Судебный дознаватель фараона

Глава 26

Пока Гормери топал до города, успел передумать многое. Для начала надо действительно изолировать вдову Хорит. Тамит права, демоном она одержима или человеческим бешенством, она опасна для города. Только заключив ее в надежное место, откуда ей не сбежать, он сможет покинуть Уадж со спокойным сердцем. Он подумал, что надо бы найти транспорт. Наверняка какое-то судно поплывет завтра вниз по реке. Возможно даже то, которым владеет семья Тамит. Так что стоит зайти к ее деду Небамону и договориться, чтобы его взяли на борт. Еще надо успеть переговорить с Анхатоном, узнать, к чему пришло его расследование пропажи серебряной статуэтки Хонсу. Он ведь совсем упустил его из виду, а отчет писать придется. И главное, он должен как-то объяснить Неферет, почему покидает ее, едва они обрели друг друга. Это, пожалуй, было самым тяжелым. Больше всего на свете ему хотелось остаться подле нее. Но разве мог он поставить свои чувства выше жизни других. Нет, конечно. И он надеялся, что девушка поймет. В конце концов, тут он усмехнулся не без злорадства, он обещал уехать из Уаджа завтра. Но о том, что он может вернуться дня через два речи ведь не шло. Может стоит рискнуть и сыграть на неточности устных договоренностей? Допустим он отчалит от пристани на заре, а уже к вечеру вернется назад. Хотя… готов ли он рискнуть жизнью Тамит? Тут Гормери помотал головой — нет, ни за что на свете. Даже если ему придется навсегда расстаться с Неферет.

Он замер посреди высушенного поля и уставился себе под ноги. Что с ним, в самом деле? В кого влюблено его сердце, в конце концов? Почему дочь маджоя занимает в его груди так много места? При том, что нежного трепета в его теле она вовсе не вызывает. Скорее наоборот, чаще ему хочется пнуть ее как следует под пятую точку. Неужели он и правда обрел в ней сестру? Ту, о которой мечтал с детства?

— Нет, вы только посмотрите, что же это такое! — воскликнула кухарка Сенеб, едва он появился на пороге собственного дома.

— Скажи Ипет, чтобы приготовила мне свежую рубашку, да побыстрее, — буркнул он, желая проскользнуть мимо служанки.

Но та перегородила ему путь, заявив:

— Господин. Вы себя в зеркало видели? Вы же на демона похож!

Гормери припомнил, что псы, призванные охранять поля, при встрече с ним поджимали хвосты и прятались за кочками. А потому, последовал совету Сенеб и глянул в зеркало. И тут же воздал хвалу Атону, надоумившему его добраться до дома, а не сразу идти в дом ювелира. Из зеркала на него смотрело нечто чернолицее, с сожженными губами (опять!) и красными белками глаз. Жуткое зрелище! С такими храмовыми дознавателями никаких демонов не нужно! Он сел на кровать, чувствуя, что силы его стремительно покинули. Идти к девушке в таком виде можно лишь с одной целью — проститься с ней навсегда.

— Что мне делать, Сенеб? — он уткнулся лицом в ладони, — Я должен быть в доме ювелира Хепу через четверть часа.

— Хм… — она оглядела его как врач пациента, по ходу прикидывая метод лечения, — Я пошлю к нему Ипет, она предупредит, что вы задержитесь на полчасика. Неферет не какая-нибудь дурочка, она прекрасно понимает, что у такого важного мужчины как вы, господин, могут возникнуть дела. Она подождет. А за это время я успею привести вас в должный вид. Чтобы вы, видом своим непотребным, больше не распугивали окрестных псов. И девиц тоже. Бедняжке Неферет уж лучше потерпеть четверть часа, чем увидеть вас в таком-то виде.

После этого заявления она погрузила Гормери в водоворот странных действий: накинула ему на лицо полотенце, пропитанное каким-то снадобьем, терла его тело маслом, а губы покрыла уже известной вонючей мазью.

Когда на башне Ипет-Сут пробил шестой час дня, она подвела столичного гостя к зеркалу, и, не скрывая гордости, продемонстрировала плоды своих усилий: он встретился взглядом с лучшей своей копией — Гормери с чистым, даже очень чистым ликом, с уложенными волосами, светящимися жизнью глазами и губами вполне здоровыми.

— Как тебе это удалось? — выдохнул он в замешательстве, — У врачей на такое ушло бы две декады.

— Волею богов, — она погладила его по голове большой ласковой ладонью как заботливая тетушка, — А теперь не теряйте времени, господин. Вас ждет возлюбленная сестра.

Сестра или брат в Древнем Египте часто употреблялось в значении любимая или любимый.

В доме ювелира его встретили благостно, как будущего зятя: подали напитки, закуски, жена Хепу развлекала его разговорами, пока к ним не вышла Неферет. Сегодня девушка выглядела особенно соблазнительно. Увидев ее, Гормери замер, боясь вдохнуть, чтобы не нарушить магию момента: полупрозрачное платье, шуршащие под ним украшения, браслеты на тонких запястьях и лодыжках, причудливый парик с ароматическим конусом, источавший волнующий запах луговых цветов, меда с легкой горчинкой мандрагоры. Неферет походила на хрупкую статуэтку, которую страшно взять в руки.

— Ты прекрасна! — он протянул ей небольшую коробочку, в которой покоились два нефритовых павиана, — Дар от моей матушки.

— О! — губы ее дрогнули в полуулыбке.

Тонкие пальцы открыли коробочку, и по всем правилам приличия она восхищенно округлила глаза. И он простил ей это. Да, ожидаемо, но разве оригинальность в такой ситуации уместна? Подарок от будущей свекрови — это жертва, которую стоит приносить с достоинством.

— Как это мило, — пролепетала Неферет, за что он был ей безмерно благодарен.

Затем они прогулялись по рынку, прошли по главной улице от храма Ипет-Сут до реки и оказались на третьем причале. Еще издали Гормери заметил красивую ладью с ажурной беседкой, покрытой розовым балдахином в центре. Нос ее украшала изящная деревянная женская головка с коровьими ушками. Лодка предназначалась только для местных прогулок. Доплыви она до Ахетатона, ее тут же бы арестовали, а ее владельца в лучшем случае оштрафовали, потому что недопустимо украшать ладьи ликами древних богов. А Хатхор, как бы миловидна она не была, одна из них.

Богиня Хатхор — древнеегипетская богиня любви, красоты, материнства, радости, музыки и танцев. Традиционно изображалась в парике с буклями и коровьими ушками, так как ее вторая ипостась корова.

Писец облегченно выдохнул — дядя Тамит не подвел, действительно исполнил просьбу племянницы.

— Куда бы ты хотела поплыть, моя радость? — успел спросить он Неферет, прежде чем их зыбкие планы разрушила жестокая рука судьбы.

Видимо узнав столичного гостя, с борта лодки соскочил и радостно улыбаясь к нему навстречу кинулся сам Анен. Он махал ему рукой и оборачиваясь, что-то кричал тем, кто остался в лодке. Гормери лишь расслышал:

— А что я вам говорил! Вот же они!

Однако по мере приближения радость его сменилась недоумением, а потом и растерянностью. Столичный писец с досадой подумал, что надо было сразу прояснить скользкий момент с арендой лодки. Потому что по всей видимости Тамит слукавила и дяде ее вовсе не все равно, с кем будет кататься на его лодке судебный дознаватель. Конечно, ему совсем не хотелось втягивать невинную Неферет в неприятные объяснения, но поделать он уже ничего не мог. Придется, видимо, все-таки отказаться от речной прогулки. Но теперь, когда в его руке доверчиво покоилась ее хрупкая ладошка, ему это уже не казалось катастрофой. С ней он готов был проводить время, как угодно. В конце концов, можно просто пройтись по берегу реки, где проложена широкая набережная.

— А где Тамит? — Анен остановился в десяти и насупился, сдвинув брови.

Гормери совсем не понравилось, как хмуро он глянул на Неферет, а потому он слегка выступил вперед, загородив собой девушку.

— Мы расстались с ней у старого храма. Я послал ее за подкреплением. Разве она не нашла своего отца?

Он спиной чувствовал, как растет напряжение между ним и Неферет. Конечно, ей не терпелось выяснить, о ком речь.

— Нашла, — Анен сглотнул и сцепил в замок руки, волнуясь, — Маху собрал отряд и отправился к храму. И Тамит увязалась с ними. Все твердила, что ты их ждешь там. А когда не увидела тебя, то почему-то решила, что ты отправил ее только чтобы вернуться в храм. И юркнула под землю.

— Он подошел чуть ближе, опустил голову и вздохнул, уже не скрывая разочарования, тревоги и вины.

— Мы понадеялись, что она нашла тебя. Вы ведь собирались кататься на лодке. Вот я и решил, что может быть вы вышли другим путем и теперь явитесь на пирс. Сидел тут, ждал вас целый час. А мог бы искать ее вместе со всеми.

— Мы не собирались кататься на лодке. Она попросила ее для меня и… — он обернулся к дочке ювелира и ободряюще ей улыбнулся, — Неферет.

Анен сдержанно кивнул.

— Но теперь, мы плывем к храму, конечно. Могу ли я попросить одного из твоих людей, чтобы он проводил мою девушку до дома? Чтобы нам не терять время?

Повернувшись к Неферет он взял обе ее руки в свои и заглянул в глаза полные грусти:

— Прости, моя радость, но я должен немедленно заняться делами. В городе происходят страшные события, и мне необходимо принять участие в расследовании. Я обещаю, что вернусь к тебе как только разберусь с делами.

Однако девушка оказалась с характером. Она вздернула подбородок и завила голоском настолько твердым, что сразу стало понятно споры тут бесполезны:

— Твои дела все еще нельзя равнять с военным походом. А значит ничего страшного мне не грозит, если я составлю тебе компанию. К тому же лишней я точно не окажусь, так как владею некоторыми навыками врачевания и способна оказать помощь нуждающимся. Если таковая потребуется.

— Но Неферет, ты можешь испачкаться.

— И что с того? Это не последнее мое платье, — она передернула плечами и перевела горящий взгляд на крайне удивленного Анена, — Не будем терять ни минуты. Если девушка заблудилась в подземелье, наше промедление может стоить ей жизни.

С этим она пошла вперед мужчин по направлению к ладье. Да так резво, словно боялась, что ее остановят.

— В этом городе все странное, — буркнул Гормери, — Даже женщины!

— Только не говори, что тебя что-то не устраивает, — ухмыльнулся Анен и потопал следом за Неферет.

Дознаватель тоже поспешил за ними. В этом городе его многое не устраивало. Но своевольные девицы были скорее его пикантным украшением. Тут с Аненом спорить не хотелось.

Когда ладья отчалила от берега и благодаря усилиям четырех гребцов заскользила вниз по течению, Гормери с силой сжал перила палубы и зажмурившись, проговорил про себя, обращаясь к тому темному и неведомому, в которое он и сам до конца не верил, но существование которого уже не смел исключать:

— Я знаю, ты меня слышишь! Потому что ты всегда рядом. Я чувствую тебя! И я требую, чтобы ты отпустило Тамит. У нас договор, я обещал покинуть Уадж на рассвете, и я это сделаю. Но только если Тамит вернется домой. Если же нет, я разнесу ваш подземный притон по камню, я вытащу тебя на поверхность и развею под солнцем.

Его руки нежно коснулись. Он вздрогнул и открыл глаза. Неферет стояла рядом, вглядываясь в его лицо с таким вниманием, словно пыталась прочесть мусли, наполняющие его сердце.

— Прости меня, Гормери, — прошептала она, — Прости, что увязалась за тобой. Но мне показалось, что мы расстаемся навсегда. Это все странно, да?

Он сглотнул. Неферет со свойственной всем влюбленным женщинам проницательностью была совсем не далека от истины. Поиски Тамит могут продлиться до утра, а в таком случае он должен будет покинуть Уадж, даже не зайдя в город. Если, конечно, он не решит исполнить свою угрозу и не остаться, рискуя жизнью дочери маджоя. Только вот он пока не решил, как ему поступить. Как не ошибиться. А Неферет вдруг переплела их пальцы и прижалась к нему боком. И замерла, не решаясь произнести ни слова. Сказав все телом, она ждала ответа. В груди его стало горячо и больно. Так больно, что хотелось кричать. А потому и он не мог выдавить из себя ни слова, и только притянул ее к себе ближе, чтобы чувствовать живое, мягкое тепло ее кожи.

— Эта девушка… — наконец тихо проговорила Неферет, — Она для тебя много значит.

— Очень, — он не успел сообразить, как сказал то самое важное, что раздирало его сердце.

— Ты… любишь ее? — он почувствовал, как ее мягкие и податливые пальцы напряглись.

— Она… помогала мне в расследовании. И я несу за нее ответственность. Если с ней случится что-то плохое, это будет моя вина.

Он вздохнул. Между ними так и осталась эта странная недосказанность, когда не хватило слова, чтобы объясниться. Он и сам не понимал, отчего вдруг так проникся к юной темнокожей бунтарке. Почему сердце его решило, что она ему не только ровня, но и почти родня. К Неферет он чувствовал совсем другое: восторг, восхищение, поклонение, нежность и конечно желание. А к Тамит… он не мог сейчас сказать даже себе, что он к ней чувствует, потому что сейчас он за нее боялся. Дикий страх путника, потерявшегося ночью в пустыне, опутал его сердце, придушив все другие чувства. Возможно, потом он разберется с ними и даст ответ. Но не сейчас.

Больше они не говорили, так и стояли рядом молча, пока лодка не причалила к обветшавшему шаткому причалу. Потрепанному временем и разливами. Бросать Неферет не хотелось, но он должен был найти Тамит. Свою неугомонную напарницу, которая зачем-то побежала искать его под землю. Спасать она его понеслась! Теперь попробуй найди ее! Хорошо бы она просто заблудилась в темноте. А если ее нашли заговорщики? Или те, кто убил слуг Хорит?

— Я в лодке не останусь, — Неферет кивнула на гребцов — полуголых мускулистых парней, и Гормери понял ее опасения. Мало ли что вспыхнет в сердцах этих верзил, покинь он на их попечение беззащитную красавицу.

— Конечно, — он взял ее за руку и помог спуститься на причал.

Он боялся, что у входа в подземелье все еще лежат тела, что могло бы шокировать впечатлительную девушку, но слава Атону, маджои их уже увезли. Уговорив Неферет подождать его на поверхности, он несколько раз спускался под землю. Прошел весь путь, который преодолел в тот вечер, когда слышал тут пение Хорит. Отыскал зал с колоннами, но из него, казалось, не было выхода. В третий раз обходя с фонарем зал по периметру, он вдруг замер у третьей колонны и выругался. В свете фонаря мелькнула черное и крайне озадаченное лицо Маху. Ну да, не каждый день услышишь такое от столичного дознавателя.

— Я глупый осел, — признал Гормери, — Понадеялся на удачу. Как будто я не писец циновки, а искатель приключений. Атон, прости меня, и не лишай милости своей.

— Если ты уже закончил причитать, то может объяснишь, что тебя так впечатлило? — поинтересовался маджой.

— Увы, собственная глупость, — он развернулся и быстро пошел к выходу из зала, бросив на ходу, — Не прекращайте поиски. Я должен вернуться в Уадж.

Ему с трудом удалось оставить Неферет в доме отца. Кажется, девушка даже обиделась, потому что твердо вознамерилась участвовать в жизни своего избранника. Но взять ее с собой Гормери никак не мог. Потому что это было как минимум опасно.

— Я приду, как только все разрешиться, — пообещал он, так и не сказав, что скорее всего его визит станет прощальным.

— Я знаю, что ты должен уехать, — тихо произнесла она.

Они стояли у ворот ее дома. Вокруг витали сиреневые сумерки, превращая тени в густую ночную мглу. Улочка уже опустела. Она взяла его за руку, их пальцы уже по привычке сплелись.

— Это не страшно. Скоро отец закончит украшения, и мы повезем их во дворец. Я приеду в Ахетатон, и мы сможем быть вместе.

— Неферет! — он порывисто заключил ее в объятия.

О таком счастье он и мечтать не смел. Неужели все устроится так просто и замечательно?

— Верь мне, — шепнула она ему на ухо, — Нам будет очень хорошо вместе, любимый.

Их губы нашли друг друга и слились в нежном поцелуе.