Побеги божественного пламени

33 Бабочка

— Ал… Нет, что я наделала… — от испуга она выдернула лезвие, тем самым раскроив рану ещё сильнее.

Крепко зажмурившись, он откашлял кровь. Ноги подкосились.

Руслана подхватила его под руку и потянула к кровати.

— Я позову кого-нибудь, — она опустила его на ложе, прижав к ране скомканное покрывало.

— Нет… Здесь, — царь расстегнул верхние петли кафтана.

Девушка запустила руку во внутренний карман и достала склянку с мерцающей жидкостью.

— Мëртвая вода! — радостный истеричный смешок вырвался из груди.

Отодвинув одежду, она вылила несколько крупных капель на рану. Повреждённые сосуды и мышцы быстро затягивались.

— Знаешь, а ведь он просил тебя не делать этого, — улыбнувшись, сказал царь, перехватив её руку.

Он позволил Алоису командовать совсем не долго. От поцелуя до первого взгляда.

— Отпусти! — извиваясь, она искала глазами выброшенный кинжал.

— Опять? — он отпустил.

Руслана отлетела назад, схватила оружие и выставила перед собой.

— Как пожелаешь, — не спеша, царь подходил к девушке.

На этот раз клинок был направлен к горлу. Булат не останавливался.

— Тебе жить надоело? Не приближайся! — она почти плакала, но каждый раз, когда лезвие касалось кожи, делала шаг назад.

— А дальше куда?

Девушка упëрлась в угол комнаты. Его руки, выставленные вперёд, влепились в стену и не давали прохода.

— Пора выбирать, — он закрыл глаза, не сомневаясь в её решении, подался навстречу кинжалу. Руслана разжала пальцы, выпустив оружие, и встретила его горячий поцелуй.

Показалось, что она умирает.

Губы разнесли чëрные ветки боли по коже. Привкус его слюны заставил челюсть онеметь, а горло сжаться. Одна сильная рука держала сзади за шею, другая спустилась вниз, подняв пышную юбку. Подкинув её ногу, он скользнул вверх по бедру и прижал девушку к себе всем телом.

Она ждала темноту, ждала избавления, но секунды растягивались в вечность, а предательское сознание никак не терялось. Каждое его прикосновение, жаднее и интимнее предыдущего, пронзало насквозь. И не было сил бороться.

Боль слилась воедино. Тяжёлые веки упали. Упала и она сама. Удар о дубовые доски, и вот она уже на полу, лицом вниз. Слышно, как он ругается, но звук, как из бочки. Слова почти неразличимы. Жарко.

Она и сама ругалась. Мысленно проклинала себя за идиотскую выходку.

Потом появились ещё голоса. Руслана поняла, что уже в кровати.

— Что значит «беременна»? — это царь, и он очень зол.

Тело девушки отказывалось слушаться. На глазах словно два булыжника.

— Сейчас! Избавиться! Вытравить! — он орал, только поэтому девушка его слышала. Другие люди говорили тихо и непонятно.

В бреду она видела картинки, заменяющие реальность. Дворцового лекаря с закатанными рукавами. Нож в руках. Она вскакивала и убегала, но потом понимала, что снова лежит под одеялом.

В комнате становилось то светлее, то темнее. Сменялись дни.

К мужским голосам иногда примешивались женские.

— Вот так, да какая же умничка, — тот самый случай. Говорила старушка.

Руслана почувствовала, как холодный металл раздвинул губы. В рот затекла солёная пряная жидкость. В горле запершило, и девушка издала слабый кашель. Получилось качнуть головой.

Ресницы разлепились не полностью, но Руслана смогла разглядеть тётушку в сером цветастом платке. Она опустила тёплую шершавую руку на лоб девушке, а потом вернулась к серебряной ложке.

— Нет, я не буду, — прошептала Руслана, попытавшись отвернуться. Вокруг была другая обстановка, другая комната.

— Надо, голубушка, а то совсем пропадёшь.

— Нет, — навернулись слёзы. Отраву пить нельзя.

Девушка осторожно дотянулась до живота. Всё ещё на месте.

Встать уже не получилось.

— Доченька, рано тебе. Лучше лекарство выпей, — настаивала старушка, угрожая наполненной ложечкой.

Руслана плотно сжала зубы. Лекарство. Так она и поверила. Царь отчётливо произнёс «вытравить».

Служанка верой и правдой билась над упрямой девчонкой, но та ни в какую не соглашалась. Дошло до того, что больная выбила из рук лечебный отвар, облив старушку с ног до головы. Тут уж она сдалась и пошла жаловаться лекарю.

Врачеватель пришёл не сразу. Руслана успела немного вздремнуть.

Появились силы, чтобы сопротивляться новой порции.

— Я не верю, — повторяла она на каждый аргумент.

Лекарь уверял, что Его Величество передумал, что больше не хочет вредить ребёнку, что приказал любой ценой выходить вас обоих.

— Любой ценой? Так что не даст мёртвую воду?

— Вы желаете невозможного. В здравом уме никто бы не отдал такую ценность.

В конечном итоге врачеватель тоже махнул рукой на уговоры и позвал двух крепких стражников. Девушку скрутили и влили лекарство насильно.

Страшного не произошло. Напротив, стало легче.

Отныне трижды в день её будили, поили отварами и оставляли в покое до следующего раза. Помимо прочего, внутри содержалось что-то снотворное. Руслана сразу проваливалась в крепкую дрёму, лишённую мучительных бредовых переживаний.

Через несколько дней для неё стали приносить простую еду. В основном жидкие каши. Оказалось, что желудок забыл, как работать, и первые разы полностью избавлялся от содержимого.

Но постепенно становилось легче.

Руслана не понимала, почему царь передумал. Он ни разу не пришёл и не дал никаких объяснений. Служанка как-то обмолвилась, что вытравляющая настойка была уже готова, но Его Величество вмешался в последнюю минуту.

— Вы были так слабы, что не пережили бы и малейшего кровотечения, — объяснила она перед тем, как передать девушке небольшое круглое зеркальце.

Вся белая, как смерть. От былых пухлых щёчек и следа не осталось. Кожа истончилась до такой степени, что заметен каждый сосуд. Губы серо-синие, потрескавшиеся. А оттенок метки на лбу стал землисто-бурым.

Очень эффективная ворожба. Никому в здравом уме в голову не придёт к ней приблизиться.

Когда Руслана впервые встала с постели и сделала несколько шагов в сторону окна, то обнаружила, что зимы нет. Остатки снега осели и почернели. Кругом ручьи и лужи. Голые деревья вот-вот обзаведутся пухлыми почками.

Она погладила округлившийся живот.

Малыш ответил сильным толчком. Впервые с момента рокового праздника.

…

В следующий месяц она удивительно быстро шла на поправку.

Жаль, что гулять за пределами осточертевшей палаты было нельзя.

Её новые покои меньше и скромнее предыдущих, но зато окна сверху-вниз смотрят на яблоневый сад. Деревья, казалось, совсем близко, рукой подать. Но ощущение это было обманчиво.

Однажды служанка с обедом зашла как раз в тот момент, как Руслана, наполовину свесившись, тянулась за тонкой веточкой с кроны. От неожиданного хлопка за спиной девушка чуть не выпала.

В результате, меньше чем через час, под окнами появилась охрана.

Со стороны царя — очень благодушно. Мог бы и в подвале закрыть.

Помимо пугливой прислужницы, к Руслане приставили двух постоянных стражников, меняющихся через день. Они стояли прямо в палате, у выхода. По ночам, когда девушка засыпала, им позволялось отдохнуть, сидя на жёстком осиновом стуле.

Первый — хмурая гора мышц с непропорционально маленькой головой. Складывалось ощущение, что его послали сюда в наказание. Страж всем видом показывал, что он серьёзный воин, не созданный для пустого стояния. Говорить отказывался. Просьбы игнорировал. Хотелось заставить его широкой доской, чтобы не отсвечивал кислой миной.

Второй был поприятнее. Девушка уже видела его раньше: в замке Избора он поднёс для неё шубу. Невысокий худосочный юноша со смешными торчащими ушами и добрыми глазами. Пересвет, так его звали, побаивался отходить от поста, но в остальном вёл себя вполне дружелюбно.

На удивление девушки, через день после случая с яблоней, он принёс для неё короткую ветку, поместившуюся в рукав.

— Это ранний сорт, нужно поставить в воду, — сказал он, вручив сувенир.

Воду он не принёс, так что сломанная веточка прожила полтора дня.

Было обидно, но не долго. Из-за тёплой весны яблони под окнами распустились раньше срока.

Руслана проснулась от нежного аромата, тянувшегося из распахнутого окна.

— Госпожа, не хотите ли прогуляться? — Пересвет сразу же подошёл.

— Сейчас? — Руслана подскочила от радости.

— Да, по личному дозволению Его Величества.

Целая вечность взаперти. Руслана уже и не надеялась почувствовать почву под ногами. Быстро собравшись, она не стала дожидаться служанку с завтраком.

Неизвестно, что взбрело в голову этой нечисти. Может, перепил заморских настоек и решил в добряка поиграть, а сейчас протрезвеет и передумает. Девушка боялась упустить драгоценную возможность.

— Хочу обойти резиденцию, — сказала она на улице, прикидывая пути к отступлению. Не сейчас. Но, если прогулки станут постоянными, нужно быть готовой.

Как и ожидалось: нельзя.

В её распоряжении большой дворцовый сад, и тот не полностью.

До места Руслана шла чуть ли не вприпрыжку. Пересвет ковылял за ней, мечтательно закатывая глаза и улыбаясь без повода. Сегодня он выглядел иначе.

— Кажется, ты влюбился, — угадала девушка.

Юноша для приличия немного поупирался, но было видно, что ему не терпится поделиться счастьем.

— Она особенная, — он буквально светился, — красивая, как луна…

— Такая же круглая?

— Нет! Она стройная, как идол Лады. Госпожа, видели бы Вы её глаза! Озёра уступают им в голубизне и чистоте. Милее нет никого на свете.

Рассказал он и о проблеме.

Родители уже нашли ему невесту. Как полагается, из приличной семьи, с приличным приданным.

— А девушка? Она тоже тебя любит?

— Да, я в этом не сомневаюсь… Вчера командир дал мне отгул. Мы виделись и… — он опять заулыбался, вспомнив поцелуй, — я не знаю, как быть. Отец никогда не позволит нам быть вместе. Но жить без неё не могу и не хочу. Я последний в роду, меня ни за что не отпустят. Как я могу подвести семью?.. Госпожа, что же мне делать?

Руслана застыла, глядя за его плечо.

К шелесту листвы присоединился заливистый женский смех. По садовым тропам прогуливалась пара. Девушка с волосами такими же длинными и русыми, как у Русланы, и Алоис… Нет, не он. Эта нечисть.

Они оба.

Спутница царя шла полубоком, так что лица не разглядеть, но голос девушки знакомый. На ней было бархатное платье цвета свежей травы и новомодная накидка с рукавами до земли.

Руслана готова была поклясться, что царь её видел с самого начала. Намеренно выбрал именно эту дорожку.

У цветущей вишни пара остановилась. Сорвав с дерева розовый цветок, нечисть заправила бутон за ухо спутнице. Та захихикала ещё противнее. Окончательно осмелев, дурында попыталась сделать тоже самое.

— Смотри, сейчас он ей пальцы подпалит, — буркнула Руслана стражнику.

Но вместо этого царь притянул подлетающую руку и поцеловал.

Тёмные глаза Алоиса поднялись на Руслану.

Девушка старалась не выдавать волнения, но ничего не могла с собой поделать. Горло сдавливала ревность. Ал ведь тоже там, тоже чувствует поцелуй. «Любая нечисть по природе своей склонна к похоти», — говорила Влада. И этот мог овладеть уже сотней женщин.

И Алоис с ним за компанию.

Она отвела глаза первой. Всё равно из-за мокрой пелены уже ничего не видела.

А на расстоянии от правителя держались стражники и дворцовые слуги. Сама невозмутимость. Похоже, женщины при царе не редкость.

Спутница, заметив взгляд ухажёра, обернулась.

Как Руслана уже поняла по голосу, царь притащил в сад её сводную сестру.

Видно было, что Даина удивилась, причём неприятно. Она-то, наверняка, возомнила большую светлую любовь и корону с самоцветами, а тут… Бывшая жена с необъятным пузом в придачу. Мало того, что живая, так ещё и поселилась во дворце.

В саду появился ещё человек. Какой-то знатный боярин. Руслана видела его раньше в замке отца. Он начал поклон в нескольких метрах от царя, а закончил, чуть ли не задевая теменем его сапоги.

Срочное дело, деталей которого девушка не расслышала.

Когда царь удалился, Даина, недолго думая, подошла к младшей.

Что за показуха? Не мог никого получше найти?

— Моя милая сестрёнка, и ты здесь, — Даина натянула благочестивую гримасу, — сто лет не виделись. Как ты?

Пересвет учтиво испарился.

— Как видишь, — она и не думала играть в манеры.

— Понимаю… Должно быть, тебе сейчас нелегко. Носить дитя в столь непростое время. Несправедливо, что страстям придаются двое, но на нашу женскую долю выпадает вся тяжесть бремени. Не печалься, сестрёнка, такое часто случается. Хочешь, я поговорю с Его Величеством о твоей судьбе?

— Ты совсем дура? — не стерпела Руслана.

Даина, победно улыбнувшись, для красоты момента опустила глаза и захлопала ресницами.

— Не нужно обижаться, я не враг тебе. Такого мужчину, как Его Величество, едва ли можно удержать одной лишь доступностью. Как говорила моя мама: «Ноги раздвинуть — много ума не надо». Впрочем, твоя мать вряд ли о таком думала…

В лицо девушки прилетела заслуженная пощёчина.

— Эй, что ты себе позволяешь?! — взвизгнула Даина.

— Жить хочешь — слушай внимательно, — Руслана схватила сестру за локоть, предотвратив побег, — держись от царя подальше. Он с тобой только, чтобы меня позлить. Наиграется и хорошо, если просто выкинет, а не сожжёт заживо. Тебе это не надо. Скажись больной и уезжай из страны.

— Я понимаю, что тебе обидно, но нужно же иметь хоть какое-то достоинство?

— Идиотка твердолобая! Подумай об отце, который будет твой обугленный труп в закрытом гробу хоронить, — она бросила руку.

— Повежливее будь с будущей царицей!

— Да ладно? — усмехнулась Руслана.

— Так и будет. И первым делом от тебя избавлюсь! Его Величество держит тебя из жалости. Попрошу — выгонит.

Жалко было её саму. Стоит, высоко задрав нос, с чувством полного превосходства. Такая счастливая, что аж тошно.

На семейную ссору подоспел Пересвет.

— Вовремя. Сестре нездоровится, уведи в покои, — ещё и командует.

Даина расплылась в зубастой улыбке, завидев вдалеке царя.

— Не переживай обо мне, сестрёнка. Его Величество относится ко мне иначе. Он меня уважает.

Знакомство их произошло позавчера на празднике в честь вешнего Ярилы. Данияр ни за что бы не отпустил дочь в столицу. Он и в страну её не хотел возвращать. Но на горизонте нарисовался приличный жених. Для переспелка, возможно, последний шанс.

Пришлось рискнуть.

Путь матери и дочери лежал через Риин. По своеволию они задержались на гуляниях, где царь и заприметил девушку, внешне похожую на Руслану.

До Тильграда семья Данияра так и не доехала.

— Даина, пожалуйста, посмотри внимательно. На него, а не на трон и казну, неужели не видишь?

— Вижу, что ты вся зелёная от зависти, — влюблённые глаза пялились на лицо Алоиса. Чего не скажи, не передумает.

Царь закончил разговор и в компании прислужников направился к сёстрам.

— Она права, мне нехорошо, пойдëм, — обратилась Руслана к стражнику.

Она зашагала к ряду деревянных беседок на краю сада, а Даина полетела к своей судьбе, как бабочка на огонь.

— Госпожа, разве Вы не должны выразить почтение Его Величеству? — беспокоился Пересвет.

— Нужно будет, сам подойдёт.

Долго наслаждаться природой Руслане не позволили. Царь набродился, а значит и ей не положено шляться где попало. Но, на удивление, увели её не в комнату, а в баню.

Она впервые оказалась в главной женской мыльне. До болезни она пользовалась купальней для слуг, а после ей приносили воду в приставную комнатку рядом со спальней.

Руслану раздели, усадили на осиновый полок и дали чай, чтобы тело быстрее прогрелось.

Длинное помещение, вкруг оббитое деревом, в конце которого печь. У стены места для сидения в три ряда вверх. С противоположной стороны — широкая бочка, наполненная тёплой водой.

— Духота невыносимая, — заныла девушка, отобрав березовый веник у банщицы.

Вскоре в женскую мыльню пожаловал царь.

— Тебе сюда нельзя, — она попыталась прикрыться веником.