Глава 10

Гванук больше не был адъютантом! Ну, точнее, когда вернется, он снова им станет… Но сейчас он:

— Советник-представитель Южной армии при командующем Хисасе Мацуура!

О не удержался и снова произнес это вслух. Тихонько, но смакуя каждое слово. Когда армия из отрядов князей провинции Хидзен была направлена на покорение владений клана Асо, генерал Ли подошел к своему адъютанту и так прямо ему и сказал:

'Я вижу ты тяготишься моим обществом, О, — он остановил страстные возражения Гванука уже привычным жестом. — Не спорь. Давно вижу. Да и нужно пробовать тебя в иных делах, мальчик. Дадзайфу ты неплохо оборонял… Поедешь вместе с Хисасе. Я ему в помощь отправляю две батареи — восемь пушек, и три роты Стеновиков для их охраны. Надеюсь, нашим в ближний бой лезть не придется. Но, на всякий случай, с отрядом пойдет Ли Сунмон. Он самый разумный. В случае крайности ему поручено взять в свои руки всем войском. Хотя, надеюсь, не дойдет до такого. А ты будешь при Мацууре состоять для поддержания связи нашего экспедиционного корпуса с союзниками. Это официально. Неофициально же: смотри за всем. Что делают ниппонцы, что говорят, как будут вести себя с Асо и другими. Мне потребуется детальный отчет. Про верность союзников. Про их эффективность. Про сложившиеся отношения между нашими даймё. Любая деталь важна.

И вот Гванук ехал в свите командующего, который вёл на восток более десяти тысяч воинов со всего Хидзена (плюс отряд сюго Сёни). Считалось, что на один клан Асо этого более чем достаточно. Но, если тот сможет призвать в свои ряды князей со всей провинции Хиго, то станет уже тяжко. Ли Чжонму приказал исходить из того, что бывшие лидеры провинции — дом Кикучи, их сторонники да обычные трусы — отсидятся в сторонке. Но советовал готовиться и к плохому раскладу.

Пять сотен бойцов Южной армии были здесь, как капля в море. Но очень важная капля.

— Сможем ли мы возвести укрепления, как на Онге и расстрелять врага в поле? — спрашивал Мацуура, наслушавшийся рассказов Садаки.

— Я бы не стал на это рассчитывать, господин, — Гванук с поклоном ответил сам, не уточняя у своих командиров. — Пушек только восемь, а не двадцать, как было при Онге.

— А почему старый генерал дал так мало пушек? — нахмурился командующий.

— Да простит мне мои слова, господин, но и восемь — это излишне. Дело не в пушках, а в порохе. Зарядов у нас примерно на 15–20 выстрелов из каждого орудия. Это всё, что осталось после большой битвы. Так что против войск в поле лучше не использовать, пушки больше пригодятся при штурме замков. Возможно, штурмовать придется не один и не два.

Квадратный самурай (Гванук слышал, что так его прозвал сиятельный) мрачно сопел, но не спорил. Понимал, что на штурме замка можно и тысячи людей положить. И он прекрасно помнил, что чосонцы захватили невероятно крепкий замок Аябэ за полдня… сорвав ему, тем самым, хитрый план по уничтожению этих самых чосонцев.

Боги играют с людьми… Теперь Хисасе Мацуура — один из виднейших помощников генерала Ли Чжонму. Который из его рук получил и старшинство в своем клане, и целую провинцию в управление, и свободу, а, возможно, даже и жизнь. Разве измеришь благодарность за такое?

До провинции Хиго войско дошло без проблем. На западе острова Тиндэй есть огромный залив. Если на его западном берегу находится гористая провинция Хидзен, на северном — плодородная Тикуго, то на восточном — как раз Хиго, с которой не всё просто. Вдоль берега места равнинные (по ним и шло войско Мацууры), а вот в глубине — огромный горный массив с пологими склонами и, как бы, «снесенной» вершиной. Навроде плато.

Армию вторжения встретили еще у побережья, неподалеку от замка Кумамото. Не войско, не послы, а большая и странная делегация. Помимо стражи из самураев и ямабуси, основную массу ее составляли священники. Гванук удивился и обратился за разъяснением к Мацууре.

— Асо — один из древнейших кланов Ниппона. Испокон веков они считаются хранителями и защитниками храма Асо-дзиндзя. Многие из Асо — сами священники. И храм этот на Тиндэе очень уважаем. Он оберегает весь остров от убийственных стихий.

Командующий добавил, что в храме почитается 13 ками — местных духов — старшим из которых был некий Такэйватацу. Внук первого священного императора и брат второго.

— Интересно, а почему это императорского родича чтут здесь, на Тиндэе? — подивился адъютант (вернее, советник!). — Ведь этот остров подчинился императорской власти много-много позже первых правителей.

— А вон у этих и спросишь, — кивнул в сторону жрецов Мацуура.

Но поговорить по душам не вышло. Священники набросились на южан с укором, с проклятьями и чуть ли не с руганью.

— Подите прочь от священных земель Асо! Тревожные времена настали! Мы денно и нощно оберегаем покой нашей земли! Прочь, прочь, нечестивцы!

Всё это было проделано изощренно, с пениями, плясками, воскурениями и призывами сил ками. Даже иноземец Гванук заробел от всего этого. Он привык, что духов местностей надо чтить, даже если они чужие и не покровители твоей семьи, твоей общины. Духи мстительны…

По счастью (для дела Южного двора) Мацуура нисколько не впечатлился этими телодвижениями. Лениво развалившись в седле, он поглаживал шею своей лошади, покуда священники не выдохлись. После чего с неискренней улыбкой объявил:

— Пусть клан Асо и те, кто служат им, признают истинную власть Южного двора. Пусть поклянутся и отправят в Хакату своих представителей — к генералу Ли Чжонму, который представляет на Тиндэе старого владыку. Сделайте это — и живите, как жили. Творите свою волшбу.

Священники снова заголосили! Они, мол, люди божьи, не их дело вести переговоры. Они оберегают лишь мир людей от гнева вышних сил. И не стоит им мешать в этом.

— Тогда зачем ко мне пришли вы, если вы ничего не решаете? — с таким же неискренним гневом закричал Мацуура. — Идите в свои святилища и пришлите ко мне людей даймё Асо, достойных говорить с сюго! Передайте, что я встречу их в замке Кумамото.

— Господин Асо не давал тебе дозволения вступать в замок Кумамото! — закричали священники.

— Я не нуждаюсь в разрешении, — гордо подбоченился Хисасе Мацуура, на этот раз совершенно искренне. — И войду в замок сам. Может, после этого ваш господин поймет, что ко мне надо посылать людей важных, а не жрецов с бабкиными сказочками.

Гванук аж восхитился дерзостью и бесстрашием командующего. Вот это достойный продолжатель дела Ли Чжонму. А уже как священники обомлели! Кажется, тех, что постарше удар хватил.

— Скажите же, хоть, от каких бедствий вы страну защищаете? — Гванук решил не только свое любопытство утолить, но и утешить этих бедняг в балахонах. — А то мы ничего не знаем.

Священники тут же выплеснули на советника-адъютанта целое ведро всяких сведений. Оказывается, в древности вместо гор на востоке было великое озеро. Гванук не понимал, как озеро могло бы вместо гор, но еще больше его поразило то, что именно в этом озере жил великий Намадзу. О Соме, потрясающем весь Ниппон, он слышал уже не раз, но, чтобы столь великий дух обитал как раз тут — слышал впервые.

— Такэйватацу-но-Микото прибыл сюда, ударил ногой по западной стене — и образовалась великая трещина Татено, по которой озеро и стекло в море! Такэйватацу упросил Сома уйти отсюда и поселиться под горы Касима, откуда тот и тревожит землю до сих пор.

Описывая всё это, старый жрец постоянно тыкал пальцами в разные стороны: вон там озеро, вот тут трещина, а вот под теми горами дрыхнет и ворочается Сом-Намадзу. Просто-таки места полные волшебства.

— Понимаешь теперь, чужеземец, как важно наше служение? В Асо-дзиздай каждый год проходят фестиваля паломников для умиротворения духов воды и духов огня, и прямо сейчас…

— Идите уже и умиротворяйте! — прорычал Мацуура. — Не испытывайте моего терпения! Что сказать вашему господину, вы уже знаете.

…Замок Кумамото решили брать на следующий день. Стоял тот почти на равнине, посреди рисовых полей и деревень. Лишь небольшой холм, не выше, чем в Дадзайфу.

— Разнесите мне передовую площадку умадаси, — приказал командующий Ли Сунмону, руководящему всем корпусом Южной армии.

Пушки выдвинулись вперед, встав от ближайших ворот в двух перелетах стрелы. Канониры с помощью Стеновиков быстро возвели небольшие насыпи, развернули орудия и орудийные ящики и начали бить по умадаси. Замок здесь даже не был защищен рвом, только вкопанными рядами кольев и засеками из колючих деревьев. Но ровного места тут было мало, так что союзники растеклись большой неорганизованной толпой по сторонам. Конные самураи подъезжали к дальним валам и стенам, пытались стрелять из луков — им все равно почти не отвечали.

Но не успели Псы сделать и двух выстрелов, как вдруг покалеченные ворота распахнулись и оттуда повалили сотни самураев! С луками. Гванук смотрел на это издали, так как находился при командующем. Увиденное повергло его в ужас! Лучники подбежали на расстояние полета стрелы и начали обстреливать пушки. Стеновики кинулись на защиту, но им нечем было стрелять в ответ. Части Южной армии оказались под угрозой расстрела.

— Хисасе, пошли туда конницу! — закричал Гванук. — Срочно! Ты останешься без пушек!

Мацуура молчал.

— Ты не слышишь? Нашей армии угрожает гибель!

— Что могут сделать стрелы бронзовым пушкам?

— А что смогут сделать пушки без канониров?

Квадратный самурай заскрипел зубами.

— Я убежден, что Ли Сунмон позаботится о ваших пушках.

Гванук схватился за голову. Треклятый самурай ничего не понимает! Хотя, оказалось, что сюго не ошибся. Ли Сунмон совершал резкие броски щитовиков вперед, отгоняя самураев, затем возвращал своих людей назад. За это время канониры ловко запрягли пушки и ящики лошадьми и начали быстрый отход назад. Гванук даже не знал, что Собачий полк может передвигаться так быстро. Защитники Кумамото взвыли и кинулись вслед за пушками. Они явно уже были наслышаны об этом оружии и хотели захватить или уничтожить именно его.

Копейщики встали стеной, но самураев было уже вдвое больше. Роты Сунмона медленно отходили, насаживая самураев на копья. Те обтекали щитовой строй, выходили на фланги и снова хватались за луки. Одна пушка уже остановилась, так как всех тянувших ее лошадей перебили.

Гванук страшно переживал за своих и буквально рычал от равнодушия проклятого Мацууры! Ему хотелось забыть о приказе генерала и кинуться на выручку Южной армии. Хотя бы и в одиночку! И, конечно, в волнении он позабыл следить за всем прочим.

А между тем, конница Мацуура, гарцевавшая перед стенами, заметила, что Стеновики и Псы оттянули вражеских самураев за собой достаточно далеко от умадаси — и ринулись к воротам! Нахлестывая лошадей, они сходу захватили вход в замок — и устремились к насыпному мосту, ведущему к основной части укреплений.

Вот чего хотел Мацуура — выманить врага подальше от стен, занять самое уязвимое место — мост — чтобы защитники не успели его снести. Увидев, что эта часть плана удалась, он махнул рукой — и вся пехота провинции Хидзен повалила на помощь Стеновикам, а конница — к воротам, на помощь передовому отряду. В короткий срок замок был захвачен, менее тысячи его защитников — уничтожены. А единственные заметные потери понесли только роты полка Стены.

Хисасе Мацуура был очень доволен.

Два дня его люди нещадно грабили замок. Приказ Ли Чжонму «не грабить простолюдинов» продолжал действовать, и Гванук строго следил, в том числе, и за этим, но вот Кумамото тут оказался совершенно беззащитен. Захваченная крепость оказалась не особо богатой, но здесь нашлось огромное количество риса, собранного со всей прибрежной равнины. Его спешно отправили в Хидзен и Дадзайфу большими караванами, вместе с ранеными.

А через два дня к замку пришло новое посольство. Уже серьезное, с членами клана Асо. Правда, прошло оно столь же безрезультатно. Мацуура бранился, выдвигал меч из ножен, поскольку послы категорически отказывались подчиниться Южному двору и всё пытались вести беседу о выкупе. Прогнав их, сюго велел готовиться к походу. Увы, приказ удалось выполнить лишь через день: очень трудно было управлять многочисленными князьями.

Войско двинулось на восток, к Татено. Это и впрямь оказалась трещина — узкое длинное ущелье, не более трех ли в ширину. Горы сжимали его с обеих сторон, становясь всё выше с каждым шагом. А по дну ущелья текла полноводная Белая река. Гванук вертел головой из сторону в сторону, любуясь на живое свидетельство легенды. Именно сюда, получается и пнул ногой могучий внук первого императора Такэйватацу. А по этой долине полз покорный демон-Сом, кроша телом скалы, сминая их в причудливые складки…

А из складок внезапно полезли воины.

Войско Мацууры растянулось на многие ли, но тайные враги ударили четко в том месте, где усталые лошадки волокли пушки и снарядные ящики. Самураи Асо рвались к чудо-оружию, и они могли бы добиться успеха, да только Ли Сунмон словно ждал этого. Его роты шли как раз по обе стороны от канониров и быстро выстроили две крепкие стены щитов! Пока Мацуура орал, нахлестывая коня, пока нашел гонцов и послал их к князьям, пока те развернули свои отряды — три сотни Стеновиков держали натиск почти тысячи бойцов Асо. Враги тоже были пешими, ибо прятались в скалах, большинство из них оказались без луков, так что копейщики неплохо держались. Когда же сверху и снизу ущелья накатили волны кавалерии провинции Хидзен, местные тут же кинулись в горы, где большинство благополучно укрылось.

Нападения случились еще дважды, но не были и вполовину такими опасными — теперь южане шли настороже. Но войско Мацууры потратило на переход по Татено целый день! Лишь к вечеру последняя тысяча, прикрывающая пушки, добралась до выхода из трещины — и Гванук невольно остановился. Никакое это было не плато! За возвышающимися горами скрывалась огромная зеленая котловина! Наверное, семидесяти ли в поперечнике. Как будто, кто-то не просто срезал великую гору, а еще и выкопал в ней яму.

«Видно, тут и было то самое озеро с Сомом» — восхитился адъютант-советник.

В центре долины возвышалась группа конусовидных гор — будто, детеныши, той великой горы, которую «срезали» неведомые силы. И один из конусов густо дымил. Вероятно, от подобной угрозы и защищал людей храм Асо-дзиндзя.

…Ночью на лагерь снова напали. По счастью, вечером Ли Сунмон лично подошел к Хисасе Мацууре и попросил его организовать оборону лагеря «как принято в Южной армии». Поэтому нападавших быстро обнаружили, подняли отряды по тревоге и даже близко к пушкам подобраться не дали. Но квадратный самурай всё равно был в ярости.

— Подлые Асо! Только оттягивали время, чтобы собраться и засады устроить! Никакой чести! Сровняю их проклятый замок с землей!

И он бы действительно это сделал, будь у Собачников достаточно пороха и ядер. Замок Асо расположился в северной части долины. Он был отлично укреплен, имел ячеистые рвы унэбори, несколько площадок-уступов. И просто битком набит войсками. Конечно, вряд ли, их там больше нескольких тысяч, силы Мацуура превосходят Асо раза в три… но они находятся в замке, что дает им немалое преимущество.

Пушки полка Пса буквально вспахали центральное умадаси с деревянными воротами, пока пара тысяч асигару засыпали ров. Копейщикам было страшно работать под дымом и грохотом, но они справились. После чего, покричав безрезультатно оскорбления и вызовы, самураи провинции Хидзен спешились и двинулись на приступ. Первую — расстрелянную ядрами — платформу заняли быстро, успели занять разрушаемый мост… А вот за второй уступ бились весь день до темноты: Асо и их союзники дрались за каждый дом, за каждый коридор. На следующий день Мацуура сам повел в бой свежие силы и подобрался к главному двору — куруве. Но его окружала глинобитная стена и закрывали мощнейшие ворота.

Внезапно на помощь командующему пришел Гванук, бившийся весь третий день рядом с сюго Мацуура. Друзья Головорезы дали пареньку в дорогу две гранаты. Вот их-то советник и решил использовать. От генерала Ли и полковника Чахуна он уже много узнал о свойствах пороха. А взрыв горы над Аябэ-дзё видел лично. Поэтому, под прикрытием самураев, Гванук подрыл небольшую ямку под одной из створок, положил туда обе гранаты и придавил снаружи трупом врага, чтобы сила заряда не уходила в стороны. Постарался поджечь оба фитиля одновременно и с диким криком «Назад!» побежал прочь от ворот.

Гранаты рванули почти одновременно. Труп отлетел в сторону, левая створка, окутанная дымом, приподнялась чуток… и вернулась на место, перекосившись. Все клинья и скобы выбило, веревки порвало, так что воротина висела только на одном запорном брусе. С радостными воплями самураи Хидзена кинулись вперед, хватая и оттаскивая ее в сторону.

Дальше завязалась страшнейшая бойня — на куруве оставалось еще около тысячи живых врагов. Только на следующий день атакующие ворвались в само здание замка. Здесь отчаявшиеся защитники уже начали сдаваться, но всё равно враг мог подстерегать в любой комнате.

— Ха! — Гванук резким движением вырвал легкую рамку бумажной двери и ткнул мечом прямо перед собой.

В крохотном помещении никого не было. Почти никого. На циновке сидела (вернее, испуганно вскочила) совсем юная девушка: густые волосы убраны в замысловатую прическу, просторный халат, синий с серебром. Опустив глаза и сведя ладони впереди, девушка прижалась к дальней стене.

— Умоляю вас! Не сделайте мне злого! Я… пленница в этом замке.

Гванук застыл в проходе. Какая маленькая, тоненькая и хрупкая… Разве можно причинить ей зло.

— Не бойся… — голос внезапно сел. Гванук смущенно прокашлялся. — Не бойся ничего, госпожа. Я… мы освободим тебя. Не могла бы ты… назвать свое имя?

— Айдзомэ…

…Вот я одна, и покрыто росой

Мое изголовье из трав…

Загрузка...