Побеги божественного пламени

15 Синдур

Главный вход в храм оказался в нескольких метрах. Стоило лишь завернуть за угол.

Остатки древних стен чередовались со свежей выкладкой. Все современные Храмы Рарога были пародией на этот, самый первый Храм, построенный ещё при жизни бога-сокола. Один этаж, замкнутый в кольцо, покатая крыша, кольцеобразный внутренний двор и большой круглый зал в центре. В нём проходили ритуалы, выковывались особенные предметы.

Здесь было немногим теплее, чем на улице.

Руслану вели по изогнутому коридору. Справа — ряд дверей в отдельные комнаты. Слева — высокие оконные проёмы, сквозь которые беспрепятственно проходил сквозняк.

Чем ближе они приближались к нужной двери, тем отчётливее слышались музыка и голоса. В трапезной началось празднование.

Служители культов — народ специфический, но человеческие радости им не чужды. Владыка долго кормил подчинённых лишь обещаниями, пришло время пожинать плоды первой победы. Впереди ещё много работы.

Девушку завели и усадили за длинный стол, заставленный яствами. Угощения не для царских пиров, но вполне сносные и разнообразные. Несколько видов жареного мяса, каши, какие-то овощи и вино. Довести продукты в эту глушь свежими — уже успех.

На своей скамье Руслана была совсем одна. Напротив, ровно посередине, восседал Солнцезар. Рядом с ним — ближайшие братья, по шесть человек с каждой стороны от Владыки: главы провинциальных Храмов. Среди них был и Лютомир.

Солнцезар вежливо представился, но вместо ответной вежливости услышал:

— Что вы сделали с Алоисом?

Женщины. По природе своей они не способны противостоять эмоциям и страстям.

— Потомок сейчас отдыхает. Скоро огонь восстановит его тело.

— Отведите меня к нему, — тон нарочито смелый, но взгляд её невольно задержался на горшочке с перепёлками, специально выставленными вперёд.

Солнцезар усмехнулся. Какая же слабая воля. Не способна контролировать даже собственную слюну. Служение потомку Рарога поднимет слабую женщину на самую вершину. Подобная жизнь полна соблазнов и запретов. Нет ни единого шанса, что она с достоинством пройдёт этот путь.

— Безусловно, — заключил Владыка, — но прежде, ты приведёшь себя в порядок. Неужто самой не стыдно представать пред людьми в таком виде?

Руслана хотела разозлиться, но смутилась. Наверное, она и правда сейчас ужасно выглядит… Но этот старый индюк всё равно не имеет права вставлять свои упрёки. Из-за его прихвостней она вся грязная, побитая и растрёпанная. Девушка кинула на Лютомира хмурый взгляд.

— В прошлом поведение твоё не отличалось праведностью, — продолжал Глава, — теперь же это неприемлемо. Последний потомок потерял власть и поддержку из-за своей слепой привязанности. Молодым людям в его возрасте свойственна зацикленность на недоступном. Я не могу допустить, чтобы это отвлекало нас в будущем. Но, поверь, в первую очередь я забочусь о его благе.

Когда он говорил, волна озноба прокатывалась от макушки до пяток. Большие и страшные жрецы приглушали дыхание, чтобы не перебивать своего лидера.

— О благе? Вы скинули его со скалы, — выдала она, собрав волю в кулак.

— Как и положено в предписаниях, потомок сделал последний шаг сам. Меня смутило лишь то, что этому способствовало твоё присутствие. Поэтому, чем скорее пройдёт наваждение, тем будет лучше для всех нас.

— Я не понимаю… Вы считаете Алоиса потомком бога?

— Ты сама всё видела. Божественный огонь может призвать лишь человек с огненной кровью. Рарог считал важным передать божественный дар через поколения. Он был женат трижды, и каждая из его жён была праведна и принесла богу-соколу сына, способного призывать силы великого отца. Мне несказанно жаль, что из всех ветвей до наших дней доросла лишь одна.

Руслана не принимала старые легенды на веру, но глазам своим доверяла. Ал совсем недавно в образе огненной птицы парил в облаках.

Солнцезар наполнил кубок вином. Затем достал из внутреннего кармана мантии непрозрачную склянку с напылением. Край кубка скрыл тонкое горлышко, и она не видела, что именно Владыка добавил в напиток.

— Это поможет восстановить кожу, но смрад не смоет. Камал отведёт тебя в банную.

К вину она не притронулась. Заметив, как внимание девушки всё ещё перехватывают блюда, Солнцезар добавил:

— Позволяем тебе поужинать с нами.

— Обойдусь, — Руслана встала, переступив через скамью.

Мышца под бровью Владыки самовольно задёргалась от сдерживаемого чувства.

Наглая невоспитанная женщина решила, что она слишком ценна. Что ж, пусть так. Потомок заслужил поощрение. Если упрямого осла подгонять одними лишь тумаками, рано или поздно он встанет намертво. Чтобы животное было послушным, следует чередовать палку с морковкой. Так будет на порядок быстрее.

Невысокий жрец с тонким голосом приказал девушке не отставать от него ни на шаг. Банная оказалась на противоположной стороне Храма. Двое послушников только закончили греть воду. Они перелили содержимое в деревянную бочку и с поклонами удалились.

— Снимай платье, я помогу тебе обмыться, — Камал приготовил мочало из липового лыка и ёмкость с залитым со вчерашнего дня щёлоком.

Не только голос этого человека отличался, но и черты лица были мягкими сверх меры.

— Ты ведь… не мужчина, да? — предположила Руслана.

— Все мы здесь недомужи.

— Нет, — девушка понизила голос, приглядываясь, — ты женщина… Разве ты можешь быть жрецом Рарога?

— Полезай в бочку, — казалось, она нисколько не удивилась разоблачению.

Хоть среди служителей и не было мужчин в полноценном смысле этого слова, всё равно Руслана почувствовала себя намного свободнее. Она скинула многострадальную одежду, оставив на груди только платиновую цепочку с кольцом, и запрыгнула в тёплую воду. От земли, забившейся в волосы, жидкость сразу же помутнела.

— Неужели никто кроме меня не заметил? — имя «Камал» сразу показалось странным, так уже давным-давно не называют мальчиков.

— Пол мой не имеет значения, — коротко ответила служительница.

— А если Владыка узнает?

Камалия улыбнулась. Глупая девица. Намерения её, как на ладони. Хочет найти повод для шантажа.

— Потомок Рарога будет польщён тем, что твоего тела не коснутся взгляды обычных жрецов. Таково мнение Владыки.

Не успела Руслана обрадоваться, как в банную зашли Солнцезар и Витош. Колдун и без того пожирал её глазами на площади, так тут ещё и, совершенно не скрываясь, расплылся в счастливом оскале, таращась на мутную воду. Девушка прижала широкое мочало к груди.

— Ты забыла мой дар на столе, — главный жрец вылил вино из принесённого кубка прямо в бочку.

Витош принялся расставлять по комнате свечи.

Вино оказалось не простым. Опухший бок Русланы стал успокаиваться, боль утихла. Тоже случилось и с ранами на запястьях и лодыжках. В трапезной Владыка добавил к выпивке мёртвую воду. Постепенно девушка почувствовала лёгкость во всём теле.

С помощью факела колдун зажигал маленькие огоньки, нашептывая для каждой свечи отдельное заклинание.

— Что вы со мной сделаете? Зачем это? — встрепенулась Руслана.

Она попыталась дотянуться до лежащего на табурете платья, но Солнцезар опустил руку на её плечо, вдавив девушку обратно в воду.

— Успокойся. Твоей жизни ничто не угрожает, — вздохнул он.

Камалия поднесла Владыке заранее заготовленный деревянный ящик. Внутри оказались сухоцветы и душистые травы.

Руслана неплохо разбиралась в растениях, но узнала лишь несколько видов.

Без предупреждения жрец пересыпал всё содержимое в воду. Часть цветов оказалась на полу, но Солнцезара это никак не смутило.

Девушка отряхнула голову и чихнула. Воздух наполнился жёлтой пыльцой. Она снова попыталась вылезти, но на этот раз широкая лапа опустила сзади. Руслана шнырнула к противоположной стенке, оказавшись вплотную к старому жрецу.

— Мы почти закончили, лебёдушка, — Витош взял маленький глиняный горшочек с каплевидной крышкой.

Внутри оказался ярко-красный порошок. Редкая в здешних краях вещь: свинцовая охра, известная на востоке под названием «синдур». Колдун зачерпнул горсть и высыпал девушке на макушку, стараясь попасть на волосяной пробор.

— Что это?! — она опять чихнула и забила ладонями, пытаясь избавиться от мгновенно въевшейся краски.

— Точность не обязательна. Главное — суть, — Большим пальцем он надавил на лоб Русланы, запечатав жирную красную точку. — Будь добра, нырни ненадолго.

Руслана не успела опомниться, как на голову упала тяжёлая рука, круто направив её лицо вниз. Обнажённая девушка полностью оказалась сидящей под водой. Она пыталась подняться, перевернуться, сделать хоть что-то, но колдун крепко держал за волосы, не давая шанса вынырнуть и сделать новый глоток воздуха.

Руслана беспорядочно барахталась, взбивая мутную воду. Жизнь не проходила перед глазами, но мысли о том, что вот он — конец, зациклились на повторе.

Сквозь шум прорывались стихи на непонятном шипящем языке. Она этого не видела, но, пока Витош зачитывал заклинание, свечное пламя меняло свой цвет на ярко-красный. Пытка длилась не долго: чуть меньше минуты. Чародей старался произносить зачарованные слова быстро и чётко, чтобы девушка не успела наглотаться воды.

Замолчав, он оторвал руку. Огонь вернулся к жёлтому оттенку.

Руслана вскочила, кашляя и пытаясь надышаться впрок.

— Всё, лебёдушка, можешь наслаждаться вечером, — с сожалением колдун отметил, что плёнка из синдура, растянувшаяся по поверхности, выполнила роль зонта, полностью скрыв молодое девичье тело.

— Это ворожба? Какой-то ритуал?

— Скоро ты всё поймёшь. Пусть благодарность твоя выразится в смирении и почитании воли Рарога, — Солнцезар отошёл к двери, захватив с пола одежду Русланы. По брезгливому выражению жреца стало понятно, что быть сегодня платью в топке.

Витош собрал в короб свечи и с противной хитрой ухмылкой направился за Владыкой.

— Ты мне хоть можешь всё рассказать? — спросила девушка у Камалии, когда эти двое, наконец, ушли.

Служительница принесла ещё ведро, чтобы пленница смыла остатки краски. Она выдала Руслане льняной костюм юного послушника. Тёмно-коричневая ряса, подвязанная поясом-верёвкой, спускалась ниже колен и на девушке смотрелась вполне гармонично.

Они снова оказались в пустом холодном коридоре.

— Куда мы идём?

Руслана не рассчитывала на ответ, но это было единственное, что Камалия знала наверняка:

— Я отведу тебя к потомку.

…

Как и обещал Владыка, Алоис мирно спал. Его отмыли и уложили на одноместную дощатую кровать, предварительно одев в тёплую ночную рубашку.

Уходя, служительница закрыла дверь на массивный засов снаружи.

Руслана выдохнула с облегчением и подумала, что, если бы внутри комнаты был замок, она и сама бы им воспользовалась.

Девушка уселась на край тюфяка, набитого соломой. Жрецы всегда отдыхали на обычных досках, а для последнего потомка постарались и даже приличное постельное бельё привезли.

Не верилось, что всё это происходит на яву.

Она склонилась к его лицу, провела рукой по чёрным волосам. Спит, как убитый.

В прошлый раз было темно. Теперь была возможность разглядеть каждую деталь. С бородой он выглядел старше своих лет, серьёзней. На коже появились несколько морщинок. Самая глубокая — между бровей. Наверное, он часто хмурился в последнее время.

— Эй, великий потомок, не хочешь проснуться? — прошептала Руслана над его губами.

Она улыбнулась, представив, как было бы забавно, если бы он в эту самую секунду открыл глаза. Тяготы последних дней отошли на второй план.

Непрекращающийся дождь затарабанил по камням. Оконные проёмы были ничем не защищены, и оттого в комнате было также холодно, как и в коридоре. Руслана собиралась забраться к Алу под тёплое одеяло, но прежде решила подбросить дров в догорающий очаг.

Для потомка была выделена самая просторная комната храма. Здесь было четыре узких стрельчатых окна от середины стены до потолка и широкий камин, занимающий половину боковой стены. Перед камином лежала шкура большого белого медведя с непривычно вытянутой мордой.

Руслана подошла ближе.

Глаза зверя светло-коричневые. Не красные и не голубые.

На столе стояла корзина с багровыми яблоками. Мелкие, что называется, на один зубок. Похожий сорт когда-то рос у неё в саду. Такие лучше всего хранятся в зиму. Урчащий живот напомнил о голоде. Руслана с осторожностью попробовала кусочек фрукта. Вкус, как из детства. Она сама не заметила, как съела за раз пять штук.

Поток осеннего ветра с ледяными брызгами почти затушил слабое пламя. Здесь не помешали бы ставни.

Руслана вернулась к камину. Брёвна, аккуратно сложенные в стопку, были неестественного цвета, немного переливались и пахли странно. Девушка потёрла кору, набрав на подушечки пальцев тонкий порошок. Похоже на смолянистую приправу. Странно, что дерево обсыпали чем-то, но вряд ли жрецы хотят навредить драгоценному наследнику.

Закинув сразу побольше, она встала, чтобы вернуться к кровати, но не смогла сделать и шага. Комната поплыла.

…

Ещё не открыв глаза, Руслана поняла, что что-то не так. Ускользающий сон перерастал в реальность слишком быстро. Она лежит на его плече, всем телом прижимаясь к тëплым рельефным мускулам.

Ноги закинуты сверху. Её ноги.

Два обнажённых тела под тяжёлым лоскутным одеялом. А вокруг холодный влажный воздух.

Руслана вздрогнула от осознания того, что мышцы внизу живота непривычно потягивает. Попыталась оторваться и встать, но он не пустил. Ал усилил объятие, совершенно не стесняясь ни своей, ни её наготы.

Не поднимая век, он произнёс:

— Мы договорились, что это был последний раз, давай спать.

Девушка приподняла голову. За окном моросил мелкий дождь вперемешку с первым снегом, но на горизонте уже маячило зарево.

Она оттолкнулась руками от широкой груди, под хруст соломенного тюфяка юркнула на противоположный край кровати. Подняв одеяло до самой шеи, и тем самым стянув его с Ала, она не выдержала его прямого взгляда и повернулась спиной.

Щëки налились краской. Она прикрылась спереди, понимая, что теперь это не важно. Светло-серая ткань, выступавшая простынёю накануне, с размазанным красным пятном валялась на полу.

— Я ничего не помню, — и в это мгновение в сознание ворвался короткий отрывок из сна. «Я тебя люблю» — её шëпот перед глубоким горячим поцелуем.

Алоис поднялся к ней, руками оплëл талию и произнёс игриво:

— Ладно-ладно, как скажешь, — он перекинул водопад из русых волос через плечо.

Руслана почувствовала на шее обжигающее дыхание, потом поцелуй, следующий ниже.

— Ал, ты не понял, я правда не… — зря она повернула голову, он сразу встретил её губы.

Ещё одно обрывочное воспоминание. И в нём он также, как сейчас, под соломенный шорох опускает её на кровать, нависая сверху. Во сне темно, а здесь она видит чувственную ухмылку, блеск в чёрных полузакрытых глазах. Но руки его также, как и там, подхватывают её бёдра, направляя к себе.

— Ал, подожди!

Он замер.

— Не знаю, что они со мной сделали, но это какая-то ворожба, — она забегала взглядом, будто оправдываясь, — вчера меня привели сюда, ты спал, а потом голова закружилась… и уже утро.

С его лица пропал намёк на продолжение. Яркий луч света из окна пересëк комнату, остановившись на постели. Руслана прищурилась и подалась в сторону.

Алоис поднялся. Не отрывая взгляда от девушки, он сел, опираясь на невысокое дощатое изголовье. Но смотрел он не в глаза.

— Нет, всё нормально. Я понимаю, что между нами было. Ничего, это не страшно, я не против, просто не до конца осознаю всё, — она прикусила губу, чувствуя жуткую неловкость, лучше бы молчала, но раз начала, надо договорить, — это был какой-то странный ритуал с красным порошком, цветами, и водой. Там ещё свечи и заклинание, но я его не расслышала.

Он потянулся к ней и большим пальцем слегка потëр центр лба.

— Что такое? Краска не до конца смылась? — от волнения она поскребла лоб ногтями.

— Нет. Не краска.