Триста пятидесятый год – перезагрузка

Глава 34. 18 мая 350 года от Р.Х. Земля, остров Хонсю, государство Амато, город Саки, в доме патриарха

Сукнэ разглядывал меня с плохо скрытым подозрением.

– Странный ты, Иголь. Где же таких растят?

Вопрос был очевидно риторический, так что я промолчал.

– Если бы я не знал, что за кошмар творится на континенте,[14] я бы тебя казнил как засыла. А так – предлагаю. Перестать врать. Ты не из Овари, а совсем чужой. Давай просто работать.

Во рту настолько пересохло, что я просто кивнул. Моя тщательно разработанная легенда о происхождении… оказалась ненужной. Не тогда, когда аборигенов – меньше, чем беженцев. Сукнэ даже не стал интересоваться, откуда я появился. Под сотню государств в пределах досягаемости. И из них пятая часть пала за последнее десятилетие, и ещё дюжина падёт в этом. Кому какое дело до одного-единственного пришельца?

– К работе так к работе. Иголь, тебе нужна та мазня? – Чик протянул мне бамбуковую дощечку, где я написал баллистическю таблицу для арбалета.

Теперь уже очередь Сукнэ на степенный кивок. Да, патриарх может читать карту… но иероглифические надписи на ней – только частично. И естественно, арабские цфры здесь читаю только я.

– Попроще. – Потребовал Таро. – Без твоей заморской зауми.

– Если совсем просто… – Я спешно выхватил взглядом критические точки на мысленно построенном графике. – На пятьдесят шагов болт попадёт туда, куда целишься. Неприцельно можно стрелять хоть на две сотни, но деревянный щиток пробьёт только на восемьдесят. Железную броню – на шестьдесят.

Чик судорожно втянул воздух. Я его понимаю. Ему тоже прилетел болт в "броне-юбку" с менее чем тридцати шагов. Срикошетил, сломав две бамбуковые плашки снизу, оборвал одну верёвку, и оставил глубокую борозду на грудном щитке. При прямом попадании броня не спасла бы.

– Приказываю. – Сукнэ наклонился вперёд. – У змея подколодного, Сусаноо, нашлись змеёныши. Скорее всего наёмники. Поэтому – никакой самодеятельности. Собираем самую тяжёлую броню, дополнительные укрытия, и сидим тихо. Больше никаких вылазок.

Спасибо начальству за здравый смысл. Мне вообще-то уже нечем воевать. Копьё посеял, шлем потерял. Правда, заполучил арбалет. Ага, для которого нашлось аж два заряда.

Кстати, странный арбалет и странные заряды. Ложе – цельный кусок дерева, только защёлка бронзовая, дуга – что-то вроде толстой фанеры. Тянул бы рукой – приспособа называлась бы композитным луком. Но шелковая тетива натягивается… ногой. Да, перед выстрелом это убожество надо ставить вертикально и давить до щелчка. Только после этого можно возвращать в рабочее положение и вкладывать болт. Я немного потренировался, вроде бы можно выдавать до шести-десяти выстрелов в минуту. Точнее не скажу, потому что часы пропали вместе с мультитулом, а считать в уме, одновременно занимаясь тяжёлым физическим трудом – не слишком надёжный метод измерения времени. Ритм движения влияет на скорость счета.

Заряды не местной работы. Трёхлучевой литой наконечник из одного куска бронзы, и деревянное древко с тремя стабилизаторами. Опять же, вырезанное из одного куска дерева. Не исключено, что обработанное не вручную, а на шлифовальном станке. Слишко уж поверхность гладкая.

В Амато для стрел используются плоские наконечники, сделанные из кремня и очень редко – из бронзы.

В целом, патриарх прав. Против таких наёмников с арбалетами, даже если их не больше взвода, ополчение города Саки "не пляшет". А ведь есть ещё и лёгковооружённая массовка, и Небесные Лучники. А вишенкой на торте – сам Демон и его гвардия, которая одна стоит всех остальных. А значит, мне предстоит обновить навыки выживания в осаде.

В осаде, первым делом я занялся заготовками. И вовсе не еды. На текущий момент – большинство горожан паникует, и еду можно только продать. Зато всё остальное – легко покупается.

Я занялся заготовкой дерева. По городу там и здесь к стенам цеплялись извилистые лозы. Которые как раз сейчас цвели. Красивые фиолетовые цветы, собранные в длинные кисти.

Как пояснил Ницу, эти цветочки со смутно знакомым названием "фудзи" считаются хорошим средством для отваживания злых духов. Ну и мне тоже сгодятся. Это сейчас за горсть риса можно ободрать цветы и лозы с десятка домов, а вот через месяц…

Выжившего в Третьей Мировой не обдурить – я всё просчитал. Грибы. С такого количества дерева можно вырастить столько грибов, что расходы риса окупятся пятикратно.

А цветы тоже в дело пойдут. Высушить, отварить, а затем позволить воде испариться на солнцепёке – и готовы фиолетовые чернила. Очень уж меня достало чиркать каракули куском известняка по бамбуку.

Может, если я начну вести нормальные заметки, удастся уменьшить метания и упорядочить хаос. Хотя бы внутри меня.

Пришелец полагает, а хроноаборигены располагают. Не успел я собрать деревянистую биомассу, как Таро её у меня конфисковал. Только и плюсов, что похвалил за хозяйственность. Поскольку верёвок не хватает, "мои" лозы пойдут на плетёные щиты. Или даже композитные.

Берётся самый бросовый материал. Ветки, солома. Перевязывается лозами. Обмазывается глиной и сушится. Вот и готова огнеупорная панелька. Самое то, когда ведётся "беспокоящий" обстрел зажигательными стрелами. Теперь уже понятна функция Небесных Стрелков. Они – вместо осадной артиллерии.

На следующий день, я уже перестал понимать, меняю я что-либо в потоке истории. Ну не Архимед я, чтобы сотворить лучи смерти с артиллерией из подручного материала. Неужели, меня просто несёт к бесславному финалу? Видел пару раз Сиори, но не получилось ничего больше, чем переброситься приветствиями. Ей тоже нелегко приходится – носится, контролируя распоряжения деда. Под глазами – чёрные тени.

Заплести ещё одну ломкую ветку. Потрясти, проверяя на прочность. Сложить в стопку щитов, ожидающих обмазки.

На этой стадии я осознал, что на дворе – глубокие сумерки. Такие, что не разглядеть собственных истёрзанных пальцев. Пришлось брести в свой "курятник". На ужин уже не оставалось никаких сил. Я заснул, едва успев подложить под голову охапку соломы.

Картина изменилась. Нет, изменилась моя точка зрения и масштаб. Тела по-прежнему нет, но зрение работает на все сто.

Падающие красные звёзды сжались до размера искр. Теперь уже точно видно – в звездопаде есть структура. Искры свиваются в жгуты, полотнища… огня.

Пространство сна вдруг покачнулсь и перевернулось. Теперь аналогия полная. Вокруг бушует пожар, и языки пламени тянутся к чёрному небу. И там, наверху – отдельные языки огня сливаются в единый огненный шторм. А потом опять разбиваются на потоки, но уже более крупные.

А кто-то… та самая девушка из снов, поёт.

– Это малополезно. – Ворвался бесполый голос. – В преждевременном слиянии шансов выжить почти нет. Чтобы он встал с нами, надо угадать, с какого потока души дойдут до самого…

– Хаоса. – Отвечает девушка. – Я отклоню потоки, чтобы это… Амато упало быстрее. Но с возросшей турбулентностью ему придётся справляться самому.

– Справится? – Голос полон скепсиса.

– Не исключено. Он выживал до самой Тьмы Конца.

– Пару десятитысячных я ему дам.

– Шесть десятитысячных.

– Что? – Спазм в несуществующем горле вдруг пропал, и я закричал. – Кто вы? Какие десятитысячные?

– Он нашёл нас! – Девичий голос звенит довольством. – Ещё пару сотен лет, и в отпуск!

– Мечтательница. – Припечатал собеседник. – Две десятитысячных. Посмотрю, Иголь, как ты справишься хотя бы с этим потоком. На этой стадии – без подсказок! Айса, я буду следить!

– Лахеса! Прекрати подначки!

– И вообще, пора ему пинком под зад!

И могучий пинок бросил меня обратно в реальность. Прямо под весело разгорающуюся соломенную крышу и обломок каркаса, упавший мне на поясницу. Да ломать этих Айсу с Лахесом через колено! Не могли подобрать мирнее образы! Да и сам я хорош… как это называется, сапожник без сапог? Что стоило отжать пару щитов персонально для себя?

Но это я додумывал, уже несясь с горшком с к ближайшему выходу "водопровода".