Стратегия одиночки. Книга восьмая

Глава 19

В гостиницу я вернулся вовремя. Даже успел перед началом выступления знаменитого барда снять костюм Ларинделя и переодеться в более простые одежды. Брошь знати и Знак шерифа оставил на столике в комнате. Так что, когда спускался в главный обеденный зал, выглядел как проходчик среднего достатка, решивший посетить Солнечный Город во время праздника и позволить себе ни в чём не отказывать.

Знакомый мне служка, заметив, как я спускаюсь по лестнице, тут же подлетел ко мне и, постоянно кланяясь, проводил за небольшой столик у самой сцены. Конечно, полноценной сценой небольшое возвышение в центре обеденного зала можно было назвать с большой натяжкой, но главное, что мои слова были поняты верно, и я получил именно то место, на которое рассчитывал.

Чтобы не выходить из образа, на ужин заказал себе самые дорогие блюда. А вот в качестве выпивки попросил принести тёмное пиво определённого сорта.

Не успел я доесть копчёного перепела и выпить первую кружку, как на сцену поднялся менестрель. В одной руке он нёс высокий табурет, который поставил в центре возвышения, и тут же опустился на него, а в другой держал цитру — струнный музыкальный инструмент, чем-то отдалённо напоминающий гитару.

Бард выглядел ровно так, как и ожидаешь от пользующегося известностью странствующего музыканта, который всеми силами хочет казаться богаче и важнее, чем есть на самом деле. Его богатые на первый взгляд одежды были собраны из самых разных тканей: бархат и шёлк, парча и грубый лён. Все элементы явно подобраны без вкуса, кое-где криво перешиты и не сочетались друг с другом даже отдалённо. Похоже, он выискивал каждую деталь на блошиных рынках или получал в подарок от опьянённых поклонниц, надеясь создать образ блистательного гения — и в итоге напоминал пёструю куклу. Его причёска, вопреки строгой и аккуратной моде Солнечного Города, напоминала растрёпанное гнездо. Длинная чёлка закрывала глаза, так что непонятно, как он вообще видел струны своей цитры. Казалось, что он каждое утро специально взбивает волосы, чтобы выглядеть «творческим гением», но в итоге выглядел, скорее, неопрятно, чем эффектно. На вид ему было около сорока, среднего роста, болезненно худощавый, с вытянутыми, немного кривыми плечами и длинной шеей, словно у стервятника. Длинные, костлявые пальцы, тренированные многолетней игрой, были увешаны безвкусными, но дорогими перстнями с цветными стекляшками и выщербленными самоцветами. Его обувь, когда-то явно роскошная, с инкрустацией и вышивкой по мягкой коже, была так истёрта, что кое-где просвечивала подмётка. Каждое его движение источало лёгкий, но ощутимый запах дешёвого вина и пыльных дорог — не то чтобы отталкивающий, но точно выбивающийся из образа «звезды сцены», к которому он явно стремился. На груди бард носил перевязь одинокого менестреля с небольшим опалом в центре. Только вот я видел, что он совершенно точно не на Опаловой Ступени, а намного, намного выше. Причём его истинный ранг был надёжно скрыт какой-то магией, прямо как у дедушки Вьюаня, и если бы не мой уникальный навык, я бы ни за что не разглядел истинный уровень этого человека.

Как по мне, выступление менестреля было довольно слабым. Да, у него был хороший голос, и играл на своей цитре он очень даже умело. Но вот сам репертуар его песен и баллад вызывал у меня только тоску. Все эти восхваления подвигов, песни о битвах, превозмоганиях и героических смертях… Ну, не моё это, хотя собравшимся в зале людям явно нравилось. Они щедро бросали в менестреля монеты разного достоинства, а после баллады о свадьбе Антареса и Дайрин кто-то даже не пожалел целого золотого.

За полтора часа выступления я успел опрокинуть в себя шесть кружек довольно крепкого портера, так что к концу концерта мой голос прозвучал как надо: чуть хрипловатым, в меру пьяным и достаточно дерзким:

— Эй! Садись ко мне, не люблю пить в одиночестве! — Махнул я кружкой в сторону барда.

— Если только за твой счёт, — беззлобно усмехнулся менестрель, подхватывая свой инструмент.

— Угощаю! — Развёл я руки, точно нефтяник, вернувшийся с полугодовой вахты в цивилизацию, и демонстративно хлопнул ладонью по столу.

В очень похожей ситуации я и познакомился с этим человеком в Прошлом Цикле. Тогда я как раз покинул гильдию Кейташи, но ещё не присоединился к группе Дайса и решил немного отдохнуть от трудов без выходных именно в этом заведении.

Мой расчёт, основанный на знании будущего, сыграл и сейчас. Спрыгнув со сцены, менестрель поставил цитру у столика и тут же плюхнулся на стул напротив меня, не сводя взгляда с кружки в моей руке.

— Служка! Два… Нет, четыре портера за этот столик! — закричал я в сторону кухни, так что несколько человек в зале даже вздрогнули.

Свою первую кружку бард опустошил одним залпом, после чего представился, и у нас завязался разговор ни о чём: о празднике, о новом наборе в корпус, о песнях, да и вообще о том, что придёт в пьяную голову.

Ближе к полуночи, когда в зале почти не осталось посетителей, я махнул служке и потребовал принести целый бочонок пива. Когда нам его, наконец, поставили на стол, я схватил его и, поднявшись, пошатываясь и якобы с трудом фокусируя взгляд на менестреле, произнёс заплетающимся языком:

— Тут скууучно! Пошли ко мне в комнату! Поорём песни!

И, не дожидаясь ответа, с бочонком в руках шаткой походкой направился к лестнице. Я не сомневался, что менестрель последует за мной. И не потому, что он хотел ещё выпить или жаждал орать песни в пьяном угаре. Нет. Причина моей уверенности заключалась в том, что за время наших посиделок я сделал несколько якобы случайных оговорок и точно смог зацепить его интерес. Поднявшись к своему номеру, я открыл дверь, замер, почесав пузо, а затем вручил бочонок в руки «барду» и сказал:

— Ты… это… заходи! А я… пойду орошу цветы у входа! Потому как завещала Немелида: за растениями ухаживать надо! — И гулко рассмеявшись своей шутке, оставил «менестреля» одного в комнате.

Спустившись вниз, я, и правда, посетил заведение, облегчив мочевой пузырь, а заодно выпил отрезвляющее зелье и сполоснул лицо холодной водой. Подождал три минуты, пока зелье начнёт действовать, и ещё две потратил на то, чтобы запихнуть два пальца в рот и вывернуть из себя всё лишнее. Затем прополоскал горло и, сохраняя видимость очень пьяного человека, поднялся обратно в свой номер.

Закрыв за собой дверь на засов, я обернулся и сразу понял, что «бард» тоже не терял времени зря. Как и я, он явно принял отрезвляющее и теперь больше играл пьяного, чем действительно им был. Присев напротив своего гостя, я отставил бочонок на подоконник, даже не выбивая пробку. Играть дальше не имело смысла.

— Поговорим? — спросил я трезвым голосом.

— А мы разве молчали? — продолжая держать маску пьяного, пролепетал «бард», косясь жадным взглядом на стоящий в стороне пивной бочонок.

— Завязывай, — поморщился я. — Ты же уже покопался в моих вещах.

— Что?! — деланно удивился «бард», вскочил из-за стола и, вскинув подбородок, добавил. — Я не вор какой-нибудь!

После этого он подошёл к двери, открыл засов и, одарив меня возмущённым взглядом, с высоко поднятой головой покинул комнату.

Пожав плечами, я скинул ботинки и завалился на кровать, предварительно затушив светильники. Не пройдёт и часа, как этот человек вернётся. Пошумит внизу, посетует на наглость молодых проходчиков служкам, сделает вид, что вообще ушёл с территории постоялого двора — и всё равно вернётся.

Так и случилось. Только прошел не час, а примерно два, как я ощутил чужое присутствие в комнате. Не увидел, не услышал — именно ощутил. Причём не Тенями, те даже не шелохнулись, а отголоском воспоминаний.

Сев на кровати, я потянулся и улыбнулся тёмному силуэту, спокойно сидящему за столиком.

— Рэйвен Александрит приветствует Брата в Тени, — произнёс я, визуализируя Знак Сродства с Тенями.

— Не знал, что Ткач Сумерек знает о моём существовании, — произнёс тот, кого я в прошлом Цикле знал, как Вейн Бесшумный Клинок.

Именно этот человек когда-то открыл мне глаза на то, что в Перевёрнутой Башне Антареса можно полагаться на Тень. Именно он помог мне пройти до семьдесят пятого Этажа Башни Света. И именно его я тогда убил… Убил подлым ударом в спину, обильно оросив кровью могущественного адепта Теней истинный алтарь Антареса. Из-за этого Отголосок Бога Света пришёл в неописуемую ярость и нанёс всесокрушающий удар, под который я подставил квестера.

Не учитель… скорее наставник. Наставник, которого я убил.

Нет… Не я. Не я нынешний. Я-нынешний его убивать не собираюсь.

— А он и не знает, — пожал я плечами. — Только слухи… о взбунтовавшейся Тени, которая убивает не только чужих, но и своих.

— Эти слухи знаю и я, — прошептал силуэт за столом.

Вейн Бесшумный Клинок – уникальный человек, получивший одновременно Сродство с Тенями и с Законом. Сочетание ещё более невозможное, чем моё — Света и Тени. Именно из-за его Сродства с Законом я и веду себя столь «бесстрашно». Он не убьёт меня, если я не нарушу его личный кодекс. Кодекс, который мне, благодаря памяти будущего, прекрасно известен.

— Вопрос в том, откуда тогда ты знаешь обо мне, шериф Книги, так заинтересовавший своим появлением корпус Паладинов, что удостоился даже личного разговора с Носительницей Света Умиротворяющего? — голос Вейна звучал спокойно, почти безразлично, и казалось, что в нём нет ни капли угрозы… но это только казалось.

— Мои разговоры с герой Иоанной касаются только меня, — твёрдо ответил я.

При общении с таким человеком нельзя заискивать, оправдываться, показывать слабость. Нет, он не убьёт за это, но интерес к собеседнику потеряет.

— Что же касается твоего вопроса, то я отвечу… но ты этот ответ не поймёшь.

Силуэт за столом заинтересованно наклонился вперёд и нетерпеливо махнул рукой, словно приглашая продолжать.

— Рассказываю… Квестеры. Всё началось с того…

Нет, Сакральный Барьер, не позволяющий знанию о землянах и квестерах распространиться во вне, поистине великое чудо. В отличие от Человека с Тысячью Лиц и Ткача Сумерек, Вейн Бесшумный Клинок продержался почти десять минут, пытаясь пробить Барьер. Безрезультатно, разумеется.

Взмахнув рукой, ночной гость остановил мою речь, потянулся к бочонку и, выбив пробку, налил себе полную кружку, которую тут же залпом и осушил.

Поднявшись с кровати, я подошёл к столу, наполнил кружку и себе. Сделал большой глоток и вернулся на своё место с пивом в руке.

— Ты полон сюрпризов. Тебе благоволит Свет, и тем не менее ты уже нашёл два потерянных алтаря Ночной Госпожи и вернул их Братьям в Тени, — покачав пустой кружкой, проговорил Вейн, одинокий убийца без гильдии.

Убийца Мифриловой Ступени.

— Я нашёл пять алтарей, — спокойно возразил я. В доказательство над моей ладонью появилась визуализация Достижения «Паломник Забытой Тени».

— Ещё и Адамантитовое Достижение, к тому же нанесённое пером самой Госпожи… — цокнул языком Вейн, тот самый, кто в «свободное время» в своё удовольствие играет роль посредственного барда. — Так что же столь уникальной личности потребовалось от столь приземлённого и простого человека, как я?

После небольшой паузы он добавил, слегка прищурившись:

— Я уже догадался, что ты специально искал встречи со мной.

— Искал, — подтвердил я без тени сомнения.

Мы молча сверлили друг друга взглядами почти минуту, после чего я снова заговорил:

— Мне нужна консультация по поводу того, что лежит на дне моего рюкзака.

— Боюсь, подобную информацию ты ищешь не по адресу, — пожал плечами тот, кто сделал своей целью уничтожение всех, кто излишне уверовал в свою избранность и растерял человечность на этом пути.

Не просто убийца, а каратель, одинаково равнодушно всаживающий клинок как в горло паладину, так и в спину своему Брату в Тени.

— Ответ тебе разве что поможет найти Великая библиотека Крониса… или закрытые записи корпуса.

Покачав головой, Вейн снова наполнил свою кружку, но на этот раз сделал медленный, осторожный глоток.

Жаль. Очень жаль, потому как на знания этого человека я возлагал большие надежды. По памяти будущего я помнил, что у него было своеобразное хобби — изучение тёмных и теневых артефактов. Не коллекционировать их, не продавать или перепродавать, а именно изучать, постигать их суть и природу, разбирать каждую деталь, как опытный хирург разбирает чужой орган в поисках причины болезни. Он мог пробраться в самый охраняемый дом к какому-нибудь богатому купцу, который только что привёз в город необычную вещь, и нет — не для того, чтобы украсть её, продать или использовать. А лишь для того, чтобы взглянуть, понять, почувствовать её уникальность. Но об этой его «слабости» никто не знал. Абсолютно никто. И если бы я сейчас позволил себе продемонстрировать свою осведомлённость в этом вопросе, Сакральный Барьер, конечно, помог бы скрыть истинный источник моего знания, но даже призрак доверия Вейна я потерял бы бесповоротно.

В Прошлом Цикле я попросил его стать моим учителем. Он отказал, хотя и во многом мне помог. Интересно, если попрошу о том же сейчас — согласится? Всё же, в отличие от той ветви вероятного будущего, у меня сразу три Сродства.

Но…

Нет. О подобном просить я не стану. Ученичество у такого уникального человека, несомненно, принесло бы колоссальную пользу, но также потребовало бы огромного количества времени. А этого я себе позволить не могу.

— Но, может, вы хотя бы что-то расскажете об ордене Ночных Сестёр? Почему светлые уничтожали их с таким остервенением и безжалостностью, будто они служили не Тени, а Тьме? — осторожно начал я.

— Что ты хочешь? — Вопросом на вопрос ответил мне одинокий каратель.

— На возрождение ордена я не замахиваюсь, — говорю честно.

Мне это, и правда, не нужно. Но вот усилить кого-то из перспективных землян, вручив тому, точнее той, парные браслеты… Мне почему-то кажется это неплохой идеей. Поэтому продолжаю, стараясь подобрать правильные слова:

— Но и уничтожать эти уникальные вещи, а также передавать их корпусу или жрецам Антареса тоже не входит в мои планы.

— Слишком много слов, — прервал меня Вейн Бесшумный Клинок.

— Хочу найти для браслетов достойную хозяйку, и даже примерно представляю, где искать, — среди землянок, конечно, но об этом умалчиваю. — Но прежде чем передавать их той, кого посчитаю достойной, я должен хотя бы примерно понимать, что они делают.

— Что они делают конкретно, не знаю. Знаю только, что это оружие, — видимо, приняв мой ответ, сказал избранник Тени и Закона.

Оружие… Браслеты — это оружие. Уже хоть какой-то ответ. Вполне возможно, что в их узоре «зашифровано» какое-то уникальное заклинание Тени. Я сам думал о чём-то подобном, потому не стал переспрашивать.

— Что же касается ненависти светлых к Ночным Сёстрам, то всё просто… — он сделал глоток пива и, поставив кружку на столик, продолжил, — Орден Сестёр был личной гвардией Ночной Госпожи, охранял её алтари и уничтожал отступников. А если потерявшая алтарь сестра выживала, то посвящала всю жизнь мести тем, кто посмел осквернить святыню. Говорят, многие паладины и жрецы Антареса пали от их рук, прежде чем весь орден, до последней сестры, был истреблён.

Защита алтарей и уничтожение отступников. Если бы ещё понимать, кого Тень могла посчитать отступником… Но это дела давно минувших веков и меня волнуют мало.

Поднявшись и подойдя к рюкзаку, я достал тёмный свёрток и положил его на стол, после чего вернулся и сел на кровать.

— Понимаю, что с моей стороны это может показаться безмерной наглостью, но, может, вы посмотрите на браслеты повнимательнее?

Уверен, он уже заглядывал в мой рюкзак, но у него не было времени рассмотреть теневые артефакты детально. Сейчас я не столько надеялся, что он внезапно узнает что-то новое. Нет, я просто и беспардонно играл на его чувствах, на его хобби, тем самым располагая этого человека к себе.

Кто-то скажет: «Фу, манипуляция».

Я же отвечу: все мы манипулируем друг другом. Всегда. И везде.

То, что я угадал, положив перед Вейном Бесшумным Клинком уникальные артефакты Тени, стало понятно сразу, как только он начал разворачивать тёмную ткань. Неторопливо, смакуя само ожидание. Нет, его пальцы не дрожали в предвкушении — всё-таки этот человек умел себя контролировать безукоризненно, — но его взгляд, слишком спокойное дыхание, едва заметные задержки в движениях… Всё это, если знать его, как знал я, благодаря опыту прошлой жизни, выдавало его с головой.

Развернув свёрток, он аккуратно положил браслеты на стол перед собой. Сперва просто рассматривал их, словно пытался разглядеть не внешний узор, а нечто скрытое в глубине. Затем провёл ладонью над их поверхностью, применяя какую-то магию Тени, прислушиваясь к звукам или вибрациям, которые слышал только он.

Первый из браслетов он взял в руки только через пять минут после того, как достал их из ткани. Осмотрел очень внимательно, затем буквально обнюхал и, к моему немалому удивлению, даже попробовал на зуб. После чего абсолютно ту же процедуру повторил и со вторым артефактом, ни на мгновение не теряя сосредоточенной невозмутимости. Весь осмотр, длившийся около получаса, я не проронил ни слова, полностью растворившись в полутьме комнаты, делая вид, что меня здесь вовсе не существует.

– Это было небезынтересно, — наконец произнёс он, аккуратно упаковав браслеты обратно в ткань и положив их на стол.

– Вы поняли, как их починить? — спросил я.

– Зачем чинить то, что не сломано? — с лёгкой усмешкой ответил Вейн Бесшумный Клинок.

– Но… — я даже не нашёл слов и сейчас поспешно подбирал их.

– Браслеты в полном порядке, — мой собеседник снова сделал глоток тёмного пива и добавил, — Один был повреждён, но его недавно реставрировали. Мне даже любопытно, кто именно…

– Один молодой мастер-кузнец, — не стал скрывать я.

– Кузнец? Не жрец Госпожи Сумерек? Неожиданно… — кажется, он действительно удивился.

– Очень талантливый молодой человек.

Я помнил, что Вейн всегда относился с особым уважением к настоящим мастерам своего дела, и потому был уверен: ничего плохого Кейташи он не сделает.

– И ты показал браслет Ордена Ночных Сестёр обычному кузнецу? — а вот этот вопрос мне совсем не понравился.

– Он не обычный кузнец. Он тот, кто очень скоро станет Великим Мастером. К тому же мы с ним с одной родины, и я ему доверяю больше, чем себе.

В этих словах не было ни грамма лжи. Если выбирать, кому я больше доверяю — себе или Кейташи – то для меня ответ очевиден.

– Подобное доверие зачастую оборачивается самым болезненным ударом в спину.

От этих его слов меня ощутимо тряхнуло. Тряхнуло потому, что я отчётливо «вспомнил», как «мой» клинок входит в спину сидящего сейчас передо мной, того, кто доверился мне в Прошлом Цикле и помог добраться до алтаря Антареса на семьдесят пятом этаже Перевёрнутой Башни Света.

– Так если они не сломаны, то почему не работают? — поспешил я сменить тему разговора.

– Потому что нет третьего, финального элемента мозаики, — пожал плечами каратель Мифрильного ранга. — Женщины со Сродством к Тени, которая наденет эти браслеты на руки.

– Значит все сёстры Ордена обладали Сродством, — сделал я закономерный вывод из услышанного.

– Поэтому их никогда не было много, — кивнул мой собеседник, который явно знал больше, чем рассказывал. — Госпожа Сумерек — очень привередливая особа, и получить её благословение совсем непросто.

Это я знал. Потому как, несмотря на то, что в Прошлом Цикле делал особый акцент на изучении Теневой магии, Сродства с Тенью так и не получил.

– Значит, ты искал меня, чтобы узнать о браслетах?

Меня не обманул спокойный голос Бесшумного Клинка, и я едва удержался от инстинктивного желания потянуться к стоящему у изголовья кровати Разящему Шелесту.

– Если б я хотя бы предполагал, что кто-то иной мог дать мне подобную консультацию, то ни за что не потревожил бы вас, — после чего не удержался и добавил, — Слишком страшные слухи ходят о вас, чтобы искать с вами встречи просто из любопытства.

И чуть больше лёгкого, едва заметного уважения в голосе, главное — никакого подобострастия или страха, только здравое опасение разумного человека. Человека, который ради знаний готов рискнуть многим.

– Слухи… — поморщился мой собеседник. — Поисковая магия… Я считал, что найти меня невозможно. И что я сам нахожу тех, кто мне интересен. — От этого «интересен» повеяло могильным холодом. — И вот сегодня эти мои иллюзии пошли прахом из-за странного шерифа Цеха Проходчиков, на которого положили глаз самые высокопоставленные паладины корпуса.

– Я шериф Книги, первый за три столетия, благословлённый Антаресом. Интерес корпуса к моей персоне вполне закономерен.

Ой, хожу сейчас по лезвию бритвы… Зачем я только решил, что встреча с этим человеком — хорошая идея? Сейчас мне что-то так не кажется.

– И как же избранник Тени получил благословение Света? Или ты сперва добился расположения Антареса, а потом Ночной Госпожи? Нет… Это невозможно. Первой была Тень.

Надо отдать ему должное: думать и сопоставлять факты он умел всегда, да и жизнеописания богов знал на отлично.

– Я не искал благословения Света. Но… так получилось…

– Получилось? — в его голосе слышится угроза.

– Меня подставили…

Мне даже не нужно играть, изображая негодование, просто позволил себе вспомнить те чувства, что охватили меня на Гнури, когда понял, что Лариндель меня кинул.

— Отправили на верную смерть. Бросили грудью на чумной алтарь… Истинный алтарь…

– Да-да, я слышал эти истории, которые заканчиваются словами «а потом меня убили, сынок».

– Нет, не убили, хотя пытались.

С самой искренней улыбкой я вытянул вперёд правую руку и визуализировал Достижение, полученное за уничтожение святыни Нулгла. Больше минуты Вейн всматривался в Достижение, а затем в его руке появился клинок. Разумеется, появился совершенно бесшумно, как и подобает его имени.

– Человек не может выжить, уничтожив Истинный алтарь! — безапелляционно заявил он. — Что ты за тварь, принявшая облик человеческий?!

– Стоп! — резко сказал я, вообще не ожидавший такой реакции. — Я не тварь, — чужой клинок уже холодил моё горло. — Антарес не стал бы одаривать Сродством Света какую-то “тварь”!

Перед моей грудью появилась визуализация Сродства. Уф-ф-ф… Подействовало. Увидев Знак Света, Вейн убрал меч от моего горла, а затем вернулся за стол.

– Убедительно, — кивнул он, и я убрал визуализацию. — Но это не отменяет того, что человек не может выжить после уничтожения чумного алтаря. Тысячи болезней за сутки превратят тело храбреца в иссохшую мумию.

– Дайте слово, что не убьёте меня, и я вам объясню.

– Если меня устроит твоё объяснение, то у тебя есть моё слово.

Что же… Все мы немного Лариндели, и не важно, люди, эльфы или дварфы, на Железе мы или на Мифриле. Любопытство — один из главных пороков разума. А может, и не порок, а благословение. Трактовка зависит исключительно от точки зрения.

Всё же Достижения и их визуализация — настоящее чудо. Не нужно многословно что-то объяснять и доказывать, что ты не верблюд. Ведь можно просто показать.

И я показал «Чистую Ладонь Пяти Пустых Пальцев».

Я не боялся, что этот человек кому-то расскажет о том, что увидел. Вейн избрал одиночество. У него нет ни друзей, ни товарищей, ни просто знакомых, с кем он мог бы поговорить по душам. Даже не представляю, чем я-прошлый умудрился его настолько заинтересовать, что он согласился мне помогать. Память об этом надёжно скрыта под пеленой безмерного опьянения. Ведь мы впервые встретились в Прошлом Цикле тогда, когда я, вырвавшись из-под опеки Кейташи, впервые в жизни нажрался до потери памяти. Потом, конечно, общение с Дайсом раздвинуло мои горизонты в познании алкоголя… Но то было потом.

– Эвелан Возрождённый, — хриплым голосом прошептал Вейн Бесшумный Клинок.

Его взгляд, направленный на меня, излучал полнейшее непонимание и непомерное удивление. Удивление, которое было настолько огромным, что пробило стену его внешней невозмутимости.

– О нет, я не Эвелан. — Развожу руками. — Я тот, кто заткнёт его за пояс! — Повторяю то, что однажды уже сказал шерифу Эндеру.

– Молодость… — расслабленно вздыхает Вейн, и на его лицо возвращается лёгкая, почти призрачная улыбка. — Хотя… у тебя есть задатки. Ты очень молод и уже на Сапфире. Заработал несколько Адамантитовых Достижений. Избранник сразу трёх богов…

– Четырёх, — добиваю я.

– Четырёх? — Его рука, державшая бочонок с пивом, дрогнула.

– Ещё вроде как Сундбад меня благословил, но тут я не полностью уверен.

Может, и стоило промолчать… но почему-то не смог удержаться. Была в хождении по лезвию при общении с этим человеком какая-то особая, будоражащая притягательность. Словно я дергаю дикого тигра за усы. Неужели я становлюсь адреналиновым наркоманом? Эта мысль отрезвила и заставила собраться.

– А бог Путей и Дорог-то за что?

Нет, точно… В каждом из нас есть частичка Ларинделя. По крайней мере, в Вейне Бесшумном Клинке она точно присутствует.

– Искал Первый Перекрёсток — и к своему удивлению нашёл. — Пожимаю плечами, словно это было легко.

– Тысячи искали и не находили… а он нашёл, — покачал головой убийца, от одного упоминания имени которого вздрагивают даже бесстрашные бойцы корпуса. — Просто шёл-шёл… и нашёл…

– Ну… Примерно так и было, да. — О встрече с Риданом я предпочёл умолчать.

Допив в три глотка полную кружку пива, Вейн поднялся на ноги.

— Всего четверо видели меня в истинном облике, — произнёс он тихо. — И только один до сих пор жив.

— Очень надеюсь, что теперь таких людей станет двое, — и тут же поспешно поправился, — Я имею в виду двое живых.

— У меня есть свои принципы, — кивнул Бесшумный Клинок. — Да и я не из тех, кто бросает слова на ветер. Тем не менее, должен тебя предупредить, молодой да ранний…

Он не договорил, но смысл был предельно ясен.

— Предупреждение услышано и понято, — встаю вслед за ним.

— Если найдёшь ещё что-то столь же интересное, — его взгляд скользнул по свёртку на столе, — оставь сообщение на имя Корина Воспевающего Надежду через хозяина этого постоялого двора.

На миг меня едва не потянуло показать ему Безмерную Гордыню… но вовремя одёрнул себя. Поэтому лишь склонил голову в молчаливом согласии.

Вейн подошёл к двери, поднял засов… но прежде чем выйти, повернулся и после короткой паузы сказал:

— Иоанна, Носительница Света Умиротворяющего… будь с ней осторожен. В корпусе зреет раскол. Не дай втянуть себя в интриги, которых не понимаешь.

— Спасибо за совет, — прошептал я, уже оставаясь в полном одиночестве.