Трон галактики будет моим! Книга 6

Глава 9 Сундук мертвеца

Капитан приставил бластер к голове.

И выстрелом в висок испарил себе башку.

Глядя, как бурлит вскипевшая кровь на пережженной шее, я думал, что вон оно как бывает. А я-то решил, когда он ствол вытащил, что он нас всех сейчас перестрелять собрался.

— Вот дерьмо, — проговорил папа-цвайхандер.

Доктор кинулся к креслу капитана, но какой доктор тут уже поможет? Это скорее инстинктивное.

Все были в шоке.

— Капитан мертв, — заключил доктор, словно кто-то мог еще сомневаться и не терять надежды.

Минута молчания образовалась как-то сама собой.

— Настрадался старик, — донеслось наконец из толпы. — Замучили мужика.

— Сожрали, считай заживо, — согласился кто-то. — Опарыши…

— Вот это дал старикан салюта напоследок… — пробормотал Рыжий.

Да уж. Громко поставил точку и жирно хлопнул дверью. Брызги вон на пол отсека разлетелись. Нервишки, видать, ни к черту у капитана оказались, хотя с такой командой не нервы нужны, а стальные канаты в противокоррозионной оболочке. Тут всех стоило осудить — и капитана за такой вот способ самоустранения от проблем, и окружающих, которые его довели.

— И что теперь? — напряженно произнес челночный старшина.

Остальные быстро переглянулись.

А ведь верно. Что теперь? Междоусобная борьба за вакантный престол, или и тут всё будет с выдумкой? С местным колоритом, так сказать?

— Что теперь, что теперь, — недовольно повторил папа-цвай. — Всё ясно, что теперь. Капитана больше нет. Кораблю нужен капитан. Это понятно. Спорить никто не станет. Не станет же? Ну вот… Тянуть с этим не стоит. Поэтому предлагаю кандидата, который сразу точно всех устроит.

— Да ты чо, — протянул челночный старшина. — Вот прям всех? Что, и прям никаких сомнений? И кто же этот золотой, не побоюсь этого слова, человек? Просвети нас, не тяни уж.

— А в чем тут сомневаться? — фыркнал цвайхандер. — Лучше меня тут все равно никого нет.

Рыжий аж закашлялся от такой демонстрации веры в себя, в рядах экипажа насмешливо засвистели и даже старшины из Верхней коалиции тревожно переглянулись. Видать такого резкого напора от папы-цвайхандера никто не ожидал.

— Отчего же у тебя такая уверенность? — любезно осведомился щитовой старшина.

— А стреляю я здесь лучше любого другого, — сообщил обществу папа-цвайхандер широко и радушно улыбаясь всему обществу.

Да-да, улыбайтесь шире, от этого всем встречным сразу хочется засадить по клавишам вашего безупречного рояля сапогом потяжелее.

— А не слишком ли ты круто загнул? — проговорил с неприятным прищуром щитовой старшина. — Многовато ты на себя берёшь, как по мне. И все за этим столом с этим согласятся. Ты тут не единственный достойный этого звания.

— Ух, ты — поразился папа-цвай. — И кто же это? А стреляет он лучше меня?

Общее угрюмое молчание было ему ответом.

— А то ведь можно и проверить, — усмехнулся цвайхандер. — Натурно, так скажем.

Я сидел откинувшись в своем простреленном кресле, с улыбкой наблюдая за эволюцией корабельного общественного сознания и прикидывал как мне извлечь рыбку покрупнее из поднявшейся со дна мути.

— Ну, что-ж, — задумчиво, произнес я. — Это действительно можно и проверить.

Папа-цвайхандер метнул в меня полный ярости взгляд:

— А тебе, значит, больше всех надо?

— Ну, если это единственный критерий выбора, — разумно заметил я. — То это легко проверить.

— Ага, — процедил папа-цвайхандер. — Проверить, значит хочешь. Ты? Меня⁈

— А почему нет? — прищурился я.

— А потому! — проорал папа-цвайхандер во всю мощь глотки. — Потому что болт я на тебя положить хотел!

А потом выдернул бластер из кобуры и пальнул в меня через стол, практически в упор!

Выбив облако искры, болт пробил спинку кресла в четвертый раз.

И убил бы меня наповал, если бы я такого не ожидал.

Вот только я ожидал.

В перекате из кресла в сторону я выдернул бластер у сидящего за столом Рыжего из кобуры, и приподнявшись над столом всадил в папу-увайхандра единственный, но окончательный болт.

Он ещё стоял секунд тридцать с простреленной башкой, сизый дымок поднимался от сквозной пробоины в его черепе, образовавшейся прямо вместо носа.

Потом он с грохотом свалился во весь рост.

— Кто-то ещё хочет проверить свою скорость стрельбы? — произнес я, поднимаясь с поднятым бластером в руке.

Старшины прикрывшие головы руками, осторожно выглядывали из-под стола.

— Мдя, — произнес кто-то из экипажа. — Вот и потолковали.

Мне явно требовалось завоевать настроения широких народных масс и как можно быстрее.

— Парни! — громко и весело произнес, я не опуская бластера. — Всем выпивка за мой счет в ближайшем порту!

— Какой там нахрен порт! — крикнули из зала. — Двигатель не двигается! Когда мы еще туда доберемся?

— Двигатель будет работать через час, — дал я народу предвыборное обещание, которое намеревался сам выполнить на сто процентов за полчаса максимум. — Повторю, парни! Проставляюсь всей команде в ближайшем порту! Сутки можете заливать баки всем, что в голову приедет!

— Да здравствует… капитан Кома! — восторженно выкрикнул Рыжий, а команда поддержала единым могучим ревом, от которого даже Светлейший князь Потемкин у меня на плече недовольно дернул ухом. Днищевцы задыхались от восторга.

Вот чего у Рыжего не отнять, это чувство момента. Разыграл со мной на пару эту партию на раз-два-три. Идеально.

Доктор обозначил в мою сторону короткий, но почтительный поклон. Отлично, госпиталь тоже с нами.

Прочие старшины угрюмо переглядывались, но натыкаясь взглядом на торчащие из-под стола ноги пристреленного цвайхандера, благоразумно удерживали всё накипевшие возражения при себе.

У них были собственные соображения и кандидаты. И так просто они не сдадутся. Нужно дожимать. Немедленно, пока железо горячо!

— Две доли от сегодняшней добычи всем палубам, — провел я добивающий аргумент. — Старшинам — четыре.

Ну а чего? Гулять так гулять. На свое бабло гуляем, нам никто не занимал. Скажете, скупка голосов? А я скажу — ответ на самые сокровенные чаяния избирателей. Это видеть было надо как разгорелись глаза старшин. Челночный старшина первым поднял руку, за ним почти одновременно щитовой, а там уже все они спешили поднимать руки, так словно боялись опоздать. Единогласно.

— Благодарю тебя, «Кархародон», — произнес я. — Я тебя не подведу.

И тем вызвал новый взрыв оваций, переходящих в массовые беспорядки. Еле навели на палубе порядок. А потом, мы приступили к дележке неправедно нажитого имущества — первая моя задача на посту капитана. Эх, давненько я не был капитаном. Тем более в таких командах! Я-то всё больше по адмиральству. Раздал всем сестрам по серьгам. Довольных особо не было, добычи было мало, но явно обиженных не осталось. Так мы сообща и преодолели кризис безвластия.

Отныне командовать парадом буду я.

— Это было впечатляюще, — произнес доктор, приближаясь, чтобы пожать мне руку.

— Если бы наш рыжий знакомый носил бластер как положено по уставу, застегнув кобуру, тут бы мне и конец пришел, — пожал я плечами. — Повезло.

— Пираты никогда не носят оружие по уставу, — задумчиво глядя на меня произнес доктор. — Это противоречит их природе. Тут на них можно всецело рассчитывать.

Упс. Палюсь.

— Примерно так я и думал, — засмеялся я, хлопая доктора по плечу.

— Вы теперь занимаете место капитана и его каюту, — произнес доктор. — Если вдруг найдете там какую-то старинную карту сокровищ — не спешите ее выбрасывать, она может оказаться настоящей.

— Ну конечно, — засмеялся я, хлопая дока по плечу.

Потом подрулил Рыжий.

— Держи, — я отдал ему бластер. — Спасибо за помощь.

— Ой, да ладно, чего я там сделал-то, — Рыжий замахал руками. — Когда будешь искать сокровища, позови, тоже помогу! У меня хорошо получается!

— Обязательно! — подтвердил я.

О чем они, блин вообще?

Потом ко мне прибортовался челночный старшина, с таким видом, словно его здесь и не было, просто мимо проходил.

— Сокровища, — произнес он, глядя в сторону.

— И что с ними? — улыбнулся я.

— Они есть, — ответил старшина. — Я точно знаю. Иначе этого хрыча давно сами бы пристрелили. А теперь он унес с собой в могилу место, где их спрятали. Держи уши на макушке, Кома. Вот сейчас все поостынут и ринутся их искать. Кто начнет первым — того и тапки.

— Понял, — усмехнулся я.

Следующим оказался щитовой старшина, потом артиллерист, потом хозяйственник. У всех у них нашлось что мне сказать в приватном коротком разговоре о сокровище мертвого капитана. Судя по всем, всем им хотелось запустить лапки в это невиданное богатство.

Как интересно-то. Возможно оно, сокровище это, действительно есть? Хотя, конечно, ну какое там может быть сокровище? Пара позолоченных этнических безделушек с окраинных планет? Ну я вас умоляю! Не тонна калифорния же там у него заныкана по чуланам? Не антиматерии же кило в ящике стола?

Самое забавное, что мне как раз нужно искать свое собственное сокровище — бриллиантовый мозг Октавии. Может, совместить? Железно залегендировать обыск корабля. Все желающие пусть ищут побрякушки, а мы истинные ценности.

Но сначала у меня было другое, более срочное дело.

Двигатель требовал жертв. Время отката с прошлой неудачной кормежки прошло, и теперь можно было попробовать сполна накормить наш движок вновь.

Я застал своего новобранца юнгу, сидящим на койке над ящиком с терраформными бомбами в окружении десятка дюжих пиратов с нескольких палуб. Они играли в воздушные шашки. Это как обычные шашки, только без доски и играть можно вшестером. Шашки шести разных цветов как летающие тарелки висели в воздухе, образуя сложный узор. Судя по коллекции сбитых шашек всех оттенков на койке рядом с Женей, юнга уверенно нагибал.

— Ну, как вы тут? — поинтересовался я, наклонившись над честной компанией.

— Да мы так, — захохотали напарники юнги по игре. — На интерес!

— На интерес, значит, — повторил я. — Понятно.

Ублюдок и Утырок у меня за спиной мрачно взирали на залетных гостей. Те почувствовали себя неуютно. Мелочь, а приятно.

— Вставай, юнга, — скомандовал я. — Доставай свой арсенал. У нас есть важное дело.

— Есть, капитан! — воскликнул Женя собирая шашки из локальной гравитационной линзы и ссыпая себе в карман. Это он тут игру затеял получается. Затейник.

Напарники его по игре с интересом наблюдали за его сборами. Возмущаться тем, что он назвал меня капитаном, никто естественно не стал.

— Удачи, юнга, — бросил один из них, когда Женя вытащил ящик из-под койки и поднял его за ручку. — Она тебе ой как понадобится.

— Спасибо, — поблагодарил воспитанный мальчик Женя.

И что вот это сейчас было? Они явно все тут уверены, что я сейчас пойду и скормлю юнгу двигателю. Спасать его они явно не настроены. Тогда что? Тогда к чему все это участие с их стороны? Что за психологические стервятники сюда слетелись? Им таким даже личный Фрейд каждому ничем не поможет, вампиры хреновы. Надо будет занести всех присутствующих в мой особый черный список чуваков, к которым спиной лучше не поворачиваться.

— Пошли, — буркнул я и юнга потащил ящик с бомбами за мною следом. Второй ящик на антигравах толкал Ублюдок.

Мы поднялись на двигательную палубу, где нас уже поджидал Пацюк Игнатьевич.

— Ну, что, давай, опробуем твою придумку, Кома, — пробурчал добрый дедушка. — Я на лазер, а вы посты свои все знаете.

Сломанный в прошлый раз термометр уже заменили. Там занял пост Ублюдок. Утырок с Женей остались со мной у другого термометра. Разогрев прошел штатно. И в этот раз я уловил момент, когда шар из тьмы ожил и посмотрел на меня невидящим взором.

— Начинается, — пробормотал я.

Я набрал код на крышке контейнера и откинул крышку. Десять уродливых капсул лежали в нишах с неприятно зеленой подсветкой. Я взял одну в руки. Увесистая. Кило на десять с лишним. Ещё она оказалась теплой как кожа ящерицы. Неприятно. Но делать нечего, нужно работать.

Вес взрослого человека — это примерно пять таких бомб. Значит, начнем.

Ну что, двигло прожорливое? Я принес тебе вкусненького!

И зашвырнул яйцо терраформной бомбы в Черный шар двигателя. Яйцо исчезло в расступившейся и мгновенно сомкнувшейся темной глади.

— Следующее! — выкрикнул я, не глядя протягивая руку назад. Утырок сунул мне в руку следующую бомбу и я, размахнувшись, швырнул её в шар.

Конечно сам бы я эту хрень туда бы не добросил. Но невидимая сила тащила к шару всё, что попадало в его окрестности.

Третья пошла! Вот её уже поймало гибкое жидко-металлическое щупальце.

Четвертая пошла! Пропала без всплеска.

— Капитан, тут с этими бомбами что-то неладное творится! — сообщил Женя настороженно наблюдая, за тем как бомба четырьмя лепестками открывается в руке у тупо взиравшего на процесс Утырка.

— Да похрен, — рявкнул я, отбирая раскрывшуюся бомбу у Утырка. — Все в топку!

И швырнул бомбу в шар двигателя. Кажется, в последнюю секунду из бомбы вылетело нечто напоминавшее костлявую когтистую лапу, да только поздно. Темный двигатель поглотил всё без остатка и промедления.

Вот и славно.

Двигатель явно ожил. Его черный контур едва заметно вибрировал.

— Ящик закрой, — бросил я Жене

И тот захлопнул крышку над оставшимся бомбами. Надеюсь, то что в них спрятано, надежно нейтрализовано устройством транспортного контейнера.

Ох, не простым терраформированием занимается компания Снегирины. Либо — вообще, нифига не терраформированием…

Ладно, в крайнем случае выброшу контейнер в космос и сожгу выхлопом ракетного двигателя, как предки завещали поступать в таких сложных случаях. Это всегда помогает.

Тем временем, судя по показаниям термометра шар разогрелся до плюсовых температур и, судя по вздыбившимся волоскам на затылке, усердно электролизовал атмосферу на палубе.

А затем внутренний гироскоп, воспитанное тысячами часов в космосе чувство, подсказало мне, что динамика движения корабля изменилась, бессильный неуправляемый полет по инерции в глубины войда прекратился и сменился динамичным управляемым полетом.

А затем всё на миг стало чёрно-белым, как тогда. Заныло в голове. Но только на миг — нырнули в подпространство мы куда плавнее, чем до этого.

Мы двигались, мы летели!

Вопль восторга прокатился по реакторно-двигательной палубе. Ублюдок прыгал на своем посту.

Мы летели! И никого не сожрали!

Пасюк Игнатьевич оставил свой пост у разогревающего лазера и подъехал ко мне на своей каталке. Он смотрел на разогретый двигатель, отражения молний пробегающих словно изнутри по шару, бросали отсветы на его искаженное трудным переживанием лицо.

— Ишь ты как, — проговорил он. — Вот оно что. А ведь никто не догадался. Даже подумать не мог. А ты вот придумал, сходу.

— Ну, не сходу, — усмехнулся я.

Пацюк Игнатьевич покосился на меня, скривился:

— Не упирайся, Кома. Ты реальное чудо совершил. Ты жизнь людей изменил. Как оно тут было уже не будет.

— Может быть, — усмехнулся я. — Хочется верить.

— Не просри это все, — бросил Пацюк Игнатьевич. — Не просри это все,

Не должен. Не в моем это обычае. Но говорить этого я старому техножрецу отмирающей технологии я не стал

Когда мы вышли на устойчивый ход с навигационной палубы, примчался посыльный с сообщением, что курс на Гуль проложен, и очень скоро, часов через двадцать мы туда прибудем.

— По-моему, мы быстрее летим, — прищурился я.

— Конечно, — подтвердил Пасюк Игнатьевич. — Центростремительный маневр. Падение в темном прыжке в сторону Чёрной Звезды всегда эффективнее чем уход от нее.

Нда. Нюансы применения тёмного двигателя. Ну, я в этом всём ещё разберусь. Главное — решение найдено, и оно работает. Двигателю нужны не обязательно люди. Подойдет и другая высокоорганизованная органика. Но крыс в двигатель бросать никто не догадался, наверное потому, что ближе крыс у местных психопатов и нет никого на свете. Либо слишком туповаты местные крысы были.

Ну, теперь я нашел решение, и это открывало передо мной просто ослепительные возможности.

И теперь я смогу вплотную заняться капитанским сокровищем.

Утырок с Ублюдком проводили меня к дверями капитанской каюты.

— Мы это, пойдем наверное, — нерешительно произнес Ублюдок, пока я отпирал дверь в каюту.

Ух ты. Да они бояться туда соваться! Надо же.

— Ну, идите, — отпустил их я. — Помогите Пацюку Игнатьевичу с юнгой донести ящик обратно на Дно.

Парочку на букву У быстренько свалила.

Нда. А прежний капитан-то держал их в жутком мистическом ужасе. Может, и не зря. Очень странная команда мне после него досталась.

Ну, посмотрим, что он мне оставил.

Дверь в каюту капитана отодвинулась.

Я осторожно вошел внутрь. У старого мизантропа с суицидальными наклонностями могло дури хватить и заминировать свою берлогу чем-то. Буду лететь отсюда и до Первопрестольной быстрее скорости света.

Я вошёл и огляделся.

Ну, что сказать. У прежнего мрачного капитана сокровище действительно было.