Антимаг-8. Владыка

Глава 10

— Ралиэль! — отчаянно кричал эльф с безумным взглядом трясший за плечи светловолосую подругу.

Та не реагировала, смотря сквозь него ничего не выражающими зелёными глазами.

— Мне жаль, Вилей, — тихо произнесла Дану, и в её голосе звучала искренняя боль. — Ралиэль больше нет. Это лишь пустая оболочка.

Эльф несколько мгновений неверяще смотрел на неё, затем в бессильном отчаянии прижал к себе равнодушную ко всему девушку и заплакал.

Лёха отвернулся, не желая даже представлять, что почувствовал бы, окажись на её месте Миа. Взгляд упал на Харона. Тот бережно поднял на ноги Ниэль, на миг обнял, отпустил и зашагал к телу Гюнтера. На памяти Стрижа это было самое сильное проявление чувств репликанта при посторонних. Интересно, верят ли искусственные солдаты в высшие силы и возносит ли сейчас Харон благодарственную молитву кому-то?

Сам Лёха тоже шёл к телу Гюнтера. В том, что тот погиб, сомнений не было. Демон вырвал огромный кусок из нижней, незащищённой бронёй части горла. Не сказать наверняка, отчего именно погиб Хейман — задохнулся или истёк кровью.

При проектировании брони для огромного саблезуба выбор стоял между двумя подходами: тяжёлая надёжная броня, серьёзно сковывавшая движения, или более лёгкая конструкция, позволявшая нормально гнуться и вращать головой. Гюнтер отдал предпочтение подвижности, уверенный, что успеет уйти от смертельно опасного удара в незащищённую часть тела. Лёха и Риган такой подход поддержали, не представляя, что впереди их ждёт невидимый противник, предсказать удар которого попросту невозможно.

Похоже, это решение стоило Гюнтеру жизни.

Понимая, как нелепо выглядит со стороны, Стриж снял перчатку, склонился к телу и попытался обнаружить хоть какие-то признаки жизни. Ни пульса, ни дыхания. Да и одного прикосновения к телу хватало, чтобы утратить последнюю тень надежды. Есть неуловимая, ускользающая от разума, но отчётливо ощущаемая разница между прикосновением к живому, пусть и лишённому сознания, и мёртвому телу.

Отряд пустотников понёс первую потерю.

— Его можно вернуть?

Странный вопрос Ареса заставил Лёху поднять голову. Спрашивал репликант у Дану, и в его голосе отчётливо читались упрямые нотки.

— Вернуть? — на миг Древняя отвлеклась от изучения голограммы и бросила на репликанта растерянный взгляд.

— Мы все уже умирали и снова вернулись в новых телах, — скрестив руки на груди, напомнил Арес. — Гюнтер погиб, у нас есть пустующие тела, а здесь, очевидно, должно быть подходящее устройство. Мы можем вернуть его к жизни в новом теле?

От вспыхнувшей надежды в груди перехватило дыхание, и Стриж замер, ожидая ответа.

— К сожалению, повторно призвать душу пустотника невозможно.

Слова Дану опустились тяжёлым камнем на душу. Максимилиано присел рядом с телом саблезуба и прикрыл тому глаза.

— Не печальтесь, друзья, — тихо сказал тиаматец. — Все мы — живое доказательство бессмертия души. Гюнтер ненавидел это тело и не хотел жить зверем. Теперь он ушёл дальше в неведомом путешествии, и я надеюсь, то место, куда он отправился, намного лучше этого.

Арес молча сжал кулаки, а Лёха невольно задумался, куда в действительности отправилась душа Хеймана — к новому воплощению, или в ненасытную утробу Навигатора, как и трое эльфов? И что будет, если его душу сожрали? Со временем вернётся в мир для нового воплощения, как утверждала Дану?

А если она ошибается?

Взгляд Стрижа упёрся в прикованного к артефактному древу Навигатора. В голове болезненно бился вопрос: если прямо сейчас вспороть демону брюхо, поглощённые души вернутся в недавно покинутые тела?

Змееподобная тварь уставилась в ответ жуткими белёсыми глазами, словно насмехаясь. Или так казалось из-за сходства с одним из обликов Белочки?

Воспоминание о демонице навело на интересную мысль: её душу ведь сожрал дракон — тоже частично демон. И она, лишённая части воспоминаний, всё же получила новую жизнь. Пусть странную, пусть в качестве подселенца в тело не самого умного пустотника, но это доказывает, что даже сожранные демонами души не уничтожаются.

Это служило подтверждением словам Дану о том, что все — и люди, и эльфы, и демоны — лишь часть мировой энергии. И кто бы кого ни пожрал, рано или поздно эта энергия вернётся в привычный круговорот и снова возродится. «Как вода, ставшая льдом, снова может растаять, утратив форму, а со временем принять новую».

Эта мысль несколько успокоила и умерила желание понадёжней пришпилить Навигатора к стволу парой стальных перьев.

— Что это за тварь с фототропным камуфляжем? — прервал скорбное молчание Харон, пнув носком сапога тушу демона. — И как много ещё таких может скрываться здесь?

На лице Дану отчётливо читалось недоумение.

— Он спрашивает о демоне, что способен становиться невидимым, — перевёл непонятный для эльфийки термин Максимилиано.

Та мазнула взглядом по неподвижной туше хищника. Теперь, когда тот был отлично виден, Лёха заметил, что шкура мёртвого демона неуловимо напоминает Покров едва заметными льдистыми отблесками на чёрной шкуре.

— Мы называли их Миражниками, — устало произнесла Дану. — Пустотники, которых я знала, называли адскими гончими. Они способны сливаться с окружением настолько мастерски, что практически не видны глазу. Но в снежных пустошах их выдают следы, потому они предпочитают охотиться на скальных выходах, плато, в пещерах. Редкие особи, шкуры которых идут на изготовление Покровов.

В другое время эта новость обрадовала бы Лёху, но сейчас он безразлично кивнул и бросил взгляд на эльфов, горюющих по превратившимся в пустышек друзьям. Спрашивать Дану об артефакте, что способен призвать в лишённые сознания тела души землян, в этот момент было бы даже не бестактностью, а настоящим оскорблением и павших, и выживших соратников.

— Здесь могут быть ещё такие же особи? — в голосе Харона отчётливо слышалось напряжение.

— Не на этом этаже, — покачала головой Дану. — Такие твари — одиночки. И встречаются очень редко.

— Значит, на других уровнях могут ждать подобные? — прищурился Арес.

— Если вы не встретите других демонов — есть шанс, что именно Миражник всех сожрал и выжидает удобный момент для нападения.

Репликант кивнул и отошёл в сторону с задумчивым видом. Можно было не сомневаться, что он уже разрабатывает тактику для борьбы с невидимым противником.

Лёха же подошёл к столу с голограммой и негромко спросил у Древней:

— Сколько времени уйдёт на то, чтобы закрыть Разломы на всех уровнях крепости?

— Немного, — ответила та, активировав голокарту империи над столом.

Стриж невольно прикипел к ней взглядом. Ни человеческие, ни эльфийские карты не шли ни в какое сравнение с объёмной проекцией. Здесь отображалась вся некогда великая колониальная империя. Метки замков и крепостей, от которых сейчас не осталось и следа, старые границы кланов, сферы влияния Великих Домов, множество неизвестных пиктограмм и отметок.

Бесценные данные для поиска руин и оставленных эльфийских крепостей.

Но Дану интересовало не это. Она парой движений увеличила часть изображения и погасила лишнюю информацию. По характерным признакам Стриж узнал столицу и её окрестности, не раз виденные на достаточно подробных картах Кречетов. На голограмме ярко выделялись красные точки, одна из которых располагалась аккурат на отметке подземной крепости, где они и находились.

— Что это? — спросил Лёха, указав на заинтересовавшую его метку.

— «Меты», — ответила Дану, не отрывая взгляда от карты. — Мы использовали такие для обозначения важных мест во время исследования новых миров или вылазок к демонам. Похоже, Ариман нашёл запас таких и придумал им новое применение.

Она снова изменила масштаб и показала территорию, заселённую людьми на сегодняшний день.

— Смотри, эти точки совпадают с отметками императорских артефактов на карте наших друзей. Все уверены, что их назначение — защита имперских земель от появления на них Разломов.

Стриж внимательно присмотрелся к россыпи красных точек, мысленно сверяя с клановой картой. Разметку «безопасных зон» вокруг земель Кречетов он знал хорошо. Приходилось изучать во время планирования нападения на Виверн. Он тогда имитировал нападение демона и подгадывал атаку таким образом, чтобы Виверны не только покинули земли Кречетов, но и находились в области между двумя защитными артефактами.

Собственно, знал о них Стриж немного. По словам Лауры, рассказавшей ему общеизвестные факты, клан Золотых Тигров умел изготавливать артефакты, способные укрепить границу между мирами и предотвращать появление Разломов. Около самого артефакта появление портала к демонам исключалось, но по мере удаления от него защита ослабевала.

Устанавливали такие в первую очередь в крупных городах и на землях кланов. Тайну их изготовления, как водится, держали за семью печатями. Все знали лишь о том, что для их создания требовались какие-то крайне редкие ресурсы, да ещё и годы работы мастеров-артефакторов. Установка каждого была событием имперского масштаба, а разрушение каралось уничтожением не только злоумышленника, но и всей его родни, даже если это была верхушка клана.

Да и мало кому придёт в голову разрушать редчайший, бесценный артефакт, защищающий людей от появления Разломов. Но история знала и такие случаи. Особо предприимчивые маги пытались подгадить конкурентам, лишив их земли защиты от появления демонов, но каждый случай Тигры тщательно расследовали. Пары публичных казней всей правящей верхушки кланов, допустивших такое преступление, хватило, чтобы все уяснили — императорские защитные артефакты неприкосновенны.

Дарану был обещан подобный, если он сумеет закрепиться на землях Стальных Грифонов и построить дорогу к ним, объединив с обжитой территории империи.

Теперь, когда стало ясно, что это вовсе не защита от появления Разломов, нужно было понять в чём настоящая причина установки «мет» по территории империи.

— Для чего же они нужны на самом деле? — Стриж перевёл взгляд с карты на Дану.

— Насколько я вижу, Ариман использовал их как ориентиры для Навигатора, — пояснила та. — Сейчас вокруг большинства этих точек обозначен запрет для открытия Разломов, а вот тут — наоборот.

Она указала на границу земель империи и церковников. Лёха не встречал упоминаний о том, что защитные артефакты Тигры устанавливали где-то за пределами клановых земель, но смысл это имело. Для своих они были символом защиты и незаменимости правящей семьи. А на границах с соседями «мету» можно было установить тихо и в скрытном месте, чтобы при попытке вторжения «порадовать» гостей полчищами демонов в тылу.

Разумно.

Скорее всего, сейчас участившиеся демонические атаки сковывают церковников, пока армия во главе с императором движется к границе.

— А что до Разломов в лесах? — прикинув свой маршрут по карте, Лёха не увидел там красных отметок. — Там тоже натыканы «меты»?

— Нет, но Ариман вложил приказ открывать Разломы в случайных точках мира. Исключая те, что расположены вокруг отмеченных «мет».

Задумку Стриж оценил. Таким образом, Ариману несложно поддерживать миф о всеобщем бедствии, с которым вынуждены сталкиваться все без исключения. Его подданные в меньшей степени, эльфы, церковники и другие народы, населявшие этот мир, в большей. И все они трижды задумаются, прежде чем поднять руку на клан, способный справиться с этой бедой.

Хорошее подспорье для власти демона.

Демона… Интересно, эльфы прошлого могли предположить, кто унаследует их колонию?

Стоп!

— Как Ариман вообще смог управлять этой штукой, если он не эльф? — встрепенулся Лёха. — Зеркала, эгиды, значительная часть артефактов Древних завязаны на эльфийскую кровь. Завладей демон телом эльфа, давно научился бы перемещаться через зеркала, да и эгида превратилась бы в символ императорской власти. Но Ариман, очевидно, вселился в человека. Как при этом он получил доступ к одному из важнейших артефактов целой грозди миров?

— Точно я смогу сказать только если найду записи тех, кто работал здесь, — не отрываясь от манипуляций с голограммой, ответила Дану. — Могу предположить, что дело в Навигаторе. Вряд ли то, что Ариман имеет ту же способность открывать и закрывать Разломы — совпадение. Здесь ставили много опытов над демонами разных видов, и я уверена, что проще и быстрее всего было кормить Навигатора до отвала, а его потомство помещать в тигли для изучения.

— Согласен, — кивнул Лёха, — но как это связано с доступом к этому?

Он постучал пальцем по командному столу.

— По сути, Навигатор — часть артефакта, — взмахом руки Дану охватила сразу и дерево, и порталы. — Они воздействуют друг на друга. Скорее всего, когда Ариман коснулся артефакта, тот признал его своей частью.

— И одержимый человек просто так взял и научился пользоваться сложнейшим эльфийским устройством? — не поверил Лёха.

Дану лишь пожала плечами.

— Может, он нашёл и изучил записи представителей Великих Домов. Может, действовал методом проб и ошибок. А может, сам не раз был свидетелем того, как другие работают с Древом.

Стриж с сомнением покачал головой, но неожиданно вспомнил объяснения Белочки о размножении демонов.

— Ты знала, что демоны получают от родителя часть его памяти? — спросил он у Дану.

Та бросила на него заинтересованный взгляд.

— Нет. Ты узнал об этом от своего демона?

Лёха кивнул.

— Навигатор веками наблюдал за всем, что происходило в этом зале. Кто знает, что из воспоминаний получил Ариман, а затем сумел осмыслить, слившись с человеческим разумом?

— Это бы многое объяснило, — хмуро признала Древняя. — И я не только о понимании работы многих наших артефактов. Здесь, среди самых доверенных представителей Великих Домов, он мог узнать немало тайн, старых обид и междоусобиц. А потом использовать их, чтобы подогреть вражду и помешать нам объединиться…

Взгляд её затуманился, словно эльфийка погрузилась в воспоминания, переосмысляя события прошлого. Встрепенувшись, она тряхнула головой и решительно произнесла:

— Но сейчас это не важно. Разломы закрыты, и нам предстоит очистить крепость от оставшихся демонов.

С подкреплением, состоящим из пустотников в броне из эльфийского сплава, с зачисткой справились за ночь. Особенно отличились Бьорн, Архелай и Тоноак, попавшие в родную стихию. Наконец-то свершилось то, к чему они готовились в «загробной жизни» — вышли на битву с демонами во славу своих богов. Воины древности справлялись с задачей не хуже бойцов в крылатых эгидах, оглашая коридоры подземной крепости восторженным рёвом.

Неожиданно самые серьёзные проблемы доставили самые мелкие твари. Стая небольших, размером с крыс, демонов отправила на лечение в «тигли жизни» четверых. Юркие твари были не только сложными мишенями, но ещё и заносили в ранки быстродействующий и очень сильный яд. Отравленных пришлось спешно нести к порталу — так быстро они слабели.

Зато к рассвету по времени Крабового острова подземная крепость была полностью зачищена от демонов и отдана в распоряжение Дану. Ей в помощь Лёха отправил Мию, а сам вместе с репликантами соорудил носилки и перенёс тело Гюнтера домой.

Требовалось немного отдохнуть и подготовить прощание с павшим товарищем.

О произошедшем известили и Кречетов. Потеря Райной пустотника-саблезуба требовала правдоподобного объяснения для окружающих, так что Лёха дал им время подумать и подготовиться. Но твёрдо заявил, что тело Гюнтера не отдаст. Конечно, любая история о потере пустотника в битве с демонами будет правдоподобней при наличии трупа с характерными ранами, но делать Хеймана частью посмертного шоу Стриж не хотел.

Он заслужил нормальные похороны.

Могилу вырыли у стен крепости и такую глубокую, чтобы крабы не смогли её разрыть. Способен ли обитающий на острове вид рыть норы Лёха не знал, но рисковать и проверять не собирался. Проливать пот за того, кто проливал за тебя кровь — не равноценный обмен, но это всё, что они могли сделать.

Церемония прощания давно закончилась, а Стриж так и сидел у креста, венчающего свежую могилу, и перебирал в памяти события прошлых суток.

Что, если бы он продумал операцию лучше? Если бы отступил при виде Разлома назад и вернулся с подкреплением? Если бы оставил Хеймана на базе? Если бы шёл рядом с драконом, а не валялся на полу бесполезным мешком дерьма?..

Бесконечные «если», что никогда не оставляют в покое.

Подошедший Максимилиано сел рядом и какое-то время молчал, глядя на крест. Потом тихо заговорил.

— Когда колонисты прибывали на новую планету, они возводили города, проводили терраформирование, натурализовали свои тела под особые условия обитания. Но по-настоящему планету начинали считать домом тогда, когда на ней появлялась первая могила. Души мёртвых связывают народ с душой самой планеты, сплетая их судьбы воедино. И душа Гюнтера теперь накрепко привязала нас к новому дому. Не печалься, он ещё вернётся в День Мёртвых и повеселится с нами. А когда-нибудь и мы с тобой уйдём вслед за Мрачным Жнецом, чтобы иногда приходит в гости к живым и радоваться, глядя на них.

— Я буду радоваться, когда брошу к могиле отрезанную голову Аримана, — хмуро процедил Лёха.

— Одно другому не мешает, друг мой, — развёл руками тиаматец. — Но это будет позже. А сейчас сходи за своей зубастой подружкой и отведи её к Дану. Древняя сообщила, что знает, как решить твою проблему.