Судебный дознаватель фараона

Глава 28

— И что ты будешь делать, когда найдешь ее?

По Западному горизонту разлилось золото заката. Атон покидал этот мир, чтобы дать тепло и свет душам в Дуате.

— Постараюсь достучаться до того, что осталось в ней от человека. Анхатон, она слишком живая. Я не увидел в ней и тени притворства! Я не верю, что ее не спасти!

Карлик похлопал его по ладони:

— Таковы демоны. Никогда не знаешь, сколько человека в том, что осталось в его теле.

— Демонов не существует! — он зажмурился.

— Как и старых богов, — Анхатон вздохнул, — Что же тогда, по-твоему, случилось с девушкой?

— Не знаю… Может болезнь… Одержимость. Я видел нечто подобное в столице.

— А с тобой?

Дознаватель замер и медленно посмотрел сверху вниз на карлика. Тот ухмылялся, в его глазах отражалось все небесное золото запада.

— Со мной все в порядке.

— Да брось! Я слышал, что сказала Хорит. И я видел, что приключилось с тобой на корабле. Этот демон охотится на тебя, Гормери. Теперь ему нужна не девочка, а ты! Готов ли ты бороться и победить?

— Победить демона… — из горла его вырвался совершенно неуместный смешок, он захлебнулся, закашлялся и, наконец, расхохотался, повторяя и всхлипывая, — Демона… победить… ох…

Анхатон терпеливо ждал, пока он успокоиться. А, когда наступила тишина, проговорил тоном, не терпящим возражений:

— Я пойду с тобой.

— Что? Нет! — все-таки попытался дознаватель.

— Ты, я и больше никого.

— Ты же сказал, что там демон! — он снова не смог сдержаться и хихикнул. До того вся эта ситуация представлялась ему ненастоящей. Как будто они решили поиграть как в детсве.

— А я бог Бэс, — не понятно шутил он или говорил серьезно.

Но, с другой стороны, кто со здоровым сердцем примется утверждать, что он старый как мир бог. Гормери сделал вид, что он все понял правильно и растянул губы в улыбке.

Конечно, отец Тамит Маху и все его подчиненные тут же накинулись с вопросами. За полдня поисков они вымотались и еле держались на ногах. Их огромные косматые павианы, которых они пытались привлечь к поискам, также не смогли найти подземный лаз в колонном зале. И теперь валялись у самой реки, на всякий случай порыкивая, чтобы отпугнуть любопытных крокодилов.

Известно, что вместе с маджоями города Древнего Египта охраняли от беззакония служебные павианы. Они прекрасно брали след, сторожили и даже задерживали убегавших преступников. Огромные обезьяны справлялись с ролью служебных животных лучше, чем их современные коллеги собаки.

Гормери и Анхатон заранее договорились, что спустятся в подземелье под предлогом еще раз осмотреться. И сделают все, чтобы за ними не увязались ни маджои ни родственники Тамит. Всем им нечего делать в тайной комнате с демоном. Или с той болезнью, которая поразила девушку. Помочь они ей не смогут, а от того, что напугают, лучше никому не станет. Мало ли что вытворит ее темная сущность, если поймет, что ей пришли противостоять с десяток маджоев во главе с собственным отцом.

До последнего столичный дознаватель не верил, что Менну сказал ему правду. В конце концов, что мешало этому прощелыге соврать и оттянуть время. И только увидев щель в полу более широкую, чем остальные за единственной зеленой среди красных колонной у дальней стены, в нем вспыхнула надежда отыскать Тамит.

Поднять плиту им удалось лишь с третьей попытки, когда Анхатон догадался использовать остаток кирки с обломанным древком, как бы невзначай валявшейся неподалеку. Плита оказалась довольно легкой, такой чтобы и Хорит смогла с ней справиться без посторонней помощи. А вот ступени, ведущие вниз были еще круче, чем те, по которым они спустились в колонный зал. И стали настоящим испытанием. Свет масляной лампы выхватывал из небытия дрожащие, почти живые картинки на стенах коридора. Странные люди в старинных одеждах. Женщины с голой грудью и мужчины с синими лицами.

Мода на оголенную грудь существовала в Древнем Египте во времена Среднего царства. Примерно за 600 лет до описываемых событий. Кстати, в нашей цивилизации моду на голую грудь ввела фаворитка французского короля Карла VII Агнесса Сорель в 15-м веке. То есть тоже за 600 лет до того, как наступило наше время. Забавно да?

Будущее их тонуло во мраке. И они с трудом нащупывали ногами ступени, изо всех сил молясь, чтобы не упасть и не прибыть в это самое будущее со сломанными шеями.

Им повезло и спустя много молитв и проклятий они достигли, наконец, ровного пола. Коридор вел их по извилистому пути, заворачивая то вправо, то влево. И когда Гормери уже начало казаться, что пути этому нет ни конца, ни края, что они так и будут всю оставшуюся жизнь блуждать в запутанном подземелье, они вышли в большой зал.

И тут было светло. На стенах мерцали светильники, в виде змеиных голов с раскрытыми в атаке пастями. У левой стены высилась массивная, по виду древняя каменная подставка для чтения, испещрённая уже давно непонятными узорами. Краска с них сошла и теперь они выступали из камня как скелет странного доисторического существа. Из тех, которых бог Атон когда-то создал по ошибке. За подставкой стоял мужчина в красном плаще, покрывавшем его с головы до пят. Лицо его скрывалось в обширном капюшоне. Он монотонно читал заклятие и, казалось, не обратил на посетителей внимания. Правая стена была расписана еще какими-то непонятными значками, еще и заключенные в круг. Этот рисунок повторялся и на полу.

Гормери вздрогнул, две девушки стояли на коленях друг напротив друга прикованные к противоположными стенам цепями. Тамит и Неферет. Казалось, обе они пребывали в странном трансе. Словно спали. Лица спокойные, похожие на посмертные маски, глаза закрыты, но в позах чувствовалось напряжение, словно внутри каждой из них шла битва, которая всецело поглощала их внимание.

— Интересный поворот? — удивленно пробормотал Анхатон и, обойдя Гормери, бесстрашно протопал внутрь круга.

Дознаватель не мог вымолвить ни слова. Он переводил ошарашенный взгляд с одной пленницы на другую и силился понять, откуда тут взялась Неферет. Ведь он оставил ее в доме отца! Ее поцелуй все еще хранили его губы.

А она вдруг распахнула глаза и уставилась в ужасе сначала на рассматривающего ее Анхатона, а потом на Гормери.

— Любимый, — прошептала она с облегчением, — я знала, что ты меня найдешь. И спасешь.

Голос жреца под капюшоном стал громче, словно он пытался заглушить их разговор. Гормери хотелось заставить его умолкнуть, но что-то подсказывало ему, что тот не остановится, следуя к одному ему известной цели. И заткнуть его можно лишь убив. А тратить на это время он не желал.

— Неферет, дорогая! — он кинулся к ней и присев, попробовал освободить от оков. Но они оказались слишком крепкими. И так плотно обхватывали запястья девушки, что вытащить из них руки можно было лишь сломав кисти, — Как ты сюда попала⁈

Она моргнула, и из ее прекрасных глаз потекли слезы:

— Не знаю, — прошептала она, — Милый, я не знаю. Я почувствовала усталость и прилегла на кровать. Наверное, я заснула. Оно пришло ко мне. Черное, ужасное и очень горячее. Оно схватило меня, сжало с такой силой, что я испугалась. Подумала, что не удержу Ба в теле. У меня потемнело в глазах, а когда я снова смогла видеть, то стояла уже здесь. В этом странном месте. Напротив него…

Она всхлипнула, кивнула на замеревшую с умиротворенным лицом Тамит и прошептала:

— Атон, великий, я ведь сплю и теперь да? А все это страшный сон?

Неферет была на грани истерики. Ее трясло.

— Пожалуйста, пожалуйста, любимый, — еле слышно причитала она, — Уведи меня отсюда! Мне очень страшно! Она хочет меня убить!

Анхатон прошелся по кругу, тронул пальцем Тамит в лоб, отчего та безвольно покачнулась, затем двинулся к жрецу, скрытому под плащом. Дознаватель осмотрел оковы на руках Неферет, пытаясь придумать, как ее освободить.

— Потерпи, любимая, — шептал он, покрывая ее покрасневшие пальцы поцелуями.

Однако ничем иным облегчить ее страдания он пока не мог. Оковы оказались мудреными, они не походили на те, которые используют маджои или храмовые охранники. И он не знал, что с ними делать. В них не было отверстия для ключа. Тем временем Анхатон подпрыгнул и скинул со жреца капюшон.

— Ну ничего себе! — тут карлик не совладал с собой и замер, пялясь на не прекратившего бормотать что-то на непонятном языке мужчину, — А с виду такой приличный человек!

Гормери тоже не смог скрыть удивление. На возвышении стоял Бекет-Атон. Хитрый старикашка, который должен был разбираться с запутанным делом о расхищении гробниц.

— Вот это я называю отличной маскировкой! Кто бы мог подумать! — не к месту восхитился царский карлик, — Чтобы жрец храма Атона был главным заговорщиком! Вот это размах!

— Бекет-Атон, немедленно освободи Неферет! — громко потребовал Гормери, — Я приказываю!

Однако тот, казалось, его даже не услышал, продолжив бубнить заклинания на непонятном языке.

— Бекет-Атон! — крикнул судебный дознаватель.

Тот вздрогнул, но не замолчал.

— Зря стараешься, — Анхатон заглянул в свиток, разложенный перед жрецом на каменной подставке, — Он читает древнее заклятие изгнания демона. Тут даже паузу делать нельзя, иначе все пойдет не по плану. Не будем его отвлекать.

— Откуда ты знаешь? — удивился Гормери, который понятия не имел ни о чем подобном.

— Мальчик, ты что в храмовой школе не учился? Первые три года только ленивый школяр, не списывал в библиотеке древние заклинания и не пытался с их помощью вызвать демона!

— Э… Я не пытался…

— Ты какой-то дефективный, — тут же припечатал карлик, — Мне страшно за нашу молодежь!

— Если ты такой осведомленный, помоги освободить мою невесту?

Гормери злился. И на Анхатона, который разгуливает по залу, словно пришел в гости, и на Бекет-Атона, который тут главный и затеял все это безобразие, и на себя за то, что не может одержать верх над всем этим.

— Которую из двух?

— Ты нормальный? — столичный дознаватель обнял плачущую Неферет.

— Вполне, — карлик пожал плечами, — Ты уже определился, какая из присутствующих девиц тебе дороже? Одной из них придется пожертвовать.

— Что ты такое говоришь! — возмутился молодой писец, — Я хочу спасти обеих. Но сейчас надо вывести отсюда Неферет. Она невинна. А потом мы займемся Тамит.

Красавица в его объятиях доверчиво уткнулась личиком в его рубаху.

— А ты уверен? — прищурился противный карлик, — Речь идет о жизни одной из девушек.

Гормери перевел взгляд на замеревшую в оковах Тамит. Лицо ее ничего не выражало, на губах блуждала слабая полуулыбка, под веками ритмично двигались глазные яблоки. В такт заклинаниям Бекет-Атона. Она полностью соответствовала представлению юноши, не искушенном в общении с потусторонними силами о том, как должна выглядеть девица, одержимая демоном.

— Насколько я понимаю суть этого изощренного заклятия, жрец пытается изгнать демона в Дуат с помощью жертвы. Одна жизнь взамен на избавление земли от страшной темной сущности. Демон, конечно, сопротивляется, но древнее заклятие не даст ему шанс остаться в этом мире. Если, конечно, не выпустить его из магического круга. Только представь, что будет, освободи ты не ту девицу. Ну, для начала многие из присутствующих скакнут за горизонт. А так демон сбежит, и вряд ли мы сможем его поймать в ближайшее время. Что он успеет еще натворить, трудно даже представить. Непростой выбор, да?

— Иди ты! — возмутился Гормери.

Сжимая в объятиях такую близкую и понятную Неферет, он не мог отвести взгляда от отрешенного личика Тамит. Он никогда не видел ее такой: милой в покорности, спокойной и расслабленной. Она не плакала, не стенала, не пыталась вырваться, словно приняла свою судьбу. Насколько это было на нее не похоже. Нет, чтобы усмирить дочь маджоя древнего заклятия недостаточно. Если бы было все так просто, ее отец наверняка бы уже его выучил наизусть.

— Ты поторопись, — нова встрял Анхатон, — Жрец уже дочитал до последнего абзаца.

Настал момент принятия решения. Сердце его отяжелело, налилось черной кровью. В груди жгло и пульсировало болью. Но он знал, что уже все понял и назад пути нет. Мечты очень часто ничего общего не имеют с реальностью. И то, что мы считаем прекрасным на самом деле лишь уродливая правда, бережно прикрытая нашими иллюзиями.

Он сжал в объятиях Неферет. На глазах у него выступили слезы.

— Освободи ее, если можешь!

Произнес он сипло, кивнув на девушку.

Карлик кивнул и, направив руку в сторону круга, щелкнул пальцами.

Оковы упали, брякнув напоследок об пол. Тело обмякло, распластавшись на камнях.

— Что⁈ Нет! — Неферет оттолкнулась от Гормери и требовательно заглянула в его глаза, — Как ты мог⁈

— Я знаю, милая, знаю, — прошептал он, пытаясь снова поймать ее в объятия.

Но она отползла от него, сжалась в комочек, как детеныш только что пойманного дикого ягуара.

— Почему⁈ Почему ты выбрал ее⁈

Анхатон, не теряя времени подскочил к Тамит, подхватил ее под плечи и потащил вон из круга. И из зала.

— Неправда, Неферет, я выбрал тебя. Но Тамит не одержима демоном. Я не позволю принести ее в жертву. Она невинная жизнь, которая имеет право добраться до горизонта без посторонней помощи. Не уверен, что она не приложит все силы, чтобы путь это был непростым, однако дадим ей возможность самой выбрать.

— Какая забота! — красивые губы Неферет исказила резкая усмешка, — С чего ты взял, что эта девчонка невинна? Ты же сам считал, что она одержима демоном?

— Да, — он вздохнул, пока не увидел в этом круге тебя, милая. Ты виртуозно подставила дочь маджоя, но ты перестаралась.

— И в чем же? — она утерла слезы и всхлипнула совсем как обычная девушка.

И сердце дознавателя снова отяжелело горем. Он сглотнул:

— Стены в доме вдовы Хорит. Ты сожгла на них свои рисунки, которые не спутать с другими. Ты слишком хорошая художница, Неферет. И ты испугалась, что я увижу связь между тобой и Хорит. Ты ведь расписывала стены всем, с кем старалась заключить союз, да? Писец Менну, чиновник Мерире, вдова Хорит. Наверняка и во дворце жреца Бекет-Атона есть комнатка, которую ты украсила умелой рукой. Как случилось, что ты решилась организовать заговор против царя. Ведь у тебя было все.

— Все… — она вздохнула, — Кроме уверенности в завтрашнем дне! В том, что ты живешь не напрасно? Что жизнь без богов, скажи мне? Все равно, что щелчок пальцами. Один миг. Бессмысленный и никому не нужный. Кто мы без наших богов⁈ Разве можно лишать людей смысла их жизни⁈ Как сделал это царь Эхнатон? В угоду своим желаниям и амбициям он разрушил договор народа с богами! И разве можно спокойно с этим жить⁈ Зная, что теперь твое существование на земле потеряло смысл? Что, перешагнув за горизонт, ты превратишься в тень никому не нужную и никем не любимую! Тебе даже до суда Осара не добраться, потому что все живущие при новом царе прокляты богами!

Суд Осара (или по-гречески Осириса) — один из центральных древнеегипетских мифов. Согласно ему душа умершего обретает жизнь вечную или же погибает в чреве демоницы Амат по результатам слушания на загробном суде под предводительством бога Осара.

— И ты решила, что сможешь изменить положение вещей, став оружием против царя?

Она сглотнула, а потом неожиданно нежно ему улыбнулась.

— Нет, сначала я просто хотела попробовать призвать демона.

— Зачем⁈

— Ну… — она пожала плечиками, — Это интересно.

Во всяком случае Ахнотон может быть спокоен за молодежь! — с раздражением подумал Гормери, припомнив сетования карлика.

— А потом… я встретила тебя. Я почувствовала… я поняла… что ты и есть тот самый. Кто изменит наш мир.

Речь ее становилась бессвязной. Словно в ней боролись два существа и каждый пытался донести до него свою версию.

— Неферет, слушай меня! Слушай и отвечай! — он хотел приблизиться к ней, но она не позволила, отползла в сторону, — Почему ты решила, что именно я тот особенный?

— Ты другой… — глаза ее подернулись чужими эмоциями, а губы оскалились в неприятной, нечеловеческой ухмылке, — Ты пахнешь золотом!

— Чего⁈ А ну отпусти мою невесту, тварь!

— Теперь я твоя невеста, — она посмотрела на него и позвоночник его зачесался. Люди так не смотрят. Особенно влюбленные девушки. Взгляд был чужим, требовательным, наглым и развратным. Он сдирал одежду, лез под кожу, забирался в сердце и сжимал его в когтистой лапе.

Гормери инстинктивно схватился за грудь.

— Не бойся, — с ее губ сорвался чужой хрип, — Нам будет хорошо вместе! Мы захватим мир людей. Ты и я. Две сущности Дуата. Разве не так должно быть? Разве людям можно доверить власть? Посмотри, что они творят без нашего присмотра!

— Я нормальный человек!

— Нет, Гормери. Ты пахнешь золотом…

— Убирайся из нее, тварь! — вне себя от ярости крикнул Гормери, — Возвращайся в Дуат, где тебе и место!

Неферет вдруг раскинула руки, цепи ее кандалов брякнули о каменный пол, бубнеж Бекет-Атона взвился к потолку, а зал наполнился искрящейся тьмой.

— Ты вкусный, — прошелестело у его уха, — Ты пахнешь золотом.

Золото не пахнет! Хотел возразить Гормери, но горло его свело судорогой. Он обхватил плечи руками, стараясь закрыться от мерзкого чудовища, вырвавшегося из тела его возлюбленной.

— Мы будем править вместе! — шипело вокруг, — Соглашайся! Тебе нравится Неферет, я оставлю ее для тебя! Не всю, но столько, сколько тебе нужно. Если хочешь, я даже оставлю Тамит. Она сложная, непокорная, но со временем мы вместе сможем ее обуздать.

— Что⁈ Нет! — возмутился дознаватель.

Он представил, как дочь маджоя падает перед ним на колени, а на лице ее тупая покорность. И его затошнило. Да ни за что в жизни!

В руках его откуда-то появилась сила. И он ухватил это черное нечто, сжал его в кулаках.

Мир вокруг раскололся на миллионы кусков от жуткого визга. Но Гормери не ослабил хватку. Он давил и давил эту тварь, желая выжать из нее жизнь. В глазах у него потемнело, сердце заходилось в истерике, кровь била в виски словно к ним прислонили огромные барабаны. Чернота постепенно уступала золотому свечению.

— Я хочу крови! — грубый, чужой голос разорвал посветлевшее было пространство, снова погрузив его в хаос разноцветных вспышек.

— Уходи из нашего мира! — прохрипел Гормери, изо всех сил удерживая тьму в кулаках. Ему представлялось, что он сжимает твари горло.

— Ты пожалеешь…

— Я так не думаю!

Он призвал все свои силы и зажмурился, давя пальцами чужое, злобное существо.

И тьма сначала зашлась высоким дерганным визгом, а потом рассыпалась, осев черной пылью на стенах.

Долго он слушал тишину, которая, собственно не была настоящей тишиной. Она полнилась вздохами и шепотом и далеким заливистым смехом, который он к своему удивлению узнал. Это был смех его дурной служанки — молоденькой Ипет. И он прервался окриком кухарки «А ну ка, заткнись, дочка!»

Потом он слушал как шелестят лепестками луговые цветы. Как плещутся волны Реки и трутся упругими боками серые тучи. Странно, что он не слышал своего мира раньше. Дышал, ел, пил, наслаждался жизнью, не замечая таких простых и прекрасных вещей.

Потом он опустил глаза. Он сидел на полу, на коленях его покоилась головка совершенно чужой ему девушки. Да, это было тело Неферет, несомненно красивое, но лицо ее утратило привычные черты. Они стали смазанными, как у незнакомки, по которой скользнул мимолетный взгляд. Кого он любил? Неужели демона?

Он вдруг понял, что больше не слышит голоса жреца и повернув голову к подставке, увидел, что несчастный распластан по полу, и под ним стремительно растекается темно-красная лужа. Демон забрал жертву.

— А ну пусти меня! Пусти! — Гормери счастливо улыбнулся.

Где-то в коридоре отстаивала свои права Тамит. Судя по возмущенному голосу живая и здоровая.

— Демонов не существует, да⁈ — она влетела в проход, замерла у круга и наставила на него палец, — Не существует? А это, по-твоему, тогда что⁈

Потом она увидела Неферет в объятиях дознавателя, упала перед ними на колени, с озабоченным лицом нащупала пульсирующую жилку на шее девушки. Только после этого, облегченно выдохнула:

— Слава тебе Хатхор заступница! Жива! Я уж думала, что эта тварь утащит ее Ба в Дуат.

Она перевела взгляд на неподвижное тело жреца и сглотнула:

— Ну, этого-то старого дурака даже не жалко. Надо же сколько народу они убили! Там в соседнем зале десять цепей с кандалами к стенам прикручены. И все со старой, запекшейся кровью. Они тут жертв для демона держали.

— Как ты сюда забралась? Мы с Анхатоном только с помощью Менну смогли найти лаз.

— Я маджой, — она вскинула подбородок, — Хотя ты этого и не признаешь! Я искала тебя в подземелье, но нигде не находила прохода. А потом я увидела кирку и подумала, что вряд ли она валяется тут просто так. Ну, а найти лаз, когда знаешь, что он тут точно есть, было уже не сложно.

— Она и правда маджой, — заключил Анхатон, — Получше многих.

Он потоптался на пороге, а потом, будто смутившись (это карлик-то) пробубнил:

— Ладно, детки, кому-то надо сходить за настоящими маджоями. Почему бы не мне.

Когда шаги его стихли, они посмотрели друга на друга.

— Прости… — сорвалось с их губ одновременно.

Глаза Тамит округлились:

— За что?

— Сначала ты, — он усмехнулся.

Потупившись, она пробурчала:

— За то, что полезла без спросу туда, куда ты меня не посылал. Я знаю, что заслуживаю самого жестокого наказания. На каменоломни отправишь?

Посмотрела она на него уже по-обычному, со смешинкой. И он улыбнулся. Нет, он не собирался ее наказывать. Как раз наоборот, мучительно раздумывал, чем бы наградить. И кажется уже нашел ответ.

Но сначала он должен был ей сказать:

— Прости, я тебя подозревал. Недолго, но все же.

— В чем?

— В том, что в тебя вселился демон. Что ты сама его вызвала и хотела с его помощью устроить переворот.

— Да ты что! Вот это у тебя фантазия! При том что демонов-то не существует! — она ему подмигнула.

— Но вообще-то так и было на самом деле. Только заговорщицей оказалась Неферет, — он вздохнул и вместе они вгляделись в лицо безмятежно спящей девушки, — Неизвестно как она пришла к такому решения, но очевидно, что призвать демона было ее идеей. А я… я не говорил тебе, но меня посещали видения. Жуткие. Думаю, это случалось, когда она выпускала из себя демона и он, зачем-то нашел меня.

— Тот, кого не существует, — снова хмыкнула Тамит.

— Хватит уже! — он сдвинул брови, но злиться на нее не хотелось, — Признаю, иногда я вел себя…

— Как дурак, я подтверждаю.

— Эй, я все еще твой начальник!

— Дело раскрыто. Преступники… — она покосилась на тело Бекет-Атона, — Наказаны… Как там вдова Хорит, кстати?

— Тоже не выжила.

— Дурное это занятие общество заговорщиков. Одни проблемы от него.

— Рад, что ты это понимаешь. А еще…

Он должен ей признаться, что ради ее жизни готов был бросить все, даже невесту и уехать из города. Потому что нужно, чтобы она это знала. Чтобы доверяла ему как раньше. Ведь своим подозрением он наверняка обидел ее и сделал даже хуже, пробил между ними трещину. И теперь каждая ошибка, каждое неверное слово будет эту трещину только увеличивать. Пока она не вырастит до размеров пропасти. А он этого не хотел. Ему казалось важным сохранить с Тамит добрые отношения. Дружеские, партнерские и еще…

— У меня очень голова болит, — простонала Неферет и посмотрела на Гормери с мольбой и надеждой.