Поцелуй скуки

Глава 2 Внутренний демон

Я лежал на своей кровати, выполняющей сейчас роль смертного одра, и наблюдал за женщиной, которая должна была быть ответственной за моё воскрешение… но она не была. Вместо этого Тарасова сидела на стуле и рассматривала меня с болезненным любопытством. Заодно еще и думала. Потом, наконец, смешно сморщив нос, начала рассказывать.

— После того, как Шегги отбуцкал этого волосатого дурака, выкинув его за порог, мы хором утешали Мыш, но она не утешалась, Конрад. Вот ваще. Поэтому мы, папаша, потащились на концерт вообще все, даже Лэсси с котами взяли. Только тебя не было, почему-то. У меня были тогда кой-какие идейки на этот счет, но я их придержала при себе. Так вот, заваливаемся мы, значит, всей толпой в церковь, парни нам рады, девки тоже, всё становится нормально. Мыша чуток выпила, тоже ожила. Даже Шег, а он был мрачный как туча, очухался, когда Виолика начала разгон. Это было прикольно. Пока не приперся ты…

Я попытался захрипеть, вяло поддёргивая мизинцами, но это осталось без внимания.

— Так вот, вваливаешься ты такой весь на пафосе, плащ развевается, шляпу натянул, прямо на ура внимание привлек. Мы-то чухнули, что ты пьян в дрова, а другие нет. Р-раз! Взмахиваешь эдак круто рукой, я такая «ничего себе!», а там меч по воздуху в ножнах такой вжих!… и Виоличка его так красиво одной рукой мац! Прямо от двери до сцены! Второй рукой из ножен выдернула, он сверкает, парни орут, девчонки визжат, полный атас! А ты такой на том же пафосе уходишь. Это было круто, да. Без балды круто, Конрад. Дальше некуда. Вот прямо зуб даю.

Мне был продемонстрирован небольшой, но очень острый вампирский клык.

— Но потом ты вернулся, — обвиняющим тоном продолжила девушка, шмыгнув носом, — Уже после концерта, когда мы чисто сидели семейной компанией и трындели под пиво. Вваливаешься такой, причем вместе с этой собакой… я таких пьяных вообще не видела, никогда! Вы выглядели так, как будто подрались с половиной города или изнасиловали всех выживших рэтчедов! Хотя они вроде бы и не выжили…

Попытка засипеть почему-то была воспринята дочерью как приказ продолжить свои сказки.

— И ты, Арвистер! — рявкнула она вполне внушительным и рассерженным тоном, — Откуда-то! Приволок! Саксофон!

Что я сделал…?

— Не обращая внимания на нас, ты пошёл к алтарю, сел на него, и начал играть… — фырчала вампиресса, — Этот тупой пёс сразу в углу свалился, типа умирать надумал, Мыш, дура, к нему кинулась, Грегор ворует у совершенно выпавшей из реальности Виолички меч, Шегги со Шпилькой ревут навзрыд, а ты играешь!! Да что я говорю! Собака воет, коты орут, все, сука плачут, один Конрад Арвистер такой красивый в шляпе и плаще, даёт нам блюза!!! Какого?!.

На меня кинулись, уселись на живот и начали душить. Точнее, то душить, то трясти, Алиса никак не могла определиться, но зато проделывала это со всей силой пусть очень молодого, но вампира, так что я болтался в её руках старой тряпкой. Орала она при этом нечто невнятное, я был слишком занят, чтобы вслушиваться, но затем миниатюрная девушка шваркнулась на меня плашмя и пробубнила прямо в щеку:

— Как ты играл! Как играл! Я только тогда поняла, что тебе миллиард лет и ты умеешь миллиард вещей! Ты был просто прекрасен!

Я посмотрел в потолок последний раз и испустил дух.

Ненадолго, мне всё-таки соизволили положить на грудь Камень-Кровавик, но клиническая смерть определенно была засчитана. Не первый и даже не сотый раз в жизни… но зато каждый раз как последний!

— Не пойму… — просипел я, уже сидя на кухне и потягивая кофе, в котором порошка было явно больше воды, — Если вам… всё понравилось, то что это за пытки были?

— Шег и Шпилька утащили блохастого, — угрюмо пробурчала дочь, грея руки о стакан с чаем, — Догадайся, как ты здесь оказался?

— Вы с Виоликой принесли? — воспользовался я собственным гениальным интеллектом детектива.

— Нет! — тут же рявкнула вампиресса, — Я! Мне еще пришлось отбивать тебя у Виолики! Знаешь, какая она сильная⁈

В общем, картина прояснилась. Мой поминательно-музыкальный загул кончился тем, что Тарасова, которая, в общем-то, весит килограммов сорок с утра не покакав, была вынуждена разбираться с Грегором, котами, собакой (Лэсси) и мной одна, пока Скорчвуды возились с волчером. Сомневаюсь, чтобы животные ей доставили хоть какой-то дискомфорт, но переть домой одновременно вампира и ребенка для такой субтильной девчонки было, наверное, тем еще приключением.

— Я изящная! — мне в лицо было брошено полотенце. Когда я его снял, то обнаружил съежившуюся дочь, сидящую передо мной с таким выражением лица, как будто бы она сама вчера кого-то похоронила.

— Мне… нужно тебе кое-что рассказать, — явно нехотя выдавила Алиса.

Сердце у меня ёкнуть не могло, оно и так еле работало, но определенный озноб по позвоночнику прошёл.

— Ты вляпалась в дерьмо или тебя вляпали? — осведомился я, кладя руку на Камень. Хрен с ним с растратой дефицитной жизненной силы, сейчас нужно прийти в себя. Черт же дёрнул нас с Джарредом попробовать тот «заменитель крови рэтчедов», который втюхал его знакомец! Штука работала и на вампиров, вот мы и наклюкались до невменяемости…

— Всё не так грустно, Арвистер! — мне даже показали язык, но потом снова скуксились с вопросом, — Ты же видел, как я зажигаю в последнее время?

— Да?

— Ну вот это было не просто так, — Тарасова, несколько раз глубоко вздохнул, выпалила, — Я заключила сделку с корпами! Они взяли меня на работу!

История сначала казалась прозаичной. Тарасову вызвонил какой-то гном, она надела панталоны и вышла в люди. Гномов оказалось трое, да еще в сопровождение Гантрема Джоггера, давнего дружбана Тарасовой, с кем она была вась-вась еще тогда, когда являлась простой человечкой в Нижнем мире. Ну вот, в какой-то засратой забегаловке три корпо-гнома и один гоблин склонили мою дочь к извращениям… то есть, к работе. Сразу на «Гранит», «Омнитехнику» и «Ультрон» под покровительством Управления.

— Сам ты это самое… извращенец, — прокомментировали мою краткую выжимку информации.

В чем суть? У Управления нет ресурсов, нет людей, нет инфраструктуры, чтобы поддерживать постоянную интеграцию нашего маленького интернета в большую сеть Нижнего мира, а у корпораций есть возможность и насущная необходимость это дело срочно организовать. Так как цифровизация Омниполиса лишь вопрос времени, изрядно пощипанные корпорации решили его сделать более цивилизованным, используя единственного специалиста, то есть Тарасову, как прокси, чтобы одновременно получить преподавателя, незаинтересованного контролера, на которого согласно Управление, и того, кто…

— Нормальный смертный в фокусе сможет пахать только два-три часа, — рассказывала Алиса, — И то это заливка себя кофе, таблетосами, выгорание там всякое. А я могу обойтись кровью, легко. На весь день, на всю котлету. Крови будет хоть залейся… пап.

Ах, вот почему она такая смущенная. Ну-ка, ну-ка…

— Заинька моя острозубая, а сколько тебе платить обещали? — сделал я тон как можно более сахарным, — А? Скажи папочке?

Тарасова совсем скуксилась.

— Сто… — почти пропищала она.

— Сто… чего? — не понял я, но уже предчувствуя… всякое.

— Империалов! — не выдержав, гаркнула дочь, краснея как томат, — В месяц!!

Ёжики-корёжики, не удивительно, что она такая вся на стуле извертелась. Сотня империалов — это сотня тысяч талеров Омниполиса. У Шпильки и Шегги, работающих напрямую на Старри, сейчас зарплата три империала, и это очень хороший показатель для города. Солидный. Могучий. Но совсем недавно, особенно по моим меркам, Анника Скорчвуд считала, что у неё очень удалась неделя, если она зашибала в неё… пять-шесть талеров.

— Если ты им скажешь, они тебя убьют, — подумав, озвучил я, — И съедят.

— Ты как-то слабо отреагировал! — озадачилась рыжая девушка, — Это же бешеные бабки!

— Сказала принцесса, недавно разграбившая своё королевство? — поднял бровь я, — Ну ладно, пусть непризнанная, но теперь-то можно и признать?

— Ты уже бывший коро… — хотела возмутиться дочка, но её прервал звонок в дверь.

Ладно, отложим разговор на потом. Пусть тогда бремя кормильца берет на себя Тарасова. Мыш будет возиться с Грегором, она всё равно домоседка, а у меня есть кресло-качалка, на котором, между прочим, стоят лимиты по сидению, я в неделю себе не больше трех часов позволяю. Уберу лимиты и…

Додумать счастливую мысль не вышло, потому что в раскрытой двери, на пороге моего дома, стояла та, кто стоять не мог в принципе. Натурально.

— Ох! — сказал я, ловя теряющую сознание Эмму Старри и не ловя падающий из её руки обсопливленный платок. Или он был мокрым от слез?

— Тебе что, не сказали, что мой дом благословлен ангелом? — поинтересовался я у коматозного тела, раскинувшего крылья, ноги в каблуках и хвост. Как не почуяла-то? Неужели, она спикировала сюда ястребом?

— Ёшки-матрешки! — уставилась на нас Алиса, — Ей совсем плохо!

— Именно, — рыкнул я, — Тащи простыню! Быстро!

Простыня нужна была, чтобы накрыть не отдающую концы Эмму, а меня, несущегося с ней по улице, потому как некий Арвистер был в своем фиолетовом халате нараспашку, майке и трусах, а Старри нужно было срочно транспортировать подальше от ангелосодержащей корчмы. Задача не такая уж и сложная для вампира с похмелья. Отнес бы, положил на асфальт, Алиса принесла бы мою одежду, а затем несколько минут бега, и я сдаю демонессу реаниматологам из Управления, но…

Кое-кто решил внести коррективы в этот план.

Вспышка темно-багрового света вдарила перед бегущим мной прямо около «Отвернувшегося Слона», сразу же сдув с меня простыню. Затормозив голыми пятками так, что они чуть не задымились, я уставился на клубы насыщенного дыма, вязко и вальяжно расползающиеся в разные стороны. За моей спиной удивленно и встревоженно каркнула Тарасова, а чуть ли не пускающее слюну тело, лежащее на моих руках, внезапно чуть-чуть завозилось.

В дыму кто-то стоял… Определить можно было лишь силуэт, но скрывающийся вовсе не думал продолжать оставаться неизвестным. Издав звук втягиваемого носом воздуха, он заговорил великолепно поставленным мужским баритоном, низким и аристократично растягивающим гласные.

— И что я вижу? Старина Арвистер в совершенно непристойном виде спасает демоницу-полукровку с утра пораньше! Какое же это… клише!

Этот голос я узнал бы всюду и везде.

— Ваше величество… — выполнять неглубокий, но поклон, когда у тебя на руках шевелящаяся крылатая женщина, требует определенной сноровки, особенно со страшного похмелья, но есть ситуации, когда обделаться нельзя ни в коем случае. Причем, просто из гордости.

— Ваше дважды величество… — с легким поклоном, но с широкой ухмылкой, из клубов дыма шагнул человек, продолживший, — Признаться, тут ты обскакал не только меня, а вообще всех. Особенно с завершением своей, хм, карьеры!

Незаметно и сильно ущипнув пришедшую в себя женщину, я ответил, пристально посмотрев на старого знакомого:

— А как по мне, так лучше один раз как следует, чем дважды как попало.

— Ну не скромничай, ты же знаешь, я этого не люблю. И на «ты», будь добр. Нам так положено.

О да, этот мужчина очень не любит, когда скромничают. Передо мной стоял среднего роста брюнет с буйной вьющейся шевелюрой, слегка не достающей до плеч, слегка смуглокожий, с горбатым аристократическим носом и глубоко запавшими карими глазами, в которые не стоило чересчур пристально смотреть. Аккуратная бородка с усами дополняли образ. Одет брюнет был в деловой серый костюм без галстука, а на его плечах покоился багровый плащ, чьи рукава болтались на свободе. Золотая цепочка, запонки, массивный перстень — мой знакомец казался самим воплощением вкуса, правда, опоздавшим лет на сто пятьдесят. Впрочем, это его не смущало никак.

Кстати, насчет «человека»? Я соврал.

— Ух! — тихо фыркнуло из-за меня.

— О! — тут же заметил Алису мой собеседник, — Конрад! А я как раз, как и обещал! Представишь?

— Разумеется, — я взглядом выгнал Тарасову на открытое место, а затем, кашлянув, представил обоих, — Это Алиса Тарасова, мой «птенец» и дочь. А это, Алиса, именно тот, кто обещал как-то раз нанести нам визит… точнее тебе. Перед тобой Князь Ада, Владыка Демонов…

Девушка печально и тихо хрюкнула, тараща медленно стекленеющие глаза.

— … Сатана, — со вздохом закончил я, возводя очи горе по причине резко деревенеющего тела у меня на руках, — Он же Люцифер, Утренняя Звезда, он же…

— Но лучше просто Сатана! — с улыбкой шагнул повелитель Ада вперед, протягивая девушке руку, — Будем знакомы, прелестная барышня! Очень приятно! Давно хотел с вами увидеться!

— … но опоздал, — не удержал я своего характера, отягощенного деревянной полудемонессой и тем, что я стою перед Князем Тьмы в семейных трусах и распахнутом халате, — Ей уже сделали оффер местные гномы!

— Конрад… — закатил глаза Дьявол, тоже обзаведшийся одеревеневшей женщиной, удерживаемой, правда, за ручку. Он развернулся ко мне в пол-оборота и ехидно поинтересовался, — Неужели ты подумал, что кто-то в Омниполисе просто возьмет и… предложит твоей дочери плату в сотню империалов?

— Ууу… — промычал я, чувствуя, что Старри начинает приобретать совершенно неестественную жесткость.

— Я скрываюсь в мелочах! Особенно — в контракте! — важно поднял указательный палец Владыка Ада, а затем, выдержав паузу, продолжил простым деловитым тоном, — Кстати да, ты знаешь правила. Залетай как-нибудь поболтать, а так-то у меня здесь каждая секунда на счету. Как и всегда. Так что, если не возражаешь…

— Не возражаю, — пожал я плечами, начиная шагать мимо Короля Демонов и его законной добычи… домой, со своей, хм, добычей, — Алиса, много не пей! И не ходи с этим господином никуда! Обсудили всё — и домой!

Нет, Дьявол — мировой парень, ему хватит двух-трех минут, чтобы Тарасова с ним начала чесать языком как со старым другом, но он, всё-таки, дьявол. Разумеется, что с его прибытием на Малиновую всё, содержащее в себе хоть гран небесного благословения, тут же сдуло к чертям. За исключением Валеры, естественно. Накрылось мое домашнее благословение, обидно… зато Старри теперь здоровее всех живых!

Алиса? Ей совершенно ничего не будет, попросту не может быть… ну, за исключением урока, что контракты нужно читать предельно внимательно. И вообще — не подписывать их, оставляя своего старика не при делах. Ишь ты, взрослая нашлась…

Зайдя в дом, я закрыл ногой за собой дверь, а затем принялся утверждать свою бывшую начальницу на ногах. Думал, что это будет тяжело, но она, лишь оказавшись в привычном вертикальном положении, тут же вцепилась руками в стену, принявшись шумно вентилировать легкие. Я же, в очередной раз за утро пожав плечами… завязал халат. Ну, теперь переодеваться незачем, не так ли? Тем более, что тут кое-кому явно не повредит хороший стакан виски. Для полудемона оказаться в присутствии князя — это…

— Арвистер… — прохрипела моя утренняя гостья, развалившись на диване и высаживая полный третий бокал, — Ненавижу…

— Эмма, — я довольно мягко обратился к незваной гостье, — Я с похмелья, в плохом настроении, а еще мою дочь только что утащил дьявол, с которым она заключила контракт. Опустим момент, где этот самый дьявол устраивает тебе ментальную порку за попытку схитрить, опустим наши вечные препирательства и уж точно опустим обсуждение твоей неудачи и её будущих последствий. Зачем ты здесь?

Король Конрад Арвистер Первый и Второй умер там, в Сомнии, отдав престол другому неживому чудовищу. Я не собирался натягивать маску самодержца больше никогда, но и без неё было чем донести до собеседницы мою… неготовность играть по обычным правилам. Проще говоря, я находился в шаге от самоубийственной ярости, той самой, которая оправдывает любые принятые в ней решения.

Только делать этот шаг я не собирался. Пока. Нужно было дать женщине время. Ей всегда требовалось время.

Полудемоны не люди. Кровь разумного, не вечного существа, в них молчит, а вот инфернальная половина очень громкая. Если бы мой недавний собеседник пожелал бы что-то услышать от Старри, она бы начала говорить прежде, чем осознала бы вопрос. Вампир, да еще и слабейший, был совершенно иной вещью в инстинктивной иерархии, впечатанной Эмме в кровь и плоть. Я требовал ответа, был в праве, но её крови было плевать. Она бурлила.

— Ты жалкий и слабый ублюдок, Арррвистер… — наконец, прорычала моя невольная гостья, сверлящая меня ненавидящим взглядом, — … но ты выживаешь. Всегда, как таррракан. Я пррришла, что чтобы забрать тебя в Магнум Мундус и бросить там местным волкам… чтобы эти волки не пррришли сюда.

Я молчал, глядя на женщину сверху вниз. Та шумно и бурно дышала через нос, её великолепная высокая грудь ходила ходуном.

— … потому что если они придут… — чуть более спокойным тоном продолжила Старри, — … то сможешь забыть о своей жизни. О любой другой тоже. Они придут за Матерью-Магией. Они хотят её. Я сейчас говорю не о какой-то фракции или даже царстве, я говорю…

— Об эльфах, — перебил я её, садясь на диван рядом, — Ты хочешь отправить меня к ним.

— Я хочу, чтобы ты покаялся и подох, Арвистер! — тут же рявкнула демоническая женщина, отдёргивая от меня едва коснувшееся моего фиолетового халата крыло, — И нет! Я лечу в Магнум Мундус — и ты летишь со мной! Под моим началом!

Это прозвучало почти… мило. Разумеется, для того, кто знал эту очаровательную даму лет, хотя бы, пятьдесят. Я знал гораздо больше. Она так не хотела этого разговора, что предпочла свалиться мешком прямо у меня перед дверью, заработав себе острейшую аллергию от ангельского присутствия Валеры и от благословения на моем доме. Её, Эмму Старри, так коробит от необходимости передать бразды правления операцией мне, что она была даже готова рискнуть жизнью, буквально доверив её в мои же руки, как делала это уже неоднократно.

Но, если я хотя бы намекну о том, что знаю об истинном положении дел — она меня порвет, даже рискуя вызвать гнев расположившегося буквально в двух шагах от нас Сатаны. Тот ей ни разу и ни в чем не начальник, но у демонов, повторюсь, своя иерархия. Гордость. Ей мог похвастаться не только Светоносный.

— Допустим, я всё еще не расхохотался от перспективы отправиться бок о бок с тобой в одно из самых опасных для Блюстителей мест Срединного мира… — протянул я, — Допустим, я еще не дослушал. И что Оргар Волл-третий хочет предложить мне за решение этой вашей проблемы?

— Ты меня чем слу…

— Нет, Эмма, ты не понимаешь, — покачал я головой, — Ты озвучила, что я в опасности, как и моя семья. Признаю, совершенно справедливо. Но мне ничто не может сейчас помешать переехать назад в Сомнию, под крыло Короля Вампиров. Тот будет очень рад такому советнику как я. Против него и драконов Магнум Мундус не попрёт. Это бы значило полноценную войну без повода, такой уровень консолидации для эльфов немыслим. Так расскажи мне о морковке, которая должна помешать мне бросить к волкам вас?

И вот, момент истины. Гордость и неуступчивость полудемона, привыкшего со всеми общаться сверху вниз, и жадность слабейшего из вампиров, никогда не рисковавшего понапрасну. Эта схватка должна была стать легендарной, но…

— Ничего, Арвистер, — безупречная прическа женщины, заговорившей неожиданно спокойным тоном, качнулась, пока её голова двигалась в отрицающем жесте, — Нет никакой морковки. Нет никакой награды. Ни обещания долга, ни преференций. Ничего. Я пришла тебя звать с собой совершенно бесплатно. Именно так просил передать Оргар Волл-третий.

— Даже так? — пожевав губами, спросил я.

— Даже так, — кивнула полудемонесса.

— Понятно… Когда отправляемся?

Ответила она не сразу.

— Что? — из Старри редко делали полную дуру, еще реже она это демонстрировала, теряя контроль, так что я успел насладиться этим глупым выражением лица. Даже похмелье слегка отступило.

— Когда… отправляемся? — переспросил я. Медленно. Так, чтобы её взбесить процентов на тридцать, не больше.

Вышло на все сорок пять.

— Через неделю! — тут же рявкнула Эмма и вновь, радуя моё черное сердце, глупо захлопала ресницами.

— Хорошо, — приятно оскалился я, вставая, и вытягивая руку в сторону двери в приглашающем жесте, — Значит, до встречи через неделю?

Внезапно она как-то поняла всё, чему я стал свидетелем, поэтому срочно взяла планку в восемьдесят. Прямо с места. Без разбега. Когти прекраснейшей женщины Омниполиса начали удлиняться также, как и её зубы, а во рту блеснули увеличивающиеся клыки. В глазах зажегся тревожный багровый огонек.

— Старри, будь добра, иди злиться на улицу. Ты мне за сегодня уже порядком надоела, — процедил я, надеясь, что она послушается.

Зря. Смущение, радость, надежда, благодарность? За три сотни лет я заслужил куда большее число смертных приговоров от этой женщины, но сегодня, пожалуй, заработал их рекордное число. За терпимость, за понимание, за то, что позволил ей сохранить лицо. За то, что буду видеть, как она работает. За то, что буду рядом. За то, что она не поняла, что произошло и сейчас чувствует себя зверски попользованной, за то, что моя дочь сейчас общается с Дьяволом, тем самым, с кем Старри никогда не посмеет заговорить без спроса. За то, как я сам с ним общаюсь.

И, наконец, за мою улыбку. За мою очаровательную, прекрасную, немного снисходительную, но такую милую улыбку!

— Придержи ахорса, Арвистер… — проворчала моя бывшая начальница, нервно стегая хвостом диван, — В этом доме находится нечто моё. Белье… которое ты как-то раз украл. Моё любимое, самое счастливое. И я без него не уйду…