если кланяться, то кому? Вроде как Наррите, она старшая, но мы с ней уже виделись. Каждой всаднице? Ерунда какая-то. В общем, я не нашёл ничего лучше, чем повторить на бис своё предыдущее приветствие:

– Здрасти.

Отреагировали девушки по-разному. Трое так и продолжили сидеть со скучающими лицами, Мирра и ещё парочка улыбнулись, а вот оставшиеся две брезгливо поморщились. Среди этих двоих была и Хейли, что меня совершенно не порадовало. К счастью, Наррита избавила меня от дальнейших страданий:

– Позвольте вам представить нашего возмутителя спокойствия. Знакомьтесь – Роман. Работает в Высоком городе почти восемь месяцев младшим уборщиком. До этого работал у барона Драгра на похожей должности.

– Весьма необычное имя, – заметила одна из всадниц. – Никогда не слышала подобного.

– Роман у нас сам по себе необычный. Помимо того, что его признал Гаррах, он совершенно не помнит своего прошлого до момента встречи с бароном. Или говорит, что не помнит. Ведь так?

– Угу, – согласился я. Соглашался я, правда, со вторым утверждением.

– Кроме того, Роман отличный рассказчик и будущий верный семьянин. Он отказался от множества предложений пикантного содержимого от знакомых служанок. Ведь он ищет свою единственную любовь, а не развлечения.

Вот теперь заинтересованных взглядов стало больше.

– Врёт, – безапелляционно заявила та, что негативно на меня отреагировала ранее. – Они все врут, кобели.

Так, кажется, нашлась настоящая мужененавистница. Интересно только, почему, ведь её-то точно никто из мужчин не матросил и не бросал.

– Даже если врёт, пусть это будет на его совести. Что ж, теперь, когда мы познакомились с ним, я представлю нас. Меня и Мирру ты уже знаешь. Я глава всадниц, Мирра – чародейка. В битвах она поддерживает нас магией. Мой дракон – Мидир, принадлежит к роду тёмных драконов. Так повелось, что у главы всадниц обычно тёмный дракон. У Мирры девочка – Стелла, кристальный дракон. Помимо Мирры, у нас есть ещё одна чародейка – Аннет, у неё тоже кристальный дракон, только мальчик – Танил.

Наррита показала рукой на девушку в магическом халате и та приветственно махнула рукой – мол, это я. Аннет, кстати, была одной из троих, что мне улыбнулись. Похоже, магички тут самые нормальные.

– А у чародеек всегда кристальные драконы? – не смог я удержаться от вопроса.

– Не всегда, но обычно да – магия чародеев и кристальных драконов во многом схожа, так что они друг другу хорошо подходят. В Трамле, например, магички летают по большей части на грозовых драконах. Так, идём дальше, наши мечницы: Рината, Танира и Марта. Хотя со стороны и кажется, что мы сражаемся только на драконах, это не так – частенько приходится драться вручную.

Перечисленные девушки повели себя по-разному. Марта вообще никак не отреагировала, смотря на меня скучающим взглядом, Рината подняла ладонь с подлокотника, а вот Танира оказалась той самой недовольной, что говорила про кобелей. Её лицо буквально лучилось презрением.

– У Ринаты и Таниры огненные драконы, Аннох и Харр, у Марты – ледяной, Сария. Наконец, наши лучницы: Хейли, Мия и Лотта. Лотта летает на каменном драконе, Баррохе. Каменные драконы лишены магии, зато они чрезвычайно сильны физически, у них исключительно крепкая шкура, которую не пробьёшь даже баллистой. В прямой схватке каменный дракон победит любого другого. У Мии воздушный дракон, Аллира. Воздушные драконы – самые быстрые и ловкие среди всех. Прямо под стать Мии.

Последние слова почему-то вызвали улыбку почти у всех всадниц. Мия оказалась миниатюрной блондинкой, последней из трёх, что восприняли меня нормально.

– Да я сразу поняла, что Аллира мне подходит, – затараторила девушка, нетерпеливо ёрзая на троне. Казалось, дай ей волю – вскочит с места и начнёт наматывать круги по помещению, не забывая периодически забегать на потолок. – Прям с первого взгляда, как только её увидела. Она такая вся складная, красивая, взгляд притянула. Я на остальных и не смотрела больше и когда…

– Мия, остановись, – мягко прервала разошедшуюся девушку Наррита. – Если желаешь, потом расскажешь Роману свою историю, времени впереди предостаточно.

– Хорошо, – покладисто ответила та. – Но обязательно расскажу.

– Хейли летает на Раире, – продолжила Наррита, когда Мия угомонилась. – Это очень редкий вид дракона, у Этерии за всё время было два-три таких, а сейчас всего один. У Раиры сразу два вида магии: солнечная и сумеречная. Кроме того, Хейли – самая молодая, что стала всадницей. Не только в нашей стране, а вообще во всём мире. Никто не верил, что четырнадцатилетняя девушка пройдёт испытания, победит более старших соперниц и совладает с таким драконом. И тем более, никто не ожидал от возможной наследницы престола выбора судьбы всадницы.

Пока Наррита расхваливала девушку, я смотрел на Хейли. Держалась она действительно по-королевски: прямая до невозможности спина, горделивая поза, взгляд – снег в тридцатиградусный мороз теплее. А ещё она полностью меня игнорировала.

– Кроме девяти драконов, признавших всадниц, у нас есть ещё пять. С одним ты знаком – это твой Гаррах. Ещё два ледяных, Харт и Скарт, один огненный, Онира и один грозовой, Мирт. Грозовых драконов у Этерии почти никогда не было, они, в основном, у Трамла. К сожалению, им всадниц пока не нашлось, они отвергли трёх девушек на предыдущих испытаниях. Как видишь, все мы разные, но все вместе являемся одним из трёх столпов королевства Этерия, наравне с чародеями и рыцарями Лорна.

– Империи. Этерия уже давно не королевство, а Империя, – поморщившись, поправила главу всадниц Лотта.

– Империи, – согласилась Наррита. – По бумагам и согласно договорам Этерия – империя. На деле же мы слабее, чем когда были королевством.

Вот как, оказывается. Страна-то, похоже, того – разваливается, если стала слабее, чем была. Впрочем, это судьба всех средневековых империй.

– А Гаррах – он какой магией владеет? – задал я вопрос, очень уж мне хотелось узнать, что за дракон мне достался.

– Никто не знает, – ошарашила меня всадница. – У Гарраха очень давно не было всадницы, знания о его способностях утеряны.

– Но это же глупость какая-то, – удивился я такому объяснению. – Ведь известно, к какому виду принадлежит дракон. Пусть на нём никто давно не летал – те, кто летал раньше, что, скрывают сведения?

– Всё не так просто, – возразила мне Наррита. – Никто, конечно, знания не скрывает. Однако Гаррах – единственный из своего рода. Может быть, последний оставшийся. А может, его родина так далеко, что мы больше не можем туда добраться. О том, как Гаррах появился в Этерии, никто не помнит. Что же касается сведений, то около ста пятидесяти лет назад была большая война. Не только с Трамлом, в ней так или иначе принимали участие почти все королевства материка. Все старшие всадницы были убиты, в том числе и та, что летала на Гаррахе. Знания некому было передавать.

– Ну, а архивы? – не успокаивался я в попытке узнать секрет дракона. – Ведь вы записываете, что происходит, ведёте летописи?

– Архив утерян, не до него было в то смутное время. И раз тебе это так интересно – вот этим и займёшься. Наведёшь порядок в записях, заодно узнаешь, какая магия у Гарраха.

Судя по сочувствующим взглядам магичек, архив этот – та ещё проблема. Если там всё так же скучно, как в местных книжках… хотя разве можно земного студента, пусть и бывшего, напугать писаниной? Одних лекций по матану написано больше, чем тот шкаф с книжками в камере.

– Неужели в королевских архивах копий не осталось? – удивился я такой безалаберности в отношении важных документам.

– Кое-что осталось, – сказала Наррита. – Однако далеко не всё, что происходит у нас, предназначено для общего обзора. Многое должно остаться только между нами.

Вот она как! Оказывается, у всадниц есть секреты даже от государства, которому они служат.

– К тебе будет приставлена одна из нас в качестве наставницы, – продолжила рассказывать глава всадниц, – Она расскажет, как у нас всё устроено. Ты не владеешь никаким оружием?

– Нет, никаким, – быстро ответил я. Пожалуй, слишком быстро, потому что Наррита как-то странно на меня поглядела. Но не говорить же про нунчаки или сюрикены – возникнет куча дополнительных вопросов.

– Тогда поучаствуешь некоторое время в общих тренировках. Посмотрим, с чем у тебя лучше получается: с мечом, копьём или луком. Повторюсь – нам часто приходится сражаться не только в небе, но и на земле. Ещё один хороший мечник будет совсем не лишним.

– Чего сразу мечник? – возмутилась Мия. – Может, у него талант к стрельбе. Нам лучше лучника, чем мечника, сможем ромбом тогда действовать.

– Мы пока ещё ничего не решили, – терпеливо пояснила Наррита. – Если будет талант к стрельбе – забирайте, я не против.

Отвернувшись от торжествующе улыбнувшейся девушки, глава всадниц поинтересовалась:

– Есть к нам вопросы?

– Да, – я обвёл взглядом помещение. – Почему вас так мало?

– С чего ты так решил? – переглянувшись с другими всадницами, спросила Наррита.

– Слишком много свободных мест, – пояснил я свою догадку, показав на незанятые троны. – Даже если их делали с запасом, всё равно много. Ну, два, три, четыре. Пять. Хорошо, десять. Но тут же их несколько десятков. Значит, раньше всадниц было значительно больше. Вы упоминали войну, это из-за неё?

– И из-за неё тоже, тогда погибло очень много сестёр. Среди нас нет ни одной, кто её пережил, все мы родились либо позже, либо во время войны. Ты знаешь, как вообще становятся всадницами?

– В самых общих чертах. Проводят турнир и победительница становится всадницей, если дракон её признает.

– Признание – лишь один из возможных вариантов. Дракон может убить девушку, если почувствует в ней фальшь. Такое случается редко, но случается. А может просто отказаться её признавать. Это бывает куда чаще. Последний турнир выиграла Хейли, он прошёл чуть больше четырёх лет назад. До этого драконы трижды никого не признавали, а перед этим всадницей становилась лишь каждая вторая. Однако это тема для отдельного разговора, о текущих проблемах Этерии мы с тобой поговорим позже. Ответы на многие свои вопросы ты найдёшь в архиве – довоенных записей, как я говорила, не сохранилось, но мы восстановили, что смогли. Я понимаю, что у тебя много вопросов, но сейчас спрашивай только то, что касается непосредственно тебя самого. Иначе мы тут ещё неделю просидим.

Немного подумав, я сказал, что вопросов больше нет.

– Хорошо, тогда послушай меня. Стать всадницей – большое достижение для любой девушки, ведь ими не становятся просто так. Каждая из нас готовилась к этому с раннего детства. Мы – лучшие. Ты же получил свой статус лишь потому, что так захотел Гаррах. Я не знаю, почему он так решил, но он решил и мы должны исполнить. Однако его решение не делает тебя лучшим. Чтобы стать вровень с нами не номинально, придётся отказаться от себя прежнего. Тебе будет очень трудно и очень больно. Ты проклянёшь тот день, когда согласился. И это не громкие слова, это то, что тебя ждёт. Поэтому я прошу сейчас подумать и принять решение. Если ты откажешься – тебя никто не тронет. Ты сможешь жить дальше, и не слугой, а свободным человеком. У тебя будет свой дом, пожизненное содержание и земля. Порукой тому – моё слово. Слово герцогини Нарриты ди Иллинвуд. Решай.

Тишина. Всадницы замерли на своих местах, не издавая ни звука, будто каменные изваяния. И все смотрят на меня.

Не знаю почему, но мне кажется, что Наррита не врёт. Если откажусь – мне действительно дадут всё обещанное. Можно будет спокойно жить. Завести своё дело, развить его, объединиться с каким-нибудь родом. Рано или поздно стану бароном, а может, даже графом. Прогрессором заделаюсь. Но Хейли совершенно точно никогда не станет моей, даже если я в конце концов взойду на трон и завоюю весь мир. Она не просто так отказалась от возможности стать главой государства.

Я посмотрел на девушку. Поймав мой взгляд, она презрительно дёрнула уголком губ. Она не сомневалась, что я откажусь.

Чувствуя, как поднимается в груди ярость, я сжал кулаки. Ну, уж нет, отказаться от такого шанса? Да ни за что.

– Я не боюсь. Я согласен.

Наррита встала со своего трона и направилась ко мне, по пути доставая меч из ножен. Опустившись на правое колено, я склонил голову. Видел несколько раз, что так поступали аристократы, когда их награждали или воины во время посвящений. Впрочем, в этой же позе и рубили головы провинившимся.

На моё плечо плашмя легло лезвие меча.

– Силой, что дана мне от рождения. Силой, что я создала сама. Силой, что я получила. Я, Наррита, даю тебе право быть одним из нас.

– Приветствуем, сильнейший! – грянул голос всех всадниц, вставших со своих мест и поднявших мечи в воздух.

– Теперь ты один из нас, – просто сказала Наррита. – Очень надеюсь, что не заставишь пожалеть о принятом решении и не опозоришь честь первого всадника. С этого момента можешь обращаться к нам по имени, без упоминаний титулов. Вставай, Роман.

Чувствуя, как по коже бегут мурашки, я поднялся. Что-то невероятное, всего пару месяцев назад я смотрел на этих девушек снизу вверх, с тряпкой в руке. Каковы были шансы стать ближе? Отрицательные. И вот теперь стою рядом с ними: самыми красивыми и сильными в целом мире. Уж не знаю, закинул ли меня кто-то в этот мир специально, но если закинул, то спасибо ему.

– Сейчас выйди за дверь и подожди там. Первое собрание всегда проходит без новой всадницы, участвовать в них наравне со всем ты сможешь позже. И да, не нужно подслушивать. Хотя у тебя всё равно не получится. Иди.

С дурацкой улыбкой на всё лицо я кивнул и вышел из помещения, плотно притворив за собой дверь.