Сказание о чернокнижнике. Книга I (СИ)

Глава 3. Часть 14

Надежда, казалось, была потеряна окончательно, когда горизонт поалевших небес разорвала белая вспышка. Торжествующие вопли сменились истошным воем, и бесы кинулись врассыпную, освобождая таланийское войско. Крылатые исчадия с рыком кинулись ввысь, спасаясь от невыносимого света. Отчаянно одержимые продолжали сражаться, повинуясь беснующемуся Таланису, который считал, что победа уже у него в руках. А пока бесы приходили в себя, на поля белым вихрем вылетел отряд паладинов. Вид их был не столь светел, ибо серебряные латы покрывали кровь и грязь, плащи были изорваны, а мечи покрыты сколами и зазубринами. Но от этого воины света не становились менее опасными для демонов. Под ликующие крики солдат, могучие воители прорезались сквозь ряды оторопевших демонов и присоединились к войску короля. По поспешным командам поредевшее воинство вновь собиралось воедино, дабы снова дать бой. Командующие рассредоточились по все ширине королевских войск так, чтобы можно было держать под контролем всё воинство, чей дух вновь начинал колебаться — воины сражались без остановки уже много времени, и сейчас их гнала вперёд только жажда мести и жизни. Король видел, как несколько десятков солдат под шумок сбежали, скрывшись далеко позади. Но радость их была не долгой, ибо крылатые демоны быстро нагнали дерезртиров, и в воздух поднялись фонтаном окровавленные внутренности и оторванные конечности, оставаясь висеть на ветвях замёрзших редких деревьев.

В пылу сражения Алан Таланийский увидел приближающегося к нему Кардана. Взмахом могучей руки он отшвырнул своих же приспешников прочь, надвигаясь на короля. Очевидно, демон получил приказ убить императора, чтобы наконец покончить с затянувшимся сражением. Но король был не из слабых духом, из-под шлема вырвался глухой вопль, окровавленный меч рассёк воздух и монарх кинулся в атаку на врага. Клинки скрестились, высекая искры. В неравной схватке схлестнулись полководцы, ибо Алан хотя и был прирожденным воином, за многие годы мирного правления утерял хватку, к тому же он был простым человеком, а Кардан — одержимым воином, чьей целью было лишь одно — убийство и война. Чёрные латы врага были покрыты рваными разрезами и кровью, но и Алан в этом плане не отставал от него.

И пока в сердце бушующей схватки решалась судьба короля, в тылу, где находился Таланис, берегший себя, решалась судьба сражения. Таланис знал, что если он погибнет или будет серьёзно ранен, огромные воинства демонов и одержимых временно потеряют контроль и таланийцы без труда добьют их. Впрочем, сотни солдат пали от демонического лука, а на устрашающем шлеме красовался глубокий рубец, оставленный императором Талании. Нет, рисковать было нельзя. Но когда мрачный лучник увидел на фоне горящего леса приближающуюся фигуру всадника в чёрном, в душе демонического полководца вспыхнул страх. Тут же Таланис повернул своего скакуна и, натягивая тетиву со стрелой, устремился к незваному гостю. Некто в чёрном вскинул свой меч, засвистела, рассекая воздух демоническим пламенем, стрела. Таланис уже был готов повернуть обратно, ибо был уверен в смертоносности своего выстрела, но стоило всаднику лишь взмахнуть мечом, как стрела отскочила в сторону и полетела в небо. Навстречу лучнику стремился никто иной, как Джеран Лорс, некогда предавший повелителя Ваалинара. И хотя предательство свершилось, бывший паладин не потерял сверхъестественную мощь Преисподней, используя её теперь против бывшего повелителя. Таланис не раз получал доклады о нападениях Лорса, действовавшего, как правило, в одиночку. Но поймать его никак не мог, ибо мелкие демоны часто подчинялись ему. В закованной в чёрную сталь руке паладина вспыхнуло алое пламя. Взмах руки, и заклинание направилось в демонического стрелка. Тяжёлый удар сбил шлем с головы Таланиса, открыв бледное, смазливое лицо молодого человека, искажённое разгорающимся гневом. Клинки скрестились, высекая сверкающие искры, оба скакуна встали на дыбы, и всадники обменялись ещё парой ударов. Джеран Лорс, облачённый в древние чёрные доспехи с белой тканью был каменно спокоен, методично нанося удар за ударом, наделённый огромной силой. И хотя колдовство Таланиса было сильно, толку от него перед первым избранником демона не было. С неистовым воплем лучник наносил удары парными мечами, кружа вокруг чёрного паладина. Сражающихся охватывало пламя, взрывы поднимали рваные клоки замёрзшей земли и трупов, оставленных в первых сражениях.

И вот скакун мрачного лучника пал замертво, а сам же Таланис повалился на землю в гору трупов своих же демонов. Сражение кипело в паре сотне метров, и не ясно было, кто берёт верх, ибо паладины свели численное преимущество демонов к нулю своим неожиданным ударом.

Джеран спешился перед сбитым с ног противником и занёс длинный сверкающий меч для последнего удара.

— КО МНЕ!!! — завопил полководец демонов, призывая своих приспешников, и голос его неистовым безумным эхом разнёсся над полями. Часть из многих тысяч демонов повернулась и, не раздумывая, кинулась к сражающимся. Казалось бы, Лорсу не оставалось ничего другого, кроме как обратиться в бегство или погибнуть в жестокой схватке. Со злобной ухмылкой, Таланис ждал, когда демоны настигнут его врага, но тут чёрный воин властным жестом поднял руку, и демоны замерли, повинуясь воле, более сильной, чем их полководец. И хотя лучник находился в замешательстве, это дало ему время, чтобы подняться на ноги и продолжить бой.

Клинки вновь скрестились, и воины замерли.

— Почему ты это делаешь? — прорычал Таланис. — Сначала ты отказываешься от мощи Владыки, потом все эти самоубийственные вылазки… Ты совсем от старости свихнулся, полуэльф?

— Это месть, — холодно ответил Лорс, медленно оттесняя своего противника назад. — Ваалинар лишил меня всего. Он забрал моих родных, близких, — скрип стали, последовал мощный удар, ошеломивший Таланиса. — Мою честь, мой смысл жизни! Он втоптал в жизнь ВСЁ, чего я добился! — злость тёмного воина всё распалялась, а удары становились всё более сокрушительными. — Он лишил меня Света Создателя навсегда. Понимаешь? Против моей воли он напичкал меня своими лучшими благословениями и дарами, заставив забыть про свет, сделал меня первым! Но и потом унизил, поставив на моё место этого выскочку, Ашамаэля! — с нечеловеческим рыком Джеран развернулся и нанёс новый мощный удар. Звон эхом разлетелся по полю боя, и один из мечей Таланиса сломался. — Теперь настал час моей мести. Я лишу Ваалинара всего, спутав его планы в этом мире. Я уведу его победу у него из-под носа! А если понадобится, я спущусь в Ад, чтобы свершить свою месть!

— У тебя нет… Шансов! — Таланис уловил слабое место и нанёс удар, вновь вернув себе некоторое преимущество в бою. — Теперь я — избранник Ваалинара!

— Ха! Тебе никогда не сравниться со мной. Я был идеальным слугой, и демон признавал это! Но он недооценил меня… — дальше схватка продолжалась в молчании. Но, как и полагал Джеран, Таланис был ему не соперником. Второй клинок стрелка сломался, меч чёрного паладина вспыхнул лазурным светом и с гулом отрубил оба запястья врага. С криком Таланис упал на колени, и диким воем вторила ему армия демонов. Войско демонов дрогнуло, чем и воспользовались люди. А сверкающий клинок тем временем пронзил грудь демонического избранника, и всю империю разорвал дикий вопль миллионов голосов. Люди падали на землю, зажимая уши руками, ибо вой был невыносим. Но вскоре всю закончилось, и по всей стране люди увидели корчащихся на земле демонов и потерянных одержимых, которые только что, как когда-то, лишились командира. Из десятков крепостей вышли воины, чтобы как можно быстрее добить своего врага, смутно догадываясь, что император Алан Таланийский одержал победу. На поле боя тоже времени не теряли. Под паладинским напором демоны сократились втрое, продолжая гибнуть.

Но вот Алану везло меньше. Удар мечом плашмя опрокинул его на землю, король закрылся щитом, но меч Кардана всё продолжал бить по стали, вминая правителя в пропитанную кровью и гноем землю. Золотая сталь распалась надвое, и император увидел воина в чёрных доспехах, занёсший двуручный меч. Лезвие его пылало алым огнём, опаляя жаром всё вокруг, но тут всё вокруг разорвал оглушающий вопль демонов, и полководец замер, словно от удара мечом в спину. Так оно и было, отчасти. Алан и сам был оглушён, инстинктивно пытаясь отползти ближе к своим воинам.

Когда всё кончилось, и в бой ринулась конница, правитель увидел воина в чёрных латах с белой тканью, стоящего над поверженным демоническим избранником. Кардан куда-то пропал, но тела его король не видел, демоны массово отступали, постепенно обращаясь в бегство. Паладины начали охоту, добивая бегущих врагов, а Святая Гвардия тем временем сломила сопротивление оставшихся одержимых. К королю постепенно стягивались оставшиеся в живых войска. Тут была лишь пятая часть солдат, принявшая участие в этой безумной схватке, и половина из них — тяжелораненые. Пала половина гвардейцев, и лишь четвёртая часть храмовников вернётся в лоно своей церкви. Всё это было определено на глаз, и Алан понимал, что многие ещё погибнут по пути домой от ран и пережитого ужаса. Повсеместно слышались восхваления Создателю и даже победные крики. Император, волоча за собой меч, двигался к спасителю его армии и, возможно, всей Империи. Воин же молча стоял над поверженным противником. Со стороны он был похож на мираж, смертоносную бутафорию, готовую вот-вот раствориться. Но вот Алан дошёл до спасителя и хриплым голосом обронил:

— Назовись, воин.

— Моё имя — Джеран Лорс, — мужчина средних лет, в чертах есть что-то эльфийское, хмурое лицо обрамляют средней длины чёрные волосы. Он не выглядел так, будто прошёл через кровопролитный бой и сразил самую большую головную боль не только всей империи, но и практически всего мира. Оторвав взгляд от неподвижного Даанрита, чёрный паладин одарил короля холодным взглядом. Взор его был полон мистического знания и мудрости. — А теперь нам стоит отправляться в путь незамедлительно, ибо воинства демонов пали. Но не думай, император, что с демонами покончено. Ваалинар силён, как и прежде, а в этот день он получил огромную жертву кровью, — вновь Лорс посмотрел на поверженного врага, но так, будто знал о нём что-то, что известно только ему одному. — Идём, король.

Двое шли они среди солдат, которые среди омерзительных тел искали своих мертвецов — друзей и братьев, павших в это страшной войне. Тела павших погружали в повозки, в которых когда-то везли провизию и припасы, и вскоре огромная вереница траурных караванов потянулась к Талании, столице империи. Ненадолго воцарившуюся тишину уже нарушило вороньё.

Король повернулся к Джерану.

— Великий воин, вся империя в долгу перед тобой. Я, и все мы, благодарны тебе за этот подвиг, — тут же император с облегчением обнаружил, что живы Дариус и Алакейн, что показались среди узких колонн солдат. Доспехи их исказились до неузнаваемости, а лица были покрыты кровью, грязью и потом. Тайтир хромал, держась за бок. — Проси любую награду, — продолжил Алан Таланийский, обращаясь к Лорсу.

— Мне ничего не нужно, — сухо отозвался чёрный паладин. — Я попрошу у тебя лишь одного. Свободного прохода по твоей империи. Более мне ничего не нужно.

— Да будет так, скромный рыцарь! Отныне ни один солдат, ни один мой сторонник не посмеет задержать тебя на этих землях, а если ослушается приказа, то будет держать ответ передо мной.

— Громкие слова, Ваше Величество, — произнёс Джеран, которого, кажется, начинало тяготить общество людей. — Но я благодарен вам.

Дальше Алан Таланийский обратился к своим верным спутникам:

— А где же Легрейн? Я хочу видеть его среди героев.

— Он погиб, мой король, — скорбно ответил Алакейн.

— Спасая меня! Я позволил себе дать слабину… — прорычал Дариус. — Сражался достойно предвестника!

Вскоре все четверо увидели, как дюжина оставшихся в живых предвестников священной инквизиции на руках несёт изуродованное тело Аркабара, уложенное на широкий щит. Даже несмотря на смерть, он продолжал сжимать свой молот, а лицо его было изрезано когтями демонов почти до неузнаваемости. Война отбирала лучших. Но когда король и его верные товарищи вернули взгляд к живому герою, того уже нигде не было. Джеран Лорс, словно призрак, исчез, и никто более не видел его.

В непонимании и страхе королевские воины со своим правителем через какое-то время вернулись в Таланию. Тела демонов, отброшенных во время замешательства, разлагались уже несколько дней, поднимая в небо облака смрада и серные испарения — некому было их убрать, ибо вскоре вся страна погрузилась в кратковременный траур по погибшим. Но пока победители первой схватке скорбели, война продолжалась — союзные армии и другие регионы шли в наступление, ведя тяжёлые бои с демонами и одержимыми, оставшимися после того, как врата в Ад закрылись по всей стране. Но на сей раз люди несли на своих клинках отмщение и одерживали одну победу за другой. Пройдёт ещё много лет, прежде чем Талания будет очищена от скверны и вернётся к процветанию, а стены Ирдии падут. Поэтому Алан Таланийский, теперь восславляемый народом, был вынужден отойти от ведения войны.

Но на покинутом поле боя вновь появился тёмный силуэт. Кардан, полководец демонов, шёл среди мертвецов, чувствуя, что в теле его командира всё ещё теплится жизнь. Он искал Таланиса, ибо Ваалинар повелевал вернуть павшего полководца в Ирдию, а Кардан вынужден был повиноваться. И вот, одержимый нашёл тело своего командира, лишённое рук с кровоточащей дырой в груди. И стоило лишь исполину поднять неподвижное тело на руки, как тот исчез в алой дымке и языках огня, по воле могучего демона переносясь сразу в Ирдию.

И вот уже одержимый воитель поднимается по ступеням алтаря, венцом которого являлся пылающий разлом с кристаллом в центре. Вокруг гудела непроглядная чёрно-огненная мгла, воздух был полон дыма и пепла, кружившегося вокруг кровавого алтаря.

— Положи его… — проревел голос из разлома. Кардан повиновался, возложив уже похолодевшее тело на раскалённый камень. И тут же Таланис раскрыл глаза, рот его раскрылся в оглушительном вопле, заставившем содрогнуться своды подземного дворца. Тело его выгнулось в агонии, а по щекам хлынули струи крови. Вскоре кровь хлынула даже из носа, глаз и ушей. — Ты подвёл меня, Таланис! — эта была единственная фраза, которую услышал Кардан, стоявший на коленях пред алтарём. Дух мрачного стрелка тем временем перенёсся в саму Преисподнюю на аудиенцию к Владыке Хаоса.

Демонический полководец обнаружил себя в пылающей бездне, сидящим на алом раскалённом камне, в которой вросли тысячи мертвецов, а некоторые из них были ещё живы и тянули костлявые, сухие руки к новому гостю, наполняя разум странными голосами и воплями. Миллионы лиц, искажённые самыми разными эмоциями, взирали на лучника. Мертвецы эти не были похожи на скелеты — на них был иссохшая кожа красноватого или коричневого цвета, обтягивающая остатки мышц и мяса. У некоторых в глазницах даже были глаза. Из пламени на перепуганного человека взирали сотни пылающий глаз, переполняя сознание и разум пугающим шёпотом и образами. А перед Таланисом возвышался на горе трупов огромный трон из красного камня, покрытый многочисленной резьбой, шипами и наростами, казалось, он возвышался к самим пределам пылающего ничего. И восседал на нём демонический владыка в своём первородном обличии. Мускулистые ноги и тело частично скрывала тяжёлая рваная чёрная ткань, из-под которой на груди зияла огромная пасть, когтистые лапы лежали на огромных подлокотниках. Голову венчали исполинские рога, в глазах и вертикальной клыкастой пасти пылало пламя Преисподней. Тут же сознания лучника разорвала адская боль, демон подался вперёд, ударив огромным кулаком по подлокотнику.

— Ты жалкий червь! Ничтожество! Слабак! Насекомое! — рычал он, и каждый крик, вырывающийся из пылающий груди отдавался дикой агонией в теле Таланиса. — Как ты мог проиграть такую простую битву?! Я дал тебе всё. ВСЁ! Эти жалкие люди были настолько слабы, что даже самый последний неудачник мог бы разгромить эту жалкую Империю в один счёт! Но не ты, нет. Ты проиграл!

— Прости меня, мой Владыка… — с огромным трудом Таланис смог встать на колени. Жалким насекомым он скорчился в ногах демона-исполина. Ещё несколько часов назад он был ужаснейшим противником, перед которым трепетали смертные, он вёл полчища демонов в бой, но вот он терпит поражение и теперь ничем не отличим от перепуганного раба. Глаза его расширились от ужаса и смотрели прямо перед собой, голова опущена вниз. Бледное смазливое лицо, искажённое ужасом и болью, покрылось потом, кровью и грязью, а чёрные волосы, слипшиеся свисали перед глазами. — Это всё Лорс! Он всё испортил…

— Молчать! Ты ещё смеешь оправдываться?! — рявкнул демон, опалив неугодного слугу раскалённым воздухом. Таланис скорчился, кожа его плавилась на глазах, превращаясь в ужасный кокон. — Джеран Лорс ничтожен по сравнению с тобой, но ты позволил запугать себя.

— Дай мне шанс, о Владыка! Я отомщу за это позорное поражение, я верну свою честь! — ободранные и обожжённые пальцы сжались в кулаки.

— Честь? — захохотал Ваалинар, от чего пламя пришло в движение, образовывая вокруг неистовый вальс невыносимого жара. И хохотом ему вторили великие демоны из огненной бездны, наблюдавшие за страшным судом. — У тебя нет чести, ничтожество! Или ты забыл? Ты отдал всё, чтобы служить мне. Помнишь, как корчилась в агонии твоя малолетняя сестра? О, ты мог спасти её… Но тщеславие твоё было сильнее.

Перед глазами воина встали видения из прошлого, крики и кровавая бойня. На глазах его погибала вся семья, терзаемая сотнями демонов. Один лишь приказ мог всё прекратить, но тогда Владыка отвернётся…

— Прошу тебя, мой Повелитель… — умоляюще шептал Таланис. — Я больше не подведу тебя никогда!

— И что же ты сделаешь? Я не могу наделить тебя ещё большей силой, жалкое подобие смертного, — оглушительный голос Ваалинара зазвучал насмешливо, с издёвкой. — Неужели ты выйдешь и вновь позволишь грязному падшему паладину отрубить себе руки? А, ничтожество? Лорс идёт сюда, и он не просто так оставил тебя в живых. Он хотел опозорить тебя, Таланис. Нанести одно поражение на поле битвы, принеся тебе сильную боль и выведя твою армию из строя. А теперь он хочет победить тебя на моих глазах. Понимаешь, ничтожество? Так что же, может, мне отправить Кардана?

— Нет! Нет, пожалуйста, нет! Кардан… Не справится один! — не сдавался стрелок. — Но вдвоём мы победим.

— Ха! Как же ты жалок… — но фраза демона прервалась. Кажется, в пылающей бездне стало темнее, звуки приглушились, а стонущие мертвецы, заключённые в камень, умолкли. Беснующееся пламя потемнело, а алые небеса и вовсе окрасились в чёрный. Таланис ощутил холод, который болезненно смешался с лихорадочным жаром, переходя в озноб, от которого некогда великого и гордого воина затрясло, словно умалишённого старца на ветру. Всё вокруг накрыла тень, и рядом с троном Повелителя появился ещё один исполин, выйдя буквально из пылающей пустоты. За ним стелилась непроглядная чернота, мешая рассмотреть силуэт, но над головой отчётливо виднелись три пары огромных рогов, а на воина, обжигая безумием, взирали белые глаза.

— Кто это, Ваалинар? — множеством переклинивающихся голосов спросил гость. — Что за ничтожество там скорчилось?

— Владыка Дартазаэль… — после недолгой паузы отозвался удивлённый демон. Было странно видеть великого демона таким поражённым, но оно и не удивительно, ведь перед ним предстал бог. — Вы… Как раз вовремя. Перед вами виновник краха наших планов. По вине этого червя все проходы в мир смертных закрыты, кроме этого остатки демонов бежали с земель людей. А Империя тем временем отвоёвывает свои города… Впрочем, мои лазутчики, которые ещё остались на территории Талании, докладывают, что армия вашего избранника продвигается беспрепятственно.

— Конечно продвигается! — презрительно хмыкнул Дартазаэль. — Мне не свойственно разбрасываться своими подчинёнными и гробить армии по мелочам, жалкое подобие демона! Впрочем, благодаря тому фарсу, что ты навёл среди людей, мой избранник продолжит и дальше двигаться без промедлений.

— Но я… — начал было демон, даже с грозными нотам в голосе, но низвергнутый вновь перебил его.

— Так что ты будешь делать с этим насекомым?

— Пусть выйдет, — хмуро произнёс Ваалинар. — И сразится с Лорсом вновь. Этот падший паладин упорен…

— Что ж, здравый рассудок в тебе ещё остался. Не подводи меня, Ваалинар, иначе скоро окажешься на месте собственного прихвостня… — с этими словами Дартазаэль попросту растворился в пылающей мгле, и тьма рассеялась, вновь уступив место беснующемуся пламени.

— Только попробуй и на этот раз облажаться, — прошипел демон, подавшись вперёд на своём ужасающем троне. Тут же Таланис, уже осыпавший своего повелителя благодарностями и обещаниями верной службы, исчез во вспышке пламени, оставив Ваалинрара со своими страхами наедине. Демону критически не везло с последователями. Сначала Ашамаэль, теперь Джеран всеми силами чинит ему препятствия. Ваалинар понимал, что ни Кардану, ни Таланису ни за что не остановить Лорса даже совместно. Этот полуэльф был лучшим бойцом, которого когда-либо видел демон, а потусторонняя магическая мощь сделала его ещё сильнее.

Таланис резко вздохнул, грудь его судорожно вздрогнула, словно вдох не получался, и воздух неуловимо покидал его лёгкие. Глаза распахнулись, и окровавленное лицо повернулось к Кардану.

— Лорс идёт сюда. Владыка повелевает убить… Принеси мне мечи, живо!

Исполин молча удалился, оставив Таланиса на раскалённом камне. Но он не ощущал жара, не чувствовал боли, но при этом знал, что рана в груди его всё ещё на месте, а вот руки Владыка даровал своему полководцу.

Тем временем к чёрным вратам подъехал тёмный всадник. Некоторое время он стоял на выжженной пустоши, наблюдая за тем, как навстречу ему выходят отряды одержимых. И взоры всех богов сейчас были прикованы к тёмному герою, который решился бросить вызов самой Преисподней. Джеран Лорс спешился и обнажил меч, и вторили ему десятки клинков одержимых воинов. В ответ на шаг тёмного паладина демонические воины кинулись в атаку. И клинок воина вновь вспыхнул лазурным сиянием. С треском и грохотом встретились мечи, и первый одержимый пал мёртвым — сверкающий меч разрубил его словно раскалённый нож масло. Со смертоносной грацией полуэльф пробивался сквозь ряды своих врагов, оставляя за собой лишь мертвецов. Словно сама луна меч сверкал в руках его, а скверная кровь так и не очернила чистую сталь. Вот уже чёрный воин бьётся под аркой ужасающих ворот, и среди звуков боя и лязга стали слышатся крики воронья. Стальные врата захлопнулись за спиной Лорса и зловонный воздух рассекла горящая стрела. С гулом она пронеслась мимо воина, оглушив того на долю секунды. Её хватило, чтобы из столба пламени, вырвавшегося из земли пред падшим паладином, возник Кардан, взмахом пылающего тяжёлого меча, заставивший Джерана отступить. Тут же столкнулась магическая сталь, полуэльф ловко проскользнул под руку исполинского воина, лишив того преимущества и шанса зажать противника в тесном проходе. Но со спины зашёл Таланис, скрестив свои парные мечи на шее полуэльфа. Отскочив, Лорс вновь встретился с Карданом — таким образом демонические преспешника зажали воина на тесной улице, нанося удары с двух сторон. И раздался мстительный хохот мрачного лучника, чувствовавшего близкую расправу.

Взметнулось пламя, призванное Таланисом, вспыхнул алый свет. Две силы столкнулись, а ударная волна отбросила даже Кардана прочь. Ревущее пламя охватило почти всю улицу, и оставался лишь маленький клочок, скрытый прозрачным алым щитом — то был полуэльф, сопротивлявшийся возросшей мощи Таланиса. Вновь столкнулись две грани и скрестились три клинка.

Что до Кардана, оглушённого огненной волной, то того ждала довольно бесславная и глупая смерть. Когда тот собрался нанести удар в спину полуэльфу, Джеран развернул Таланиса, тем самым поменявшись с ним местами, и огненный клинок полоснул стрелка по спине. Когда мечи сцепившихся Таланиса и чёрного воина разделились, полуэльф сделал шаг в сторону и резкий выпад. Со скрипом и скрежетом сверкающий меч пронзил сталь, демонический полководец взвыл, и из разреза в шлеме хлынуло кроваво-красное пламя. Прошлого всего несколько секунд, когда тело одержимого полностью выгорело, оставив лишь обугленные доспехи — на этот раз Лорс поразил самое сердце своего врага. А когда чёрный воин повернулся, чтобы покончить и с Таланисом, от того оставался лишь огненный силуэт. Бежал ли полководец сам, или Ваалинар спас того от неминуемой гибели? Неизвестно. Короткая схватка вновь окончилась победой полуэльфа, и тот двинулся дальше по пустым улицам Ирдии. Никто не встал на его пути ни в городе, ни во дворце, и вскоре паладин оказался перед самыми вратами в Преисподнюю, где ждал его Ваалинар. Он слышал тысячи насмешек, он слышал зов Ада, где его уже ждали. Ждали демоны, надменные и самоуверенные, жаждущие крови, но не Ваалинар. Лорд Преисподней был единственным, кто боялся идущего к вратам воина, ибо знал, на что тот способен. А пока демон возводил препятствия и тысячные легионы демонов, Джеран Лорс шагнул в пылающую бездну, чтобы отомстить…

А пока там, в глубокой бездне пылающего ничего, решалась судьба демона и полуэльфа, к Создателю вознёсся один из его верных последователей. Аркабар помнил, как орда демонов с воем накинулась на него, как своим щитом он закрывал раненого Дариуса. Когти добрались до сердца, и тогда жизнь оборвалась, а после краткой темноты предвестник увидел поле боя с высоты птичьего полёта. Он даже не помнил, как наносил последние удары, до конца цепляясь за жизнь, не помнил, как упал и был втоптан в зловонные массы. Всё выше и выше стремился он к небесам, и вот вскоре он понял, что уже не принадлежит этому миру. Но что-то злое и тёмное ждало его наверху. Словно чёрные сети, раскинулась тьма, и павшего воина оглушили тысячи криков о помощи. В лоснящейся чёрной паутине томились сотни тысяч душ, среди которых Аркабар смутно узнал и своих соратников. Их призрачные силуэты силились вырваться из жуткого плена, но им это не удавалось. Вот и Легрейн увяз в паутине и по разуму расползся жуткий холод. Снизу и по сторонам была кромешная мгла, в которой сверкали десятки слоёв паутины, но наверху виднелся тусклый свет. Но он был столь призрачен и далёк, что не дарил надежды.

— Неужели таков конец? — шептал он, и вторили ему тысячи голосов. Странный яд парализовал волю. — Неужели Творец отвернулся от нас?.. Каждая смерть заканчивается так? Мы сражались за свет, за воцарение добра, но пав, каждый из нас попадает сюда… В это… жуткое место! Всё напрасно…

Предвестник увидел, как из темноты поднялись сотни ужасающих пауков. Подобно жнецам они собирали души, впитывая их в себя, от чего огромные туловища их начинали светиться внутренним белым светом. Паутина задрожала, крики стали громче. Легрейн ощутил над собой холодное дыхание одного из жнецов, снова всё поглотила темнота и жгучий холод. Таков нынче был конец каждого слуги света.

Но вновь мглу разрезал яркий свет, и зрение вернулось к инквизитору. На фоне тусклого света мужчина увидел белый многокрылый силуэт. Он и ещё трое, таких же многокрылых, спускались вниз, и многие жнецы бежали прочь, но не из страха, а для того, чтобы вернуться с подкреплением. В жуткой тишине пауки ринулись на ангелов, затопив собой всё. Словно молнией, взмахнул серафим своим молотом, и сотня душ устремилась ввысь. Но во много крат больше остались, а приспешники Бездны уже заставили небожителей отступать. С благоговением Аркабар смотрел на серафимов, которые летели следом за душами, возвышающимися в чертоги богов. Вскоре все сто спасённых обнаружили себя среди белых облаков и колонн чертогов самого Создателя. Сам Вестальд предстал перед счастливыми спасёнными.

— Где же остальные? — удивлённо спросил Аркабар, среди людей видя лишь троих из множества погибших предвестников и паладинов. А простых солдат здесь и вовсе не было.

— Мне очень жаль, Легрейн, но остальных нам не спасти. Вы все достойны, чтобы знать правду. Дартазаэль — низвергнутый тёмный бог — на свободе, и он уже захватил мир мёртвых. Поэтому души умерших теперь направляются прямиком к своим богам. Но на пути их ждут сети Бога Безумия. Дартазаэль собирает армию, и души умерших подчиняются ему против воли.

— Но почему вы не дадите бой?! — возмутился кто-то из умерших.

— Потому что, нас очень мало, — тихо ответил серафим. — Идёмте со мной. Я покажу вам кое-что… — и небожитель начал подниматься по ступеням белоснежного чертога. Тяжёлым грузом на гостей свалилось ощущения запустения. Они прошли по пустым белым залам, и вскоре Легрейн увидел Его. Создатель, как и прежде, восседал на своём троне, но был он похож не на великого бога, а на древнего старика.

— Отец умирает, — произнёс Вестальд. — А Дартазаэль к тому же переманил на свою сторону практически всех ангелов. Поэтому я спрашиваю вас, люди, согласны ли вы принять звание небесных воинов? Готовы ли вы стать архангелам на службе Творца? Знайте, что в обычные времена такой чести удостаивались единицы, но сейчас нам нужны все воины.

— А что, если кто-то не захочет? — эхом раздался вопрос одного из духов.

— Мы не будем заставлять. Кто хочет принять свою участь мертвеца и отправиться в путь, который предназначен изначально, может идти — вас проводит мой брат, — Вестальд указал на одного из ангелов, который был с ним. Первый Серафим был хмур, но в глазах его было не столь много скорби, но желание сражаться и мстить было велико. Но Создатель продолжал сдерживать остатки своей рати. — А те, кто останется, примут присягу прямо сейчас.

Около десятка спасённых тут же покинули чертоги Создателя. А остальных же, Легрейна в том числе, ждала великая судьба. Но как кончится их путь? Даже Алгарос не мог ответить на этот сложный вопрос, ибо ничто в этой войне не было предрешено.

В мире живых же тем временем шли похороны героев. Всех паладинов, гвардейцев и предвестников хоронили в особых гробницах, находящихся под храмами Создателя. И сегодня в одном марше все три воинства собрались вместе. Обычно гробы погибших несли равные им братья, но не сегодня, ибо все предвестники и паладины были заняты очищением империи. Сегодня церемонии проводили молодые послушники. Но всё же среди присутствующих был один гвардеец — Дариус Тайтир, который из-за ран был вынужден остаться при короле. Он всё ещё испытывал чувство вины из-за гибели своего друга и продолжал терзать себя. Не смотря ни на что, гордый воин явился в полном боевом облачении, как и полагалось. Гробы неслись на плечах участвующих в церемонии в открытом виде. Несмотря на то, что целители и служительницы омыли раны погибших, многих по-прежнему не могли опознать.

Процессия тянулась с улицы в полумрак огромного храма, под чьими сводами горели десятки свечей. С витражных окон и изваяний на погибших взирали лица героев и ангелов древности, а путь святым освещали лучи солнца, пробивающиеся сквозь окна, а цвет их незаметно изменялся из-за цвета стекла. Коридором выстроились редкие прихожане — в основном старые матери и отцы, ибо у святых воинов не было жён. Впрочем, везде находились исключения, и среди притихших стариков рыдали несколько молодых девушек. Шествие сопровождалось протяжным пением священников. Звуки эхом отражались от серых резных арок и колонн, а воздух был холоден и неподвижен.

Из залов процессия перешла в подземелья и, спустившись в склепы, остановилась. Гробы укладывали вдоль стен, где воины света в полном боевом облачении нетленным уходили на покой. Благодаря заклинаниям света тела героев не разлагались и не подвергались гниению, но с недавних пор чары стали ослабевать, что само по себе являлось плохим знаком. И хотя священники тратили всё больше сил на поддержание своей магии, они по-прежнему оставались верными своим традициям. Крышки гробов выполнялись индивидуально для каждого погибшего, в точности повторяя внешность похороненного. Тайтир не участвовал в ритуалах погребения, поэтому наблюдал со стороны. Погружённый в свои мысли, он мрачно смотрел, как гроб Легрейна укладывают на возвышении в конце чертога — там находились прежние короли Талании и приближённые к ним, а так же герои, выделившиеся особо. Взглядом воин скользил по надгробиям. Здесь не было практически ни одного старика. Нынче все паладины и прочие воины погибали относительно молодыми. Но скоро это закончится — Дариус твёрдо знал, что Алан Таланийский обязательно приведёт страну к победе. Он уже почти это сделал. Но рука, лёгшая на широкое плечо воина, заставила оторваться от созерцания чертогов. Из-за брони гвардеец с трудом ощутил прикосновение, но эту тяжёлую руку было тяжело не узнать.

— Прекрати корить себя, Дариус. Империи нужны сильные воины, — послышался голос Алакейна. — Ты не виноват в его смерти, так же как не виноват в гибели остальных.

— Я дал слабину, — шумно выдохнув, ответил воин. Голос его гулом раскатился по тёмным чертогам. — Заставил рисковать жизнь из-за себя.

— Нет, — голос главного инквизитора зазвучал жёстко и сурово. Алакейн встал рядом со своим товарищем. Его изуродованное лицо казалось ещё более жутким в свете факелов. К тому же, на нём прибавилось новых шрамов. — Каждый из нас на войне рано или поздно оказывается в проигрышной ситуации. Ты сражался достойно, как и всегда.

— Если ты думаешь, — с рычащими нотками в голосе начал гвардеец. — Что я сломлюсь из-за этого, то ты жестоко ошибаешься! Ты что это, меня успокаивать вздумал, инквизитор?

— Нет, что ты, — усмехнулся храмовник. — Вот теперь я узнаю тебя… На самом деле я пришёл поговорить, — пока светлые воины вели беседу, воспевания погибших постепенно подходили к концу и молодые воины начали покидать чертоги.

— О чём же это? — Тайтир никогда не был слишком разговорчивым. Наоборот, он всегда был замкнутым и хмурым, даже в мирное время.

— О твоём прошлом. Только Алану Таланийскому известно, кто ты, но никому более. Я хочу знать, вместе с кем сражаюсь.

— Хорошо, — после недолго молчания ответил воин. Его огромные плечи поднялись и опустились в негодующем вздохе. Тайтир очень не любил рассказывать о себе. — Я — великан полукровка, — поскольку даже тихий голос гвардейца был больше похож на сход лавины, услышали эту фразу все окружающие — десяток послушников, последний выходивший из зала. — Мой отец был человеком. Он же и вырастил меня. Он был наёмником, но чем старше я становился, тем ненавистнее мне становилось его дело. Но война была в моей крови, поэтому желание сражаться я обратил в веру. Мы с отцом никогда не ладили, а после моего ухода к служителям Создателя мы и вовсе перестали видеться. Должно быть, он уже скончался. От старости, или от ран… Мы, великаны, живём дольше. Намного. Я предвижу твой следующий вопрос — да, некоторые гвардейцы такие же, как и я. Так уж вышло, что люди боятся тех, кто сильнее… Хм, отцу из-за меня приходилось туго.

— Вот как? Распугивал клиентов?

— Что-то вроде. Меня часто принимали за раба, экзотику. Несколько раз даже пытались купить.

Дальше диалог воинов перешёл на воспоминания о былых годах, и прошлых битвах. Вскоре они покинули храм и направились к дворцу. Алакейн поражался этому гвардейцу. Каждый раз он совершает такие вещи, которые не под силу ни одному смертному. Но зачем?.. Даже сейчас он выжимает себя до последней капли, несмотря на страшные раны. Каждый следующий день Дариус проводил в тренировках, как обычно он это делал, находясь в гарнизоне. И раны его заживали буквально в считанные недели, когда простой человек мог бы вообще не выжить.

— Мой король, — послышался голос советника, остановившегося в дверях кабинета. — У меня для вас… Новости.

— Какие же? — Алан Таланийский оторвал взгляд от множества бумаг, разложенных на его столе. Хотя император и был довольно молод, за время войны с демонами он заметно состарился. На висках появилась седина, а на лице — новые шрамы. Взгляд потускневших глаз был направлен на молодого дворянина — способного юношу, который наравне с другими, более опытными советниками, помогал королю в государственных делах. Обычно жизнерадостный парень сейчас был не на шутку взволнован.

— Паладины видели… Армию. Армию живых мертвецов, — советник вздрогнул, когда на пол с лязгом упала чернильница — рука правителя дрогнула.

— Что ты такое несёшь? — взгляд Алана сделался строгим. — Какая ещё нежить? Это всего лишь сказки… — но мужчина осёкся, помня о том, что точно так же говорили о демонах.

— Но… Я тоже так считаю, мой король. Но вот письмо… — молодой человек аккуратно подошёл к столу и протянул пергамент.

— Его ещё кто-то видел? — буквально вырвав из рук помощника письмо, произнёс правитель. — Кто-нибудь ещё знает об этом сообщении?

— Нет… — проронил молодой человек. Король тем временем читал письмо. В нём было сказано об огромном воинстве нежити, идущим на север к границам. Алан нахмурился.

— Здесь сказано, что потом многотысячное войско зловонных трупов просто исчезло? Что за шутки?! Так не бывает.

— Ваше величество, — тихо произнёс советник, явно волновавшийся из-за всего происходящего. — Вспомните про этого… чернокнижника в белом. Я слышал, он и не такое вытворял…

— Да, ты прав. Хорошо, слушай меня внимательно: сейчас ты отправишь ответ паладинам. Скажи, чтобы ничего не предпринимали, если нежить просто покинет нашу страну, оно и к лучшему. Пусть северные эльфы ими занимаются, наши силы и так на исходе. И ещё, никто не должен знать об этом, даже остальные советники и, тем более, представители церкви. А когда отправишь послание, найди Алакейна Мантрийского и передай, что я жду его в своём кабинете.

— Да, мой король, — советник поклонился и поспешно покинул комнату. Сам же император погрузился в мрачные мысли о грядущем будущем.