Рёв пламени. Академия.

Глава 4

Москва впечатляла. Я был в столице всего один раз в детстве, нас тогда возили на экскурсию, помню пару музеев и Красную площадь, но вот сам город, тогда мне это было не интересно и даже скучно. Много ли надо ребенку? На город мы особо не обращали внимания, в основном сидели и общались между собой.

Теперь я смог разглядеть Москву во всей ее красе, это даже рядом не тот маленький городок в котором я прожил всю свою жизнь. Куча людей, все спешат куда-то по своим делам, на дорогах огромное количество автомобилей всевозможных марок, цветов и форм, а где-то чуть выше над огромными зданиями летают флаеры, как гражданские так и муниципальные. В общем жизнь в городе кипела и била ключом.

— Внушает, да? — услышал я голос Игната справа от себя, совсем забыл про его присутствие. — Я когда сюда первый раз приехал тоже стоял раскрыв рот. Я когда у себя в городе жил, думал все уже видел, ничем меня не удивишь. А когда меня сюда привезли, что бы в Род официально ввести, понял, что ничего толком и не видел раньше. Тут представляешь, даже негров встретить можно! Настоящих! Только они почему-то обижаются когда их так зовешь, мне один раз чуть по роже не дали.

Парень как обычно начал изливать на меня все что думает, пересказывая очередной отрывок из своей жизни, я же просто стоял и практически не слушая его впитывал атмосферу большого города. Да… К такому нелегко будет привыкнуть.

— Ладно. Чего стоять идти надо. Я посмотрел, нам быстрее всего до ИМА на метро доехать будет, всего полчаса и на месте, а то по земле часа три идти придется. Так что пошли. — он подхватил свою сумку и направился в сторону спуска под землю возле которого на табличке красовалась красная буква "М".

Спустившись в низ я как ребенок радовался эскалаторам, я знал что такое есть, но увидеть в живую самоходную лестницу было слегка удивительно. Стараясь не выглядеть совсем дикарем, я сделал лицо кирпичом, но по веселью в глазах Игната понял, что совсем уж скрыть свои чувства у меня не получилось.

Спустившись вниз, меня постигла следующая стадия шока, станция была словно не простым перроном куда приходят поезда, а музеем или чьим-нибудь дворцом. Все украшено барельефами и лепниной. Готов поспорить, что тут можно часами ходить и рассматривать каждую деталь. А среди всего этого великолепия люди сновали так, словно так и нужно, так и должно быть. Хотя, наверное они просто уже привыкли.

— Это нам повезло, что мы довольно рано сюда приехали, пару часов попозже и тут была бы такая толкучка, что вздохнуть спокойно нельзя. — Лисицин продолжал говорить не останавливаясь. — Ты прикинь, я тут пробил как то в интернете, оказывается тут живет пятнадцать миллионов человек! Ты представляешь? Пят-над-цать!

Спустя пару минут непрекращающийся болтовни парня подошел наш поезд и мы с ним загрузились в вагон, найдя свободные места мы приземлились на них и поезд тронулся. Проезжая через станции я смотрел на них в окно и поражался тому, сколько должно быть денег, труда и сил в это было вложено. Каждая новая станция была не меньшим произведением искусства, чем предыдущая и все они были разные. А мой попутчик все продолжал болтать о всяком. Я уже давно приспособился к нему и просто пропускал почти все, что он говорит мимо ушей, стараясь улавливать только действительно важную информацию, которой в его речевом потоке было не так уж и много.

Наконец, мы прибыли на нужную станцию. Покинув метро и пройдясь еще минут пять пешком перед нами пркдстала Академия. Могу сказать с уверенностью, то что я видел на фото, когда просматривал информацию о ней в интернете, не идет ни в какое сравнение с тем, что я увидел перед собой сейчас. Огромная территория огороженная забором на которой раскинулись парки, корпуса и здания похожие на ангары, по всюду виднелись статуи и люди, кто-то просто сидел на лавочках, кто-то куда-то спешил, а кто-то стоял сбившись в кучи и общаясь между собой. Но особое впечатление производило совсем другое. Высоченное центральное здание высотой этажей в сорок, которое заканчивалось острым шпилем на конце которого виднелся герб Империи. Смотря на все это я только и мог что стараться не уронить челюсть.

— Вот и я так же стоял и охреневал, когда в первый раз увидел, раздался рядом голос моего попутчика. Уже второй раз за сегодня, я забыл про его существование. — Ладно, смотри тебе в центральное здание, там дальше по указателям сориентируешься. А мне в общагу надо, а потом в библиотеку. В общем, бывай, думаю еще увидимся.

Он развернулся и отправился куда-то в сторону пятиэтажных зданий, что виднелись, чуть в отдалении. Я же последовав его совету отправился в главный корпус. Пока шел, по лучше разглядел людей, что населяли территорию ИМА. Они были разные, в некоторых отчетливо узнавались аристократы, кто-то явно был простолюдином, но все они были одеты в одну и ту же форму. Ту что вот вот примерю на себя я. Строгий тёмно-синий костюм, с гербом Империи на груди у простолюдинов или дворянского Рода у аристократов. Девушки были одеты в такие же костюмы, за исключением того, что вместо штанов у них была юбка.

Чем ближе я подходил к зданию, тем больше понимал насколько оно громадное. Если, к примеру, из далека герб на шпиле еще был виден, то теперь, когда я подошел почти вплотную, его было практически не разглядеть. Задрав голову вверх я совсем перестал следить за дорогой, а зря. Внезапное столкновение с кем-то застало меня врасплох.

— Эй! Смотри куда прешь! — раздался звонкий женский голос. Я посмотрел на говорящую и тихо сглотнул от ужаса. Это была девушка с гербом Пожарских на груди. Твою мать…

— Искренне приношу свои извинения Ваше Сиятельство! — склонился я в поклоне, не узнать княжну Алину Пожарскую было невозможно, это была наверное самая популярная девушка в стране, после принцессы Громовой, конечно. — Ни в коем случае, не хотел вас обидеть, просто засмотрелся на здание.

— Ладно, ничего страшного. Я тоже не особо следила за дорогой. — Пронесло. Неужели пронесло? — Но на будущее будь внимательнее.

— Конечно, Ваше Сиятельство. Спасибо! — еще раз поклонился. — Еще раз приношу извинения!

— Иди уже. — Взмахом ладони отпустила она меня. Я уже было развернулся, что бы пойти дальше, как вдруг она меня окликнула. — Постой. Как тебя зовут?

— Николай Крапивин, Ваше Сиятельство.

— Простолюдин? — она изогнула бровь в удивлении. — Ты хорошо воспитан для простолюдина. Непризнанный бастард? — прежде чем я успел ответить, она добавила. — И завязывай с "Сиятельствами" тут так не принято. Просто Алина Сергеевна.

— Хорошо, Алина Сергеевна. Нет. Не бастард. Просто мама хорошо воспитала.

— Хм. Хорошая у тебя мама. Умная. Можешь идти, Николай Крапивин. Я тебя запомню. — с этими словами она развернулась и отправилась дальше, оставив меня гадать, хорошо это или очень-очень плохо? Я склонялся ко второму варианту, попасть в поле зрения аристократа из "Топ сто", это плохое начало жизни в Академии.

Алина прошла с десяток шагов, но вдруг замедлилась и остановилась. Обернулась. Парень, с которым она только что столкнулась, шел дальше по дорожке, не оглядываясь. Спина прямая, шаг уверенный. Не сутулится, не озирается — будто бы не впервые попал в стены Академии, а гуляет по своей деревне или откуда он там? Слишком спокойный. Слишком собранный.

Она прищурилась. На нём была простая, дешёвая одежда — видавшая виды куртка, потёртые брюки, недорогие кроссовки. И всё же, в этом бедноватом образе что-то диссонировало. Черты лица — резкие, правильные. Скулы, подбородок, посадка глаз… Не идеал модного журнала, но что-то родовое в нём чувствовалось. Такая внешность не редкость среди аристократов — унаследованная, выверенная столетиями. И от этого контраст только бросался в глаза сильнее.

Простолюдин с внешностью княжича. Нелепо.

Княжна нахмурилась и достала из внутреннего кармана тонкий смартфон.

— Вадим, привет, — сказала она, найдя нужный контакт. — Сможешь пробить одного? Николай Крапивин. Только поступил, точнее только собирается поступать. Простолюдин, вроде как. Посмотри родителей, школу, откуда он вообще взялся. Нет, без спешки. Просто… хочу знать.

Она отключилась и вновь перевела взгляд на здание главного корпуса, за дверями которого уже скрылся парень. Ветер легонько взъерошил волосы у виска.

Что-то в нём не складывалось. Алина не любила, когда не складывалось.

— Кто же ты такой, Николай Крапивин? — тихо спросила княжна смотря на двери Академии.

Первое, что поразило меня, когда я переступил порог Академии, — это не запах, не свет, и даже не люди. А масштаб.

Вестибюль оказался размером с аэродром, почему-то именно это слово пришло в голову первым, не знаю почему, я на них даже никогда не был. Потолки метров пять, не меньше, стены — сплошной камень, резьба, гербы, барельефы.

Пол — гладкий, тёмный, отполированный до зеркального блеска. Я, конечно, не эксперт, но что-то подсказывало, что такой пол, каждая плита из которой он состоит, сама по себе стоит как пятиэтажка в которой я вырос.

На стенах — сцены из истории: битвы, обряды, герои прошлого. На одном из барельефов заметил знакомое лицо: Глеб Сумеречный. Жил он пять веков назад, но легенды о нем ходят до сих пор. Маг десятого уровня. Гравитация. Говорят он был настолько силен, что мог искривлять само время рядом с собой. По спине поползли мурашки. Его Род сейчас один из "топ сто". А нынешний глава является одним из советников Громова.

Но всё это блекло перед статуей.

Он стоял посреди зала, будто центр притяжения, будто вся Академия была построена вокруг него. Что в прочем не так далеко от истины.

Тот самый. Бог магии. Покровитель одарённых. Судья между знанием и безумием. Каменный, тёмный, тяжёлый. С посохом в одной руке, другой сжимал цепь, уходящую куда-то под пьедестал. Плащ будто колыхался, хотя в помещении, вроде бы, не было ни ветерка. Медвежья башка у пояса — не просто трофей, скорее, напоминание: здесь тебе не сказки.

Он не был страшен — он был… неизбежен.

Народ проходил мимо молча. Кто-то прикладывал руку к груди. Некоторые как молитву, другие просто как дань уважения. И я, почти машинально, сделал то же самое. Хотя тут же почувствовал себя глупо. Но странное ощущение не уходило — будто он на тебя смотрит. Не глазами, конечно, но смотрит. Видит, кто ты, откуда и зачем пришёл.

Я сглотнул, отвёл взгляд, как школьник перед учителем, которого случайно назвал «мамой». Сделал вид, что ищу указатель.

Нашёл.

«Приёмная комиссия — Лифт B. Пятый этаж.».

Пошёл туда, не оборачиваясь. Велес остался за спиной, но я отчётливо ощущал его присутствие, как будто и правда был под наблюдением. Как будто уже сдал свой первый экзамен — и не факт, что на «удовлетворительно».

Из лифта открывался панорамный вид на территорию Академии — и я снова словил себя на мысли, насколько всё это огромно. Город в городе, только со своими законами. Полюбоваться дольше не успел — лифт мягко дернулся и остановился на нужном этаже.

Вышел и попал в новое простоное помещение. Зал оказался битком. Пять длиннющих очередей куда-то вели, кто-то в них стоял, кто-то просто бродин не зная чем себя занять, что бы скоротать время, а кто-то восседал на чем придется, стульях, сумках, просто на полу, уткнувшись в телефон.

Тут были все: простолюдины вроде меня, дворянские всех мастей и даже аристократия. Отличить их друг от друга — проще простого. Осанка, выражение лица, одежда. Даже если бы они голыми стояли, ты бы понял, кто есть кто. Это как в стайку уток запустить лебедя. Будь ты хоть трижды тупым деревенщиной из самой глухой глуши — не перепутаешь.

Очередь двигалась медленно, чертовски, стою тут всего двадцать минут, а по ощущениям пару лет. Я занял место в хвосте и сразу сунул руки в карманы, пряча ладони — липкие от пота. Не от жары, нет. От неопределённости.

Слева кто-то негромко бурчал в трубку — судя по всему, не смог дозвониться до матери. Справа — парень с родимым пятном на шее пытался высмотреть, в какой из очередей меньше народу, но не решался сменить. Впереди — лебедь. Не в прямом смысле, конечно. Просто длинная шея, горделивая осанка и взгляд, которым он явно просвечивал нас, как бациллы под микроскопом. Пальто на нём — явно не из местного магазина. Из тех, что не носят — демонстрируют.

И вот ведь парадокс — не скажешь, что он что-то делает не так. Просто стоит. Но всё в нём будто бы орёт: «Я выше вас». Даже если бы он молчал всю жизнь — его хватило бы, чтобы напомнить, кто ты.

Я вздохнул. Проверил предписание в кармане. На месте. Отчего-то оно казалось тяжелее, чем утром.

— Первый раз в Академии? — раздалось сзади. Голос — сиплый, будто курит с детства.

Я обернулся. Парень лет на пару старше, в поношенном пальто. Простолюдин, по глазам видно. Но взгляд цепкий, живой.

— Ага, — кивнул я.

— Не ссы, — усмехнулся он. — Тут все в первый раз. Даже те, кто делает вид, что нет.

Он промолчал, потом добавил, кивнув в сторону лебедя и понизив голос до шепота:

— А вон тот, скорее всего, до вчерашнего дня за юбкой мамкиной прятался, как мышь. А теперь — император в изгнании.

Я хмыкнул. Не потому что смешно. Просто хорошо сказано.

Мы помолчали, наблюдая, как очередь передвигается на пару шагов.

— У тебя что? — спросил парень, без конкретики, но я сразу понял о чем он.

— Огонь. Пятый.

— Ого! Уважуха. У меня третий. По магии воздуха. — Он протянул руку. — Данила Васильков.

— Николай, — пожал я руку. — Просто Николай.

Наконец, спустя ещё сорок минут, что мы с Данилой и еще парой прибившихся к нам парней коротали, обсуждая разные мелочи из прошлой жизни — у кого батя как на пробуждение отреагировал, у кого бабка решила, что внук теперь антихрист и в храм христианский потащила, — моя очередь всё-таки подошла. Очередь в кабинет, не в храм.

Я вздохнул, как перед нырком в ледяную воду, и толкнул дверь.

Внутри было неожиданно светло и просторно. Белые стены, аккуратные полки с папками, ноутбук, дежурная чашка с недопитым чаем — ничто не выдавало в этом месте важного государственного учреждения, где тебе на полжизни могут браслет надеть. А, нет, вру. Браслет уже на мне.

За столом сидела женщина. Лет тридцать пять, не больше. Худая, в строгой синей форме, волосы убраны в тугой хвост. Она даже не подняла взгляда, только кивнула в сторону стула напротив.

— Садитесь.

Я сел за стол и положил на него предписание и сертификат одаренного. Женщина на них даже не взглянула, просто придвинула к себе.

— Имя, уровень.

— Крапивин Николай Сергеевич. Пятый.

Пальцы застучали по клавиатуре. Она кивнула.

— Место и дата пробуждения?

— Усть-Навский. Четвёртого октября.

— Обстоятельства?

Пауза. Я замер, будто ударился о стекло. Глухой стук внутри, тот самый. Вопрос простой, формальный. Но он, как заноза под ногтем. Я посмотрел в пол. В голове замелькали образы из той злополучной ночи. Озеро. Герцог. Вика.

— Без комментариев, — выдохнул, тихо.

Впервые за всё время она подняла глаза. Секунда молчания. Потом вернулась к экрану.

— Уточнение в графе "личное". Имеете право. Программа допускает. Но учтите, если будет на то причина, мы все равно сделаем запрос в Надзор.

Я снова кивнул. Не в благодарность — просто чтобы она продолжила. Говорить не хотелось.

— Дата рождения, контактный номер, ближайший родственник. — продолжила задавать вопросы женщина. Наконец она скользнула рукой по столу, достала тонкую коробку из шкафа за ней и выложила на стол аккуратно сложеный комплект документов. — Ваше временное удостоверение одаренного. Студенческий. Медкарта. Пропуск. Программа вводной недели и список литературы. Подавитель пока пока будет активен, его снимут после прохождения вводного курса по контролю и сдаче экзамена.

Последнее сказала с почти незаметной усмешкой. Я не ответил.

— Вопросы есть?

Я хотел сказать "нет", но передумал.

— Когда распределение по факультетам?

— После вводной недели. Тестирование, собеседования. Всё по регламенту.

Кивнул.

— Больше вопросов нет? Отлично, тогда вот тут, тут и тут подпись и расшифровку.

Расписался. Встал. Бумаги в руку, взгляд в сторону двери.

— Могу идти?

— Да. Дальше вам на первый этаж, в левое крыло, двадцать девятый кабинет, там вас распределят в общежитие и выдадут пропуск в него, ключ от комнаты и форму. Там же сделаете фото и оформите студенческий билет.

Я снова кивнул.

— Удачи, — сказала она почти тихо, но без фальши.

— Спасибо, — ответил я.

После чего вышел из кабинета.