Сказание о чернокнижнике. Книга I (СИ)

Глава 3. Часть 12 «…И да поглотит Тьма их»

Шло время, Сиралион не успел ещё отойти от демонстрации военной мощи тёмного короля, как падший вновь поразил народ. На протяжении нескольких недель король не покидал своих покоев, и видели его только воины Морн-Тир, Шейлин, да Иирс. Даже дня с момента порабощения Морн-Тир не прошло, как король-чародей захлопнул двери своей комнаты перед носами многочисленной челяди. Никто понятия не имел, что на этот раз задумал чернокнижник. А Ашамаэль тем временем разрабатывал грандиозный план — маг задумал построить на границах Сиралиона четыре магические башни, которые по воле короля наглухо закроют границы королевства непроходимым барьером, который в свою очередь будет сходиться на пятой башне в центре эльфийских земель. И барьер будет открываться только там, где пожелает владелец башен.

Когда план созрел, Ашамаэль, в окружении чёрных гвардейцев, явился в башню эльйфийских магов. Стоило заметить, что сиралионские чародеи стали как никогда кротки перед тёмным королём, ибо помнили о том, как закончил их предыдущий магистр, и многие из них опасались такой же судьбы. К тому же эльфийскому совету магов было довольно сложно скрывать причастность к этому Ашамаэля от архимага. Пользуясь этим, король приказал собрать всех колдунов Сиралиона и отправить их на границы — строить башни. Под угрозой смертной казни падший собрал сильнейших чародеев и поведал им о своём плане. Впрочем, маги и сами заинтересовались подобной идеей, и многие уже соглашались работать по собственной воле. Немедля весь эльфийский орден был стянут на границы, и началось возведение первой башни. Были задействованы все магические ресурсы, собранные эльфами за много лет — колдовской камень, кристаллы и металлы, всё шло в ход

— Всё это — абсурд и безумие. Мой король, я говорил вам это много раз, и повторю снова — эта война не имеет смысла. Так мы скорее погубим самих себя! А что если люди соблазнятся ослабшими границами? Несмотря на странные происшествия близ границ Талании, многие вольные страны набирают мощь, — пылко протестовал маршал, на которого чары Ашамаэля действовали меньше всех. Военный совет был собран вновь, ибо на первом эльфийские командиры так и не пришли к единогласному решению. Впрочем, только Иирс, наверное, подозревал, что всё это — лишь игра короля. И, конечно же, Скаррестинуор, тоже участвовавший в этом предприятии, отлично знал все планы чернокнижника. Полководцы собрались в небольшом зале, заливаемым вечерним оранжевым светом. Стены и потолок были отделаны светлым деревом, гобелены и колонны обильно украшены серебром и золотом, а в каждом углу комнаты стояли горшки с пышными декоративными деревьями, чьи кроны так же переливались золотом в солнечном свете. Уставшие командиры были облачены в обычные лазурные и белые военные камзолы. Но мечей при них не было — Ашамаэль не допускал при оружии к себе даже своих подчинённых, и только Морн-Тир были одарены привилегией носить оружие близ короля. И, конечно же, падший не мог запретить остальным воинам носить оружие, хотя последнее время всё чаще сторонился простых солдат, страшась предательства.

— Очнись, наконец, Нар, на границах сейчас все маги Сиралиона! Чего, как ты думаешь, опасаются люди в нас более всего? Они боятся нашей магии. Только высшие эльдар настолько велики в колдунстве, что сам архимаг страшится нас! — шаг с постройкой башни был довольно продуманным. Ведь таким образом Ашамаэль обезопасил границы, ибо был полностью прав, утверждая, что люди полны суеверного страха перед магами. Во многих вольных странах колдовство было вообще вне закона, а к приезжим магам относились с подозрением. К тому же, отряд эльфийских магистров при поддержке малых сил пехоты и конницы мог остановить любую армию. Конечно, не уничтожить, ибо даже великим чародеям эльдар требовался отдых, а война — дело долгое.

— И что же, вы думаете, эти шакалы остановятся перед кучкой магов? К тому же, я сомневаюсь, что магистры вступят в открытый бой. Они отказались принять участие в войне даже тогда, когда ситуация была безнадёжна!

— О, поверь, Иирс, я заставлю их сражаться!

— К тому же, — вмешался дракон, изрядно нервировавший всех эльфов своим видом. — Люди хотя и идиоты, не настолько глупы, чтобы просто так взять, и кинуться на эльфийские границы, на которых находится столько магов. Я знаю, что разведка Сиралиона работает хорошо, и обнаружит подозрительную активность, если смертные вдруг действительно наберутся смелости для того, чтобы выдвинуться к границам. А война с демонами в самом сердце Талании вряд ли позволит им это.

— Да будет так, — после долго молчания согласился маршал. — Надеюсь, вы знаете, что делаете, мой король. Давайте подытожим план…

— Легион будет разделён на пять частей, — с победоносной улыбкой начал падший эльф. — Я возглавлю первую армию и поведу её через леса Умитрирдиас прямиком к вратам Шириитридас — столице империи Мортис. Я нанесу удар первым. Поскольку бои будут идти под землей, мы не сможем нанести удар целым легионом, и нам придётся действовать меньшими армиями. Я надеюсь, что тренировки не прошли зря, ибо для новобранцев эта война станет настоящим испытанием. Остальные четыре армии направятся вдоль живых лесов и начнут штурм других четырёх врат. По моему плану, мы должны будем встретиться уже под землёй и продолжить поход объединёнными силами. Если же подземелья окажутся не столь обширными, как мы считаем, план я скорректирую на месте. Вопросы? — взгляд короля тут же устремился на маршала, ибо того уже буквально распирало от вопросов.

— Лесные эльфы ни за что не пропустят нас через свои леса. Даже война не смогла заставить их дать нам полный проход!

— Я заставлю их это сделать, хотят они того, или нет. Кайириан был слишком слаб, — упоминание о прошлом короле болезненно отозвалось на присутствующих эльдар. Даже Нар переменился в лице. — Можешь даже не спрашивать меня, как я это сделаю в случае отказа.

— А что по поводу снабжения? Мы могли бы питаться… награбленным, когда первые припасы кончатся, но рацион дроу вовсе не подходит высшим эльфам. А выход на поверхность будет только в пяти местах, и припасы оттуда будут приходить долго.

— Значит, мы будем идти медленно, — задумчиво произнёс Ашамаэль, разглядывая две карты. Одна из них изображала поверхность перед эльфийским лесами и расположения пяти проходов под землю, вторая же, совсем свежая, давала примерное представление о катакомбах дроу. — Впрочем… Иирс, знаешь ли ты, в чём состоит одно из немногочисленных сходств эльдар с человеком? Это сходство наглядно доказали дроу. И я.

— Какое же? — маршал заметно напрягся, лицо его окаменело, хотя, казалось бы, куда уж дальше.

— Эльфы, как и люди, имеют свойство ко всему привыкать, — губы мага скривила хищная улыбка.

— На что это вы намекаете?..

— На то, что вам придётся употреблять пищу дроу! — закончил за короля Скаррестинуор. — Твой король прав. Организм высших эльдар вполне способен принять многочисленную мясную пищу, к тому же, когда выбора-то не остаётся…

— Но дроу могут устраивать диверсии и пожары…

— Камень плохо горит, — отрезал король. — А времени подготовить диверсии у них не будет!

— Вы недооцениваете врага…

— Это ты их переоцениваешь! — голос падшего зазвучал громче. — Дроу разрознены и слабы сейчас. Верховная жрица мертва, я лично прервал её мерзкое существование. Ты сам говорил, что разведка докладывала о зреющей гражданской войне, о борьбе многочисленных домов за власть. Или ты не веришь в своих товарищей? — маг обвёл рукой собравшихся полководцев, чья лояльность к узурпатору возросла во много раз.

— Я… Нет. Нет. Я верю вам, мой король.

— Что ж, — маг свёл ладони. — Раз вопросов больше нет, я предлагаю закончить этот фарс. Скоро последние приготовления будут закончены, и мы отправимся в поход.

Король уже раздумывал над тем, чем займётся дальше — дел было полно. Погружённый в свои мысли, падший вышел в коридор в сопровождении трёх гвардейцев. Но из-за поворота навстречу ему вышла Шейлин, заставив ход мыслей прерваться. Чернокнижник даже задумался, не свернуть ли ему куда-нибудь, чтобы избавиться от назойливой советницы, которая всё чаще и чаще обращалась к королю с мелкими делами и проблемами, словно всеми силами пытаясь заставить правителя отменить поход, поменять своё мнение. Раз за разом она пыталась залезть в душу, чуть ли не глубокое прошлое чародея копая. И Ашамаэль не скрывал, что ему это очень не нравится. Впрочем, пренебрегать советницей было нельзя, и вскоре эльфийка подошла к чернокнижнику.

— Мой король. Прибыл последний посол, — произнесла она. Тут-то Ашамаэль и вспомнил о том, что не так давно упустил из внимания, надеясь как можно больше отсрочивать неприятное событие. Некоторое время назад прибыл посол из Талании с просьбой о помощи в войне с демонами. Следом за ним — ещё один, тоже из страны людей южнее Ирдии. Вскоре во дворец потянулись послы разных стран, и было решено собрать совет, дабы решить, что делать с угрозой демонов. К тому же, новости о Дартазаэле становились всё более реальными — в мире появлялись знаки. Пробуждались тёмные твари, из могильников пропадали мертвецы, и духи были неспокойны. Взволнованные глупцы кинулись к эльфам, надеясь на магов, надеясь остановить грядущую тьму.

— Собери их всех в тронном зале, — скривившись, ответил Ашамаэль, властно взмахнув рукой. — Наконец-то я разгоню этот сброд.

— Я бы советовала вам более чутко отнестись к проблемам других народов, — серьёзно отозвалась советница. — Возможно, они станут предвестниками беды и не позволят свершиться ужасному…

— Не тебе меня учить! Иди уже, и собери всех в тронном зале, — холодно скомандовал падший, слегка повысив голос. То, что последнее время вытворял разум эльфа, пугало чародея, и он старался уравновешивать свой гнев, не давать ему контроля над собой. Когда эльфийка скрылась из виду, падший не спеша направился к залу — советница работала оперативно, и послы соберутся довольно быстро. А пока Ашамаэль шёл, к нему стягивались гвардейцы, вскоре собравшись в отряд, числом в тридцать пять воинов.

Как и полагал падший, практически все уже собрались, когда двери с грохотом распахнулись. Взгляды разношёрстной толпы устремились на короля, вошедшего в зал в окружении трёх с половиной десятков Морн-Тир, овеянных чёрной мощью. Послы испуганно расступились, когда правитель гордо прошествовал к своему трону, а взволнованный шёпот заглушал стук посоха. Ашамаэль рассчитал всё как можно более точно, скрывая свою личность от гостей до последнего, дабы максимально поразить их сейчас. И ему это удалось. Все прибывшие считал рассказы об эльфийском царе преувеличением. Но сейчас они поняли, что слышали лишь половину правды. Услышав за спиной частые шаги и пыхтение, Ашамаэль с ухмылкой оглянулся и увидел запыхавшегося гномьего посла со своей свитой — все они, кажется, совершили марш-бросок через весь дворец.

— Опаздываете, мой низкорослый друг, — холодно заметил чернокнижник, глядя на гнома через ряды чёрной гвардии. Представитель гордого народа понял, что оплошал, от чего лицо его побагровело — это было видно даже под густой седой бородой. — Не стойте же столбом. Займите своё место, — вновь продолжив свой путь к трону бросил король, властно взмахнув рукой. Когда падший наконец-то уселся на ощетинившийся ледяными иглами трон, он окинул всех собравшихся ледяным презирающим взглядом.

— Все собрались? — взор скользил по послам. Здесь были люди, представители нескольких гномьих государств, людо-ящеры и другие зверо-расы, разделившиеся на страны по внешним признакам. И чем дальше, тем страннее и диковиннее становились народы. Трое нагов так же холодно взирали на короля — существа со змеиными хвостами и телами, подобными людям. Их длинные волосы были похожи цветом на иней и тину, а лица почти такие же утончённые, как и у эльфов. Явились и орки — исполины с грубой кожей цвета тёмного песка или серой глины. Были ещё некоторое не менее удивительные расы, но Ашамаэлю это было безразлично. Он с удовольствием бы прикончил их всех. — Думаю, нам стоит начать как можно скорее.

Очевидно, послы разглядели в безразличном тоне заинтересованность и озабоченность, тут же вперёд выступил таланийский посол.

— Владыка Ашамаэль, Алан Таланийский выражает обеспокоенность ситуацией в вашей стране, — на этих слова падший скривился, от чего человеческий посол заговорил быстрее. — И поздравляет вас с великой победой, слава которой прогремела по всему миру. Народ Талании сочувствует вашим утратам…

— Довольно! — короткая фраза короля словно осколок ледника упала на пол и раскатилась звонким эхом. — Говори, что хочет от меня твой король.

— Его Величество ждёт от вас помощи в войне с демонами. Поскольку отношения между нашими народами…

— Хватит, я вас понял, уважаемый. Мне хотелось бы услышать други… — король даже не успел договорить, как вперёд протолкнулся гном, бесцеремонно отпихнув людского посла.

— Мертвецы идут с гор! — гномы всегда славились своей хамоватостью, а этот, видимо, был представителем наиболее диких стран, судя по виду — грубая одежда из шкур, грязная спутанная борода. Тут же грубияна окликнули более цивилизованные собратья, но это лишь распалило дикаря. Началась перепалка. В неё медленно втянулись и остальные. Все они были напуганы. Зал затопил гомон. Кто-то из послов пытался обращаться к королю, даже пытались подойти ближе, но смельчаков останавливали Морн-Тир. С одной стороны, Ашамаэль понимал их. Дартазаэль своим приходом в этот мир принёс много бедствий и странных событий в далёких уголках этого мира, древние предания, которые с годами становились всё страшнее, заполонили разумы королей. А страшные легенды подогревали появления нежити и монстров. Владыка Бездны достиг своей цели. Страхом он объединит народы этого мира, заставит их собраться. Но лишь для того, чтобы потом их было проще уничтожить одним единственным ударом, превратить в стадо, которое поведут на убой. Казалось, и сейчас бог тьмы продолжал влиять на них. Не могли гордые народы столь быстро превратиться в сброд. Но у Ашамаэль это вызывало только отвращение, хотя он продолжал молча наблюдать за поднявшейся шумихой. Они так яро спорили, что давно схватились бы за оружие, но по приказу правителя оружие было оставлено за пределами тронного зала. Так же, падший приметил, что среди послов не было ни одного эльфа. Конечно, ведь лесные слишком горды, а северные — заняты войной. Последние, к тому же, всегда жили близ Дартазаэля и привыкли к странностям и нежити.

Вот в дверях показались Шейлин. Явно поражённая, она замерла, в ужасе взирая на развернувшуюся баталию в зале. Какое-то время она просто стояла на месте, но вскоре поймала взгляд короля, холодный и безмятежный, но приказывающий прекратить беспорядок. Тут же советница кинулась разнимать послов, встревая между ними, пытаясь успокоить их. Но всё тщетно, а терпение короля кончилось, когда один из гномов схватил за бороду другого, обидчики обменялись крепкими ударами по лицу и грозили втянуть в потасовку всех остальных. В запале никто не заметил, как из кричащих ртов начали вырываться прозрачные клубы пара. Лишь Шейлин поражённо замерла среди толпы, уставившись на падшего эльфа.

И вот бледная рука с размахом опустилась на резной подлокотник, и шум прервал резкий, режущий слух, хлопок.

— Хватит! — маг не кричал, но голос его услышали все. С этими словом чародей так же поднялся на ноги, возвысившись над советниками ещё больше. Он стоял над ними подобно богу, надменно взирая на жалких смертных, овеянный аурой силы и величия. Хотя лик и был спокоен, в глазах пылали ненависть и злоба. Послы замерли так, как стояли. — Я достаточно насмотрелся на вашу трусость, жалкие существа! Никто из вас не достоин помощи, все вы — лишь жалкие пародии на ушедшие, древние народы. Знайте же, что мне ведомо всё. Я знаю о том, что Дартазаэль пробуждается, — испуганные ахи пробежали по залу, и двери раскрылись. Внутрь вошёл ещё один человек. Судя по виду, человек, но кожа его был бела, словно снег, а волосы — черны, словно смола. И одежды его были так же черны. Он вошёл молча, никто его даже не заметил, кроме короля и его свиты. Ашамаэль продолжал, словно не замечая нового гостя. — Я видел Его! Я бы свидетелем его пути к освобождению.

— Так почему же ты не остановил его? — послышался чей-то выкрик, и его подхватили остальные. Вновь поднимался гомон, но узурпатор быстро пресёк попытки продолжить дебош. Ашамаэль понимал, всё более ясно, что на эти народы влияет Дартазаэль. Прямо сейчас. Иначе бы они не вели себя так.

«Но как?..» — мелькнула почти испуганная мысль. Ведь Низвергнутый ещё не имел большой власти над миром. Неужели близости чемпиона достаточно?

— Потому что невозможно остановить растущую тьму, стоя пред ликом её! Вы должны бороться, каждый своими силами. Нужно сражаться! А что делаете вы, вместо этого? Вы приходите в мой дворец и рассказываете мне о демонах и нежити в горах. Вы, словно жалкие смертные существа, спорите здесь, пока на родине гибнут ваши сородичи. Гибнут за вас! Посему, я приказываю прекратить эту дипломатическую волокиту — никто не получит помощи высших эльдар, ибо нам самим нужно готовиться.

— Но вы не можете нас-с прос-сто взять, и выгнать! — прошипел один из наг, угрожающе приподнимаясь на своём хвосте. — Мы преодолели долгий путь!

— Вы можете погостить здесь пару месяцев, — с издевательской холодной улыбкой отозвался Ашамаэль, разводя руками, словно в гостеприимном приглашающем жесте. Только вот гостеприимностью и не пахло. Вновь правитель уселся на трон, ожидая реакции послов. Он ждал, что потрясение развеет наваждения Дартазаэля.

— Мы так просто этого не оставим! — выкрикнул один из гномов, потрясая широким кулаком. — Проклятые остроухие ублюдки!

— Стража! — холодно скомандовал падший, приподняв руку. В запястье тут же вцепилась Шейлин, которая быстро преодолела пол зала и оказалась рядом с троном. Её прикосновение словно обожгло мага, и тот одёрнул руку, зло посмотрев на свою советницу.

— Ваше величество, нет… — умоляюще просила она. Неужели эта глупая женщина решила, что Ашамаэль отдаст команду убивать?

— Стража, вывести этих людей от сюда и проводить их в свои комнаты, — не отрывая холодного взгляда от эльфийски произнёс падший. — Я хочу, чтобы вы лично проследили за каждым гостем. Мы же не хотим, чтобы кто-то из них заблудился!

Мужчина в чёрном странным образом затерялся в толпе, пока гвардейцы и минотавры выводили послов из зала. Если тот и скрылся каким-то образом, то он точно использовал не магию, ибо тогда Ашамаэль вычислил бы наглеца. Незваный гость явил себя, когда зал уже опустел. Ашамаэль в заранее предупредил появление бледнолицего, но так и не смог точно вспомнить момент появления — гость вышел словно из тени. Шейлин же, не искушённая в подобных делах, озадаченно уставилась на мужчину.

— Теперь нам никто не помешает, — тихим мелодичным голосом произнёс мужчина, направляясь к трону. Оставшиеся гвардейцы преградили тому путь. Зазвенела сталь, острия мечей и копий уставились на наглеца. — Мой Владыка желает говорить с тобой, повелитель высших эльдар Ашамаэль.

— Сначала объяснись. Кто ты, и кто твой владыка? — холодно вопрошал падший, но тут рука советницы опустилась на плечо. Шёпот девушки был встревоженным.

— Мой король, не верьте ему, что бы он ни сказал! Он — тьма. Я чувствую… Зла в нём большем, чем в вас. Я не знаю, ЧТО он такое, но лучше бы вам его выгнать так же…

— Замолчи, Шейлин, будь добра, — невозмутимо отозвался падший, несколько озадаченный такой взволнованностью эльфийки. Вновь взор мага обратился на гостя.

— Не важно, кто я, — со снисходительной улыбкой отозвался неизвестный. — Важно то, что мой владыка — Дартазаэль. Как только ты дал ему первые глотки свободы, на севере головы подняли тёмные народы. Мы… благодарны тебе. Но мы не понимаем, почему ты предал Повелителя. Дартазаэль даёт тебе шанс.

Посланник тёмного бога продолжал приближаться. Даже Морн-Тир странно замерли перед таинственным посланцем, очевидно, околдованные. Ашамаэль испуганно привстал на троне, лицо его исказил ужас, глаза расширились. Рука судорожно сжимала посох.

— Ты лжёшь! Жалкий попрошайка!

— Твоя власть дарована тебе Дартазаэлем, — взмах руки посланника и падший рухнул обратно на трон, выронив посох. — Но хотя ты и высший его последователь, ты всё ещё в ЕГО власти. Твоя сила весьма спорна перед другими его последователями…

Шейлин испуганно попятилась за трон. Ашамаэль видел кроме испуга на её лице и другие эмоции. Словно она могла что-то сделать, но не решалась, но тёмный посол на неё даже не смотрел.

— Что ты хочешь? — силясь встать, прошипел чернокнижник.

— Объяснений. Почему ты предал Дартазаэля, получив лишь жалкую кроху его мощи? Под его началом тебе бы не понадобились эти жалкие, слабые эльдар. Ты бы понял, что лучше дать им погибнуть.

— Я не нуждаюсь ни в чьём покровительстве! — даже сейчас Ашамаэль сумел взять себя в руки, говорить холодно, точно так же, как и этот посланник Дартазаэля. Но поза его оставалась напряжённой, ибо паралич сковывал тело. Бледноликий, тем временем, подошёл к посоху и поднял его с пола.

— Ты, видно, думаешь, что смог отобрать у Владыки это оружие. И ты лишь догадываешься, какая мощь кроется в нём, впрочем, ты быстро учишься, и вскоре воспользуешься им в полной мере. Почти. Но знай, Ашамаэль, что Дартазаэль ПОЗВОЛИЛ тебе забрать его. То же самое касается и твоего спасения. Конечно, Повелитель впечатлён твоей силой и передаёт тебе послание о том, что никогда не встречал среди смертных таких противников, как ты. Но все твои попытки в конце концов окажутся тщетными и бессмысленными. Дартазаэль даёт тебе шанс, он даже позволит тебе оставить этих эльдар себе.

— Передай своему… «Владыке», — ярость в чародее распалилась сильнее, и уже рвалась с языка, пылала в глазах. — Пусть он засунет себе свой шанс как можно глубже! Мне не нужны ничьи поблажки, ничьё покровительство! Подожди, я стану во много крат сильнее ваших слабых богов, и тогда все вы узнаете мой гнев! И Дартазаэль не спасёт ни тебя, ни твой жалкий народ!!!

— … Но мой Повелитель великодушен, — невозмутимо произнёс бледнолицый, швырнув посох к ногам короля и тот со звоном покатился к подножию. — И до часа, когда он явит себя миру, он даёт тебе шанс. Подумай хорошенько, эльф.

— Стража… — прохрипел король, чувствуя нарастающую дурноту и давление в груди. Пальцы до треска сжали подлокотники. — Стража!

— Да ты так же жалок, когда испуган… — ухмыльнулся человек, и вновь разум чародея вытворил нечто странное. Ашамаэль попросту не мог понять, когда и как исчез посланец. То же самое и с остальными в зале. Но паралич спал, и король вновь ощутил свободу.

— Ваше Величество… — начала было советница, но падший жестом руки приказал молчать.

— Найди Иирса и прикажи ему со всей стражей прочесать дворец и город. Живо! Я хочу себе голову этого ублюдка к вечеру! — тихо и холодно произнёс маг, внутри кипя от злости.

— Да… Да, мой король, — и с этими словами Шейлин удалилась.

Впрочем, никто ничего так и не нашёл. Поиски длились три дня, но как бы король-чародей не бесновался, посланец Дартазаэля давно уже покинул страну эльфов.

990 год Третьей эпохи. 27 декабря.

Великий день настал, и бесчисленные армии выступили в поход. Как уже было когда-то, врата Амаралан-Анорда распахнулись и поход начался. Вышла тысяча Морн-Тир с королём во главе. Словно чёрный змей они двигались вперёд, латы их не сверкали на солнце, а, казалось, даже поглощали свет. В руках их — щиты с заострёнными краями, копья и мечи, а последние три сотни были вооружены длинными двуручными саблями и глефами. реяли знамёна короля, и сам Даанрит ехал на чёрном жеребце рядом с Ашамаэлем. Вместе с чёрной гвардией шли маги — приспешники падшего. Следом вышли одетые в серебро Антан-Тир и простые воины в золоте. По флангам двигались две тысячи сиралионских рыцарей, что в большинстве своём изъявили желание мстить тёмным эльфам, ибо больше всех хлебнули горя на границах. Следом за лучниками, закованными в лёгкие латы и эльфийские ткани, ехали алые всадники, а в самом тылу двигались конные стрелки — нововведение Ашамаэля. Дело было в том, что многие стрелки эльдар презирали верховую езду, считая, что негоже гордому лучнику ездить верхом. Король умело разбил этот стереотип, убедив сиралионцев в практичности такого подхода, пополнив личную армию пятью тысячами конных лучников — умелых загонщиков, от которых будет много пользы как в полях, так и в подземельях дроу. Они были облачены в серые лёгкие латы с высокими шлемами. Лица их были скрыты, но разрезы для глаз намного шире, чем у обычных воинов.

Марш легионов не сопровождался торжеством, но были слышны причитания и женский плач. Жители Амаралан-Анорда не познали на себе все ужасы войны, и не понимали желания многих воинов мстить, хотя и навязанное чарами короля. Но не стоило думать, что все шли на войну только из-за колдовства — многие, те, кто был на границах, отлично понимали, что эта война необходима.

Вскоре бесчисленная армия разделилась на пять частей, как и предполагалось изначально. Во главе каждой армии встал доверенный командир со свитой советников и телохранителей из числа рыцарей. Все пять армий были практически равны по размерам, но воинству Ашамаэля делали перевес Морн-Тир и Антан-Тир — последние сопровождали своего командира, Иирса Нара. К тому же, вместе с тёмным королём шёл Скаррестинуор в своём людском обличии, призванный контролировать пылкого маршала.

В первый привал армии всё ещё могли видеть лагеря друг друга, но на следующий день настало лёгкое потепление и всё вокруг накрыл полупрозрачный туман, укутав и без того зимние пейзажи во всё белое. На второй день армии уже вышли из поля зрения друг друга, на третий день Ашамаэль мог видеть леса Умитрирдиас…