Путь тени

63

Вюрдмайстер Неф Дада проклял Рота Урсуула сотый раз на дню. Казалось бы, служить отпрыску самого короля-бога — великая честь. Однако, как и все, что было связано с королем-богом, эта работа отличалась серьезными недостатками. Если отпрыск проваливал уурдтан, то вюрдмайстер тоже нес наказание. К тому же от него требовали беспрекословного повиновения. Во всем, за исключением того, что могло не прийтись по сердцу самому королю-богу.

В подобных случаях Неф и чертыхался. Ослушаться Рота он вообще-то не смел, но одно дело, начатое Ротом, самовольно переделывал. Рот полагал, что с этим уже покончено. А Неф тратил чуть ли не все свои силы, чтобы исправить ошибку. По счастью, Рот был слишком занят укреплением замка и города, поэтому не задавался вопросом, где пропадает его вюрдмайстер. Тем более что сейчас его окружали шестьдесят майстеров, три из них были вюрдмайстерами и почти не уступали Нефу в магических способностях. Даже если бы Роту приспичило найти его, комнатка для слуг, в которой скрывался Неф, располагалась в таком укромном местечке, что ее было невозможно обнаружить.

Награда за неповиновение Нефа, за его опасную игру и бунт, — все на благо короля-бога — лежала перед ним на кровати. То была красавица девушка, но не обычная — их у короля-бога водилось без счета, — а умная и с характером. Главное же ее достоинство состояло в том, что она овдовела, не успев лишиться девственности, и в том, что была принцессой. Дженин Джайр могла стать редкостным украшением в гареме короля-бога. Неф вырвал ее из когтей смерти.

Разумеется, вюрдмайстер, доживший до его лет, знал массу занятных вещей о сохранении жизни. Тем они и спасались.

«К тому же я не обыкновенный колдун, — повторял про себя Неф. — А гений. Настоящий гений».

Его план возник, как только из Рота хлынул поток бессмысленных слов. По счастью, порез оказался неглубоким, а дыхательное горло совершенно не пострадало. Неф сделал так, что Дженин истекла кровью и ослабла, надавил небольшим количеством магии на ее диафрагму и выкачал из легких воздух. Потом мысленно велел ей закрыть глаза, обезопасил рану на шее и с помощью элементарного трюка отвлек общее внимание от ее тела, чтобы никто не заметил, что принцесса еще дышит. Так она оказалась в его полном распоряжении.

В поисках нужной крови ему пришлось убить семь девушек-служанок. Шрам для пущей исключительности он решил оставить, а для собственной безопасности разыскал в городе похожую на Дженин девушку. Ее голову насадили на крюк восточных ворот вместе с остальными головами членов королевской семьи. По сути, схожими были лишь волосы. Пришлось лишь уложить их так, как лежали волосы Дженин, а лицо посильнее изуродовать.

Неф остался очень доволен проделанной работой, хоть и потратил на нее пропасть сил.

Завтра утром прибудет король-бог, и Рот Урсуул либо получит награду, либо будет наказан. Нефа в любом случае похвалят.

Он уже было собрался выйти, но почувствовал нечто странное, приостановился у двери, прошел к окну, распахнул деревянные ставни — стекла на слуг жалели — и выглянул в кошмарный, уставленный статуями сенарийский сад.

Майстеры расположились в нем лагерем, решив, что это будет центр их мощи. Вюрдмайстер Горэль обожал покрасоваться в завоеванных странах перед изображениями мертвых королей и богов. Конечно, все это было глупым представлением: куда удобнее жить в комнатах, в замке. Но Горэль, являясь с войной в чужую страну, любил показать королю-богу, что майстерам все нипочем.

На одну из статуй кто-то забрался. Лица Неф рассмотреть не мог, но видел, что это явно не халидорец. Может, сетец? — подумал он. Какого черта вооруженному сетцу понадобилось в этом саду в разгар войны? Внизу, беспокойно озираясь по сторонам, стоял гигант со светлыми волосами, возможно, кузнец. Неф покачал головой. Вюрдмайстер Горэль подобного оскорбления не потерпит.

— Колдуны короля-бога! — прокричал незнакомец трубным голосом, усиленным магией.

«Маг?» — удивился Неф.

— Колдуны фальшивого короля-бога, послушайте! Подойдите ближе! Сегодня, на этой горе, вас разобьют наголову! Вот чем обернется ваша самонадеянность!

Если бы незнакомец говорил о чем угодно другом, тогда колдуны позволили бы разобраться с ним вюрдмайстеру Горэлю. Ересь же следовало прекратить немедленно. Все тридцать майстеров стали вызывать вир.

Внутри Нефа будто прогремел взрыв. Прислонившись к стене, он в полном изнеможении сполз на пол. Ему показалось, будто в каждое его ухо одновременно закричали по тысяче демонов. Невиданная магия, точно громадный костер или второе солнце, опалила замок. Вир Нефа защипало, потом зажгло. Он не удерживал его, благодаря чему и спасся. Такой колдовской мощи, какая хлынула на замок, он и вообразить себе не мог, ничего подобного никогда не бывало в распоряжении даже самого короля-бога.

Этой немыслимой силе попытались противостоять жалкие капли колдовства — способности майстеров, как тотчас определил Неф. Только их потуги были равносильны стайке мух, старавшихся ветром от своих крыльев затушить огромный пожар. Мощь окружила каждого из майстеров и превратила их в столбы пепла. Неф слышал, как, разлетаясь вдребезги, потрескивало и щелкало колдовство.

Странно, что столь небывалое событие произошло в жутком сенарийском саду со статуями. Что следовало делать Нефу? Навек остаться тут? Но хватит ли ему смелости встретиться лицом к лицу с такой мощью? Примет ли его этот маг-титан? А если не примет, как обойдется с Нефом король-бог?

По пути к тронной зале Кайлару в голову пришла странная мысль: «Вот почему стражники перед Утробой так нервничали. Они знали, что служат приманкой. Теперь эту роль выполняю я».

Потом он вспомнил любимое изречение Дарзо: «Жизнь бессмысленна». Мокрушник доказал, что это только слова. Они не спасли его и не облегчили его участь, быть может, лишь служили для него некоторой защитой, блокируя совесть. Во всяком случае, отчасти. Дарзо стремился смотреть на мир с этой точки зрения, однако ему всегда мешало прирожденное благородство.

Кайлар задумался о том, почему Дарзо закончил именно так. Почему он до самого финала доказывал, что готов бесконечно бросать вызов судьбе? Из гордости? И зачем задался целью спасти Ули? Потому что считал это своим долгом? Или из желания отплатить ненавистному Роту? Или же из-за любви?

«Из-за любви? — подумал Кайлар. — Какой я дурак!»

Да, он испытывал к Элене что-то странное. Нечто глубокое, пьянящее и необъяснимое. Может, то и была любовь, но что именно он любил? Саму Элену или ее увиденный издалека и дополненный фантазиями образ?

Или в нем говорили остатки романтичности, отзвуки историй про принцев и доблестных героев, которые ему читала Улана Дрейк. Не слишком ли много времени он провел с людьми, верившими в ложные добродетели — отвагу и самопожертвование? Дарзо пытался внушить Кайлару, что эти глупости следует презирать. Быть может, он, несмотря на советы учителя, заразился наивностью Дрейков.

Причина, по которой он примчался сегодня в замок, не имела особого значения. Кайлар знал, что поступает правильно, и этого было достаточно. Его жизнь ничего не стоила. Если спасение Злены обернется для него смертью, он умрет со спокойной душой. Только этим ему можно было гордиться. Если уцелеет Ули, Кайлар будет вдвойне доволен.

Его не покидала и другая мысль — об убийстве Рота. В остальные сражения он вступал с уверенностью в своих силах. Нынешняя же история отличалась от предыдущих. Входя в тронную залу, Кайлар чувствовал себя почти умиротворенным.

Воздух пронзил громкий вой. Воины, стоявшие внутри, крепче взялись за оружие.

«Стало быть, о моем приближении им сообщила магия», — подумал Кайлар.

Разумеется, его встретили горцы. Он был к этому готов, только не думал, что их будет аж тридцать; знал, что наткнется и на колдунов, но не рассчитывал, что на пятерых сразу.

Двери в тайную комнату, куда Кайлар поднял Элену и Ули, распахнулись, из дальнего конца коридора к тронной зале прибежали еще десять горцев.

Кайлар сделал несколько быстрых шагов, пригнулся к полу и, рассчитывая избежать первых ударов, залетел в залу. Помещение было огромное. Трон из слоновой кости возвышался над сиденьями для приближенных и четырнадцатью широкими ступенями, разделенными посередине небольшой площадкой. Рот восседал на троне, по обе стороны стояло по колдуну. Остальные майстеры располагались ниже. Горцы выстроились по периметру залы.

Прыжок спас Кайлара от верной гибели: стоявшие у дверей два воина стали бить мечами по воздуху, надеясь зацепить невидимого мокрушника.

Кайлар сделал перекат, вскочил на ноги и достал из ножен на спине меч Возмездия. Колдуны затянули монотонную песнь, и в пустоте появился рой крошечных ручек. Они ощупали пространство вокруг, опустились к самому полу и, толкаясь и щипая друг дружку, с немыслимым рвением стали искать Кайлара.

Кайлар ударил по ним Возмездием, отпрыгивая в сторону, но меч прошел сквозь ручки, не причиняя им ни малейшего вреда. Рубить и резать было нечего.

Обнаружив его и облепив со всех сторон, руки стали увеличиваться и делаться сильнее и сильнее. Колдуны продолжали петь. Когда магические руки встряхнули Кайлара, заставляя его выпрямиться, он почувствовал, что его держит и что-то еще. Ему показалось, что он младенец и зажат гигантскими пальцами.

Чудовище дернуло его, и защита ка'кари распахнулась. Кайлар отпустил магические силы. Оставаться наполовину невидимкой и быть не в состоянии пошевелить ни рукой, ни ногой — какой в этом смысл?

Да уж, замечательно! — подумал он. Умышленно попал в ловушку, еще и настолько по-глупому!

Кайлар надеялся — даже рассчитывал, — что успеет убить хоть несколько воинов. Возможно, и колдуна, а лучше двоих. Дарзо, если бы все это увидел, пренебрежительно покачал бы головой.

— Я знал, что ты придешь, Блинт, — прогремел с трона Рот. Вскочив на ноги, он подал знак колдунам. Кайлара подняли с пола, протащили вперед и поставили перед троном на площадке между ступенями.

«Блинт? — удивился он. — Боги! Выходит, все еще интереснее. Я угодил в ловушку, поставленную не для меня!»

Магические пальцы сорвали с его лица маску.

— Кайлар?! — воскликнул пораженный Рот. Из его груди вырвался дикий смех.

— Мой принц, осторожнее, — сказал стоявший рядом с троном рыжеволосый колдун. — У него ка'кари.

Рот хлопнул в ладоши и снова покатился со смеху, будто не веря в удачу.

— Очень вовремя! О, Кайлар! Будь на моем месте кто-нибудь другой, тебе бы, наверное, позволили жить.

Кайлар хотел было ответить колкостью, но, посмотрев в глаза Роту, вдруг передумал. У большинства людей, которых Кайлару довелось убить, в душе жила темень. А во взгляде Рота была целая бурная река дьявольского мрака, черный неостановимый водопад. Дополнял картину низкий раскатистый голос. Этот человек явно ненавидел все красивое.

— Капитан, — произнес Рот. — Где девочка и девица со шрамами?

— Они ушли, ваше величество, — ответил один из воинов, вбежавших вслед за Кайларом.

— Очень плохо, капитан, — сказал Рот, но его голос прозвучал ликующе. — Найдите их.

— Будет сделано, ваше величество, — отчеканил воин, уже поворачиваясь к выходу вместе с подчиненными.

Рот взглянул на Кайлара.

— Что ж, мой дорогой Кайлар… Знаешь, как давно я тебя ищу?

Кайлар моргнул и сумел мысленно отгородиться от стоявшего перед ним воплощения зла.

— Наверное, с тех пор, как догадался, что рано или поздно я тебя прикончу, — почти беспечным тоном ответил он. — Или с тех пор, как взглянул на себя в зеркало и осознал, что ты урод.

Рот снова хлопнул в ладоши.

— Очень смешно. Знаешь, меня много лет подряд преследует чувство, будто ты ходишь за мной тенью и во всем мне перечишь. Больше всего меня разозлило то, что ты украл мой ка'кари.

— Очень рад.

Кайлар слушал его вполуха. Во всем перечишь? Много лет подряд? Рот точно был со сдвигом. Кайлар о нем знать не знал. Но говорить об этом сейчас не считал нужным. Магические оковы не отпускали. Кайлар постарался незаметно напрячь мышцы.

Путы были точно стальные. Все складывалось хуже некуда. Что делать дальше — Кайлар не знал. Ему в голову не приходило ни одной дельной мысли. Впрочем, он чувствовал, что даже если заставит себя построить некий план, все равно проиграет. Воины-халидорцы заключили его в кольцо, колдуны смотрели на него, точно стервятники. Их вир угрожающе подрагивал. А Рот был очень доволен собой.

— Вижу, ты безумно рад. Оказывается, ты любишь появляться точно снег на голову, — проговорил он.

— Совсем как сыпь, которую подцепляешь от торгующих телом мальчиков.

— Ах, ты еще и остряк. Прекрасно. Знаешь, я со вчерашнего дня не тешил себя занятными убийствами.

— Все очень обрадуются, если ты наткнешься на собственный меч.

— А ведь у тебя была возможность убить меня, Кайлар. — Рот пожал плечами. — И ты упустил ее. Я и не подозревал, что ты теперь мокрушник. До вчерашнего дня не знал даже твоего теперешнего имени. Я планировал убить тебя позднее, после того, как я завоюю для своего отца королевство.

— Но убьешь чуть раньше. Ничего, я не затаю на тебя зла.

«Когда у меня была возможность убрать его?» — задумался Кайлар.

— Благородное поражение. Этому тебя научил Дарзо?

Кайлар не ответил. Наверное, было глупо с его стороны вдруг утратить интерес к словесному сражению, но, будь он умнее, вообще не стоял бы сейчас в этой зале.

— Должен заметить, ваше поколение мокрушников — сплошное разочарование. Ученица Хью тоже ни на что не годна. Я серьезно. Окажись на твоем месте Дарзо, он сначала убил бы парочку моих воинов, а уж потом, может, и попался бы. Согласен? Ты же — блеклая тень своего мастера, Кайлар. Кстати, а где он? Не в его это духе — отправлять на задание, связанное непосредственно с ним, своего подчиненного.

— Вчера ночью я его убил. За то, что он работал на тебя.

Принц торжествующе хлопнул в ладоши и захихикал.

— Ничего более занятного в жизни не слыхивал. Дарзо предал меня и спас тебя, а ты предал его, потому что он действовал по моей указке. Кайлар, Кайлар… — Он сошел по ступеням и остановился прямо перед пленником. — Если бы я хоть немного доверял вам, мокрушникам, без раздумий нанял бы вас всех. Но вы слишком опасны. А ты, помимо всего прочего, украл мой ка'кари.

Колдун Рота переминался с ноги на ногу, явно тревожась из-за того, что Рот стоит так близко к Кайлару.

«Видимо, ему известно нечто такое, чего не знаю я, — подумал Кайлар. Он до сих пор не мог пошевелиться и был совершенно беспомощен — Так-так-так… Ах, да! Он дергается, потому что видит угрозу в ка'кари. А если он ее видит, значит, неспроста…»

Рот вытащил из ножен на боку отменный меч с длинным клинком.

— Ты меня разочаровываешь.

— Это еще почему? — спросил Кайлар, напряженно раздумывая, как воспользоваться ка'кари.

Что он вообще знал о шаре? То, что тот открывал ему доступ к таланту, позволял видеть сквозь тени, превращал его в невидимку, просачивался сквозь кожу и мог спрятать его от окружающих так, как не маскировался ни один другой мокрушник.

Но каким образом все это происходило?

— Я надеялся, что наша встреча меня порадует, — сказал Рот. — Давно планировал рассказать тебе, во что ты превратил мою жизнь. Жаль, что ты такой же, как Блинт. Тебе плевать, жив ты или мертв.

Рот приподнял руку с мечом.

— Вовсе мне не плевать! — воскликнул Кайлар, умышленно показывая страх. — Во что я превратил твою жизнь?

— Прости, но сейчас мне неохота об этом говорить. Не желаю доставлять тебе такого удовольствия.

— Я спрашиваю не ради своего удовольствия. — «Ну же!» — молил про себя Кайлар. — Ты ведь знаешь, что майстеры и воины твоего отца доложат ему обо всем, что здесь случилось? Так пусть же не остается неясностей.

Он понимал, что несет бред, но, будучи на волосок от смерти, пускал в ход все, что приходило на ум. Рот призадумался.

Ка'кари не желал работать. Давал о себе знать, когда ему вздумается. Прошлой ночью, например, он поглотил нож. По каким законам шар действует и по законам ли, оставалось полной загадкой.

Впитывать. Поглощать. Да, на это он способен! После того как ка'кари поглотил нож, Кайлар почувствовал прилив сил. Дарзо назвал шар Пожирателем. Кайлару казалось, что он приближается к разгадке.

— Прошу прощения, — сказал наконец Рот. — Ломать перед кем-либо комедию я не намерен. Даже перед тобой. Но это между нами, Азот.

Он отдал меч стоявшему слева от него колдуну и заправил длинные волосы за уши…

Точнее, просто поправил их. Ушей у него почти не было. От левого оставалась половина, а правое было отрезано.

…Азот упал на колени посередине мрачной лодочной мастерской. Заманить сюда Крыса оказалось очень непросто, но он справился с задачей. Теперь Крыс стоял одной ногой в петле, которую Азот положил на пол. Ему было не пошевельнуться, даже дышать удавалось с трудом. Крыс стоял всего в нескольких дюймах, пугая своей наготой и давая указания. От удара, нанесенного им Азоту, тот чувствовал во рту кровь. Наконец, собравшись с духом, он рванул вперед, схватил веревку и затянул петлю вокруг ноги Крыса. Крыс вскрикнул и пнул Азота коленом в лицо.

Азот упал на громадный камень, оцарапал спину и съехал к самому краю дыры, через которую некогда спускали на воду лодки. Но тут же вскочил на ноги, ухватился тощими руками за камень и оглянулся, боясь, что Крыс сейчас пристроится к нему и начнет утолять свою гнусную страсть.

Крыс посмотрел на Азота, на дыру, на камень и на веревку, привязанную к его ноге. Азот навек запомнил его взгляд. В нем горел страх. Потом Крыс бросился к Азоту, и тот спихнул камень в воду.

Веревка тотчас натянулась, и Крыса потащило к дыре. Он вскинул руки, попытался вцепиться в Азота, промазал, схватился за прогнившую половицу и соскользнул в реку. Послышался плеск, потом крик. Азот подошел к дыре и заглянул внутрь.

Крыс держался за край пола кончиками пальцев и смотрел на Азота с мольбой. Азот не верил своим глазам. Тут он заметил, что камень приземлился на широкой решетчатой балке, державшей мастерскую над водой, и покачивается, но, поскольку веревка была натянута, валун не мог упасть и утянуть Крыса ко дну.

Азот прошел к одежде Крыса и нашел в одном из карманов кинжал. Крыс молил о пощаде, по прыщавым щекам текли слезы, но Азот слышал лишь рев крови в собственных ушах. Осторожно и бесстрашно он присел на корточки. Крыса трясло. Мерзавец был жирный, удерживал собственный вес слишком долго и не мог разжать пальцы и схватить Азота.

Тот быстро взял Крыса за ухо и отрезал его. Крыс завопил и отпустил половицу.

Камень шлепнулся на глубину. Азот заметил ужас, отразившийся на физиономии тонущего Крыса, но мгновение спустя видел уже лишь дергающиеся, белеющие в мутной воде руки. Крыс жаждал за что-нибудь схватиться и ничего не находил.

Азот еще некоторое время сидел и чего-то ждал. Потом встал и поплелся назад…

Теперь прыщей не было. Он отрастил бороду, чтобы спрятать оставшиеся на щеках рябины. Телосложение оставалось прежним, хоть и исчезла полнота, а неровно отрезанное ухо и глаза — боги! почему Кайлар сразу не обратил внимания на эти убийственные мертвые глаза? — было не спутать ни с чьими другими.

— Крыс… — на выдохе произнес Кайлар.

Его потуги изобрести план лопнули как мыльный пузырь. Сердце будто остановилось. Он снова почувствовал себя ребенком, ожидающим своей порции побоев и от страха способным только похныкать.

— Ты думал, я мертв? Забавно, мне то же самое рассказывали про тебя. — Рот говорил тихо и покачивал головой. — Неф сжег мне половину второго уха за то, что ты со мной вытворил. Ты отнял у меня три года, Азот. Три года я мучился, прежде чем снова возглавил цех. Мне казалось, им никогда не будет конца, я в это время почти не жил. Я бросил все силы на то, чтобы развязать на ноге проклятый узел, лишился едва ли не всей крови, после чего Неф наконец вытащил меня из вонючей воды. Оказывается, он наблюдал всю сцену, даже не знал, стоит ли меня спасать. Ему пришлось убить одного из моих дружков — помнишь Рота? — и погрузить его в ту самую дыру, чтобы вы с мастером ничего не заподозрили. А я переселился на другую окраину Крольчатника и начал сначала во вшивом цехе. Из-за тебя я чуть не навлек на себя гнев отца. — Весь трясясь от ярости, он снова обнажил искалеченное ухо. — Это мое наказание было последним. А ты внезапно «умер». В твою смерть я никогда не верил, Азот, знал, что ты жив и еще попортишь мне кровь. Клянусь, будь у меня сейчас больше времени, я истязал бы тебя год за годом. Ты познал бы предел человеческого страдания, даже то, что людям почти не дано испытывать. Я лечил бы тебя и снова уродовал. — Он прикрыл глаза и заговорил еще тише: — К сожалению, у меня такой возможности нет. Если я оставлю тебя в живых, отец, не исключено, что-нибудь затеет. Придумает, как можно использовать твой ка'кари. Но я заплатил за шар и намерен сию минуту забрать его силы. — Он мрачно улыбнулся. — Не желаешь что-нибудь сказать перед смертью?

Кайлар стоял потерянный и, вместо того чтобы искать выход, пребывал во власти ужаса и страха. Чему его учил Дарзо? Признай, что боишься, и забудь об этом. На чем Кайлар остановился? На Пожирателе? На магии?

— Черт, — рассеянно пробормотал он.

Рот изогнул бровь.

— Гм. Скучновато, зато четко.

Он схватил меч и занес над головой, собираясь обезглавить врага. Кайлар всем существом взмолился о помощи.

Где-то на пределе слышимости прогремел странный грохот, но Кайлару показалось, что звук прозвучал внутри него. От прилива магии перед глазами все сделалось сине-белым. Колдовство заполнило собой пространство вокруг и стало перемещаться по воздуху настоящей живой стеной со скоростью выпущенной из лука стрелы.

Замок содрогнулся, все попадали на пол. На лице каждого отражалось ошеломление. Рот, все еще с мечом в руке, растянулся на ступенях и разинул пасть.

Тут Кайлар почувствовал, что одна из удерживавших его оков странно щелкает, и наклонил голову. Внезапно явившаяся магия, которая выглядела как бело-синий косой ливень и свободно проходила сквозь стены и людей, сосредоточилась вокруг колдовских пут и била по ним. Они теперь были черные, как вир; соприкасаясь с чернотой, бело-синяя магия шипела и плевалась.

Мгновение спустя она с ревом накинулась на колдунов, которые создали оковы и не позволяли им исчезнуть. Колдуны разразились криками, залу осветили три живых голубых факела, и путы Кайлара исчезли. Он не сводил глаз с самого себя. Силы ка'кари покрывали его, точно черная кожа; голубая магия, поливая его, танцевала, как лужицы под грибным дождем, потом растворялась, и мощь ка'кари усиливалась.

Пожиратель поглощал даже магию.

Ударная магическая волна внезапно исчезла.

Секунду-другую в зале царила мертвая тишина. Ее нарушил Рот, завопивший двум колдунам, которые не использовали вир и остались в живых:

— Схватить его!

Он поднял со ступени оброненный меч и швырнул в Кайлара.

Удивительно, но колдуны повиновались. Руки и ноги Кайлара тотчас снова оказались в кандалах, он обратился к ка'кари, и магические силы тут же побежали сквозь путы, сжирая их.

Кайлар, призывая на помощь все силы таланта, вырвался из оков, не успели они полностью исчезнуть. Меч Рота пролетел несколькими дюймами левее его горла. Встряхнувшись, Кайлар достал нож и метнул его почти наугад.

Один из халидорцев со стоном повалился на пол. Кайлар рванул к ступеням, перепрыгнул через первый пролет и приземлился спиной на площадке. От удара у него на миг перехватило дыхание, однако он уже доставал меч. Справа и слева будто из-под земли возникли горцы. Кайлар дважды ударил мечом, перерезая сапоги и ноги всех подряд. Трое воинов тотчас упали, остальные еще держались. Кайлар перекувырнулся и вскочил, готовый к бою.