Черепашка и была первая, кого я прослушал.
Вечерами в комнате номер восемь мы играли с ней в прятки (если можно так назвать эту странную игру): Черепашка исчезала, а я ее искал.
Однажды я очень долго не мог ее найти и остановился посреди комнаты, глядя на потолок: последнее время она всё чаще пряталась на лету, и это меня обижало.
Вдруг я услышал какой-то гул, словно кровь застучала в ушах, и слабый хрипловатый голосок, совсем не похожий на Ритин, зашептал:
— Алёшенька, миленький, как я только жила без тебя!..
— Что ты сказала? — переспросил я от неожиданности.
— Ничего, — растерянно отозвалась Рита.
Она потеряла над собой контроль и возникла там, где чаще всего от меня пряталась: в углу за платяным шкафом.
— А разве я что-нибудь говорила? — сидя на корточках, спросила она.
— Нет, нет, мне показалось! — поспешил я ответить.
— Ты врешь! — тихо сказала Рита. — А ну вас всех! Ненормальные вы все, вот вы кто!
Вскочила и выбежала из комнаты.
А я был настолько счастлив, что чуть не пустился плясать.
— Я слышу, черт возьми! Я тоже слышу! Не такая уж я бездарность!