Путь Стратега 3. Тени Шадда

Глава 16 Дары, сделки и жертвоприношения

— У вас довольно разнообразный набор способностей. Очень разносторонний. — подвёл я итог двадцати минутного изучения статов стихийного мага или скорее жреца, сидевшего напротив.

Благообразный старик средиземноморской наружности кивнул мне с улыбкой. Его звали Берил и он был носителем древнего, редкого ныне искусства общения с духами природы.

— Все верно, уважаемый стратег. Я могу влиять на погоду, здоровье людей и животных, урожаи и уловы. Этим я занимался многие годы. Мне могут нашептать тонкие отзвуки грядущего и гул уходящего прошлого.

Однако каждое такое влияние срабатывает с некоторым шансом, который зависит от…

— Но я не чародей, уважаемый стратег. Моё искусство это умение слушать духов, говорить с ними и задабривать их щедрыми дарами.

Про щедрые дары он не лукавил. Каждая манипуляция старика стоила денег или каких-то иных материальных ценностей. Хочешь задобрить морских духов — утопи в волнах пару кило серебра. Чтобы обеспечить хороший урожай, принести в жертву молодого быка, а лучше десять. Причем сто процентной гарантии ни одно подношение не даст. Такая вот кривая система доната. Хорошо хоть до лутбоксов местные духи пока не додумались. Этот дед просто ходячее казино.

— И есть два очень важных табу. Я не могу напрямую вредить людям с помощью своего дара и жертвой не должно быть разумное существо.

Это сильно всё осложняет.

— Что значит... не можете навредить людям? Если я попрошу вас призвать ливень, который помешает противнику наступать, это будет считаться за вред?

— Нет. Ливень можно. Можно даже грозу или ураган. Но у меня не получится воспламенить человека взглядом и заставить молнии ударить точно в шатёр вражеского стратега.

Кроме этого было у деда-казино и стандартное ограничение стихийной шаманской магии. Чем сложнее вмешательство, тем ниже его шансы на успех. То есть вызвать дождь в облачную погоду на Севере гораздо проще чем сделать то же самое посреди пустыни Шадда. Ну а заставить вулкан извергнуться там, где вулкана нет в помине, вообще невозможно.

Что касается запрета на жертвоприношение разумных существ, тут дело было не в гуманизме, разумеется.

— Прошу вас, стратег, даже не говорите мне о кровавых подношениях. От одной мысли об этом меня уже бросает в дрожь. Если духи, с которыми я знаюсь, коснутся тени покойника, попробуют чужую жизнь на вкус, то сразу заберут мою. Это участь намного хуже обычной смерти.

В общем никаких массовых жертвоприношений. Придется колдовать деньгами, алкоголем и едой. Что поделать... Жизнь — штука дорогая, но очень затягивает и бросать пока не хочется. Пусть колдунства Берила срабатывают лишь с некоторым шансом и тратят много ресурсов, но бывают ситуации, когда полцарства за дождь это нифига не фигура речи. Самое приятное, что дедушка умеет в довольно глобальную магию. Радиус охвата призванного дождя или урагана может быть в десятки километров. Нужно лишь немного везения или много денег.

В общем, неплохое приобретение для армии.

Еще Фальвус подогнал мне: шестерых подавителей из своего легиона и моряков с коэффициентом 1,5-2,3. Не самый мощный, конечно, но чем больше антимагов тем лучше.

Также в сделку вошел один гибрид с навыками на лечение и удаленный контроль всякой мелкой живности типа птиц. Как воздушная разведка самое то.

Если ко всему этому Фальвус добавит 4-6 гомункулов и пошлет под Массену неплохое подкрепление, которое временно перейдет под мой контроль, то на сделку я согласен.

Главное не просрать все особые войска в процессе морской авантюры флотоводца. Теперь остается посетить дурацкие игры и спокойно организовывать поход.

Проводив деда-казино, я решил расслабиться и сделать перерыв. Вышел на небольшой балкон, чтобы вдохнуть свежего морского воздуха. Небо на востоке наливалась чернотой. За горизонтом уже сверкали молнии. Красновато-белые вспышки стихийной ярости. Тьма надвигающейся грозы быстро закрыла свет шаддинского Солнца. Я ощутил смесь восторга и неясной тревоги. Глухие раскаты грома звучали как ворчание древнего исполина. Титана прошедшей эпохи, очнувшегося после тысячелетнего сна. Сейчас он выберется, посмотрит на мышиную возню вокруг да и прихлопнет всех одним ударом. Имперцев, шаддинцев, наемников, чудовищ…

Но это просто сильная гроза, какой могучей она бы не казалась. И если это просто сильная гроза… То каков должен быть облик титана из древних времён? Надеюсь, что ответа на этот вопрос никогда не узнаю.

Я ушел с балкона, через систему подозвав к себе Касс. Она взяла меня за руку. Не очень заметил это был приказ или её инициатива. Да какая разница… Главное, что я немного отвлёкся от мрачных мыслей, снова круживших надо мной словно стая воронья.

— Как думаешь, у нас есть шансы?

— На что?

— На что-нибудь… — вздохнул я.

— На что-нибудь шансы есть. — заявила девушка.

Оптимистка.

Раздался стук в дверь. За ней стоял один из стражников.

— Что там?

— К вам посетитель. Пустить?

— Это Рубий Нементил?

— Нет. Это женщина…

— Из Ти-Шадая?! — оживился я.

— Нет.

Значит не Арамиа, а жаль.

— Ее зовут Децимала.

Это кто? Имя вроде знакомое, но… а вспомнил. Это та гладиатрикс, с которой мне предлагали стравить Касс. Какая-то там офигеть чемпионка. В начале своей карьеры я был бы несказанно рад такому подгону, но сейчас мои потребности безжалостно исказил опыт, не дающий радоваться каждому чиху судьбы. Лучше бы мне выдали ещё одного деда-казино или заклинателя птиц. Ну да ладно…

— Сейчас пообщаемся с твоей бывшей коллегой. Хотя она теперь тоже не гладиатор. — сказал я, обращаясь к телохранительнице, а затем повелел: — Пусть заходит, но без оружия.

Мы пока недостаточно хорошо знаем друг друга, чтобы оставаться наедине вооруженными. Голыми? Пожалуйста. Вооружёнными и в доспехах? Только при условии более доверительных отношений.

Децимала открыла дверь комнаты и, после вежливого полупоклона, вошла. Я зря беспокоился об оружии. Думаю, она и не собиралась брать его с собой. Я ожидал увидеть Касс номер два, а вместо этого меня посетила какая-то светская дама. Такое первое впечатление Децимала производила. Высокая, стройная брюнетка с правильными чертами лица и почти без шрамов на видимых мне местах. А, точно… Она ведь была суперзвездой. К знаменитостям Арены в Империи отношения мягче, чем к расходному материалу гладиаторского ремесла. Такие как Децимала живут дольше и приятнее. В темно-серых глазах читались учтивая приветливость и тень волнения.

— Добрый день, уважаемый стратег. Надеюсь, что не отвлекла вас от важных дел.

— Нет. Будь у меня важные дела, стража бы вас не пустила. — небрежно произнес я, располагаясь в полукруглом кресле.

Децимала ответила мне лёгким смешком. Ну да. Смеяться над шутками начальства полезно для здоровья и финансового благополучия. Это я ещё из офисной жизни помню.

И зачем она пришла? Хотя догадываюсь. Будет пытаться, так сказать, подбить ко мне клинья. Попасть ко мне в охрану или что-то типа. Она ведь считает себя знаменитостью. Наверное, уже имела опыт общения с людьми высокого статуса. Ну посмотрим что она сможет изобразить. Я пригляделся. Интересно, а сколько ей лет? Как-то с виду не могу определить. Над ней явно активно работал хороший алхимик плоти. И не только усиливал физические характеристики но и, так сказать, качал харизму. Мало шрамов, а те что есть выглядят слишком эстетично. Выдающаяся грудь, тонкая талия и очень правильные черты лица. Даже слишком правильные. Я вспомнил урок маскировки от Владыки, плавящего плоть. Он, создавая своё новое тело, специально добавлял всякие шероховатости и недостатки. А эта закатившаяся звезда кровавого спорта смотрелась слишком идеально. Однако даже сквозь все модификации можно было понять, что ей за тридцать. Ясно-ясно… добрый дядюшка Фальвус сплавил мне кого постарше, а молодых и свежих оставил себе.

— Ваша речь на трибунах была очень проникновенной.

Ага. Теперь лесть. Дальше, наверное, ещё немного болтовни и будет какая-нибудь просьба. Угадал?

— Нементилы по-своему достойные люди, но у нас разный подход к войне.

Очень надеюсь, что это не помешает нам работать рука об руку. Пока они идут на компромисс. Хороший признак. Черт, я что… начинаю потихоньку разбираться в людях? Ну неудивительно, конечно. Как говорится, если долго мучиться, что-нибудь получится. Общаться с людьми и не совсем людьми мне за последние месяцы пришлось очень много.

— Я правильно поняла, что вы хотите нас освободить?

— Освободить? В каком-то смысле… Оковы рабства заменит долг. Вам снова придётся рисковать собой, сражаться, проливать свою и чужую кровь. Если для того, чтобы вы это делали с максимальной самоотдачей, надо из рабов вас перевести в вольноотпущенники — сделаю это без колебаний.

— Спасибо за честность. — с улыбкой ответила она. — Но что потом?

— Потом это когда?

— Когда закончится война и враг, разумеется, будет повержен вашими усилиями.

— Не люблю загадывать слишком далеко. Это отвлекает от текущих задач. Полагаю, вы опасаетесь, что я буду держать вас в строю, пока смерть не разлучит нас? У легионеров есть конкретный срок службы. А что насчёт вас... Давайте заключим сделку. Конец Восстанию и я дам вам выборы: забрать плату и уйти или остаться.

Прямо-таки типа договор получается. Луне я примерно то же самое предлагал. И она возможностью уйти воспользовалась. Но я считаю так лучше, чем если бы ведьма сбежала в самый ответственный момент или выкинула какую-нибудь глупость.

— Как вам условия? Полагаю, хорошая плата перед уходом на пенсию будет очень в тему.

Децимала как-то особенно хитро улыбнулась, проходясь вдоль комнаты.

— У меня есть деньги и драгоценности, стратег. Возможно, у меня их больше чем у заметной части свободных граждан Империи. Это награды, подарки, призы. По традиции у раба могут быть сбережения, которые он хранит в храме для выкупа свободы. Я много раз пыталась выкупить себя, но никто из хозяев не согласился. Слишком много золота приносило моё присутствие на арене. Когда запретили женские поединки, я подумала, что это мой шанс. А потом появился Фальвус. И вот я здесь.

— И вы хотите сейчас предложить эти деньги мне? Выкупить свободу?

— Я собиралась, но ваша речь на арене... Получается и выкупится теперь нельзя? Раз я больше не рабыня.

Еперый театр. Вот жеж драмы мне тут привалило. Хотела свободы не давали. Дали свободу всё равно не очень получилось.

— И о какой сумме речь?

— Примерно шесть талантов серебра и один золотом.

Большая сумма, но не фантастическая. В принципе за эти деньги можно нанять какое-то количество бойцов. Обычных людей, конечно. Или дед-казино может что-нибудь наколдовать. Давай как глянем какие у неё характеристики. Может, ну его Приз и давайте мне деньги, Леонид Аркадьевич.

Персонаж:

Сила 25

Маневр 34

Выносливость 32

Базовая мораль 520

Мастерство 44

Так, а что по навыкам.

Алхимическое улучшение тела.

Рецепт: Гармоничное укрепление.

Мастер: Санда Рег Авери.

Человек — хрупкое создание и многие алхимики плоти пытались исправить этот недостаток. Однако подобные рецепты обычно несут множество побочных эффектов, замедляя движения, нарушая гормональный фон и навсегда обезображивая облик. Гармоничное укрепление Санда Рег Авери редкий пример улучшения тела, дающего исключительно плюсы, при условии, если трансформация пройдет полностью успешно.

Эффекты:

— увеличение прочности костей на 53%

— увеличение гибкости костей на 15%

— увеличение прочности связок и сухожилий на 39%

Улучшение интересное, но не самое полезное в нашем деле. Кровотечение в бою несёт гораздо больше опасности чем перелом. Децимале его поставили, чтобы она не получила серьёзную травму во время выступлений на арене. Однако мастерство 44… Это круто. Так может быть всё же Приз, а Леонид Аркадьевич? Только приз, я погляжу, в бой не очень-то рвётся. Неудивительно. В отличие от Касс Децимала вполне обычный человек со своими страхами и проблемами. Она долго выступала на арене, но была там звездой. Рисковала заметно меньше рядового гладиатора. Учитывая её мастерство, популярность и особенности гладиаторского снаряжения, опасность была не так уж велика. И у Децималы имелось некое ощущение контроля над ситуацией. Оттого базовая мораль у неё нормальная, но совершенно не выдающаяся. Нет особенностей типа Хладнокровия или Кровожадности. Выступление в песчаном круге арены были для неё работой, а теперь ее посылают на войну. Туда, где могут ударить в спину, выйти вдесятером на одного, где может прилететь тяжёлый дротик из скорпиона или камень с онагра, где рядом нет благосклонного зрителя и никто не поднимет палец вверх в знак пощады.

— Вот что могу предложить… — произнес я, заглядывая в полные тревоги глаза Децималы. — Вы не будете маршировать в общем строю и штурмовать вражеские укрепления. Пойдете в мою охрану. Впрочем, меня время от времени приходят убивать. И как вы понимаете, для уничтожения стратега враг выделяется все самое лучшее. Так что спокойной жизни обещать не могу. — "Долгой жизни тоже обещать не стану". — Однако в охрану мы отбираем не або кого и рядом всегда будут опытные воины. Как только восстание будет подавлено, то можете уйти на покой или остаться. — "На супер-игру, если уж продолжать сравнения с Полем Чудес". — Плюс буду очень даже за, если вы дадите пару уроков мастерства некоторым моим людям и лично мне. После службы, разумеется, полагается плата. Как такое предложение? Признаюсь, ваш талант интересует меня больше, чем шесть талантов серебра и один золота.

Черт, не уверен, что система адекватно перевела игру слов, но кажется гладиатрикс даже без неё моя речь очень даже понравилась. Децимала несколько секунд молчала, как бы обдумывая предложение, но ответ уже был написан на её лице и это был ответ "да".

— Заманчиво. Вы, конечно, могли заподозрить меня в некоторой трусости, но я стараюсь лишь здраво оценивать свои силы. Один на один мой меч способен на многое. Однако в хаосе массовой рубки, я стою немногим больше обычного ветерана легиона.

Да это мне понятно. Я с самого начала не собирался бросать её на поле боя в рамках строя обычной пехоты. С этим гораздо лучше справляются легионеры. Однако теперь моё желание включить её в охрану звучит как особая милость, которую она сама выпросила и выторговала. Радуется, ну и замечательно.

Однако с ней надо держать ухо востро. Это не Касс, которая максимально мне лояльна. Как минимум, её мог подослать ко мне Фальвус, чтобы шпионить или влиять на мои решения. Как максимум, её могут попытаться завербовать гораздо более враждебные силы, чем толстопузый флотоводец.

— Не хотите ли составить мне компанию на предстоящих играх. Я в гладиаториях не особо разбираюсь. Послушал бы комментарии эксперта.

Она смотрела на меня как-то… странно. Впрочем, ничего удивительного. Думаю, что слишком перегибал с вежливостью, учитывая разницу наших статусов. Тут каждый аристократ или стратег, конечно, не бился в постоянной истерике, приказывая всех пороть и вешать. Однако фильтровать базар местные умели хорошо. Вряд ли какой-нибудь Стилион сказал бы своей пока де юре рабыне: "Не хотите ли составить мне компанию". Это предложение подразумевает выбор и даже некое равенство сторон.

— Как вам будет угодно, стратег. Я с большим удовольствием гляну на арену, не стоя на ее песке.

В итоге она решила сделать мину одновременно покорности и дружелюбия. Децимала волновалась до сих пор. Держалась она хорошо и явно имела опыт общения с людьми высокого статуса, но время от времени некая растерянность проскальзывала в её улыбке. Я так-то вообще по слухам очень страшный. Ем детей на завтрак, призываю демонов на обед. А тут, вместо того, чтобы в профилактических целях, отгрызть ей, например, пару пальцев, играю в какую-то вежливость. Не западня ли это? Не провоцирую ли я специально бывшую рабыню на неподобающее поведение, чтобы сразу растерзать?

Гладиатрикс хорошо владела своим телом. Это не удивительно. Тренировки, бои, выступления. Децемала была воином и актером одновременно. Сейчас она пыталась не выдавать волнения, но оно уже начало просачиваться сквозь барьер. Я вдруг ощутил такую невероятно пьянящую власть… тут передо мной стоит достаточно красивая женщина, да ещё и машина для убийств, если посмотреть её характеристики. Но она, уверен, сделает практически всё что угодно — стоит мне только приказать.

"Может хватит уже играть в хорошего плохого парня, Михаир?" — заговорила со мной некая темная часть моих желаний и говорила она, разумеется, голосом бывшего актуария Стилиона. — "Нравится ее фигура? Ну так скажи ей избавиться от всего лишнего и подойти поближе. Учись получать удовольствие от жизни".

"Так, спокойной". — скомандовал я себе. — "Такую крутую речь толкнул на арене, чтобы теперь самостоятельно всё обосрать? Этой женщине, возможно, предстоит погибнуть, спасая нашу жизнь. И обходиться с ней как с вещью, как минимум глупо. Фигура, действительно, хорошая. Ей бы в нашем мире фитнес блог вести. Но, если я правильно уловил ее настрой, то и до фигуры дойдет постепенно. Даже без всякого БДСМ в стиле хозяин-рабыня".

— Если это все, то увидимся уже на играх завтра. — произнес я.

Надо убрать с глаз долой раздражитель, а то ведь перейду на темную сторону.

Децимала поклонилась аж два раза пока отступала к двери.

— Счастья и славы вам, стратег.

Кажется, она осталась довольна этой встречей. Ну да. Даже какой-то там бонус к морали есть. У меня тоже появился своего рода… бонус к морали.

Касс закрыла за ней дверь и, повинуясь моей воле, начала снимать броню. Сегодня без чемпионки, но замена будет вполне достойная…

Вечером меня снова посетил Рубий Нементил, но играми более не докучал. Он прибыл вместе с одним из центурионов. Пока я тут оценивал фигуры чемпионок, Фальвус таки утвердил состав предстоящей экспедиции. Список кораблей и численность их наполнения.

Ну давайте взглянем на масштаб военной мощи толстого осьминога.

Корабли. Всего их поход отправится 390 тяжелых и средних боевых кораблей и 112 легких суденышек для разведки. Далее приволился список от самых больших до самых малых.

7 сексер

16 квадриремы

54 квинквиремы

156 трирем

157 брирем

112 унирем

Последние представляли собой беспалубные кораблики, чаще всего с одним парусом.

Далее шел подробный список с названиями, количеством моряков и орудий. В это я даже лезть не стал. Надеюсь, что перемещения и маневры в морских боях на себя возьмет сам Фальвус. В баталиях на воде, как я понимаю, много нюансов. В том числе таких, что хоть анекдоты рассказывай. Мол у тебя таран в борту и у меня таран в борту, но есть нюанс. Многое зависит от ветра, течения, типа волн. Недостаточно просто кликнуть на врага и корабли радостно попрут всех месить. Маневр решает. Ти-шадайцы, к примеру, или канртегцы во времена своего величия вообще предпочитали побеждать без абордажа. Перестрелки да тараны. Говорят, некоторые такие противостояния могли длиться по несколько дней. Там всё решало мастерство моряков, а не воинов. Имперцы напротив абордаж уважали, сходясь в этом моменте с многочисленными пиратами. Но даже для абордажного боя противника надо сначала догнать и склонить к этому самому бою. Тут снова решал маневр.

Перейдем к пехоте:

Всего на корабли планировалось загрузить аж 27 тысяч бойцов. Это чисто легионеры, операторы осадных орудий и абордажные команды, не считая гребцов. Если добавить гребцов… получатся какие-то совершенно кошмарные цифры, о которых даже думать стремно. Куда там мой Северный поход. Так, прогулочка в узком кругу друзей.

Из 27 тысяч примерно 9 это Четырнадцатый легион Замыкающий Берг. Сверхкомплектный, давно занятый охраной океанических просторов. Морская пехота, своего рода. У них было много особенностей относительно комплектации и вооружения. Вместо скутумов по большей части овальные клипеусы, окрашенные в сине-зеленый цвет волны. Гладиусы им заменяли более длинные мечи. Среди велитов и вспомогательных частей куча стрелков. Дротикам предпочитали более дальнобойные луки и арбалеты.

Еще 3 тысячи приходилось на вексиляции других легионов, временно переданные Фальвусу.

4 тысячи ауксилариев и вспомогательных частей. Около 2 тысяч наёмников.

Остальные 9 с хреном тысяч это так называемые охотники на пиратов — абордажные моряки, набранные Фальвусом. Фактически они были легкой нестроевой пехотой, заточенной под бой на кораблях.

Броня? Чаще всего лишь шлем. Реже к нему добавляли кольчугу или бронзовую пластину, защищавшую грудь и живот. Щиты в основном круглые или как бы состоящие из двух частей.

Оружие? Арсенал у них был довольно разнообразный. Короткие широкие копья, двуручные топоры и одноручные топорики, архаичные кописы, рассчитанные на рубящие удары, до сих пор отлично показывали себя во флоте, но спаты и гладиусы тоже применялись. Имелся совсем специфический флотский инвентарь типа багров и крюков на веревках, с помощью которых надо было сцеплять корабли.

Когда в бой приходилось подниматься даже гребцам, то для них имелись копья и дротики. Тот, кому доставало сил орудовать тяжелым веслом, сможет пронзить врага. Хватило бы сноровки.

По монстре:

Свои козыри Фальвус на бумаге раскрывать не стал, упомянув лишь "зверей морских и небесных". Причем речь шла не о грифонах. Их в морские многодневные операции не возьмешь. На корабль нельзя посадить — может быть опасен для моряков. А берега будут заняты врагом.

— Когда мы захватим острова, то по плану, который уже обсуждали с дядей, вы останетесь на защите Сейд-Нирама при четырех тысячах бойцов, пока остальные силы атакуют Арад. Если враг попробует осадить вас крупными силами и вывести свой флот, то мы вернемся, чтобы дать морское сражение.

— Четыре тысячи вы сами предоставляете или это считая и моих людей?

— Предоставляем. Но мне казалось, что у вас в отряде исключительно кавалерия. Разве есть резон брать их, если предстоят только морские сражения и оборона крепости.

— Лучников и ещё тех волонтеров из Перинона. Они будут эффективны даже без скакунов.

Четыре тысячи... Вроде и не мало, но не могу сказать что много. Особенно пока не видел саму крепость.

— Что по осадным орудиям? Я не о тех, что на кораблях. Меня интересует оборона крепости. Что-то мы, надеюсь, сумеем захватить, но поверх этого бы хотелось получить еще.

— Поговорите об этом завтра с дядей на играх.

Ну ладно. На играх так на играх.

Ночь не принесла ни снов, ни видений на этот раз. Разве что гром пару раз тревожил мой покой. Гроза пронеслась сквозь восточный город смочив песок и сорвав листья пальм, но к утру все уже высохло, а небо полностью прояснилось. Лишь тягостная влажность воздуха напоминала о ночных событиях.

Пора было собираться на игры.

Арену заметно украсили, развесив гирлянды из разноцветных лент, флажки, венки из свежих цветов и прочую муру. Я прибыл еще до того, как начали запускать основную толпу, чтобы не пришлось толкаться. Ведь даже с кучей охраны лучше не попадать в окружение человеческой массы. Этим можно заметно облегчить задачу потенциальным убийцам.

Со мной был отряд охраны, включая Екила, венаторов, Касс и всадников. Децимала сопровождала меня скорее как дама и оружия не носила.

Мне выделили резное кресло в вип-ложе, а рядом, судя по размеру дивана, будет сидеть Фальвус. Децималу разместили слева от меня, позади первого ряда. Как бы и поговорить можно будет, но и местные обычаи соблюдены. Не могут стратегии и бывшая рабыня публично сидеть рядом.

До игр мы болтали о всякой ерунде. Речь, конечно, зашла о моём происхождении. Про другие миры и каменные шары среди звёзд мне рассказывать было лень. Поэтому я согласился с расхожим слухом, что происхожу из далёкой Кербрии. Даже немного рассказал Децимале о "родине", опираясь на содержание недавнего видения, в котором к берегам холодного континента прибыли мои агенты.

Наконец прибыл Фальвус, а на арене началась какая-то активность.

— Мой племянник уже вас боится. — усмехнулся флотоводец.

— Это проблема?

— Это его проблема. Не смог понять, что за человек перед ним, вот и угодить вам не вышло.

— А что я за человек?

— Человек редкий в наши времена. С простым, даже честным сердцем, но в то же время изощрённым, холодным и коварным умом.

Интересная характеристика. И не очень понятно комплимент это или укор.

— Давайте поговорим об осадных орудиях. — решил перевести тему я. — Сколько смогу взять для защиты Сейд-Нирама? Крепость я пока не видел. Можете как-то описать её, чтобы у меня сформировалось представление о том, как нужно будет строить оборону.

Из дальнейшего описания флотоводца стал ясно, что Сейд-Нирам это крупный портовый город, в котором также есть крепость-цитадель, защищающая саму гавань. Скорее всего, мне предстоит оборонять именно её. Для этого четырех тысяч должно хватить с лихвой.

— Но это все, конечно, на ваше усмотрение. — добавил в конце Фальвус. — Защищать город целиком или только цитадель.

На арене принялись устраивать потешные бои на деревянном оружии. Артисты, можно сказать каскадеры, полностью защищенные стегаными обмотками, должны были развлекать народ до начала основного зрелища.

— Граждане Империи, сегодняшние игры оплачивает… — начали горланить несколько глашатаев.

Я слегка повернул голову к Децимале и спросил.

— А что ты об этой Итке скажешь? Ну татуированной. Она тоже известная гладиатрикс была? Вы с ней не дрались?

— В каком-то смысле стратег… — прошептала брюнетка. — Наверное, можно её так назвать. Она много выступала на арене. Но мы с ней, слава богам, не дрались. Иначе нас обеих не оказалось бы в вашей армии.

— Она сражалась только до смерти? Не жалела соперниц? Я думал, что судьбу побежденных решает зритель или устроитель игр.

— Итка — преступница. И большую часть своих выступлений на арене она провела не как гладиатрикс, а как приговоренная к смерти.

Ах, вот оно как…

— В основном ее выпускали против чудовищ, но и нескольких гладиаторов она убила.

На арене тем временем началась казнь. Шестерых шаддинцев, связанных между собой за пояса и с двумя короткими копьями в качестве оружия, выставили против нескольких львов. Когда первый был убит, остальным пришлось тащить фрагменты его трупа на веревке, заодно пытаясь отогнать наседающих хищников.

— И как долго её пытались казнить?

— Она продержалась на арене три с половиной года. Где-то двадцать пять боев. Её хозяин придумывал все более сложные испытания, но всё же оставляя ей шанс.

— Хозяин? Ты же говоришь она была преступницей, а не рабыней.

— Да, стратег. В Империи существуют частные казни. Когда некто покупает преступника, обязуюсь казнить его и предоставить доказательства смерти.

А… точно. Мне когда-то рассказывали про эту фигню. Жертв выставляли на арены, использовали как реквизит спектаклях или просто замучивали какие-нибудь извращенцы.

— Самое странное, что она так и не была оправдана. Я об этом не слышала. Но раз она здесь, то, наверное, приговор все же отменили.

Но теперь ясно, что у неё за беды башкой. Три с половиной года ждать своей казни, сражаться против чудовищ и гладиаторов, зная что дальше ждёт лишь ещё один смертельный бой и так до первого поражения, до самого конца… Такие как Децимала могут рассчитывать на относительно счастливый финал, а тут прям тру безысходность.

— А в чем ее обвиняли?

— Она, кажется, была акробатом и убила своего наставника. Сбросила с каната или камнем забила. Тут слухи разнятся. Про неё вообще ходило много слухов. Говорили, что когда она висела на кресте, то фурии — воплощения мести забрали её разум как наказание за преступление. Не знаю насколько это правда, но Итка безумна.

Фальвус услышал наш разговор и решил вмешаться.

— Даже бешеная собака полезна, если ее можно натравить на врага. Итка управляема. Мы это тщательно проверили. Сейчас, когда война обрела размах эпический, даже мифологический, преступникам надо дать шанс умереть за Империю.

— Конечно, вы правы, уважаемый стратег. — извиняющимся тоном произнесла Децимала.

Её предыдущий отзыв о ментальном состоянии бывший преступницы, можно счесть критикой выбора флотоводца. Пусть теперь она в моей, а не его власти, но огорчать такого человека как Фальвус все равно опасно для здоровья.

В целом игры прошли без особого накала. После моего запрета на участие в боях тех двадцати пяти, на арену пришлось выпускать только новичков или приговоренных преступников из числа мятежников.

— Тебе, наверное, стыдно за них, Децимала. — усмехнулся Фальвус, когда двое начинающих гладиаторов запнулись и упали друг на друга. — Ты уж показала бы класс. И было бы славно выпустить на арену того старого полуциклопа… Как его?..

— Пакос, господин стратег. Его зовут Пакос.

— Точно! Говорят, он может разорвать человека пополам. Да?

— Верно, господин стратег.

— Рвать он будет теперь уже вне арены. — с удовольствием ответил я.

Несмотря на отсутствие топовых бойцов как-то растянуть игры на семь-восемь часов у Нементилов получилось. Скучная повторяющаяся бойня. Каждый раз глядя на мою безразличную физиономию, Фальвус с театральной драмой сетовал, как было бы приятно увидеть на арене настоящих мастеров и мастериц клинка, а не вот это все. Я намеки стоически игнорировал. Подумаешь, испортил себе и окружающим зрелище. Не в первый и не в последний раз, думаю.

Вечером, уставший и с разболевшейся от шума толпы головой, я отправился в свои покои давить подушку.

Круг, разделенный на четыре части. Звук гонга, стрелка рулетки попадает в сектор "Чужие сны".

Хм, интересно. У меня так много новых бойцов появилось. Можно выбрать… Децималу? Может лучше эту чокнутую? Вряд ли чего особо полезного узрю, но любопытно, что у нее был за хозяин. Такой выдумщик… Казнить три с половиной года. Может нас когда-нибудь сведет вместе недобрая судьба. Хоть буду знать с кем имею дело. И ведь даже жаль эту акробатку. Хочется попробовать убрать из ее психики весь этот пиздец, но, кажется, он несущая конструкция… И если все сделать неправильно, то она окончательно двинется, а главное станет бесполезной. Ладно. Пока смотрим видео на ночь. Тьму передо мной сменило яркое солнце Империи. Вечер на каменистом холме у дороги. Западнее виднеются стены столицы и белым мрамор великих ее построек.

— Пшла! — гнусаво кричит загорелый мальчишка и отгоняет веткой ворону.

Заодно он пару раз с садистким удовольствием хлещет по голым ногам преступницу, висящую на кресте. Таких крестов здесь семь. Двое или трое мальчишек из местных отгоняют птиц и зверей от казненных, точнее казнимых. Недалеко дежурит, расположившись в тени, небольшой дозор из городской когорты. Их задача время от времени снимать мертвецов, чтобы эдил зафиксировал смерть. Вороны могут обезобразить лицо, сделав опознание проблемным. Не подкупили ли сообщники преступника солдат? Не подменили ли тело другим мертвецом? Поэтому солдаты заплатили чуток местным бездельникам, которые за них отгоняют птиц прочь.

— Сдох кто?! — крикнул солдат мальчишкам.

— Неее! — раздалось в ответ.

— Старика проверь!

Итку фиксировали на кресте толстые верёвки, глубоко врезавшиеся в кожу. Гвоздями никто прибивать не стал. Это больше для красоты. Для политических. Обычному уголовнику достаточно верёвки, двух перекладин и караула, а кого-то на столбе вешали, обходясь без лишней деревяшки.

Итка казалось моложе. Не было всех этих шрамов и татуировок, но выглядела она ужасно. Хотя чего можно было ожидать после… А сколько она висит? Кожа покраснела и пошла волдырями от безжалостного Солнца, пыль осела на волосах, одурманенный взгляд бессмысленно пялился в вечернее небо, губы высохли и потрескались.

— Старик сдох! — радостно отчитался мальчишка.

— Пошли снимать? — предложил один из солдат.

— Да пусть пока висит. — ответил ему другой. — Эдил будет только завтра. Эй смотри!

Напротив холма с крестами остановилась большая процессия. Девять конных ликторов, полдюжины охранников и колесница с балдахином. Приехал кто-то облеченный высокой властью. Из колесницы вышли двое и медленно направились к крестам. Перед ними семенила маленькая девочка, одетая во всё белое. Она несла с собой корзину, полную бутонов или лепестков, и рассыпала их перед одним из гостей лобного места. Какой-то религиозный ритуал, наверное.

Через минуту я смог рассмотреть их ближе. Цветы под ноги кидали высокому, худому мужчине. Его полностью лысая голова немного смахивала на череп, в который зачем-то вставили живые глаза. За ним шел невысокий кто-то, скрывавший лицо за капюшоном и вуалью.

Лысый в сопровождении двух ликторов о чем-то долго шептался с солдатами. Затем один из них принялся указывать на казенимых.

— День. Вон тот полтора. Девчонка третий.

— Третий день? — мягким голосом произнес лысый, плавно смещаясь в сторону Итки. — Вы давали ей пить?

— Утром был дождь. И она из уличных акробатов. Крепкая. Ее возьмете?

— Я возьму всех. — с улыбкой произнес визитер. — Сейчас дам бумаги. Вы мне только скажите какие вписать имена.

Вскоре к кресту Итки подошли двое солдат и пара охранников визитеров.

— Иногда смерть на кресте это довольно интересное испытание воли. — произнес лысый, обращаясь к своему спутнику. — Если воды достаточно, а солнце не успевает убить человека быстро, то дальше всё зависит от его собственных сил. Будучи подвешенным и привязанным, он должен немного сменить позу, чтобы сделать вдох. Иначе диафрагма не сможет работать. Первые несколько часов это ерундовые усилия даже для хлипкого человека, но через день или два… Каждый новый вдох становится испытанием на прочность. Мышцы болят, хочется спать, хочется сдаться. Для нашего дела эта девушка не подходит. Но я хочу перевесить её к себе, напоить, закрыть солнце, защитить от холода. Тогда останутся только она, её сила воли и смерть. Мы посмотрим как далеко она зайдёт. Снимайте ее.

Мир погрузился во тьму. Наверное, Итка потеряла сознание или провалилась в сон.

Снова свет, но уже не такой яркий. Итка снова висит, но уже не на холме. Комната вокруг напоминает храм или гробницу. Странное место. Посреди каменный стол, к которому прикован полностью обнаженный юноша. Его тело покрывает сложный узор из татуировок. Линии, спирали, отдельные фразы, целые предложения и небольшие рисунки. Над ним стоит тот самый лысый, а в руке его длинный нож с обратным изгибом, немного напоминающие слишком прямой серп. Юноша жив. Во рту его кляп. Рядом стоит тот самый невысокий в плаще, который всё ещё прячет лицом. И начинается кровавое действо. Нож ложится на татуированную кожу. Сквозь полусон Итка фрагментами наблюдает ритуальную расправу. Вой жертвы, сдавленный кляпом, быстро утихает

Юноша мертв, а девушка на кресте пока жива. Колдун или жрец достаёт из тела парня внутренние органы, раскладывая их вдоль орнамента на каменном столе. Он мнет их в руках, долго смотрит на них, жжёт какие-то травы, пьёт зелья, бросает кости, размещает на теле жертвы драгоценные камешки и смотрит, как свет фонаря проходит сквозь них.

— Все. — наконец произносит лысый. — Я знаю время и место. Разброс, конечно, будет велик, но таковы издержки моего искусства и вашего запроса.

Ага. Похоже, что этот человек — гаруспик. Гадатель на внутренних органах жертв. Впрочем, я не знал, что для этого используют и людей тоже. Обычно в качестве жертвы выступает курица или ягнёнок.

— Ну же, боги. Я жду вашего ответа. Обрушьте его как Теус молнию и не тяните больше время! — с нетерпением восклицает гость.

Его голос… Я узнаю его голос. Он моложе, тоньше, чуть другая интонация, но сомнений быть не может. Под капюшоном скрывается Лиаридан Стилион, собственной персоны.

— Хорошо. — размеренно отвечает гаруспик. — Мой ответ вам понравится и не понравится одновременно. Придётся проявить терпение и ждать…

Видение оборвалось. Черт, как не вовремя то. Мне уже стало интересно зачем Стилион обратился к гаруспику.

Видение оборвалось, но я еще не проснулся. Напротив. Мой разум затянуло в новое видение… Кошмар точнее. Я опять сидел в темном сыром лесу на Севере. Гробовая тишина. Черные стволы деревьев блестят гнилостной влагой, сырая листва вокруг, а передо мной едва тлеет кислотным оранжевым огнем слабый костерок. Дым, поднимаясь от него, конечно же, закручивается в спираль.

— Ты снова в опасности… — донесся из темноты голос Эйлит или чего-то подражающего ее голосу.

— Снова яд? — спросил я с тревогой.

У Фальвуса, конечно, есть маг спецы, но очень уж неохота опять валяться еле живым неделю.

— Не яд или яд… Опасность надвигается…

— Надвигается? — усмехнулся я в темноту. — Да она всегда рядом со мной.

Тут меня накрыло градом смутных образов, перемешанных с мороком и дымом.

Бурное море, зарево пожара у горизонта, какие-то две смазанные фигуры за столом: одна тонкая, высокая и светлая, другая широкая и блестящая медью, затем каменная стена, из которой вдруг появляются десятки руки и тянутся ко мне.

Очнулся, как водится, в холодном поту. Утро? Утро. Черт, вот после некоторого перерыва опять начались всякие приходы. Но хоть не отравлен. Пока. Эйлит или кто-то там теперь решили предупредить заранее. Хорошая тенденция. Однако… Я вдруг вспомнил Чужой Сон, взятый от Итки. Стилион и гаруспик, причем не из тех, кто за пару медяков гадает на рынках. Предсказатель что-то разузнал для него. Время. Место. “Придётся проявить терпение и ждать…” Это было три-три с половиной года назад. В голове вдруг зародилась шальная мысль: а что если Стилион пытался узнать время и место… моего появления. Ну или появления нового стратега. Не обязательно меня лично.

Не знаю точно кто этот бывший хозяин Итки, но хорошо бы с ним поговорить.

— Стратег! — раздался стук в дверь. — Вам послание и говорят, что срочное, но принес его какой-то местный.

Хм, а не та ли это опасность, о которой предупреждал сон?

— Это письмо?

— Да.

— Войди, открой его и положи на стол.

Не стану трогать его голыми руками. Когда стражник вошел, положил письмо и скрылся, то я камерой подлетел к бумаге. На ней был начертан сложный орнамент зашифрованных символов, которые разве что стратег может считать своим даром.

“Я надеюсь, глубокоуважаемый Михаир, что это послание дойдет до вас в ближайшее время. Мне, кажется, удалось незаметно ускользнуть из Перинона, когда госпожа Телура и Хилвисмера покинули город. Прошу вас, нам нужно встретиться как можно скорее. Я буду ждать вас в двухэтажном доме у западной стены города Несена сразу за рынком. Желтый платок будет висеть в окне. Прошу вас еще раз, умоляю — поторопитесь. Я должна передать вам все как можно скорее. С тысячью извинений, если отвлекаю вас от дел войны и политики. Ар-Арамиа”.