Стрела Кушиэля. Битва за трон

Глава 69

– Бросайте якорь! – рев Квинтилия Русса прогремел громом среди внезапно ясного неба, пока матросы торопливо спускали и привязывали к реям паруса, а гребцы, зарывшись веслами в воду, замедляли ход корабля.

Гиацинт на нетвердых ногах отковылял от грот-мачты. С громким всплеском якорь рухнул за борт. Флагман остановился в глубоких водах бухты боком к берегу. В вышине реял флаг Дома Курселей. Адмирал что-то пробормотал себе под нос, достал из кошеля золотой и, размахнувшись, швырнул его за борт. Блеснув на солнце, монета бултыхнулась в волну. Морской обычай велит заплатить дань Властителю Глубин после опасного перехода.

А потом все мы выстроились вдоль борта, глядя на берег.

Нас встречал небольшой отряд, не больше дюжины воинов в ярких шерстяных пледах. Но они довольно яростно размахивали мечами, которые колко взблескивали под солнцем.

– Кого ты видишь? – спросил меня Русс, указывая на них и щуря глаза.

Я проследила за его взглядом. Двое, стоящих впереди, казались пониже остальных. Первый из них, темноволосый, в отличие от спутников, стоял спокойно, а самый маленький то и дело подпрыгивал, потрясая укороченным копьем. Если сравнить его рост с длиною меча…

– Ребенка, – ответила я. – Я вижу ребенка, а может, двух.

Русс нахмурил рыжеватые брови.

– Ты у нас королевский посол. Что прикажешь делать?

Я поплотнее запахнула на себе накидку и на секунду сжала в кулаке кольцо Исандры.

– Пойдемте к ним, – решила я. – Дайте мне в сопровождение шесть опытных воинов, милорд. И я возьму с собой Гиацинта и Жослена.

– Тогда на берегу мы будем в меньшинстве, – холодно отозвался адмирал.

– Чем докажем далриадам наше доверие. – Я покосилась на Жослена, который с живым интересом смотрел на берег. Он оперся на перила, стальные наручи сверкали на солнце. – Если там засада, милорд, всего вашего экипажа может не хватить, чтобы отбиться. А если мы видим весь их отряд, наши силы будут примерно равны, ведь с нами воин Кассилианского Братства. И, милорд, прошу вас уделить толику ваших сокровищ на подарки для далриад. Королева сторицей возместит все ваши расходы.

– Ладно.

Квинтилий Русс выкликнул матросов – среди них оказался и рыбачивший вместе с Гиацинтом Реми – и отдал необходимые приказы, на время передав управление судном Жану Маршану. Затем скрылся в своей каюте и вернулся с сундучком, полным шелков, самоцветов и сосудов с пряностями. Я одобрительно кивнула, словно понимала толк в таких вещах. А потом на воду споро спустили шлюпку, с борта бросили веревочную лестницу, и вот мне уже помогают слезть.

Моряки сели на весла, и мы двинулись по сверкающим волнам, с каждым взмахом весел приближаясь к неизведанному чужому берегу и удаляясь от безопасного корабля, единственного оплота всего ангелийского по эту сторону Проливов. Я высоко держала голову, изо всех сил стараясь показать, будто знаю, что делаю.

Метрах в тридцати от берега мы уже явственно различали, кто нас там ждет. Мужчины, несомненно, были воинами – светловолосые и румяные, высокие и мускулистые, они напомнили мне скальдов, отчего я невольно поежилась. Но я не ошиблась: впереди встречающих нетерпеливо подскакивал и что-то кричал ребенок, маленький рыжий мальчик с золотой гривной на шее.

Второй предводитель оказался не ребенком, а юной стройной девушкой с черными волосами и смуглой кожей, которая держалась с завидным достоинством. При нашем приближении воины-далриады обступили ее со всех сторон, изготовившись к защите.

– Добро пожаловать, – громко поприветствовала нас смуглянка. Ее круитский язык звучал протяжно и мелодично.

Она протянула к нам руку, и далриады замахали мечами, издавая воинственный клич, а затем убрали клинки в ножны и бросились в воду, чтобы вытащить нашу шлюпку с мелководья на галечный пляж. Мальчик носился туда-сюда, потрясая коротким копьем.

– Добро пожаловать, – повторила девушка – на вид совсем юная, с ровными рядами синих точек, вытатуированных по линии скул. В ее темных глазах плясали искорки, и она по-прежнему протягивала к нам руку.

Мои ангелийцы, не двигаясь, сидели в шлюпке, уже не покачивающейся на волнах, а твердо стоящей на берегу. С легким удивлением я осознала, что, кроме меня, больше никто не понимает ее слов. Я осторожно встала, боясь качнуть лодку и лишиться равновесия.

– Меня зовут Федра но Делоне, – медленно начала я, аккуратно подбирая круитские слова и старательно пытаясь подражать интонации девушки, – я прибыла на вашу землю послом от Исандры де ла Курсель, королевы Земли Ангелов. Мы ищем Друстана маб Нектхану, истинного круарха Альбы.

Едва с моих губ сорвалось имя Друстана, воины разразились ликующими воплями, топая и гремя мечами. Мальчик неистовствовал больше всех. Смуглянка улыбнулась и положила руки ему на плечи, успокаивая.

– Я Мойред, сестра Друстана, – просто представилась она. – Мы вас ждали.

– Как такое возможно? – удивилась я, но, опамятовшись, повернулась к своим спутникам и сказала по-ангелийски: – Все хорошо. Они рады нас видеть.

Сильные моряки помогли мне выйти из шлюпки; я едва не упала, наконец ступив на твердую землю. Мойред улыбнулась еще шире, приблизилась, положила руки мне на плечи и пристально всмотрелась в лицо. Ее широко поставленные и очень темные глаза из-за синих точек на щеках казались еще больше.

– Во сне мне было видение, – спокойно пояснила она. – Бреннан играл на берегу и вдруг над ним пролетел лебедь. Малыш метнул в птицу копье и попал в глаз. Лебедь пал на землю, сбросил перья, выдернул из глаза копье и заговорил. Поэтому, проснувшись, я пошла за Бреннаном, чтобы посмотреть, где он метает копье в чаек. Узнав место из сна, позвала сюда людей Имонна. Мы ждали. И вот вы здесь.

Я вздрогнула под ее теплыми ладонями.

– Видение и вам подсказало путь? – Мойред оглядела нашу компанию и остановила взгляд на Гиацинте. – Это ты следовал за сном, – сказала она, подошла к нему и коснулась его лица тонкими смуглыми пальцами. – Ты видел сон наяву.

Гиацинт ошеломленно отшатнулся от ее прикосновения. Люди Русса и далриады сторожко разглядывали друг друга, готовые в случае чего выхватить мечи. Бреннан запрокинул голову и спросил что-то у Мойред. Я почти разобрала его слова, почти.

– Можно нам встретиться с вашим братом? – спросила я у девушки, чувствуя, что упускаю нить событий.

– Конечно, – все еще улыбаясь, она повернулась ко мне. – Но сначала вы должны предстать перед Близнецами, повелителями далриад.

Со стороны процессия, наверное, казалась странной. Двое моряков остались на берегу у шлюпки, чтобы передать новости о встрече на корабль. Все остальные отправились в путь по узкой тропе, петлявшей по зеленым холмам. Далриады смеялись и вопили, один из них усадил маленького Бреннана себе на плечи, изображая лошадку. Ангелийцы шли молча, во все глаза глядя по сторонам. Я по мере возможности постаралась объяснить им происходящее, хотя и сама мало что понимала.

Владыки далриад обитали в чертоге на вершине самого высокого холма. По рассказам, их чертог подобен замку Ти-Муир, где правит Его Величество король Эйре. Каменное здание под соломенной крышей, внутри оштукатуренное и выбеленное. Но такое простецкое описанием не воздает ему должного. Чертог огромен, в него ведут семь дверей, в которые люди заходят согласно своим рангам. У жителей Эйре на этот счет существует свод законов.

Нас пропустили через Солнечную дверь, что было высокой честью, хотя тогда я этого не знала: нам присудили второй ранг. Наивысшему первому соответствовала дверь Белой Кобылы, через которую дозволялось входить лишь потомкам Ти-Муир. Нас усадили в приемной; Бреннана отправили с каким-то поручением, а воины-далриады с горящими глазами рассредоточились по комнате. Из соседнего помещения до нас долетели отголоски спора.

– Ты будешь говорить от имени лебедя, – спокойно обратилась ко мне Мойред. – Кто еще с тобой?

– Вот он, – не колеблясь, указала я на Квинтилия Русса, державшего сундучок с подношениями. – И он, и вот он. – Я поочередно кивнула в сторону Жослена и Гиацинта, которые неловко поклонились.

– Хорошо, – сказала она и ушла, а вскоре вернулась и объявила: – Близнецы согласны вас принять.

Я обвела взглядом адмирала, кассилианца и тсыгана, черпая силы из их стойкой уверенности во мне. Глубоко вдохнув, последовала за Мойред в тронный зал владык далриад.

Не знаю, чего я ожидала увидеть, все происходило так быстро, что воображение не успевало разыграться. Но то зрелище застало меня врасплох: брат и сестра почти на одно лицо, застывшие на двойном троне. Имонн и Грайне.

Теперь я уже насмотрелась на Близнецов, а тогда, ошеломленная, сделала то, что умела лучше всего: взяла у Русса сундучок и, встав на колени с потупленными глазами, протянула им. Сквозь ресницы я заметила, что Грайне смотрела на меня с любопытством, беспокойно поглаживая золотую гривну на шее. Имонн был более решительным. Он взял сундучок, отставил в сторону и резко задал какой-то вопрос.

– Они прибыли повидать Друстана, – ответила ему Мойред. Я выхватывала слова на диалекте Эйре из ее мелодичной речи и собирала их воедино. – Они ищут встречи с круархом.

Имонн нахмурился, но Грайне встала, в ее серо-зеленых глазах вспыхнул огонек. Она была высокой и по здешним меркам очень красивой. Черты ее лица были погрубее, чем ценится у нас, но волосы и глаза даже мне внушили восхищение, как и чувственный улыбающийся рот. На поясе она носила меч и, по моей прикидке, была немногим старше Жослена – лет под тридцать, не больше.

– Скажи им: добро пожаловать, – произнесла Грайне. – И приведи брата.

– Миледи, – запинаясь, сказала я, рискнув поднять голову; язык еще не приспособился к непривычной гортанной речи. – Кажется, я вас и так понимаю.

Она внимательно посмотрела на меня и изогнула рыжие брови. Имонн со своего трона что-то проворчал. Я разобрала только одно слово: «беда». Он, как и сестра, был высок, но волосы его имели оттенок посветлее, а глаза отливали болотной зеленью.

«Вот оно как», – подумала я, а вслух обратилась по-ангелийски к своим спутникам:

– Уже послали за круархом.

Мы услышали его прежде, чем увидели: среди других шагов его хромающая походка явственно выделялась. Я уже о ней и забыла. В памяти тут же ожил смешливый и беззаботный голос Делоне: «А Исандра де ла Курсель, цветок королевства, будет учить косолапого варвара-принца танцевать гавот».

В тронный зал вошел Друстан маб Нектхана, принц пиктов, свергнутый круарх Альбы.

С ним явились женщина постарше и две помоложе – наверное, мать и сестры, – а также Мойред. За ними следовали несколько воинов. Пикты были словно сшиты на одну колодку – все как на подбор стройные, смуглокожие и по меньшей мере на ладонь ниже Близнецов. Но Делоне обучил меня подмечать детали, и я отметила, как шустро далриады потеснились, уступая место низкорослым воителям.

Да, Друстан носил отличительный знак воина, синюю татуировку, которая рассекала его лоб и змеилась по щекам. Она выглядела чужестранной и варварской, но не уродливой, а темные глаза Друстана на ее фоне казались печальными и красивыми. Его плечи накрывал плед из рыжей шерсти, сколотый золотой фибулой.

– Ты – голос лебедя, – обратился он ко мне по-круитски, пристально глядя в глаза. – Что она хочет мне сказать?

Если бы он не заговорил первым… Друстан своим диковатым видом внушил мне страх, так что я не могла сходу сообразить, с какими словами к нему обратиться. Но что-то трогательное прозвучало в его голосе: легкие нотки надежды и юношеской неуверенности, которые легко различил мой тренированный слух. Я встала, сняла с шеи цепочку и протянула принцу золотую печатку Роланда. Перстень закачался между нами.

– Милорд круарх, – заговорила я нараспев, – Исандра де ла Курсель, королева Земли Ангелов, во исполнение уговора готова стать вашей женой.

Друстан маб Нектхана взял кольцо и крепко сжал в кулаке. Посмотрел на свою мать и трех сестер, которые одновременно кивнули.

– И какова же цена этого союза? – отрывисто спросил он.

Я посмотрела в его темные глаза, выделяющиеся на синем лице, глаза, видевшие потери и предательство, видевшие убийство отца. На мгновение мы поняли друг друга, принц пиктов и я.

– Земле Ангелов угрожает вражеское вторжение, – тихо начала я. – Если вы вернете себе трон Альбы, Хозяин Проливов пропустит вас на материк. Вот и цена: вы поможете невесте удержать ангелийский престол. Такова цена брака с королевой Земли Ангелов, милорд.

Друстан перевел взгляд на Близнецов.

Владыки далриад оживились на своих тронах. Грайне наклонилась вперед, а Имонн, наоборот, вжался в спинку, словно избегая взгляда круарха.

– Что скажете, родные? – спросил Друстан по-круитски, его темные глаза сверкали. – Ты ждал знака, Имонн, так вот же он перед тобой. Давайте возьмемся за оружие, давайте вернем себе Альбу. Люди Маэлькона разбегутся, а Хозяин Проливов вознаградит нас, сделав море спокойным, как ковер. Что скажете?

– Я скажу… – Грайне набрала в грудь воздуха.

– Нет, – оборвал ее Имонн, схватившись за свою гривну, и медленно продолжил на круитском: – Нет. – Он упрямо покачал головой. – Риск слишком велик, а этот знак ничтожно мало значит. Разве эти вестники нам помощники? Привели ли они нам армию? Привезли ли оружие? – Он открыл сундучок и показал всем его сугубо мирное содержимое, благоухающее специями. Грайне что-то одобрительно пробормотала, вытягивая отрез расшитого золотом зеленого шелка. – Нет! – Имонн захлопнул крышку, едва не прищемив сестре пальцы. – Нам привезли лишь слова да безделушки!

– Дагда Мор! – рявкнула на него Грайне. Ее глаза метали молнии. – Ты дурак и трус! Я скажу…

– Говори что хочешь! – напустился на нее брат, вновь переходя на эйрийский диалект. – Далриады и шага не сделают, если мы вместе им не прикажем! Мы и так достаточно настрадались, стараясь удержать эти земли!

Не было надежды, что я неверно расслышала: смысл разговора прочитывался по одним лишь лицам Близнецов. Русс, Жослен и Гиацинт хмуро наблюдали за ссорой.

– Имонн, – повысил голос Друстан, отчего Близнецы разом замолчали. – Ты правишь этой землей только потому, что мой отец в свое время уважил обещание Кинхила Ру, данное далриадам. Кроме того, народ Куллах Горрьим ни за что не пойдет против меня, равно как и многие из Тарбх Кро, так что Маэлькон имеет шанс поднять на войну только людей Красного Быка. Но как насчет твоих детей и их детей?

– Который будут рождаться и жить с мыслью, что их отец и дед трус! – выпалила Грайне. – Если мы не…

– Хватит! – выкрикнул Имонн, хватаясь за голову, и обратился к Друстану: – Думаете, народ Альбы согласится служить калеке, милорд?

Среди круитских воинов раздался ропот, а одна из сестер Друстана втянула воздух, приготовившись дать отпор, но мать легким прикосновением заставила ее промолчать. Друстан маб Нектхана рассмеялся, обнажив крепкие белые зубы, и вытянул руки. Рыжий плед соскользнул с обнаженных плеч, украшенных витиеватой синей татуировкой, которая змеилась до самых запястий, где синели так же наколотые на коже браслеты.

– А сам-то ты как думаешь, брат? Они уже служили мне и не раз. Когда я в седле, то у меня аж четыре сильных, здоровых ноги, и этого достаточно.

В тот миг я не удержалась и посмотрела на его увечную ногу, хотя до тех пор воздерживалась. Да, высокие кожаные ботинки не скрывали, что его правая щиколотка искривлена, из-за чего подошва не полностью становится на землю. А в остальном правая нога принца выглядела такой же жилистой и мускулистой, как и левая.

– Готов сразиться со мной на мечах и посмотреть, гожусь ли я для битвы? – тихо спросил Друстан, и Имонн отвел взгляд. – В таком случае ты ответил на свой вопрос, брат.

Воспользовавшись паузой, я быстро перевела этот диалог на ангелийский. Квинтилий Русс помрачнел, а Жослен посмотрел на Имонна и пробурчал с совершенно нехарактерной для кассилианцев яростью:

– Сразился бы я с ним – охота посмотреть, как ему понравятся мои «безделушки».

Между тем в тронном зале разгорелся спор, круиты и далриады принялись переругиваться и даже толкаться. Грайне вклинилась в свару и стала что-то вдалбливать одному из пиктов, наполовину вытащив меч из ножен. Было удивительно наблюдать вооруженную женщину с мужскими повадками; как я узнала позже, права на оружие удостаивались не все, а лишь самые сильные из женщин-далриад. Богатырки почитались и среди пиктов, хотя та же Нектхана и ее дочери не стали ввязываться в стычку. Напротив, они единственные из всех альбанцев сохраняли спокойствие, наблюдая за развертывающейся распрей в восемь одинаковых темных глаз.

Наконец Имонн с криком встал с трона, и шумное скопление спорщиков разошлось по сторонам. Близнецы довольно долго препирались, пока Имонн не вскинул руки, сдаваясь.

– Перед нами слишком важный вопрос, чтобы спешить с решением, – заявил он на круитском, глядя на меня. – Мы с благодарностью принимаем тебя и твои дары, Федра из Земли Ангелов. Сегодня мы устроим пир в честь вашего посольства, а завтра вернемся к этому разговору. Утро вечера мудренее. Вы согласны, мой принц?

Друстан кивнул, но вместо него речь повела Нектхана:

– Разумно говорите, милорд Имонн, – сказала она еще более глубоким и мелодичным голосом, чем ее дочь Мойред.

– Ага, уж что-что, а говорить-то он умеет, – презрительно бросила Грайне, тряхнув рыжими волосами. – Говорит и говорит, пока судьи не закрывают ладонями уши, умоляя его заткнуться!

Губы Нектханы дернулись, словно сдерживая невольную улыбку.

– Такое умение – великий дар, это не подлежит сомнению. Но наши дорогие гости, верно, еле на ногах стоят после трудной дороги. Не предложить ли им отдохнуть и освежиться?

– Дагда! – Грайне оценивающе нас оглядела. – Да, конечно. – Хлопнув в ладоши, она призвала слуг. Оставив хозяйственные вопросы на попечение сестры, Имонн завернулся в накидку и с видом оскорбленного достоинства вышел из зала, уводя с собой воинов-далриад. Принц Друстан собрал вокруг себя круитов и что-то тихо им втолковывал. Я успела кое-что услышать: он поручил своим солдатам распространить среди далриад весть, что предстоит славная битва.

– Не бойся, – раздался рядом певучий голос. Я повернулась и увидела, что мне улыбаются Нектхана и ее дочери, младшей из которых оказалась Мойред. – Близнецы как разные лошади в парной упряжке, – продолжила мать круарха, кивая на Грайне. – Она рвется вперед, а он упирается всеми копытами. Но если ты сумеешь найти между ними равновесие, установить между ними согласие, то обгонишь ветер.

– И как же мне это сделать? – взмолилась я.

Но Нектхана лишь коснулась моего лба, с улыбкой глядя мне в глаза.

– Ты обязательно отыщешь способ. Для этого ты избрана.

Женщины развернулись и медленно покинули зал. Я, пожимая плечами, повернулась к своим спутникам.

– Итак, нам нужно каким-то способом привести Близнецов в равновесие, – хмуро пояснила я. – Если имеете идеи, прошу поделиться.