Побеги божественного пламени

39 Попались

Спустя день после побега Русланы деревенские мальчишки ходили по грибы в прихрамовый лес. После мелких дождиков там появлялись целые поляны лисичек.

Дети играли в разбойников. Грибы были их добычей, а палки — мечами. Один из мальчишек, самый юркий и смелый, решил в одиночку проникнуть в лагерь врагов и выкрасть рыжие трофеи. Лазутчика обнаружили и скинули в заросший овраг за дерзость.

Из ямы раздался звонкий испуганный ор.

«Поломали», — решили мальчишки и поспешили на помощь. Но оказалось, что причина крика в другом.

Два тела, наскоро засыпанные землёй и ветвями. Высокий мужчина в доспехах был мёртв, но вот женщина жива. Очистив лицо от грязи, дети узнали в ней соседку с окраины.

Она долго не сможет прийти в себя, но, когда придёт, расскажет городской страже много интересного. К этому времени, Тильград будет выпотрошен насквозь, Риин поставлен на уши, а все новорождённые мальчики в царстве пересчитаны.

…

До Громовой Башни оставалось двадцать вëрст.

Назойливый комар мешал подслушивать. Только слова становились в ряд, как кровопийца подлетал прямо к уху.

Руслана хлопнула себя по волосам, но опять промахнулась.

Писк переместился в верхний угол палатки.

Снаружи обсуждали, когда лучше избавиться от девушки.

— Дитя не успеет умереть от голода.

— Но будет орать, постоянно.

— Может, вином напоить?..

Сволочи.

Главного служителя девушка не слышала, а, значит, окончательное решение не принято.

Руслана понимала, что за вчерашнюю попытку побега придется расплачиваться, но надеялась, что отделается синяками.

Накануне они двигались вдоль скалистого разлома, и жрец, ехавший первым, случайно сорвался в пропасть. Воспользовавшись суматохой, девушка схватила малышку и запрыгнула на лошадь Юраса. Упрямая кобыла тронулась, но переходить на приличную скорость отказалась, и Руслану быстро поймали.

Теперь ночь, и она сидит в закрытой палатке, ожидая наказания. Корзинка с укутанной Баженой стоит тут же, на земле. Крошка крепко спит, наплакавшись за тяжёлый вечер.

Округлившиеся щëчки на миг озарила сытая улыбка, но в следующий малышка захныкала и проснулась.

— Ничего, моя маленькая, мы обязательно выживем, — сказала Руслана, взяв дочь на руки.

На пеленку посыпались красные капельки. Руслана отвернулась, зажав нос рукой.

— Я не позволю им тебя обидеть, — пришлось задрать голову, чтобы не залить всё кровью.

Ал говорил, что Восточная Верность начнёт отравлять через месяц, но на деле всё оказалось раньше. По чуть-чуть, но каждый новый день был хуже предыдущего. Можно было связать это с осложнениями после родов, если бы не болезненная пульсация красной метки на лбу.

С общей слабостью она ещё справлялась. Пугало то, как быстро садилось зрение. Вытянешь руку, и ногти уже расплываются нечëткими пятнами. По словам жрецов, вчера с края ущелья было видно Громовую Башню. Руслана щурилась, вглядываясь в пространство, но ничего не видела. Голубое небо, под ним что-то белое урывками, ниже серо-зелёное.

Хорошо хоть вблизи всë оставалось чётким. Можно смотреть на дочку.

Какая же она милашка. Бажена поморщила носик и сказала:

— Мама, я хочу есть.

Тоненький хрупкий голосок. Отчётливый и настоящий.

Так Руслана поняла, что сходит с ума.

Через ряд горных хребтов от их маленького привала, к западу от руин старой столицы развернулся шатровый лагерь. Его скрывали непроглядные кроны вековых елей и высокая скала, из которой когда-то вырастал старый дворец. Десяток вëрст во все стороны патрулировали солдаты. Вершины по периметру заняли смотровые.

Алоис ждал свою семью.

Он не знал, каким путём они пойдут. От селения, где остался Елисей, нет проторенных троп. Юрас составлял путь по архаичным картам, которые сжёг перед отбытием. Весь маршрут только в его лысой башке, и нет никаких гарантий, что похитители не заблудятся на полпути.

За последние дни Ал столько раз проклинал себя за пустую доверчивость, что, наверняка, накаркал себе путь прямо в пекло. С самого начала же видел, что Данияр юлит. Зачем повёлся? Когда кормилица рассказала правду, поздно было гнаться следом. Проще перехватить уже на севере.

Юрас думал, что у подножья Башни караулят свои. Они там и правда были. До того, как из темноты ночи прилетели сотни царских стрел.

Шатёр Алоиса, как полагается, располагался в центре лагеря. Широкие комнаты с мебелью и парчовыми шторами, разделяющими пространство. Совсем не похоже на тот прохудившийся навес, в котором сейчас была его любимая.

Молодой царь, сидя за столом, перебирал бумаги.

Нужно многое успеть.

Алоис твёрдо решил, что независимо от того, найдёт он Руслану или нет, к участи безвольного голоса он не вернётся.

Вооружившись пером, он подписывал один документ за другим, зачёркивал, исправлял, вносил правки. Здесь было много разного: распоряжения для Совета, списки на помилование, указы на переходный период.

Одним словом, в стопках выбеленного пергамента было его завещание.

В голову ударила волна тепла, и Ал потянулся к чарке с зелёным киселём. Новое зелье стало его постоянным спутником. Сейчас его действия хватало примерно на два часа. Завтра будет меньше.

Первые дни он не выбирался из подвала алхимика. Неразборчивые записки, оставшиеся от Влады, указывали на то, сколько и как смешивать, но не говорили какой ингредиент за что отвечает. Алоис исключил из состава толчёную зеркальную пыль, и новая формула больше не меняла души местами.

К сожалению, эффект укорачивался от приёма к приёму. Сначала день, потом половина, затем несколько часов. Сейчас два. Обрывочный сон изматывал. Приходилось выставлять сразу троих слуг для контроля времени. Пропустишь, и проснётся уже дорогой дедушка.

Пока что Алоис просыпался вовремя. А дальше? Будет полчаса, пять минут?

Молодой царь не собирался тянуть до последнего.

Перед походом на север он взял у алхимика яд лягушки-древолаза.

Новейший токсин из Новых Земель. Штука прямо чудесная. Ни капли ворожбы, а убивает почти мгновенно. Никакому божественному огню не угнаться.

Склянка с отравой всегда была во внутреннем кармане его кафтана рядом с мёртвой водой и мешочком с подсолнечником.

Он нашёл чёрные семечки в покоях Русланы на следующий день после побега.

Опять они… В Тильграде Ал уже удивлялся, зачем девушка таскает с собой то, что никогда не ест. Теперь же он понимал, что семечки непростые.

Секрет разгадал тот же алхимик. Его лекарство от Восточной Верности, обещанное Булату, содержало в себе заговорённые семена лотоса, доставленные с востока. Ведунья, жившая за Рисовыми Горами, продавала их, как средство от любого женского недуга. Сама она умерла год назад от старости, но товары её были в ходу до сих пор.

Сомнений не было, подсолнечник заворожила Влада. Быть не может, что она ограничилась крохотной горсткой, которой хватит на три месяца. Должно быть ещё.

И ещё нашлось.

Неделю назад молодой царь получил ответ от наместника Сборска. В замке князя Избора, из-под завалов гостевого дома, достали расписной кедровый сундук, в котором под замком хранилось пять пудов семечек.

Руслане на всю жизнь хватит.

Чёрные буквы двоились в тусклом свечном свете. Алоис размял онемевшую шею, вспоминая, когда в последний раз спал. Спросив дозволения, в шатёр пожаловал плечистый дружинник.

— Ваше Величество, — мужчина с седой бородой низко поклонился, — дозорные заметили костёр в горах.

— Где? — Ал вскочил со стула.

— На северо-востоке. Недалеко от слияния рек в Соколином ущелье.

Попались.

Не скрывая волнения, молодой царь спешно собрался. На поясе рядом с ножнами закрепил зелье. Доза состоит из трёх глотков. На всякий случай, Алоис делал четвёртый. У самого выхода, подумав, он вручил запасную флягу дружиннику.

Если постараться, можно успеть до рассвета.