Побеги божественного пламени

9 Проценты

Предательство потомка вскрылось ещё до окончания торжественной речи.

Десяток жрецов пустились в погоню.

Владыка второй раз в жизни вышел из себя. Мало того, что изменник наплевал на все обещания, так он ещё и обчистил казну, украв золото для содержания своей же братии. Он смог унести немного, но сам факт пренебрежения святыней тронул Солнцезара до глубины души.

Мелкая, гнилая поросль. Он не достоин быть потомком Рарога.

Но Витош…

Опять этот презренный чародей утверждает, что других носителей огненной крови не сыскать.

Первые следы беглецов были найдены в доме на окраине леса. Мало им было денег Храма, так они ещё и прихватили мёртвую воду. Благо, колдун хранил у себя только одну бутыль. Остальное разлито по мелким порциям и надёжно спрятано.

Больше всего нечисть сокрушалась по поводу потери своей девки. Чародей считал, что её забрал потомок, падкий на птичек в беде. Солнцезар так не думал. Скорее всего, девчонка сбежала сама, воспользовавшись случаем.

Жрецы по наставлению Владыки скакали на юг. Со стороны Алоиса было бы логично направиться вглубь страны. За время пребывания в Главном Храме он несколько раз говорил о планах поднять новое восстание. Утверждал, что люди в южных землях до сих пор преданы ему.

Пока Витош искал правильные инструменты, пока он подбирал свечи и заклинания, драгоценное время было упущено.

Раскинув кости на простыне потомка, колдун заявил, что тот поехал в сторону Боланской границы. Следующий расклад на рабыню, и то же самое направление. Лишь после этого Солнцезар признал правоту нечисти.

Алоис в это время был в Бернигове.

Служители Рарога добрались до города уже после его отъезда.

Но у Витоша в рукаве был ещё один козырь: его связь с Ясей. Тело любой нечисти при контакте оставляет на человеке незримую печать. Кочевники, по типу Влады, с первым же переселением теряют эту способность, но Витош никогда не перемещал свою душу и, с помощью нехитрого ритуала, мог узнать, где в данный момент его Яся.

Чтобы самому не тащиться за жрецами, колдун заворожил пойманного зяблика, отдав птице способность чувствовать беглянку.

Дело оставалось за малым. Можно сказать, непокорный потомок уже попался.

…

В Болании брали и давали деньги в рост, как правило, служители Храма Всех Богов. Процент на займ был конским, но зато и прибыль от вклада выше, чем в других местах. Минус для богачей был лишь один. Храм Всех Богов был безоговорочно предан короне. Если бы деньги лжецаревича хранились там, то при первых же новостях об аресте, всё до последней монетки перекочевало бы на счёт Мастислава.

Хрипан, ростовщик, к которому обратился Алоис, привык к сделкам с лихими людьми. Зачастую его клиенты бесследно исчезали, и тогда все их средства доставались ему. Так он думал и в этот раз. На днях он с большой скидкой выкупил имение одного разорившегося барина. Деньги самозванца пришлись весьма кстати.

Большая семья Хрипана готовилась к переезду.

Центр столицы был прекрасным местом для старта, но пришла пора двигаться дальше. Теперь его соседями станут не обычные торгаши, а настоящие сливки боланского общества. Родовитые землевладельцы и промышленники. Может, с новыми связями он и сам станет большим человеком.

Двухэтажный дом из добротного сруба, стоявший недалеко от Рыночной площади, стремительно пустел. Часть вещей уже отправилась в пригород. Один только гардероб шестерых дочерей занял три полных обоза.

Хоть отец семейства настаивал на том, чтобы сразу начать обживаться на новом месте, старшие дочери активно протестовали. Близилась череда пышных городских праздников, которые они просто не могли пропустить. И первый из них сегодня: Дожинки. Через час на площади у дворца начнутся танцы.

Попивая крепкий мёд, хозяин расположился на заднем дворике в тени яблоневого дерева и издали наблюдал, как слуги загружают мебель. На плечо его упала крепкая рука.

— Богород!.. — он попытался встать, но ладонь высокого наёмника на другом плече придавила его к скамейке.

— Смотрю, ты переезжаешь. Далеко собрался? — Алоис одёрнул покосившийся плащ ростовщика и сел рядом. Елисей, с мечом наперевес, продолжил стоять над душой.

— Но как? Я слышал, что тебя…

— Сожгли? Как видишь, восстал из пепла и пришёл за моими деньгами.

От испуга, Хрипан чуть было не признался, что денег больше нет.

— Я не собираюсь долго задерживаться в столице, так что давай решим всё быстро. Проценты, так уж и быть, оставь себе.

— Но так дела не делаются, — заикаясь, тянул Хрипан, — сумма крупная, нужно время, чтобы собрать. Неделя или две. Понимаешь же, всё вложено.

Елисей достал блестящий кинжал из ножен, сорвал крупное яблоко и, прямо над плечом ростовщика, стал срезать червивые куски.

— Ну, конечно, дорогой, — улыбнулся Алоис, — я всё понимаю. Не в перине ж ты их зашил, в самом деле. Елисей, там в доме шестеро красавиц. Выбери, какая нравится. Для меня возьми тёмненькую, ту, что с веснушками.

Он потрепал процентщика по редким волосам, добавив:

— Они составят нам компанию, пока ты вытряхиваешь перины.

Хрипан ожидающе озирался по сторонам.

— Ищешь охрану? — усмехнулся Ал, — вон там, под забором валяются. Честно, дружище. Не жадничай, найми кого получше.

Елисей раскромсал яблоко, так и не найдя ничего съедобного. Он вернул кинжал на место и подошёл к бревенчатой стене дома. Из окошка доносился тонкий переливистый смех.

— Один день! Богород, дай мне время до завтра!

За старшей дочерью приехали подруги. Веснушчатая девушка в золотистом платье с пёстрым полевым рисунком выбежала из дома и скрылась за воротами.

— Два часа, — сказал Алоис, — собери что есть, а за остатком кого-нибудь пришлю.

— Но, Богород…

— А мы пока наведаемся к Дворцовым воротам. Говорят, король выставил свой личный оркестр, — не было никаких сомнений, что дочки Хрипана соберутся именно там.

Пришлось согласиться, чтобы воскресший Богород ушёл.

Два часа. Этого не хватит даже на то, чтобы доехать до нового имения. Да и долго ли там можно будет прятаться? Лжецаревич славился своей безжалостностью, он не простит обмана.

Нужно было решение получше, и таковое имелось.

Никто на слово не поверит в то, что Богород вернулся, но это и не обязательно. Если преступник окажется в руках дворцовой стражи, то непременно будет раскрыт. Так можно и деньги не возвращать, и награду от короля получить. Все в курсе, что Мастислав давно точит зуб на самозванца.

…

Яся отрезала свои косы, оставив длину по плечи. Молодые парни в Болании часто носили подобные стрижки. Она окрасила волосы крепким отваром луковой шелухи, чтобы меньше выделяться в толпе, и теперь весьма смахивала на юного оруженосца.

Сразу по прибытии в столицу компания отправилась к дому ростовщика. Яся послушно дожидалась за углом, пока Алоис договаривался со старым знакомым. Он вернулся в приподнятом настроении, по пути о перекинувшись с Елисеем парой шуток.

— Всё получилось? — подхватила девушка.

— Почти. Через пару часов вернёмся. Как раз осталось время на тебя, — не останавливаясь, ответил Ал.

Они двинулись в сторону главной улицы, где обычно собирались свободные извозчики. Яся остановилась у крайней повозки. До неё начало доходить, зачем они пришли именно сюда. Старая песня началась по новой:

— Не отсылайте меня одну! Я же вам совсем не мешала. Я готовила, помогала. Я могу стараться лучше!

Елисей достал заготовленную монетку.

— Как обычно?

— Давай, — согласился Ал.

Монетка подлетела, несколько раз перевернувшись в воздухе. Результат розыгрыша вызвал у Ала победный смех. Он похлопал наёмника по плечу и отправился вглубь каретных рядов.

Успокаивать девушку на этот раз придётся Елисею.

— Хочешь, куплю тебе что-нибудь вкусное?

Всхлипывая, она кивнула.

К Алоису, после той ночи, она больше не приставала. Елисея побаивалась. Несмотря на то, что он был старше, а значит, по мнению Яси, больше ценил молодость, наёмник не отличался вежливостью. Она надеялась, что сможет вызвать в спасителях хоть что-то кроме жалости, но ни разу за всё время ни один из них не проявил к Ясе интереса, как к женщине. Это было обидно. Сама Яся ребёнком себя давно не считала.

Елисей постарался сегодня обойтись без нотаций и, в утешение, набрал в дорогу целую гору угощений.

Ал вернулся, когда девушка доедала второй калач с маком.

— Пойдём, я обо всём договорился. Поедешь к морским заливам, — объявил он, — маленькое селение, где живут одни рыбаки. Там безопасно и дёшево. На свои деньги можешь целый год жить припеваючи. Если надоест, по соседству портовый город. Разберёшься как-нибудь.

Расставаться было грустно. Девушка до последней секунды рассчитывала на то, что ей разрешат остаться. Впервые кто-то искренне заботился о ней, не требуя ничего взамен.

Извозчик оказался сыном рыбака, решившим посетить родителей. В дорогу он взял четырёх пассажиров, но только Яся собиралась доехать до конечной точки.

— Почему ты плачешь, мальчик? — спросила сидящая напротив пожилая госпожа.

И правда…

Девушка вытерла мокрые щёки. Как-то само собой получилось.

Когда они выехали из города, в открытое окно повозки влетел зяблик.

…

Алоис и Елисей задержались в новой корчме, хозяин которой пригласил заморских певцов с кожей цвета дубовой коры. Конкуренция в центре была высокой, и каждый трактирщик старался выделиться. Сегодня его заведение было битком набито публикой высшего сорта, но как бы весело здесь не было, пришла пора навестить процентщика.

Лампа в доме Хрипана горела только в гостиной. В этот раз они зашли со стороны улицы. Полная тишина говорила о том, что слуги, разделавшись с делами, были отпущены на праздник.

Главная дверь не заперта. Как мило, что хозяин держит слово и терпеливо ждёт посетителей. На всякий случай, проходя вглубь дома, гости достали оружие.

— Твою мать! — в гостиную Алоис зашёл первым.

Елисей поднял меч.

Изувеченное тело ростовщика наполовину свесилось с кресла. Кровь была везде. Видимо, Хрипан, уже смертельно раненый, в поисках спасения, метался по всей комнате, пока не нарвался на убийцу снова.

Алые струи продолжали стекаться в широкую лужу на полу. Это случилось вот-вот, совсем недавно. Может, преступник ещё в доме.

Раздался шум из прихожей. Плотные шаги, бег. Человек шесть, не меньше.

Алоис отступил и приготовился к бою.

На пороге гостиной появились солдаты. Городская стража.

— Стоять на месте! — выкрикнул служилый.

Как же не вовремя…

Переглянувшись, Алоис и Елисей разом побежали через буфетную к комнатам прислуги, дальше по коридору к заднему выходу.

Тем же путём несколько минут назад скрылись настоящие убийцы, завидевшие в окно гостиной приближение стражников. Ростовщик позвал солдат заранее, надеясь сдать Алоиса властям. Он не мог предположить, что вместо обманутого клиента к нему заявятся незнакомцы. Приняв их за обычных воров, Хрипан стал сыпать угрозами и за это поплатился жизнью.

Ал с разбега ударил по узкой калитке на заднем дворе.

Подгоняемые стражей, они мчались, сбивая с ног горожан в пёстрых харях. В плотном скопище среди торговых лавок скрыться будет проще.

— Встретимся на у главного идола! — выкрикнул Елисей у развилки и резко свернул влево.

На бегу схватив в лавке пернатую чёрную маску, Алоис помчался в сторону Рыночной площади.

Вроде бы оторвался. Солдат нигде не было видно. Он закрепил на своём лице образ ворона и собирался пойти дальше, как вдруг заметил в толпе девушку с белыми перьями на ободке.

Его Руслана. Здесь.

И какой-то хмырь в дурацкой маске аиста трётся рядом. Он что-то ей сказал, а она улыбнулась. С какой стати она вообще с кем-то любезничает?

Забыв о погоне, Алоис стал пробираться через шатающихся людей. Аист, как чувствовал приближение опасности. Он быстро скрылся за рыночными палатками, оставив Руслану одну.

Заиграла ритмичная зажигательная музыка.

Девушка отошла в сторону. Она была невероятно красивой в нежном шёлковом платье, и даже эти несуразные пёрышки ей шли, придавая образу ещё больше мягкости.

Оказавшись за её спиной, Ал понял, что не знает, что сказать. Она же, как и все, считает его мёртвым. Решение пришло само собой. Он подхватил девушку за тонкую талию и закружил в танце.

Она визжала и угрожала позвать охрану. Он засмеялся. Такая милая. Похоже, она неплохо устроилась, раз может позволить себе дорогую одежду и защиту.

Ал повернул девушку и крепко обнял сзади. Длинные волосы отлетели в сторону, оголив бархатную кожу на шее. Он не сдержался и провёл по ней губами. Его самый любимый во всём мире запах.

— Скучала по мне?