Увидеть все

Глава 19

Было время обеда. Вновь барабанил по земле колючий дождь, и потому все рабочие ушли трапезничать на базу, под защиту стен и крыш. Ракша, вовремя передавший свой пост мне, проскользнул вместе с ними, чтобы вынести какой-нибудь еды и нам. Я проследила за тем, как закрываются ворота за его спиной, после чего обернулась на дорогу, ведущую к наземному городу. Какая-то неизвестная сила дернула меня посмотреть именно туда, хотя моя вышка предназначалась для наблюдения за лесом и находилась в совершенно другой стороне, — наверное, виной всему было еле уловимое движение, которого голые поля вокруг Беты не видели уже очень давно.

— Ванда! — донесся до меня предупреждающий крик Нертеры.

— Вижу! Свистеть?

— Все и так на базе! Лучше спускайся и помоги мне!

Мозгоедов было трое, и таковыми они явно стали недавно. Их коричневато-зеленые морды сливались с порванной во многих местах униформой, волочились по траве деформированные когтистые ноги, плотоядно свисали длинные языки. Добежав до наблюдательного пункта Нертеры, я обнаружила, что они с Мак уже вышли за ограждение, отделяющее стройку от внешнего мира. Вышли и даже успели поделить противников: Нертера, как старшая и более опытная, взяла на себя двоих, а моя сестра направила саблю на одного оставшегося. Они, очевидно, прекрасно справлялись и без меня, но в какой-то момент Мак, поймав своего мозгоеда на клинок, задумчиво покосилась на стоявшую к ней спиной боевую подругу, и в глазах ее промелькнул непонятный призрачный огонек.

Любому человеку, прожившему огромное количество жизней через чужие воспоминания, его собственный век в один момент может показаться лишь чередой повторений. Я бросилась вперед, на ходу вынимая оружие и готовясь истошно завопить, чтобы предупредить Нертеру, чтобы заставить ее обернуться и избежать участи Лаггара…

Вдалеке над лесом неожиданно сверкнула серебристая молния. Начертила на небе зазубренную стрелу, освещая сумрачную долину, и, довольная, убралась восвояси. С ее бесследным исчезновением взгляд Мак потух — быстрым движением она вынула из мозгоеда клинок и нанесла ему смертельный удар. Я подлетела к ней, так и не выдавив из себя ни слова, и оттолкнула в сторону, не успев затормозить. Сестра неуклюже повалилась на траву рядом с телом монстра. Оправившись, она с недоумением уставилась на меня, безмолвно требуя объяснений за грубый тычок в спину. Несколько секунд мы напряженно смотрели друг на друга, а затем лицо ее перекосилось от гнева. Она обо всем догадалась.

— Как ты могла подумать обо мне такое, Ванда?

Не в силах отдышаться после своего отчаянного спринта, я протянула Мак руку, чтобы помочь ей встать. Однако она не взялась за нее.

— Кажется, это разведчики из отряда Гарны, — крикнула нам Нертера, только-только закончившая со вторым мозгоедом и разглядывавшая теперь его обезглавленный труп. — Значит, они все же нашли модифицированное существо.

— И не справились с ним, — стальным голосом резюмировала Мак, самостоятельно поднявшись на ноги. — Крайт совершил ошибку, отправив двадцать пять человек на его поиски. Эта вылазка не была необходимостью.

— Если мыслить в рамках текущей ситуации, возможно, но майор много думает о будущем. Он готовит людей к выходу из-под земли, стремится уже сейчас обезопасить близлежащие территории, а модифицированное существо, обитающее по соседству, является серьезным тому препятствием. — Нертера со вздохом отвернулась от мозгоедов, бывших когда-то ее товарищами. — Я доложу о произошедшем капитану Габронату.

Как только стройный силуэт ее исчез за дощатым забором, Мак сурово воззрилась на меня. Я же, в свою очередь, нарочито медленно обошла по кругу место сражения и, совершенно не испытывая брезгливости, перевернула лицом вверх одну из безобразных безглазых голов.

— Софора когда-то говорила мне, что мозги у них темно-коричневого цвета, будто подпаленные.

— Не уклоняйся от темы. Ты правда думала, что я могу причинить вред Нертере?

— Она никогда тебе не нравилась.

— И что из того? — резко спросила Мак. — Часто ли люди убивают по причине обыкновенной неприязни?

— Надеюсь, не слишком.

— С каких пор ты такого низкого мнения обо мне?

— Я просто перенервничала, Мак, — устало покачала головой я. — Давай забудем.

— Было бы не о чем забывать, если бы ты не полезла в очередной раз со своими проклятыми способностями, — вызывающе вздернула подбородок она. — Кто дал тебе право вмешиваться в нашу с Ракшей личную жизнь? Что ты знаешь о том, что мы чувствуем? Ничего! Ты сама говорила, что не способна читать чужие мысли и переживать чужие эмоции, — вот и не делала бы преждевременные выводы!

Резко отвернувшись, она отошла в сторону, села на влажную траву и приготовилась молча дожидаться Габроната. Я могла бы ответить ей, что мой дар вовсе не является источником ее проблем и что она просто злится на выбор Ракши, сделанный не в ее пользу, — вновь сказать правду, суровую и неприглядную, однако не стала делать этого. Лишь медленно кивнула ей в затылок.

Появление мозгоедов вызвало на Бете настоящий ажиотаж. Габронат тотчас созвал всех офицеров, послал в Штаб за Крайтом и провозгласил окончание дня свободным от строительных работ. Набившаяся битком казарма затаила дыхание в предвкушении: новостей об исчезнувших разведчиков ждали многие, и теперь их должны были во всеуслышание объявить мертвыми, а задание — проваленным; однако Крайт так и не вышел пообщаться со своим личным составом.

— Он может скрыть случившееся от председателей Штаба? — поинтересовалась я у Ракши, сидя у окна и неотрывно глядя в него.

— Попытаться может, — с сомнением отозвался тот. — Но не думаю, что он захочет рисковать.

— Не вашего ума дело думать за майора Крайта.

— Капитан! — Услыхав знакомый голос, Ракша подскочил с места и неудачно ударился о ножку кровати.

От боли из глаз у него посыпались искры, и ему пришлось крепко стиснуть зубы, чтобы сдержать мучительный стон. Йора смерил его насмешливым взглядом.

— Вольно, гвардеец.

— Мы ждали вас еще вчера. — Нертера рассеянно улыбнулась Ваху, зашедшему в казарму вместе с капитаном. — Как твоя нога?

— Носить ботинки одного размера уже позволяет, — мрачно ответил он.

Про то, какими способами он боролся с тоской по погибшему другу, никто из находящихся на Бете не знал. Я почти не сомневалась, что, поймав его в первый раз, Йора уже не давал ему спуска, однако все равно внимательно всмотрелась в его блестящие круглые глаза. Сейчас в них не было и намека на опьянение.

— Раз Ваху тоже пришел, мы, наконец, освобождаемся от караульной службы? — с надеждой спросил Ракша.

— Освобождаетесь. — Йора обогнул его, расплывшегося в счастливой улыбке, и остановился возле Нертеры. — Но мы здесь не только поэтому. Завтра одному из членов нашей группы присвоят звание сержанта, и сказать, что я горд, — ничего не сказать.

Почувствовав значимость момента, Нертера поднялась. Острое волнение отразилось на ее лице, будто она ждала этого мгновения много лет — именно слов капитана, а не самого повышения.

— Когда пять лет назад изнурительная болезнь вынудила покинуть наш отряд Паку, передо мной встал выбор, кого взять на его место. Всем вам известно, что я не большой любитель заниматься сбором информации, так что я поручил заняться этим своему бывшему сержанту, Аргусу. Уже на следующий день он принес мне анкету Нертеры, заявив, что лучше нее нам никто не подойдет. Опыт в разведке у нее был небольшой, но Аргус настаивал, и я, привыкший полагаться на его чутье, согласился. Разумеется, тогда мне еще не было известно, что он просто проталкивает в группу свою невесту. — Ваху одобрительно хмыкнул, и даже Ракша, совершив над собой заметное усилие, скупо улыбнулся. — Наверное, если бы он в первый же день сказал мне правду, я бы не взял Нертеру. Да, точно не взял бы, и это была бы одна из самых серьезных ошибок в моей жизни. — Йора сделал паузу, задумчиво щурясь, и продолжил гораздо тише: — Прости, что я долгое время не верил в тебя. Продолжай добиваться своих целей, продолжай доказывать всем, кто сомневается, что они не правы. И никогда не оглядывайся назад.

— Спасибо вам, капитан.

Голос Нертеры дрожал от слез благодарности, и вот она торопливо отвернулась, чтобы промокнуть глаза. Ракша бросился утешать и поздравлять ее, за ним с похожей целью последовал Ваху, и даже Мак, поколебавшись, пристроилась в конец этой очереди, чтобы сказать ей пару приятных слов. Казарма в один момент наполнилась шумом: как выяснилось, Йору слышали не только мы, и все, кто был хоть немного знаком с Нертерой лично, решили поддержать его речь одобрительными выкриками. Пространство между нашими кроватями очень быстро наводнилось разведчиками из других групп, стало жарко и оживленно — с трудом протиснувшись в коридор, я побрела на улицу. Мне не хотелось поздравлять Нертеру в такой суматохе, расталкивая других и ощущая их взбудораженное дыхание на своем затылке, и я решила отложить это до позднего вечера.

— Постой, Ванда.

Йора вышел из казармы сразу за мной. Вид у него был усталый, хотя, произнося речь, он таковым совсем не казался. Я охотно повернулась к нему, как никогда готовая к разговору, который по причине разных обстоятельств долгое время откладывался.

— Вы очень редко говорите хорошие слова, капитан, а жаль. У вас здорово получается.

— Пойдем со мной.

Офицерский дом на Бете был небольшим: первый этаж предназначался для высших чинов подразделения разведки, а второй занимали сотрудники научного отдела. Именно на втором этаже располагалась комната Виреона, и потому, проходя мимо, я с неосознанным напряжением покосилась на лестницу, будто он мог спуститься по ней прямо сейчас. Йора провел меня к дальней двери коридора, которая оказалась не заперта. За собой она скрывала обычную тесную клетушку с окном, выходящим на задний двор, дубовым угловым шкафом, шатким письменным столом, прилегающей к нему невысокой тумбой, парой табуретов и кроватью, чуть более широкой, чем у всех разведчиков в казарме. Сделав несколько неуверенных шагов вперед, я замерла. Йора же по-хозяйски приоткрыл окно, снял и бросил на кровать свою куртку, а затем внимательно посмотрел на меня, опустившись прямо на тумбу, которая, по всей видимости, была гораздо удобнее, чем стулья.

— Рассказывай, если готова.

— Я бы хотела на постоянной основе перейти под руководство капитана Габроната.

— Почему сразу не в гвардейцы? — иронически приподнял брови он.

— Поверхность нравится мне больше, чем Город. — Решив, что стоять столбом посреди комнаты несколько глупо, я все же присела на табурет. — Майор Крайт просил вас защищать меня, чтобы я могла спокойно добывать информацию о мозгоедах, — это было нужно на время, и мы с вами оба уже выполнили свои задачи. Больше незачем терпеть неудобства.

— Так тебе неудобно в моей группе?

— Нет, капитан. Просто я считаю, что от меня вам мало толку. Вы ведь и сами говорили, что я видящая, а не разведчик.

— Еще я говорил, что никогда не возьму тебя с собой в наземный город, — нетерпеливо отмахнулся он. — Времена меняются, Ванда, да и я порой ошибаюсь. Из нынешнего состава разведки тебя мало кто сможет заменить, так что давай уже опустим эти увертки и перейдем к настоящей причине.

Прижавшись боком к столу, чтобы обрести хоть какую-то опору, я повернулась в сторону окна. За ним уже вовсю сгущались дождливые сумерки.

— Мне стало сложнее контактировать с людьми. Мои способности несколько усилились, в связи с чем многие в группе испытывают определенные… опасения при общении со мной. Вряд ли они признаются вам, но я это вижу. Нет, между нами нет никаких конфликтов, но лучше мне все же будет остаться в караульной службе, где практически отсутствует тесное взаимодействие с другими разведчиками. Здесь, в прямом подчинении капитана Габроната, я смогу продолжить наблюдать за расширением наших территорий, за строительством новых домов и выходом людей на поверхность, а это приносит мне ни с чем не сравнимое удовольствие.

— Хорошо. Что-то еще?

Йора сохранил на лице прежнее бесстрастное выражение, однако руки его медленно скрестились на груди.

— Нет, капитан. Это все.

— Габронат одобрит запрос о твоем переводе без колебаний. Он очень хвалил мне вас с Нертерой.

— Рада слышать. — Я торопливо поднялась на ноги. — Разрешите идти?

— Вообще-то я надеялся, ты поподробнее расскажешь об упомянутом усилении твоих способностей.

— Все очень просто: теперь мне даже не приходится готовиться, чтобы погрузиться в чужие воспоминания. Я вижу их сразу же, при малейшем касании и не закрывая глаз.

— Значит, тогда, в госпитале, ты успела выяснить, что хотела? — спокойно спросил он.

— Нет. Не до конца. — Прерывисто вздохнув, я вновь присела на край стула. — Мне ужасно стыдно за тот случай, простите еще раз. Ребят очень интересовало, кого вы навещаете, когда спускаетесь в Город, и они предложили… нет, конечно, виноваты не они. Я сама решила это узнать.

— Честный ответ. — Йора вдруг протянул мне раскрытую ладонь, от которой я отшатнулась, будто она была острием сабли. — Что ж, всегда неприятно, когда тебя останавливают на полпути.

— Нет, капитан, что вы… зачем?

— Ты ведь хотела узнать. К тому же мне любопытно понаблюдать, как ты будешь использовать свой дар теперь, после всех заявленных изменений.

Его еще мокрое после дождя лицо, темное окно за письменным столом, каменные стены, тумба — все, что было передо мной, начало раздваиваться, как только я коснулась его руки. Ресницы по привычке потянулись вниз, чтобы избавить меня от месива расплывчатых силуэтов и позволить сконцентрироваться на чем-то одном, но я удержала их, с мрачным упрямством продолжая наблюдать за тем, как настоящее раскалывается на части, распахивая для меня сразу две двери: в офицерский дом Беты и в северный район Города.

— Йора, это ты? Заходи, открыто. Почему тебя так долго не было?

У женщины, выглянувшей в коридор, были длинные русые волосы, белая кожа и рассеянные васильковые глаза, такие усталые, словно она не спала много дней. Этот измученный вид определенно добавлял ей возраста, хотя и не делал менее красивой. Кивнув ей, я вошла в дом, и по нему в ту же секунду разнесся жалобный детский плач.

— Не кричи, солнышко, мама тебя прекрасно слышит. — Женщина вновь исчезла в комнате. — Будешь обедать, Йора?

— Нет. — Я покосилась через плечо, изучая царивший в прихожей беспорядок. — Тебе нужна какая-то помощь? С деньгами проблем нет?

— Тебе прекрасно известно, какую компенсацию мне выплатили за мужа. Как оказалось, разведчики не только живут, но и умирают на широкую ногу. — Горько усмехнувшись где-то за стеной, она ненадолго замолчала, а затем вернулась с грудным ребенком на руках. — Не беспокойся, мы со всем справляемся. Правда ведь, Чижик? Ну-ка помаши дяде ручкой…

Ее яркие васильковые глаза начали медленно выцветать, стоило мне различить на их фоне очертания окна и бьющихся в него дождевых капель, которых попросту не могло быть под землей. Я вернулась на Бету, шагнув сквозь невидимую грань собственного настоящего и чужого прошлого, живущих сейчас в одном времени, и Йора сразу заметил, как сфокусировался мой взгляд.

— Тебе и вправду удается проворачивать это намного быстрее, чем раньше.

— Это была Перилла? — Не удовлетворившись его кивком, я с напором спросила еще раз: — Вы все это время просто навещали вдову Грифа?

— Надо полагать, Ваху надеялся на нечто более интересное. И что тебя так удивляет?

— Ничего. — Отпустив его руку, я мигом избавилась от мелькающих повсюду зыбких теней его воспоминаний, и медленно встала. — Получается, вы больше не будете моим начальником.

— Хочешь высказать мне что-то не по уставу? — усмехнулся он, по-прежнему сидя на тумбе и глядя на меня снизу вверх.

— Нет. Не совсем.

Реальность в очередной раз разделилась — наклонившись к Йоре, я одними лишь пальцами приподняла его подбородок и осторожно поцеловала. Тут же его воспоминания стали ярче, почувствовав связанную с эмоциональным всплеском слабину в моей защите. Они стремительно обрушились на меня, не давая ни единого шанса увернуться, и в каждом из них я увидела себя. Себя, спокойно рассуждающую о гибели Грифа, себя, сидящую посреди темного тоннеля в окружении обезглавленных мозгоедов, себя, с серьезным видом размышляющую над ответом в игре «правда или ложь», себя, огорошено глядящую на мертвого Аксиса…

Йора поймал мое запястье, когда я уже собиралась отстраниться. Поцелуй, задуманный изначально коротким и невесомым, принялся стремительно раскрываться, и вскоре уже невозможно было определить, где заканчиваются мои губы и начинаются его. Он спрыгнул с тумбы, которая тут же натужно скрипнула, вплотную придвинутая к стене, и усадил на нее меня. Податливо выгнулась и покрылась мелкими мурашками спина, мешковатая униформа без сопротивления отправилась на пол — было странно, что она вообще умудрилась проскользнуть сквозь наши крепко сцепленные руки, ведь мы, казалось, не отпускали друг друга ни на секунду. Беспорядочные картины прошлого продолжали кружиться перед моими глазами, но я уверенно отталкивала их, не желая потерять ни секунды настоящего. Колючая боль в районе бедер, куда впивались острые ребра тумбы, ледяные касания каменной стены, нехватка воздуха — никакие неудобства сейчас не могли отвлечь или помешать мне. Точно так же и Йора не обращал внимания ни на ходящую под нами ходуном мебель, ни на опрокинувшуюся на пол алюминиевую кружку, ранее мирно стоявшую на столе, ни на шаги в коридоре, звучавшие столь отчетливо, что их обладатели наверняка прекрасно слышали и нас. Лишь на мгновение он оторвался от меня, чтобы избавить от последнего предмета одежды, после чего подхватил под ноги и понес на кровать.