Увидеть все

Глава 28

*15 дней после падения Города*

— Поздравляю с назначением.

Новоиспеченный майор вздрогнул от неожиданности. После очередного совещания с немногочисленными выжившими председателями Штаба он вышел на улицу подышать и засмотрелся на пасмурное небо. Его старый приятель, долговязый и бледнолицый в силу недавней службы под землей лейтенант Тритон незаметно приблизился к нему со спины и, широко ухмыляясь, протянул руку для приветствия.

— Спасибо, — хмуро произнес Гюрза, пожимая ее. — С завтрашнего дня ты со своими подчиненными сменишь разведчиков, приставленных к видящей.

— Зачем? — удивленно вскинул брови Тритон. — Мне не слишком хочется отпускать ребят за пределы базы. Пусть этим занимаются псы Крайта.

— У нас больше нет возможности жить иначе. Придется привыкать.

— И все же? Для чего именно нам следить за видящей?

— Она опасна. Штаб до сих пор сомневается на ее счет, но я не могу допустить, чтобы она находилась так близко к людям. — Глаза Гюрзы остекленели — он вновь возвел их к горизонту и уставился в одну точку. — Ты сделаешь вид, что несешь еду, и велишь ей отвернуться, чтобы затем выстрелить ей в затылок.

*30 дней после падения Города*

— Иронично, что Ирга погибла именно так. Положив жизнь на изучение мозгоедов, она в итоге стала одной из них — думаю, рано или поздно все люди получают ровно то, к чему стремятся.

Договорив, Гюрза опрокинул в себя рюмку крепкой настойки, после чего протяжно и шумно выдохнул. Он сидел на диване в своем полутемном кабинете, а неподалеку от него, выбрав для себя неприметное место у двери, стоял и внимательно смотрел на него Крайт.

— К чему же стремишься ты?

— Стабилизировать ситуацию, которую вы так усердно расшатывали последние годы. Скажи мне правду. Этот паршивец всегда доверял тебе, наверняка ты в курсе, где сейчас находится видящая.

Отложив пустую рюмку, Гюрза грузно поднялся на ноги и требовательно зыркнул на своего предшественника из-под взъерошенных темных бровей.

— Йора давно перестал откровенничать со мной, — тот лишь покачал головой. — Признаться, ваш конфликт уже напоминает пагубную привычку. Пятнадцать лет прошло, а ты все продолжаешь видеть в нем шумного самоуверенного новобранца, однажды перешедшего тебе дорогу. Может, пора остановиться? С тех пор он понес свои потери, повзрослел и изменился, да и все мы изменились, и сейчас ваши склоки выглядят просто смешно. К тому же, пусть он слегка и усложнил твой карьерный путь, ты все же стал руководителем Штаба. Стоит ли вспоминать прошлое, если в результате цель оказалась достигнута?

— Прошлое здесь ни при чем, — раздраженно отмахнулся Гюрза. — Даже недавно, когда в Городе появились мозгоеды, он картинно проигнорировал мой отчет и объявил, что гвардия не в состоянии грамотно оценить обстановку. Он всегда считал наше подразделение рудиментом, плевал на мои указания, а теперь и вовсе поставил под угрозу жителей Беты, спрятав где-то там видящую.

— Не думаю, что он стал бы рисковать жизнями людей и держать ее на базе.

— Хватит с меня полунамеков и недоговорок! Я устал от того, что вы не хотите сотрудничать по-хорошему! — Гюрза вновь до краев наполнил рюмку, не замечая, что расплескивает половину настойки по столу. — Да, я силой заставил Софору говорить, и применю эту силу к любому, кто попытается от меня что-либо скрыть! Мы с тобой оба считали майора Акару жестоким, негибким и властолюбивым человеком, однако именно при нем в Городе был порядок. Никто не мог его ослушаться, никто не решался его обмануть. Он руководил Штабом двадцать три года и умер от болезни, так и не услышав в лицо ни единого упрека, хотя нажил за это время кучу врагов. Его боялись и ненавидели большинство председателей, не говоря уже о простых людях, чьих близких он казнил, не видя большого смысла в тюрьме, но никто даже думать не смел выдвинуть предложение о том, чтобы отстранить его. И вот, наконец, семь лет назад он скончался. Я не скрывал, что претендую на его место, однако не стал упорствовать, когда понял, что молодой и более амбициозный капитан разведки обходит меня на пару-тройку голосов. В конце концов, мы с тобой не раз обсуждали планы по развитию Города и часто сходились в наших взглядах, не считая твоей непреодолимой тяги к поверхности. Но чего тебе на самом деле удалось достичь? Сосредоточившись на внешних проблемах, ты собственными руками повесил корону на каждого разведчика, наделив их слова гораздо большей значимостью, чем любые предложения моих ребят, из-за чего и вспыхнуло это глупое противостояние между нашими подразделениями. Поддавшись на уговоры Ирги, ты начал сотрудничать с видящими, и один из них уничтожил Город. Да, ты был добр и старался прислушиваться ко всем, но скажи, разве таким ты представлял себе результат своей работы? Уверен, что нет. Я всегда поддерживал тебя, хотя и не был согласен с каждым твоим приказом, но теперь вижу, что мы оба ошибались. Политика Акары с самого начала была верной. Мы тратим слишком много сил на объяснения, компромиссы и улаживания конфликтов и за всем этим упускаем нечто важное, чему стоило бы уделять гораздо больше времени и внимания. Человечество не должно исчезнуть — ты сам сказал мне эти слова семь лет назад, когда готовился принять должность руководителя. Именно из-за них я и поверил в тебя, но, как ты верно подметил, с тех пор все мы успели здорово измениться. Общественное одобрение стало для тебя важнее трезвого расчета, однако со мной все будет иначе. Я выясню, где скрывается видящая, и уничтожу ее, как последнюю угрозу для нашего выживания, независимо от того, будет большинство согласно с моим решением или нет. И ты не посмеешь встать у меня на пути.

Некоторое время Крайт молча крутил в руках рюмку, которую взял больше часа назад и к которой так ни разу и не прикоснулся губами. Затем он поставил ее, нетронутую и наполненную до краев, на стол, вернулся к двери и толкнул ее, чтобы выйти в коридор.

— Завтра утром к тебе наведается Нертера. Она сообщит тебе то, что ты хочешь знать.

*50 дней после падения Города*

— Сержант Бадис, остановитесь. — Невысокий разведчик с хмурым лицом нехотя обернулся, расслышав свое имя. — По окончании вылазки я велел вам сразу прибыть на Альфу и доложить о результатах. Почему вы не выполнили мой приказ?

— Не хотел перетруждать себя.

— Что? — Гюрза удивленно приподнял брови.

Мало того, что ему пришлось лично явиться на Бету, чтобы выяснить, чем закончилась экспедиция по исследованию дальнего лесного сектора на предмет возможности возведения там третей базы, так теперь его еще и встречали здесь столь враждебно, словно он прибыл что-то выпрашивать.

Бадис выпрямился, становясь к нему лицом.

— Какой смысл стараться, если меня в любой момент могут посадить за решетку, наплевав на все мои былые заслуги?

— Объяснитесь, сержант.

— Вы знаете, о чем я говорю.

Гюрза крепко стиснул зубы. Почему, ну почему они никак не успокоятся?! Конечно, Йора являлся одним из старших и опытных разведчиков, но он никогда не имел достаточного количества связей, как Крайт, и не считался душой подразделения, как Габронат. По крайней мере, Гюрзе так казалось. Почему же его заключение возымело такой сильный эффект?

— Отлично. В таком случае ты арестован за неподчинение Штабу.

— Что ж, я долго продержался.

Крайт вышел на улицу, когда Бадиса уже уводили. Гюрза смерил его холодным взглядом и, ничего не сказав, твердо зашагал по скользкой от дождя дороге к воротам.

*70 дней после падения Города*

Молодой сержант гвардии, перебирая за спиной руки, смущенно смотрел вниз, на свои ботинки. Они были полностью покрыты грязью, и это было хорошо видно даже в тускло освещенном кабинете. Впрочем, Гюрзу, к которому он явился, мало волновал его внешний вид. Руководитель Штаба вновь вливал в себя одну за другой рюмки настойки.

— Докладывай.

— Ну… в общем… мы же не разведчики, понимаете?

— Это я уже сто раз слышал, — хрипло бросил Гюрза, и сержант тотчас пристыженно захлопал ресницами. — Произошло что?

— Ну… вы знаете, мозгоедов в ближней части леса давно уже не видели… так что мы просто не ожидали…

— Хватит мямлить! — потеряв терпение, рявкнул Гюрза. — По делу говори!

— Мы охраняли лесорубов. Заканчивали уже, последняя группа оставалась, и тут вдруг появились они.

— Мозгоеды? Сколько?

— Не знаю, — растерянно пролепетал сержант. — Я их близко в жизни ни разу не видел, даже когда в Городе людей эвакуировали, они все вдалеке мелькали. Ну и… испугались мы с ребятами, понимаете? Почему нас вообще этим заниматься заставляют? Разве не дело разведчиков…

— Теперь это общее дело. Сколько людей пострадало?

— С нами было трое лесорубов. Они так и не вернулись, но наши все целы.

— «Наши», — устало передразнил Гюрза. — Да лучше бы вы на их месте оказались, толку от вас… погоди. Ты сказал, не вернулись? Так вы даже не знаете, что с ними случилось?

— Откуда? — удивился сержант. — Мы же сразу сбежали, как монстров разглядели.

— Где это произошло? — Гюрза, прихрамывая на отсиженную ногу, заковылял к вешалке и стащил с нее пальто. — Когда?

— Часа четыре назад, на опушке у западного перевала… майор, куда вы?

— Приведи сюда остальных, с кем стоял в охране, и ждите меня здесь. Носа из кабинета не высовывайте, пока я не вернусь, ясно?

Суетливо застегиваясь, Гюрза вышел на улицу, где предсказуемо столкнулся с Крайтом, Габронатом и недавно вступившим в должность главнокомандующего гвардией Тритоном, которых ранее вызывал к себе именно к этому часу. Уведомив их, что встреча переносится на завтра, он подал сигнал Крайту, чтобы тот проследовал за ним.

— В чем дело? — негромко поинтересовался он, едва они остались наедине.

— У тебя оружие при себе? Вот и хорошо. Нам нужно прогуляться до леса.

Гюрзе не хотелось брать на место кого-либо еще, хотя для них двоих за пределами базы было не слишком безопасно. Их молодые годы давно ушли, да и тогда он не слишком умело обращался с саблей, но, по крайней мере, у него был пистолет, а уж пристреливаться он ходил через каждые выходные. Тем более он вполне доверял опыту Крайта, который даже с возрастом навряд ли потерял основные навыки разведчика. Вместе они добрались до опушки и очень быстро обнаружили следы борьбы: два окровавленных сапога и чью-то оторванную кисть.

— Что здесь произошло? — Крайт принялся напряженно осматриваться. — Чье это?

— Лесорубов. Последняя группа сегодня не вернулась на базу.

— Кто отвечал за их безопасность?

— Мои люди, — с вызовом ответил Гюрза. — Ты ведь это хотел услышать? Да, они испугались, увидев мозгоедов, и сбежали.

— Значит, нам нужно поразмыслить над тем, как усовершенствовать программу тренировок. — Крайт, внимательно наблюдая за неподвижным лесом, потянулся к сабле. — Полагаю, это был только один мозгоед, и день у него явно задался. Глянь, какое брюхо.

Гюрза лихорадочно обернулся. Выползший из-за деревьев монстр и впрямь выглядел отожравшимся: пустые глазницы его были чернее ночи, на подбородке и когтях засохла кровь, до самой земли тянулась вязкая зловонная слюна, и очень сильновыпирал набитый живот. Гюрза не успел даже достать пистолет, как он бесшумно прыгнул на него, однако Крайт, вовремя выйдя вперед, ловким движением насадил его на лезвие.

— Неплохая работа. — Гюрза кашлянул, скрывая за этим кашлем облегчение, и принялся запихивать оружие обратно в кобуру. — Нужно скрыть следы и представить все общественности так, будто лесорубы сами покинули охраняемую зону. Забрели в чащу, заблудились и уже там попались мозгоедам в лапы.

Обезглавив монстра, Крайт чуть повернул подбородок в его сторону. В его голубых глазах не было укора, только горечь, однако Гюрза все равно тотчас приготовился обороняться.

— Чего смотришь? Если сейчас этот несчастный случай свяжут с гвардией, ситуация только обострится. Мало нам проблем? С подачки твоей неприкосновенной Мак, выдвинувшей официальное прошение о переводе ее отца на Бету, аналогичные запросы начали направлять и другие рабочие, пользуясь аргументом, что там об их безопасности позаботятся намного лучше. Но ведь кто-то же должен работать и здесь! Я молчу уже о том, как усилятся предрассудки касательно моих ребят, зачастую совершенно несправедливые. Ты говоришь о постепенном слиянии двух подразделений, об улучшении тренировок, однако твои же разведчики отказываются обучать молодых гвардейцев, заранее определяя их в неумехи. Не глупо ли, скажи на милость? Считать мальчишек без опыта из академии более перспективными, чем тех, кто имеет хотя бы какое-то представление об оружии? Мы полны междоусобиц, с которыми нужно срочно разбираться. Кому будет лучше, если сейчас мы скажем людям правду?

Крайт в очередной раз отвернулся, вновь сосредотачивая свое внимание на лесе. К счастью, лес оставался безмолвен — мозгоедов в округе действительно больше не было.

— Главное, чтобы ты принял меры, и подобное больше не повторялось.

— Об этом не волнуйся. Я приму меры. — Гюрза чуть успокоился, поняв, что его собеседник не собирается возражать. — Если помнишь, я всегда отличался строгостью к своим подчиненным.

— Да уж, я помню. Стоило ли так настаивать на казни Грача, если ты лично велел караульным пропустить его в Город?

— Стоило. У нас был уговор: я даю ему возможность — он отвечает за все последствия. Если бы вовремя скрылся с места, пожил бы еще, а так я обязан был отреагировать.

— Мне до сих пор непонятно, почему ты сам не мог разобраться с Нактусом.

— Деятельность Нактуса прикрывали серьезные люди, многие из которых до сих пор занимают высокие должности в Штабе. Его грибной бизнес приносил им хороший доход, так что вступать с ним в прямой конфликт было достаточно рискованно. — Гюрза скривился. — К тому же он был гвардейцем, и арестовать его официально означало бы признать всю ту грязь, что лилась на нас рекой после участившихся случаев передозировки. Мне хотелось сохранить его имя незапятнанным — не ради него самого, а ради нашего подразделения.

— Поэтому ты решил пожертвовать именем Грача.

— Говоришь так, словно я подставил невинную овечку. Брось, Крайт. Грач был уголовником, и к моменту казни у него не оставалось никого, кто переживал бы о нем.

— Ладно, уже поздно. — Крайт со вздохом оглянулся на горящие огни Альфы. — Давай поскорее доделаем здесь все дела.

*90 дней после падения Города*

Софора все же изобрела лекарство для видящих. Узнав об этом, Гюрза надолго застыл на своем диване, размышляя. Столь важное открытие просто не могло однажды не всплыть в массах, даже если бы он попытался запретить о нем говорить. Значит, оставалось лишь подстраиваться под ситуацию.

— Ты огромная молодец, Софора. Теперь мы будем готовы, если среди нас вдруг появится еще один видящий. Надеюсь, ты не держишь на меня зла за ситуацию двухмесячной давности. Под угрозой были жизни людей, и от меня требовали результатов, хотя это, конечно, меня не оправдывает. На самом деле я очень ценю твой вклад в наше развитие и благодарю тебя за все старания.

Отпустив глубоко удивленную его словами Софору, Гюрза взял в руки бумагу и карандаш. Нарисовал точку, после чего мелкими корявыми буквами подписал ее именем Мак. Что же предпримет своенравная разведчица, узнав радостную новость? Разумеется, соберет отряд и отправится на поиски сестры. Он начеркал несколько линий, ведущих от ее имени вниз. Отряд этот может погибнуть в пути, не достигнув цели, — не слишком радостный вариант, бессмысленная потеря человеческого ресурса и отсутствие всяких выводов, касающихся видящей, что через время обязательно приведет к повторной попытке. Еще он может не найти ее и вернуться в целости — слишком хорошо, чтобы быть правдой. Скат спокойно жил среди мозгоедов, а значит, и Ванда наверняка ошивается где-то поблизости. Гюрза ненадолго отвлекся, чтобы почесать за ухом, после чего вновь склонился над столом. Последняя запись, которую он сделал, гласила, что Мак все же отыщет сестру, и от нее вновь нужно было нарисовать несколько ответвлений. Допустим, лекарство не подействует, и видящая по случайности прикончит кого-то из разведчиков — не самый худший вариант, если предположить, что уцелевшие благополучно вернутся домой и доложат в Штаб о случившемся. На этом будет поставлена жирная точка в безрассудных экспериментах научного отдела. Гораздо хуже, если лекарство не подействует, но видящая оставит сестру и ее отряд в живых. Тогда опять встанет вопрос о гуманности ее умерщвления, опять сомнения расколют Штаб, и опять Гюрзе придется доказывать, что люди должны беспокоиться в первую очередь о людях, а не о проклятых мутантах. Еще видящая могла уничтожить всех. Этот вариант фактически был равноценен гибели отряда в пути — никакой выгоды из него, увы, исключить не получалось. И, наконец, последнее ответвление. Лекарство подействует.

Вздохнув, Гюрза поднялся с дивана и выглянул в коридор.

— Вызовите ко мне Мак.

Она явилась через два часа. Заняла центр кабинета, вытянулась по струнке и устремила холодные карие глаза чуть левее его плеча.

— Вы хотели меня видеть, майор.

— Да, присаживайся.

— Спасибо, я постою.

— Как угодно. Тебе уже известно об успехе Софоры?

— Да, она сообщила мне сразу после того, как доложила обо всем вам.

— Доложила, как же… — почти неслышно промычал Гюрза, мельком поглядывая на исписанный лист бумаги, который до сих пор держал в руке. — Извини, это я о своем. Наверное, ты очень счастлива?

Ледяной взгляд Мак подскочил до уровня его лица и врезался в него, точно сабля.

— Вы собираетесь запретить мне искать сестру?

— Вовсе нет. Напротив, я хочу подчеркнуть, что одобряю эту вылазку и обязательно порекомендую тебя человеку, которого назначу руководителем отряда.

— Благодарю вас, — ничуть не растаяв, произнесла девушка. — Разрешите идти? Я давно не виделась с отцом из-за того, что ему запрещено покидать Альфу, и хочу воспользоваться случаем.

— Конечно.

Итак, что же будет, если лекарство подействует? Мак, без сомнений, приведет сестру на базу. С ней захотят встретиться знакомые разведчики, Софора, отец, а затем любопытство подтолкнет и остальных — люди поверят, что их безопасности ничего не угрожает, и видящие вновь станут частью общества, как было при Крайте.

Гюрза в одно мгновение сжал кулак, комкая в нем схему, выстроенную вокруг имени Мак. Все в этом исходе было бы хорошо, если бы не полное отсутствие доказательств, что однажды способности Ванды не активируются вновь. Не адаптируются к лекарству и не проявят себя в самый неподходящий момент. Именно такая небрежность и уничтожила Город, и он, действующий руководитель Штаба, не мог допустить повторения катастрофы. Видящая должна была умереть.

Гюрза вновь поднялся на ноги. Излагать все свои умозаключения человеку, которого он собирался назначить на должность руководителя отряда, было бы чересчур долго и сложно. Все же он был обычным разведчиком, причем далеко не самым одаренным интеллектуально, хотя и весьма полезным. Для него он должен был найти причину попроще.

— Угорь сейчас на месте? Нет, его вызывать не нужно. Я сам к нему подойду.

*110 дней после падения Города*

От стука в дверь в кабинете задрожали стекла. Исключая экстренные ситуации, так тарабанить могли только некоторые председатели Штаба и еще один человек, с которым Гюрзе сейчас не слишком хотелось вести беседу. Быстро оценив обстановку, он понял, что об экстренной ситуации речь все же не идет, и сухо гаркнул:

— Я занят.

— Кажется, в последнее время ты постоянно оказываешься занят, едва я пытаюсь пробиться к тебе. — Крайт бесцеремонно ввалился в кабинет и захлопнул за собой дверь. — А ведь мы так и не успели обсудить последние новости.

— Какие? — с отстраненной вежливостью уточнил Гюрза, откладывая ручку.

— Ты одобрил вылазку по передаче сыворотки Ванде. Для чего?

— В каком смысле?

— Не пытайся обмануть меня. — Крайт опустился на стул напротив него. — Ты не собираешься жить под одной крышей с видящей, удастся ей вылечиться или нет. Зачем тебе понадобилось отправлять за ней Мак?

— Побереги свое сердобольное сердце. Не задавай вопросов, на которые не хочешь знать ответы.

— Ты назначил руководителем отряда Угря — он ни за что не приведет Ванду живой. Совершенно ясно, что ты задумал убить ее, но почему ты отпустил вместе с ним Мак? Это жестоко даже для тебя, она же до последнего будет защищать сестру. — Голубые глаза Крайта вдруг широко раскрылись. — Неужели ты приказал ему ликвидировать их обеих?

— Мне нужно, чтобы научный отдел и люди в целом прекратили заниматься ерундой.

— Но сыворотка…

— Сыворотка не подействует. Видящая превратит сестру в мозгоеда, после чего Угорь будет вынужден застрелить их обеих. — Гюрза вновь взялся за ручку и опустил глаза на приказ, который оставалось подписать только ему, потому что другие ответственные лица уже сделали это. — Даже если в реальности все сложится иначе, мы представим людям именно такую версию, чтобы раз и навсегда прекратить все споры.

Крайт чуть повернул голову, тоже вчитываясь в текст этого приказа, и лицо его в одно мгновение налилось краснотой. Он выхватил бумагу из-под руки Гюрзы.

— Что ты о себе возомнил?! Думаешь, я так просто позволю тебе это?! Мы договаривались, что ты временно изолируешь нескольких зарвавшихся балагуров, чтобы легче было привести к перемирию всех остальных, но это уже слишком! За предъявленные Йоре обвинения никогда не назначалась смертная казнь!

— Ты же знаешь, чьим сыном был погибший при падении Города Ракша. — Гюрза выразительно развел руками. — Меня буквально заставили составить этот приказ.

Уничтожение бумаги его ничуть не задело: он прекрасно понимал, что приговор уже вступил в действие, и ему остается лишь выбрать день. Крайт, пошатываясь, отошел назад. Гюрзе почудилось, что он вот-вот покинет кабинет, однако этого не случилось. Простояв несколько минут в молчании, он вновь приблизился к его столу и положил на него обе руки, нависнув над ним, как грозовая туча.

— Вот уж правда: рано или поздно все люди получают то, к чему стремятся. Ты так быстро стал походить на Акару, что я даже не успел заметить, когда это преображение поглотило тебя окончательно. И сейчас мне вдруг отчетливо вспомнилось, почему все мы тихо ненавидели его, но ничего не предпринимали. Как и он, ты говоришь, что главным приоритетом для тебя являются люди, но не уточняешь, что речь идет лишь о тех из них, кто могут называться покладистыми и преданными лично тебе. Мы были покладистыми, и Акара в каком-то смысле заботился о нас, так что, даже видя его жестокость по отношению к другим, мы продолжали молчать. Ведь нас это не касалось. — Гюрза прищурился и слегка вжался в кресло, неосознанно отступая от своего собеседника. — Легко просто убрать недоброжелателей — убедить их в своей правоте гораздо сложнее. Я старался руководить Штабом именно так, и мне ничуть не жаль потраченного на поиски компромиссов времени. Ты любишь попрекать меня падением Города, однако разве же он пал из-за того, что я позволил жить видящим? Нет, это случилось потому, что мы ничего не знали о их природе, и не знали бы до сих пор, если бы я не начал сотрудничать со Скатом, а затем и с Вандой. Убей я их, и Виреон никогда не открылся бы передо мной, а значит, однажды точно так же уничтожил бы Город. Впрочем, говорить об этом уже не имеет смысла. — Крайт оторвался от стола и смерил Гюрзу тяжелым взглядом. — Раз для тебя компромиссы больше не существуют, то и я не буду продолжать искать их. Разведчики, которых я позволил тебе изолировать, чтобы добиться ослабления конфликта, сегодня же выйдут из заключения. И Йора тоже.

— Это решать не тебе! — Гюрза вскочил и тотчас неуклюже покачнулся, в который раз ощутив предательскую слабость в отсиженной ноге. — Ты вообще понимаешь, что сейчас несешь?! Это военный переворот! Ты не посмеешь!

— И как ты остановишь меня? — тихо поинтересовался Крайт. — Неужели тоже попытаешься убить? Кажется, ни на что другое ты уже не способен.

Дрожащими руками Гюрза схватился за резко ставший тесным ворот рубашки. Его охватила паника: если Крайт и в самом деле попытается сделать так, как только что сказал, настанет катастрофа! Подразделение разведки пойдет за ним в полном составе, Штаб окончательно расколется на две части, вспыхнут вооруженные стычки, намертво встанет работа строителей — на базах воцарится хаос, в котором никто не будет знать, кому подчиняться!

— Стой! — давясь мучительным горловым спазмом, прохрипел он. — Я запрещаю!

Однако Крайт и ухом не повел. Отвернувшись, он взялся за ручку двери, и тогда Гюрза, в голове которого от страха погасла последняя здравая мысль, выхватил пистолет.

*Текущее утро. Около 130 дней после падения Города*

Пару месяцев назад рядом с тюремным бараком на внешней территории Альфы возвели небольшую металлическую пристройку для ведения допросов и свиданий, потому что в самом бараке возможность уединиться отсутствовала напрочь. Заняв внутри нее один из двух жестких стульев, Гюрза нервно озирался по сторонам. Он часто бывал здесь и никогда не испытывал неудобств, однако сегодня что-то мешало ему сидеть спокойно. Окон в пристройке не было, не считая маленького отверстия под потолком, так что вокруг было темно, несмотря на раннее время. Вскоре дверь со скрипом распахнулась.

— Заключенный по вашему приказу доставлен, майор. Впускать?

— Да. Только… — Гюрза чуть оттянул воротник. Ему опять чудилось, что он сдавливает ему горло. — Вы же надели на него наручники, как я велел?

— Так точно.

Бывший капитан разведки беззвучно проник в помещение, а конвоировавший его гвардеец остался снаружи. Дверь закрылась, и свет снова померк.

— Как ты знаешь, несколько дней назад в силу вступил приказ о твоей казни, и по правилам я должен еще раз напомнить тебе об этом. Сейчас, за несколько часов до приведения его в исполнение.

— По правилам? — Собеседник Гюрзы насмешливо наклонил голову. — Зачем тебе какие-то правила, если ты прекрасно управляешься и без них?

— Я не собираюсь отвечать на твои провокации, Йора. Если у тебя нет ко мне вопросов, касающихся твоей дальнейшей судьбы…

— Крайт был единственным, кто мог тебя спасти. Убив его, ты подписал приговор и себе.

— Не убивал я его! Не убивал! — Разнервничавшись сильнее прежнего, Гюрза до онемения сцепил руки в кулаки, однако это не помогло, и слова, которые он прежде строго контролировал, полились рекой: — Он неудачно упал и ударился головой! Виноват несчастный случай — это подтвердили медики!

— Упал, споткнувшись на ровном месте у тебя в кабинете?

— Да, я выстрелил ему в плечо! — задыхаясь и держась уже обеими руками за воротник, захрипел Гюрза. — Крайт собирался устроить военный переворот! Он просто обезумел, это был последний шанс привести его в чувство! Штаб одобрил мои действия! Он не оставил мне выбора! И ты, мерзавец, ты не смеешь мне угрожать, ты ничего не знаешь и не понимаешь! Сержант! Сержант, выведите его!

— Ошибаешься, он как раз пытался остановить переворот. — Йора послушно поднялся на ноги, когда удивленный столь скорым вызовом конвоир вновь открыл дверь. — Ты собственными руками уничтожил последнюю стену, защищавшую тебя от притесненных, озлобленных разведчиков, и теперь тебе следует почаще оглядываться по сторонам, а лучше вообще лишний раз не высовываться с Альфы. Ведь люди, как ты знаешь не понаслышке, довольно злопамятные создания.

Его увели, и Гюрза остался один. Ему не хватало воздуха — этот неприятный симптом появился в его жизни совсем недавно и теперь не оставлял его ни на день, хотя раньше ничего подобного с ним не случалось. Он запрокинул голову и вдохнул так глубоко, что в груди протестующе заныли легкие, но лучше от этого не стало. Ему совершенно не хотелось выходить на улицу и возвращаться к работе, хотя дел было еще много. Он даже допустил мысль просидеть в этой маленькой коморке до самого вечера, однако очень скоро стало ясно, что никто ему этого не позволит. Через маленькое отверстие под потолком в помещение вместе с ветром влетел уже ищущий его голос капитана Тритона.

— Что случилось?

— У нас проблемы. — Пытаясь перевести дыхание, Тритон привалился к стене пристройки. — Кто-то слил информацию, что помимо черепно-мозговой травмы, послужившей причиной смерти, у Крайта была прострелена рука. Габронат уже подал заявление на расследование, но это только полбеды.

— Что еще?

— Десять минут назад с дозорной башни заметили около двадцати вооруженных разведчиков. Думаю, на Бете узнали о сегодняшней казни.

— Вооруженных? — медленно повторил Гюрза.

— Да. Они скоро будут здесь.

Выдержав паузу, Тритон продолжил докладывать обстановку, однако назойливый шум в ушах мешал Гюрзе слушать. Он заторможенно, незряче оглянулся. Строительство второго ряда стен вокруг нового жилого квартала еще не было завершено — захватить внешнюю территорию Альфы не составит разведчикам труда. И что тогда? Что дальше?

— Прикажи дозорному стрелять.

— … если они согласятся… а? — Тритон запнулся, не закончив мысль. — Что?

— Пусть ранит двоих-троих, и они повернут назад.

— Гюрза, но это же… наши люди.

— Наши? — процедил он, моментально становясь пунцовым, хотя еще секунду назад на лице его не было ни единой эмоции. — Наши, ты сказал?! Они взяли оружие и готовятся осадить Альфу! Готовятся освободить осужденных Штабом преступников, готовятся силой прогнуть нас под свои условия, и ты называешь их «нашими»?!

— Мы не знаем точно, какие у них намерения. Сейчас нужно все хорошенько обдумать. — Тритон покосился по сторонам и продолжил чуть тише: — Если мы первыми откроем стрельбу, от нас многие отвернутся.

— Ты тоже собираешься оспаривать мои приказы?!

Ледяные тиски страха вновь сдавили грудь Гюрзы, совсем как несколько дней назад, когда Крайт впервые отказался поддержать его. Он попытался избавиться от них криком, но чем громче звучал его голос, чем злее становилось лицо, тем глубже проникали в него эти отвратительные щупальцы паники. Тритон смотрел на него отстраненно и потерянно — его друг, его первый заместитель и верная опора с самых младших званий, но даже он теперь сомневался в нем! Почему так произошло? В чем заключалась ошибка, ведь Гюрзе искренне казалось, что он все делал правильно!

— Никак нет, майор, я просто предлагаю рассмотреть и другие варианты. Давайте попробуем провести переговоры? Насколько мне известно, один из старших разведчиков до сих пор служит на Альфе. Вернее, одна. — Тритон перешел на официальный тон. Так он обращался к нему лишь на людях, и то не всегда, а сейчас рядом и подавно никого не было. Гюрза поморщился, после чего слабо, но утвердительно кивнул, разрешая ему продолжать. — Мы попросим сержанта Нертеру присоединиться к нам. На Бете хорошо знают и уважают ее.

Судя по мрачному выражению лица и вялому голосу, Тритон уже не верил, что к нему прислушаются. Он был готов к поражению, и все равно предпринял эту безнадежную попытку переубедить, найти компромисс. Гюрза дернулся, точно от боли: перед его глазами вновь промелькнул заляпанный кровью дверной косяк, о который виском ударился не ожидавший выстрела в спину Крайт. Он теперь часто видел его в самых разных местах и при самых разных обстоятельствах, что ненавидел даже сильнее, чем прочно закрепившуюся в его жизни отдышку. Крайт погиб, однако проблема разрозненности никуда не делась, напротив, она резко усугубилась, ставя теперь под сомнение все его решения и приказы.

— Хорошо. Попробуем так, как ты сказал.

Тритон оживленно вскинул голову и, признательно кивнув, бегом бросился собирать делегацию. Последней к ней присоединилась высокая девушка в темно-зеленой униформе, со спины напоминающая мужчину своей короткой, почти под ноль, стрижкой. Тритон коротко переговорил с ней, раздал указания гвардейцам и лишь тогда вернулся к Гюрзе.

— Мы готовы.

Разведчиками руководил лейтенант Койот. Ему было не больше двадцати шести лет, и при лучших обстоятельствах он навряд ли прыгнул бы выше сержанта, однако еще до падения Города офицеров уже катастрофически не хватало, в связи с чем и было принято решение отобрать и повысить самых перспективных представителей каждого подразделения. Гюрза остановился напротив него — изначально он подумывал назначить ответственным за переговоры Тритона и переждать бурю на Альфе, однако в последний момент передумал. Нельзя было допустить, чтобы по базам поползли слухи, будто он струсил.

— Нам не много радости находиться здесь, — без предисловий обронил Койот, выпятив вперед щуплую грудь. — Однако, игнорируя наши официальные запросы, вы не оставили нам другого выхода. Итак, я озвучу содержимое этих запросов вслух. Мы требуем проведения независимого расследования гибели капитана Крайта, к которой, как недавно выяснилось, могли быть причастны посторонние, а также изменения меры наказания капитану Йоре, потому как законных оснований для избранной нет и быть не может. Проклятье, аж язык разболелся от формализма. — Он неожиданно усмехнулся, после чего заговорил совершенно в ином тоне: — Отпустите Йору и других несправедливо заключенных разведчиков, раскройте истинную причину смерти Крайта и предоставьте два дополнительных места в совете председателей Штаба для тех, кого изберем лично мы, чтобы в дальнейшем хоть кто-то мог защищать наши интересы. Пожалуй, так понятнее.

— Занимательная речь, лейтенант, но давайте для начала все немного успокоимся. — Гюрза многозначительно кивнул на автомат в его руках. — Вижу, капитан Габронат обеспечил вас внушительным арсеналом, но против кого вы собираетесь его применять? Против стоящих в карауле молодых гвардейцев, всегда считавших вас героями? Против собственных товарищей? — Он чуть посторонился, чтобы Койот увидел хмурую Нертеру. — Сдайте оружие, и мы все мирно обсудим в моем кабинете.

— Нет, майор, на сей раз с нас хватит пустых разговоров. Они длятся уже несколько месяцев и существуют исключительно для отсрочки, чтобы вам хватило времени пересажать всех. — Койот, ничуть не смущаясь, приподнял автомат повыше. — Нас устроит только официальное признание наших условий. Здесь и сейчас.

— Иначе?

— Иначе мы добьемся их выполнения силой.

Гюрза инстинктивно потянулся к воротнику, но в последний момент одернул себя: уж лучше ему было и впрямь задохнуться, чем выдать свое беспокойство. Пока он обдумывал, что сказать, вперед выскочила Нертера.

— Вы не можете, лейтенант! Сколько пострадает людей, если вы не остановитесь! Капитан Крайт никогда не одобрил бы…

— Он мертв, Нертера, — сухо оборвал ее Койот. — Вполне вероятно, его даже убили, потому что он продолжал бороться за нас, а сейчас собираются убить и капитана Йору, и если тебя это устраивает, то нас нет. Мы не предаем товарищей за теплое место.

Нертера отшатнулась. Лицо ее беспомощно вытянулось, губы приоткрылись, будто она приготовилась возражать, однако Койот почти сразу равнодушно отвернулся от нее, всем своим видом показывая, что не желает продолжать с ней беседу. Всеобщее внимание вновь сосредоточилось на Гюрзе.

— Нет.

Какие именно размышления подтолкнули руководителя Штаба к такому решению, никому из присутствующих было уже не узнать. Его короткий ответ на мгновение привел в замешательство обе стороны — повисло напряженное молчание. Как минимум, все ожидали продолжения торгов, и сильнее других на это надеялся Тритон, брови которого подскочили так высоко, что затерялись за редкой соломенной челкой. Огласив свой вердикт, Гюрза не пошевелился и нисколько не изменился в лице. Он смотрел поверх голов, болезненно щуря левый глаз и будто бы обращаясь к кому-то невидимому, в то время как его частое, с хрипами дыхание продолжало стремительно ухудшаться.

— Нет? — подчеркнуто вежливо переспросил Койот.

— К сожалению, некоторые ваши требования попросту невозможно выполнить, — торопливо вклинился Тритон, оттеснив Гюрзу плечом. — Однако мы определенно готовы смягчить приговоры отдельным разведчикам, отметившимся примерным поведением, и обсудить одно место в Штабе для вашего избирателя, если взамен вы откажитесь от…

Не слушая его, Койот неожиданно отступил назад и подал сигнал разведчику в конце отряда. Тот молниеносно присел на одно колено, расчехлил снайперскую винтовку, прежде сокрытую под брезентовой накидкой, и навел ее на дозорного в башне, точно так же наблюдавшего в прицел за ходом переговоров.

— Значит, договориться по-хорошему не получится.

Только тогда Гюрза вздрогнул, избавляясь от наваждения, в котором, едва сместив с поста Крайта, предупреждал его, что отныне собирается добиваться всеобщего повиновения силой. Он очнулся, услышав свистящий выдох Тритона, увидев, как вновь вскидывает голову бледная как полотно Нертера, почувствовав, как боязливо пятятся гвардейцы у него за спиной… а затем вдруг пошатнулся, пронзенный сокрушительной головной болью.