Твердость стали

Глава 19

«Нужно срочно выезжать, потому что осталось всего три недели» растянулось в итоге на три дня, хотя выехать моя первая колонна из Релейного должна была на утро второго. И нет, не потому, что некоторые жители и гости поселения решили рискнуть и добраться до Нового Остпоинта под водительством неопытного караванщика — хотя таких и набралось куда больше, чем я думал. Нет, я не сам их зазывал, наоборот, предпочел бы не брать никого лишнего. Но разве в этой деревне хоть что-то можно скрыть?

Задержку обеспечил бенефициар всего мероприятия, то бишь Джулиан, который никак не мог закончить сборы. Я бы даже заподозрил некий умысел, но любому одного взгляда на перекупа хватало, чтобы понять: он реально делает все, что может и дико переживает из-за задержки. Но, как выяснилось по ходу дела, то «Локхот-13» готов был не полностью, а «на девяносто девять и девять, несколько гаек прикрутить, босс!», то на грузовом транспортёре провисла гусеница, то уровень топлива в цистерне заправщика оказался ниже, чем должен быть…

Одни мелочи тянули за собой другие, постоянно чего-то не оказывалось под рукой, что-то нужное уже упаковали и принайтовали, причем вместо того, что должны были закрепить на этом месте. В общем к концу второго дня сборов Жук уже не мог говорить нормально, он орал на своих подчинённых так, что уши закладывало! Но двинуться мы смогли все равно только ещё сутки с небольшим спустя.

Колонна аж в двадцать три гусеничные машины, из которых целых четырнадцать являлись танками разной степени боеспособности, меня одновременно и нервировала, и придавала уверенности в том, что до места мы доберемся более-менее гладко. Заодно, припомнив опыт собственного путешествия с караваном Роберта, я не поленился устроить брифинг с участниками похода и добился того, что каждый танкист каждого экипажа смог наизусть повторить свои действия в случае наступления той или иной ситуации, штатной или не очень.

Гарантировало ли это хоть что-нибудь? Увы. Но шансы выпутаться из возникших, вдали от человеческих поселений, проблем даже такая подготовка все же существенно поднимала. Ну и не стоит сбрасывать со счетов механиков гоночной команды Жука: перекупщик не упустил своего шанса хоть отчасти отбить затраты на участие в этапе, потому без технической помощи остальные участники экспедиции не остались. Впрочем подозреваю, из шести гусеничных транспортеров как минимум два набили товаром под продажу в столице, так что Джулиан в накладе точно не должен был остаться.

Сам красавец-«Локхот» путешествовал в кузове переделанного под «эвакуатор» военного гусеничного тягача тщательно закрепленный грузовыми стропами и надежно обернутый брезентом. Разве что ваты между упаковкой и броней никто не напихал. Но судя по тому, как перекупщик при каждой остановке первым делом бежал проверять состояние своего болида — он бы и это с радостью сделал, если б смог! Стоило только мне остановить колонну на ночевку, как Жук развил вокруг гоночного танка бурную деятельность, разогнав подступающую темноту переносными прожекторами.

— Двигатель не успели обкатать, — пожаловался он мне, стоило оказаться рядом и тут же с огромной гордостью похвастался: — Зато смотри, какая подкапотка! Картина! Шедевр!

Я подтянулся и взобрался на транспортировочную платформу. «Локхот», оказывается, не просто завели, но и чуть приподняли на четырех домкратах, благо, вес машины позволял сделать это без особого напряжения сил. Теперь маленький но шустрый и опасный танк контр-прорыва весело крутил траками в воздухе, выдавая в небо две струи почти бездымного выхлопа. Я заглянул за откинутые моторные жалюзи.

Еще ни разу за все время пребывания в землях Хель я не видел механизма, выглядящего как движок нового дорогого автомобиля, стоящего в автосалоне. Хотя, пожалуй, даже там никто не стремился сделать технический объем, куда водитель в идеале и заглядывать должен всего несколько раз, чтобы проверить уровень масла, красивым. Максимум дизайнерских усилий — крышка из пластика поверх агрегатов. А тут люди явно заморочились не только в функционал.

— Впечатляет, — честно признался я. — Даже жаль, что во время гонки грязь неминуемо попадет внутрь.

— Нашел о чем страдать, — отмахнулся счастливый Джулиан, которому, по-моему, просто хотелось похвастаться результатом своих усилий. Хоть кому-нибудь ещё кроме тех, кому он уже все уши прожужжал! — Шланг, водичка, все отмоем! Генератор герметичный, с масляным охлаждением, проводка полностью изолированная, как и аккумулятор, забор воздуха через верхнюю точку башни! Ласточка моя может полностью под воду уйти, но не заглохнет!

— Тогда, может, стоило по дороге двигатель обкатать? Ну, раз так легко все моется, — подумав, все же решил выяснить непонятный момент я. — Или «Локхот» теперь не боеспособен?

— Да моя малышка здесь кому хочешь задницу надерет!!! — аж чуть не подавился от возмущения Жук. — Боекомплект полностью загружен переснаряженным и откалиброванным боеприпасом, орудие заново отъюстировано! А скорость и маневренность теперь такие, что ты себе и представить не можешь, Выжига!

— Верю-верю, — выставил я перед собой ладони.

— «Не боеспособен», скажешь тоже, — перекуп обиделся как ребенок, у которого отобрали конфету. — Да ты хоть знаешь, во сколько мне обошелся коллиматорный прицел для «Тринадцатого»?! И все только для того, чтобы на ходах попадать по мишеням, без пристрелочных серий!

— На гонках ещё и стрелять надо? — сюрприз. Впрочем биатлон, вроде, тоже гонкой считается? Или это отдельная дисциплина, как там её? Двоеборье, вот.

— Ты из какого темного дремучего угла выполз, Вик, такого не знать? — потер лоб Джулиан. — Гонки — единственное, что реально объединяет поселения и Новый Остпоинт! Не было бы их, и половина караванов просто не пошла бы, а механикам не к чему было бы стремиться, куда расти. Каждый мальчишка мечтает стать пилотом своего болида, каждая девчонка, какую не спроси про будущего мужа, скажет: «выйду за чемпиона»!

— Так почему двигатель нельзя обкатать было в дороге? — грубовато перевел тему я. Про танковые состязания я бы не отказался узнать побольше, но только не таким тоном.

— Кастомная спортивная подвеска позволяет, как это говорят, «летать», делать высокие прыжки и без потерь скатываться с самых крутых склонов. Но достигается это заменой торсионов на куда более сложную гибридную систему. — вздохнул собеседник. Настроение я ему испортил конкретно: столько восторгаться и кичиться и только в конце понять, что твой визави совсем не в теме и почти не восхищается твоей крутизной. И не хочет выслушивать укоры по этому поводу. — Но достигается это за счет быстро изнашивающихся компонентов. Причем износ идет и при обычной, далеко не гоночной нагрузке. Ещё вопросы?

— Никаких, — заверил я Жука.

К своей «Шестерке» я вернулся в смешанных чувствах. Земли Хель опять открылись для меня по-новому, в этот раз в социальном смысле. С одной стороны ничего необычного тут не было и быть не могло: узнать досконально чужую культуру за считанные месяцы невозможно. С другой же накатывала какая-то даже не глупая, а вовсе даже иррациональная обида: мол, так многого смог добиться, оказался носителем кучи секретов, о половине которых тот же Джулиан, уверен, даже не подозревает. И не знаю при этом самого элементарного! Блин.

Пытаясь разобраться в дебрях собственного разума, я оперся о броню, собираясь, как тысячи раз до этого, забраться на башню — но тут металл под моими руками дрогнул! Ментальный посыл разобрать я не смог, слишком он оказался расплывчатым и слишком коротким, зато короткий взрык двигателя, закончившийся извержением из выхлопных отверстий целого облака сажи пропустить при все желании не получилось.

Изо всех сил пытаясь не материться вслух, я бросился к моторным жалюзям и принялся отстегивать, и спихивать закрепленный груз: надо было срочно понять, что такое только что произошло! Ну же! Добравшись, наконец, до двигательного отсека, я сходу свесился внутрь, светя себе новым мощным аккумуляторным фонарём — частью платы за проведение каравана. И все же выругался, правда, теперь скорее восхищенно.

Агрегаты Стали и раньше нельзя было назвать грязными: помню, меня это поразило, когда я в первый раз туда сунулся, приехав в Релейный прямиком из леса, где танк прозябал пять десятилетий. Теперь же двигатель, турбина и окружающий их обвес блестели идеально-зеркальным металлом! Лишь кое-где зеркало, которому любое хромирование позавидует, сменялось явно специально оставленной благородной патиной! И ни следа нагара и пыли. На этом фоне восстановленные мною провода моторной «косы» выглядели столь же неуместно, как листва и веточки на фраке. Блин…

— Ты позавидовала, что ли? — тихо спросил я у орудия Хель, положив пальцы на металл. Предварительно пришлось оттирать руку платком, чтобы не испачкать такую красоту.

И ответ пришел. Правда, настолько нечеткий, что я потратил несколько секунд, пытаясь его понять. Но справился.

«Хочу, чтобы ты мной гордился!»

М-да.