Сказание о чернокнижнике. Книга I (СИ)

Глава 2. Часть 9 «Пылай. Пылай, Алирит-ат-Нор»

Война, разгоревшаяся вокруг Сиралиона, буквально перевернула жизнь окружающих. Особенно сильно она сказалась на лесных эльфах. Их устои рушились буквально на глазах. Постоянное отступление лесных жителей аргументировалось тем, что верховные жрецы и вожди были в разладе. Они никак не могли решить, что предпринять — каждый гнул свою линию. Но был закон: решения принимаются совместно. А пока высшие спорили, лес Умитрирдиас медленно погружался в пучину безумия от бесчинств тёмных эльфов. Умитрирдиас являлся практически живым организмом, хранителями которого являлись местные эльфы. Он ощущал, имел эмоции и собственное настроение, говорят, эти леса даже разговаривают с особо близкими к природе друидами и шаманами. Легенды гласят: тысячи лет назад — может быть, даже миллионы, — когда этот материк был ещё диким и почти не населённым, проснулось великое зло, которое грозило уничтожить всё, до чего доберётся. И тогда древние предки собрали совет, чтобы решить, как быть. Самый молодой из древних смог убедить своих старших собратьев дать бой Злу в лесах Умитрирдиаса — тогда это была всего лишь молодая роща. И бой свершился. Эта битва стала первой, самой крупной и кровопролитной, где пали сотни тысяч древних эльфов и отродий тьмы. Но Зло побеждало, и тогда молодой герой решился на отчаянный шаг. Он отдал свою жизнь там, в роще Умитрирдиаса, чтобы прогнать грядущую тьму. И всё вокруг озарил нестерпимый свет, сжигая страшных тварей, потом в небе разразилась страшная буря, вся природа встала против тьмы. И Зло отступило, а душа героя осталась в Умитрирдиасе, став душой самого леса. И по сей день в Великом Древе, которое стало столицей нынешних лесных эльфов, пылает душа молодого героя. Ветви деревьев стали его руками, птицы и животные — глазами, а ветер — ушами. Хотя лес и гостеприимен, нарушителей покоя и порядка карает жестоко. Но дроу частично смогли избежать этого ввиду своей тёмной природы — животные их страшатся, а леса порой бессильны перед чёрной сталью. Впрочем, войска империи Мортис потеряли много солдат в этих лесах — кто-то пропадал без вести, многие сгинули в глубоких топях, а кого-то унесли воды бурных рек. Если эльфы не вступят в бой, то Умитрирдиас рано или поздно разгромит войско глупцов, которые считают, что могут противостоять целому лесу.

Тем временем среди жителей леса произошёл переворот. Пролилась кровь — брат напал на брата. Но теперь у лесных эльфов есть король. Один единственный, как в Сиралионе. Митрир — довольно взрослый и опытный эльф, впрочем, временами вспыльчивый, что свойственно некоторым его сородичам. Этот эльф первым высказался за выбор единого короля, но был обвинён в «жажде власти» и отвергнут. Тогда Митрир, будучи одним из самых влиятельных воинов среди высших старейшин, поднял меч на братьев и силой добился своего. Но сделал это он исключительно на благо своего народа — он был очень предан народу Умитрирдиаса. Светловолосый, довольно высокий по меркам лесных эльфов, но среднего — по человеческим. Плечист, хорошо сложён, он буквально за несколько дней стал кумиром лесного народа. Теперь эльфы Умитрирдиаса предстанут перед вероломными захватчиками во всём своём величии — беспощадные воины, сильные друиды и смертоносные стрелки, о которых слагают легенды. «Дроу ещё пожалеют о том, что вылезли из своих нор и сунулись в наш лес! Прогоним их, как жалких попрошаек!» — таковы были слова Митрира сразу после коронации.

Стоит также заметить, что Умитрирдиас находился практически между Сиралионом и империей Мортис, огромен по площади, а вокруг — Ничьи Земли, бескрайние поля, которые никто не посмел занять. Именно по этим полям передвигаются караваны и армии, к ним же примыкают границы других государств. В истории Сиралиона, империи Мортис и Умитрирдиаса ещё ни одна армия не прошла по лесам по воле их хозяев. Дроу — один из случаев вооружённого вторжения, которые можно пересчитать по пальцам. Но с миром туда не входила ещё ни одна армия.

981 год Третьей эпохи. 13 февраля.

Алирит-ат-Нор словно проснулся от векового сна. Гордые своды залов, высокие стены и величественные башни заполонили войска. Казалось, здесь собралась половина всех Сиралионских войск, что отчасти и было правдой. Крепость была выполнена в белых и золотых тонах — классика для высших эльфов. Но золото с веками потеряло свой цвет без ухода и стало болотно-зелёным, что, впрочем, придавало цитадели ещё больший шарм, овевая её аурой древности. Алирит-ат-Нор находился на равнине, его западные и восточные части уходили в горы и даже имели там продолжение — Древние, подобно гномам, проделали проходы в породе. Такое расположение не давало возможности обойти крепость — либо напрямую, либо ползти по горам и ущельям. Площадь перед воротами Алирит-ат-Нора со стороны земель империи Мортис представляла собой чашу, окружённую скалами и горами, а дальше виднелся широкий проход между горами. Крепость была не очень высока, по меркам Сиралиона, — здесь не было невероятных пиков и наблюдательных точек; строя эту крепость, Предки руководствовались исключительно рациональностью. За крепостью, в сторону Сиралиона, начинались эльфийские земли — равнины, леса, реки. Гор там уже не было, всё их протяжение занимал этот величественный бастион.

Каменный гигант стряхнул с себя снег и вернулся к жизни. На то были причины: сюда движется полчище Верховной Жрицы империи Мортис. Как ни странно, Кайириан Сиралионский успел раньше, собрав под своими знамёнами внушительное войско. Но здесь были новобранцы. Множество совсем ещё юных воинов. Многие из них неделю назад взяли в руки меч. Но нельзя было пренебрегать возможностью набрать новых солдат. Кайириан сделал всё возможное, чтобы обезопасить молодых солдат — насколько это вообще возможно в осаждаемой крепости. Кайириан стоял на стенах, смотря вдаль — туда, откуда должны прийти вражеские войска. Это решение… отправиться сюда и сражаться, оно было отчасти необдуманным, поспешным. Конечно, у короля не было выбора, но не стоило скрывать, что вероломность жрицы выбила правителя эльфов из колеи. Но дело сделано, и пути назад уже не было.

И вот, на горизонте показались стяги империи Мортис — чёрный паук на белом фоне. Также, выше всех, виднелось знамя самой жрицы — красный паук на чёрном полотне. Значит, она точно была среди своих солдат.

— Враг на подходе! — выкрикнул Кайириан, повернувшись к воинам, что уже выстроились во дворе. — Вы все отлично знаете, что делать. Приступайте!

И начались последние приготовления. Стены представляли собой двухуровневое сооружение — первый ряд стен был ниже второго, и там выстроилась пехота — воины в серебристых и золотых латах с голубыми сюрко. Округлые шлемы снабжены забралами, что закрывали лица воинов. В их руках были либо мечи и щиты, либо двуручные пехотные сабли, так же часть солдат вооружалась пиками. На верхних же уровнях, которые вплотную прилегали к первому, выстроились лучники в серебряных лёгких доспехах, коротких серых плащ-накидках и капюшонах. Под капюшонами, конечно, были открытые шлемы. В руках длинные луки. Ещё один, более крупный, отряд выстроился во дворе. Система обороны могла показаться даже странной, ибо первый ряд стен было захватить легче лёгкого, но после короткого триумфа и отступления первой линии защитников враг оказывался на узком каменном клочке без каких либо укрытий, тем временем сверху их ждали лучники. А отступившие защитники наглухо запечатывали все переходы на верхние уровни, таким образом противник тратил много времени, чтобы прорваться дальше под шквальным огнём стрелков.

Сам же Кайириан находился на верхних уровнях — он решил лично командовать стрелками. А позже он, со всеми солдатами, примет бой. Он видел, как на горизонте показалось чёрное воинство дроу. Время тянулось бесконечно долго, за короткие минуты войско врага успело оказаться в зоне видимости, словно оно неслось во весь опор. Но они мерно, беспощадно шагали колоннами прямо к стенам. А во главе армии на дорогом чёрном паланкине, который несли четверо голых по пояс дроу-рабов, восседала сама жрица. Также справа и слева шли ещё по одной женщине-дроу. Очевидно, советницы или помощницы. Верховная жрица, что неудивительно, была без брони и одета крайне откровенно. То, что она называла одеждой, лишь слегка прикрывало полуобнажённое тело и подчёркивало соблазнительные формы. Её кожа была почти чёрной, с глянцевым блеском, миндалевидные красные глаза манили, соблазняли неопытных мужчин. На обманчиво миловидном лице светилась самоуверенность, а тёмные губы были изогнуты в победоносной усмешке. Белые волосы распущены и серебристым водопадом струились на плечи.

— Воины Сиралиона! — эльфийский монарх со звоном обнажил меч — серебристая рукоять почти сливалась с молочно-белым слегка изогнутым клинком, который ярко сверкал в лучах солнца. Нужно было подбодрить солдат — боевой дух с каждым днём становился ниже и ниже, ибо жутки слухи сковывали сердца эльфов страхом. — Сегодня наш враг вновь предстал перед нами в полный рост! Чёрное воинство империи Мортис ведёт главная ведьма дроу! — с этими словами Кайириан указал мечом на паланкин, где сидела верховная жрица. Эльфийское зрение уже позволяло увидеть лицо жрицы, которое после слов монарха исказила злостью — она явно не ожидала такой встречи. — Она ждёт, что мы дрогнем перед её армией и обратимся в бегство! Она хочет разрушить всё, что предки создавали тысячи лет, чтобы Сиралион процветал! Если сейчас мы не устоим, то вероломные дроу свободно пройдут в НАШ дом! Будут жечь наши дома, убивать наших жён и детей! Затопчут поля и до основания разрушат каждый город! Они считают, что эти земли принадлежат им — мерзким отступникам. Но сегодня мы покажем им, что это далеко не так.

Войско империи начало строиться перед стенами, на поле буквально на глазах вырастал настоящий город из тёмных высоких палаток. Верховная жрица приподнялась в своём кресле. Взгляд её резко метнулся в сторону одной из помощниц. Неужели она действительно считала, что не встретит сопротивления? Испуганная советница что-то говорила своей госпоже.

— Смотрите! — острие меча вновь метнулось, указывая на жрицу. — Они испуганы! Не ожидали такого приёма, — взгляды правителей встретились. Следующие слова Кайириан произнёс на чистом эльфийском, наречии, на котором говорили древние, смотря жрице прямо в глаза. — Победа или смерть! Ни шагу назад, не посрамим свою честь! За Сиралион!

— ЗА СИРАЛИОН! — эхом вторили солдаты. Бой был близок. Внезапно всё окутала тень, лучники рядом с Кайирианом отшатнулись. И словно из самой бездны перед монархом вышла верховная жрица. Свет померк, тень коконом окружила жрицу и короля. Она была ниже короля, но это не мешало ей с гневом смотреть на своего врага так, будто они равны по росту. Стрелки натянули тетивы. Ещё мгновение, и сотня стрел решит судьбу империи Мортис. Но Кайириан поднял руку, остановив своих солдат.

— Нет! Не стрелять.

— Ты такой идиот, Кайириан Сиралионский… — произнесла жрица тихим шелестящим голосом. — Мог бы меня сейчас прикончить, но всё играешь в благородного короля.

— Есть вещи, которые тебе никогда не понять, — резко отозвался эльфийский король.

— Я знаю намного больше, чем ты! — Исчезнув в потоке теней, жрица вновь появилась, но теперь стояла совсем близко. Даже, можно сказать, чересчур.

— Рад за тебя. Ты явилась только для того, чтобы читать мне свои нотации? — гордый владыка не дрогнул.

— Нет, — жрица провела рукой по щеке Кайириана, и тот отпрянул, будто перед ним стояло мерзкое чудовище, а не соблазнительная дроу. Впрочем, для светлого эльфа разницы это не имело. — Недотрога… Я пришла вразумить тебя. Тебе не под силу остановить нас в одиночку. Ты надеешься на своих лесных собратьев? Их чащи скоро запылают огнём! То же самое касается и гор этих северных дикарей. А Тарис? Только не говори мне, что ты надеешься на этих жалких людишек, — рука жрицы вновь потянулась к королю. Но Кайириан перехватил руку тёмной эльфийки и, отведя её в сторону, он в упор наклонился к жрице.

— Тогда я умру ЗДЕСЬ, со своими воинами, ведьма, и тебе этого не изменить, — лицо монарха исказила ярость. Она надеется, что он сдастся! С лица дроу сползла самоуверенная ухмылка, и оно вновь скривилось от злости. — И поверь мне, этот бой ты запомнишь навсегда, и впредь трижды подумаешь, перед тем, как снова бросить вызов нам, высшим эльдар!

— Хорошо! Да будет так, глупый король. Ты умрёшь здесь, со своими эльфами, и ваши трупы сожрут стервятники!

— Перед тем как ты уйдёшь… Назови своё имя, — отрывисто произнёс король, оттолкнув жрицу от себя.

— Оно не поможет тебе на том свете. Или ты уже хочешь молить пощады? — С этими словами она хищно улыбнулась и исчезла во мраке. Откуда здесь тени в солнечный день? Когда всё кончилось, стрелки хотели было кинуться к королю, да и воины на нижних уровнях во все глаза наблюдали беседу двух полководцев.

— Стоять на месте. Я в порядке. — Взор короля устремился на армию дроу. Они готовились к штурму. К черту благородство! По негласным правилам ведения войны, Кайириан должен был дать осаждающим время, но сейчас не тот момент, чтобы играть по правилам, зато самое подходящее, чтобы наплевать на глупые стереотипы. — Лучники!

Заслышав это поистине судьбоносное слово, стрелки Сиралиона приготовились стрелять. А в армии дроу даже началось какое-то замешательство — ближние ряды замерли, словно громом поражённые. Жрица, которая только появилась у своего паланкина, тоже замерла, стоя спиной к стенам. Она начала медленно поворачиваться, когда король взмахнул мечом и отдал вторую команду:

— Огонь! — И чёрное воинство накрыл град стрел. Любая эльфийская армия отличалась тем, что лучников в ней больше, чем простых воинов. За первым залпом последовал второй, а за вторым — третий. Кайириан решил не давать дроу даже малого шанса отдышаться. Бесконечный напор, сражение или смерть. Он должен пойти против совести и чести, чтобы спасти свой народ. — Пики к бою! Мечи обнажить! — С этими словами король кинулся к нижним рядам, чтобы принять бой вместе со своими воинами. Да, глупо. Король важен. Но Кайириан не мог просто сидеть, и смотреть, как гибнут его люди. Не позволяла честь, с которой он и так уже пошёл на сделку. Впрочем, монарх считал, что днём у него больше шансов на победу — дроу не так сильны при свете дня, если, конечно, жрица ничего не придумает. Чёрные латы предателей сверкали в лучах солнца. Вот она, слабость империи Мортис — неспособность к обороне вне своих мрачных городов. Под градом эльфийских стрел они не протянули бы и дня.

В ответ на стрельбу эльфов посыпались арбалетные залпы. Воздух наполнил свист стрел и болтов. В спешке поднимались лестницы, выводились осадные башни.

— Близко… — прошептал Кайириан. До того как стать королём, он был воином, и сейчас находился в состоянии сладостной эйфории, несмотря на всё происходящее. Королю не терпелось встретиться с нормальным противником.

Но вот, когда дроу начали быстро карабкаться по лестницам, произошло то, что ввергло в мимолётную панику даже короля. Казалось, что луна затмила солнце, и всё поглотил мрак. В рядах воинов началась паника. Серебристый шар в небесах обагрился кровью.

— Прекратить панику! Это всего лишь колдовство! — резко скомандовал Кайириан, и его взгляд метнулся в сторону паланкина, где находилась верховная жрица. Теперь всё это находилось почти в тылу. Она проводила какой-то ритуал, и один из рабов был принесён в жертву.

— Лучники! Огонь по жрицам! — приказал Кайириан, град стрел полился и на жриц, что тоже, по сути, противоречило правилам чести. Теперь преимущество у дроу. Стрелы разбивались о купол, который создала жрица. Впрочем, это уже не имело значения — начался бой. Лязг стали, свист стрел и крики умирающих. Кайириан был в гуще событий, что придавало воинам мужества. Но если короля вдруг убью или ранят, выведя из боя… Тогда всё будет потеряно.

Дроу нахлынули словно чума. На многие метры вперёд под стенами крепости не было видно снега — всё усеяли тёмные эльфы, а кровь их заливала землю. Какое-то время воинам Сиралиона удавалось сдерживать напор, сбрасывая лестницы, но уже через полчаса врагов стало так много, что уже было не до лестниц. Если первые минуты империя Мортис несла неимоверные потери, которые могли стать разрушительными для меньшей армии, то теперь настал черёд светлым эльфам хлебнуть горя. Вскоре дроу заполонили нижние ряды, и защитники вынуждены были отступать наверх оставив за собой арьергард. Именно это монарх использовал, чтобы вновь нанести существенный урон. Когда большая часть воинов отступила с нижних стен, то лучники вновь накрыли врага градом стрел. Было страшно даже думать о том, что там могли остаться свои, но война жестока. Сейчас нельзя было отвлекаться. Кайириан приказал лучникам перейти на башни, а сам с новыми солдатами приготовился принять бой на вторых уровнях стен. На сей раз долгий штурм пронёсся мгновенно, и враг прорвался наверх, словно взбесившийся зверь. Образовалась настоящая бойня, со всех сторон свистели стрелы, разя обе стороны. Но дроу постепенно сдавали позиции. Воины Сиралиона приободрились, но Кайириан понимал, что где-то здесь кроется подвох. И когда тёмных эльфов на стенах осталось совсем мало, и первый приступ можно было считать отбитым, Кайириан с ужасом осознал, в чём крылась хитрость — Мортис решили наверстать то, что не успели сделать из-за вероломного поступка Кайириана. Они заряжали катапульты и требушеты. Первая волна и не должна была стать решающей. Были шансы выжить на нижних уровнях, но те, кто останется на верхних во время обстрела — почти все смертники. А сейчас в роли смертников были король Кайириан и сотни его воинов.

— Все прочь со стен! Живо! — скомандовал монарх. У них были считанные минуты, пока дроу не зарядят свои орудия. Нужно было бы приказать лучникам начать обстрел, но у Мортис были дальнобойные орудия, расположенные слишком далеко — очередное новшество этой войны, благодаря сепаратистам тёмные эльфы приобрели хорошую осадную технику.

В воздухе загудели камни, когда стены покинула только половина воинов, а Кайириан шёл последним. Эльфов оглушил грохот дробящегося камня, каменная кладка начала уходить из-под ног. Дураку станет ясно: дроу ударили прицельно. Кайириан ощутил сначала пролетевший не так далеко от него булыжник — почти метр выше, — а потом удар внизу, и всё понеслось к чертям. На них уже была кровь — некоторым воинам повезло меньше, и они попадали прямо под удар, и каменные заряды беспощадно разрушали хрупкую плоть. Камни вылетели из-под ног. Какое-то время король ощущал, что находится в свободном падении, потом удар в бок — доспехи немного смягчили падение. Дальше Кайириан покатился по каменному валу, который образовался после крушения части верхних рядов. Удар о стену и всё кончилось. Впрочем, эльфийский король ощущал боль почти во всём теле, а это значило, что он жив. Что нельзя было сказать о многих. Слышались стоны умирающих и тех несчастных, что оказались под завалами, а не над ними. Король был в ужасе, когда увидел самых невезучих — воинов с оторванными конечностями, раздробленными руками и ногами, открытыми переломами. Самое милосердное для них было — смерть. Мало кого из них целители смогут спасти. Ужасно было осознавать, но древние стены оказались почти непригодными для обороны против новых осадных орудий — прицельный залп почти полностью обрушил верхние ряды, на что обычно могли уйти сутки. В голове гудело, но всё же был слышен грохот обстрела — дроу нещадно утюжили крепость из катапульт и арбалетов, и горе тому, кто сейчас высунется на стенах. Самая незавидная участь была у лучников, которые остались в башнях — они были заперты там, или отрезаны, после крушения части верхних стен. Впрочем, у них была возможность бить в ответ. Алирит-ат-Нор должен выстоять. Тем более, что такими хрупкими были только верхние уровни — нижние и башни были почти нерушимыми, ибо в них было вложено не только мастерство каменщиков, но и мощь древних чародеев, равных которым сейчас не существует. У дроу скорее кончатся боеприпасы, чем нижние стену падут.

— Ваше Величество! — тут же набежал десяток воинов. Хорошо, что на стенах не было гвардии. Иначе они бы практически все полегли там.

«Нет, нельзя так думать… Любая смерть прискорбна».

— Вы… В порядке?

— Как никогда, — хрипло отозвался монарх. Но на ноги он смог встать только с помощью воинов. Лицо покрылось гематомами, тело — в ушибах. И только сейчас король увидел, что на небе вновь светит солнце. Значит, сегодня дроу вряд ли пойдут в атаку. Но нельзя расслабляться. — Быть наготове. Когда дроу снова пойдут в атаку, мы должны быть готовы.

Офицеры настояли, чтобы король наведался к целителю. Когда были сняты доспехи, Кайириан с ужасом обнаружил, что всё его тело покрыто ранами. Неудивительно, что и сейчас он с трудом держался на ногах.

Через час обстрел закончился, о чём говорила резко воцарившаяся тишина; дроу вновь пошли в атаку, не смотря на прогнозы полководцев. Но король вынужден был лишь прислушиваться к звукам битвы, лёжа в лазарете. Вскоре шум утих, зашёл посыльный и оповестил своего короля, что второй приступ был удачно завершён. Сиралион вновь одержал победу. Эта новость ненадолго успокоила раненого монарха, но спокойствие улетучилось, когда за эту же ночь начался ещё один штурм. Дроу славились своей неотступной смелостью в бою, заставить их отступить могло только разгромное поражение. Именно составлением плана этого поражения эльфийский монарх и хотел заняться.

До утра случился ещё и третий штурм, но тоже был неудачен для империи Мортис. Утром же монарху была оказана полноценная медицинская помощь — практически по всему телу были наложены поистине чудодейственные повязки, пропитанные целебными мазями. Они должны были поставить короля на ноги примерно за два-три дня. Палатки были полны безнадёжно ранеными, которых было значительно больше, чем тех, которые уже завтра вновь схватятся за мечи. За ночь к Альмис отправились десятеро. По настоянию врачей, правителя отделили стеной из ширм. В тот же день Кайириан созвал всех офицеров. Был поставлен вопрос: нужно заставить дроу отступить. Если этого не сделать, крепость рано или поздно будет взята. А если ещё и жрица применит свою силу… Об этом солдатам пока лучше не говорить, чтобы боевой дух не упал окончательно. Совет проходил прямо в лазарете — туда был поставлен широкий стол, несмотря на протесты медсестёр и целителей, несколько стульев. Так же несмотря на неудобство и дикую боль, король встретил своих подчинённых в парадном мундире. Тем не менее, с лица Кайириана не сходило хмурое выражение — из-за боли он спал всего несколько часов.

Один из командиров предложил сделать вылазку. Построить пару требушетов и проутюжить ими местность возле ворот, потом, после пары залпов лучников, идти в атаку всеми силами. Шаг рискованный, даже несколько безумный, но это вполне могло сработать, даже несмотря на нескрываемый скептицизм других офицеров. Были и другие варианты: кто-то предложил призвать королевских чародеев, которых монарх предпочёл оставить на своих местах, ибо народу они сейчас нужнее. Но сколько придётся ждать этих колдунов? Они, конечно, переломят ход боя, но сколько солдат погибнет, пока те доберутся до Алирит-ат-Нора?

— Решено. Прямо сейчас возьмите людей, которые не заняты обороной на стенах, и прикажите им строить требушеты, и делать это как можно скорее. Помнится, к нам присоединялись не только простые солдаты?

— Да, мой король, но это же безумие! Мы все там погибнем, под стенами этой крепости, — возразил один из командиров. Самый старый, даже старше Иирса, который сейчас был на других границах. Старик всегда был осторожен, даже не в меру.

— Ты помнишь, что я говорил на стенах? Победа или смерть.

Пока король круглые сутки проводил в лазарете, эльфы выполняли его приказ. Сиралионские эльфы никогда не были мастерами создания осадных орудий, но если уж и строили что-то подобное, то оно работало, может быть не столь эффективно, но долго и надёжно. Докладывали, что Верховная Жрица куда-то пропала из лагеря тёмных эльфов. Конечно, она не сбежала. Она что-то готовила. И это было поводом спешить.

Кайириана первые два дня вообще не выпускали из лазарета — король королём, но в палатах целителей женщины-врачи имели власти больше, чем все правители вместе взятые. Вскоре гематомы начали проходить, и Кайириан вновь стал ощущать свободу движений. А на следующий день он уже был полностью здоров. Целительницы одновременно негодовали и восхищались мужеством своего короля — каждый день он принимал всех желающих, по любому поводу. Оказывал моральную поддержку солдатам и офицерам. Следующий ночной приступ монарх встретил уже на стенах со своими солдатами. Дроу ожесточённо рвались к стенам, они были фанатично жестоки, дрались до последнего и никогда не отступали — лишь только по команде отходили немногие выжившие, не сумев оттеснить сиралионских воинов со стен. Это повергало в ужас, Кайириан не считал их, но понимал, что они гибнут целыми сотнями, и было неясно, откуда берутся новые. Кто тогда воюет на других многочисленных фронтах? Но сейчас некому было заниматься этим страшным вопросом. Было ясно: жрицы провели над ними всеми какой-то ритуал. Кайириана томило беспокойное предчувствие — если ведьмы империи обратят свою магию против светлых эльфов, мало кто уйдёт отсюда живым. Нужно было спешить. Утром король наведался к полям за замком, где были почти готовы требушеты. Сам монарх совсем не разбирался в постройке подобных вещей, поэтому мог только попытаться подбодрить строителей.

«Чёрт возьми, последнее время я только и занимаюсь тем, что пытаюсь удержать их дух на нужном уровне!» — мелькнула мысль в голове короля. Нельзя было уступить этот бастион, хотя и хотелось махнуть на всё рукой, забрать своих солдат и вернуться домой. Но тогда придётся принимать империю Мортис уже на полях и в лесах Сиралиона. А так не хотелось, чтобы прекрасный эльфийский край обагрился их чёрной кровью, и кровью защитников гордой страны.

На сутки атаки дроу прекратились — они перешли к обстрелу бастиона. Приходилось возводить дополнительные укрытия, ведь даже на том конце Алирит-ат-Нора порой падали арбалетные болты или камни, пущенные из катапульт и требушетов. И через эти же сутки строительство оружий были закончены. Но король медлил. Кайириан находился в своей комнате, окна которой выходили прямо на стены, за которыми виднелось полчище тёмных эльфов. Он никак не мог собраться отдать приказ об атаке, в которой погибнут тысячи его сородичей, после чего всё войско страны ощутимо сократится. Как он будет смотреть в глаза матерям, потерявшим своих сыновей, когда вернётся домой? Но они ведь все понимали, на что идут.

«Да, конечно… Да, всё понимали…» — но монарху всё равно было тяжело видеть это. Из года в год, каждый раз дроу повторяли одну и ту же ошибку. Они объявляли войну, наносили ужасающие потери, а как только их загоняли в угол, умудрялись ускользнуть. Нет, на этот раз пощады не будет. Армия Сиралиона победным маршем пройдёт по землям империи Мортис и освободит её от гнёта жрицы. А кто не согласен… Тот падёт от меча высших эльфов. В одну из беспокойных ночей владыка видел сон: Шиитрирдиас осаждён, и эльфийские воины штурмуют его чёрные ворота. Вещий ли он, или же это лишь плод фантазий и желаний? Раз за разом Кайириан со своей армией подходил к этим вратам, но давал врагу шанс. Не только благородство не позволяло отдать ему страшный приказ, но и смутный страх перед тёмными подземельями. Сколько эльфов сгинет там? Стоит ли это того? Впрочем, с этот кровавый день король понял, что стоит. Умрут тысячи, но спустя сотни лет другие эльфы будут жить под мирными небом.

— Мой король, все готовы, — в комнату, постучавшись, заглянул офицер. Парадные золотые латы столь красивы, но защищают от мечей и стрел не хуже серой стали, позолоченный округлый шлем с гребнем и забралом в виде изогнутой пластины, оставляющей открытыми только глаза. Между бронёй и кольчугой — лазурное сюрко.

— Все они готовы погибнуть? — бросил через плечо король.

— Они готовы отдать свои жизни, чтобы сохранить жизни родных, — уверенно произнёс офицер.

— Тогда покажем дроу, из чего мы сделаны, — кивнул монарх и направился к выходу, держа в руках белый шлем с закрытым забралом и венком в виде оленьих рогов. — Прикажи начать обстрел.

Прозвучала чья-то отрывистая команда, и засвистели стрелы. Следом за ними полетели тяжёлые камни, утюжа некогда белое поле, теперь покрытое почерневшей кровью. Куски замёрзшей земли вздыбились в воздухе, раздались крики умирающих дроу. Вся боеспособная часть армии короля выстроилась перед воротами. В авангарде была гвардия короля, новобранцев же поставили в арьергард — они ещё успеют в своей жизни увидеть войну. Они ждали своего часа. Сейчас силы Сиралиона и Мортис были примерно равны, а решающим фактором — по плану полководцев — должны были стать стрелки, которые исполнят роль поддержки со стен. Жаль только, что стрельбу требушетов с началом вылазки придётся прекратить — очень велик риск, что под огонь попадут свои. Сначала всё шло по плану — должно было минуть около часа, перед тем как Кайириан начнёт атаку. Но что-то пошло не так… сначала все услышали голос верховной жрицы, пронёсшийся над полем предстоящей битвы.

Подул шквальный ветер, который усиливался с каждым словом жрицы. Кайириану стало ясно, что медлить дальше нельзя.

— Пусть блеск наших лат ослепит врагов! — крикнул монарх на древнем эльфийском, взмахнув мечом. Ворота начали открываться, и обстрел требушетов начал затихать. И вновь на эльфийском языке зазвучали слова короля. — Победа или смерть! За Сиралион!

— ЗА СИРАЛИОН!!! — И с этими криками армия короля кинулась в атаку, буквально в полусотне метрах от ворот схлестнувшись с чёрной ордой. Грянул гром, небо заволокли чёрные, с кроваво-красными прожилками, тучи. На стыке сражающихся армий ударила молния, разбросав эльфов вокруг. Удар, ещё удар. Белые молнии били даже по крепости. Занимался пожар.

— Не верьте своим глазам, забудьте про колдовство! Сражайтесь, как никогда не сражались! Смерти нет, после гибели нас ждёт бессмертная слава!!! — король Сиралиона вырвался вперёд, войско постепенно отставало. Монарх и сам не понимал, зачем так спешить, ведь он мог почти вечно жить, но выбор сделан. Кайириан хотел пробиться к жрице, взмахом меча отрубить этой змее голову и, возможно, навсегда покончить с угрозой дроу. Враг замыкал кольцо, но монарх не дрогнул — он будет драться, пока последняя капля крови не покинет его тело. Вскоре гвардия Сиралиона нагнала своего правителя, теперь сражаясь с ним плечом к плечу. Со стен крепости лился дождь стрел, в ответ на который из тылов били вражеские арбалетчики.

— Для меня честь сражаться с вами, мой король! — выкрикнул кто-то из гвардейцев. Его поддержал дружный гул других эльфийских голосов, которые смогли даже перекричать грохот битвы, звон стали и свист стрел. Вновь грохот и раскаты грома, молния ударила не так далеко от короля. Волосы под шлемом зашевелились.

— И для меня честь провести с вами ещё много битв! За мной! — Серебряный клин врезался в строй империи Мортис. Несмотря на темноту и бесконечные удары молний, армия короля теснила воинов Верховной Жрицы. Надолго ли? Где-то в крепости уже горел пожар — видимо, молнии попали в деревянные постройки и палатки.

Кайириан в пылу битвы не видел этого, но дроу рассредоточились только для того, чтобы взять армию эльфов в шипованное кольцо. Обе стороны несли равные потери, что нагнетало напряжение — за час битвы ещё не было ясно, кто же победит, а кто позорно проиграет и вынужден будет бежать с поля боя или умереть. Вот уже виднелись палатки тёмных эльфов — клин гвардейцев далеко продвинулся, намного дальше, чем остальная армия. В голове Кайириана эхом вторились крики умирающих солдат. ЕГО умирающих солдат. Тому, кто не был полководцем, не вёл солдат в бой, не понять этих чувств. Чувство этой злости, но желания спасти как можно больше.

В поле зрения короля показалась Верховная Жрица. В сопровождении советниц она удалялась прочь — подальше от битвы.

«Сотру гадкую ухмылку с лица этой мрази…» — издав яростный рык, Кайириан снёс ударом щита нападавшего на него противника и кинулся вперёд. Гвардейцы последовали за ним, но их становилось всё меньше. Всё стало второстепенно, гулкие удары сердца заглушили звуки битвы. Но когда клинок уже был занесён, а оторопевшие жрицы медленно поворачивались к нападающему, бок монарха пронзила острая боль, и страх на лицах ведьм-дроу сменился весельем. Копьё вражеского пехотинца ранило ослеплённого злостью монарха. Впрочем, за короля быстро отомстили. Кайириан повалился на землю, но, пока был в сознании, всё равно пытался добраться до стремительно удаляющихся жриц — хоть ползком, главное нанести удар. Мимо короля пробежал один из гвардейцев, но элемент неожиданности был уже потерян. Взмах тонкой руки, и смелый воин, загоревшись, отлетел в ближайшую палатку, промяв собой тёмную ткань. Пока глаза не заволокла пелена, король видел, как Верховная Жрица подалась вперёд, с намерением добить поверженного правителя. Но эльфийские войска были близко, и советницы быстро переубедили её. Тем более, Кайириан окончательно обмяк и потерял сознание. Звуки слились в один сплошной гул, через который лишь изредка слышались эхо голосов.

Когда король пришёл в сознание, он обнаружил себя по пояс голым, перебинтованным и на носилках. На той стороне крепости.

— Что произошло? — хрипло произнёс он, до конца не понимая, что случилось. Кайириан попытался подняться, но его остановила одна из целительниц.

— Вам нельзя двигаться, мой король…

— Что произошло? — монарх подался вперёд, схватив девушку за руку. Голос прозвучал более настойчиво и решительно: — Почему мы за крепостью, женщина?

— Мы вынуждены были отступить, мой король, — подоспел один из офицеров. Тот самый, старик. Короля словно в воду окунули.

— Как… как отступить? Мы же побеждали! — Кайириан быстро перешёл на крик. — Почему ты дал команду отступления, трус?!

— Мы… Они… — замялся командир, стараясь взять себя в руки. — Подкрепления… К дроу пришли подкрепления, они оттеснили нас…

— Не может быть, — прошептал поверженный монарх. Настроение резко сменилось — сказывалось туманное состояние после сильного ранения. Похоже, что силы королю давал только шок, который скоро пройдёт. — Да. Значит… Ты молодец. Прости… — Кайириан вновь занял лежачее положение.

— Что прикажете предпринять? Их стало втрое больше. Продолжить сражаться? — офицер отмахнулся от целительницы, которая шумно требовала дать королю покой.

— Нет, не смейте… Они уже занимают крепость?

— Да, мой король. Я оставил несколько воинов, сдерживать их натиск в воротах, но…

— Постой, — короля осенила идея. Так или иначе, он не отдаст империи Алирит-ат-Нор. — Зимние запасы масла и горючего на месте?

— Да, — кивнул офицер, явно не понимая, к чему ведёт Кайириан.

— Прикажи солдатам ещё немного подождать и после разложить бочки с горючим по всему замку. Когда все покинут крепость — поджечь.

— Но…

— Исполняй! Мы не отдадим им крепость! — И силы покинули короля. Он вновь провалился в беспамятство. Приказ был исполнен, и, когда дроу начали занимать крепость, Алирит-ат-Нор вспыхнул ярким пламенем, забирая с собой тысячи тёмных эльфов, которые не успели понять, в чём дело. Эльфам было тяжело смотреть, как на их глазах гибнет то, что возвели столь давно, что являлось памятью и честью. Поэтому ни один из воинов Сиралиона не оглянулся. Эти несколько недель кромешного Ада для светлых эльдар войдут в историю и будут увековечены в сказаниях. Их главными героями будут король Кайириан Сиралионский и его воины, которые отважно обороняли бастион Алирит-ат-Нор, потеряли его, но не отдали врагу.

Армия короля, заметно поредев, быстрым маршем устремилась прочь. Страшно подумать, что если бы Кайириан пал и не отдал приказ, то все эти эльфы погибли бы, защищая свою страну.