Тёмная Сущность. Том 1

Глава 13

— Эх, какое великое дело загублено! — сокрушался князь, когда эйфория погони спала и вихролёт плавно развернулся на запад. Его голос был полон горечи, словно он оплакивал сломанную мечту. — Столько трудов, столько надежд… А ведь я хотел передать патент на «Феникс-88МС» государству, чтобы Российская Империя получила преимущество в воздухе во время грядущей войны с Альянсом. С этими вихролётами мы бы ни за что не проиграли. А теперь я не изобретатель, а обычный преступник, государственный изменник!

— Ну полноте, дорогой Савелий Борисович, — утешала его Кайра непривычным для неё мягким тоном, слегка склонив голову. — Уверена, вы сумеете выкрутиться, с вашим-то опытом и связями.

— Вы правы, дражайшая Клара Карловна, — князь взял себя в руки, и его голос вновь обрёл твёрдость. — Сдаваться рано, я могу обратиться лично к императору и всё объяснить. А на крайний случай… всегда есть план «Б», если вы меня понимаете.

Я нахмурился, прекрасно понимая, о каком плане шла речь. У демонов имелось то преимущество, что они всегда могли сменить свой сосуд. «Ну или почти всегда», — мысленно добавил я, бросив взгляд на свой объёмный живот, который нещадно прижимал к спинке переднего кресла несчастную Аурелию.

«Интересно, а как местные демоны меняют сосуды без камней душ? — пронеслось в моей голове. — Договариваются с кем-то заранее, заключая контракты? Или при потере человеческого тела блуждают бесплотными духами по Земле, пока не уговорят кого-то принять их в себя через сны?»

Мне отчаянно хотелось задать этот вопрос вслух, но присутствие Аурелии делало это невозможным. В салоне повисло почти осязаемое напряжение, нарушаемое лишь монотонным гулом механизмов летательного аппарата, из-за которого мы едва слышали друг друга.

Сквозь стеклянные панели кабины виднелись свинцовые облака, подсвеченные закатным солнцем, а внизу проплывали бескрайние просторы, словно карта Империи, раскинувшаяся под нами. Леса и поля чередовались с реками и городками, а где-то вдали мерцали огоньки, напоминая о том, что жизнь там продолжается своим чередом, несмотря на наши злоключения.

Я поднял взгляд на Аурелию. Она больше не казалась испуганной и с восхищением разглядывала раскинувшиеся внизу величественные пейзажи. На её губах играла лёгкая улыбка, а бирюзовые глаза блестели от восторга. Эллисандра тоже постепенно приходила в себя, несмело озираясь по сторонам, а её тонкие ручки всё ещё цеплялись за шею Эквиона, будто утопающий за соломинку.

Сам агонист сидел, вцепившись в подлокотники побелевшими пальцами, поджав губы и зажмурив глаза. Он явно чувствовал себя не в своей тарелке, но мужественно держался, затаив дыхание и не позволяя панике взять верх.

— Вилл, ты в порядке, братец? — спросил я, не скрывая ухмылки.

— Отлично, братец Нокс, — прохрипел в ответ агонист не своим голосом. — Наслаждаюсь полётом и приятной компанией.

— Тогда, может, откроешь глаза и оглядишься? С такой высоты открываются потрясающие виды. Когда ещё представится подобная возможность?

— Да я… что-то притомился, проклятые раны ещё дают о себе знать, — покачал головой Эквион, упрямо не размыкая век. — Думаю немного вздремнуть, позже налюбуюсь видами.

— Ну тогда отдыхай, силы нам потребуются, — усмехнулся я и обратился к сидевшему впереди князю: — Савелий Борисович, как скоро мы доберёмся до пункта назначения?

— Часов через шесть-семь, — ненадолго задумавшись, ответил князь. — При условии, что погода не испортится и мы не угодим в бурю. Кстати, если начнёт немного трясти, не пугайтесь — на таких высотах это вполне нормальное явление. «Феникс-88МС» пока прошёл только короткий тестовый полёт, но результаты оказались весьма впечатляющими. Я установил в него совершенно новенький и полностью заряженный энергокристалл, так что энергии нам хватит, чтобы несколько раз облететь вокруг всей Земли, да ещё останется запас. Причин для беспокойства не вижу.

— Но вы хотели переправить нас на другом вихролёте? — уточнила Кайра.

— Так точно. «Левиафан-87МС» — пассажирский вихролёт с тремя комфортабельными каютами, просторной гостиной и баром. Настоящий летающий дворец, моя гордость! Я построил их два, но второй подарил императорской семье. Вы бы разместились там с куда большим комфортом, но, к несчастью, времени нам не дали и пришлось импровизировать. «Феникс» я проектировал совсем для иных целей. Вы уж простите, друзья, за столь стеснённые обстоятельства.

— Ну что вы, Савелий Борисович, — отозвалась Кайра. — Вы поступили храбро, благородно и спасли нас из, казалось бы, безвыходной ситуации. Мы вам очень благодарны. А стеснённые обстоятельства можно немного потерпеть. Правда, Степан Игнатьевич?

— Разумеется, графиня, — кивнул я, стараясь втянуть живот и дышать грудью, чтобы не придавить Аурелию. — Однако мы оставили в карете дробовик, боеприпасы и нашу корзинку с остатками снеди. А мы ведь толком даже не поужинали.

— Вы всё о том же, Степан Игнатьевич, — неодобрительно покачала головой демоница. — А вы знаете, что чревоугодие — это смертный грех? Ваша душа однажды угодит из-за этого в преисподнюю и будет вечность гореть в геенне огненной.

— Очень смешно, Клара Карловна, — пробурчал я, стараясь скрыть раздражение.

— Последуйте примеру лорда Эквиона и немного поспите. Вы же слышали выражение: кто спит, тот ест? Я знаю в Кале один портовый кабак, мы всенепременно туда заглянем по прибытии. Публика там обретается сомнительная, но зато подают потрясающий рыбный суп каудьер и ароматную запеканку из морепродуктов. И ещё там неплохой выбор французского вина. Поверьте, вам понравится.

— Поскорее бы, — произнёс я, невольно сглотнув скопившуюся при упоминании блюд слюну. — И я бы с удовольствием вздремнул, милая графиня, но у нас тут не так много места, как у вас впереди.

— Ой, бросьте, Степан Игнатьевич, — с насмешкой произнесла Кайра, затем обернулась к нам и её глаза озорно блеснули. — Будто вы против того, что на ваших коленях сидит такая очаровательная юная особа. Вы, верно, в вашем возрасте о таком и мечтать не смели.

— Действительно, — пробурчала Эллисандра, метнув в мою сторону хмурый взгляд.

— Клара Карловна… — робко пробормотала Аурелия, залившись румянцем до самых ушей. — Что вы такое говорите?

— Простите, милая сударыня, не сдержалась, — ответила демоница с лёгкой ухмылкой. — Уверена, почтенный Степан Игнатьевич не позволит себе ничего лишнего.

— Боюсь, как бы я во сне случайно не раздавил своим животом Анастасию Александровну, — проворчал я, виновато улыбнувшись девушке.

— Всё хорошо, Степан Игнатьевич, вы меня не раздавите, — поспешила она заверить, поправляя складки смявшегося платья. — Мне вполне комфортно и уютно. Надеюсь, я не слишком тяжёлая?

— Что вы, милая, совсем нет, — в свою очередь заверил я, чувствуя, как её тепло проникает даже через мою плотную одежду. — Вы почти невесомая, даже удивительно.

В салоне вихролёта повисла неловкая пауза. Аурелия, зардевшись, скромно мне улыбнулась и вновь устремила взгляд сквозь стеклянный купол. Темнота постепенно окутывала горизонт, поглощая последние отблески дня. Лишь далёкие огни внизу мерцали, словно упавшие с неба звёзды.

Эллисандра сверлила меня угрюмым взором, в её светло-серых глазах вспыхивали недобрые искры. Поймав мой взгляд, она с явным намерением мне досадить томно прильнула к груди Эквиона, крепче обвив руками его шею, и демонстративно отвернулась. Я понимал, как тяжело ей давалось это показное спокойствие — внутри неё бушевала буря. Благоразумие, к счастью, побеждало ревность или то странное, одной ей ведомое чувство, что она испытывала ко мне.

Если откровенно, я никогда всерьёз не пытался разгадать её истинное отношение к моей скромной персоне. Прежде мне было плевать на её мысли и чувства, а в этот момент я невольно задумался. Порой казалось, Эллис испытывала ко мне некую извращённую форму страсти, а после моего предложения руки и сердца к этому добавилось чувство собственничества. Но чаще всего в её глазах и ауре читалась неприкрытая ненависть. В том, что она сможет когда-нибудь меня полюбить, я крайне сомневался, особенно учитывая обстоятельства нашего знакомства.

Однако Эллисандра научилась приспосабливаться, извлекая максимальную выгоду даже из своего жалкого положения рабыни. Её необыкновенная красота и расчётливый ум служили ей верными помощниками в этом искусстве. Я надеялся, что врождённое честолюбие и моё обещание возвысить её после свадьбы станут достаточным основанием для того, чтобы она продолжала играть отведённую ей роль до конца. А большего мне от неё и не требовалось.

Эквион как будто действительно погрузился в сон, убаюканный мерным гулом механизмов и плавным покачиванием вихролёта, который словно плыл по тихим водам. Голова белокурого элле откинулась на спинку кресла, напряжённые морщины на лице разгладились, и он тихонько сопел, изредка вздрагивая, будто видел во сне что-то неспокойное.

Спустя некоторое время всеобщего молчания князь Милославский, окончательно пришедший в себя от постигшего его несчастья, принялся с воодушевлением рассказывать о лётных достоинствах своего аппарата. Он погружался в неведомые мне технические дебри, сыпля незнакомыми терминами и увлечённо описывая принципы работы механизмов.

Я прикрыл глаза, стараясь отбросить тревожные мысли. И сосредоточился на тех светлых чувствах, что дарила близость Аурелии. Её аура больше не пугала меня. Напротив, она окутывала приятным, успокаивающим теплом, словно мягкое одеяло. Я сам не заметил, как погрузился в глубокий сон.

В нём я вновь оказался в своей прошлой человеческой жизни, но этот сон разительно отличался от всех предыдущих видений. Я бродил по летнему лесу тёплым солнечным днём вместе с маленькой Веселиной. Мы собирали грибы и ягоды, и я объяснял дочке, какие из них можно есть, а какие ядовитые. Она с пониманием кивала и улыбалась безмятежной детской улыбкой, заставляя моё сердце тонуть во всепоглощающем счастье. Её смех звенел в воздухе, словно колокольчик, а лучи солнца, пробиваясь сквозь листву, освещали её милое личико, казавшееся воистину ангельским.

В этом сне время словно остановилось. Каждый миг был таким чистым и настоящим, что я забыл обо всём на свете, включая богиню Тьмы и Луны. Осталась только она — моя маленькая Веселина, и этот волшебный момент, который навсегда останется в глубинах моей памяти.

* * *

— Нокс! — сквозь сон я ощутил, как чьи-то пальцы настойчиво трясут моё плечо. — Нокс, проснись немедленно!

Я с трудом разлепил веки и, преодолевая боль в затёкшей шее, повернул голову. Попытка приподняться замерла, толком не начавшись — на моём левом плече притулилась мирно спавшая Аурелия. Повернув голову направо, я увидел встревоженное лицо Эллисандры.

— Нокс, — её шепот едва коснулся моего уха. — Происходит что-то неладное. Посмотри, Кайра и князь яростно спорят. У меня нехорошее предчувствие.

Я перевёл взгляд вперёд. Похоже, я проспал большую часть пути до цели нашего путешествия. Рассвет только занимался, и первые лучи солнца рассекали предрассветную мглу. На горизонте, внизу, раскинулся город, омываемый гладью вод. В гавани виднелись силуэты кораблей, а с севера к берегу приближалась целая армада.

Затем моё внимание привлекли десятки летательных аппаратов, которые ровным строем двигались к городу, опережая корабли. На таком расстоянии я не мог разглядеть их конструкции, но их корпуса зловеще поблескивали багровым светом.

Эллисандра оказалась права. Кайра Веспера и князь Милославский что-то яростно обсуждали вполголоса, сопровождая дискуссию энергичной жестикуляцией. Мне пришлось напрячь весь свой слух, чтобы разобрать слова сквозь монотонный гул вихролёта.

— Вы сошли с ума, Савелий Борисович! — прошипела демоница. — Кто вам вообще сказал, что это британская армада и они готовятся напасть на Российскую Империю, не объявив войны?

— А что это, по-вашему, дорогая Клара Карловна?! — нервно указывая на медленно приближающиеся летательные аппараты, воскликнул князь. — Или я один это вижу?! Они не откликаются на мою кодировку, значит, враги. Вы же сами неустанно работали над тем, чтобы этот день поскорее наступил, не так ли? А я лично передал вам в руки копии чертежей аппаратов вопреки своему желанию!

— Тише, князь! — сурово оборвала его Кайра. — Даже если так, нам следует их обогнуть и лететь в безопасное место, откуда мы сможем переправиться в Лондон.

— И посрамить честь русской авиации жалким побегом от захватчиков?! — искренне возмутился князь. — Я же русский офицер, сражался с французами и турками! И тогда эти жалкие бриташки пытались вставлять нам палки в колёса!

— Опомнитесь, Савелий Борисович, — резко осадила его демоница, её голос стал холодным и режущим, как клинок. — Это было в ином сосуде больше семидесяти лет назад! И вспомните, наконец, кто вы есть на самом деле! Осмелюсь вам напомнить, у нас миссия от самой лунной богини высшего приоритета!

— Знаете, свои лучшие разработки я оставил для себя, — упрямо тряхнул головой князь, словно не слыша её доводов. — И теперь я намерен вам это доказать!

С этими словами князь резко провернул несколько рычагов, и наш вихролёт затрясся, словно в лихорадке, загудев с новой, устрашающей силой. Махина рванулась вперёд, нацеливаясь прямо в центр вражеского строя. Воздух вокруг нас наполнился пронзительным свистом, словно сам небесный простор протестовал против этого безумного манёвра.

Во мне вспыхнул боевой азарт, словно первобытный инстинкт, который всегда пробуждался перед схваткой. Но он угас так же быстро, как появился, едва я почувствовал, как зашевелилась Аурелия. Она проснулась от грохота и теперь растерянно озиралась. Эквион тоже очнулся ото сна и его взгляд упирался в приближающуюся угрозу.

— Именем Деворы Асура Анимас, как великий архонт, приказываю вам немедленно развернуться, князь! — прогремел я. — Мы должны сберечь Аурелию любой ценой!

— Чёрт возьми! — прорычал князь, с силой ударив кулаком по панели.

Но приказа не ослушался. С явной неохотой он начал плавно уводить наш аппарат в сторону. Однако было уже поздно. Пять вражеских вихролётов, подобно хищным птицам, устремились прямо на нас, а из облаков справа внезапно вынырнули ещё три. Их бортовые пушки вспыхнули алыми всполохами, и пули, словно рой разъярённых ос, понеслись в нашу сторону, разрывая воздух.

— Пристегнитесь, друзья! — проревел князь полным напряжения и решимости голосом.

Наш вихролёт внезапно задрал нос и ушёл вверх почти вертикально, словно стремясь укрыться в объятиях небес. Аурелия и Эллисандра пронзительно закричали, их голоса слились в один протяжный вопль ужаса. Эквион зажмурился и стиснул зубы, но всё же, несмотря на оторопь, умудрился дрожащими пальцами пристегнуть себя и Эллис.

Я лихорадочно шарил руками по бокам кресла в поисках ремней безопасности, орудуя короткими неуклюжими пальцами как мог. Но их длины катастрофически не хватало, чтобы пристегнуть нас обоих. С трудом затянув ремни на своём объёмном животе, я мёртвой хваткой вцепился в девушку. Она прижалась ко мне всем телом, в панике хватаясь за мою одежду. Её дыхание стало частым и прерывистым, а глаза зажглись слабым магическим светом.

Князь тем временем резко рванул красный рычаг в центре панели. Из коротких крыльев нашего вихролёта с лязгом выдвинулись два незнакомых мне орудия, состоявшие из нескольких длинных блестящих стволов, сцепленных по кругу.

— Модифицированные лично мной пулемёты Гатлинга! — словно прочитав мои мысли, с мальчишеским восторгом воскликнул князь. — Давно мечтал испытать их в настоящем деле!

Наш вихролёт совершил головокружительный манёвр — нос резко ушёл вниз, и прямо под нами показались вражеские аппараты. Они медленно разворачивались, но их манёвренность явно не шла ни в какое сравнение с «Фениксом-88МС». Князь виртуозно выровнял машину, и в тот же миг пулемёты на крыльях, стремительно завращавшись, издали оглушительный стрёкот. Воздух прочертили две огненные линии — два вражеских вихролёта изрешетили пули. Один с разбитой кабиной резко потерял высоту и устремился к земле, словно подстреленная птица. Второй, с продырявленным крылом, накренился и вывалился из строя, оставляя за собой дымный след.

— А что я вам говорил! — ликующе заявил князь. — Я их всех расколю, как орешки!

— Нам следует немедленно уходить! — настаивала Кайра. — Савелий Борисович, помилуйте. Высадите нас, и можете играть в свои воздушные баталии сколько вашей душе угодно!

— Минуту, милейшая Клара Карловна! — с лихостью рубанул князь, выводя машину на новый разворот.

— Всё будет хорошо, Анастасия Александровна, — шептал я, нежно поглаживая девушку по спине, которая отвернулась от сцены боя и упёрлась подбородком в моё плечо. — И старайтесь контролировать вашу силу. Помните, испуг может выплеснуть энергию. Держитесь, я с вами и ни за что вас не отпущу.

— Я стараюсь, — едва слышно ответила она. — Это так ужасно… Я видела подобное во сне. Вихролёты, горящий город, бомбы, убитые люди… Князь, он…

Её голос оборвался, и я почувствовал тёплые капли на своей щеке. Тело девушки содрогалось в беззвучных рыданиях, а из глаз ручьём текли слёзы. Я прижимал её к себе, мысленно моля Провидение уберечь нас от неконтролируемого всплеска разрушительной магии.

Пока вражеские аппараты неуклюже перестраивались, разделившись на два звена, «Феникс» занял выгодную позицию справа и завис в воздухе, словно хищник, выжидая момент для решающего броска. Три вихролёта противника, пытаясь развернуться к нам, оказались в ловушке. Князь не терял ни секунды — с удобной позиции, выровняв вихролёт, когда противник оказался на одной линии в прямой видимости, он открыл прицельный огонь.

Пулемёты вновь застрочили, выплёвывая смерть. Их стволы раскалились докрасна, а грохот слился с гулом механизмов в жуткую какофонию. Один за другим вражеские аппараты получили смертельные раны — их корпуса прошили меткие очереди. Охваченные огнём, они начали безвольно сыпаться с неба, оставляя после себя густые облака серого дыма.

Наблюдая за уверенными движениями князя, я просто не мог не восхититься его мастерством ведения воздушного боя. Он виртуозно крутил и дёргал рычаги, словно играл на причудливом музыкальном инструменте в симфонии битвы. А грузная и неповоротливая с виду машина под его управлением вела себя послушно, двигалась точно и плавно, становясь продолжением его рук, словно настоящие крылья высшего демона.

Но в то же время внутри меня клокотала ярость. Хотелось схватить револьвер и прострелить ему затылок за то, что он так безрассудно подвергает опасности всех нас, а особенно Аурелию.

Однако вмешиваться в действия опытного воина прямо во время схватки я не решился, ибо отлично знал его чувства и понимал, что ни к чему хорошему это не приведёт. Тем более рядом с нами оставалось всего три вражеских вихролёта, тогда как остальные уверенно ровным строем направлялись к городу, отдаляясь от нас. Судя по двум стремительным и точным атакам, князь без труда справится с оставшимися противниками, не оставив ненужных преследователей на нашем хвосте.

Словно подтверждая мои мысли, «Феникс» взмыл ввысь, совершив очередной изящный манёвр обхода противника сверху. Машина скользнула позади звена из последних трёх вражеских летательных аппаратов, готовая нанести завершающий удар.

Следующим залпом князь поразил центральный аппарат, а два оставшихся, словно осознав неизбежность своей участи, резко бросились в разные стороны. «Феникс» отправился в погоню за тем вихролётом, что ушёл вправо.

— Врёшь, не уйдёшь! — с хищным азартом прорычал князь, садясь противнику на хвост.

Вражеская машина хаотично металась в воздухе, словно раненая птица, но ей катастрофически не хватало ни скорости, ни манёвренности, ни опыта пилота. Несмотря на все отчаянные попытки уйти из-под огня, с третьего залпа князю всё-таки удалось прошить её длинной очередью точных попаданий. Вихролёт взорвался в воздухе, разметав огненные обломки на десятки саженей. Языки пламени на миг осветили небо.

— А что я вам твердил, дорогая Клара Карловна! — радостно воскликнул князь, поворачиваясь к Кайре. — Гордость русской авиации! Не подвела, птичка, лучшей во всём мире не сыскать! Куда там этим островным крысам с их криворукими инженерами…

Эллисандра вдруг разразилась восторженными аплодисментами, Эквион с облегчением выдохнул, глядя на рассыпающиеся в воздухе остатки врага — его лоб покрывала испарина. Аурелия отстранилась от пропитанного слезами плеча и посмотрела на меня заплаканными глазами, в которых затеплилась надежда. Кайра лишь неодобрительно покачала своими огненно-рыжими кудрями с привычной усмешкой на устах.

И в этот момент, пока князь позволил себе неосмотрительную роскошь отвлечься, словно забыв о последнем противнике, над нами будто из ниоткуда возник вражеский вихролёт. Не успел я открыть рот для предупреждения, как свинцовый град обрушился на переднюю часть «Феникса».

Стеклянный купол содрогнулся и покрылся сетью трещин, мгновенно образовав три сквозных отверстия. Одна пуля прошла аккурат между моим плечом и плечом Эквиона, вторая пронеслась чуть выше наших голов, а третья…

— Савелий Борисович! — вскрикнула Кайра, хватаясь за его руку.

Князь обмяк, подался вперёд и безвольно повис на ремнях. В то же время «Феникс» задымился, опасно накренился, задрав хвост, и начал терять высоту.

— Графиня, что с ним? — пытаясь перекричать завывание ветра, который теперь с силой бил в разбитое стекло, и удерживая оцепеневшую от страха Аурелию, вопросил я.

Кайра бесцеремонно отбросила тело князя обратно в кресло и бегло осмотрела. Хмуро взглянув на меня, она уверенно заключила:

— Убит. Пуля прошила сердце насквозь и застряла в кресле. Вы как там?

— Превосходно, — ответил я, указывая на стекло, за которым стремительно приближалась Земля. Судя по траектории, мы падали прямо в центр города. — Но, боюсь, это ненадолго. Вы можете управлять этой штукой?

— Да вот как-то не довелось научиться, — вздохнула демоница.

— А с самоходной каретой лихо управлялись, — заметил я. — Там тоже рычаги.

— Если думаете, что это так просто, дорогой Степан Игнатьевич, то прошу, полезайте сюда да попробуйте сами!

— Я пока со своим животом отсюда вышкребусь, дорогая Клара Карловна, так мы уже расшибёмся!

— Да делайте же что-нибудь! — в панике вскричала Эллисандра, вцепившись в свои белоснежные кудри.

Мы падали, с каждым мгновением набирая скорость. Город неумолимо приближался, готовый встретить нас жёсткой посадкой. Кайра судорожно дёргала рычаги, но это не приносило желаемого результата. «Феникс» пару раз содрогнулся, словно в предсмертной агонии, но в остальном ничего не менялось. Машина продолжала своё стремительное пике, превращаясь из величественного аппарата в безжизненную глыбу металла.

Я с тоской посмотрел на Аурелию, которая закрыла глаза. Её губы беззвучно шевелились — она молилась. Я и Кайра, как и князь Милославский, не умрём по-настоящему, даже когда погибнут наши сосуды. Однако мою подопечную, как и моего лучшего друга и мою невесту ждала куда более печальная участь. В этот момент я как никогда пожалел, что со мной не было моих крыльев. Без них и камня душ я ничего не мог поделать в этой безвыходной ситуации, кроме как принять свой полный провал.

Тяжко вздохнув, я прижал к себе Аурелию и прошептал: «Прости меня, если сможешь». Прикрыв веки, я приготовился к неизбежному концу. Эллисандра в ужасе завизжала, и даже Эквион на сей раз не сдержался, разразившись отборной бранью.

* * *

Резкий толчок вперёд и пронзительный писк в ушах вместо ожидаемого грохота от столкновения с жёсткой поверхностью. Невыносимый жар опалил моё лицо, заставив зажмуриться, словно я оказался слишком близко к раскалённому солнцу.

— Проклятье девяти глубин Бездны! — услышал я изумлённый голос Эквиона.

Только теперь я осмелился открыть глаза. Передо мной всё так же сидела полубоком Аурелия, которую я крепко удерживал за тонкую талию. Девушка раскинула руки, растопырив пальцы, из которых вырывалось яркое голубое свечение. Таким же светом горели её широко открытые глаза. Более того, магическое сияние туманной дымкой окутало всё вокруг, включая меня, моих товарищей и вихролёт.

Я перевёл взгляд на треснувший стеклянный купол. Всего в паре аршин от нас раскинулась булыжная мостовая, о которую мы уже должны были разлететься на осколки. Однако «Феникс-88МС» застыл в воздухе, избежав бесславной гибели. Машина качалась, словно лист на ветру, но не падала, будто её удерживала невидимая рука.

Кайра смотрела на Аурелию почти с благоговейным трепетом и приоткрытым ртом, её изумрудные глаза блестели от удивления. Эллисандра медленно оглядывалась с нескрываемым ужасом, её пальцы судорожно вцепились в подлокотник кресла. А Эквион лишь ухмылялся и качал головой.

Взгляд дочери Люминара был устремлён куда-то вдаль, она словно не замечала ничего вокруг, погрузившись в подобие транса. Полубогиня не шевелилась, не моргала, и лишь её тяжёлое прерывистое дыхание выдавало в ней не статую, а живое существо.

— Анастасия Александровна, — тихо позвал я, легонько её встряхнув. — Вы меня слышите?

Аурелия медленно перевела свои светящиеся глаза на меня и едва заметно улыбнулась. Её улыбка была тёплой, но в то же время отстранённой, словно она находилась где-то далеко, за пределами этого мира. Затем она прикрыла веки, обмякла и завалилась на меня.

Окутывавшая нас туманная дымка магии в то же мгновение рассеялась, а вихролёт с оглушительным треском рухнул на мостовую. Я подпрыгнул на месте и щёлкнул зубами от удара, чувствуя, как тело болезненно сотрясается от внезапного столкновения с реальностью.

«Феникс» начало окутывать облако дыма. Кайра Веспера, не теряя ни секунды, резким движением откинула стеклянную крышку-купол, выпрямилась во весь рост и шагнула на носовой выступ вихролёта. Её огненно-рыжие кудри развевались на ветру, а изумрудные глаза сверкали блеском, полным решимости и тревоги. Оглядевшись, она повернулась к нам и мрачно произнесла:

— Уходим, господа. Здесь сейчас будет слишком жарко.

С этими словами она спрыгнула вниз, словно кошка, уверенная в своей ловкости. За ней последовала Эллисандра, затем Эквион.

— Хвала лунной богини, наконец-то твёрдая земля, — с облегчением пробурчал агонист. — Клянусь своими потрохами, полёты не для меня. Благородному элле делать в небе нечего. Пусть оно остаётся за демонами и этими белокрылыми коломесами, будь они неладны.

Я, придерживая начавшую приходить в себя Аурелию, одной рукой отцепил ремень безопасности и начал подниматься вместе с ней.

— Что случилось? — тихо спросила девушка, растерянно озираясь по сторонам. Её бирюзовые глаза были полны недоумения, словно она только что проснулась от долгого сна.

— Вы всех нас спасли от неминуемой гибели, Анастасия Александровна, — ответил я, глядя ей прямо в глаза.

— Но как? — удивлённо вскинула она брови.

— Вы использовали силу, что таится в вас. Неосознанно. Вы просто умница, сударыня, и мы вам очень благодарны. Но сейчас нам нельзя терять времени. Прошу вас, уходим.

— А как же князь? — спросила Аурелия, с грустью глядя на безжизненное тело, висевшее на страховочных ремнях.

— К несчастью, ему мы уже помочь не в силах.

— Но его нужно достать и… — в её голосе звучали отчаяние и боль. — Нельзя же его так бросать, это не по-христиански.

Я закашлялся от едкого дыма, который всё плотнее обволакивал салон, разъедая горло и заставляя слёзы катиться по щекам.

— Мы по возможности займёмся этим позже, дорогая Анастасия Александровна, он никуда не убежит, — сквозь кашель прохрипел я. — Нам следует отсюда выбираться как можно скорее. Как бы эта чудесная машина не взорвалась. Слышите в небе гул? Приближаются вражеские вихролёты. И вряд ли с добрыми намерениями. Прошу вас, поспешим, иначе мы все здесь погибнем.

Зажимая рот и нос ладонью от едкого дыма, Аурелия покачала головой, но всё же вняла голосу разума, начав карабкаться на носовой выступ, где её ждал Эквион. Пока я с трудом выбирался со своего места на затёкших непослушных ногах, агонист помог спуститься Эллисандре, а затем и Аурелии. После чего спрыгнул сам.

Я встал на носовой выступ «Феникса», когда уже все мои товарищи стояли внизу и с тревогой смотрели в небо, задрав головы. Гул вражеских летательных аппаратов нарастал, словно зловещее предвестие надвигающейся катастрофы, проникая в самую душу своей тягучей, металлической вибрацией. Прежде чем спрыгнуть вниз, я окинул взглядом просыпающийся город.

Прибрежный Кале пробуждался медленно, словно нехотя. Туман стелился над мостовой, точно покрывало, приглушая звуки и размывая очертания старинных невысоких домов с черепичными кровлями. Вдалеке, над зубчатыми контурами крыш и кирпичных дымоходов, вырисовывались силуэты портовых кранов — гигантских железных журавлей, застывших в немой готовности. Тусклые фонари, соперничая с первыми лучами солнца, бросали на мощёные тротуары слабые, колеблющиеся отсветы, будто прощальные вздохи ночи. В отличие от помпезного Санкт-Петербурга, здесь царил свой особый, вековой уют. Но сейчас он разрывался на части рёвом вихролётов и тревожными взглядами случайных свидетелей.

Лишь редкие прохожие и лавочники, не успевшие выставить весь товар на лотках, с тревогой поглядывали то на нас, то на небо. Они перешёптывались, пытаясь понять, что происходит. Их лица выражали смесь любопытства и страха, а движения становились всё более суетливыми, словно они чувствовали, что мир вокруг вот-вот перевернётся. Открывались окна домов, в них появлялись сонные и обеспокоенные лица людей.

Я неуклюже спрыгнул с носа «Феникса» на мостовую, едва удержав равновесие, и мы поспешили отойти на тротуар, подальше от дымящегося аппарата. Но спокойно обсудить дальнейшие планы мы не успели.

Небо над головой рокотало от десятков проносящихся вихролётов. Внезапно к этому инфернальному гулу присоединился многоголосый пронзительный свист, от которого у меня заледенела в жилах кровь, а сердце сжалось. А следом грянула череда оглушительных взрывов, от которых земля содрогнулась под ногами. Сначала вдалеке, затем всё ближе и ближе. Город подвергся массированной бомбардировке.

Снаряды, казалось, сыпались хаотично, разрываясь вокруг, круша здания и превращая мостовые в руины. Осколки камня, стекла и обломки деревянных конструкций разлетались во все стороны. Пыль поднималась плотным облаком, затмевая восходящее солнце и превращая утро в сумерки. Люди на улице в панике кричали, их голоса сливались в один истеричный хор. Они бежали, спотыкаясь, падали, поднимаясь снова, лишь бы укрыться от постигшей их страшной напасти. Кто-то кричал на незнакомом мне языке, кто-то плакал, а кто-то просто замер, парализованный ужасом.

Одновременно с набережной донеслись залпы — вражеские корабли открыли огонь из своих орудий. Они гремели, словно раскаты грома, а зарницы от разрывов окрашивали небо в жуткие оттенки оранжевого и красного.

Мы жались к стене дома, словно загнанные в ловушку крысы, не зная, куда бежать, а вокруг нас разверзся настоящий ад. Воздух, казалось, пылал сам по себе, пропитанный дымом и пылью, которая забивала лёгкие при каждом вдохе. В этом хаосе каждый вздох мог стать последним, будто сама смерть тянула свои костлявые пальцы, чтобы вырвать наши жизни из этого мира.

Я обхватил руками Аурелию в неосознанной попытке её защитить. Девушка тряслась, а в её глазах застыли слёзы. Эллисандра вцепилась в моё плечо мёртвой хваткой и прижалась сбоку, её дыхание было частым и прерывистым. Кайра, напротив, двигалась, будто хищная птица — её голова крутилась, выискивая путь к спасению. Эквион выхватил из ножен свои мечи, словно собирался сразиться с самим небом, откуда летели смертоносные бомбы. Его синие глаза полыхали гневом, а лицо исказила гримаса боевой ярости.

— Ложись! — взревела Кайра, падая на землю.

Я рухнул на тротуар вместе с Аурелией и Эллис, успев прикрыть их своими телом. Грохот взрыва разорвал воздух где-то неподалёку. Нас накрыло волной осколков выбитых окон, каменных обломков и пыли. В ушах зазвенело так, что я перестал различать что-либо, кроме этого металлического звона.

Когда пыль начала оседать, я с трудом поднялся на четвереньки, первым делом проверяя девушек. Они выглядели напуганными и перепачканными, но целыми. Чья-то рука схватила меня за запястье. На меня смотрела Кайра — её лицо было измазано грязью и пылью, а из рассечённого лба сочилась кровь. Она что-то кричала, но я слышал только эхо в своих ушах.

Осознав мою немощь, демоница начала отчаянно указывать в узкий переулок между двух чудом уцелевших домов. Кивнув, я поспешил подняться на ноги, потянув за собой Аурелию и Эллис. Мне на помощь пришёл Эквион. Мы вместе поставили девушек на ноги и потащили за собой, стараясь прикрыть их своими телами с двух сторон.

Мы торопливо следовали за Кайрой, пригибаясь и спотыкаясь о разбросанные повсюду обломки. Мостовую покрывали обугленные куски дерева, растрескавшиеся кирпичи и перекошенные листы кровли. Густая пыль медленно оседала на разрушенные улицы, окутывая город серым саваном. Невдалеке виднелось зарево пожаров.

«Феникс-88МС» тоже не избежал печальной участи — пылающие останки алого вихролёта разметало повсюду, похоронив под собой сосуд своего создателя. Огненные языки пожирали часть города, а чёрный дым застилал утреннее небо.

Вдоль разбомбленной улицы лежали тела — кто-то ещё шевелился, кто-то уже затих навсегда. Прямо у переулка я заметил молодую женщину в одной ночной сорочке с маленьким мальчиком на руках. Они лежали неподвижно, покрытые пылью и кровью. Девушка смотрела в небо остекленевшим взглядом, всё ещё крепко прижимая к груди своего малыша. Очевидно, они только успели выбежать из дома, когда их настигла страшная участь.

Смертоносные изобретения людей не щадили абсолютно никого. Даже войско Тьмы во время захвата городов зачастую вело себя куда более избирательно.

Пробравшись глубже в переулок, мы заметили массивные железные двери с косыми перекладинами, явно ведущие в подвал здания. Кайра ухватилась за ручку и потянула на себя, но створка не поддалась. Отпустив девушек, я поспешил ей на помощь. Рядом на земле валялся сорванный замок, будто его бросили в спешке, но створки стояли намертво, словно запертые изнутри на засов.

Сосредоточившись, я призвал все свои демонические силы и что есть мочи рванул ручки на себя. Мои мышцы налились свинцовой тяжестью, зубы сжались с хрустом, из горла вырвался звериный рык. А затем я почувствовал, как за створками что-то затрещало и начало ломаться. Они поддались и распахнулись вместе с деревянными щепками, разлетевшимися вокруг, словно осколки после взрыва.

Кайра первой скользнула в тёмный проём, держа наготове револьвер. Я выхватил оружие из кармана и последовал за ней, жестом призывая остальных держаться ближе.

Спускаясь по скрипучим ступеням, мы оказались почти в кромешной тьме среди десятков огромных деревянных бочек. Из угла подвала на нас с ужасом смотрели несколько человек. Впереди стоял мужчина в рабочем костюме. За его спиной прятались женщина и мальчик лет шести.

— Qui êtes-vous? Que voulez-vous ici? — сквозь затихающий звон в ушах расслышал я испуганный голос мужчины. Его слова звучали резко, но в них чувствовалась дрожь отчаяния.

Кайра что-то ответила ему на его языке, медленно опуская оружие. После её слов мужчина заметно расслабился, зажёг в своих руках лампу и они начали оживлённо беседовать.

Эллисандра и Аурелия тем временем устроились в противоположном углу. Рядом с ними застыл Эквион, держа клинки наготове, готовый в любой момент броситься на их защиту. Агонист с подозрением рассматривал встреченное семейство, отслеживая каждое движение мужчины, который подкреплял свои слова выразительными жестами. Он то указывал куда-то в сторону выхода, то прижимал руку к груди, словно пытаясь объяснить нечто важное.

Рассудив, что здесь моя помощь пока не требуется, я направился к выходу, желая оценить разворачивающуюся в городе ситуацию. Добравшись до распахнутых дверей, я осторожно выглянул наружу.

Гул вихролётов удалялся, но со стороны гавани всё ещё доносились громовые раскаты, напоминая о продолжающейся атаке. С улицы слышались крики и стоны раненых, где-то вдалеке люди переговаривались на том же языке, на котором общались мужчина и демоница.

Хмуро покачав головой, я вернулся в подвал, тщательно притворив за собой массивные створки. Бросив мрачный взгляд на перепуганных девушек, которые жались друг к другу между бочками в углу, я устало опустился на холодный деревянный пол у стены. Моя спина коснулась шершавой поверхности, а мышцы расслабились. Закончив беседу с мужчиной, Кайра подошла к нам.

— Это рабочий из доков по имени Пьер Мартен, — сообщила она. — Он работал в ночную смену, а к утру заметил приближающуюся с севера британскую армаду. Он поспешил домой, чтобы предупредить семью. Это его жена и сын. Он привёл их в этот винный погреб, и с тех пор они здесь прячутся. По словам месье Мартена, русские полки стоят неподалёку от города, но военный флот недавно ушёл. Видимо, их выманили ложным манёвром. Никто не ожидал нападения так скоро, британцы атаковали внезапно.

— Это мы удачно залетели, однако, — покачал я головой, ощущая горькую иронию нашего положения. — Что будем делать, дорогая графиня? У нас имеется план на подобный случай?

Кайра ненадолго задумалась, её изумрудные глаза сузились, а лицо стало ещё более сосредоточенным.

— Из города нужно уходить, — мрачно произнесла она. — В ближайшее время здесь вряд ли найдётся возможность безопасно переправиться через Ла-Манш. Сейчас на улицах слишком опасно, в любой момент могут появиться британские солдаты. Они наверняка уже высаживаются на берег. Предлагаю переждать здесь до наступления темноты, а потом выбираться.

— А мы ведь так и не позавтракали, — сокрушённо заметил я, чувствуя, как недовольно урчит живот.

— Зато здесь полно вина, упиться можно, — усмехнулась Кайра, оглядывая полутёмное помещение, освещённое лишь одинокой масляной лампой, которую мужчина после разговора поставил на бочку в центре подвала. — Уж простите, Степан Игнатьевич, но вашему неуёмному желудку придётся потерпеть ещё немного.

Воздух в подвале был прохладным и влажным, пропитанным запахом старого дерева, вина и едва уловимым ароматом плесени. Образовавшуюся зловещую тишину нарушало лишь слабое потрескивание фитиля в лампе да редкие вздохи перепуганных женщин.

Семья рабочего оставалась в своём углу, прижавшись друг к другу. Мы же разместились в противоположном конце подвала, стараясь сохранять дистанцию, но не терять бдительности. Они тихо перешёптывались и кидали полные подозрения взгляды в нашу сторону. Я внимательно следил за каждым их движением, стараясь уловить малейший намёк на угрозу. Оружия у них я не заметил, но на всякий случай нащупал в кармане рукоятку револьвера.

Кайра села на небольшой ящик рядом с Аурелией и Эллисандрой. Демоница наклонилась к уху дочери Люминара и что-то ей зашептала, по всей видимости, пытаясь успокоить и приободрить. Девушка кивала с пониманием, но в тусклом свете лампы я увидел слёзы, бежавшие по её щекам.

Эквион стоял чуть впереди нас, небрежно опираясь на одну из деревянных бочек. Со стороны могло показаться, будто он полностью расслаблен. Однако его руки покоились на эфесах мечей, спрятанных под плащом. По опыту я знал, что в подобные моменты агонист превращался из развязного пижона в сосредоточенного, надёжного и закалённого в бесчисленных схватках сурового воина.

Внезапно улица взорвалась грохотом — крики, выстрелы, взрыв. Тревожные звуки с каждой минутой становились всё ближе и отчётливее. Я медленно встал, девушки последовали моему примеру. Затем посмотрел на Эквиона и кивнул в сторону стоявших в ближнем ко входу углу бочек. Верно истолковав мой замысел, агонист тенью нырнул за бочки и притаился, слившись с темнотой.

В этот момент мы услышали скрип открывшихся створок, а за ними гулкий топот сапог. Я переместился ближе к девушкам, закрывая их собой, достал револьвер и спрятал между складок плаща. Кайра заняла позицию перед Аурелией. Семья рабочего вновь укрылась за его спиной.

В помещение ворвались пятеро мужчин в одинаковых плащах пыльно-серого цвета с рядом медных пуговиц, сверкающими бляшками на ремнях и незнакомыми мне символами на плечах. На их головах красовались высокие шлемы с козырьками, за спиной висели ранцы, на поясе кожаные сумки, а в руках они держали длинные ружья со штыками.

— They're just civilians, — процедил старший из них, с сединой в волосах.

— Corporal, these French lasses are fairer than the tales tell, — осклабился рыжий салага с густыми усами, окидывая Кайру, Эллис и Аурелию прищуренным взглядом. — Perhaps we could have some sport with them?

— The major has ordered us to drive all civilians to the harbour, — строго ответил старший. — Those who resist are to be shot on sight.

— Hark ye there! — рявкнул рыжий, наводя на нас ружьё. — Come out or we'll open fire!

— Чего они хотят? — угрюмо спросил я, крепче сжимая рукоять револьвера.

— Требуют, чтобы мы шли с ними в порт, — холодным тоном ответила Кайра. — Иначе грозятся пристрелить. А этот рыжий ублюдок предлагает сначала позабавиться с нами.

— На выхад, русский свинья! — проревел на ломаном языке старший, целясь в меня. — А то убивать на места! Считать до три…

— Вилл, — тихо произнёс я, гадко усмехнувшись.

Тень бесшумно выскользнула из-за бочки. Раздались короткие крики, в полумраке сверкнули два клинка, стену окрасила брызнувшая кровь — солдаты один за другим валились на пол, словно подкошенные. Движения агониста были настолько стремительными, что уследить за ними не представлялось возможным. Агрессоры даже не успели понять, что за внезапная кара их настигла. Но прежде чем все они пали под молниеносными и точными выпадами агониста, раздался одинокий выстрел. Винтовка в руках рыжего на доли секунды осветила полумрак, пуля ушла в сторону от нас. Аурелия громко вскрикнула и схватилась за Кайру.

— Господи боже! — в ужасе прошептала она, не отрывая взгляда от окровавленных тел. — Господин Эквион, вы их… убили!

— Не стоит благодарностей, милые дамы, — агонист отвесил перед девушками поклон, словно артист, довольный успешным выступлением. Однако, заметив ужас в глазах Аурелии, он недоумённо скривился и посмотрел на меня: — Я сделал что-то не так? Нокс?

— Душенька, — мягко произнесла Кайра, обнимая дрожащую девушку. — Эти солдаты угрожали нам. Они — враги, пришедшие на нашу землю, чтобы грабить, насиловать и убивать. Лорд Эквион просто выполнил свой долг воина, защищая всех нас.

— Я… я понимаю, — кивнула Аурелия, не отрывая ошеломлённого взгляда от тел. — Какой кошмар… Мне так хочется уже поскорее проснуться!

— Ты молодчина, Вилл, — сказал я, похлопывая агониста по плечу. — Сработал как должно. Просто Анастасия Александровна не привыкла к подобному зрелищу. Теперь давай оттащим тела подальше и заберём их оружие.

В этот момент мой взгляд зацепился за угол, где рабочий и его жена склонились над мальчиком, лежащим у них на руках. Они о чём-то оживлённо говорили на своём языке, их голоса дрожали от отчаяния. В глазах женщины застыли слёзы. Я заметил кровь на курточке ребёнка — шальная пуля, выпущенная рыжим солдатом, всё же нашла свою жертву.

Я нахмурился и вздохнул. Этот день, уже сверх меры насыщенный событиями, только начинался.