Целый месяц после этого я наслаждался жизнью вовсю.
Учился, купался, ел за троих, ходил в гости к Черепашке.
Просто бродил по территории, любуясь цветами и стрекозами.
Стрекозы стали совсем ручные, повсюду летали за мной, только что не ели из моих рук и охотно со мной разговаривали. Правда, словарный запас у них был невелик. Подлетит, фыркнет "Пр-ри-фетик!" — и кружится над моей головой.
А ответить на вопрос "Как дела?" ей уже не под силу.
Для верности я спросил Риту, слышит ли она, как разговаривают стрекозы.
А вдруг это мой личный глюк?
— Разговаривают? — без особого удивления переспросила Черепашка. — Разве они разговаривают? Вот уж не думала.
— Но они с тобой здороваются?
— Нет, а зачем?
Так, сказал я себе. Одно из двух: либо я все-таки ненормальный, либо…
Либо стрекозы не уважают девчонок.
— А почему тебя это интересует? — спросила Рита.
Ее простодушие меня разозлило.
— Ах, простите, мадемуазель, я забыл, что вы из города Воронежа, — сказал я. — Там у вас даже мухи знают несколько языков.
— Не сердись, — ответила Рита. — Я на стрекоз внимания не обращаю. Это же биороботы.
— Биороботы? — переспросил я, про себя подивившись той легкости, с которой воронежская девчонка произнесла такое мудреное слово. — А зачем?
— Не знаю, — Черепашка пожала плечами. — Наверно, чтоб было как в мультиках.
— А зачем как в мультиках?
— Чтоб интересно.
Это объяснение показалось мне недостаточным: говорящие стрекозы — удовольствие наверняка не бесплатное и совсем бесполезное.