Время наточить ножи, Кенджи-сан! 6

Глава 12

Я сидел в тусклом свете идзакаи «Рыжий Кот», мои пальцы сжимали салфетку, пропитанную кровью с рассечённой губы. Рёбра ныли, каждый вдох отдавался болью, но я не чувствовал ничего, кроме слов Юто, которые всё ещё звучали в голове. Его история — Кейта Мацуда, Осака, «Курама Фудс», пожар, бегство — была как нож, вонзившийся в мой мир. Он не просто повар с даром баланса, он беглец, чья правда может разрушить не только его, но и мой «Спрут». Я смотрел на него, на его худое лицо, длинные волосы, собранные в хвост, на глаза, полные вины и страха. Он был реален, и его рассказ был реальным, но это делало всё только опаснее. «Курама Фудс» охотилась за ним, бандит с рисунком пса был лишь началом, и я знал, что, если не вмешаюсь, Юто не выживет.

Чашка чая передо мной остыла, пар больше не поднимался. Юто молчал, его пальцы теребили лямку рюкзака, лежащего на коленях, как щит. Его слова — «это может погубить тебя» — всё ещё висели между нами, но я уже принял решение. Я не мог оставить его одного, не после того, как спас от ножа в подворотне, не после того, как его «Баланс» стал моим проклятьем и надеждой. Я наклонился ближе, мои глаза впились в его, голос был твёрдым, несмотря на боль.

— Юто, — сказал я, — ты не можешь бежать вечно. «Курама» найдёт тебя, ты сам это знаешь. Тот бандит — только первый. Будут другие, и они не остановятся. Я могу помочь. У «Спрута» есть ресурсы, люди, связи. Мы спрячем тебя, разберёмся с «Курама». Но ты должен довериться мне.

Юто морщился, его брови сдвинулись, как будто мои слова были солью на ране. Он отвёл взгляд, глядя в мутное окно, где неоновые вывески отражались в лужах. Его пальцы сжали рюкзак сильнее, костяшки побелели.

— Кенджи, — сказал он тихо, его голос был полон усталости, — я не хочу никого втягивать. Ты и так рисковал, спасая меня. «Курама»… они не просто бандиты. У них деньги, власть, они везде. Если ты ввяжешься, они придут за тобой, за твои рестораны, за всё, что ты строил. Я не хочу быть причиной этого.

Я стиснул зубы, злость вспыхнула, но не на него — на ситуацию, на «Курама», на его страх. Я ударил кулаком по столу, чашки звякнули, хозяйка в углу подняла взгляд, но тут же отвернулась.

— Чёрт возьми, Юто, — сказал я, мой голос стал резче. — Ты думаешь, я могу просто уйти? После всего, что ты рассказал? Я не отпущу тебя умирать, потому что ты боишься меня «напрячь». Мы сделаем это вместе, или ты сдохнешь в следующей подворотне. Выбирай.

Юто посмотрел на меня, его глаза расширились, но в них мелькнула искра — та самая, что я видел в больнице, когда он говорил о балансе. Он вздохнул, его плечи опустились, как будто он сдавался не мне, а судьбе.

— Хорошо, — сказал он наконец, его голос был тихим, но твёрдым. — Я согласен. Но, Кенджи, если это пойдёт не так… не вини меня.

Я кивнул, чувствуя, как тяжесть в груди чуть ослабла. Юто был со мной, и это был первый шаг. Но идзакая не была безопасным местом — бандит мог очнуться, или хуже, привести других. Нам нужно было убираться, и я знал, кому позвонить. Я вытащил телефон, экран светился в полумраке, мои пальцы, липкие от крови, оставляли пятна на стекле. Волк — человек, который не задавал лишних вопросов и всегда появлялся, когда я звал. Если кто и мог вытащить нас из этого района, не привлекая внимания, то это он.

— Куда едем? — спросил Юто, его голос был насторожённым, он бросил взгляд на окно, как будто ожидал увидеть тени за стеклом.

— В безопасное место, — сказал я, набирая номер Волка. — Доверься мне.

Телефон гуднул раз, другой. Юто смотрел на меня, его руки всё ещё сжимали рюкзак, но в его глазах появилась тень надежды. Волк ответил, его голос был низким, как рокот двигателя.

— Босс, — сказал он. — Что случилось?

— Волк, — сказал я, мой голос был твёрдым, несмотря на боль в рёбрах. — Я в «Рыжем Коте», старый район, около Асакусы. Мне нужно, чтобы ты приехал. Быстро. Нас двое. И держи глаза открытыми — могут быть проблемы.

— Понял, — сказал Волк, без лишних вопросов. — Буду через пятнадцать.

Я отключил звонок, сунул телефон в карман и посмотрел на Юто. Он кивнул, но его лицо было напряжённым, как будто он всё ещё ждал, что ночь обернётся ловушкой. Идзакая молчала, только гул холодильника и шорох дождя за окном нарушали тишину. Я прижал новую салфетку к губе, кровь всё ещё сочилась, но я чувствовал, что впервые за долгое время у меня был план. Юто был ключом, и я не дам «Курама» его забрать.

Ночь в старом районе Токио была влажной, морось оседала на асфальте, превращая улицы в зеркала. Фургон Такео Кобаяси остановился в тени узкой улочки, напротив идзакаи «Рыжий Кот». Двигатель заглох, и тишина, нарушаемая только шорохом дождя, окутала машину. Кобаяси сидел на заднем сиденье, его длинное пальто свисало, как крылья ворона, лицо — острое, со шрамом над бровью — было неподвижным, но глаза, тёмные и пустые, горели холодной решимостью.

Кай, его кане-корсо, лежал у ног, чёрная шерсть лоснилась, а низкое рычание вибрировало, как далёкий гром. Рю, помощник с крысиным лицом, ёрзал на переднем сиденье, его пальцы теребили пуговицу мятого пиджака. Двое громил, их татуированные руки напряжены, сидели молча, готовые к любому приказу.

Кобаяси смотрел на идзакаю через мутное стекло фургона. Соваться туда сейчас не следовало — об этом подсказало чутье, которому он привык доверять.

«Рыжий Кот» был невзрачным: облупленная вывеска, мутные окна, за которыми мелькали силуэты. Но внутри, по словам Хидео, был Кейта — или Юто Хаяси, как он себя называл. Звонок Хидео, избитого и злого, всё ещё звучал в голове Кобаяси: Кейта в «Рыжем Коте», с каким-то худым типом в пальто. Кобаяси чувствовал, что добыча близко, и это разжигало в нём холодный азарт, как у хищника, почуявшего кровь. Но он не спешил. Прямой наезд мог обернуться проблемой — Хидео упомянул спутника Кейты, и Кобаяси знал, что тот, кто вырубил его человека, не случайный прохожий. Он решил наблюдать, выжидать, как паук, плетущий сеть.

Кобаяси прищурился, его взгляд скользил по улице. У входа в идзакаю было тихо, только пара пьяных офисных работников вышла, шатаясь, и исчезла за углом. Он заметил движение у окон — тени внутри, двое мужчин за столом в углу. Один был худощавым, с длинными волосами, собранными в хвост. Кейта. Кобаяси узнал его сразу, несмотря на годы и новое имя. Те же точные движения, та же аура, что делала его опасным в лаборатории «Курама Фудс». Второй был выше, в тёмном пальто, его лицо частично скрывали тени, но Кобаяси уловил напряжённую осанку, повязку на руке, кровь на губе. Это был Кенджи Мураками, глава «Спрута». Кобаяси стиснул поводок Кая, кожа скрипнула. «Спрут» был силой, с которой он не хотел сражаться открыто, но присутствие Кенджи только подтверждало, что Кейта — ценная добыча.

Кай зарычал, почуяв напряжение хозяина, его зубы блеснули в полумраке фургона. Рю обернулся, его глаза бегали, как у крысы, чующей ловушку.

— Они там, босс? — спросил он, его голос дрожал. — Кейта и этот… тип?

Кобаяси кивнул, не отводя взгляда от идзакаи. Его разум работал, как механизм, складывая детали. Кейта был в шаге от него, но Кенджи осложнял всё. Нападение сейчас, с Мураками и его связями, могло обернуться войной. Кобаяси ненавидел отступать, но он был стратегом, а не мясником. Он видел, как Кейта что-то говорит, его руки двигались, как в лаборатории, когда он резал фрукты. Кенджи слушал, его лицо было серьёзным, даже с кровью на губе. Они были поглощены разговором, не замечая мира снаружи. Это было преимуществом, но не полным.

Движение на улице прервало его мысли. Чёрный седан с затемнёнными стёклами остановился у идзакаи, его шины тихо шуршали по мокрому асфальту. Из машины вышел мужчина — широкий, с короткими волосами и шрамом на шее, его движения были уверенными, как у волка, чующего добычу. Кобаяси узнал его — Волк, правая рука Мураками, водитель и телохранитель, о котором ходили слухи в теневом Токио. Волк оглядел улицу, его глаза скользнули по фургону, но не задержались, и он вошёл в идзакаю. Кобаяси сжал губы. Волк означал, что Кенджи готовится уйти, и с ним Кейта. Время сужалось, как петля.

Рю повернулся, его лицо побледнело, пот блестел на лбу.

— Это Волк, да? — прошептал он, его голос был почти паническим. — Босс, если они уедут… что мы будем делать? Соваться сейчас опасно, «Спрут»…

Кобаяси поднял руку, заставив Рю замолчать. Его взгляд всё ещё был прикован к идзакае, где Волк теперь стоял у стола Кенджи и Кейты. Они говорили, Кенджи указал на дверь, Кейта кивнул, его рюкзак был уже на плече. Кобаяси чувствовал, как ярость и азарт борются в нём. Кейта был так близко, его дар, его секреты, его предательство — всё в пределах досягаемости. Но Волк и Кенджи делали прямую атаку слишком рискованной. Кобаяси ненавидел ждать, но он знал, что Кейта теперь не уйдёт далеко. Он нашёл его, и это было только началом.

Его губы изогнулись в тонкой, зловещей улыбке. Кейта мог прятаться, менять имена, но Кобаяси был ближе, чем когда-либо. Он видел его, знал, где он, и сеть уже затягивалась. Кенджи и его «Спрут» были проблемой, но Кобаяси умел превращать проблемы в возможности. Он погладил Кая, его пальцы скользнули по чёрной шерсти, и пёс затих, но его глаза горели, как у хозяина.

Рю кашлянул, его голос был едва слышен.

— У вас есть план, господин? — спросил он, его глаза метались между Кобаяси и идзакаей.

Кобаяси повернулся к нему, его улыбка стала шире, но холоднее, как лезвие, вынутое из ножен.

— У меня всегда есть план, — сказал он, его голос был тихим, но резал, как сталь.

Он кивнул громилам, которые напряглись, готовые к действию. Фургон оставался в тени, его тёмный силуэт сливался с ночью. Кобаяси смотрел, как Кенджи, Кейта и Волк выходили из идзакаи, их фигуры мелькнули под неоном, прежде чем сесть в седан. Машина тронулась, её фары разрезали дождь, и Кобаяси почувствовал, как его пульс ускоряется. Кейта был его, и скоро он заплатит за всё.

Чёрный седан Волка мчался через ночной Токио, его шины шуршали по мокрому асфальту, фары разрезали морось. Кенджи сидел на заднем сиденье. Юто молчал, его взгляд был прикован к окну, где неоновые вывески мелькали, как призраки. Я чувствовал боль в рёбрах и пульсацию в рассечённой губе, но адреналин и решимость заглушали всё. Юто согласился на его помощь, и это было началом, но я знал, что «Курама Фудс» не отступит. Волк, за рулём, не задавал вопросов, его шрам на шее проступал в свете приборной панели, а глаза следили за дорогой и зеркалами, чуя возможную угрозу.

— Куда? — спросил Волк, его голос был низким, как рокот двигателя.

Я посмотрел на Юто, ожидая ответа. Тот покачал головой, его длинные волосы дрогнули.

— Не в гостиницу, — сказал Юто тихо, но твёрдо. — Они найдут меня там. Где угодно, только не гостиница.

Я кивнул, понимая его страх. «Курама» была тенью, которая могла проникнуть куда угодно, и Юто жил в бегах слишком долго, чтобы доверять стенам отеля.

— В офис, — сказал я, обращаясь к Волку. — В «Спрут». Там безопасно, я организую место для ночлега.

Волк хмыкнул, но повернул руль, направляя седан к небоскрёбам Минато. Юто бросил на меня взгляд, полный сомнений, но промолчал. Я чувствовал его напряжение, но офис был крепостью — камеры, охрана, его люди. Если «Курама» и попробует сунуться, они пожалеют.

В офисе «Спрута» было тихо, стеклянные стены отражали огни города, а гул кондиционеров создавал белый шум. Я привёл Юто в комнату отдыха на верхнем этаже, где обычно спали сотрудники, работавшие допоздна. Диван, старый, но чистый, стал временной кроватью. Волк принёс одеяло и подушку из кладовки, бросив их на диван без лишних слов. Юто осмотрел комнату, его глаза скользили по стеклянным стенам, как будто он искал выход.

— Это безопасно? — спросил он, его голос был едва слышен.

— Безопаснее, чем на улице, — сказал я, его тон был твёрдым. — Охрана внизу, камеры везде. Отдыхай, Юто. Завтра мы разберёмся, что дальше.

Юто кивнул, но его плечи остались напряжёнными. Он сел на диван, рюкзак всё ещё на коленях, как будто он был готов бежать в любой момент. Я хлопнул Волка по плечу, тот кивнул и вышел, оставив их одних.

— Я вернусь скоро, — сказал Кенджи. — Есть дело, которое не ждёт.

Юто посмотрел на него, его глаза были полны вопросов, но он только кивнул. Я вышел, чувствуя, как тяжесть дня давит на плечи. Юто был в безопасности, но его история — «Курама», лаборатория, яд в блюдах — требовала действий. Но сначала я должен был исправить то, что сломал. Наоми.

Седан Волка мчал меня к квартире Наоми в Синагава. Я смотрел в окно, мои мысли путались — Юто, «Курама», ссора с Наоми. Её слова — «ты гонишься за призраками» — резали, как нож, но теперь я знал, что Юто реален, и это меняло всё. Я должен был извиниться, вернуть её доверие, потому что без неё я не справится.

Наоми открыла дверь, её лицо было усталым, глаза покраснели, как будто она не спала. Она была в домашнем свитере, волосы собраны в небрежный пучок. Увидев меня, она замерла, её взгляд скользнул по моей рассечённой губе, синякам, повязке на руке.

— Кенджи, — сказала она, её голос был тихим, но в нём была тревога. — Что с тобой случилось?

Я шагнул внутрь, закрыв дверь. Квартира пахла её духами и свежесваренным кофе. Я остановился, чувствуя, как слова застревают в горле.

— Наоми, — начал я, его голос был хриплым, — я был идиотом. Ты хотела помочь, а я… я выгнал тебя. Прости. Я был не в себе, но теперь всё изменилось. Я нашёл Юто.

Наоми нахмурилась, её брови сдвинулись. Она скрестила руки, её взгляд стал мягче, но всё ещё насторожённым.

— Юто? — сказала она. — Кенджи, ты говоришь о том парне из больницы? Я думала… ты имеешь в виду, что нашёл себя, свой «Баланс». Ты правда думаешь, что он реален?

Я покачал головой, мои кулаки сжались. Я шагнул ближе, его глаза горели решимостью.

— Он реален, Наоми, — сказал я, его голос стал твёрже. — Я нашёл его сегодня, в старом районе. Он Юто Хаяси, но раньше был Кейта Мацуда. Он повар, беглец, и за ним охотится «Курама Фудс». Я спас его от бандита, привёз в офис. Он там, Наоми, и я могу познакомить тебя с ним. Прямо сейчас.

Наоми замерла, её глаза расширились, смесь шока и любопытства мелькнула в них. Она открыла рот, но слова не шли, её пальцы теребили рукав свитера.

— Ты серьёзно? — сказала она наконец, её голос дрожал. — Это не… не твоя одержимость? Он правда существует?

Я кивнул, мое лицо было серьёзным, но в нём была надежда.

— Он существует, — сказал я. — И он ключ к чему-то большему. Но мне нужна ты, Наоми. Я не справлюсь один.

Наоми посмотрела на меня, её взгляд смягчился, и она кивнула, её решимость вернулась, как будто кто-то зажёг свет.

— Хорошо, — сказала она, хватая пальто с вешалки. — Едем. Я хочу его увидеть.

— Прямой сейчас⁈

— А почем бы и нет?

Я кивнул, и мы вышли к седану Волка, который ждал у дома. Машина тронулась, унося их обратно к офису «Спрута», где Юто ждал, а тени «Курама» становились всё ближе.

Седан Волка мчался через ночной Токио. Наоми, на заднем сиденье, теребила рукав своего свитера, её лицо было смесью решимости и тревоги. Она молчала, но я чувствовал её нетерпение — её желание увидеть Юто, доказательство того, что он не плод моего одержимости. Офис «Спрута» был уже близко, его стеклянный шпиль торчал над горизонтом, как маяк.

Седан остановился у входа в небоскрёб, шины тихо шуршали по асфальту. Волк заглушил двигатель, его шрам на шее проступал в свете уличных фонарей. Он выглядел усталым, глаза полузакрыты, как будто ночь выжала из него последние силы. Я бросил на него взгляд, но ничего не сказал — Волк был надёжен, как сталь, и если он вёз нас, то всё под контролем. Наоми вышла первой, её пальто развевалось на ветру, и она посмотрела на меня, её глаза горели любопытством.

— Он там, да? — спросила она, её голос был твёрдым, но с ноткой сомнения. — Юто?

Я кивнул, стараясь скрыть собственное напряжение.

— На верхнем этаже, в комнате отдыха, — сказал я, открывая дверь. — Пойдём. Я познакомлю вас.

Мы вошли в вестибюль, где охранник за стойкой кивнул мне, не задавая вопросов. Лифт взлетел на верхний этаж, его стеклянные стены отражали огни города, и я чувствовал, как сердце стучит быстрее. Наоми стояла рядом, её дыхание было чуть учащённым, пальцы теребили ремешок сумки. Она хотела верить, но я видел в её глазах тень того же страха, что терзал его: а что, если Юто — мираж, как в больнице?

Двери лифта открылись, и мы шагнули в коридор, где свет был мягким, а гул кондиционеров создавал белый шум. Комната отдыха была в конце, за стеклянной перегородкой. Я ускорил шаг, Наоми следовала за ним, её каблуки цокали по мрамору. Я толкнул дверь, ожидая увидеть Юто на диване, с рюкзаком на коленях, с его насторожённым взглядом.

Но комната была пуста.

Диван был аккуратно застелен, одеяло сложено, подушка лежала ровно. Рюкзака не было. Юто не было.