Великан Севера

Часть 53 Ниспровергающая

Сообщение от сына, что у них с сестрой получилось найти требуемую скрижаль, и через несколько дней они выйдут из Ветреного Пика обратно в Вайтран, как только залечат полученные раны, убрало груз с моих плеч. Пусть Александр никак не упомянул стену слов или другие подробности, но главное, что они живы и это главное.

Вестник сына достиг меня как раз тогда, когда до Виндхельма оставалось пройти каких-то два дня, и наши коалиционные войска уже начали сталкиваться пока со слабым, но всё же противодействием со стороны Братьев Бури. Так называемые борцы за свободу Скайрима пока не успели сформироваться в ту серьёзную силу, которая могла бы хоть что-то противопоставить полноценному легиону, но их грамотные засады и ночные атаки серьёзно тормозили продвижение моего войска. И пусть потери в пути и от внезапных нападений были смехотворны по сравнению с общей численностью войск, однако, завалы на дорогах и налёты на обозы понемногу замедляли изначально взятый темп. Расправляясь с нападающими, у меня щемило сердце, когда мне приходилось видеть с кем сражаются мои воины, дети, вчерашние дети, следуя за своим ложным идолом, без малейшего сомнения бросались в бой на превосходящие их силы и умирали, умирали десятками. И если клановая молодёжь и наёмники ещё многое не понимали, то во те ветераны, прошедшие, как и я, Великую Войну, с горечью смотрели на совсем ещё молодых парней и девушек, которые больше никогда не вернуться домой. А значит всё это восстание Буревестника надо закончить как можно быстрее.

К стенам Виндхельма моё войско прибыло точно в срок, не смотря на все попытки задержать нас, всё же время прибытия мною первоначально было выставлено с запасом, как раз на случай задержек в пути. Соединившись с силами, присланными Гавеном Чёрный Вереск, и получив весточку от Джанессы, что совместный нордо-данмерский флот прибудет вовремя, началась самая скучная часть любой войны — осада.

Наше прибытие в окрестности Виндхельма, кажется, было полной неожиданностью как для самого Ульфрика, так и для проживающих в окрестностях города фермеров, которые полными непонимания глазами смотрели на марширующие вдоль их полей колонны воинов. Сам город нас встретил наглухо закрытыми воротами и множеством стражников и Братьев Бури на стенах, которые только и могли беспомощно наблюдать, как с запада на них идёт огромная масса пехоты, тогда как с востока подплывает внушительный флот. Распорядившись начать разворачивать осадный лагерь, сам я сделал всего одну вещь, на самом высоком холме, прямо перед сейчас собираемым моими слугами шатром, мной в землю было воткнуто знамя моего легиона. Никаких переговоров и прочего вести я пока не собирался, так что приказал войскам пока только разворачивать лагерь и начать строить осадные орудия.

Полностью блокированный город простоял в осаде три дня, пока не произошло именно то, чего я и ожидал, из ворот города вышел гонец от Ульфрика с требованием пояснить, по какому праву дружина клана Титанорожденных и их союзников осадили его город. На что я просто указал на развивающийся стяг легиона. Гонец, оказавшийся на удивление понятливым парнем, понятливо кивнул и собирался было отправиться обратно, но я остановил его.

— Передай Ульфрику, что если он так ценит старые традиции, то у меня есть к нему предложение, — гонец, застыв на месте, всем своим видом показывал, что готов меня слушать, — мы можем закончить всё это поединком, только он и я, войска проигравшего сдаются на милость победителя.

— Я передам ваше предложение ярлу Ульфрику, — смиренно ответил гонец.

После возвращения гонца в город, мною был собран военный совет, на котором предстояло окончательно утвердить план действий как в случае штурма города, так в случае принятия Ульфриком моего вызова на поединок. В том же самом шатре, где когда-то заседал штаб моего легиона во время Великой Войны, собрались командующие всех прибывших сил. Были тут главы кланов или их представители, единогласно выбранный лидер всех наёмников, Джанесса со своей свитой, решившая лично размяться и даже военный вождь ръеклингов, сидящий в за общим столом, как ни в чём не бывало.

— Приветствую всех собравшихся, — как только последний член военного совета занял своё место, сказал я, поприветствовав всех присутствующих, — как вы все уже знаете, сегодня днём прибыл гонец от Ульфрика, и с моей стороны ему было предложено два варианта развития событий: или мы всё решаем на поединке чести, или будет полноценный штурм.

— А почему бы нам сразу не приступить к штурму? — спросил старший сын Гавена Чёрный Вереск, Ингвар, — Нас больше, окрестности мы контролируем, у них нет не шанса.

— Поддерживаю, — раздалось со стороны представителя клана Сынов Битвы, — Буревестник поднял мятеж и убил Верховного Короля, к даэдра вежливость, убьём зверя в его логове!

— Тут всё просто, позволишь племянник? — сказал представитель Чёрных Стрел и брат моего отца, на что я ответил ему утвердительным кивком, — Ульфрик уже проиграл, не смотрите на меня так, всем уже известно, что из четырёх владений два полностью вышли у него из-под контроля, Данстар в осаде, собственно, как и Виндхельм…

— Тогда зачем эти переговоры? — не унимался Ингвар Чёрный Вереск, — Если он действительно проиграл, то мы только оттягиваем неизбежное.

— Жизни, — спокойно ответил я, — эти переговоры и шанс закончить всё малой кровью и сохранить жизни тех молодых глупцов, что поддались сказкам Ульфрика о независимом Скайриме.

Мой тихий и спокойный тон погрузил шатёр в тишину и задумчивость, и если в глазах зрелых нордов я видел понимание, то вот немногочисленная молодёжь застыла в недоумении.

— Для тех, кто ничего не понял, отвечу. Всё это восстание и разговоры о независимости и такой ужасной Империи, которая только и делает, что сосёт все соки из нашей родины, нужны только для одной цели — ослабить нас перед предстоящей войной с Доминионом. Может кто-то забыл, или плохо слушал своих учителей, но Конкордат Белого Золота — это не мир, а перемирие перед ещё одной войной, в которой предстоит поучаствовать если не нам, то нашим детям и внукам. И чем больше сил мы сохраним сейчас, тем больше у нас шансов в будущем навсегда избавиться от угрозы Доминиона в будущем.

Моё откровение не вызвало шока, но, кажется, поставило всё на свои места для многих, но далеко не всех, присутствующих.

— Тан Эрик, — обратился ко мне лидер наёмников, немолодой уже редгард, — вы утверждаете, что Ульфрик Буревестник поднял это восстание по воле эльфов и является их марионеткой?

— Да, — спокойно ответил я, — волей или неволей, но он, действует в их интересах. Если бы он победил, то Империя лишилась бы целой провинции и потенциально потеряла где-то двадцать полных легионов, — те, кто успел послужить утвердительно закивали, — и даже если бы он проиграл, но этот конфликт затянулся, из него Скайрим вышел бы сильно ослабленным и разорённым гражданской войной.

— Ульфрик шпион Талмора, кто бы мог подумать… — задумчиво произнёс представитель Огневолосов, сидевший рядом с Лирис и ещё несколькими родичами, — Хотя, если подумать, то именно из-за его действий во время восстания в Пределе на нашей земле появилось Талморское посольство.

— Именно, — подтвердил я его мысли.

— А что если Ульфрик не примет вызов, — спросил Ингвар Чёрный Вереск, — он же вполне может сослаться на то, что тан не может вызвать ярла на поединок.

— Тогда я выйду перед городскими воротами, и расскажу всему Виндхельму, то, что озвучил сейчас перед вами, — недобро усмехнулся я, — и тогда его положение станет ещё хуже, ведь ему придётся сидеть не просто в осаждённом городе, а в осаждённом городе, в котором большая часть его жителей будет иметь к нему множество не самых приятных вопросов.

— А если и это ничего не изменит? — не унимался Ингвар.

— Тогда будет штурм. Вождь Балг, — обратился я к мало что понимающему в политике и прочих перипетиях ръеклингу, — ваши разведчики уже обнаружили пещеры, о которых вам рассказали?

— Да, Великий Вождь, — пусть и медленно, но абсолютно правильно и почти без акцента сказал синий коротышка, — мои воины уже нашли все пещеры и даже смогли пролезть по ним в старые камни. Если Великий Вождь прикажет, мои воины проведут друзей через тайный пещеры.

— Хорошо, как видите, прошедшие дни не прошли в пустую и мы продолжали готовиться, в том числе и к штурму.

— Отлично, — воодушевлённо сказал представитель Сынов Битвы, — но остаётся нерешённым ещё один вопрос. Кто станет новым ярлом Виндхельма, когда Ульфрик падёт?

Этот вопрос был ожидаем, всё-таки оставлять без нормального управления такой город как Виндхельм было бы верхом глупости, как и допускать грызню за власть между кланами. Поэтому, подав знак одному из служек, и переглянувшись с Огневолосами, мы дождались того, как в шатёр внесут небольшой ларь. Поставив его перед собой, я медленно открыл его так, чтобы все собравшиеся увидели его содержимое.

— Святые яйца Акатоша, — только и сумел выдавить из себя Ингвар Чёрный Вереск, — это то, о чём я подумал?

— Верно, перед тобой Корона Зимы, знак власти над Виндхельмом и всем Восточным Скайримом, — ответила за меня Лирис, доставая венец своих предков из ларца, — символ власти Огневолосов, утерянный после смерти королевы Мабьярн Огненные Волосы во время войны с ледяными демонами камаль.

Увидев подаваемые Джанессой знаки, Лирис не стала углубляться в историю того как, а главное где была обнаружена эта реликвия, чтобы не вносить лишние склоки в собравшееся войска, тем более ответственная за эту кражу уже давно мертва. Остальные же союзники, собравшиеся в шатре, начали бурно обсуждать увиденное, всё же не каждый день из небытия всплывает древняя реликвия, тем более с такой историей. Однако всему приходит конец, и когда стихли разговоры, я вновь взял слово.

— Думаю, с будущими ярлами Виндхельма мы определились, так что теперь…

— А что будет с сёстрами Ульфрика, — задал свой вопрос один из Сынов Битвы, — не подумайте, я не настаиваю на том, чтобы они отвечали за поступки своего брата, но их судьбу лучше решить заранее.

— Ничего с ними не будет, — спокойно сказал нынешний глава клана Огневолосов, Ульф, — станут танами владения, и если хорошо себя проявят, то смогут сохранить клановое имя, если нет, уйдут жёнами в другие кланы. Всё будет по закону.

— Отлично, раз с этим вопросом мы закончили, то стоит направить конную сотню…

Остаток совещания был посвящён обсуждению текущей ситуации, ликвидации разрозненных отрядов Братьев Бури, которые ещё встречались на территории Истмарка и подготовкой к возможному штурму.

Ответ, с согласием Ульфрика на переговоры, пришёл на следующий день, сама встреча должна была произойти перед воротами Виндхельма в полдень. На встречу я пришёл не только полностью снаряжённый для боя, собственно, как и Ульфрик, но и в сопровождении большой свиты, среди которой присутствовали и Ульф Огневолосый с Короной Зимы на голове.

— Ульф, мерзкий предатель, — без всякого вступления начал Ульфрик Буревестник, — я всегда знал, что ты хотел захватить власть.

— И именно поэтому выступил против тебя только тогда, когда ты поднял восстание и убил Верховного Короля? — сочащимся иронией голосом спросил Ульф, — Не суди всех по себе, Буревестник, а лучше вспомни, кому твой клан когда-то присягал на верность…

— Я не перед кем не склонюсь! — кажется нервы Буревестника окончательно сдали, мало того, что его восстание фактически закончилось, не успев начаться, так ещё для трона Исграмора уже определили нового хозяина, — А ты, Титанорожденный! Какого это, принимать подачки от Империи, которая забыла и предала Скайрим!?

— Не знаю, — в отличии от Ульфрика я был полностью спокоен и собран, но при этом старался говорить, как можно громче, чтобы собравшиеся на стенах города его защитники, слышали меня чётко и ясно, — всё что у меня есть, было добыто мной собственными трудами и доблестью. Но у меня есть к тебе встречный вопрос — какого это, быть верной собачкой Талмора? Выполнять их приказы?

— Я не подчиняюсь никому и служу только народу Скайрима! — яростно прокричал Ульфрик, — Именно такие как ты, служат эльфам и выполняют их прихоти!

— Именно поэтому, ты решил ослабить Скайрим перед следующей войной с Доминионом? Или ты забыл, как проходила Великая Война? Ах, да, прости, забыл, тебя же в её начале захватили в плен и вылизывал…

— Ты ничего не знаешь!

— Конечно, куда уж мне, — иронично посмотрел я на красного от гнева Ульфрика, — Впрочем, это уже не важно. Сейчас важно другое. Я, тан Эрик Титанорождённый, глава клана Титанорождённых, легат Багряного легиона, первый вошедший в Имперский город и верный сын Скайрима, вызываю тебя ярл Ульфрик Буревестник на поединок чести, и пусть боги решают нашу судьбу!

Мои слова приковали внимание всех собравшихся к одной единственной персоне, Ульфрику Буревестнику, трясущемуся от ярости передо мной. Так как разговор пошёл именно по тому сценарию, на который я и рассчитывал, то выбора у него особо не было, он или принимает вызов и решает всё в поединке, или фактически признаёт, что все мои слова являются правдой. А за такое его распнут собственные соратники.

— Я принимаю вызов! — сдерживая свою ярость, произнёс Буревестник, — Здесь и сейчас, и пусть боги рассудят нас.

— Отлично, — поудобней перехватив щит, достав свой любимый шестопёр из петли и захлопнув забрало, произнёс я, — только не рассчитывай, что со мной всё будет так же просто как с Торугом.

Моя провокация пусть и сработала, добавив ещё немного ярости и так в переполненного ей Ульфрика, но смог сдержаться и принять от своих сопровождающих недостающие элементы доспехов. Пока Буревестник облачался, из ворот Виндхельма высыпалась целая толпа, обступив будущее место для поединка, и получилось так, что через несколько минут, мы с Ульфриком оказались в окружении целой толпы народа, часть из которых образовывали круг, а часть заняла все возможные возвышенности. Когда всё было готово, мы встали напротив друг друга.

Взгляд со стороны.

Перед воротами древнего города собралось множество людей и нелюдей, все они были по-разному одеты и происходили из разных мест, но сейчас их объединяло одно, они, как заворожённые, смотрели на стоящих друг на против друга воинов.

Первый из них был настоящим гигантом, в полной латной броне, пластины которой переливались на солнце, с башенным щитом в одной руке, и внушающем трепет одним своим видом шестопёром в другой. Второй боец был меньше, но с первого взгляда становилось понятно, что он не менее опасен, облачённый в кольчужно-латную броню с многочисленными изображениями медведей, этот воин так же отдал предпочтение щиту, но вместо булавы в его руках находился боевой топор, сверкающий на солнце также, как и латы гиганта. Оба воина застыли на одном месте в ожидании начала поединка, и только дрожащая рука молодого парня сейчас решала, когда начнётся бой. Получив знак от кого-то постарше, безусый юнец, зажмурившись, со всей силы нанёс удар колотушкой по медному гонгу и весь мир разделился на до и после.

Конец взгляда со стороны.

Ожидая начала поединка, я внимательно рассматривал Ульфрика, который всё же сумел успокоиться и сейчас с таким же изучающим взглядом смотрел на меня. Пока его глаза искали уязвимости в моей броне, мои рассматривали его стойку. Судя по моему опыту, положение его тела говорило только об одном — он готовится к стремительному рывку, а значит его основной ставкой является Крик Безжалостная Сила, который, по его мнению, как минимум опрокинет меня, а дальше уже дело техники, удар топором в забрало и дело сделано. Вот только для меня его возможности не являются тайной, и потому, сейчас всё к чему я готовился — это выдержать ударную волну, чтобы тут же обрушить мой шестопёр на него. В отличие от Ульфрика, мне достаточно задеть его хотя бы один раз, и бой можно считать выигранным.

Удар гонга замедлил время, и мне без труда удалось увидеть, как мой противник, вместо того, чтобы укрыться щитом, или броситься в атаку, начал набирать полную грудь воздуха. Среагировал я мгновенно, с силой вонзив щит в землю, и слегка его наклонив. Уперевшись ногами в землю как можно сильнее, всё что мне оставалось, так это дождаться пресловутого «FUS-RO-DAH».

Тягучие мгновения не спешили вновь набирать свой темп, но первые звуки крика уже были мной услышаны, пусть и в сильно замедленном виде. Стоило Ульфрику закончить, как в меня ударила невообразимая по своей мощи волна чистой силы. Щит скрипел и стонал, земля под ногами вспучилась, а я казалось оглох, но всё же, когда напор спал, я всё ещё твёрдо стоял на земле, пусть и слегка оглушённый.

С силой выдернув изрядно закопавшийся в землю щит, мне, наконец, удалось оглядеться, и если реакция зрителей меня мало интересовала, то вот выражение лица Ульфрика было для меня слаще любого мёда. Недоумение, неверие и где-то в глубине его глаз, зарождающееся отчаяние.

Первая попытка сблизиться с противником едва не закончилась моим падением, всё же ту’ум неплохо потрепал меня, и чтобы нормально двигаться, приходилось контролировать мельчайшее движение тела. Видя моё состояние, Ульфрик немного расслабился и сам пошёл на сближение.

Приближаясь ко мне неспешным шагом, мой противник, уверившись в своей победе, а я, чтобы не разочаровывать его, продолжал стоять, оперившись на щит, откровенно тянул время и красовался, и остановился только тогда, когда оказался в зоне поражения моей булавы. И вот, картина повторяется, полный бахвальства взгляд, открытая позиция и постепенно вздымающаяся грудь. Пора.

Немного придя в себя, и полностью сконцентрировавшись на своих движениях, я совершаю один единственный шаг в сторону противника. Шестопёр так же приходит в движение, постепенно набирая скорость. Теперь всё зависит от скорости, ни я, ни мой противник уже не успеваем уклониться, и чья атака окажется быстрее, тот и победит.

Немного помутнённое сознание слышит первую часть крика, но силовая волна пока не срывается с губ Ульфрика, давая мне шанс на победу. Второе слово крика произнесено, но уже поздно, и сверкающим метеором, боёк шестопёра врезается в бок Буревестника, сминая доспехи, кости и плоть. Мой удар вышел не таким сильным, как я рассчитывал, и потому сломанное тело отбрасывает в сторону всего на несколько метров.

Но, последнее слово крика срывается с губ Ульфрика, усиленное воздухом, буквально выбитым из его груди моим ударом, кажется, придавая ту’уму дополнительной мощи. Разрушительная волна чистой силы вновь является миру, но в этот раз пролетает мимо меня, раскидывая толпу зевак, собравшихся посмотреть на наш поединок.

Крики и стоны ворвались в мой до этого полностью беззвучный мир. Кто-то скандировал моё имя, кто посылал на мою голову проклятья, а кто-то, попавший под последнюю атаку Ульфрика, стонал от боли. Но главное, что всё было кончено. Я, пусть и слегка пошатываясь, твёрдо стоял на земле, а мой противник, захлёбываясь собственной кровью, валялся в центре круга сломанной куклой.

Шаг. Ещё шаг. С каждым пройденным метром мне становилось лучше, а до этого кружившийся мир возвращался в норму. Встав перед Ульфриком, я посмотрел в его затухающие глаза, где застыла по-настоящему детская обида и непонимание, как же так, ведь он не мог проиграть. Хотелось сплюнуть на труп этого идиота, который из-за своей гордыни и тупости чуть не погубил тысячи жизней, но сделать это мне мешало забрало.

— Кто-то из присутствующих считает, что победа в этом поединке мне досталась не честно? — подняв забрало, спросил я, когда остатки жизни покинули тело ярла Виндхельма.

Тишина была мне ответом, моё войско хотело услышать, рискнёт ли кто-то ещё бросить мне вызов, а враги ещё не пришли в себя от произошедшего. Прошли десять секунд, потом ещё двадцать, но никто так и не решился бросить мне вызов, а потому, я сделал то, ради чего пришёл в Виндхельм, а именно, отрубил голову Ульфрика его же топором, и неся её за волосы пошёл в сторону городских ворот. Никто не смел меня остановить и пришедшие за мной войска последовали за мной. Бывшие Братья Бури, а теперь просто толпа, потерявшая своего вдохновителя, безмолвно расступалась перед нами, не чиня никаких препятствий.

Дальнейшие события не стоили особого внимания: Ульф Огневолосый занял трон Исграмора и принял клятву верности от всех кланов Истмарка, официально став ярлом Виндхельма, офицеров Братьев Бури вязали и сажали в клетки, как и самых рьяных рядовых, чтобы доставить их на суд. Во всю эту кутерьму я особо не вмешивался, грозно сидя у подножья трона и одним своим видом делая придворных и прочих танов намного более сговорчивыми. В мелких стычках по всему городу и патрулях прошёл день, а за ним и ночь, Огневолосые быстро перехватили у людей Буревестника все основные рычаги власти и сейчас налаживали жизнь города под себя, заключая договора и союзы с теми, кто их поддерживал, и поражая в правах тех, кто с ними враждовал.

Для меня же, было важно другое — гражданская война в Скайриме закончилась, не успев начаться, а остальное не так уж и важно. Мне и всем поддержавшим Огневолосых из казны города были выделены подарки и налоговые скидки, а также вручено официальное приглашение на праздник по случаю возвращения клану Огневолосов титула ярлов Виндхельма. Пришедшие со мной войска были в небольшом недоумении, они рассчитывали на жаркий штурм и славную битву, а вместо этого просто немного попутешествовали, посмотрели на схватку и уже можно собираться домой. Единственные, кто были рады, так это наёмники, ведь деньги они получили как за военный поход, а вся война свелась к паре мелких стычек в пути, да паре дней осады — идеальная работа. Поэтому, когда я передал их контракт Ульфу, для поддержания порядка в Виндхельме, они не особо противились этому решению.

Всего понадобилось три дня, чтобы Виндхельм вновь вернулся к привычной жизни, из которой выбивались только группы наёмников, снующие тут и там, да остатки собранных мной войск, которые постепенно начали отправляться обратно домой. Покой в городе был достигнут не только грубой мощью, но и долей пропаганды, горожане, когда слышали рассказы моих людей, почему Ульфрик мудак и предатель, всё больше и больше признавали, что действия их предыдущего ярла слишком сильно походили не на попытку завоевать независимость Скайриму, а работу по ослаблению их родной земли в пользу Талмора.

На четвёртый день, после захвата города, моя клановая дружина всё же выдвинулась в обратный путь, в большей степени не из-за того, что Титанорожденные хотели подольше насладиться гостеприимством Огневолосов, а из-за моего состояния. Принятый в лоб ту’ум не добавил мне здоровья, и по словам Тимиса, не будь у меня столь сильной естественной регенерации, то через пару часов после боя, я вполне мог умереть от многочисленных внутренних кровотечений. Уже в дороге, нам навстречу попался гонец от генерала Туллия, который уведомил меня, как действующего легата Имперского легиона, что подкрепление на подходе. Узнав же, что всё уже кончено, гонец слегка стушевался и ускакал обратно со свежими новостями.

POV Александр Эриксон из клана Титанорожденных

В проклятом всеми богами кургане нашей группе суммарно пришлось прожить целых два дня, пока все раненные не восстановятся достаточно, чтобы самостоятельно осилить спуск с горы. И пусть ничего опасного в нём уже не было, находится в нём было по меньшей мере неприятно, особенно вспоминая ту орду мертвецов, с которой мы столкнулись сразу после гигантской паучихи. Такое отношение к этому месту было не только у меня, но и у остальных, так что как только раненные минимально пришли в себя, мы выдвинулись в обратный путь.

За дверями древней усыпальницы ничего не изменилось, всё тот же снег и ветер, правда из общей картины выбивался окоченевший труп орка, но ничего страшного. Сам обратный спуск был намного проще чем подъём, и я даже подумывал просто-напросто скатиться со склона на одном из щитов, как мы делали это в детстве, но присмотревшись и увидев множество торчащих из-под снега острых скал, всё же отказался от этой идеи. Достигнув предгорий, мы организовали небольшой привал, на котором просто отдыхали от вечного холода и пронизывающего ветра, который был нашим постоянным спутником последние несколько дней, но вспомнив о миссии, собрали пожитки и выдвинулись в сторону Вайтрана.

Дойдя до городских ворот на следующий день, в этот раз нас всех без проблем пропустили в город, и пока Лидия со своими людьми отправились отдыхать в дом клана, мне пришлось тащиться в дворец ярла, отчитываться о выполненном задании. Узнав о цели визита, стража дворца без проблем пустила меня внутрь, и я без промедления пошёл в сторону покоев придворного мага. Фаренгар Тайный Огонь, казалось, не поменял даже позы с момента моего ухода, всё также нависая над кипой графиков и диаграмм.

— Я же сказал, сейчас меня не беспокоить, — гневно сказал придворный маг, и только потом посмотрел на меня, — А, это ты, Александр, а я думал, что это вновь посыльные от ярла, которым невозможно объяснить, что некоторые ингредиенты надо пару дней обрабатывать, перед тем как пускать на зелья. Впрочем, неважно. Ты принёс скрижаль?

— Да, принёс, — аккуратно развязав тесёмки мешка, в котором лежала тяжеленая каменюка, я выложил скрижаль на стол перед магом, — и скажу сразу, чтобы её добыть, пришлось уничтожить пару сотен драугров и прочей мерзости, которая завелась в Ветреном Пике.

— Сотни драугров, говоришь, — задумчиво пробормотал маг, — значит возвращение драконов не такой уж и вымысел… Хорошо, я доволен твоей работой, так что можешь обратиться к ярлу за наградой, — найдя на своём столе чистый лист бумаги, Фаренгар быстро написал на нём несколько строк и передал её мне, — Передай это управляющему, и если захочешь узнать что-то новое о магии, я всегда готов дать пару уроков.

Вновь вернувшись к своему занятию, Фаренгар, кажется, полностью забыл о моём существовании, поэтому, не придумав ничего лучше я тихо покинул его покои. Сжимая в руке бумагу и мечтая о горячей ванне, которая ждёт меня в городе, мне было мало интересно, почему мимо меня пронеслись несколько взволнованных стражников. Как позже выяснилось, зря.

Ярл Балгруф, восседающий на своём троне выглядел также, как и в прошлый раз, только намного более угрюмый и взволнованный и стоило мне войти в зону его видимости, как тут же впился в меня глазами.

— Александр, — с беспокойством в голосе сказал ярл, — хорошо, что ты уже вернулся. Удалось добыть то, за чем тебя посылал Фаренгар?

— Да, мой ярл, скрижаль уже в его покоях, и он… — не дав мне договорить, ярл перебил меня.

— Отлично, тогда у меня есть для тебя новое задание, несколько десятков минут назад ко мне поступила информация, что дракон напал на Западную Сторожевую Башню. Поэтому тебе следует присоединиться к отряду стражи и узнать, что там да как, выход отряда через полчаса у главных ворот, коня можешь взять из моей личной конюшни.

— Но мой ярл, я совсем недавно вернулся из похода…

— Я понимаю, но ты единственный в Вайтране видел дракона, атаковавшего Хелген, — твёрдо ответил ярл, — и мне надо знать, это тот же дракон или уже другой.

— Хорошо, мой ярл, я немедленно отправляюсь.

Похоже, плакала моя ванная и отдых, но приказ ярла игнорировать нельзя, тем более он прав, если дракон действительно напал, то только я смогу точно сказать тот ли это дракон или другой. Создав магического вестника, в котором объяснил сестре сложившуюся ситуацию, я попросил слугу сопроводить меня до конюшен, где меня уже ждал осёдланный конь и Айрилет, с остальными стражниками. Обменявшись приветствиями, мы решили не дожидаться положенного времени и выдвинулись немедленно.

Двигаясь быстрым галопом, нам удалось достигнуть Западной Сторожевой Башни за пять часов, и пусть лошади были уже почти на последнем издыхании, такая скорость себя окупила. Ещё не достигнув самой башни, становилось понятно, что совсем недавно здесь происходил неравный бой, и был он явно не в пользу дракона. Почерневшие от копоти стены башни и выжженная степная трава, не давали простора для фантазии, кто именно ответственен за эти разрушения, однако, гарнизон башни оставался на своих местах и не казался перепуганным до мокрых штанов. А когда по округе раздался такой знакомый звук работы разработанной отцом баллисты, остатки мозаики сложились у меня в голове.

— Госпожа Айрилет, — из-за стены, окружающей башню, нам на встречу выбежал один из стражников гарнизона, — госпожа Айрилет, мы отбились от дракона и зажали его вон за тем камнем, — указал он на массивную скалу, в противоположном от нас направлении.

— Хорошо, солдат, — сдержано ответила данмерка, — но как вам это удалось?

— А, вы про это… — слегка замешкался стражник, — когда мимо нашей башни проходили войска Титанорожденных, у двух их баллист сломались телеги, на которых их везли, и поэтому они оставили их у нас, для ремонта и присмотра. А когда прилетел дракон, то стрелки из баллист сначала прижали его к земле, а потом всадили ему в тушу парочку болтов.

— Понятно, возвращайся на пост солдат, — спровадила стражника Айрилет, а потом повернулась к нам, — Как бы то не было, но дракон — это не та угроза, о которой можно забыть, поэтому, мы должны проверить в каком он состоянии и если потребуется — добить.

— Госпожа Айрилет, — задал вопрос один из прибывших с нами стражников, — но это же дракон, а у нас кроме мечей и луков ничего нет.

— Разберёмся на месте, ведь как-то древние норды с ними справлялись, справитесь и вы, — холодно ответила данмерка, и соскочив с коня обнажила свой меч.

Не отставая от хускарла своего ярла, спешились и остальные, и я в том числе. Идя в конце отряда, в голове я перебирал все заклинания, который могут помочь мне против огромной, огнедышащей и летающей ящерицы. Огонь — не вариант, лёд — тоже, остаётся только молнии, и чтобы хоть как-то увеличить свои шансы поразить этого монстра, мною был призван грозовой атронах.

Медленно приближаясь к скале, за которой должен был располагаться дракон, наш отряд всё больше и больше замедлял шаг, ведь даже на первый взгляд бесстрашной Айрилет, не хотелось столкнуться с настоящим драконом. Когда мы приблизились вплотную, нам удалось расслышать глухие стоны и злобные рыки, которые издавала многотонная ящерица, видимо стрелки баллист смогли его неплохо зацепить. Сохраняя полнейшую тишину, нам мне удалось не только незамеченным забраться на скалу, но и высунуться из-за неё.

Сидящий на земле дракон мало чем напоминал того гиганта, что атаковал Хелген, не было у него ни чёрной чешуи, ни ветвистых рогов, даже сверкающих красных глаз не было, да и был он меньше. Осознание того, что дракон другой, вызвало у меня некоторое облегчение, которое, однако, тут же было подавлено мыслью, что передо мной всё ещё дракон, и не стоит расслабляться.

Добравшись до исходной позиции, весь отряд замер в нерешительности, никому не хотелось первым бросаться на многотонную тварь, пока не замечающую нашего приближения. Впрочем, наша нерешительность продлилась недолго, и как только маленький камешек, задетый кем-то из стражников по неосторожности, скатился со скалы, дракон тут же заметил нас и события понеслись вскачь.

Первым начал действовать дракон, ударив струёй пламени в нашу сторону, тут же сжигая дотла замешкавшегося стражника. Увидев смерть товарища, остальные стражники, под предводительством Айрилет бросились вперёд с дикими криками, стараясь подобраться к дракону как можно ближе и ударить его мечом или топором.

Пока стражники отвлекали внимание дракона на себя, я выбрался из своего укрытия и приготовился атаковать. Вместе с атронахом, мы посылали молнию за молнией в беснующегося под нами дракона, который одного за одним убивал посмевших его атаковать людей. Удары холодным оружием пусть и наносили небольшие раны, выбивая из шкуры дракона чешуйки, но ничего серьёзней царапин сделать были не могли, стрелы также оказались бесполезны или отскакивая от твёрдой шкуры, или проникая всего на несколько сантиметров в плоть, доставляя этим лишь небольшое неудобство. Мои молнии были несколько эффективней и пусть и не могли мгновенно убить дракона, но заставляли его болезненно дёргаться после каждого попадания, что давало окружающим его стражникам хоть какой-то шанс.

Не прекращая творить заклинания, моё сознание пребывало в отчаяние, всех наших усилий было недостаточно, чтобы убить тварь из легенд, и ещё минут десять, и от прибывших со мной стражников не останется никого. Надо было что-то делать. Первой мыслью было попытаться выманить дракона на открытое место под обстрел баллист, несколько болтов от которых накрепко засели в шкуре чудовища, но умная тварь не собиралась покидать своего укрытия и находилась в слепой зоне стрелков.

Продолжая думать, как лучше поступить, меня вдруг осенило. Вспомнив рассказы отца, что почти любые металлы являются отличными проводниками для молний, мне в голову пришла идея попробовать попасть не просто в дракона, а в засевшие в нём цельнометаллический болты от баллист. Первая молния попала мимо, оставив на бронированной шкуре лишь небольшую чёрную отметку, зато второй разряд попал точно в хвостовую часть болта, и эффект оказался выше всяких ожиданий. Дракона затрясло, его конечности стали двигаться беспорядочно, а из его глотки раздался болезненный рёв. Нащупав верную стратегию, я продолжил целиться исключительно в болты и приказал по ментальной связи аналогично поступать призванному мной атронаху.

Разряды молний были по уже бьющемуся в агонии дракону непрекращающимся потоком, а само чудовище уже не помышляло ни о каком сопротивлении, отчего окружившие его стражники начали безостановочно бить его, как им казалось, по уязвимым точкам. Суставы, морда и главное глаза, всё это под конец боя оказалось измочалено до неузнаваемости, а некогда гордый повелитель небес лежал на земле недвижимой тушей. Стражники переглядывались и утирали пот, но не теряли бдительности, крепко сжимая оружие, не зная, действительно ли тварь мертва или только притворяется.

А дальше, дальше случилось то, чего я никак не ожидал. Из тела дракона начала выделяться энергия, которая немного покружившись над его телом, устремилась ко мне. Не зная, что делать, мне оставалось только раскрыться перед поступающей в меня силой, которая не только не заметил выставленный перед ней защитный оберег, но и напрочь смела все внутренние барьеры. Сила, нет, сама душа дракона смешивалась с моим естеством, давая при этом ощущение силы и лёгкости, невиданной прежде. Не знаю, сколько я пребывал в состоянии экстаза, но когда всё закончилось, окружающий меня мир, как будто приобрёл несколько новых оттенков, стал ярче и чётче, а в голове, само по себе всплыло одно единственное слово «FUS», оно значило многое, но главное его значение было «Сила».

— Довакин, довакин, — окончательно придя в себя, услышал я многоголосый шёпот со стороны выживших стражников.

— Кто довакин? — недоумённо спросил я.

— Кажется ты, — немного стушевавшись, ответил мне десятник, — ты ведь поглотил душу дракона, как в легендах.

— Точно, — вторил ему ещё одни стражник, — сияние вырвалось из туши дракона, и ты его впитал.

— Может быть, — слегка стушевался я, — но всё равно, это никак не проверить…

— Крикни, — предложил ещё один из стражников, — довакины же имеют силу голоса.

— Ладно, — решил не спорить я, — но только один раз.

Сосредоточившись на появившемся во мне знании, я потянулся к нему, и крикнул «FUS». Несмотря на моё неверие, всё получилось, и из моего рта вырвалась силовая волна, которая опрокинула одного стражника, а мёртвую тушу дракона заставила пошатнуться.

— Воистину, ты довакин! — стараясь сохранять самообладание, спокойно сказала Айрилет, — и ярл Балгруф должен об этом узнать, — закончила она свою фразу не терпящим пререкания голосом.

— Да конечно, но сначала, нам нужно прийти в себя и немного отдохнуть, — решив не сопротивляться своей судьбе ответил я.

— И отрезать дракону голову, — сказал один из стражников, — как доказательство, ну и пополнение ярловой коллекции — была одна башка дракона, станет две.

Шутка не нашла отклика у ещё не отошедших от боя солдат, но зато вырвала всех из размышлений и дала импульс к действию. Рассортировав раненых и убитых, с помощью подошедшего гарнизона башни, наш отряд начал собираться в обратный путь, как раз к тому моменту, как мы закончили разбираться с раненными лошади достаточно отдохнули. На обратном пути мы уже никуда не спешили, и ехали лёгкой рысью, стараясь сохранить силы себе и лошадям, и если бы не стонущие раненные, которых было решено всё же не оставлять в гарнизоне башни, а отправить на лечение в город, общий настрой можно было назвать приподнятым, ведь дракона мы всё же победили.

Каждый думал о своём, а мои мысли занимали возможные способы убийства драконов. Безусловно, разработка отца для этого был почти идеальной, запущенные из баллист болты отлично прошибали природную броню драконов и опускали их на землю, лишая главного преимущества, но всё же не убивали наповал. Нет, если попасть таким снарядом в жизненно важный орган, дракон, безусловно умрёт, но ведь надо ещё попасть. Второй мыслью для меня стала магия, ведь именно мои заклинания доставляли дракону намного больше неудобств, чем все потуги воинов, однако и тут был нюанс, если бы не застрявшие в шкуре дракона металлические болты, то неизвестно, получилось ли у меня нанести фатальный урон. От размышлений о магии и способах её применения против драконов меня прервал мощный крик, который, казалось, раздался с самой Глотки Мира и разнёсся на многие километры вокруг.

DOVah-KiiN