Тёмная Сущность. Том 1

Глава 15

Мы крались по мрачным ночным улицам Кале, держа курс на северо-восток. Впереди, словно два духа тьмы, двигались Эквион и Кайра Веспера. В тёмных плащах, вооружённые клинками, они скользили бесшумно, будто призрачные тени — ни шага, ни вздоха не выдавало их присутствия. Когда на их пути встречались британские патрули, солдаты падали замертво прежде, чем успевали осознать опасность.

Агонист и демоница словно устроили негласное состязание, кто из них отправит больше душ во владения лунной богини. Вероятно, кто-то из этих воинов будет избран Деворой и в скором времени пополнит ряды войска Тьмы. Но уже вряд ли вспомнит о том, кем жил на Земле и как погиб. Остальные станут топливом для плетения заклинаний.

Эквион предпочитал передвигаться по крышам, обрушиваясь на врагов сверху с чёрными мечами, подобно карающей длани судьбы. Кайра беззвучно скользила вдоль стен полуразрушенных зданий, прижимаясь к их холодной поверхности. В её руках в свете бледной луны поблёскивал тонкий кинжал, который она метала с убийственной точностью, если не могла подобраться к своей жертве незаметно.

Мы с французом шли по следам их смертоносного шествия, бережно неся на плаще спящего под действием зелья мальчика. Для маскировки мы облачились в британскую форму, а на плечи закинули винтовки. Я опоясался подсумками с патронами и флягой с вином. Издалека мы вполне могли сойти за обычных солдат, переносящих раненого товарища.

Аурелия, Эллисандра и жена француза замыкали шествие, тоже с головой закутавшись в плащи. Белокурая элле сжимала в руках револьвер, следя по моему приказу за тылом, чтобы за нами никто не увязался.

Разрушенные, обгоревшие улицы Кале казались обманчиво спокойными, несмотря на трагические обстоятельства. Лишь редкие патрули да крики круживших над побережьем чаек нарушали ночную тишину. Даже отдалённые звуки боя стихли. Создавалось впечатление, будто город вымер, но я догадывался — те из мирных жителей, кого не убили и не угнали насильно в порт, прятались в подвалах, не решаясь высунуть нос. Многие, вероятно, не рискнули бежать даже под покровом ночи, предпочитая дождаться, когда город будет освобождён союзными силами.

Туман стелился по мостовым, словно молочно-серое покрывало, скрывая выбоины и трещины в брусчатке. В воздухе витал запах гари, перемешанный с солёным дыханием моря. Время от времени где-то вдали раздавался звон разбитого стекла или треск рушащейся стены, словно напоминание о том, что война всё ещё здесь, просто затаилась, как хищник перед прыжком.

Спустя примерно полчаса мы благополучно достигли окраин города, но там нас поджидал неприятный сюрприз. Дорогу преградил караульный пост со шлагбаумом и походными палатками. Британские солдаты кишели повсюду, на первый взгляд не меньше сотни штыков. Они заняли расположенный на въезде в город постоялый двор с конюшнями, где по замыслу Кайры мы рассчитывали разжиться транспортом.

На столбах вдоль дороги, словно зловещее предупреждение всем, кто решит покинуть город без дозволения, раскачивались тела — показательно казнённые люди в гражданской одежде с мешками на головах и петлями на шеях. На обочине выстроились артиллерийские орудия, среди которых я заметил одну самоходную установку. А чуть поодаль, угрожающе мерцая светящимися глазами, дежурил стальной паровой монстр — мехатрон, знакомый мне по Петербургу. Однако этот экземпляр казался ещё больше и внушительнее: тёмно-серый гигант с четырьмя манипуляторами. Два из них заканчивались пушками, а два других — стальными клещами и огромным клинком. Вместо паучьих лап его массивный корпус поддерживали такие же стальные колёса, как у самоходных пушек.

— Скверно, — процедила Кайра Веспера, когда наша группа затаилась на втором этаже одного из крайних домов у окон, чтобы как следует всё разглядеть. — Мортиры, гусеничная гаубица и военный мехатрон. Его тоже поставили на гусеницы, видимо, для лучшей проходимости по бездорожью. А эти чопорные мерзавцы время зря не теряли — наладили производство как надо. Незаметно проскользнуть мимо них так просто не выйдет. Придётся обойти дорогу стороной и пробираться пешком.

Демоница указала на густой лес, который начинался у самой окраины города и тянулся далеко за горизонт, теряясь во мраке ночи. Тёмные силуэты густых зарослей казались единственным шансом на спасение из этого смертельного капкана.

— На дорогах нынче может быть слишком опасно, — задумчиво пробормотал я, вглядываясь в ночную тьму с редкими фонарями и тусклым светом луны. — Хотя и путь через лес с раненым ребёнком на руках едва ли покажется лёгкой прогулкой… Всё же, если выбирать из двух зол, лучше рискнуть заплутать в чащобе, чем лезть под пули.

— А я бы с ними позабавился, — возразил Эквион, хищно оскалившись. — Большинство этих молокососов скоро улягутся баиньки, можно будет перерезать их во сне, как куропаток. А потом сесть на лошадей и спокойно отчалить.

При этих словах Аурелия бросила на агониста хмурый взгляд и покачала головой:

— Господин Эквион, я понимаю, вы бывалый воин, и для вас подобное, вероятно, не в диковинку. Но я бы очень хотела избежать лишних жертв. Они всё же люди, пусть и захватчики. Господь всё видит, и каждому воздастся по делам его.

— Анастасия Александровна права, лорд Эквион, — твёрдо произнесла Кайра. — Мы не солдаты, и среди нас есть те, кого следует защищать любой ценой. Лишний риск и бравада в нашей ситуации неприемлемы. К тому же меня беспокоит мехатрон. Боюсь, с ним будет тяжело совладать даже с вашим богатым опытом и несомненным мастерством.

— Как скажешь, лисица, — разочарованно развёл руками агонист. — Вы с Ноксом главные, а я всего лишь ваш охранник, верно? Но я бы пободался с этим стальным чудищем. Чем могучее враг, тем слаще победа и больше почестей! Жаль, в Тенебрисе никто не поверит, когда расскажу.

— Простите, господин Эквион, где вы сказали? — озадаченно спросила Аурелия.

— Тенебрис — это область в Бразилии, — вмешался я, бросив на Эквиона предостерегающий взгляд. — Она скрыта от посторонних глаз густыми лесами. Только посвящённые знают туда тропу. Там живут ваша тётушка и верные ей элле.

— Звучит очень таинственно, — пробормотала девушка.

— Не то слово, — улыбнулся я. — Вы увидите всё сами, как только мы доберёмся. Но сначала нам нужно выбраться из зоны боевых действий, — я повернулся к Кайре. — Значит, идём лесом, графиня?

— Идём лесом, — уверенно подтвердила демоница. — Поспешим. Нам следует уйти как можно дальше от британцев до рассвета.

— А затем? — спросил я, вглядываясь в глаза Кайры. Она до сих пор не дала ответа на моё предложение обучить Аурелию ритуалу перехода между Планами.

— Затем… — демоница устало вздохнула. — Затем мы будем действовать по обстановке. Сейчас главное — добраться до безопасного места.

Мы спустились по лестнице, следуя за Кайрой и Эквионом, но на этот раз держались гораздо ближе друг к другу. Скрипучие ступени отзывались на каждый шаг глухим эхом, словно жалуясь на наше поспешное бегство. Выбравшись на улицу, мы сразу нырнули в тёмный переулок. Прижимаясь к стенам домов, мы обходили дорогу с караульным постом, где тускло мерцали огни фонарей и о чём-то лениво переговаривались солдаты.

Затем, пригибаясь к густой траве, мы, словно воры, крались вдоль покосившегося забора постоялого двора, откуда доносился резкий запах навоза и прогорклого жира. Вслушиваясь в отдалённый говор, конское ржание и каждый шорох, спустя пару тревожных минут мы благополучно достигли опушки леса. Судя по всему, рискованный манёвр оказался успешным — нас никто не заметил. Глядя на густые ночные заросли, которые с каждым шагом становились всё ближе, я с облегчением вздохнул.

Казалось, путь к свободе открыт, оставалось пройти лишь пару саженей. Но вдруг в свете выглянувшей из-за тучи луны я разглядел впереди едва заметное мерцание натянутой между деревьями сети, напоминающей рыболовные снасти. Я не представлял, кто и для каких целей соорудил подобное устройство, но тревога раскалённой иглой пронзила мой мозг. И только я открыл рот, чтобы предостеречь Кайру и Эквиона, как агонист одним небрежным взмахом клинка рассёк это совершенно незначительное с виду препятствие.

Сеть легко распалась на две части, освобождая проход, и в то же мгновение слева раздался пронзительный звон колокольчиков. Из-за забора в пяти саженях от нас появился британский солдат.

— Stand! Who comes there? — закричал он, наводя на нас винтовку.

Прогремел одинокий револьверный выстрел. Британец вскрикнул и, словно подкошенный, рухнул в траву.

— Бежим! — крикнула Кайра, указывая револьвером в сторону леса.

Повторять нам не пришлось. К счастью, месье Мартен догадался подхватить сына на руки, иначе мы бы не смогли двигаться достаточно быстро. Я скинул с плеча винтовку, укрылся за ближайшим деревом и остановился, пропуская вперёд француза с сыном и следовавших за ним девушек.

— Графиня, уводите их! — приказал я твёрдым, не терпящим возражений тоном. — Мы с Эквионом вас прикроем!

В стане врага поднялась настоящая тревога. Эхо громких криков разнеслось по округе, а вслед за ним послышался нарастающий топот множества ног. За забором возник силуэт британского солдата. Я вскинул винтовку, и в тот же миг мощный удар приклада в плечо заставил меня поморщиться — пуля ушла в древесину забора. Британец, пригнувшись, выстрелил в ответ. Его пуля впилась в ствол раскидистого бука, за которым я укрывался.

Оглянувшись назад, я различил лишь смутные тени, исчезающие в лесной чаще. Кайра уводила наших товарищей всё дальше, а я не мог позволить себе потерять их из виду. В противном случае существовала реальная угроза заблудиться. Эквион снова исчез, но я знал: он меня не бросил. Схватка — единственное, что агонист любил даже больше, чем выпивку и женщин.

Перезарядка винтовки «Мартина-Генри» требовала времени и навыков, поэтому я рванулся вслед за своими, на бегу лихорадочно дёргая затвор и вытряхивая пустую гильзу. Но судьба оказалась ко мне неблагосклонна — я споткнулся о коварную корягу и едва не упал. В этот миг позади прогремели выстрелы, а прямо передо мной, словно материализовавшись из древесных стволов, возникли трое британских солдат.

Перезарядить винтовку я не успел. Действуя на инстинктивных рефлексах, я ринулся в атаку, вонзив штык в горло ближайшего противника. Затем едва успел увернуться от ответного удара острого лезвия в плечо. В этот момент сверху мелькнула тень — мечи Эквиона сделали своё кровавое дело. Мгновение спустя один из оставшихся врагов лишился головы, а второй рухнул в траву с распоротым животом.

— Отступай, Нокс, — изрёк Эквион, с презрением разглядывая мою винтовку, пока я извлекал штык из горла корчащегося на земле британца. — Я прикрою, братец.

Коротко кивнув, я рванулся вперёд, неуклюже перебирая короткими ногами, спотыкаясь о торчащие из земли узловатые корни, цепляясь полами плаща за колючие кусты, пригибаясь от гибких прутьев, так и норовивших хлестануть по лицу. Француз и девушки ушли совсем недалеко. Мужчине с ребёнком на руках и барышням в их длинных платьях продираться сквозь лесную чащу оказалось ещё сложнее, чем мне. Воздух был густым от запаха мха и прелых листьев, а каждый шаг сопровождался хрустом веток под ногами.

Позади нарастал зловещий гул преследователей. В ночной тиши эхом разносились крики и редкие выстрелы — британцы будто стреляли наугад, надеясь зацепить кого-то из нас в темноте между деревьями.

Пробежав пару десятков саженей вглубь леса, я заметил Кайру. Она укрылась за толстым буком, держа револьвер наготове и прикрывая мой отход. Поравнявшись с демоницей, я юркнул за соседнее дерево и только тогда достал патрон из подсумка и загнал его в патронник.

Кайра выстрелила, и я, обернувшись, вскинул винтовку. Один британский солдат корчился в кустах с ранением в груди, а за ним между стволами буковой рощи мельтешили тени — не меньше трёх десятков британцев упрямо шли по нашему следу, выкрикивая угрозы. Но их ждал крайне неприятный сюрприз.

Эквион двигался словно хищник в родной стихии, с невероятной скоростью перетекая от одного противника к другому. Одно короткое, едва уловимое глазом движение клинка — и очередной враг падал замертво. Вражеские солдаты, растянувшиеся цепью, валились один за другим. Мы с Кайрой отстреливали тех, кто подбирался слишком близко к нашей позиции.

Заметив показавшегося из кустов солдата, я выстрелил — приклад винтовки вновь больно ударил в плечо, но на этот раз пуля нашла свою цель. Британец с болезненным стоном схватился за живот и рухнул навзничь, выронив оружие. Я сразу начал перезаряжать винтовку, а Кайра открыла огонь из револьвера.

— Нокс! — раздался позади меня дрожащий голос Эллисандры. — Что нам делать?!

Я обернулся и увидел перепуганное лицо элле. Её капюшон съехал с головы, а белоснежные кудри растрепались. В трясущейся руке она сжимала револьвер. За её спиной, в неглубоком овраге, укрылись Аурелия, француз с ребёнком и его жена.

— Уйдите вперёд саженей на пятьдесят и затаитесь, — твёрдо велел я. — Ждите нас. Защищай их, принцесса. Это приказ.

Губы Эллисандры задрожали, словно она хотела возразить. Но внезапный свист пули, пронёсшейся мимо, заставил её вздрогнуть. Она вскрикнула, пригнулась и ползком направилась к остальным.

Мы с Кайрой отчаянно держали оборону несколько минут, давая нашим товарищам возможность отойти подальше. Делали по выстрелу-два, затем отступали за следующие деревья. И так раз за разом, будто танцуя в такт со свистевшими мимо нас пулями, потихоньку уходя вглубь непроглядной чащобы.

Но основную работу по устранению противника взял на себя Эквион. Пока мы отвлекали внимание британцев, агонист скользил между ними бесшумной тенью, мастерски орудуя своими мечами. После каждой стремительной смертоносной атаки он ловко взбирался на дерево и растворялся в густой листве, чтобы спустя несколько мгновений обрушиться на врага с неожиданной стороны.

Казалось, победа близка, но британцы внезапно сменили тактику. Под командами офицеров, потерявших уже не меньше двух десятков бойцов, они прекратили беспорядочную погоню, рассредоточились и затаились. Похоже, они пришли к выводу, что угодили в хитроумную вражескую засаду.

— У нас есть немного времени, пока они перегруппируются, — уверенно произнесла Кайра. — Уходим.

— Я за вами, сударыня, — ответил я, разрядив винтовку в сторону противника, и позвал в темноту: — Вилл, не отставай!

Кайра Веспера рванулась вслед за нашими соратниками, которые успели уйти достаточно далеко, чтобы полностью скрыться из виду. Я поспешил за демоницей, пригибаясь к земле и надеясь, что Эквион услышал мой зов.

Мы пробирались сквозь ночной лес так быстро, как только могли. Впереди маячила Кайра — её хрупкая фигурка то появлялась, то исчезала среди зарослей. В ушах стоял лишь хриплый ритм моего дыхания, хруст ломающихся под ногами веток и одинокий крик потревоженной птицы. Казалось, британцы наконец оставили нас в покое и отступили.

Но внезапно, словно гром среди ясного неба, позади нас в отдалении прогрохотал первый орудийный залп. За ним сразу последовал второй, третий, четвёртый… А затем над нашими головами раздался оглушительный хлопок.

— Шрапнель! — взвизгнула Кайра, прытко ныряя за толстый ствол дуба.

Я рухнул в траву в тот момент, когда нас накрыло смертоносным градом. Лес вокруг наполнился инфернальным треском — пули впивались в древесину, вырывали комья земли, свистели над головой. Острая боль пронзила мою левую ногу выше колена, словно раскалённый клинок. Снаряды продолжали разрываться вдалеке, погружая мирные чащобы в хаос. Казалось, противник стрелял наугад, пытаясь накрыть как можно большую площадь.

Не дожидаясь следующей атаки, я пополз вперёд, загребая руками траву и влажную почву, цепляясь за каждый куст, чтобы продвинуться хоть немного. Из-за дуба выглянула Кайра Веспера и схватила меня за руку, помогая добраться до укрытия.

— Вы ранены? — в её голосе звенела тревога.

— Пустяки, — процедил я сквозь зубы, морщась от пульсирующей боли в бедре. — Царапина.

— Нам нельзя останавливаться! Вставайте, Степан Игнатьевич.

Опираясь на её плечо, я с трудом поднялся. Раненая нога горела огнём, я чувствовал стекающую по ней кровь, но старался не обращать на это внимания. Словно из-под земли перед нами возник Эквион. Его лицо и руки были покрыты кровью.

— Вилл, ты цел? — обеспокоенно спросил я.

— Выживу, — уверенно ответил агонист. — Но эти баламуты действуют подло. Проклятье, я скакал как блоха на гребне, и всё равно зацепило! Что это за пушки такие?

— Сейчас не время, — нервно бросила Кайра, утягивая меня за собой. — Уходим, господа, пока они нас не настигли.

Взрывы внезапно стихли, но противник не собирался сдаваться. Позади нас раздался оглушительный рёв, словно из самых глубин Бездны выползло исполинское инфернальное чудовище. Я обернулся: над кронами в свете луны блеснули две медные трубы, из которых валил густой пар. Воздух наполнился жутким гулом, треском и грохотом. Мне почудилось, будто сами деревья зашевелились и начали падать одно за другим. Гул нарастал, неумолимо приближаясь к нам.

— Мехатрон, — прошептала побледневшая Кайра.

— Это мой шанс! — хищно осклабился Эквион и, прежде чем я успел возразить, растворился во мраке.

— Что он делает?! — прошипела демоница. — Безумец!

— То же, что и всегда, — со вздохом произнёс я, перезаряжая винтовку. — Пытается стать легендой. Я его прикрою.

— Нокс, с этим мехатроном вам не совладать, — уверенно заявила Кайра. — Эквион погубит и себя, и нас!

— Любезная графиня, уходите и уводите из этого ада Аурелию, — упрямо проговорил я, покачав головой. — Я не брошу Эквиона.

— И с каких пор вы стали таким сентиментальным, архонт? — прорычала демоница. — С чего вдруг Ноксу Морграйсу не плевать хоть на кого-то, кроме себя?

— Вы уже знаете ответ на этот вопрос, сударыня, — горько усмехнулся я, целясь из винтовки в сторону приближающегося гула. — А теперь оставьте меня и извольте выполнять нашу миссию. Это приказ.

— Ну и чёрт с вами обоими! — рявкнула демоница, резко поднимаясь на ноги. Её плащ хлестнул воздух, словно крыло разъярённой птицы.

Спустя мгновение Кайра скрылась в зарослях. Демоница действовала согласно моему приказу, однако где-то в глубине души я надеялся, что она станет возражать и останется. Отбросив лишние мысли, закусив от резкой боли губу, я подобрал под себя раненую ногу и постарался устроиться в траве поудобнее, выглядывая с оружием из-за дуба. В воздухе витало предчувствие чего-то неотвратимого, и я понимал — сейчас начнётся самое страшное.

Деревья с оглушительным треском и грохотом падали одно за другим, а между ними я заметил мерцающие красные глаза стального чудовища. Мехатрон ловко орудовал всеми четырьмя конечностями, безжалостно расчищая себе путь. Он казался куда массивнее той махины, что преследовала нас по ночным улицам Санкт-Петербурга. Его огромный клинок срезал толстые стволы с такой лёгкостью, словно веточки, а мощные клещи вырывали растения с корнями. Гусеницы вгрызались в почву, оставляя за собой вспаханную просеку с буреломом по обочинам.

За мехатроном я разглядел едва уловимую цепь теней — британские солдаты следовали за стальным гигантом, держа оружие наготове. Я напряжённо всматривался во мрак, пытаясь разглядеть среди тёмных фигур Эквиона. Стальной монстр неумолимо надвигался прямо на моё укрытие. Земля содрогалась всё сильнее, растревоженные птицы с возмущённым клёкотом взмывали в ночное небо, а испуганные белки метались меж ветвей, спасаясь от столь дерзкого вторжения в лоно девственной природы.

Когда от меня до стального монстра оставалось всего саженей тридцать, я собрался сменить позицию, чтобы не попасть под стальные гусеницы. Но тут заметил, как с верхушки ясеня на куполообразную голову мехатрона метнулась тень. Эквион атаковал самое уязвимое на первый взгляд место в теле махины — светящиеся глаза. Клинки вонзились в прорези — лампы заискрились и потухли. Выдернув оружие, агонист мгновенно нырнул в заросли.

Мехатрон пронзительно заскрежетал и резко остановился. На мгновение мне показалось, будто Эквион достиг своей цели и стальной монстр повержен одной дерзкой и точной атакой. Однако это оказалось лишь иллюзией. Чудовище зашевелилось спустя всего несколько мгновений, а из труб на его плечах со свистом повалил пар. Оно медленно разворачивалось, крутясь вокруг своей оси. Стальные руки принялись неистово крушить всё вокруг.

Следовавшие на небольшом отдалении за мехатроном солдаты остановились, затем принялись перекрикиваться и высматривать противника, целясь вверх. Прозвучало несколько одиночных выстрелов.

Едва различимая тень мелькнула справа от шеренги солдат, пронеслась вдоль их цепочки, словно призрак меж живых. Сражённые точными выпадами противники валились в траву, подобно колосьям под серпом жнеца. Но стоило шуму и крикам привлечь внимание остальных, как Эквион молниеносно юркнул под гусеницы мехатрона, нанося на ходу сокрушительные удары клинками из чёрного титана. Искры брызнули во все стороны, однако махина лишь недовольно заскрежетала.

Стальной монстр начал медленно разворачиваться. Из пушки на его левой нижней конечности вдруг вырвалась струя пламени, которой он принялся методично поливать землю вокруг себя. Но агонист уже растворился во мраке, словно его и не было.

В свете разгоревшегося пожара я внимательно изучал мехатрона, пытаясь найти его слабое место. В Петербурге мне удалось уничтожить подобный аппарат, подорвав его пушку с молниями внутри. Но этот монстр оказался вооружён совершенно иначе. Из одного орудия вырывался огненный поток, а вторая напоминала пулемёты, что я видел под крыльями «Феникса».

Словно в подтверждение моих мыслей, мехатрон начал наугад обстреливать местность по флангам и впереди себя. Застрекотала смертоносная очередь — град пуль пронёсся прямо надо мной, сбивая ветки с листвой. Я прижался к земле.

Когда пулемётная трель стихла, я осмелился поднять голову и увидел, как Эквион вновь атаковал мехатрона. Агонист отважно взлетел на его спину и начал яростно рубить стальной корпус. В свете колеблющегося пламени я разглядел, что на блестящем металле оставались зазубрины и вмятины, но серьёзных повреждений не наблюдалось.

Мехатрон взмахнул клешнёй над собой, пытаясь сбросить назойливого противника. В это время британские солдаты открыли огонь по агонисту с земли, превращая ночь в хаос из огня, залпов и криков.

Эквиону пришлось вновь отступать. Он отчаянно пытался отыскать слабое место мехатрона, атакуя то снизу, то сверху. Однако броня стального монстра оказалась слишком прочной для легендарных клинков из чёрного металла, способных прорубить даже толстые доспехи катафрактов.

Я пытался сообразить, как помочь старому другу, при этом по возможности не выдав своё укрытие. И тут в моей памяти всплыли слова Кайры: в тесной и душной кабине мехатрона находился пилот — человек, управляющий этим жутким механизмом. Но как он мог дышать и видеть что-либо изнутри? Я стал внимательнее изучать округлый корпус и только теперь заметил ряды узких горизонтальных прорезей, тянущиеся сверху вниз по центру и бокам.

Прорези были настолько тонкими, что едва угадывались в полумраке. Однако я не сомневался в их предназначении. Прицелившись, изо всех сил стараясь держать винтовку неподвижно, я дождался, пока корпус мехатрона замрёт, и нажал на спусковой крючок.

Прозвучал выстрел — пуля звякнула о стальной корпус, высекла искры и ушла в сторону. К счастью, в этот момент Эквион вновь атаковал стальное чудовище, пытаясь на ходу отсечь одну из его конечностей, и пилот, похоже, не заметил моего промаха. Я торопливо открыл затвор, вытряхнул пустую гильзу и полез в подсумок за новым патроном — перезарядка занимала слишком много времени.

Новый выстрел, и вновь неудача. Цель оказалась чересчур мелкой, но я не собирался сдаваться. Тем временем Эквиону каким-то чудом удалось отсечь мехатрону пулемёт. В ответ тот вновь начал поливать округу огненной струёй, вынуждая агониста отступить. Третий выстрел — снова промах.

И тут меня самого едва не подстрелили. Пуля вонзилась в ствол дуба, за которым я прятался, — меня всё-таки заметили. Мехатрон был слишком занят отражением атак Эквиона, но британские солдаты, сопровождавшие машину, меня обнаружили. Среди зарослей мелькнули короткие вспышки — пули просвистели над головой, срывая с ветвей листья и высекая щепки из коры старого дерева.

Я начал отползать назад, меняя укрытие и на ходу перезаряжая винтовку. Проклятая гильза застряла в затворе и никак не желала его покидать. Перевернувшись на спину, я потянулся за кинжалом, чтобы попытаться выковырять гильзу. Но едва рука легла на холодную рукоять, как краем глаза я заметил движение слева.

Не раздумывая, я выхватил вместо кинжала револьвер и выстрелил три раза подряд. И на сей раз не промазал — британский солдат вздрогнул, выпустил винтовку из рук и молча повалился набок.

Однако следом за ним из зарослей показались ещё трое противников. Я продолжил стрелять, пока патроны не иссякли. Британцы пригнулись, стараясь укрыться от моих выстрелов, но стоило им услышать щелчки разрядившегося барабана, как они начали продвигаться вперёд. Мне оставалось только ретироваться, хотя с моим грузным телом лихо маневрировать, как Эквион, было решительно невозможно.

Британцы уже вскинули винтовки, готовые разрядить их в мою сторону… Но сделать этого не успели. Позади них прогремели выстрелы — двое солдат безвольно осели на землю. А в третьего полетел кинжал, вонзившись точно в затылок. Из темноты выступила фигура в плаще, плотно закутанная, но прекрасно мне знакомая. Из-под капюшона выбивались рыжие кудрявые локоны, которые даже в этом хаосе выглядели почти игриво. Кайра Веспера на бегу выдернула кинжал из головы убитого солдата, одним движением смахнула с лезвия кровь и бросилась ко мне.

— Милая сударыня, вы всё-таки вернулись, — я не смог сдержать лёгкой улыбки, лихорадочно перезаряжая револьвер. — Мне это невероятно льстит.

— Не обольщайтесь, Степан Игнатьевич, — усмехнулась Кайра, присаживаясь рядом со мной на корточки. Её плащ шелестел в такт ночному ветру. — Я радею лишь о нашей миссии. Вы ещё можете оказаться полезным, как и лорд Эквион.

— Не сомневаюсь, — кивнул я, силясь подняться на ноги. Ранение пронзило бедро острой вспышкой боли, заставив меня застонать и едва не рухнуть обратно в листву.

— Вы в порядке? — спросила Кайра, крепко удерживая меня за локоть. В её голосе прорезалось неподдельное беспокойство.

— Всё просто прекрасно, — проскрежетал я, стиснув зубы. — Как Аурелия?

— Она укрылась неподалёку и ждёт нас, — ответила демоница, нервно озираясь по сторонам. — Ваша наречённая тоже в порядке, если вас это интересует.

— Разумеется, благодарю вас, — слегка смутившись, сказал я. — Они не ранены?

— Нет, — Кайра нахмурилась, наблюдая за отчаянными попытками Эквиона сломить оборону стального монстра и при этом не угодить под пули солдат. — Я же предупреждала, этого мехатрона вам не одолеть. Нужно уходить!

— У него есть смотровые щели в корпусе, — произнёс я, осторожно выглядывая из-за ствола дуба. — Думаю, через них пилот наблюдает за местностью. Но у меня не выходит попасть в нужную точку.

Эквион, вынужденный держаться подальше от всепожирающего пламени, отчаянно отбивался от наседавших британцев. Положение агониста казалось безвыходным — его со всех сторон окружали не менее двадцати солдат, а он уже потерял слишком много сил в этой неравной схватке. Ещё совсем недавно стремительные и точные движения стали куда более медленными и предсказуемыми. Клинки, что рассекали воздух незаметно глазу, теперь лишь с трудом отбивали удар за ударом. Британцы, нацелив штыки, бросались в ближний бой, не давая ему ни мига передышки. Отсветы пожара вырывали его из тьмы, лишая главного преимущества — скрытности.

Мехатрон словно обезумел, продолжая без разбора жечь всё вокруг, не щадя даже своих союзников. Двое британцев, охваченные языками пламени, с душераздирающими криками метались из стороны в сторону. В воздухе поднялся густой смрад дыма и жжёной плоти. Сталь звенела о сталь, а зарево пожара поднималось всё выше, перекидываясь на новые участки леса, угрожая поглотить всё живое. Крики и стоны раненых эхом разносились по округе, сливаясь с лязгом металла и треском огня.

И только я подумал о том, не слишком ли жарко пилоту стальной машины в этом пекле, как мехатрон внезапно прекратил изрыгать пламя. Его гусеницы закрутились на продавленной почве, и он двинулся прямо на нас, выбираясь из огненной ловушки. В то время как Эквион продолжал отчаянно сражаться с британцами в нескольких саженях позади жуткой махины.

— Клара Карловна, — сказал я, критически осматривая штык своей винтовки. — Умоляю вас, помогите Эквиону. Мехатрона я беру на себя.

— Что вы задумали? — хмуро вопросила Кайра. — Изволите объяснить?

— Прошу вас, доверьтесь мне. Времени нет!

Кайра Веспера скептически скривила губы, но спорить не стала. Пригнувшись, она скользнула в заросли с кошачьей грацией, обходя стороной стального монстра с очагом возгорания.

Я вновь выглянул из-за дуба — мехатрон надвигался прямо на меня, до него оставалось не больше трёх саженей. Спустя несколько секунд стальные клещи со скрежетом впились в древесный ствол, а массивный клинок резко вонзился в дерево всего в ладони от моего виска. К счастью, древнее исполинское растение оказалось слишком крепким, чтобы сломиться от одного удара.

Подобного шанса могло больше не представиться. Выдохнув, я выскочил из-за укрытия, не обращая внимания на жгучую боль в раненой ноге. Выставив перед собой винтовку со штыком, словно копьё, я ринулся в отчаянную атаку.

Моя цель — центральная прорезь, где, как я предполагал, находилась грудь пилота. Всего несколько шагов разбега, и штык с мерзким скрежетом проскользнул в узкую щель, а затем со звоном обломился у основания. Раздался приглушённый крик — я метнулся в сторону, чудом избежав гусениц стальной махины, и кубарем покатился по траве.

Мехатрон продолжил движение, пока не упёрся в накренившийся ствол подрубленного дуба. Его манипуляторы безжизненно опали к земле, а пар из труб иссяк. Подняв голову, я осмотрелся. В свете пожара ко мне направлялись Кайра и опирающийся на неё Эквион. Позади них виднелись тела солдат, к которым подбиралось пламя.

— Вы всех перебили? — спросил я, с трудом поднимаясь.

— Жалкие трусы бросились наутёк, побросав оружие, едва лисица вступила в бой, — прохрипел Эквион, тяжело дыша. Переведя дух, он с невыразимой тоской уставился на затихшего стального монстра.

— Прекрасная новость, — с облегчением выдохнул я. — Победа, достойная баллады, Вилл! Обещаю, при дворе все узнают, как ты храбро сражался против огнедышащего стального великана с четырьмя руками, сносящего на своём пути вековые деревья. Дамы будут в восторге. Братец… ты в порядке?

— Как ты его убил, Нокс? — угрюмо спросил агонист. В его голосе прозвучали печальные нотки, смешанные с нескрываемой завистью.

— Смотровые щели, — изрёк я, пожав плечами. — Разве ты их не заметил?

— Ядрёна копоть, какие ещё щели?! — озадаченно воскликнул агонист. — Я же выбил ему глаза первой атакой!

— Это был перископ с локаторами, — со знанием дела пояснила Кайра. — Пилот находился ниже, в корпусе мехатрона.

— Лисица, клянусь своими потрохами, я не понял ни слова, — проворчал Эквион, потирая ушибленные места.

— По пути объясню, — устало вздохнула демоница. — Нужно уходить, пока мы не спеклись заживо — здесь становится слишком жарко.

* * *

— Нет, нет, нет… — шептала Аурелия, склонившись над мальчиком. Её руки дрожали, а бирюзовые глаза наполнились болью и отчаянием. — Господи, прошу тебя… спаси и сохрани!

В ходе ночной прогулки по лесу раненое плечо юного Анри вновь начало кровоточить, а затем у него поднялась температура. Он лежал в кровати, покрытый испариной, а его дыхание звучало прерывисто, словно каждый вздох давался с трудом. Его мать безутешно молилась у изголовья, перебирая пальцами чётки, а отец мерил комнату шагами, нервно теребя в руках старую потёртую кепку.

Глядя на их муки, я невольно хмурился. Затем подошёл к окну, прижав ладонь к холодному стеклу, и всмотрелся в непроницаемую мглу. Винтовку я не выпускал — слишком много опасностей осталось там, за пределами нашего временного убежища. Дождь барабанил по крыше, создавая почти гипнотический ритм, а наши промокшие плащи сохли у камина, источая запах сырости. У потрескивавших в огне поленьев на невысоких табуретах грелись Эквион и Эллисандра.

Сняв с пояса фляжку, я откинул крышку и сделал большой глоток вина, ощущая, как терпкая жидкость приятным теплом разливается по телу. После четырёх часов скитаний по ночному лесу мы сначала попали под ливень, а затем набрели на пустой охотничий домик. Решив передохнуть и переждать непогоду, мы вломились внутрь, с треском сбив навесной замок. Аурелия в очередной раз перевязала мальчика, применив все свои медицинские знания, но инфекция, похоже, всё же проникла в его ослабленный организм.

«Люди — слишком хрупкие существа», — заключил я, вновь как следует приложившись к фляжке.

Зато моя раненая нога меня больше не беспокоила. Правда, для этого дочери Люминара по моей настоятельной просьбе пришлось провести небольшую полевую операцию. Использовав в качестве скальпеля кинжал, она аккуратно удалила застрявший в бедренной кости маленький металлический шарик. Опиум почти на меня не подействовал — процедура прошла для моего человеческого тела не очень приятно. Я даже позволил себе проявить слабость и болезненно застонать, но после сумел напрячь демонические силы, чтобы рана затянулась почти на глазах.

В двери раздался условный стук, затем она со скрипом приоткрылась, и к нам вошла вымокшая до нитки Кайра Веспера. Демоница ходила разведать обстановку вокруг. Когда я предложил сделать это сам, она лишь отрицательно покачала головой, заявив, что хочет побыть одна и подумать. Я не стал настаивать, так как в её опыте и способности постоять за себя сомневаться не приходилось.

Но, странное дело, пока она бродила в одиночку ночью под дождём по дикому лесу, где могли повстречаться враги или хищные звери, мне становилось не по себе. А если до конца откровенно, я просто не мог найти себе места. Я никак не ожидал от себя такого глупого, назойливого беспокойства. Приходилось усилием воли себя сдерживать, чтобы не ринуться на её поиски. Эти новые докучливые чувства — тревога за другого, страх потерять того, кто рядом, — уже начинали откровенно раздражать. Но я ничего не мог с этим поделать. Только тщетно пытаться игнорировать.

Моя возвратившаяся человечность теперь казалась не просто слабостью — она походила на настоящее проклятие. Я вдруг осознал, что тоскую по тем славным денькам, когда не чувствовал ничего, кроме жажды служить моей богине и простого, животворного удовлетворения от самых примитивных житейских радостей: соблазнения очередной придворной красавицы, вульгарной шутки за кубком вина в кругу приятелей или бичевания до полусмерти нерасторопного раба. Тогда моя натура была чиста, как клинок в руках аконита перед убийством — безжалостна, холодна, лишена вопросов. Теперь же я постоянно ощущал, как эти новые чувства, словно ядовитые сорняки, прорастают в моей демонической сущности, сковывая волю и путая мысли.

— Ну как там, сударыня? — спросил я, когда Кайра повесила сушиться на гвоздик у камина свой плащ, поправила растрёпанные огненно-рыжие кудри, а затем подошла ко мне.

— Всё спокойно, только зря промёрзла, — ответила она, а затем посмотрела на Анри. — Мальчику становится хуже?

Я лишь кивнул. Кайра перевела задумчивый взгляд с ребёнка на Аурелию, которая держала руку Анри в своей и молилась вместе с его матерью. Затем демоница подошла к нашей подопечной, наклонилась, что-то прошептала, взяла под локоток и отвела в сторонку. Их тихий разговор напоминал шёпот двух заговорщиц, и мне пришлось приложить немалые усилия, чтобы проявить такт и не поддаться искушению подслушать. Вместо этого я уселся на табурет у камина, протянув озябшие руки к танцующим языкам пламени.

— Как ты, принцесса? — поглядев на хмурую Эллисандру, спросил я.

— Тебе вдруг стало интересно, что со мной, Нокс? — пробурчала она, ёжась от холода. — Уволь меня от этого фарса.

— То есть я не могу поинтересоваться самочувствием своей будущей жены? — нахмурившись, проворчал я.

— Тебе же плевать! — понизив голос до язвительного шёпота, заявила девушка, глянув на меня с привычной ненавистью. — Носишься с этой девкой, злобной Кайрой, ребёнком… Да с кем угодно, а до меня тебе и дела никакого нет!

— Напраслину возводишь, — сказал я и приобнял Эллис за плечи, ощущая, как она напрягается под моей рукой. — Ты для меня очень важна. Но ты знаешь, что стоит на кону. Сколько раз тебе ещё повторять?

— Нисколько, — обиженно бросила белокурая элле, отворачиваясь к огню. — Но мне нужно чувствовать, что ты со мной и не оставишь меня здесь подыхать.

— Что за глупости, дорогая моя? — я картинно всплеснул руками, пытаясь скрыть раздражение. — Пока удача не на нашей стороне, но мы все живы. И это самое важное. Обещаю, я тебя не брошу, но сейчас нам следует проявить стойкость духа. Скоро всё закончится, мы вернёмся домой и заживём гораздо лучше, чем прежде. А ты пока подумай, куда желаешь отправиться в наше свадебное путешествие.

— Путешествие? — удивлённо переспросила Эллис, её лицо немного просветлело. — Я могу выбрать? Правда?

— Разумеется. Почему нет? Супруга великого архонта получает всё, чего пожелает.

— Золотые пляжи Саратона на Нейтрисе? — выпалила девушка.

— Значит, золотые пляжи Саратона на Нейтрисе, — согласился я без колебаний.

— Ну хорошо, — настроение Эллис преобразилось как по волшебству, её лицо озарилось улыбкой. — Мой милый, считай, ты прощён. Но всё же проявляй ко мне хоть чуточку внимания, иначе я себя чувствую совершенно покинутой.

— Постараюсь, — пообещал я, выдавив улыбку и нежно поцеловав её в щёчку.

Непривычно угрюмый Эквион вдруг громко вздохнул. Я обернулся к нему.

— В чём дело, Вилл? — спросил я, стараясь придать голосу максимум спокойствия.

— Я никак не могу взять в толк, почему не заметил эти проклятые прорези на пузе монстра, — прорычал агонист, его голос дрожал от ярости и разочарования. — Мне казалось, там должно быть самое защищённое место.

— Не терзай себя, дружище, — я похлопал агониста по плечу, ощущая напряжение в его мышцах. — Я и сам их едва разглядел, просто повезло. Уверен, если бы ты знал, то разделал бы эту машину, как неопытного рекрута, в два счёта. В следующий раз целься в центр, где сидит пилот.

— Кто бы мог подумать, что там засел какой-то выпороток? — почесав затылок, проговорил Эквион. — Сучьи потрошки, этот Земной мир лишён всякой логики! Как тут разобраться, что к чему?!

— Разберёмся, — поспешил я заверить. — По мере необходимости.

Не успел я договорить, как мать Анри громко вскрикнула и бросилась к сынишке, словно птица, защищающая своего птенца. Месье Мартен рванулся следом, его лицо исказилось от страха. Я не понимал их торопливой французской речи, но по отчаянным жестам и бледным лицам стало ясно — мальчик перестал дышать.

Аурелия, точно подхваченная невидимой силой, метнулась к кровати следом за ними. Её взгляд встретился с глазами Кайры, и демоница едва заметно кивнула, словно давала своё благословение. В этот момент юная полубогиня преобразилась — её движения стали плавными и уверенными.

Она что-то беззвучно зашептала, обхватив мальчика за плечи и зажмурившись. Её сосредоточенность казалась столь глубокой, будто она пыталась разгадать самую сложную загадку мироздания. В комнате повисла звенящая тишина, нарушаемая лишь мерным стуком дождя и треском поленьев в камине. Мы все, затаив дыхание, неотрывно следили за происходящим, будто зрители на последнем акте трагедии.

Мягкий золотистый свет, похожий на рассветное солнце, начал струиться из рук Аурелии, окутывая тело ребёнка сияющим коконом. Мать снова рванулась к сыну — Кайра мягко, но решительно преградила ей путь. Демоница что-то тихо произнесла, и женщина, после короткого колебания, кивнула, отступая. Месье Мартен стоял у кровати неподвижно с мертвенно-бледным лицом.

Даже с моего места у камина я ощутил волну жара, исходившую от Аурелии. Когда она открыла глаза, те сияли неестественным, потусторонним светом, словно в них горели два маленьких солнца. В следующий миг Анри резко втянул воздух, будто вынырнул из воды после долгого погружения. Закашлялся, хватаясь за грудь, и медленно разомкнул веки.

Измождённая девушка едва не рухнула, но вовремя подоспевший Пьер её подхватил. Золотистое сияние медленно рассеивалось, а мать, рыдая от счастья, прижала к себе чудом спасённого ребёнка, осыпая его лицо поцелуями.

Я встал, медленно обошёл комнату, стараясь не шуметь, и подошёл к Кайре. Она наблюдала за происходящим с хитринкой в изумрудных глазах и лёгкой ухмылкой на губах, словно матёрая заговорщица, что знает всегда намного больше, чем говорит.

— Любезная Клара Карловна, — прошептал я. — Как вы это сделали?

— Я ничего не делала, — усмехнулась демоница, повернувшись ко мне. — Разве вы не видели, дорогой Степан Игнатьевич, что ребёнка спасла Аурелия? Я стою в сторонке и поражаюсь этому чуду не меньше вашего.

— Полноте, дорогая графиня, — упрямо возразил я. — Вы ведь что-то ей сказали. Но меня смущает другое — мы ведь не можем владеть магией света и не обучены заклинаниям исцеления. Или я чего-то не знаю?

— По-вашему, я бы сумела обучить заклинанию за пару минут? — покачала рыжими кудрями Кайра. — Боюсь, вы переоцениваете мои способности. Аурелии не нужно учится плести заклинания, она владеет магией на интуитивном уровне. Для неё это так же естественно, как дышать. Только сама она пока этого не осознаёт. Но, как оказалось, ей просто нужна правильная мотивация.

— Так это был всего лишь эксперимент? — вскинув брови, вопросил я. — Вы использовали ребёнка и чувства девушки, чтобы проверить, на что она способна?

— Вы говорите так, будто я сделала нечто предосудительное, Степан Игнатьевич, — проворчала демоница. — Поглядите, мальчик жив и, вероятно, даже здоровее, чем был до встречи с пулей. Аурелия получила возможность поверить в свои силы и убедиться, что с ними можно творить добро. Созидать, а не только разрушать. Всё сложилось весьма удачно, посему не смейте меня осуждать. Я сделала всё, что в моих силах.

— Простите, сударыня, — я почтительно склонил голову. — Вы правы, и я вам благодарен. Думаю, как и наша подопечная. Браво, Клара Карловна! Но раз такое дело, значит ли это, что вы согласны оставить авантюру с переправой в Лондон и вместо этого обучить Аурелию ритуалу перемещения?

Кайра вновь ничего не ответила и лишь неопределённо повела изумрудными очами. Я посмотрел на счастливое семейство, обнимавших друг друга, затем перевёл взгляд на Аурелию. Она быстро пришла в себя после испытания, и теперь на её лице играла довольная, почти детская улыбка. Юная полубогиня украдкой разглядывала собственные руки, словно не верила, что именно они сотворили это чудо.

Подойдя к девушке, я наклонился к её уху и тихо произнёс:

— Вы умница, Анастасия Александровна. Надеюсь, теперь у вас не осталось сомнений в своём наследии. Вас ждут великие дела, и мы будем помогать вам на этом пути всем, чем сможем.

Аурелия мягко мне улыбнулась, но не проронила ни слова. Я с пониманием кивнул и отошёл к окну, прижав лоб к холодному стеклу. Снаружи по-прежнему лил дождь — плотный, бесконечный, будто небеса оплакивали трагические события ушедшего дня. У нас появилось немного времени, чтобы передохнуть перед следующим шагом. Жаль только, сладкие пыльные булочки у меня давно закончились. Мой непомерный желудок уже снова глухо урчал, требуя к себе внимания ещё настойчивей, чем Эллисандра Пристинна Арвэлле.