Поцелуй скуки

Глава 17 Святотатцы

Я бы никогда в жизни не смог бы ответить на вопрос «Как попасть в закрытый эльфийский мир?», но у мирового зла по имени Саркат он не вызвал ни малейших затруднений. Наверное, подобное не составило труда и самому Адамасу, который не раз подобное проворачивал, но грандмастер черной магии, обращенный скелетом в высококачественного зомби, не умел играться с пространством. А повелитель демонов, разрушающих миры, умел.

Мы вдвоем подошли к самому порталу, встав плечом к плечу с демоном Иерихона, этим уродливым, кривым, но совершенно безобидным созданием, не умеющим ничего, кроме как разрушать миры. В невидимости, разумеется, полностью ничем не ощутимые для враждебных глаз, смотрящих в великом множестве с другой стороны. Целая армия, ощетинившаяся заклинаниями, не увидела ни нас, ни стоящего за нами скелета, пока тот наговаривал зубодробительное, ошеломляюще сложное, безумно длинное заклинание. Когда оно сработало, кусок пространства, в который были заключены мы с Адамасом, сжался в точку, которая и выстрелила прямиком сквозь портал, прямо над головами охраняющей его армии.

Быстро и предельно эффективно. Как и всё, что я видел у этого легендарного некроманта. Несколько секунд дезориентации, после которых я и зомби-эльф «распаковываемся» за несколько десятков километров от портала и где-то в паре тысяч метров над землей мира, куда сроду не ступала нога человека. В смысле свободного, а не раба в ошейнике.

Ну как землей? Скорее, верхушками гигантских деревьев, покрывающих, скорее всего, каждую пядь почвы в этом мире.

Тихий речитатив неживого мага, который еле слышен сквозь свистящий воздух, и вот мы начинаем медленно планировать вниз, уносясь достаточно сильным восточным ветром все дальше и дальше. Я лечу, уцепившись за штанину невозмутимого мертвеца, озирая окрестности. Мир совершенно неотличим внешне от территории Магнум Мундуса, включая насыщенную магией атмосферу, так что любоваться тут практически не на что… казалось бы, но я вампир. Нежить, защищенная одним из заклинаний великого некроманта, так что зрелище залитых яростным солнцем зеленых бескрайних полей — для меня редкость.

Советник Адамас решает продлить и усугубить это удовольствие. Сориентировавшись ведомым только ему образом, воскрешенный магией эльф принялся пулять из ладоней комки сырой магии, придавая планирующим нам импульс для передвижения в горизонтали. Не самый удобный способ летать, если вы спросите цепляющегося за штанину вампира, но его никто не спрашивает. Мы летим тем же способом, каким перемещаются каракатицы. Куда-то.

Впрочем, «куда» меня волновало куда меньше, чем Деварон. Зажатый в руке клинок в ножнах казался какой-то шуткой. Зачем он мне? Кого им, собственно, рубить? И зачем? Почему я вцепился в свой бывший королевский меч так, как будто от него что-то может зависеть?

Загадки подсознания, они такие. Развлекают тебя, пока летающий зомби ввергает вас обоих под сень деревьев, а затем еще и приказывает перехватить управление полетом чуть ли не в самый последний момент. Приходится зажимать меч в зубах, чтобы освободить руку, куда как больше подходящую для того, чтобы вцепиться когтями в твердое как камень дерево. В себя мы приходим на ветке, на которой легко бы смог расположиться мой особняк. До земли еще пара сотен метров.

— Жди. Нам нужна информация, — кратко проинструктировал меня Советник, а затем, добыв из-за пазухи небольшое бронзовое зеркальце, принялся над ним колдовать, подключаясь к местному Информбюро.

Ситуация оказалась более чем предсказуема. Главные кланы, включая тот, к которому принадлежал Советник, усиленно подавляли чуть ли не восстание своих конкурентов, желающих для себя немедленных и совершенно несообразных преференций в политике и экономике. Процессы шли быстро и довольно кроваво, пока все оставшиеся девять миров периодически сообщались пронизывающими порталами, собирая всех властных представителей длинноухой расы на Великий Форум. Разумеется, под полным военным диктатом, что тоже шло с огромным скрипом.

— Возможно, я бы прислушался к доводам Сарката, если бы он оставил меня в живых, — качнул головой мертвец, поднимая на меня взгляд безразличных глаз, — Подобное пренебрежение висящей у них перед носом катастрофой… это самоубийственная игнорантность.

— А ты думал, я пытался вас оскорбить, сравнив со скотом в стойле? — поднял я одну бровь, — Подумай еще раз. Но потом. Сдается мне, нам нужно двигаться.

— Чуть позже, — качнул головой эльф, легонько стукая себя пальцами в грудь, — Сейчас внутри меня приказы Сарката трансформируются, даруя мне максимальную свободу. Когда процесс будет завершен, я стану совершенно неотличим от себя живого. Тебе вменяется поддерживать эту легенду любой ценой.

— Ничего сложного, Советник Адамас. Я стал к вам куда лучше относиться с тех пор, как вы сдохли. Вспомнить былое будет легко.

— Хорошо. Нам предстоит вскоре остановиться в одном сталь’э. Там мы получим для тебя одеяния триаффера.

— Триаффера? — удивился я, — Безумного родича?

Иногда чем-то чрезмерно увлеченный перворожденный здорово отрывается от реальности, но не теряет своей пользы для других эльфов. Тем не менее, его одевают определенным образом, чтобы окружающие были в курсе временного умопомрачения пациента.

— Именно. Сейчас я наложу на тебя иллюзию Мэрвина Данделлиона, а затем мы оденем тебя как триаффера. Твое присутствие и состояние станут полностью понятны и оправданы, Арвистер.

Изящно, просто, эффективно. Где еще быть юному интуитивному таланту в делах магических, как не на Великом Форуме, по правую руку от Советника Адамаса?

Но сначала пришлось дождаться полной «активации» эльфа. Она не заставила себя долго ждать. Наблюдая за сидящим в позе медитации существом, я неожиданно понял, что Саркат не уделил достаточно времени и внимания Адамасу, а «поднял» его хоть и мастерски, но крайне грубо. Скорее всего, зомби не просуществует долго, подобное в него не вкладывалось, но какое-то время, необходимое, скажем, для моего собственного дебюта, продержится.

Для начала эльф натурально ожил, от него даже рванула в разные стороны его собственная магия тьмы, заставляя живое дерево, на котором мы сидели, начать недовольно потрескивать. Грудь существа начала вздыматься, я услышал сердцебиение… чересчур ровное на вкус вампира, но других могущее обмануть без каких-либо затруднений. Глаза нежити заблестели, когда он их открыл, уставившись на меня.

— А ведь у тебя нет Апатии, Конрад Арвистер, — проговорил неспешно Адамас, — Я знаю точно… в отличие от Сарката.

— Некрасиво следить за Блюстителем, — криво усмехнулся я, — Но открою тебе секрет. Апатии нет, мне просто скучно. Работа на вас не стала достаточно серьезным стимулом, чтобы надолго отвлечься от скорби по жене.

— Ах да, Скорбящий Король… что за шутка.

— Ничтожная по сравнению с той, которую собираемся учинить мы, Советник. Идемте. Нам еще нужно слезть с этого дерева.

Как говорил один мудрый разумный: «Всё зависит от перспективы». Чем занимаются Блюстители? Поддерживают равновесие Срединных миров, ответите вы и будете совершенно правы. Но, нужно задать очень важный вопрос: а кто нарушает равновесие этих самых миров? Кто собирает дань, ресурсы, товары, рабов с этих самых миров? Кто раскрывает жителям этих самых миров сакральную тайну многообразия сущего?

Правильно. Эльфы. Вечные могучие волшебники, которые и так ни в чем не нуждаются. Совершенно. Тысячи лет их базовые потребности перекрыты великолепно действующей инфраструктурой, на них трудятся миллиарды элементалей, всё давным-давно автоматизировано. Не бывает голодных эльфов, вообще. Однако… в их обществе чрезвычайно актуален вопрос развлечений.

— Это несложно понять, Советник. Принять — да, а вот понять — нет. Своеобразная ирония в том, чтобы рисковать своей жизнью ради того, чтобы у ваших сородичей, пассивных и бесполезных спиногрызов, был повод чаще улыбаться. Мне давно уже стало скучно, просто не было альтернатив. Теперь же я выполню то, что от меня хочет Саркат, а затем с первых мест в Аду пронаблюдаю, куда покатятся ваши девять миров.

— Низшие. Мы позволяем вам жить, но вы все равно недовольны. Нужно было вернуть политику карающих рейдов.

— Мы были у вас вместо них, Советник. Мы справлялись.

После этого разговор утих. Мы шли в глубокой тени меж гигантских деревьев, каждый думал о своем. Я — в основном о том, что миры эльфийские, должно быть, дико скучные из-за своего специализированного биоценоза. Деревья, деревья, деревья — что может быть скучнее? Скорее всего, они еще тысяч двадцать лет назад выхолостили свои миры, сделав совершенно одинаковыми. Нет, тут, конечно, есть горы, водопады, священные места и всё такое прочее, но в остальном? Миллионы квадратных километров зеленых лесов. Скукота.

Терраформеры остроухие.

— Тебе нужно питаться? — через несколько часов, когда мы уже выбрались на великолепно выложенную дорогу из расплавленного камня, спросил мертвец.

— Не откажусь, — удивленно моргнул я, вертя в руках заряженную «вуаль тьмы», артефакт против солнечных лучей, — А че, есть чо?

— Скоро мы придём, — уведомил меня спутник, — Я организую тебе… закуску.

Какая щедрость! Сам Советник Адамас угостит меня эльфом! Я вне себя от предвкушения!

Идти к «сталь’э», своеобразному дому-на-перепутье для путешествующих эльфов, стало куда веселее. На самом деле, ленивые перворожденные терпеть не могли путешествовать ногами или магией, предпочитая летающих животных различных конфигураций, но в случае спешки использовали быструю телепортацию через «сталь’э». Сеть, соединяющая все эти странноприимные дома, устраивала из желающего скорости эльфа магический пинг-понг, перебрасывая его серией коротких пространственных проколов в нужную точку. Я только слышал о подобной роскоши. Её не экспортировали даже в не менее богатые магией миры…

«Сталь’э» больше всего напоминал гигантскую половинку скорлупы грецкого ореха, слегка утопленную в землю. Возле здания было нечто вроде стойл, а его верхняя часть, испещренная извилинами, использовалась целым сонмом разнообразных летающих существ, которых местные эльфы использовали для перемещения по воздуху. Тут были и бабочки, и совы, даже весьма изящные ящерицы с крыльями, отдаленно напоминающие драконов. Мной сразу овладели серьезные сомнения в том, что эти существа естественного происхождения.

— Идём. Молчи. Всё буду делать я, — оповестил меня зомби, направляясь твердым шагом к местному приюту.

Я не счел нужным возражать. В чужой монастырь, как известно…

«Монастырь» оказался очень чужим. Куда там шпилям Магнум Мундуса, внутри просторнейшего помещения была куча лестниц самой разной кривости, уходящих вверх, вниз, в стороны… эльфы расходились по ним самостоятельно, старательно не обращая внимания не только друг на друга, но даже на совершенно несообразно одетого меня. Адамас, имея вид гордый и абсолютно недоступный, повлек меня к одной из лестниц, которая, спустя четыре десятка ступенек и два извива, привела нас к эльфу, скучающему за прилавком. Вот тот уже отреагировал на зомби, точнее, на черные шрамы, покрывающие кожу Советника, крупным вздрагиванием, и вслед за этим, волной подобострастия.

Через пару минут я уже был одет в довольно сильно бросающиеся в глаза оранжевые одежды, напоминающие робу буддиста из Нижнего мира, которые изо всех сил старался не испачкать, употребляя хозяйственного эльфа. Существо, расстающееся с кровью, даже не пыталось как-то бороться, просто впав в шок. Тем временем, пока я насыщался, Адамас задумчиво ходил по небольшому пятачку свободного места — мертвый эльф размышлял, как нам быть дальше.

Транспортная сеть «сталь’э» оказалась намертво перегружена в связи с глобальными событиями.

— Готовься убивать дальше, вампир, — наконец, принял решение мертвец, — Нам нужен будет транспорт. Самый быстрый из всех, что тут имеются в наличии.

— Почему я? — не то, чтобы была какая-то разница…

— Потому что это сталь’э, — непонимающе посмотрел на меня Адамас, — Место, где невозможно пролитие крови. У нашего народа.

— Даже у вашего? — удивленно задрал брови я, — Даже в твоем… состоянии?

— Представь себе. А теперь идём, нам нужно найти ключи к летающим животным.

Поиск «ключей» для нас стал коротким рейдом сначала в помещения прислуги, где местным служкам выдавали «гостевые» амулеты, позволяющие приблизиться к животинам, а затем, уже узнав номера нужных нам эльфов, мы заявились к ним в гости. Действительно, правила о неприкосновенности в сталь’э сильно размягчили местных, так что Деварон за три взмаха избавил этот мир от парочки чересчур доверчивых остроухих, которых мы, вроде бы, оторвали от содомского греха.

— А значит, и не жалко, — заключил я, очищая клинок, — Пить такую кровь я бы побрезговал.

— Вопрос, Арвистер, — бросил через плечо занятый деловитым мародерством Советник, — Ты многих эльфов лишил жизни?

— Если не считать последние три дня, то всего троих… — рассеянно бросил я ему, — … вас и любят за то, что вы никуда не суетесь из своих миров.

— Я начинаю испытывать сомнения в том, что твой взгляд на мою расу… уникален.

— Совершенно верно, Советник. Ничего уникального. Только не перепутайте с пренебрежением. Вы ценны именно такими, какие вы есть.

— Были ценны, Арвистер. Теперь все изменится.

Что же, смерть определенно пошла на пользу этому черному колдуну, она отлично прояснила его сознание. Смотрит непредвзято, несмотря на то что вовсю занят тонкими манипуляциями с амулетами контроля зверей, явно бывшими настроенными лишь на своих покойных хозяев.

На крыше нас ждали два небесно-голубых змея, напоминающие китайских драконов, только с гладкими ящериными головами и восемью парами стрекозиных крыльев. Зверюги далеко не дружелюбно меряли нас взглядами, а кроме этого, вовсю пыхтели, выражая свое несогласие с тем, что надо двигаться дальше вместо полноценного отдыха, но нам на это было плевать. Адамасу по причине его состояния, а мне потому, что «вуаль тьмы» активно работала, защищая меня от местного солнца, и её заряд был далеко не бесконечен.

«Надеюсь, успеем…», — подумал я, а затем провел пальцами по запястью, где у меня на коже был вычерчен один, сейчас не видимый никому, знак.

Интерлюдия — Концерт

Виолика, задрав руку со сложенными «козой» пальцами, испустила длинный переливчатый вопль, ознаменовавший конец её выступления. Под светом жарящих её софитов, на огромной сцене, она, в своем наряде монашки, чувствовала себя сейчас счастливейшей из демонов, слыша… рокот. Мощный, идущий накатами, почти монотонный.

Ей аплодировало бессчётное количество слушателей. Столько бы никогда не могло собраться в реальном мире, но здесь, где все законы подчинялись воле одного из существ, можно было выкинуть и не такие шутки с пространством. Древний философский вопрос о том, могут ли десять тысяч ангелов поместиться на острие иглы, здесь решали шутя. Весь Ад был свидетелем этого концерта.

Она ушла со сцены под непрекращающиеся овации, хоть и знала, что они, в основном, заслужены не ей, Виоликой, а всеми теми, кто выступил на этой сцене до неё. Жители особого района здесь, в Пандемониуме, спасенные в своё время из Нижнего мира. Они пели старые и новые песни, они играли, они зажигали перед её восхищенным взглядом. Они снова жили… и она, маленький скромный демон, которому позволили выступить лишь из-за её природы, жила вместе с ними. Это было лучшим, совершенно точно лучшим днем!

Назад домой они не шли, а тащились. Мыш была оглушена всем этим делом, а Тарасова, знающая куда больше о Нижнем мире, вообще пребывала в какой-то Нирване. Шегги нес сестру, угнетенно жалующуюся на то, что она ничего не поняла и вообще хочет в салон красоты, а краснокожая демоница, прилипшая к полутроллю, приставала к Виолике, умоляя взять её в ученицы. Это, конечно, подразумевало, что Радиган придётся озаботиться тем, чтобы найти тело для этой сучки, чего она делать не собиралась.

Когда ж зеленый образумится? Чего он вцепился в эту мелкую стерву?

Вслух Виолика ничего не говорила, лишь шла, прижимая к груди альбом с целой кучей автографов, за которые в Нижнем мире многие будут готовы отдать душу. Не то чтобы она собиралась с ними расставаться, но дополнительная ценность альбома, сообщенная завидующей ей Тарасовой, была очень приятным дополнением.

— Чего жрать будем? — Мыш потыкала кончиком хвоста в плечо демоницы, — Ты сегодня заказываешь, королева!

— А не дофига ли для неё? — тут же взъерошилась Алиса, которой на плечи спланировал откуда-то Оппенгеймер, — Она выступила на сцене с королями музыки! Вон лыбится как. Хочу отбивных!

— Сегодня не твой день! — Мыш тут же показала сестре язык, — Сама себе славы отхватила, когда нас всех в начале вытащили, да под плакаты с отцом! Щеки надувала только так, зараза несчастная!

— Кто бы говорил, жопа ты с ушами! Хомяк!!

— Сама хомяк!

— Отбивные, — улыбнулась им Виолика, — Я хочу отбивные!

За что тут же была обнята за талию переобувшейся в воздухе Тарасовой, заодно получая уже на свою голову деловито перелезающего с вампирессы крылатого кота.

Когда они пришли домой, особо праздника уже не хотелось. Грандиозный концерт вымотал всех, включая даже тех, кого вымотать было невозможно. Немного посидев на кухне и вяло поговорив за чаем, жители дома на Малиновой начали расползаться по спальням. В конце концов там осталась только Виолика. Одержимая девушка сидела, пила остывший чай и о чем-то думала. Она была опустошена, выложившись более чем на сто процентов, но сон к ней не шел совершенно.

Мысли, бродящие в голове Виолики Радиган, могли бы сильно удивить тех, с кем она жила под одной крышей. Особенно после того, как она подскочила на месте, почувствовав укол в запястье. Там, на нежной девичьей коже, пульсировала пентаграмма.

«Время пришло», — с некоторым страхом подумала девушка, тут же подрываясь с места. Её путь лежал в комнату Конрада, закрытое и запретное для всех помещение, где многие жительницы дома бывали слишком часто. Впрочем, не затем, чтобы порыться в вещах вампира, а просто поваляться на его кровати. Сама же Виолика на этот раз пришла не за этим. Достав нечто совсем небольшое из тайника, о котором знала только она и Арвистер, Радиган пошла в подвал к Тарасовой, где та время от времени спала, шутя, что только там и чувствует себя настоящим вампиром.

— Проснись! — затеребила она подругу, а когда та, уснувшая мертвецким сном, попыталась отмахнуться, сунула ей в губы питьевую трубочку из чашки с кровью, которой демоница предварительно запаслась, — Просыпайся, ну!

— Да чего тебе…? — простонала вампиресса, автоматом глотая любимую жидкость и оживая на глазах, — Что случилось?!.

— Нам нужно кое-что сделать. Прямо сейчас, — с видом, показывающим, что ей вообще не до шуток, Виолика продолжала трясти Тарасову, — Это приказал Конрад.

— Что… что сделать⁈ — имени отца и слова «приказал» Алисе хватило, но всё равно, возврат сознания лишь продолжал свой неторопливый процесс.

— Очень серьезную вещь, подруга, — качнула головой демоница, демонстрируя хлопающей глазами вампирессе наборы для переливания крови, а также нечто, чрезвычайно похожее на набор вампирских клыков, кустарно дополненных мешочком с чем-то, в чем разбирающийся человек (или иной разумный) узнал бы кровь вампира.

— Ч-что это?

— Это зубы Конрада и его кровь, — пояснила Виолика, поднимая руку и зажигая на предплечье несколько пентаграмм размерами с крупную монету, — А это помощь. Она сейчас придёт. Не пугайся, там будут эти, черно-белые. И не только.

— Так, — Тарасова подобралась, в её глазах загорелся огонек решимости и сосредоточенности, — Что мы будем делать? Кого бить? Кого убивать?

— Мы будем убивать Мыш, Алиса… — хрипло произнесла Виолика, — Точнее, ты её обратишь.