Поцелуй скуки

Глава 3 Полеты во сне и наяву

Усы крепко обнимающей меня дочери щекотали шею. Она сопела, тёрлась и никак не хотела меня отпускать. Наконец, после того как я ущипнул её за бок, сдалась. Фыркнув последний раз, она отстранилась, украдкой обернулась и, содрогнувшись, призналась:

— Я всё равно её дико боюсь!

— Зря, — тихо пробормотал я Мыши на ухо, — Говорил же, твой статус теперь совершенно другой. Она теперь для тебя не опасна.

— Она выглядит опасной вообще для всех… — шепнула дочь, — Страшная…

Эмма Старри была сегодня раздражена сильнее, чем обычно, но держалась в рамках. Я бы дал где-то восемь из десяти «я хочу всех убить»… после моего нежного прощания с семьей.

— Проснулась, наверное, не с той ноги. Ну всё, иди. Нам пора.

— Ты… действительно на этом полетишь? — Ассоль явно не хотела уходить. Я её понимал.

— Да, не волнуйся, — я погладил девушку по плечу, — Всё будет в порядке.

Самолеты мы строить не умели. В Омниполисе вообще не хватались за невозможное, а кушали прогресс по кусочку. Зачем перенапрягаться и рисковать, когда мы банально можем купить нужное в Нижнем мире? Как? Запросто. Человеки обожают редкие металлы. В Срединных мирах нет редких металлов, у нас есть магия поиска и просто металлы, некоторые из которых очень любят нижнемирские человеки. Поэтому нас сейчас ожидал вполне приличный, хоть и доработанный хромантием, самолет. Первый из четырех, что донесет нашу компанию прямо до Магнум Мундуса.

— Всё, иди, — я шлепнул свою хвостатую провожающую по бедру, — Хватит. Я не навсегда улетаю.

— Б-береги себя! — мне подарили очень необычный поцелуй в тщательно выбритую щеку, после чего Ассоль отправилась к остальным.

Что же, пора отправляться. Хотелось бы остаться и досмотреть до момента, когда уже попрощавшаяся со мной Алиса поймет, что сидящий у неё на руках Грегор навязал узлов в её рыжей шевелюре, но, думаю, мне потом расскажут. А то дождемся до того, что примчится Виолика, и тогда борт точно придётся задерживать, а Старри мне этого не забудет еще лет сто.

Не то чтобы я был против, но она может отобрать у меня «вуаль тьмы», особый, недолго действующий артефакт, разработанный в Управлении как раз для вампиров, посещающих магически насыщенные зоны. Чтобы нас солнышко не жгло.

— Она что у тебя, вырывается? — с подозрением спросила Эмма, интересуясь у поднимающегося перед ней будущего пассажира самолета.

— Н-нет, — тут же соврал тот, прикладывающий определенный усилия, чтобы не только идти по ступенькам, но и удерживать в руках кое-кого другого.

— Анника, только не говори, что ты боишься летать! — процедила наша начальница, чуть не щелкнув хвостом меня по носу, — Я тебя носила по воздуху и ты себя прекрасно чувствовала! Конрад! Кончай пялиться на мою задницу!

— Летать она не боится, — я с удовольствием продолжил своё дело, — Просто не доверяет огромным механизированным гробам, внутри которых нужно сидеть…

Зря я это сказал. Прекрасно меня расслышав, Анника Скорчвуд скорбно взвыла, а затем, вырвавшись из рук брата каким-то совершенно нечеловеческим усилием, прыгнула с его плеча вниз, с лестницы.

И была, разумеется, поймана мной. За ногу.

Вы когда-нибудь поднимались по трапу самолета, перекидывая орущую полугоблиншу с руки на руку, как горячую картошку? Очень интересный опыт, учитывая, что Шпилька до безобразия ловкая, пронырливая и с реакцией как у стукнутой током белки.

— Спасибо… — пробурчал Шегги, сжимая талию рыдающей сестры в ладони, — Она скоро оклемается.

— Вот и займитесь ей! — отрезала Старри, двигаясь вглубь салона, — Меня не беспокоить! Сыта вами по горло за это утро…

Мы с Шегги хотели медленно проводить взглядами её удаляющийся тыл, но увы, он был закрыт крыльями, которые полудемоница была вынуждена отогнуть назад, чтобы пройти вдоль рядов кресел.

— Злая она сегодня, — глубокомысленно заявил полутролль, продолжающий удерживать обмякшую сестру, смотрящуюся плюшевой игрушкой в его лапах.

— Эмма очень не любит несколько вещей, — показал я ему три пальца, загибая каждый по очереди, — Работать. Работать со мной. Работать с эльфами.

На что получил лишь вымученный вздох относительно дружелюбного существа, понимающего, что оно попало в безвыходную ситуацию. Огромный, зеленый и славный Шеггард Скорчвуд, которого угораздила нелегкая выжить в джунглевом мире, еще не понимал, что есть вещи куда худшие, чем игра с гоблинами и динозаврами в «догони меня кирпич», но уже чувствовал, что ему придётся это познать. Может быть, он уже жалел о том, что едет в эту командировку, но возможностей для отказа Старри ему не предоставила также, как и Шпильке. Они, подписавшись работать на эту яростную демоническую леди, получили возможности и зарплату, о которой ни один полугоблин в городе мечтать не смеет, но… как я всегда говорил: «С великой зарплатой приходит и огромный геморрой».

— Отдай её мне и иди отдохни, — протянул я руку за Шпилькой, — Попробуй вздремнуть. Первый перелет самый долгий, часа четыре, потом отдохнуть не получится.

— Так-то попробую… а зачем она тебе? — поинтересовался здоровяк, передавая мне притихшую сестру, которую я взял на изгиб руки как крупного младенца.

— Впереди акосова куча дерьма, звона, хаоса, магии и эльфов, а из нашей Эммы инструктор, как из тебя балерина, — негромко объяснил я ему, — Но там, где ты будешь стоять с умным видом и молчать, Анника так не сможет. Она нуждается в дополнительном… информировании. А еще, Шег, самолет скоро начнет взлетать. У твоей сестры острые зубы. Тебе пока… рано получать ранения.

Шпилька от этих слов попыталась активизироваться, но я её мало того, что держал крепко, так еще и начал нашептывать в миниатюрное слегка заостренное кверху ухо разные важные вещи, которые ей точно никто и никогда не рассказывал. Так, пригревшись и заслушавшись, она и забыла, что нужно бояться огромных металлических гробов, толкаемых в небо необычной силой. Так мы с ней и провели весь полёт, в обнимку, включая даже пересадки.

Пересадки на более защищенный от магии транспорт — вот это заставляло меня нервничать сильнее, чем хотелось бы показать. Еще пять лет назад в Магнум Мундус ехали месяцами, сократить дорогу мечтали все, вот результат. Но я, в отличие от толстосумов и эльфов, прекрасно знал, насколько хрупок и ядовит хромантий, защищающий механизмы от магии, так что вполне себе нервничал, когда мы пересаживались во все более и более набитый этим сомнительным материалом транспорт. Впрочем, мы летели втроем, так что перегруза уж точно не было.

На последнем перелете, который длился всего сорок пять минут, Старри не выдержала, подойдя к нам:

— Время последних инструкций, — отчеканила она, глядя на Скорчвудов, — Вы — осуществляете поддержку Арвистера, и только её. Понятно?

На лицах родственников тут же образовались выражения, повествующие, что им вот сейчас все стало категорически непонятно. Эмма раздула ноздри, но, видя мое вопросительное выражение лица, соизволила поморщиться и кивнуть.

— Госпожа Старри — наша витрина, — не стал я рассусоливать, — Она будет блистать на балах и на раутах, вести беседы в высоких домах, творить политику и… прикрывать меня. Ваша задача будет состоять в том же, но на другом уровне. Приоритетов у вас, Скорчвуды, будет всего два — наша безопасность в целом, и чтобы Шпильку не украли.

— Меня? Украли⁈ — тут же заморгала упомянутая Шпилька.

— Девушки твоего типажа представляют особый интерес, дорогая, — улыбнулся я ей, — Сексуальный интерес. Для эльфов.

Прежде чем мой ответ полностью угнездился в межушном пространстве открывшей ротик Шпильки, Старри безжалостно добавила:

— Поэтому я и взяла вас с братом с собой. Вы хоть как-то можете пригодиться в этом гнезде магов!

Расчет Старри был прост и даже, не побоюсь этого слова, неказист. Она, как фигура, заместитель начальника Управления по безопасности. Та, за словами кого есть вес достаточный, чтобы они, эти слова, достигли некоторых длинных ушей. Вампир, скользкий, пронырливый и себе на уме. Кто он? Советчик, ответчик по делу о Канадиуме, возможно — агнец на заклание, которого Старри готова швырнуть на алтарь эльфийского гнева. Шегги? Зеленый дуболом, грубая исполнительная мощь, совершенно бесполезная в волшебном городе, но как статусный персонаж и переносчик тяжестей — идеален. И, наконец, Анника. Маленькая, изящная, хрупкая, красивая, подвижная, болтливая Шпилька. Кто она?

Взятка.

— Одна из причин, почему Омниполис стоит почти независимым, заключается в том, что он порождает массу полуэльфиек, приезжающих в Магнум Мундус на заработки. Стандартная проституция, широко одобряемая быстро устающими от своих жен эльфами, — объяснял я негодующим родственникам, пока самолет, летящий над бескрайним морем очень высоких деревьев, постепенно снижался. Правда, это уже был не самолет, а, скорее, волшебный летающий аппарат, выполненный в виде самолета, но это уже были мелочи.

— Но я не такая! — тут же возмутилась Анника, оглядываясь на брата.

— Значит, не веди себя как утка, не летай как утка и не крякай как утка, — пожал плечами я, — Расслабься, Шпилька. Мы летим туда не налаживать отношения с эльфами. Скорее наоборот.

— Конрад! — тут же рявкнула Старри, до этого наводившая красоту с помощью зеркальца.

Так, а вот с этим нужно завязывать.

— Можете звать меня Блюститель Арвистер, мисс Старри, — допустил я в голос чистейшей Арктики, — Мы на задании.

— П-принято, Блюститель, — переключилась полутысячелетняя полудемоница, сверкнув на меня взглядом, — Потрудитесь… вести себя в рамках. Хотя бы первое время.

— Это далеко не первый мой визит в Магнум Мундус, мисс Старри.

— Постарайтесь, чтобы он не стал последним!

Я предпочел не продолжать разговор, лишь кивнуть в ответ. Старри обычно не такая нервная, просто сейчас выбита из колеи целиком и полностью. В отличие от доброго и чуткого меня, играющего на её нервах великолепные симфонии, ей вскоре придётся иметь дело с теми, у кого в руках будет большой топор, а самой девушке придётся стоять по стойке «смирно», пока по ней лупят. Эльфы… они такие.

— Ах! — выдохнула Анника, прилипшая носом к иллюминатору. Мы подлетали к Магнум Мундусу.

Что сказать о величайшем городе всех Срединных миров? Он великолепен, он захватывает дух, он отшибает мысли, от вызывает вибрацию потрохов, он нереален, он волшебен, он потрясающ и… он не величайший. Даже не в первой сотне, если мы говорим о размере. Или тысяче.

Он, просто, столица. Место, где эльфы из десятка чисто эльфийских миров общаются, договариваются, интригуют, режут друг друга, понтуются, живут свои эльфийские жизни. Город магов, город волшебства, город, в котором никогда не бывает ночи… в общем, если бы какому-нибудь казаху из Нижнего мира приснился бы структурированный сон по городу мечты — это был бы Магнум Мундус.

Почему — вы уже, наверное, догадались.

Понты.

Эльфы обожают собственное эго, зелень и понты. Что это значит? Что понты должны возвышаться над зеленью, чтобы смотрящий на зелень с высоты понта эльф мог вальяжно чесать своё эго сотнями лет.

Поэтому Магнум Мундус, по моему скромному мнению, напоминал ежа, сдохшего в кусте, а по мнению захлебывающейся восторгом Шпильки — величественнейший костяной лес белого цвета, растущий из зеленого моря деревьев. Шпили-шпили, шпили-вили. Гигантские, высоченные, обманчиво тонкие, соединенные тысячами ажурных мостов. Место, где гнездятся правители Срединных миров, творя большую политику, управляя судьбами миллиардов, тратя и зарабатывая ресурсы, от объёма которых любой миллиардер Нижнего мира попросту бы скончался на месте…

…и, конечно же, колотя понты.

— Арвистер, я тебя сейчас ударю. Ты худший гид на свете.

— Им нужно быть готовыми к тому, что сейчас им выплеснется прямо в лица.

Говорил то я уверенно, но, как оказалось, жизнь имела на этот счет несколько другое мнение. Не готовы оказались не только полугоблины, но и я сам, причем еще до того момента, как сделать первый шаг по трапу вниз. Просто эти чертовы эльфы…

…позолотили аэропорт.

Вот так, стоит только не появляться здесь лет тридцать, как всё усугубляется…

Моих трех сотен лет опыта вполне хватило, чтобы, удержав лицо, подобрать застывшую передо мной Шпильку (подняв её за шею, чего она, кажется, вообще не ощутила), а затем, снова посадив её в позу носимого ребенка, начать спускаться по трапу. За мной гулко топал Шеггард и я, не оборачиваясь, надеялся, что огромная нижняя челюсть полутролля сейчас на месте, а не болтается в районе пупка. Хотя, ему можно…

Активировав «вуаль тьмы», я прошествовал вслед за Старри до ожидающей нас повозки, выполненной, как шикарный автомобиль времен начала двадцатого века. Только в три раза больше, с натуральными мягкими диванами внутри и… канделябрами, на которых горели свечи. Канделябры были и внутри, и вне «автомобиля». Сидящая на моей руке Шпилька хрюкала и возилась, девушку распирало не по-детски, а вот Шегги, молодец, попросту отключил всю высшую нервную деятельность и почти превратился в натурального тролля, севшего на диван с мордой-кирпичом. Мы дождались, пока тролли в униформе, нервно поглядывающие на нашу компанию, загрузят багаж, две трети которого представляли из себя чемоданы со скарбом Старри, а затем водитель в виде огромной, на центнер, капли воды, сидящий за натуральным рулем, тронулся, как только ему приказала Эмма.

Эти заколдованные «капли» были одной из причин, почему эльфы полностью утратили желание плотно контролировать Срединные миры. Элементали, вечные, безотказные, не бунтующие, неспящие, свободно меняющие свою форму, могущие, в какой-то мере, управлять собственной магией — они были идеальными слугами. Намного чище, универсальнее и удобнее любого раба, любой прислуги. Элементаль не предаст, не обманет, не переметнется к кому-то другому, не сдохнет, прожив смешную сотню лет. Конечно, он не напишет картину, не сочинит симфонию и не будет страстно орать, когда его трахаешь, но это могут сделать как раз обычные смертные за презренное золото. Или даже без него! Они, живущие сами по себе, всё равно производят смешные и красивые штуки, а уж шлюх они производят постоянно! Каждый день!

— Конрад, я уже тебе говорила, что ты отвратительный гид?

Ох, хорошо. Сейчас, уважаемые Скорчвуды, мы въезжаем в Мундус. Да, вот в этот огромный, красивый и никогда не видящий солнечного света город, располагающийся под гигантскими деревьями. Да, Анника, ты совершенно правильно всё услышала, это — Мундус. Магнум Мундусом называют того безобразного ежа, которого ты видела с борта самолета, а Мундус — это место, где обитают низшие, прислуга эльфов. Бюрократы, маги, алхимики… и мы. А еще… да, ты только что увидела копающегося в мусорке бомжа, одетого лучше, чем я. Да. Так вот, здесь живет всякой твари по паре, а еще, дальше, конечно же, будем жить мы. Шлюх тут тоже много…

— Конрад!!

Вот так мы и ехали по дороге, шириной чуть ли не с десяток метров, заполненной такими же гигантскими «машинами», возящими туда-сюда народ. По бокам дороги была плотная городская застройка, напоминающая некую помесь многоэтажных домов с дворцами, в которую были интегрированы стволы гигантских деревьев. Тоже местный нюанс — несмотря на то, что это самые простые деревяшки, как-то повреждать или иначе «оскорблять» их было нельзя. Каралось смертью. Я лично считал, что подобный закон эльфы придумали, чтобы иметь право чуть ли не ежедневно казнить молодежь других рас, распугивая тем самым смертных из Магнум Мундуса, но находил подобное… даже в какой-то мере разумным. Срединные миры кишат жизнью, в том числе и разумной. Большая часть этой жизнь отдаст душу, зарежет бабушку и продаст мать, чтобы жить в городе, не знающем войн, голода и тяжелого труда. Дети смертных — последнее, что нужно эльфам, как и плодящиеся без меры взрослые.

— Арвистер хочет сказать, что местным нужны специалисты, не приносящие проблем, — проговорила слегка оттаявшая Эмма, куря сигарету на длинном мундштуке, — Поэтому детей и семьи тут не любят. Платят щедро, а после двадцати лет службы начинают идти традиционные бонусы, но если ты создал семью с бесполезным для города разумным — то тебя могут просто уволить. Детей заводить можно, но очень рекомендуется их отсылать в другие миры, потому что налог будет сжирать неслабую часть получки…

— Исключение — шлюхи! — с удовольствием ввернул я, вызывая у начальницы раздраженное сопение, — Беременной виновник выплачивает неслабые деньги, а потом её… удаляют из города. Вот почему в Омниполисе столько полуэльфов!

Наша прекрасная начальница морщилась, фыркала, качала головой, но и не думала меня останавливать, прекрасно понимая, что я делаю и для чего. А Конрад Арвистер, нацепив одну из самых поганых своих усмешек, продолжал принижать Магнум Мундус в глазах двух полукровок, едва не угодивших в свое время в канавы Омниполиса. Хотя… жили они не в них, но имели с этими канавами очень тесные отношения. Поэтому столица Срединных Миров была так опасна для их неготового взора.

Ровнейшая дорога, широченные тротуары, полные неторопливо идущих разумных разных видов. Летающие ящики доставки, вывески, сверкающие волшебными полупрозрачными изображениями товаров. Запах снеди, приготовленной волшебством из лучших и самых качественных продуктов, доставляемых сюда со всех Срединных Миров. Магнум Мундус, даже эта его презренная и приземленная часть, очаровывал. Он шептал «Я лучшее место в Мироздании!», «Я совершенен», «Вы не найдете другого города, в котором было бы так комфортно жить!». А полная магии атмосфера, такая, что с непривычки аж чуть-чуть режет глаза, тени задумчиво шуршащих в сотнях метров вверху крон, диван, который почти не качается под твоим задом — всё это усиливало отравленное очарование этой гнусной дыры.

Она не сразу показывает свою истинную природу, она вкрадчива в своей тоталитарности, но, когда у тебя открываются глаза — уже, обычно, слишком поздно. Ты, даже понимая, что стал слугой эльфов на территории, где их комфорт является главным законом, уже не можешь отказаться от благ, даруемых Магнум Мундусом.

— И да, я не оговорился. Комфорт. Не прихоть, ни желание, ни каприз. Всё это имеет место быть, если вы отдавите слишком уж высокопоставленные пальцы, но напомню — здесь эльфы из десятка Миров. Заносчивые благородные, разбалованные или, наоборот, скованные столетиями следований своим ритуалам и правилам. Законы здесь соблюдаются отменно. Однако, они — не в нашу пользу. Всегда это помните.

— Поганое местечко… — удивив нас всех, проворчал Шеггард, — Сестра, будем настороже. Конрад не зря старается.

— Да я вообще теперь не понимаю, что мне можно, а что нельзя!

— Оденься так, чтобы слегка было видно сиськи, — настала очередь Старри удивлять меня, — Слегка. Чтобы тебя не приняли за ребенка.

— Они у меня всегда «слегка»… — приуныла мелкая полугоблинша, — Что-нибудь придумаю…

— Разберемся, — ответил я, наблюдая, как наша повозка замедляется, — Кажется, приехали. Пару дней передышки в отеле нам дадут. Вперед, бравая команда героев!

На этом месте я всё-таки заслужил весьма болезненный тычок.