Трон галактики будет моим! Книга 6

Глава 19 Ходим мы по краю, ходим мы по краю…

Вот сейчас то у дока рука дрогнет, и устроит он мне роскошную двойную трепанацию навылет.

— Док, ну что вы. Док, тише, — как мог дружелюбно произнес я, чувствуя ствол прижатый к моему виску. — Разве друзья так поступают друг с другом?

— Друзья? — насторожился док. — Нет, друзья так не поступают. Нет, не поступают. Друзья не заставляют тебя умирать раз за разом.

Ну, тоже верно подмечено.

— Так, док, не нужно, — проговорил я. — Давайте сделаем шаг назад. Я обещаю, что никто больше не умрет.

— Мне так хочется вам верить, капитан, — пробормотал док. — Но я почему-то не верю.

И действительно почему это так?

— Просто нам нужно чуть больше доверия, — улыбнулся я. — Вот уберите палец со спускового крючка, и сами во всем убедитесь.

Док нерешительно убрал ствол от моей головы.

— Вот видите, — подбодрил я его. — Не так уж и трудно было.

Доктор посмотрел на пистолет у себя в руке, снял палец со спуска. И я быстро отобрал у него пистолет.

— Я пожалуй его разряжу, — мягко произнес я. — Чтобы никто случайно не пострадал.

Переломил ствол и выбросил патрон наружу, поймал в полете и спрятал в нагрудный карман пыльника.

— Док, — вздохнул я, спрятав пистолет в другой карман. — Меня тоже не устраивает как все происходит. Я же тоже все это чувствую, я же не железный. Я не хочу это повторять. И я постараюсь понять, как нам обойтись без этого.

Похлопал подавленного дока по плечу мундира и оставил беднягу в покое.

Знать бы ещё как мне обойтись без всего этого.

Бросить там мозг Октавии? Когда я уже так близко? Я два раза держал его в руках. Ну или мне так очень реалистично пригрезилось. Дважды все кончалось плохо. Это был неверный выбор. Так какой будет верным? Бросить все и смириться? Или сделать еще подход к снаряду?

Скорее всего, мне устроят полноценный бунт, если я попытаюсь ещё раз.

А это они ещё не видели того древнего кладбища на астероиде. Время там, очевидно, пролетает совершенно незаметно…

Так как мне быть? Как мне приблизиться ближе к цели?

Ближе. Ещё ближе. Гм…

Все эти воображаемые или реальные прыжки во времени, призывы приблизиться, что это? Ведь значит что-то?

И, кажется, впервые с момента прибытия сюда я мыслил ясно и четко. И смог задать себе правильные вопросы.

Здесь есть кто-то ещё, и он хочет от нас чего-то. И моё движение к моей цели, очевидно, не было кратчайшим путем к той цели, которую от меня требовали.

— А четко и ясно выразить что тебе нужно, разве нельзя? — произнес я.

Ну и в общем и сам догадался, что так и было бы если бы было возможно.

Ближе, ближе, еще ближе. А куда еще ближе? Я, кажется, эту Гадюку с обоих полушарий обошёл. К чему ещё ближе? Ближе только к переполнению чаши моего терпения. Просто ради себя я бы не стал так упираться. А ради Октавии — стоит? Она даже не человек. Она не знает, что такое смерть.

Наверное.

Я поднял глаза на черную звезду Упырь различимую только благодаря объедкам звезд закрученных вокруг его сингулярности. А больше ближе и некуда.

Упырь? Серьезно? Это просто самоубийство.

Впрочем, высадки на Гадюку тоже были самоубийством.

Ну, предположим, что цель там. Чёрная Звезда во всей красе. Но ситуация от этого лучше не становиться, действительно, куда уже ближе-то? По краю горизонта событий ходим.

Ходим мы по краю, ходим мы по краю. По краю горизонта событий. А если действительно, ближе — это прямо туда?

Туда, откуда никто не возвращался. Никто и никогда. Даже свет. Даже воспоминания.

— Ближе, — пробормотал я, глядя на призрачное сияние Упыря, охватывающего своей призрачной короной чёрную Гадюку. — Ну что ж, можно и ближе. Есть у меня одна идея…

— Капитан, — пробормотал Ублюдок. — Вот теперь вы меня теперь реально до усрачки пугаете.

— Команда, — произнес я. — Все по местам. Приготовиться к маневру.

Я вывел корабль из тени Гадюки и встал между астероидом и Черной Звездой.

— Сближаемся, — приказал я. — До предела.

Пацюк Игнатьевич лично провел маневр.

— Всё, — произнес он наконец. — Дальше нельзя. На пределе.

— Теперь, ждем, — произнес я.

Горизонт Событий — это не четкая граница, это область неопределенности. Но определить её все-таки можно. Это орбита над черной дырой, с которой корабль сможет уйти. И, кстати здесь эта орбита действительно ниже всего. Крошечный вектор притяжения Гадюки, а еще и Гуля, куда выше её, позволят удержать корабль в ручном режиме от необратимого падения на орбите, куда более низкой, чем другие доступные.

Ожидание не приносило результатов.

— Ладно, — произнес я. — Хочешь сделать хорошо, делай это сам. Я выхожу.

— Куда? — ошарашенно произнес док.

— Через шлюз, наружу, — усмехнулся я. — Пацюк Игнатьевич, держите высоту. Рассчитываю на вас.

— Долго не удержать. — пробормотал старый техножрец. — Маневровые на пределе.

— Я быстро, — бросил я.

Действительно, прав я, или нет — мы очень скоро узнаем.

И вот я снова один. Один на один с Упыпем.

— Ну. Ты как тут? — спросил я у него. — Всё жестишь? Добрее надо быть. И все к тебе сами потянуться.

Так как провернуть тот номер, что я задумал? Мне потребуется пять километров абордажного фала и второй или третий уже запас нервишек.

Ну, половим рыбку в черной дыре.

Потом я ощутил вибрацию в нагрудном кармане скафандра и вытащил из него бутылку с одной стороной, ту самую что засунул в карман уже очень-очень давно.

Жидкость внутри бутылки кипела, собравшись в пульсирующий ком в середине.

— Серьезно? — произнес я, глядя сквозь бутылку на блеск Упыря. — Ну, ладно.

Я прицепил бутылку к реактивному двигателю на конце фала. Просто примотал легендарной синей изолентой из аварийного набора скафандра.

— Ловись, рыбка, большая и маленькая, — пробормотал я раскручивая фал. Раскручивался он фигово, но полетел куда нужно, вытаскивая за собой собранное из карбоновых нанотрубок тело фала. А там и реактивный двигатель сработал и одной вспышкой мигом утащил фал за горизонт, где и потерялся из виду.

Говорят там направление превращается во время. Не представляю, на что это похоже, и в какое такое будущее летит тот конец фала.

По идее, я вообще не должен увидеть его ухода за горизонт.

И фал натянулся как струна.

Корабль вздрогнул, словно в нас снова влетел вольфрамовый снаряд.

А ещё, если принять за факт, что корабль с фалом сейчас находится в единой системе координат, то сейчас мы подписали себе смертный приговор, исполнения которого никогда не заметим…

Фал стянуло так, что если бы я мог услышать хоть что-то, мне бы башку разорвало акустическим импульсом. Если бы я попал под него, меня разрезало бы пополам.

Я сам увидел, как от невероятного натяжения карбон фала начал течь, словно жидкость. Если нас затянет следом за ним, то я просто не знаю, сколько мы так будем падать внутрь Упыря. Может ещё успеем состариться и умереть здесь, раньше, чем корабль разорвет приливными силами на элементарные частицы.

— Если ты там, — произнес я медленно вынимая ордынский катласс из-за спины. — Самое время потянуть за веревочку.

Я бросил тебе твою соломину. Хватайся за неё. У тебя минута. Не больше.

Или я отрублю фал.

Время пошло.

И когда я уже был готов перерубить фал, я увидел, как нечто ползет по нему в мою сторону. Скорее даже скользит вдоль фала с бешенной скоростью. Чёрный человеческий, скелет окутанный облаком раскаленного газа. Глазницы в черепе тлели застывающей лавой.

Даже не знаю, что я ожидал оттуда выловить. Не это.

Приближаясь ко мне, скелет наполнялся внутренними органами, сияющими, как серебро, окутался облаком нервной и кровеносной систем, а потом словно вполз в перчатку из стремительно разрастающихся чёрных мышц.

И вот она уже рядом со мной одетая в свет и сияющую металлом кожу.

Тёмная Богиня.

Из моего сна.

Она шагнула ко мне и прижав два пальца к своим ослепительным губам перенесла свой дистанционный поцелуй на прозрачное забрало моего шлема.

А потом горизонт событий просто одним рывком втащил нас в свое потустороннее ничто следом за фалом, в мгновение растянув корабль и все что было в нем в одну тонкую струю раскаленного газа длинной километров сто.

Меня растянуло в одну бесконечную линию из прошлого в будущее, а потом схлопнуло обратно, пересобрав в раздевалке на абордажной палубе, где я снова стоял одной ногой в скафандре, как уже со мной случалось. До всего этого.

Но в этот раз Темная Богиня оказалась со мной.

— Я верила в тебя. — произнесла она, поставив темную бутылку с одной стороной на полку, рядом с бездумно подпиравшей стенку Октавией. — И ты меня не подвел.

— Кто ты? — спросил я вынимая ногу из скафандра.

— Ты поймешь, если подумаешь, мой прекрасный принц — ответила она.

— Тёмные Адепты? — предположил я глядя в её чёрные, без радужки глаза.

Как две Гадюки. Как два Тёмных Двигателя. Как два Упыря.

— Я же говорила, — довольно ответила она.

Темный ласкающий бархат играл в её низком голосе. Её обнаженное тело покрывала застывшая металлическая жидкость, один в один — текучие гиацинтовые доспехи…

Или стоп. Или это они и были?

— Значит, ты одна из них. И всё это время, ты была там? — произнес я. — Как ты уцелела? Как ты не пропала там?

— Когда меня сбросили в капсуле с низкой орбиты экзекуторы Константина Второго, — произнесла богиня. — У меня была всего минута для спасения за горизонтом событий. И ничто бы меня не спасло, но я решила эту задачу. Я изобрела новую технику. Технику, основанную на тёмной энергии Черной Звезды. Техника коротких прыжков во времени. Я постигла её когда меня сбросили за горизонт событий. Такие короткие прыжки навстречу потоку времени возможны только в окрестностях чёрной дыры, там, где для этого континуум достаточно деформирован, где замкнутые времяподобные кривые складки отрезков времени предельно спрессованы как сложенный лист бумаги.

— Невероятно, — произнес я. — Охренеть.

И Темная Богиня улыбнулась мне.

— Это очень слабая техника. Всего минута. Но этого оказалось достаточно, чтобы уцелеть за горизонтом событий. Я непрерывно прыгала во времени, на минуту назад, фактически, оставаясь на месте, на самой грани полного разрушения.

— Так все эти игры со временем твоя работа? — уточнил я. — Все эти странные двигатели и бутылки?

— Последствия нескольких других техник, что я освоила в заключении за горизонтом событий, — подтвердила Богиня. — Я создала эту цепочку событий и карту сокровищ, чтобы привлечь искателей, среди которых рано или поздно оказался бы настоящий герой. Я непрерывно бросала вовне эти бутылки, как сигнал о помощи. Мне нужен был якорь близко, чтобы вырваться. Ты стал этим якорем. Я благодарна тебе. Проси, чего хочешь.

— Всего, чего захочу? — нахмурился я.

— Три желания, — улыбнулась Богиня. — Будем придерживаться традиций. Они — это наше воспоминание о будущем.

— О, я прям очень много могу придумать такого, что мне хочется, — нехорошо прищурился я.

— Но-но-но, — усмехнулась Богиня. — Я тебе не рабыня бутылки. Никакого умножения желаний, уничтожения Вселенной или влезания в головы Творцам.

— Ты и про них знаешь? — удивился я. — Ты можешь влезть к ним в головы?

— Для кое-кого из них я была самой музой, — усмехнулась Богиня. — Но это не для тебя, мой принц. Умерь аппетиты.

— Ты можешь сделать меня Императором Вселенной? — прищурился я.

— Поскольку это равно уничтожению Вселенной, то нет, — улыбнулась Богиня.

— Ну, начинается, — проворчал я. — Технические ограничения и примечания мелким шрифтом на последней странице.

— Такова жизнь, — Богиня пожала плечами. — Это то, что мы не можем изменить. Смирись.

— Ладно, — я пожал плечами. — Что-то я тебе уже и не верю, честно говоря. Наверное, не такая уж ты и всесильная.

— Хорошо, мой принц, — улыбнулась Богиня. — Можешь высказать одно тестовое желание не в зачет трёх мной уже обещанных.

— Ну, хорошо, — довольно прищурился я. Только что я увеличил количество своих желаний на двадцать пять процентов, неплохо для пяти минут торга. — Верни Октавии её мозг.

— Это вот ей? — Богиня указала на Октавию безмозгло пялившейся в стену. — Готово.

— … господин рыцарь, я прошу вас опомниться, вы в опасности, — видимо закончила Октавия не законченную когда-то фразу. Она замерла, распахнув лазурные глаза, уставилась на меня, перевела глаза на Богиню. ещё пару секунд имперский искусственный интеллект высочайшей категории видимо складывал исходные данные со следствием и таки вычислил верный итог.

— Вы в опасности, господин рыцарь, — решительно заявила Октавия вставая между нами. — Объект номер один по шкале угроз Империи! Уходите, я её задержу!

— О, как приятно, — улыбнулась Богиня. — А меня ценят!

— Держите дистанцию, — быстро отозвалась Октавия, подняв раскрытую ладонь к лицу Богини. — Или я предприму меры.

— Тише, куколка, — иронично произнесла Богиня, слегка склонив голову на бок. — Смотри, не переломись от усердия.

Октавию затрясло, я даже сначала решил, что от ярости, но это было нечто другое.

— Убирайся из моей головы, — натурально прорычала Октавия, знать не знал, что она такое умеет.

— Скажи «мозги», — усмехнулась Богиня, и Октавия просто взвыла от ярости на недоступных человеку высоких частотах.

— Оставь её в покое, — сквозь зубы процедил я Богине. — Немедленно.

— Как прикажет, мой принц, — церемонно разведя руки поклонилась мне Богиня. — Твоё желание для меня — закон. У тебя осталось ещё два.

Вот же стерва. Истратила моё законное желание по собственному произволу. Ну, я так и знал. Чудес не бывает.

— Она предложила вам три желания? — быстро спросила Октавия.

— Ага, — поморщился я.

— Не стоило соглашаться, — произнесла Октавия — Её дары всегда содержат свою противоположность Это логическая ловушка, игра с нулевой суммой и возрастающим итогом. Вы ещё ей должны останетесь. И ваши потомки.

— Да я уже понял, — пробормотал я, вспоминая двигатель и бутылки. И условия, которыми она обставила свое предложение, то, что насчет гибели Вселенной. — Заявляю официально, мое второе желание, это отмена моего третьего желания.

— Вот как? — удивилась Темная Богиня. — Ты точно уверен.

А теперь она никуда не спешит. Ну, конечно, я же срываюсь с крючка.

— Исполняй моё желание, — приказал я.

— Исполнено, — вздохнула Богиня. — Умный мальчик.

— Мне сто лет в обед, — бросил я в ответ. — И я давно уже не мальчик.

Мало того, что она может обернуть любое мое желание против моих близких, против моих целей, против человечества в конце концов, она явно намеревалась манипулировать этой своей сверхъестественной помощью.

— Но ты не обольщайся, мой принц, — проворковала Богиня. — Мы с тобой еще далеко не в расчете.

— Его Высочество желает, чтобы его называли по его меньшему титулу, — мрачно произнесла Октавия. — Господин имперский рыцарь.

— Как хочу, так и буду называть, — мило сморщила носик Богиня. — И в расчете мы будем не раньше, чем я так скажу.

Да ты что. Так ты от меня теперь вообще не отлипнешь, что ли?

Тёмные Адепты — те ещё сволочи, судя по тому, как с ними обошлась Империя. Хорошего человека просто так в сингулярность не бросят, развлечение не из дешевых, его ещё заслужить надо. Но где-то пробегала информация, что Адепты имели отношение к разработке Системы Наследования. Гм. Возможно, я ещё смогу что-то извлечь из этих отношений.

— Что ты намерена делать дальше? — спросил я у Богини.

— О, мой дорогой принц, — улыбнулась она. — Не сомневайся, я так просто тебя не оставлю. Мы с тобой теперь очень-очень крепко связаны. Мы теперь вместе до самого конца.

Охренеть, какие зажигательные новости. Ну, мы это ещё посмотрим.

— Ладно, — бросил я. — Если мы тут с этим разобрались, я бы хотел перейти к другим вопросам. У меня тут война вообще-то идет. В любой момент может появиться Череп на «Принце Александре» и снова продырявит нас в шести местах.

— Снова? — уцепилась за это слово Октавия. — Что значит — снова?

— Тебе ещё много нужно узнать, о том, что происходило пока ты была не форме, — буркнул я. — И не всё это было хорошим.

— Да уж я вся в нетерпении, — буркнула Октавия направляясь за мной.

Тёмная Богиня, усмехаясь, последовала за нами.

Прям жду не дождусь услышать, что команда заорет, когда её увидит.