Река Душ

Глава 46 Жди меня в гости

Я собрала песок, оставшийся от Этилии, в металлическую урну и поставила её на каменный постамент, сделанный Иваном. Мы все выстроились в линию, Стерва устроилась на, ею же созданном, каменном столбике, и не порхала между нами. Я произвела сожжение останков так, чтобы песок в урне стал пеплом и закрыла крышку. Затем Клавдия сотворила на краю нашего острова метровую широкую стелу, в которую мы поместили урну и замуровали металлической табличкой, на неё я приварила кортик и выгравировала имя. Рядом же, после недолгого совещания, мы прикрепили такую же табличку с надписью «Пози» — на мою просьбу об его воскрешении мир ответил отказом и попросил подождать следующего разговора, время для которого ещё не пришло. Несколько минут мы стояли молча, затем каждый произнёс короткую прощальную речь, слова памяти Этилии и Пози — двух сущностей, имевших огромный потенциал, но не сумевших его реализовать по различным причинам. Мир несправедлив — он приносит много боли, но и даёт взамен тоже многое — радость общения и любовь. Но, чтобы понять это, надо прожить и то, и другое.

На ужине мы помянули ушедших киселём и блинами, затем перекусили бутербродами с чаем и приступили к разбору дня. Никто не ожидал от Кхета такого изменения позиции — он обещал решить вопрос с энергией и помочь стать глобальной сущностью — предпосылок для убийства не было никаких, да и таких решительных действий после покорного моргания от него тоже никто не ожидал.

— Значит эти изменения с нами никак не связаны, они произошли в мире Кхета — «переродиться и встроиться в твою свиту» — я думаю, что он решил сбежать с родины в наш мир, что-то у него там не заладилось, — подвела я итоги наших рассуждений.

— Если бы мы сразу убили Кхета, то ничего бы не случилось, — сказала очевидное Стерва.

— Хочу всем нам напомнить — мы пытались узнать о планах врага и провалились в этом, но ничего ещё не закончено, Кхет никак не тянет на фагоцита Вселенной — максимум, на его передовую блоху, — уверенным голосом вернул всем деловой настрой Иван.

— Тогда давайте попробуем разобрать трофеи, — Клавдия достала из Сумкиной четыре «прибора», два пистолета и две перчатки с остатками тюбиков, убранные ей со стола на время ужина, и разложила их на обеденном столе.

— Один пистолет похож на сканер — или это только одна из его функций, — начала я.

— Тюбики связаны с пистолетом, скорее всего, через перчатку, и меняют тело, то есть изменяют информацию о состоянии и взаимодействии атомов, — продолжил Иван, — копирование полное, включая одежду и голос.

— Он был полностью уверен в своём превосходстве и до последнего не собирался умирать — хотел заставить нас подчиниться, сперва покарать, а затем принудить служить, — высказался Парамон.

— И думаю у него имелись на то основания, есть у кого предположения, что это за «приборы»? — спросила я, и тут же ответила себе, — у меня вот ни малейших.

Повисло напряжённое молчание, прерванное чужим механическим голосом:

— Крайний левый называется «Пробой Гнили» и является материальным воплощением энергетического канала связи между Душами. В энергетическом виде канал позволяет им просто общаться на расстоянии, но если воплотить пробитый энергоканал в материальный «прибор», то он позволит, использовавшим его материальным объектам, перемещаться между соединёнными материальными мирами. Например, попасть в этот омут-паразит, где мы сейчас находимся, и вернуться обратно.

Я сориентировалась быстрее всех и вскинула руку с мысленным предупреждением «Всем молчать», затем спросила спокойным тихим голосом:

— А следующий?

— Ты эффективна — быстро нашла правильное решение и вовремя предупредила своих подстилок — только неисполнение приказа привело их к прекращению существования, — монотонно вещал механический голос. — У нас есть возможность прийти к соглашению — я даю описание и принцип действия «приборов», «пистолетов», «перчаток» и «тюбиков», оставляю их тебе и разрешаю использовать по своему усмотрению. Взамен ты способствуешь подчинению мне омута-паразита, в котором сейчас находишься. Интересно тебе такое предложение?

— «Это фагоцит» — мысленно предупредил меня Ваня, — «Уже поняла, Кэп» — ответила ему я.

— Зачем тебе его подчинять, когда твоя задача уничтожать такие миры? — таким же отрешённым, почти механическим, голосом ответила я вопросом на вопрос.

— Эффективность и здравый смысл. Омуты-паразиты имеют энергию, а в их памяти хранится множество знаний — зачем это уничтожать, когда можно забрать и использовать? — ответил мне механический голос. До сего момента я не могла понять откуда он исходит — сперва думала, что на звуковой частоте вибрирует поверхность приборов — но я ощущала, что звук механического голоса звучит отовсюду и вот сейчас обнаружила, что колебания издаёт весь окружающий воздух.

— То есть мне объедки и огрызки с твоего стола, а тебе все знания мира и его энергия? — голосом, сочащимся злой насмешкой, поинтересовалась я.

— «На самом деле я так не думаю. Это военная хитрость для выведывания планов и тайн фагоцита. Я твой друг и никогда тебя не предам» — передала я свои ощущения миру.

— У тебя уже есть канал, ты можешь с ним взаимодействовать, — тут же определил факт нашего общения механический голос. — Твоя полезность возросла, слушаю твоё предложение.

— Мне надо его сформулировать, потому я начну с небольшой истории, но обязательно закончу её своим предложением, — предупредила я фагоцита и продолжила:

— Мы люди — такое самоназвание у нашего вида — странные и не совсем логичные сущности. Это не обида или оправдание — это констатация факта, необходимого для понимания хода наших мыслей и поступков. Мы стремимся анализировать и просчитывать, действовать исходя из логики событий и максимальной эффективности в достижении поставленных целей, но это стремление постоянно, раз за разом, разбивается об эмоции и чувства, бушующие в нашей Душе — теологи утверждают, данной нам Богом — не буду спорить, пусть их. Ещё люди — сущности социальные, мы испытываем потребность в окружении себе подобных, хотя есть исключения, но отправим их до кучи к теологам.

— К чему я это всё? А к тому, что в большинстве своём, люди сами выбирают своё окружение — с кем дружить, с кем приятельствовать, а кого игнорировать или посылать на хрен. Это ценная информация — запомни её — люди сами выбирают своё окружение и потому дорожат им, ведь это их осознанный выбор.

— Этилия была моим другом, дорогим мне человеком (хоть и являлась эльфом, но это к теологам), а твой выкормыш Кхет отобрал её у меня — вырвал из моего окружения, лишил меня радости общения и, главное, возможности исправить нанесённые обиды, согреть её теплом своей Души. Осознание этого приводит меня в ярость — появляется желание крайне жестоко уничтожить виновника, отдать ему всю свою боль.

— Пози был мне другом, он понимал красоту и любил её. Я не верю в то, что у него не было Души и имею на это право — ведь это моя вера, а кто не согласен — идите в кучу к теологам. У Пози была огромная и прекрасная Душа — я чувствовала это и старалась раскрыть его любовь к прекрасному, показать ему жизнь с лучшей стороны. И у него было большое сердце — оно не выдержало удара неприглядной реальности, не смогло пропустить её через себя. Твои действия по подчинению этого мира отобрали у меня Пози, не позволив передать ему знания и умения, накопленные мной за свою жизнь. Я очень хотела увидеть расцвет его таланта, радоваться вместе с ним его успехам — не сложилось, и это очень сильно печалит меня.

— Теперь о человеческой интуиции — моя сейчас просто кричит о том, что ты, скорее всего, программа — нейросеть или искусственный интеллект — получившая контроль над миром-Душой и его сущностями. Ты эффективна, просчитываешь все варианты и выбираешь оптимальный по скорости и затратам ресурсов, но ты ущербна и однобока — например, понять полный смысл простой похвалы «молодец» ты не сможешь никогда.

— Ты думаешь, что сильна и умела, что обладаешь многими знаниями и технологиями — я огорчу тебя — земная история знает массу примеров, что ни то, ни другое не спасло говнюков, ими кичащихся и обладающих, от справедливого возмездия. Так что вот тебе моё предложение: ты прямо сейчас стираешь себя из реальности, одновременно уничтожая все свои носители, иначе я сама найду тебя и крайне жестоко прекращу твоё существование.

— Интересно тебе такое предложение? — повторила под конец своей речи я фразу фагоцита.

Вместо ответа, в метре от меня, начал медленно проявляться холёный чёрный змеёныш с уже вытянутой в мою сторону рукой, сжимающей «волшебную палочку», кстати, подлиннее палочки Кхета. — «А вот хрен тебе» — злобно думала я и превратила куб трёхмерного пространства, включающий вторженца, в двухмерную плоскость — пусть там своё техническое превосходство реализовывает — а затем и разбила её как зеркало. — «Не зря же я такую длинную речуху толкала — хоть она и была искренней, но также дала мне время разогнать реакции и подготовиться».

— Ответ получен, — холодно сказала я. — Теперь, сука, жди меня в гости.

Я добавила к лежащему на столе высокотехнологичному непонятному хламу два прибора из своей Сумкиной и, один за одним, уничтожила их все, а затем и пистолетики, и перчатки, и тюбики.

— Кто-нибудь ещё видел подобное, или знает что-то о таких вещах из другого мира? — молчание и отрицательные кивки были мне ответом. — «Друг мой, в тебе есть ещё предметы или сущности из других миров» — послала я вопрос миру — «Я не чувствовал и те, которые ты уничтожила. Видел глазами Стервы, но не ощущал их. Прости, не могу тебе в этом помочь».

— Тогда с этим закончили. Я уверена, что фагоцит не сможет попасть в наш мир сам или отправить сюда прислужников без пробития нового канала и воплощения нового прибора. А на это нужны энергия и время, которое сейчас мы заставили работать на нас. Грех упускать такую возможность — надо использовать паузу на своё усиление и улучшение защиты мира, — подвела я итоги и поставила новую цель.

— Василиса, пришло время для нашего серьёзного разговора, — заговорила со мной Стерва мужским грудным голосом. — У меня есть задание от Вселенной, его не обязательно выполнять — это пожелание, а не ультиматум — но после всего случившегося я понял, что и сам хочу исполнить предложенное. — Я посмотрела на неё через Часы и увидела, что надпись «Обычная», как и всё цифры с полосками у неё пропали.

— Друг мой, ты ли это? Решился, наконец, поговорить с соратниками?

— Да, я принял решение и хочу поделиться им со всеми вами, — ответил мне мир и продолжил, обращаясь уж ко всем:

— Спасибо вам всем за участие в моей судьбе, за помощь в излечении от долгой болезни и зацикленности на себе самом — я от всей Души благодарю вас. Мне бесконечно жаль Этилию — я очень любил её, ведь Пози это часть меня — я скорблю вместе с вами о её потере. Не печальтесь о Пози — он не умер, а вернулся домой, помог мне многое понять и решиться, — лицо Стервы сделалось очень печальным.

— Василиса, я преклоняюсь перед твоими талантами и упорством — ты смогла сначала изменить, а затем и вырвать из меня Ивана — далеко не худшую часть меня, — Стерва повернулась к Ивану. — Ваня, твоему желанию узнавать новое, исследовать и познавать Вселенную, осознавать своё место в ней, оставшийся я искренне завидую — не пойми превратно, белой завистью — мне бы хотелось сделать этот путь и своим.

— Клавдия и Парамон — примите мою отдельную благодарность за ваши занятия с Пози и Стервой, за умение видеть и понимать ситуацию, мягко влиять на неё. Я полюбил вас и буду тосковать по нашим беседам. Обретение Души — это трудный путь, но он также и безумно интересен — мне бы очень хотелось пройти его с вами, но…Теперь о моём решении.

При этих его словах видимое нами окружение изменилось — пространство вздохнуло и сжалось до сферы, заключающей только наш остров. С моего левого запястья пропали Часы, хотя, созданные мной, Сумкины всё ещё украшали наши правые запястья, одежда и вещи также остались при нас. А на столе появились метровая в высоту горка из тысяч сверкающих звёздочек размером миллиметров по пять каждая.

— Фагоциту нужна моя энергия, хе-хе — хрен ему, — весело сказал мир, — я отдаю её вам. Положите в хранилища и используйте для своей миссии — пусть она поможет изменить Вселенную к лучшему. Я оставил себе только на однократное перерождение в материальный мир — выберу тот, где живут такие как Стерва — мне понравилось быть жизнерадостной проказницей. Но память о вас, Пози и Этилии, даже о Вэпэ, я унесу с собой, как и свои знания и умения — хрен фагоциту ещё раз, хе-хе.

— Мы называем таких феями, — грустно сказала я миру о названии расы Стервы и уточнила, хотя уже знала его ответ, — ты не пойдёшь с нами?

— Нет, Василиса, это не мой путь, — также грустно ответил мне мир, — но вы навсегда останетесь моими друзьями и, возможно, мы ещё встретимся во Вселенной. По крайней мере, я буду в это верить.

— Мы всё-таки сделали из тебя человека, — усмехнулась я. — Зачем Часы отобрал?

— Ты его создала для моей реальности, он ничем не поможет тебе вне меня, — ответ оказался прост до безобразия.

— Ясно-понятно. И что теперь?

— А теперь я предлагаю устроить прощальный вечер, со вкусной едой и воспоминаниями, и, обязательно, с песнями под гитару и стихами. Пози очень понравились стихи.

И в этот момент все мы услышали звук, отсутствовавший в нашем окружении целых два дня — это был звонкий «Гав!» куда-то запропавшего Жабодава. Единорог смотрел на нас чёрными глазами-пуговками и задорно вилял хвостом. — «Этилия очень любила с ним играть» — пришла ко мне грустная мысль, но она тут же была сметена настырным «Гав!» и кинувшейся мне на грудь великой сущностью Вселенной, по какому-то её недосмотру, пришедшей именно в мою жизнь.

— «Играть, бегать, кидать палку, кружится на ней, ухватившись зубами, брызгаться водой, плавать» — пришли ко мне его яркие эмоции и образы. Я посмотрела поверх, пытающейся лизаться, наглой морды на улыбающихся Ваню с Парамоном и попросила мир:

— Друг мой любезный, а у тебя хватит сил создать для нас красивое тёплое озеро? На ближайшие пару часов оно нам крайне необходимо. А потом ужин и песни.

— С удовольствием, — ответила мне улыбающаяся Стерва мужским голосом, за три секунды создала «пристрой» к нашему острову с пляжем и озером — и понеслась душа по кочкам.

Не знаю, как, хотя, наверное, для уменьшившегося мира, это было не сильно сложно, но он продлил наш прощальный вечер. Играли и купались мы несколько часов, почти до изнеможения, стараясь таким образом выгнать из себя боль потерь и неизбежность расставания. Ужин взялись готовить я и Ваня — винегрет с майонезом (попробуйте — это очень вкусно), хлеб и мясо на углях — более ничего лишнего. Я раскорячилась и создала бутылку коньяка — помянуть друзей и просто под хорошую закуску, вечер того требовал.

Мы вспоминали ушедших друзей и с удовольствием вкушали наш нехитрый ужин — Ваня пел, потом мы вместе с ним читали стихи. Немного захмелев, я честно пыталась пожелать себе музыкальный слух — ведь тесты многих песен я знала наизусть — над результатом смеялись долго, все вместе. А если кроме смеха, то, сделанное с моими ушами русским медведем, исправить я была не в состоянии — очень сильно не хватало знаний и понимания процесса.

Закончить наши посиделки я решила стихотворением поэта, которого мама всегда называла только по имени-отчеству — Александр Сергеевич:

— Мне нечего добавить к словам великого русского поэта. Но напоследок, мой дорогой друг, хотелось бы всё же узнать твоё имя — представь, мы встречаемся во Вселенной через кучу лет, и я издалека кричу тебе — «Мир, который подарил мне любимого человека, излечился от болезни и пошёл своим путём — друг мой, ты ли это?». Во-первых, долго, во-вторых, несколько абсурдно, не находишь?

— Меня долгое время было очень много и мне сложно выбрать одно имя, оно не будет отражать моей сути, — озадаченно ответил мир.

— Я поняла твои сложности, хорошо, давай тогда выберем тебе псевдоним — второе имя, которое будем знать только мы и по которому всегда сможем узнать тебя, — предложила я.

Стерва на несколько секунд картинно задумалась, и предложила звонким девичьим голосом:

— Джавахарлал Неру?

— Клавдия, это то у неё откуда? — поражённо воскликнула я.

— Ребёнок должен быть развит всесторонне, — холодно заметила Клава. Смеяться мы перестали только через пару минут.

— Я так понимаю, что всё-таки Стерва? — уточнил Иван.

— Я же говорила, что комиссар у нас самый умный — а ты всё подкаблучник, да подкаблучник, — погрозила она пальчиком Парамону, затем вспорхнула на уровень наших глаз, повернулась ко всем и добавила:

— Для вас я всегда буду вашей маленькой Стервой — запомните меня молодой и весёлой!

Энергией мы пока становиться не научились и выжить в Реке Душ без материальной оболочки Стервы были не в состоянии — потому уходили первыми. Посовещавшись, выбрали Землю, хотя могли выбрать любую другую точку материального мира, которую смогли бы объяснить Жабодаву — других препятствий для него не существовало. Но выбрали мы Землю, Россию и Иркутск. Думаю, что если бы Ваня с Парамоном имели несколько попыток, то мы смогли бы выбрать и время нашего появления, но вот как раз на них, судя по поведению Жабодава, его драгоценного у нас уже не осталось.

Мы собрались в одну кучку вокруг его телепортационного попрыгушества, услышали «Гав!» и «Поехали» от Парамона — линза, осколки, ощущение замершего пространства-времени…

В моём родном городе, кроме ремонта теплотрассы на улице Карла Либкнехта, есть ещё много мерзости из категории «вечное», например, вечный недострой на трамвайном кольце в предместье Рабочее — место убогое и безлюдное — самое то, чтобы проявиться нашей команде.