Пограничник. Том 2: Смертельный дозор

Глава 12

— Я понимаю, что это будет не совсем законно, — начала Наташа растерянно, — но…

При словах «не совсем законно» я хмыкнул. Как это на нее похоже. В молодости она была очень озорной девчонкой. Иногда мне даже казалось, что нарушить правила — ее увлечение.

Чего стоило одно из наших свиданий, особенно запомнившееся мне. М-да… Из памяти такое теперь не вымарать. Было нам тогда лет по двадцать. Я приехал на побывку в «Московский», а Наташа — на летние каникулы после института, вернулась к отцу, в наши края.

Гуляли мы с ней теплой и душной, словно парное молоко, ночью. Ну и приспичило ей вдруг поесть яблок. Недолго думая, она взяла да и полезла в первый же колхозный сад, у которого мы прогуливались. Ну а я что? Молодой, горячий. В грязь лицом перед девчонкой ударить не хотелось. Ну и полез следом.

Надо признать, что местная сторожиха — тучная женщина могучих габаритов, оказалась на удивление хорошим стрелком. Не дать, не взять ночной снайпер.

Короче… Из сада мы унесли не только с десяток яблок, но и грамм пять соли, застрявшей у меня в спине.

— Но? — Я улыбнулся Наташе.

— Но… я очень давно не видела Мусю. А очень хочется посмотреть на нее своими глазами. Если…

Девушка снова замялась. На ее лице выступил румянец. Подсвеченный желтоватыми фонарями собачьего питомника, он показался мне очень милым.

— Хочешь, чтобы я тебя к ней провел, — догадался я

— Ну… Просить о таком мне сложно, Саша. Если твой начальник узнает, у тебя проблемы будут…

— У тебя тоже.

Наташа погрустнела.

— Да, глупая была идея. Прости. Я не…

— Хорошо. Проведу.

Девушка вдруг уставилась на меня и округлила глаза. Несколько мгновений в них стояло настоящее удивление, а потом оно сменилось детской радостью. Наташа широко улыбнулась и кинулась ко мне. Обняла так резко, что мы оба чуть было не грохнулись с присядок прямо рядом с Булатом.

Пес, побеспокоенным резким порывом девушки, даже голову поднял, навострил уши. Во взгляде его читалось немое «вы че, больные?»

— Спасибо, — прошептала Наташа мне на ушко.

— Не за что, Наташ. Не за что.

— Говорите, начальник отряда был в курсе? — Спросил Таран, устало хмурясь.

— В курсе. — Вздохнул особист и пригладил черные волосы

— А мне чего не сообщили?

— Надо было, чтобы застава работала совершенно естественно. Люди Юсуфзы наверняка наблюдали за вами с того берега Пянджа. Да и секретностью рисковать было нельзя.

— Товарищ капитан, вы считаете, что у нас на заставе, кто-то может сливать информацию врагу? — Мрачно спросил начзаставы.

— Пока что я ничего не считаю, Толя.

Таран, стоявший у письменного стола, медленно сел на свое место.

— Вы же понимаете, как нелепо это звучит?

— Я ничего не считаю, — повторил особист. — И все же… Сколько на заставе служит узбеков? Таджиков?

— У нас ведется тщательная политическая работа. Кроме того, будь они хоть чуть-чуть подозрительны, не попали бы в погранвойска. А еще, при всем уважении, вы и сам из малых народностей.

— Помнишь историю про того парня и платочек? Ну, когда погранец чуть собак с конями у себя на заставе не потравил?

— Помню, — вздохнул Таран. — Но это частный случай. Он ничего не доказывает.

— Но и не опровергает необходимость контрразведки. Внутренней тоже — возразил Шарипов. — Идет война. Тут ничего не поделать. А на войне всякое бывает.

— У вас есть основания что-то подозревать?

— Открой-ка карту, Толя, — устало нахмурился особист.

Таран встал из-за стола. На мгновение замер, сверля Хакима взглядом, потом проследовал к секретной карте участка, спрятанной за занавеской. Открыл.

Шарипов пересел на своем стуле и оказался на нем верхом, лицом к карте. Сложил руки не спинке.

— Где у тебя тут НВДНГ?

— Вы и сами знаете, — Сурово заглянув Шарипову в глаза, сказал Таран.

— Знаю. Но ты покажи, для наглядности.

Начзаставы вздохнул. Потом ткнул пальцем.

— Первое направление наиболее вероятного движения нарушителей границы — Дастиджумское ущелье. Вот тут, прямо на берегу Пянджа.

С этими словами начзаставы указал на карте место на берегу, чуть левея заставы Шамабад.

— Т-а-а-а-а-к… — протянул особист.

— Второе здесь. У истоков Пянджа, в горах. Отсюда можно выйти по берегу прямиком на кишлак Шони-Пунь.

— Верно. А где нападали люди Юсуфзы?

Таран наморщил лоб.

— Тут, тут и тут.

— И все направления движения проходят так, будто банда специально нападала в обход обоих НВДНГ. Хотя Дастиджумское ущелье — самое удобное место, чтобы перейти тут Пяндж. Могли они пойти и в других местах, вброд. Но почему-то поперлись на плотах, например, на повороте, где наряд Селихова принял бой. Не самое удачное место для переправы. Они рисковали.

— Да, — согласился Таран, — оба НВДНГ наиболее логичные с точки зрения здравого смысла направления. Но люди Юсуфзы не собирались идти в тыл. Они целенаправленно вели охоту на наряды.

— Верно, — кивнул особист, — и для этого выбрали наиболее удобные для нападения участки. Вот, левый фланг.

Особист протянул руку, указывая на карту.

— Тут скала, нашим укрыться негде, нет связи. А здесь, на правом, нет системы, только берег. Наряду затруднительно быстро подать сигнал тревоги. Особенно в боевой обстановке. А вот тут, куда ты направил почти всех своих салаг в первый же день… — Шарипов зыркнул на Тарана, — причем считай, без оружия, и вовсе трудно ожидать перехода Границы. Пяндж здесь широкий. Нарушителю на нашей стороне негде спрятаться. Равнина, он будет как на ладони. Но банда пошла там.

— Потому что они не собирались идти в глубокий тыл, — повторив, нажал Таран.

— Или знали, где наиболее неудобные для охраны участки, — заключил Шарипов.

— То есть, вы считаете, что какая-то ссаная банда дикарей, получила доступ к секретным картам? Или, скажем, кто-то из наших, сообщил им такую информацию?

— Это лишь догадки, Толя, — пожал плечами особист, — но слишком все гладко складывается. Такие случайности не бывают случайными.

— Если вы кого-то подозреваете, говорите сразу, — строго сказал Таран.

— Я никого не подозреваю.

— Тогда зачем весь этот разговор?

— Я это к тому, Толя, — Шарипов встал, — чтобы ты не удивлялся такой секретности. Чтобы не возмущался, когда на твоем участке, без твоего ведома проходят операции, подобные сегодняшней.

Таран вздохнул, скрыл карту.

— Операция прошла успешно?

— Хоть и не совсем по плану, — пожал плечами Шарипов, — но да, успешно. Мы теперь сможем допросить взятого духа. Узнаем, где схроны с оружием. Но самое главное, поймем, каким образом его там спрятали.

Таран удивился.

— Я так понимаю, это тоже секретная информация, товарищ капитан.

— Верно. Секретная.

— И вы не вправе сообщать о цели операции мне.

— Совершенно верно. Не вправе.

— Тогда почему?

— Потому что у тебя под боком, Толя, куча краденого вооружения. Любой, кто о нем знает, может подняться в горы, вооружиться, и… пострелять твоих орликов. А может, и того хуже. Это лишь предупреждение. Тебе нужно смотреть не только на сопредельную территорию, но и в тыл. По крайней мере, пока мы не найдем все схроны до единого.

Таран задумался. Потом сказал:

— Спасибо.

— Пожалуйста, — особист улыбнулся. — Ну ладно. Хватит на этом. Врач когда прибудет?

— Около тридцати минут, — сказал Таран, — вертолетом доставят. Селихов метко твоего духа подстрелил. Если не подлатать, может и скопытиться.

— Кстати, о Селихове, — шире разулыбался Шарипов, — парень молодец. Далеко пойдет. Проницательный, как дьявол. Ты к нему присмотрись получше. Перспективный он.

— Уже присматриваюсь, — кивнул начальник.

— Ну и хорошо. Ладно. Пойду покурить.

Особист было собрался на выход, но Таран его остановил:

— Товарищ капитан.

— М-м-м-м?

— Скажите, а почему вы на Селихова в лесу напали?

— Хотел спасти, — ухмыльнулся Шарипов. — Увидел, что дух за пистолетом полез, а сам на Сашу смотрит. Решил, надо сделать вид, будто я на него сам нападаю.

— Умно, — улыбнулся хмурый до этого Таран.

— Я знаю.

Особист вышел за дверь. Таран же вернулся к своему столу, сел. Мысли о странном выборе людьми Юсуфзы мест для атаки, плотно засели у него в голове. Начальник заставы тяжело вздохнул, подпер лоб рукой.

Вертолет Ми-8 приземлился за забором, на выровненной для этого площадке. Из него выбрались и торопливо пошли к заставе два человека.

Я наблюдал за вновь прибывшими у калитки, когда провожал Наташу и ее отца. Их машина только что убыла к лагерю геологов.

Часовой проводил двоих офицеров на заставу. Одним из них был уже знакомый мне военврач Громов. Второго я не знал, хотя, очевидно, был это ветеринар.

Молодой, невысокий и щупловатый старший лейтенант, носивший полевую форму одежды, выглядел хмурым и даже каким-то недовольным. Видимо, не понравилось ему, что выдрали бедолагу из квартиры посреди ночи.

У старшего лейтенанта была большая, похожая на лампочку голова. Ему сложно было дать больше двадцати пяти лет, однако светлые волосы над высоким лбом уже редели. Глубокие залысины красовались над висками. На крючковатом носу с тонкой, почти женской переносицей, ветеринар носил аккуратные кругленькие очочки.

Встретив офицеров, дежурный убежал к Тарану, но тот сам уже вышел на сходни расположения. Увидев прилетевших медиков, торопливо направился к ним.

— Самсонов, — сказал он дежурному по заставе, — отведи товарища майора к задержанному.

— Товарищ старший лейтенант, — вклинился ветеринар, заговорив скрипучим и высоковатым голосом, — мне сообщили о двух раненых собаках. Скажите, где я могу их осмотреть?

— Полагаю, осмотреть можете в питомнике. Там есть подходящие помещения. Сержант Нарыв вам покажет.

— Благодарю.

— Селихов, — обратился ко мне старлей Таран.

По правде говоря, я потому и не отходил далеко. Таран был в курсе, того, что сладить с Булатом могу только я. Псу нужна была помощь, и я ждал во дворе, когда меня позовут помочь ветеринару работать с Булатом.

— Я.

— Отведи товарища старшего лейтенанта к питомнику. Покажи раненых собак.

— Слушаюсь, — отозвался я и бросил ветеринару: — сюда, пожалуйста.

Вместе мы направились к питомнику. Нарыв уже ждал там, не отходя от Пальмы.

— Товарищ старший лейтенант, разрешите обратиться? — Тут же подбежал к нам он, как только заметил наше приближение.

— Что такое?

— Моя собака получила серьезное ранение. С ухом что-то. Можно сначала ее посмотреть?

— У Булата ранение серьезнее, — возразил я.

Нарыв недовольно глянул на меня.

— У меня служебно-разыскная. Булат — просто караульная собака. Потерпит.

— Займусь более тяжелым псом, — бросил ветеринар немного равнодушно.

Первым под руки ему попалась Пальма. Он осмотрел ее, ничего не сказал. Я провел его к Булату.

— Пес агрессивный, — сказал ветврач, когда овчар будто бы из последних сил зарычал на него, едва успел тот приблизиться. — Подержите ему голову.

Я так и сделал.

Под недовольным взглядом Нарыва, трущегося рядом, ветеринар долго смотрел раны Булата. Мне то и дело приходилось успокаивать пса. Булат урчал, иногда норовил повернуть голову к рукам старлея, отчего ветврач испуганно вздрагивал.

— Держите его крепче, — недовольно сказал он мне.

— Будьте с ним аккуратнее, товарищ старший лейтенант, — предостерег я, — он хоть и обессилил, но может укусить.

— Не учите меня работать с собаками, — ответил тот немного скрипуче и продолжил быстро раздвигать шерсть пальцами, ища мелкие раны на шкуре пограничного пса.

— Это для вашей же безопасности, — сказал я холодно. — Если, конечно, вам жалко ваших пальцев.

Ветврач одарил меня хмурым взглядом, но промолчал. Спустя минуту сказал:

— Сначала этого. Тут много шить придется, но раны поверхностные, в отряд забирать не будем. Рядовой, отнесите собаку в подходящее помещение. Сержант? Куда идти? — ветврач обернулся к Нарыву.

— Сюда, товарищ старший лейтенант, — рядом с кухней питомника есть комнатка. Мы там изолируем собак, если заболеют.

— Хорошо, — важно кивнул ветеринар. — Ждите меня там.

С этими словами он встал и зачем-то торопливо зашагал к Пальме.

— Тихо, Булат, — сказал я, поглаживая пса, чтобы успокоить, — тебя сейчас подлатают. Скоро снова будешь живчиком.

Когда кобель перестал волноваться, я поднял его на руки. Понес в к кухне. Там, рядом с входом, была еще одна дверь, что вела в соседнюю маленькую но теплую комнатку. Когда уложил пса на стол, на большой, обитый цинковым металлом стол, туда зашел и ветеринар с Нарывом.

— Спасибо, рядовой, — деловито бросил мне старлей, — вы свободны.

— При всем уважении, товарищ старший лейтенант, но мне лучше остаться.

— Это зачем? — Удивился ветеринар, расстегивая свой кожаный саквояж.

— Пес подпускает к себе только меня.

— Тут сержант-инструктор, — возразил старлей, — его помощи мне хватит. Пес может волноваться, если вокруг слишком много людей.

Нарыв побледнел, но, почему-то не решился сказать старшему по званию что-то против.

— Повторяю, это для вашей безопасности, — нажал я.

— Рядовой, — раздраженно вздохнул ветеринар, — прошу вас, выйдите вон из комнаты.

Я глянул на Булата. Пес, выбившийся из сил, просто равнодушно лежал на столе. Даже не рычал, хотя и Нарыв, и старлей стояли рядом.

— Я вас предупредил, — сказал я, решив, что если уж старлей настолько твердолобый, то пусть сам расплачивается за свое упрямство.

Да и Булат в таком состоянии вряд ли сможет его сильно цапнуть.

— Да-да, конечно, — отмахнулся старлей.

Я пожал плечами и вышел на улицу. Не успел отойти и двух шагов, как за дверью раздались грохот и топот. Кто-то вскрикнул от боли. Потом выругался матом.

Я хмыкнул и вздохнул. Направился обратно в комнату, но даже двери не успел открыть. Все потому, что перепуганный ветеринар пулей вылетел наружу. Ниже меня на полголовы, он просто врезался мне в грудь, бухнулся на задницу. Поднял полные ужаса глаза.

— Вы кого мне подсунули⁈ — Взвизгнул старлей.