Вадбольский – 3

Глава 11

Я попросил остановиться на параллельной Невскому улочке, оттуда переулком вышел как раз к дому девяносто шесть. В нужном месте сменил облик Джавлана на свой родимый, потер ладонями лицо, зудит и чешется от ускоренной трансформации, медленно пошёл к дому, давая время мышцам занять прежнее положение и перестать дергаться, словно у меня нервный тик.

Охранник открыл калитку, поклонился, ага, узнал.

Я легко взбежал по лестнице в холл приёмной, бросил взгляд на изящный столик для писем и визиток. Ого, всё больше визиток и записок от семейств Петербурга с приглашениями посетить приём, встречу, торжество, именины или что-то ещё. Хорошо, хоть на бал больше не приглашают, то слишком торжественное мероприятие, туда я пока что рылом не вышел.

Ежедневно, Шаляпин по моей команде ненадолго прекращает патрулировать дом и окрестности, снижается, ныряет в дом, для этого я оставил на третьем этаже в моём кабинете окно хоть и плотно прикрытым, но Шаляпин научен мною зацеплять манипулятором за край и открывать, а потом так же аккуратно закрывать, не лето.

Сегодня посыльный принес конверт с печатью великокняжеского дома. Я нервно дернулся, и так догадываюсь, что там написано.

Сверху спланировал Шаляпин, опустился на столик, начал долго и неумело вскрывать конверт из плотной бумаги.

— Ты чего? — спросил я.

Он бодро доложил:

— Велено вскрывать всю почту и докладывать вам о содержимом!

— Но я же здесь!

— Это хорошо, — ответи он так же по-солдатски бодро, только глаза не вытаращил, — не нужно включать передачу файлов. Вот сейчас дораскрою конверт и покажу содержимое…

— Эх, — сказал я, — подключись к Мате Хари, пусть апгрейдит. Ты не в селе, здесь столица Империи!

— Где Государь Император?

— Он самый, наше самое Красное Солнышко!..

— Слушаюсь! Запросить и принять апгрейд…

Письмо от Глорианы, как и всё от неё, оказалось коротким и властным: «В среду в восемь вечера собираемся на стоянке у Академии». Императивно и коротко, словно отдает распоряжение крепостному. Своему крепостному.

Я вздохнул, вспышку ярости свободного гражданина подавил, великая княжна из императорской семьи даже не поймет моего праведного возмущения. Ничего, весь мир насилья мы разрушим…

Ладно, ваша светлость, вы хоть и суфражистка, но всё равно женщина, потому снизойду, мужчины должны быть снисходительны и улыбаться вам, улыбаться, вы же ничего другого не принимаете.

Ответа на письмо не требуется, Глориана и не сомневается, что вот всё брошу и побегу готовиться к рейду с её светлостью и её верными фрейлинами, хоть и не фрейлины, а из высших Родов, но у всех есть шанс стать фрейлинами Императорского Двора.

Но что-то больше не хочется ходить с ними в Щель Дьявола. И не просто не хочется, а для суфражисток да уже и для меня просто глупое занятие. Вот Дроссельмейер уже начинает понимать.

Ладно, сумею найти обтекаемые слова и отбояриться.

В кабинет осторожно постучал дворецкий.

— Ваше благородие, — произнес он учтиво, — К вам гости!

— Да, — ответил я как можно благодушнее, — я жду её. Проводи ко мне в кабинет.

Он поклонился.

— Слушаюсь.

Исчез за дверью, я снова всмотрелся в картинку, что транслирует Мата Хари. Автомобиль засекла, как только тот выехал на Невский проспект и помчался в сторону нашего дома, некоторое время наблюдала, потом по моей команде снизилась и сбоку заглянула в окошко автомобиля.

За рулем крепкий широкий в плечах мужчина с каменным лицом, и толстыми мускулистыми руками, шофёр и бодигард в одном лице, на заднем сиденье Байонетта, платье праздничное, глубокое декольте.

Пока Мата Хари летела рядом, девушка дважды поправила платье так, чтобы полушария было видно до самых краев розовых ореолов, посмотрела в зеркальце, хмыкнула, ещё раз поправила, зеркальце держала на такой высоте, чтобы соответствовал переносице рослого мужчины.

Я ощутил предостерегающий холодок. Это что, собирается меня соблазнять? Я вроде бы не давал повода. В прошлый раз она сама рискованно нарушила приличия светского флирта заявлением, что не собирается раздвигать передо мной ноги, такие слова не должна произносить приличная девушка, но ладно, спишем, у молодых в разговоре и не то проскальзывает…

Дверь распахнулась, дворецкий ввел её и широким жестом указал Байонетте, что хозяин за столом, можете брать его голыми руками.

Или голыми ногами, договорил я молча, заулыбался широко и как бы ошалев от неожиданки, выскочил из-за стола, изображая восторг.

— Байонетта?.. Вот уж щасте в дом! Что-то случилось?

Она подошла вплотную, обняла чуть и чмокнула в щёку.

— Барон, я просто приехала навестить свою подругу Сюзанну! Или вы против?

Я подпрыгнул, делая вид, что ах как возмущен, что на меня могли такое подумать, я ж ещё как не против!

— Байонетта!.. Да хоть щас к ней отвезу! Могу отнести бегом!

Она игриво улыбнулась.

— А вот бегом не надо, у меня прическа растреплется. И вообще не нужно пока мешать милой Сюзи. Она такого не любит. И я не люблю. Да кто из нас любит?.. У вас скоро обед, да, барон? Вот там с нею и увидимся. А пока развлекайте меня, барон!

Я сказал донельзя смущенно:

— Из меня хреновый развлекун. Если скажете, какие у вас интересы, постараюсь подстроиться. Но без танцев, ладно?

Она задумалась, я сказал себе мстительно, думай, думай, а я постараюсь понять, с какой ты целью. Сюзанна только повод, понятно, да и не были вы подругами. А ты вот даже чмокнула меня в щёку, успела прижаться грудью, сиськи вполне зрелые, у меня даже ладони зачесались от желания ощутить в них эту горячую нежную тяжесть, молодец, всё проделала безукоризненно.

— Сюзанну же как-то развлекаете?

Мне показалось, что чуть напряглась, но улыбается так же чистосердечно, только дыхание чуточку задержала, зато полый фиброзно-мышечный орган слегка ускорил ритм сокращений, нагнетая кровь в аорту, а оттуда в многочисленные артерии, часть поднялась по капиллярам в щечки, но недостаточно, остались бледными, увы, контроль ещё не отработан.

Я постарался улыбнуться пошире.

— Для неё развлечение — разобраться в этих бумагах и сверять расчёты. Хотите помочь?

Она даже отшатнулась.

— Упаси Господи, барон!.. Но я слышала, вы в Щели показывали девчонкам дивные иллюзии…

Я вздохнул, развел руками.

— Да, я тогда истратил весь запас магических сил, так хотелось произвести впечатление. Я пока что очень слабый маг, мне теперь копить месяц, а то и больше.

Она разочарованно поморщилась, прошлась по кабинету, выглянула в приоткрытое окно. В кабинете в камине мощно полыхают толстые берёзовые поленья, всё норм, в кабинет не так часто заходят, чтобы обратить внимание на такую мелочь, что поленья дают хороший жар, но сами не сгорают.

Я на всякий случай иногда ворошу их кочергой, чтобы изменить положение, дескать, новые подбросил.

— Хорошо у вас, — сказала она. — Можно даже окна держать открытыми.

— В России много деревьев, — согласился я. — Одно спилишь, два вырастают. За экологию не беспокоюсь.

— Эко… что?

— Говорю, дров не жалеем. Давайте, хоть кофейку дернем?

Она мило улыбнулась.

— Вы не прямо из Парижа? В России всё ещё пьют чай. Даже аристократы.

Дернули кофейку, Байонетта закусила большой плиткой шоколада, в глазах вопрос, я сказал торопливо:

— Да едем-едем!.. У нас там всё горит, куча дел, а я тут. Ничего, если прихватите меня, как пассажира?

Если женщина любопытствует, её дотошности позавидует любой следователь, Байонетта всю дорогу доставала расспросами и про имение, и про Щель Дьявола, и даже про графиню Кржижановскую, с которой у меня, как она намекнула, явно что-то амурное.

Я попытался возразить, что Кржижановская графиня, а я всего лишь барон, на что Байонетта лишь расхохоталась и сообщила, что высокопоставленные женщины иной раз могут побаловаться даже с конюхом. Я надулся и сделал вид, что меня такое обидело, но Байонетта всё равно не давала отмолчаться, и, как мне кажется, выведала о моем имении больше, чем я знаю сам.

Но едва прибыли на место, Сюзанна сунула мне в руки толстую папку с бумагами и пояснила, что официально на меня пока не работает, потому мне нужно лично съездить в столицу, посетить вот этот и этот банки, подписать там документы, заключить договор с юридической фирмой насчёт сопровождения всех сделок и представления моих интересов как в судах, так и во всех учреждениях, где сильна бюрократия и без юриста придётся ходить из кабинета в кабинет годами.

Байонетта, что уже успела с нею обняться и даже расцеловаться, стоит рядом с довольной рожицей, нравится, как я закипаю, только что оттуда, куда Сюзанна посылает меня снова.

— Ваше сиятельство, — сказал я горестно, — так бы и сказали сразу, что даже вид мой вызывает у вас зубную боль и жуткий зуд в дорсуме!

Сюзанна сразу вздыбила шерсть, глаза опасно блеснули.

— Где-где… вы сказали?

— В дорсуме, — повторил я, — это спина по-латыни. Ну как мне ещё побахвалиться перед вами, что и латынь учил, Гомера читал! А так хочется!

Она с медленным шипением выпустила из груди воздух, но глаза всё ещё полыхают огнём.

Байонетта сказала весело и примирительно:

— Пока ехала, такой аппетит нагуляла!.. Я бы не отказалась от пирожков, у вас их так вкусно готовят!

Я поинтересовался с настороженностью:

— Откуда знаешь?

Она хитро улыбнулась.

— А вот знаю!

Сюзанна отказалась идти в столовую, работа интереснее, так что Байонетта устроилась рядом с подругой. Только Сюзанна работает в поте лица, а Байонетта, умяв пирожки, таскает из наполовину опустевшего блюда сахарное печенье и уминает за обе щеки.

— Барон, — заявила она с набитым ртом, — я поеду с вами. Подумаешь, туды-сыды!.. Пока будете что-то там подписывать, я забегу в один кофейный магазинчик. У вас кофий заканчивается, а я знаю, где самый лучший!

Сюзанна посмотрела на неё удивленными глазами. Я удивился тоже, такое поведение Байонетты не вписывается в её психологический архетип избалованной внучки богатейшего графского рода.

Я посмотрел на Сюзанну.

— А это… в самом деле необходимо?

Она улыбнулась весьма покровительственно.

— Барон, у меня нет полномочий… Нет-нет, я на вас не работаю, так что пока вы сами, сами. Думаю, это не трудно. Если что, Байонетта поможет.

Я с сомнением посмотрел на весело улыбающуюся мордочку Байонетты.

— А как поможет она?

— Она Байонетта Басманова, — произнесла Сюзанна, и я понял, что для многих вопросов это и есть решающий довод. — А граф Басманов… ну, как вам объяснить…

— Мне только на пальцах, — предупредил я. — Но я уже понял.

То, что Байонетта сама вызвалась, очень на неё не похоже. И не просто вызвалась, а настояла, это насторожило бы и менее впечатлительную скотину. Проверяя её мотивы, я попробовал возражать, ссылался на трудность дороги, но она всё отметала, вот хочет ехать со мной и всё тут!

Хрень какая-то, подумал злобно. Ладно, дело даже не в Байонетте, не хочу ездить в город и обратно по любому пустяку, это же сколько времени теряю!.. Надо что-то придумать с магией пространства, что не магия, а иные координаты, ну да ладно, пусть магия. Время-пространство идут в одной связке, как-нибудь поэкспериментирую насчёт перемещения. В смысле, одна нога здесь, другая там, кишки посредине…

Тадэуш прибыл в имение раньше меня, надкрылья совместными усилиями за это время уже перетащили в мастерскую, там спешно началось преобразование в кирасы, а по возможности в цельные панцири.

Шофёра Байонетты отправили к Антуану, у того нашлись общие интересы в упражнениях с моими гвардейцами, а я кивнул Элеазару, чтобы тот вывел другой автомобиль, нужно испытать в дороге их все.

Байонетта, как хитрая мышь, тут же влезла в салон даже раньше, как мне показалось, чем Элеазар остановил автомобиль перед ступеньками.

Дежурный охранник закрыл за нашим авто ворота немедля, выказывая рвение, Элеазар рулит уверено, быстро, моментально оценивая впереди рытвины и колдобины на дороге, ухитряясь проезжать их на достаточной скорости, пропуская либо между колесами, либо объезжая.

— Ваше благородие, — сказал он с беспокойством, — а не надорвемся?.. Тут с одним имением непонятно за что хвататься, а у вас ещё и такой большой дом в Санкт-Петербурге…

— Следи за дорогой, — напомнил я. — Не справимся?.. Обязаны. Мы все обязаны. Помни, вы сейчас мои гвардейцы, а на следующем этапе уже офицеры моей гвардии.

Байонетта тихонько хрюкнула, то ли задавила смешок, то ли поперхнулась воздухом.

Элеазар сказал в сомнении:

— Да как-то…

— Нас мало, — сказал я, — но будет больше. Каждому из вас придётся не только выполнять команды, как сейчас, но и самим отдавать….

Я не договорил, тягостное ощущение беды всё нарастает и нарастает, а сейчас заорало насчёт опасности. Я напрягся, не зная, как защититься, и тут же лобовое стекло со звоном разлетелось, блестя осколками, и комок раскалённого свинца со страшной силой ударил в мой лоб.

Голову мне откинуло назад, едва не сломав шейные позвонки, надо срочно установить подголовники, я охнул от боли, Элеазар резко затормозил, одновременно выворачивая руль.

— Наружу! — крикнул я. — В кювет!

Элеазар, уже успевший цапнуть винтовку, вывалился в кювет, там, лежа, как я учил, начал выискивать глазами стрелявшего.

— Сорок четыре метра, — подсказала Мата Хари, — вот там за деревьями!

Я со всех ног бросился в ту сторону, на всякий случай виляя из стороны в сторону, но у снайпера с его винтовкой скорострельность такая, что я успел бы пробежать ещё километр, а с моей резвостью и пять.

На бегу перепрыгнул кустарник, зрение подсвечивает красным всё, что попадается на пути, но мыши не интересуют, а вот тот багровый силуэт, что отбросил винтовку и ломанулся дальше в лес…

— Стой, сволочь, — заорал я. — Дерись, как мужчина!

Снайпер, то ли решил последовать моему крику, то ли понял, что с моей скоростью всё равно догоню, круто развернулся, выхватил нож.

Я налетел, как буря, сильным ударом по руке выбил нож, попытался ухватить противника за горло, и в глазах стало темно от удара кулаком в лоб как раз туда, куда саданула пуля. Кажется, даже кости затрещали, я упал, перекувыркнулся через голову, хотя никогда в жизни такой сложнейший для меня трюк не делал, но не успел подняться, как на меня обрушился град ударов.

Да что такое, мелькнуло в сознании, это я должен двигаться быстрее мыши, у меня суперскорость…

Кое-как отбивался, в глазах снайпера увидел страх и растерянность, явно ожидал противника слабее.

Некоторое время дрались, как двое зверей, наконец я взял себя под контроль, я же сильнее, нужно пользоваться, с силой ударил его затылком в ствол дерева, он захрипел и закрыл глаза.

Дыхание перехватило, сердце едва не разламывает грудную клетку. Никогда так хреново и так больно не было, по мою голову в самом деле послали сверхчеловека. Какой же я дурак, перестал носить мою рубашку, дескать, примелькалась. В эту слякотную осень кто её рассмотрит под камзолом?

Послышались тяжёлые шаги бегущего человека, появился запыхавшийся Элеазар.

— Ты чего? — выдохнул я и закашлялся кровью.

Он выпучил глаза, сам знаю, что похож на мертвяка, крикнул отчаянным голосом:

— Дык подсобить, ваше благородие!.. Это ж был просто зверь! Я видел, как дрались…

Я с трудом поднялся, скривился, чувствуя как сломанные кости пытаются сойтись обломками и начать процесс регенерации.

— Я велел оставаться на месте, — напомнил я. — А вдруг машину сопрут?

Он охнул и ринулся обратно. Я с сожалением смотрел на убитого. Слишком силен, такого взять в рукопашке даже не знаю, вряд ли получилось бы.

Всё-таки я хорош против овец, а это точно маг. К счастью, он тоже не ожидал, что я что-то знаю больше, чем простой курсант Академии, а могли бы послать по мою шкуру кого-то сильнее.

Но я молодец, в своей паранойе сделал кожу, как у Сослана. Но у того слабым местом оставались колени, как у Ахилла пятка, потому нужно ещё чуть постараться и укрепить себя, каким был Батарадз… хотя нет, надо лучше, у того хоть всё тело хоть и стало булатным, но одна кишка оставалась уязвимой, что его и погубило.

— Где была? — спросил я Мату Хари.

Она ответила бесстрастно:

— Я прислала семнадцать предупреждений! Последние двенадцать в последнюю секунду!

Я пробормотал:

— Ах да, я медитировал…

— Нашел время, — заявила она ядовито. — Медитировать можно только в запертом подвале глубоко ночью. И вообще медитация — ненаучно.

Когда вернулся к автомобилю, Байонетта бросилась мне на шею, перепуганная насмерть, трясущаяся, в глазах слезы.

— Барон! — вскричала пищащим голосом, — что это было?

— Будни, — ответил я мрачно, — будни провинциального барона.

Что-то слишком перепугана, отметило сознание. У неё психотип такой, пугается быстро, в этот момент надпочечники выплескивают на-гора глюкокортикоидный стероидный гормон, в народе называемый «гормоном стресса», но быстро и отходит, после чего уровень стресса падает стремительным домкратом.

Так что девочка очень сильно темнит и прикидывается. И виснет на мне так, что я очень даже чувствую её упругие сиськи. Если хочет соблазнить, то понятно, однако ещё не то свободное от обязательств время, да и вокруг множество высокородных хахалей. Думаю, не только сынки графов, но даже князья и герцоги. Басманов не просто граф, а глава одного из двенадцати Великих боярских родов, что оказывают влияние на политику Российской империи, а уж на экономику и подавно, уже знаю, сколько металлургических заводов, рудников и железных дорог в его собственности

Мне кажется, она что-то ощутила неладное в моём отношении. Перед самым въездом в Санкт-Петербург собралась, утерла слезки и вдруг предложила передать все бумаги ей, а самому пока подождать в доме на Невском проспекте.

Я колебался недолго, что теряю, не уничтожит же мои документы и не потеряет, сказал мирно:

— Высади меня возле моего дома, а дальше авто в твоем распоряжении. Элеазар, слушайся графиню!

Он пробормотал:

— А если бить будет?

— Терпи, — велел я. — Все женатые терпят.

— Я не женат!

— Вот и посмотришь, что всех нас ждет.

Они оставили меня на Невском перед домом, на котором крупные цифры «Девяность шесть»,я смотрел вслед и чувствовал странное беспокойство и даже смутную тревогу. Что-то не так. Как правильно ещё не знаю, но вокруг меня начинают стягиваться какие-то незримые сети, ещё не вижу, но чувствую их присутствие.

В доме в кабинете попробовал поработать с иллюзиями, добавил два роскошных дивана, которые видел подростком в Версале, сделал поверхностное натяжение покрепче, чтобы не лопалось от прикосновения, сел с опаской, но выдержало мой вес и первое, и второе.

Ободренный, прошёл по комнатам, наполнил их тоже мебелью, чуть опередив эпоху, образцы брал из памяти зеттафлопника, где есть образы мебели всех королевских дворцов Европы, Азии и далекой Индии.

Укрепил, проверил, один диван даже потаскал по комнате, прекрасно, всё выдерживает, даже на паркете оставил след, и ощутил себя выжатым досуха, даже голова закружилась, а в ушах погребальный звон, да что же со мною…

Пришлось вытащить из сейфа шкатулку из дорогих пород дерева, там несколько фиолетовых кристаллов, разгрыз два самых мелких, с холодком ощутил, что как-то маловато. Слопал ещё два, ощутил себя лучше, но пока что… недостаточно.

Я что, мелькнула мысль, уже подрос за это время? Укрепился или расширил вместилище той силы, что зовома магией?

С другой стороны, если кристаллов будет запас, то с мебелью особых проблем не будет на первое время. А потом можно и заменить на более натуральное. Или периодически подновлять поверхностное натяжение этих иллюзорных. Посмотрим по цене. Если учесть опыт технологий, то новинки со временем становятся всё дешевле, несмотря на всякие там навороты.

Под окном раздался звонкий автомобильный рожок, которого все ещё пугаются кони и подпрыгивают люди на тротуаре.

Я приоткрыл окно, крикнул:

— Всё сделали?.. Да вы молодцы. Уже бегу.