Волчонок и его друзья. Книга вторая. Новые друзья и новые враги

Глава 3

Глава третья. Кортанцы

Видя мое удивленное лицо, парни замолчали, недоуменно поглядывая на меня и Дири. Кажется, и до них стало доходить. А Дири как раз наоборот потерял свою невозмутимость.

- Что? – произнес он, недоуменно подняв брови.

- А ты… что решил?

- Как что? В смысле?

- Остаешься или… уходишь?

И вот тут Дири прорвало, от его возмущенного крика можно было уши зажимать.

- Ты что, Волчонок, совсем сдвинулся!? Да как ты мог подумать! Ты… ты…

Дири уже не мог говорить, настолько он опешил от моего подозрения. И, кажется, сильно обиделся. Иначе, зачем отвернулся?

- Дири, извини, ну, бывает с каждым. Просто я как-то не подумал. Дири!

Это я стал извиняться и оправдываться. Хотя сам виноват, раз решил, что раз парень сидит спокойно и молча, когда другие возмущаются моим предложением выбора, то -дурости решил, что Дири мог надумать уйти с хорошими деньгами. Это Дири-то! А молчал парень потому, что мое предложение его не касалось по той простой причине, что вообще не могло к нему иметь отношения в принципе!

Не знаю, как бы я перед пацаном дальше оправдывался, если бы не Эйрид. А тот все время молчавший (ясно, что не про него я речь вел, когда предлагал уйти от опасности), возьми, да брякни.

- Я пойду.

- Что?

До меня, да и до всех остальных не сразу дошло, что именно сказал Эйрид. А когда я начал понимать, Эйрид добавил:

- Нет, в самом деле, я пойду. Денег мне лишних не надо, и так сто тулатов на поясе висят. Пойду. Всем же лучше будет.

- Ты еще скажи: «спокойнее будет», - это я говорю, а голос хрипеть начинает.

- И безопаснее, - это кто-то из ребят добавляет с подначкой.

- Да, это так. – Эйрид на подначку не ведется. – Ищут же меня. Нет, вы не думайте, что я сдаваться пойду, не дурак. Просто уйду на север, где малообжитые места. Там никто меня не найдет.

- А где ночевать будешь? На земле? Осень здесь сырая, быстро настанет. А потом зима.

- Придумаю что-нибудь, построю.

- Ты?

Я хмыкнул. Чтобы Эйрид что-то построил? Разве что шалаш.

- Зачем я тебе нужен? – продолжил Эйрид. – Денег у тебя много, а кончатся, так схрон на тебя затворен, я уже не нужен, поэтому…

Договорить он не успел, полетев на траву. Теперь, думаю, на неделю мы обеспечены ночным освещением, фонарь я посадил Эйриду знатный.

- Мало? Хватит или еще добавить? Запомни: чтобы больше я этого не слышал. Ты понял?

- Понял, - ответил Эйрид из лежачего положения, держась рукой за лицо.

- Ну и хорошо. Других это тоже касается.

Под моим взглядом все опустили головы. Чего это? Или опять у меня непорядок с глазами? Опять волчьи? Вон как Велмин, единственный, кто взор не потупил, на меня смотрит. Со страхом. Интересно, что он скажет, какие у меня глаза?

- Велмин, у меня, что, глаза страшные?

- Н-нет.

- А чего испугался?

- Вы ударили.

- И что?

- Но разве так можно?

Эйрид мне все-таки друг, поэтому я немного чувствовал свою вину, но вот неправоту – нет. Я сделал все правильно. Да, он мне друг, поэтому друг поймет. Вот с Дири, молчание которого я неправильно оценил – там я был неправ. И виноват. А Эйрид должен понять. Надеюсь. Что до иномирянина, то ему нужно что-то ответить. Но как всё обсказать, чтобы тот понял, ведь Велмин еще не до конца языком овладел. И говорит с ужасным акцентом, и слова пока с трудом подбирает. И точно так же хреново речь понимает, если медленно не разжевывать. А ответить все же надо, даже скорее не для него, а для Эйрида.

- Велмин, Эйрид мне друг, поэтому он должен понять, почему я так сделал. И не обижаться.

- А я не в обиде, - подал голос Эйрид.

- Но как… - тихо произносит Велмин. А сам глаза опускает, и лицо у парня, кажется, пятнами пошло.

- Чего тебе не понятно? Эйрид стал вылупаться, вот и получил. По-дружески, - это Дири подключился.

- По-дружески… Как друг? Я не понимаю.

Велмин тихо бормочет, по-прежнему опустив голову, и на меня вроде как с опаской пытается смотреть.

- Продолжай, - говорю ему.

- У вас бить принято? Даже друзей. А чужих? Их сильней?

- И что?

- У нас бить нельзя. Это неправильно. Так поступают только нецивилизованные люди.

Велмин, видимо, устрашился собственных слов и испуганно замолчал.

- А что, у вас никто не дерется?

- Это неправильно и делают лишь приезжие из бедных стран. Но они… им простительно… так мама говорила. Они потом поймут, осознают. Но теперь я не знаю. А у вас так везде?

Я, кажется, понял, что имел в виду Велмин. Наслышан я про таких вот придурков. Ладно, этот еще мал, своих мозгов недостаточно, но взрослые… Помню, как косоваров защищали. Поезда с иммигрантами с цветами встречали. Идиоты клинические. Из-за них мы, сербы, землю предков потеряли, теперь очередь до остальной Европы должна подойти.

Раз парень начал разговаривать, пора с ним пообщаться, про его мир узнать. И решить, что с этим иномирянином делать. Но это чуть позже, сейчас, раз Эйрида ищут, стоит подальше в лес уйти, вряд ли в ближайшие дни, даже если и появится корабль, удастся на него попасть.

Остаток дня потратили на поиск нового места. Оно должно быть довольно глухим, но при этом не так далеко расположено от пристани. Пожелания у меня, конечно, хорошие, но в реальности получилось совсем не так. Место подобрали относительно надежное, от Борнета верст десять будет, но и пристань оказалась далеко. Теперь парням лучше на коне отправляться, а то пешком туда-сюда – полдня потерять можно.

А на следующий день я понял, что пора гостя нашего поспрашивать. Если что-то не пойму, всегда можно к Зову обратиться. Вот и расспросил парня на свою голову. То, что рассказал Велмин, путаясь в словах, удручало, а еще больше злило. Меня просто вывели из себя все эти придурки из его мира, включая самого рассказчика. Они ведь на самом деле с радостью этих пришлых встречали! И мамаша парня дура еще та. Клиническая. Велмин рассказал, как он с ней, когда был еще маленьким, ходил на вокзал встречать приезжих. Мамаша даже велела ему игрушками своими поделиться. Таких, как он с мишками и машинками, на вокзале было много. Поделились, называется.

Не только меня достала рассказанная история, всех парней тоже. Особенно их потряс рассказ про последние дни Велмина в его мире. Ведь только один калека-старик мужиком оказался, а остальные просто тряпки и ничтожества. Шесть худосочных подростков спокойно перерезали горло трем здоровым мужикам, а те, как бараны на закланье, стояли на коленях. А до этого дали себя схватить, хотя знали, какая судьба их ждет. И такое происходило по всей стране. Ясно, что будущего у нее нет, местные вымрут, их заменят приезжие – баребы и карфиканцы.

Кстати, со слов Велмина, он совсем не полноват. Но это сравнительно с другими, потому что в их группе больше половины учеников – толстячки. А самыми худощавыми были два бареба, и эти два хиляка командовали всеми остальными!

И насчет стеснительности я выяснил, там это вообще полный мрак. Оказывается, первопричина всему – равноправие мужчин и женщин. В их мире на этой фишке сдвиг какой-то. Даже одежда мало чем отличается, вот откуда девчачьи труселя у Велмина.

А почему он руками закрывался, когда его купать решили? Опять же из-за этого бзика о равноправии. Ведь чем мужчина отличается от женщины? Вот именно, прибором. А раз так, то эту улику нужно скрывать. Вот и скрывают. Бани и душевые у них общие (ни фига себе!), ведь равноправие же, но все, и мужчины, и женщины одевают коротенькие прилегающие к бедрам фартуки. Это чтобы не видно было отличий. А переодеваются в закрытых кабинках.

- А как же груди? Их не скрывают?

Интересный вопрос, на который Велмин дал убийственный ответ:

- А у мужчин они тоже есть, - и тут же объяснил, что у толстых мужчин (а таких большинство) жировые складки на груди вполне соответствуют женским грудям.

После этого рассказа мне совершенно расхотелось слушать что-либо новое про мир Велмина. И от самого парня хорошо бы избавиться. Надо будет пристроить его куда-нибудь в деревеньке, денег хозяину дома заплатить. И пусть себе живет, как сможет.

Вот потому на следующий день я направился в деревеньку, что лежала в нескольких верстах в противоположной стороне от Борнета. Договорился с местным жителем, что тот возьмет к себе в семью чужака. Наплел ему с три короба, что парнишка родом издалека, откуда-то из-за пределов Миртерии, а там, дескать, обычаи странные. И обещал заплатить за услугу один тулат. Надо ли говорить, что это цена приличного коня? Кстати, Велмину, оказывается, всего тринадцать лет, хотя выглядит явно старше. Он на полголовы выше своих ровесников Дири и Аррика, вот что значит хорошее питание в детстве.

Договорился и поехал обратно к нашей стоянке. И только из-за деревьев выезжаю, как вижу неприятную картину. В нашем лагере хозяйничают солдаты, парни лежат связанные, а на ветвях двух деревьев пара веревок свисает, на концах которых петли сделаны. Еще вижу неподвижно лежащее тело солдата, второе же тело с перевязанной ногой, наоборот, громко ругается. Это кортанцы нас выследили и на лагерь в мое отсутствие напали.

Меня тоже заметили, за оружие схватились. Двое в арбалеты болты накладывают, трое мушкеты в мою сторону направляют. Остальные пятеро реагируют спокойнее. Грасс, трое солдат, видимо, его личная свита и мальчишка скуйер. Он единственный из этой пятерки, кто оружие обнажил – длинный кинжал.

Мне бояться нечего, энергией я заряжен выше головы, защитный купол толстенный, это кортанцам не повезло, а не мне, как они сейчас, небось, думают.

- Грасс, объясните, почему мои люди связаны?

- Твои? – Кортанец усмехается, - сейчас двоих я прикажу развязать и подвесить вот на этих деревьях.

Грасс показывает рукой в сторону веревочных петлей.

- Да неужели?

Хотел я Зов применить, да только потом что будет? Отсюда уходить надо. С собой грасса не заберешь, а отпустишь его, он солдатам прикажет напасть. Без драки, как ни крути, не обойтись.

Пока я размышлял, грасс отдал короткий приказ:

- Взять его!

Самые опасные здесь мушкетеры (это которые с мушкетами), хотя пулям моя силовая защита все равно не по зубам. Но начал я с них. Двоих свалил, но третий успел выстрелить. Как и ожидал, пуля застряла в куполе и стала на глазах истончаться. Два арбалетных болта отбросило в сторону. По второму выстрелу сделать не удалось никому.

Следующим у меня на очереди был грасс. Он хоть оружие не выхватил, но тоже получил удар магическим штырем. На мое решение убивать, видимо, повлияли петли, свисавшие с деревьев. Солдаты его охраны бросились на меня, но добежать никто не смог. Оставался в живых лишь мальчишка-скуйер. Детей я не убиваю, поэтому его я только оглушил. Придет в сознание, допрошу, узнаю, кто и откуда к нам пожаловал, и отпущу.

Сам же, соскочив с коня и не забыв оглядеть окрестность на предмет незамеченных врагов, бросился к своим парням. Разрезал, конечно, путы, а потом скривился. Все четверо побиты, особенно сильно досталось Эрве и Аррику. Дири тоже пару раз дернулся, когда я его освобождал. А Эйрид вторым фонарем светит, и рубашка распорота так, что видна вся грудь с его вытравленной наколкой.

Если Эрве и Аррик с трудом приняли сидячее положение, то Дири, хоть и кривился от боли, но вскочил и бросился к скуйеру. Остановить его я сумел только после третьего удара ногой.

- Лежачих не бьют, - сказал я Дири.

- Да? А ему можно?

- Так это он вас так отделал?

Парнишка смутился, в глаза мне не смотрит.

- Меня. Только я уже связанный был, ответить не мог. Значит, мне нельзя, а ему можно?

- Что было, я не видел, возможно, он и заслуживает взбучки…

- Еще как!

- Возможно. Но тебя это не красит.

- Почему? – Дири набычился.

- Хотя бы потому, что ты не он. И лежачих не бьют, тем более он без сознания. Лучше свяжи ему руки.

Дири с неохотой пошел выполнять мое распоряжение. Краем глаза я за ним наблюдал и видел, как Дири с трудом сдерживался, чтобы еще раз не ударить пленника.

- Рассказывайте, как дело было.

- Врасплох нас застали, - начал Эрве, который в мое отсутствие негласно оставался за старшего. Впрочем, он и был самым старшим из нас по возрасту.

- Налетели с двух сторон, - продолжил Эрве, - их десятеро, нас пяте… четверо.

- Постой, а где Велмин?

- Сбежал. Драпал так, что только пятки сверкали.

- Понятно. Давай дальше.

- Одного я убил, второй раз бросить нож не удалось, грасс меня волшбой свалил. Больно было, всего скрутило, я даже и не следил, как дальше было.

- Я одному ногу пропорол, - похвастал Аррик. – Но и всё. Свалили меня, пинали, потом сознание потерял. Пришел в себя от новых пинков. Они хотели нас с Эрве повесить за убитого и раненого мной солдата.

- Угу. – Это уже снова Эрве. – Меня тоже отпинали хорошо, могли забить, только грасс остановил, сказал, что вешать будет. А Дири в илоты забрали, ошейник уже надели.

Я только сейчас заметил кожаный ошейник на Дири, точнее, раньше тоже видел, но внимания на нем не акцентировал, не до этого было. В рабы, значит, опять пацана определить хотели.

- А Эйрид?

- Он меч достал, только у него меч сразу выбили. А кортанцы за Эйридом как раз и охотились. Из-за него нас живьем брали, боялись спутать. Хотя как тут спутаешь? Но грасс строго им наказал никого не убивать, пока он сам не разберется. А когда выведенное клеймо на его груди увидели, радости у них было! Даже сильнее радовались, чем когда пояса с тулатами с нас поснимали. А ведь это четыреста монет. Не иначе, за Эйрида больше было назначено.

Вот и разгадка, почему кортанцы здесь появились. Хорошо, что я, как только мы на стоянку встали, баулы с золотом припрятал в найденной неподалеку промоине и ветками закидал. Это на тот случай, если придется срочно все бросать и бежать… драпать. Ведь такие тяжеленные сумищи быстро на коня не навьючить. Вот моя предосторожность и помогла. Впрочем, о чем это я? Кортанцы перебиты… хотя нет, еще пацан остался.

Видимо, на моем лице все можно было прочитать, иначе с чего это Эрве сказал, глядя, как и я, на связанного скуйера:

- Он видел пояса с золотом.

Да, видел. Четыреста золотых – сумма громадная. Здесь за пару тулатов могут убить. А еще малец знает, что Эйрид – тот самый, которого все ищут. Кстати, зашевелился, в сознание пришел. И что с ним делать, ума не приложу. Не убивать же! А как бы ребята поступили? Они из этого мира, моих комплексов у них нет, хотя, я надеюсь, парни чуть-чуть все же изменились под моим влиянием. Но сейчас прогноз для меня ясен, решай сейчас они, все четверо пацана убили бы. Слишком уж сильно кортанцы их отпинали.

А чего это я? Парни с трудом сидят, чуть не позеленели. Еще раз взглянув на лежащего на животе пленника и убедившись, что тот меня не видит, я принялся за лечение. Много сил мое знахарство сегодня не отнимет, хотя если ребра сломаны…

Целый час я потратил на медицинскую помощь Эрве и Аррику. Да и Дири чуток моего целительства досталось. Хотел еще продолжить, но без резервов силы оставаться нельзя, к тому же понимал причину, почему я затягивал лечение – никак не хотел принимать решение по пленнику. Если честно признаться – боялся. Но ведь надо определяться и затягивать не стоит – глядишь, еще кто-нибудь заглянет на огонек разожжённого костра.

Заставил себя встать и направился к пленнику. Перевернул его на спину, достал кинжал и, сделав зверское лицо, сказал вслух:

- Уши вначале отрезать… или нос…

Дири услышал и замер столбиком. А мальчишка смотрит с вызовом, хотя я явно чувствую, что трусит ужасно.

- Рассказывай, кто этот грасс и как здесь очутился.

Малец чуток побледнел, но молчит, все также в глаза мне смотрит, только губы сильнее сжимает. Да, такого можно уважать, это не Велмин.

- Уши отрежу, - угрожаю ему, хотя твердо знаю, что делать этого не буду. Но малец-то не знает. – Давай рассказывай. Ну!

- Режь, - отвечает скуйер. И хоть по-прежнему смотрит с вызовом, но в глазах тоска появилась, и голос предательски дрожит.

А мне что делать? Трогать его с самого начала не собирался. Отпустить? Только парни мои не поймут. Совсем не поймут, даже Дири. Эх, был бы повод, чтобы отпустить. Вот если бы он рассказал нам всё, я мог бы представить себя этаким великодушным, отпустив мальца. Только повода не вижу, да еще и Дири, видимо, всерьез приняв мои слова за чистую монету, приложил мальца кулаком по животу. Крепко же скуйер ему насолил! Дири… А что?..

А если такой повод создать? Дири хочет отыграться на мальце, хотя несколько раз того уже ударил. А если поединок на кулаках? И объявить, что ежели малец победит, то будет отпущен. Но победит ли? Вроде как они ровесники, ростом примерно одинаковы, да и в одной весовой категории. Я не знаю, насколько скуйер силен в кулачном бою, зато видел в деле Дири. И Дири может победить. Тогда что? Пацана резать? Или вешать, вон две веревки до сих пор свисают.

Мои сомнения остановил Велмин. Появился-таки, а я уж было обрадовался, что такая проблема сама собой снялась. Убежал со страху – и хорошо, не надо везти в деревню, пристраивать. И тулат сэкономлю. Но это, конечно, к слову. У меня золота столько, что несколькими тулатами больше или меньше – не замечу.

- Пришел, ссыкун, - Дири выразил общее мнение.

- Где ты был, когда мы отбивались? – Это уже Аррик. А что, он имеет право так говорить, солдату ногу пропорол.

- Я убежал. Недалеко. Яму в кустах нашел, там спрятался.

- Кинжал не мешал бежать? – Я кивнул на оружие, которым одарил Велмина. – Он не для тебя, снимай.

Дири, чтобы ускорить процесс, подошел к Велмину и отцепил ножны с кинжалом от пояса. А я стоял и думал, как мне поступить. И с пленником, и с иномирянином. И тут мне пришла в голову то ли гениальная, то ли идиотская мысль. Идея была в том, чтобы все-таки устроить кулачный бой, но не скуйера с Дири, а его с Велмином. Иномирянин на полголовы выше, на десяток (даже полтора) кило больше, только, будь здесь тотализатор, поставил бы баул с золотом на скуйера. У того вес пусть и меньше, но большая часть разницы у пацанов в жире, да и результат поединка не только силой и ловкостью будет определяться, но и характером. А у пленника он определенно есть. Мне даже обидно стало, что мне попадаются такие, как Велмин и Эйрид, хотя последний начал исправляться. Но все равно завидно, что этот скуйер не в моей команде.

Так что я был уверен, кто окажется победителем. А значит, и повод отпустить пленника будет. Но вот Велмин, что с ним сделать? Нянчиться однозначно не буду. Проиграет – будет повод прогнать, трусы в моей команде не нужны.

Я подошел к Велмину. Тот под моим жестким взглядом потупился.

- Дири, куда ты дел ошейник? Принеси, пожалуйста.

Держа в руках илотский ошейник (кстати, без посторонней помощи его с шеи не снять), я еще раз взвесил свое решение. Не очень оно мне нравилось, только иного придумать не мог. Я еще раз взглянул на лежащего неподалеку скуйера. Нет, ему незачем знать про моих ребят.

- Пошли, - кивнул головой Велмину, - Дири и Аррик, вы тоже.

Отойдя подальше от пары чужих ушей, я попросил ребят объяснить Велмину, кто такие илоты и каково им живется. Главное, чтобы иномирянин прочувствовался.

- Главное, не менжуйтесь. То, что с вами было, то прошло, а ему это надо знать. Часа хватит?

Пока парни просвещали Велмина в вопросе, каково живется в илотах, я все не мог понять, что же меня смущает в моей задумке. Чувствовал, здесь что-то не так. Но вот что? Может быть, все дело в ребятах? Как они отреагируют? И поймут ли меня? А ведь могут не понять, почему я отпущу скуйера. Ясно же, что мальчишка молчать не будет и тут же все расскажет кортанцам. Конечно, никто из парней мне перечить не станет, я для них авторитет и командир, но ведь и они не бессловесные подчиненные. Они друзья, а не шестерки, а друзьями не командуют.

Сколько времени я мучился, не засекал, но, кажется, выход из тупиковой ситуации придумал. Задумка с проведением боя между скуйером и Велмином остается в силе, а пока парни занимаются просвещением, мне нужны Эрве и Эйрид. Много это времени не займет, и думаю, они справятся, парни сообразительные.

Когда Эрве и Эйрид выполнили мою задумку, как раз подоспели Аррик с Дири, ну, и Велмин заодно с ними, сразу видно, что они хорошо поговорили – на Велмине не было лица. Я же стоял и вертел в руках ошейник.

- Видишь? Он может быть твоим. Только я тебя с собой таскать не буду, продам на рудники. Эрве, развяжи пленника. А ты подойди сюда. Значит так, сейчас будете драться. Только руками, ногами нельзя. Бить ниже живота нельзя. Если один упал, другой стоит, ждет, когда тот поднимется и всё продолжается. Драка до тех пор, пока один не сможет подняться или скажет, что сдается. Проигравший получает этот ошейник на шею и будет продан на местные оловянные рудники. Победитель становится свободным. Если победишь, - это я скуйеру, - можешь уйти.

Драка, как я и предполагал, шла с явным преимуществом скуйера, надо же, я даже имени парнишки не спросил. Велмин уже раза четыре оказывался на земле, прежде чем ему удалось достать кулаком кортанца. А еще через пару минут Велмина совсем было не узнать – лицо в крови, слезах и соплях. Но ссыкун, хоть и плачет, а поднимается на ноги. Рассказы Дири и Аррика, видимо, сильно напугали пацана.

Но настал момент, когда Велмин попытался встать, но не смог. Финиш. Скуйер победил.

- Я слово держу. Можешь уйти.

Парнишка смотрел на меня недоверчиво. Здесь у грассов (не у всех, конечно) принято давать слово и забирать его обратно. Отсюда и предательство, интриги, мятежи, которые я видел за время своего путешествия по этому миру.

- Только что с тобой будет?

Парнишка, уже было двинувшийся, остановился.

- Скуйер, потерявший своего грасса и вернувшийся безоружным… Что с ними бывает?

Я точно не знал, лишь догадывался, но мое предположение, видимо, оказалось верно. Придет без оружия, больше скуйером ему не быть, никто из грассов к себе не возьмет.

Я поднял с земли ножны с его кинжалом и, держа в руках, вопросительно смотрел на парнишку.

- Получишь, но в обмен скажешь, как твой грасс нас нашел.

На лице мальчишки видны следы внутренней борьбы. Скуйер стоял в нерешительности.

- Твой грасс погиб в бою. И ты теперь ему ничем не навредишь. Решайся.

Парнишка с неприязнью во взгляде зыркнул на меня и сказал:

- Вас обнаружил вилан и продал сведения грассу Брусту за полбалера.

- Кто такой Бруст?

Мальчишка повернул голову к телу убитого грасса.

- Мой господин.

- Понятно. Держи, - я протянул оружие парнишке.

Тот еще раз враждебно на меня посмотрел, взял кинжал с ножнами, повернулся и решительно зашагал прочь. Вот это характер! Но что мне делать с проигравшим?

Нет, в илоты обращать я его не буду, все-таки характер проявил, не сдался, держался против кортанца до упора. Хотя я все равно ошейник одевать чужаку не стал бы, как бы плохо он себя не показал. Просто прогнал бы и забыл о нем. Но сейчас выгнать его не мог. Ошейник с отвращением отшвырнул в сторону.

- Ладно, оставайся с нами. Свободным человеком, но кинжал на пояс надо заслужить.

Я повернулся к парням, что они скажут, как отнесутся к моему решению? Ребята были в растерянности, но злости к Велмину с их стороны я не чувствовал. Остатки презрения были, но уже не такие, как раньше. А Аррик и вовсе сказал:

- Правильно. Он хоть и ссыкун, но в илоты… нет… я на себе это испытал… но кортанца…

Аррик не договорил, однако я понял, что он хотел сказать. И не только я понял, но и все остальные мои парни тоже. Эрве и Эйрид знали мою задумку, сами же ее и исполнили, поэтому они промолчали. А невысказанную мысль Аррика продолжил Дири:

- Не надо его было отпускать. Сообщит.