Системный Творец II

Глава 21

Я стоял и наблюдал за самым жутким конвейером, который только можно было представить. Мои ладони были влажными от пота, а внутри все сжалось в ледяной комок, пульсирующий от ужаса. Я видел, как группа за группой, подгоняемые грубыми тычками копий, несчастные беженцы прикладывали ладони к холодному камню статуи Топора и бесшумно исчезали, не оставляя и следа. Словно их стирали ластиком из реальности.

Что это значило? Провал Инициации? Мгновенная смерть? Или же все шло, как и было задумано Империей, — людей перемещало в специальное место для испытаний? Но тогда почему никто не возвращался? На площади оставалась лишь стража, глашатай, бледный человек в мантии и новые жертвы, которых сгоняли к подножию монумента.

Данных было катастрофически мало. Орн пугал меня смертельной опасностью ритуала. Элиан и Найра, эти юные чудовища из Высшего Мира, наоборот, уверяли, что для «чужаков» вроде нас это всего лишь полезный инструмент. Кому верить? Инстинкт подсказывал, что правда где-то посередине.

Рискнуть? Пройти Инициацию сейчас, пока не прикончили за отказ? Но как не раскрыть себя?

С другой стороны, даже если бы мне каким-то чудом удалось скрыть свою природу и успешно пройти Инициацию, что тогда? Успешных кандидатов забирали в столицу на обучение, а этого мне хотелось еще меньше, ведь тогда о защите Орна и своего дома можно было бы забыть.

Выбор был между плохим и худшим. Либо смерть или разоблачение здесь, на площади, либо пожизненная служба и потеря всего, что мне было дорого, в столице. Мой разум лихорадочно искал третий путь, малейшую лазейку, но ее не было. Я был загнан в угол, и стены этого угла неумолимо сходились.

Пока я метался в мыслях, конвейер смерти работал безостановочно. Подошла и бесследно исчезла еще одна группа, потом следующая. Я видел, как у какой-то женщины подкосились ноги, и она рухнула без сознания, не дождавшись своей очереди. Стражник без тени эмоций оттащил ее тело в сторону, к растущей груде тел тех, кто не дошел даже до старта. Воздух гудел от приглушенных рыданий и шепота молитв. Пахло страхом, потом и железом — от пятна крови, что так и не успели смыть.

Я уже почти смирился с неизбежным, мысленно прощаясь с Орном, с Эдварном, со своим нелепым вторым шансом в этом мире, как внезапно на краю площади, у одного из перекрытых проходов, началось движение. Голова у меня была опущена, но краем глаза я уловил всплеск агрессии, резкие голоса, пытающиеся перекричать общий гул.

Обернувшись, я увидел то, от чего сердце екнуло и попыталось выпрыгнуть из груди. У входа, стиснутый кольцом стражников, стоял Крон. Вся его мощная фигура была напряжена, как тетива лука, а обычно спокойное лицо исказила яростная гримаса. Он что-то кричал офицеру, высокому мужчине в латном доспехе, и тыкал тому прямо под нос сложенным пергаментом.

Я не мог разобрать слов, но видел, как офицер сначала снисходительно усмехнулся, затем его выражение лица сменилось на внимательное, а после — на озадаченно-недовольное. Крон не унимался, его палец продолжал молотить по документу, а голос гремел, перекрывая даже глашатая. Спустя еще пару минут напряженного спора офицер нехотя махнул рукой, и шеренга стражников перед ним расступилась, пропуская вперед Эдварна.

Мужчина прошел сквозь строй, его лицо было темнее грозовой тучи. Рядом с ним, впритык, шагал один из стражников, явно приставленный для присмотра. Эдварн, не спеша, но и не мешкая, двинулся через площадь, его взгляд скользил по сгрудившимся группам. Я видел, как он искал меня.

Наши взгляды встретились. Почти незаметное облегчение мелькнуло в его глазах. Он резко сменил направление и, не обращая внимания на ворчание своего «проводника», подошел ко мне.

— Пошли. — его голос прозвучал низко и властно, не допуская возражений. Он схватил меня за плечо и буквально выдернул из группы, оттолкнув подошедшего стражника.

— Эй, куда⁈ — зарычал тот, хватая за эфес меча.

— Все необходимые документы предоставлены вашему командиру. — парировал Эдварн, не останавливаясь и таща меня за собой.

Стражик замешкался, оглядываясь на своего офицера. Он, стоя рядом с Кроном, с недовольным видом кивнул. Дорога была свободна. Мы быстрым шагом, почти бегом, пересекли площадь и вышли к нашим. Я чувствовал, как десятки пар глаз — испуганных, завистливых, полных ненависти — провожали нас. Мы выбирались из ада, а они оставались в его пекле.

Едва я оказался в относительной безопасности за спинами бойцов Крона, как ноги у меня чуть не подкосились. Крон, закончив разговор с офицером, повернулся к нам. Его лицо все еще было суровым, но в глазах читалось мрачное удовлетворение.

— Чертова бюрократия. — проворчал он, с силой сжимая пергамент. — Еле успели. Услышали крики, вышли посмотреть, что происходит, а тут такое… Пробивались чуть ли не с боем, благо документы были при себе.

Он сунул свиток мне в руки.

— Читай. Дозор, согласно уставу, считается военным формированием, а ты — военнослужащий Имперской армии Санкталии. Более того, наша группа прибыла в Серебряный Ручей по приказу высшего военного командования нашего города, то бишь капитана Горста. Значит, мы все находимся на боевом задании по закупке провианта для осажденного гарнизона. — Крон усмехнулся, коротко и без веселья. — Вот так, мальчик, мы тут все доблестные защитника Отечества.

Я смотрел на вычурные печати и каллиграфические строки, не в силах разобрать ни слова. Но смысл был ясен. Горст, старый прожженный волк, подстраховался. Он выдал нам не просто разрешение на выезд, а полноценный военный мандат. Именно это и спасло нам жизни. По крайней мере, сейчас.

Вернувшись во двор таверны «У старого дуба», я впервые за этот бесконечный день попытался расслабиться. Вернее, моё тело сделало это за меня. Ноги подкосились, и я грузно опустился на перевернутый ящик у стены. Руки дрожали, в висках стучало. День выдался на редкость насыщенным: бессонная ночь за созданием артефакта, напряженный торг с Хагаром, и под конец — леденящий душу конвейер смерти на площади. Казалось, прошла целая вечность с того момента, как мы утром вышли к старику-скупщику.

Я сидел, уставившись в землю, и пытался привести в порядок разбегающиеся мысли. Мы были спасены и у нас были деньги. Но над всем этим нависала новая, куда более серьезная угроза — Империя, объявившая военное положение. Наша хрупкая, купленная ценой невероятного риска передышка таяла на глазах.

Крон, не теряя ни секунды, принялся за дело. Он резко свистнул, привлекая внимание.

— Барни! — его голос прозвучал как удар хлыста.

Барни, бледный и все еще потный, неуверенно выбрался из тени, где отсиживался, судорожно сжимая в руках почти пустую кружку.

— Бери ребят и марш за провизией! — приказал Крон. — Бери все, что можно унести и что не испортится в дороге, деньги у тебя есть. Я хочу быть готовым к выезду еще до того, как рассветет следующее утро. Понятно?

— Так точно, капитан! — Барни постарался вытянуться по-военному, но получилось не очень. Однако в его глазах, помимо страха, вспыхнул знакомый деловой азарт. Задание он понимал.

Купец кивнул и, семеня, помчался к двум бойцам, которые уже проверяли свое снаряжение. Крон проводил торговца взглядом, и на его лице застыла напряженная гримаса. Он явно рвался покинуть этот город как можно скорее. И я его прекрасно понимал.

Ожидание растянулось на несколько томительных часов. Солнце уже клонилось к горизонту, окрашивая небо в багровые тона, когда Барни наконец вернулся. Его лицо было испуганным и растерянным.

— Не получилось, Крон! — выдохнул он, едва переступив порог двора. — Все пропало! Город в панике. Все, у кого есть запасы, их уже не продают, а прячут по подвалам! Все ворота наглухо закрыты, улицы опустели, люди боятся выходить. Нам остается только ждать.

Слова Барни повисли в воздухе, тяжелые и безнадежные. Наша бурная деятельность, наши риски и победы — все это оказалось бессмысленным. Мы попали в ловушку. В огромном, переполненном и голодном городе.

Крон молча выслушал, его скулы побелели от напряжения. Он ничего не сказал, лишь с силой сжал рукоять меча. План стремительного отступления рухнул, едва успев родиться.

Ожидание затянулось на несколько дней. Они сливались воедино, наполненные гнетущей, выматывающей нервы бездеятельностью. Таверна «У старого дуба», еще недавно шумная и полная жизни, теперь стояла пустынная и тихая. Лишь изредка за весь день заходил какой-нибудь запоздалый путник или местный житель, чтобы вполголоса узнать последние новости и так же тихо исчезнуть.

На улицах воцарилась неестественная, зловещая тишина, которую нарушали лишь мерные шаги военных патрулей. Мы слышали их с раннего утра до поздней ночи — тяжелые, ритмичные удары подков и сапог по булыжнику. Они были вездесущи, как тюремные надзиратели. Наш отряд старался не высовываться, превратив двор таверны в свою маленькую крепость. Мы чистили оружие, проверяли снаряжение, я тренировался в резьбе по дереву, но главным нашим занятием было — ждать и слушать.

Ближе к концу второго дня, когда сумерки уже сгущались в ночь, ворота нашего убежища с грохотом распахнулись. Во двор, не спрашивая разрешения, вошел отряд имперских воинов — человек десять, в полном боевом снаряжении. Их доспехи звенели, а лица были холодны и непроницаемы. А за ними, словно тень, проследовал мужчина в строгой, похожей на судейскую, мантии. Именно он проводил Инициацию у статуи Топора.

Незнакомец остановился посреди двора, его бесстрастный взгляд медленно скользнул по нам, собравшимся в напряженном, немом ожидании.

— Кто здесь командир? — его голос был сухим и безжизненным, точно скрип пергамента.

— Я. — Крон сделал шаг вперед, его осанка выпрямилась, выдавая военную выучку.

— Меня зовут Вальтер. Согласно указу Его Императорского Величества, на меня возложено проведения Инициации во вверенном регионе. Ваш город значится следующим в списке. Завтра на рассвете вы и ваш отряд выступаете в путь для сопровождения меня и моей группы к месту назначения.

Воцарилась мертвая тишина. Я видел, как мышцы на скулах Крона вздулись буграми, а челюсти сомкнулись так, что, казалось, кости вот-вот хрустнут. Эдварн, стоявший рядом, застыл, словно изваяние, но от его фигуры исходила такая сконцентрированная ярость, что воздух вокруг словно закипал.

— У нас есть боевое задание. — сквозь зубы процедил Крон. — Закупка провианта для нашего гарнизона. Каждый день задержки грозит…

— Ваше задание, — безразлично перебил его Вальтер, не повышая голоса, — отныне является частью общей миссии по укреплению обороноспособности Империи. Доставка меня в ваш город — приоритет. Выступаем на рассвете. Не опаздывайте.

Он развернулся и, не удостоив нас больше ни словом, ни взглядом, вышел. Его воины плотным кольцом сомкнулись вокруг и растворились в сгущающихся сумерках. Крон и Эдварн так и остались стоять посреди двора — бессильные и взбешенные. Спорить было бессмысленно. Вальтер был не просто Инициированным, он представлял саму волю императора. Отказ равнялся измене со всеми вытекающими последствиями. Нам не оставалось ничего, кроме как подчиниться.

Теперь время и впрямь играло против нас. Отъезд стал неминуем. И с нами ехал тот, кто должен был принести в наш дом тот самый ужас, что мы видели на площади Серебряного Ручья.

— Барни! — позвал Крон, едва дверь захлопнулась за имперцами. — Это наш последний шанс. Бери всех, кого считаешь нужным, и пытайся снова.

На этот раз Барни ушел в сопровождении четырех бойцов, нагруженных пустыми мешками и ящиками. Мы снова остались ждать. Прошли часы. Я уже начал дремать, сидя на ящике и прислонившись к теплому боку «Твердодрева», когда меня окликнули.

— Макс.

Я открыл глаза. Передо мной стоял Барни. Он выглядел изможденным, но на сей раз — деловито-удовлетворенным.

— Купил все, на что хватило денег. Цены грабительские, торговался до хрипоты, но мы загрузили повозки под завязку. Этого хватит, чтобы выжить, но будет тяжело. — он сделалпаузу и понизил голос до шепота. — А сейчас иди со мной. Нас ждет Хагар.

Хагар, сейчас? Ночь на дворе! Я удивленно поднял бровь.

— Его человек передал, что дело срочное и касается вашего общего… бизнеса. — многозначительно добавил Барни.

Я кивнул, поднялся и потянулся. Видимо, дело касалось «Стража Порогов». Но идти одному было рискованно — вспоминая о прошлом визите были еще слишком свежи.

— Эдварн! — позвал я. — Составишь компанию?

Мужчина, не задавая лишних вопросов, просто подошел, закинув боевой топор на плечо. Его присутствие было лучшей гарантией безопасности.

Мы втроем — я, Эдварн и Барни — вышли на пустынные ночные улицы Серебряного Ручья. Город был не просто тихим, он был мертвым. Окна домов были темными, ставни наглухо закрыты. Лишь изредка в глубине переулка мелькал огонек патрульного факела. Мы шли быстро, почти бесшумно, прижимаясь к стенам.

Дверь в лавку Хагара была приоткрыта, а за ней дежурил тот же стражник, что и в прошлый раз. Он молча пропустил нас и прикрыл дверное полотно.

Внутри, в главном зале, царил полумрак, нарушаемый лишь одинокой лампадой на столе у входа. Стражник проводил нас в кабинет Хагара. Сам старик сидел на своем привычном месте, но казался еще более осунувшимся и серьезным.

— Проходите. — сказал он, жестом указывая на стулья. Его взгляд скользнул по Эдварну, на мгновение задержался для оценки и вернулся ко мне. — Рад, что вы смогли найти время для столь позднего визита.

— Нам передали, что дело не терпит отлагательств. — напомнил я, садясь.

— Так и есть. В свете последних… новостей, — он с легкой гримасой произнес это слово, — многие вещи приобрели иной вес. Ваш артефакт был успешно продан. И, должен сказать, цена в нынешних условиях оказалась даже выше моих первоначальных ожиданий. Спрос на качественные защитные артефакты взлетел до небес.

Он достал из-под стола тяжелый, туго набитый кошель и поставил его передо мной. Золото звонко заурчало.

— Это ваша доля, за вычетом оговоренной комиссии. — Хагар сложил пальцы домиком. — А теперь главный вопрос. Когда я могу ожидать следующую партию? Интерес к творениям вашего мастера… чрезвычайно высок.

Я взял кошель, ощутив приятную, уверенную тяжесть в руке.

— Создание столь сложных артефактов, — тщательно подбирая слова, начал я, — требуют не только времени, но и редких материалов. Их добыча и подготовка — процесс небыстрый. Я передам мастеру, что канал сбыта налажен и вы открыты к сотрудничеству. Как только следующий артефакт будет готов, я его доставлю. Но назвать точные сроки не могу.

Хагар внимательно смотрел на меня, и в его пронзительном взгляде читалось полное понимание, что я что-то недоговариваю. Но, будучи прагматиком, он принимал правила игры…

— Понимаю. — медленно кивнул он. — Качество требует жертв, в том числе и временных. Передайте вашему патрону, что Хагар ждет. И что в нынешние времена его искусство ценится как никогда.

На этом разговор был исчерпан. Я пожал руку Хагару, и мы с Эдварном в сопровождении Барни покинули лавку.

Возвращались молча. У меня в руке был кошель, в котором куда больше денег, чем мы потратили на продовольствие, но на сердце лежал камень. Утром нас ждал путь домой, и везли мы с собой не только еду, но и самого нежеланного пассажира — Валтера, императорского посланца, чье появление в нашем городе сулило лишь новые тревоги и, возможно, новую кровь. Мы увозили спасение от голода, но прихватили с собой семя новой беды.