Первый из рода: Калибан, Проклятый зверь

Глава 22

Небольшой парк на скале трех храмов, где и находились символисты, я даже немного полюбил и несколько к нему привязался, сидя в одиночестве на полянке в обеденное время и наслаждаясь первым, пусть и далеким, прохладным дыханием зимы. Мое тело было разгорячено от огня и обновленной мускулатуры, что словно превратилась в сталь под моей кожей. И в этом осеннем, золотом великолепии деревьев парка я ожидал монстра, который каким-то неведомым образом стал мне подругой.

Да, не просто так она стала мне подругой, и она имеет свои цели, но эти глазки, улыбка и приятный запах делали свой вклад в наши отношения, и все же не это главное. Она не врала мне ни разу и всегда делает то, что говорит. Я улыбнулся простым мыслям нового я: как же все-таки мало нужно того, чтобы зацепить меня и заставить немного улыбнуться. Щепотка заботы, честности и вот я уже ожидаю ту, что по сути надо прикончить, так было бы рациональнее, но есть маленькое но, совсем крохотное… Зачем?

— И вот я уже чувствую её шаги по ступеням, — улыбнулся я, благодаря стихии земли почувствовав, как легко прыгает по полуразрушенным каменным ступеням девушка с идеальным распределением веса, ну, почти, этому мешали некоторые округлости. Это могла быть только Рина, и меня смущало лишь то, нас с ней сейчас разделяли несколько тысяч шагов, потому я печально улыбнулся и тихо проворчал: — Да, владение стихиями, а особенно уровень дара у меня заставят многих, даже опытных стихийников понервничать просто от факта моего существования. И это не беря в расчет мои размеры и новую силу в моих руках.

Кусты вокруг меня заинтересованно заколыхались от слов, произнесенных вслух. В ста шагах от меня каждый куст был словно живой, а тени моментально сгустились под деревьями, хоть на небе и не было и облачка. По всей видимости, меня окружили шпионы, многочисленные отряды которых теперь преследовали меня по пятам. И это неудивительно, разрушить, пусть и не специально, пусть не весь, лишь частично, но очень крепкий малый тронный Императорский зал из серого скальника… Когда эту историю рассекретят, то обо мне будут слагать байки. Не какой-то там Зверь Агробы, я стану Разрушителем императорского дворца.

А это очень сложная задача для большинства воинов-стихийников. Если же еще знать о том, что сработал, по словам самого Императора, особый артефакт, который ослабил мою мощь, благодаря которому я смог взять себя под контроль за несколько секунд и, что особенно важно, начал контролировать свои эмоции, то я смог сделать то, что не под силу очень и очень многим.

А Император силен, ему артефакт не был нужен, и, что главное, в его глазах не было страха, что не скажешь про его воинов, которые были тогда в зале, не считая Айно, конечно. В глазах императорах горел интерес и восторг, словно он получил в руки новую, долгожданную игрушку. И лучше бы в его глазах был страх, я помню многие игры, в которые когда-то и сам играл, особенно ту игру, где король умер, да здравствует новый король! Хм, ну, в этот раз будет Император, если, конечно, он заиграется…

— Мастера сокрытия, — тихо проговорил я.

— Да, мастер Рык? — послышалось со всех сторон, они знали про то, что я их отслеживаю, соприкосновение стихии земли с их телами они могли отследить, на то они и мастера сокрытия, иные их бы не заметили.

— Не могли вы меня оставить хотя бы сейчас, пока я общаюсь со своей подругой…

— Мы отойдем еще на сто шагов, пока вы общаетесь со своей невестой, мастер Рык, — прошипел старший из, как минимум, десятка тайных наблюдателей, что совмещали слежку с более опасным ремеслом. При надобности они могли и устранить свою цель, яд, стрелы и магия их инструмент, что всегда с собой. Но все же их главное оружие — уши и хорошая память. В этом мире не было видеокамер или иных устройств слежения, но были слова, подобные моему усиленному слуху, и годы тренировок.

— Кхм, — удивился я, заметив по вибрациям земли, что от меня отходит как минимум двадцать человек, а я засек лишь десятерых, непорядок, половину я все же не заметил. Либо сейчас мастера пытаются меня обмануть, увеличивая свою численность копированием вибраций на земле в разных местах.

— Нужна адаптация и тренировки, трех дней мало, — печально выдохнул я, отметив, что мастером меня назвал и император после снятия печати. Новое звание — неплохо, признание это тоже хорошо, вот бы еще все это монетизировать, желательно в золотые монеты, а то мои карманы пусты.

После снятия печати проблемы одна за другой постоянно возникали передо мной, и пусть уже прошло три дня, но сегодня первый раз, когда я все же решился и вышел из поместья Иньху в храм символистов. Я очень опасен, не только для окружающих, но и для самого себя не контролируя свое тело и, особенно, свой разум. То и дело в памяти всплывают знания по высшей магии крови, которые мне непонятны, так как я не знаю даже основ, вернее, я их не помню! Порой возникают и знания наркомана Павлика, та же геометрия за десятый класс, вот зачем она мне нужна?

И все это зачастую происходит само собой, в самый неожиданный момент! Воспоминания о порно-актрисах из технологичного мира меня вообще застали врасплох при разговоре с Айно. Бедный мастер-символист, что он обо мне подумал, увидев складку на моем кимоно⁈ Полезности в памяти наркомана не было никакой, лишь вредительство, ну ладно, они хоть немного расширяли мой круг знаний, но на этом мои проблемы не ограничились, к сожалению.

И сейчас я аккуратно сидел на поляне, словно я не зверь, а смиренный монах, главное не вспоминать, что в доме Иньху теперь отсутствовали две стены из каменных блоков по полтонны весом каждая и скрепленные медными прутами. Это я всего лишь неправильно шагнул вперед, очень, очень неудачно вышел из своей комнаты и пройдя через две стены насквозь оказался в кабинете мастера Иньху. Который сидел за столом в пыли и в ужасе, попрощавшись с жизнью, смотрел, как я не умею контролировать стихию земли. Я пытался извиниться, но, думаю, вышло это неудачно, особенно после того как ногой запнулся о кабинетный стол. Ударился я мизинцем и это было очень больно, но вот стол не пережил этого удара, в отличие от моего мизинца.

Также я не мог насытиться едой, в первый день я съел два мешка риса, пару сотен килограмм мяса, а рыбу и овощи никто даже не считал. Агау тогда сказала, что братик кушает очень много, а у Иньху появился повар, что готовил еду в течение трех суток без перерыва. Исау просто отказалась готовить уже на третьем часу первого дня, хоть она и была главной за еду в поместье Иньху.

И, несмотря на то, что ел всего час назад, я уже голоден. Тело стало сильнее, намного сильнее, а применение слов стало еще мощнее, как и все мои стихии. Особенно меня радовала тьма. Прошлой ночью я сошелся в бою с Исау в спарринге, отчего немного помял девочку, за что извинялся и удостоился ругани от немного напуганной сонной Агау. А вот Исау была восхищена и радовалась как никогда тому, что у неё, наконец, появился спарринг-партнер, с которым она может не сдерживаться. И да, мне теперь срочно нужен учитель по тьме, но единственный подходящий был недоступен для меня. И потому первое время Исау будет заниматься мною, ведь наши дары были очень схожи по мощи и типу темной, сырой мощи. Но все же я бы предпочел более опытного учителя.

— Кирсана, — выдохнул тихо я, смотря на свои огромные руки, которые вновь стали еще сильнее и в них теперь скрывалась ужасающая мощь. И эта сила могла мне навредить, один раз я ударил сам себя ладонью по лбу и тем самым вырубил себя на пару часов. Надеюсь, со временем все придет в норму.

— Рык! — донёсся издали звонкий голос Рина. — Рык! Как я рада тебя видеть!

На меня неслась девушка в белом кимоно, её волосы свободно развевались на ветру, а за ушком был виден белый цветок с розовыми краями, очень похожий на цветок лотоса. Осень окрашивала все в золотое, и Рина словно по золотому ковру бежала ко мне, подымая осенние листы, а её глаза горели огнем радости.

— Рина, — тихо прошептал я с улыбкой, а передо мной уже упал плед и коробка с обедом. Рина же загадочно и немного коварно смотрела на меня и держала что-то за спиной в свертке.

— Угадай, что у меня в руках, — улыбнулась мне она с хитринкой в глазах. — Не угадаешь, оставлю себе.

— Я есть хочу, мучительница, — прорычал я, чувствуя, как что-то очень вкусное сокрыто в коробочке. Новый я иногда переходил в новую для меня стадию зверя. — В свертке металл, я его чую.

— Правильно, — улыбнулась Рина. — А что именно металлическое, а?

— Уф-ф-ф, — выдохнул я и воззвал к стихии земли. Что у нас тут? Девушка стоит, держит в руках играючи килограмм пятнадцать метала, крепкого, почти живого, как мои ножи, но это нечто иное, надо точнее… Ну-ка, сердце Рины громко бьется, создавая вибрации, которые освещают предмет, кольца.

— Цепь, — выдохнул я.

— Угадал! — воскликнула Рина, подпрыгнув на месте, и вдруг подозрительно сузила глаза. — Мухлевал?

— Мухлевал.

— Как и все мужчины, всё обмануть девушек норовят, — расстилая подле нас ткань и открывая коробочку с едой, проговорила красавица, а сверток отложила в сторону. — Сегодня, с утра, быками пытались порвать тонкую цепь на базаре, быки старались, но не смогли, вот я и подумала о тебе…

— Что я сильнее них? Или что похож на быка?

— Нет, конечно же ты у меня красавец, а главное, что тебе нужны такие вещи, которые будут по тебе, сегодня с моих рук будешь есть?

— Да, не хочу себя травмировать.

— Ух, одни проблемы от твоей силы…

— Не говори, — вздохнул я печально.

— Пошел слушок, что ты самый сильный в империи, по крайней мере, телом.

— Врут, я еще сам не проверял.

— Я так и подумала, вот проверишь, докажешь, тогда и буду величать тебя сильнейшим. Что говорит Айно? Тень?

— Будет тренировать меня сегодня Айно, у него были подобные проблемы когда-то в прошлом, ну а Тень спустился к себе и появится на поверхности только дней через пять. Сейчас он тренирует чему-то своих детей.

— А у Айно откуда похожие проблемы? — вздернула бровь Рина и поправила новые сережки на ушах. Увидев, что я их заметил, она улыбнулась. — Айно не выглядит очень сильным, откуда у него проблемы с чрезмерной силой?

— Не знаю, Рина.

— Ладно, это все потом, а сейчас открой рот, Рык, и скажи, — Рина даже слегка прикрыла глаза от удовольствия, поднося на палочках кусочек мяса. — А-а-ам!

— Ам, — откусил я палочки вместе с мясом, не заметив сопротивления дерева.

— Уф-ф-ф, как и в прошлый раз, — улыбнулась Рина. — Ну ничего, я взяла семь пар палочек, а у кузнеца, что делал эти цепи, заказала палочки для еды из стали. Узнав о твоей проблеме, он пообещал быстро выполнить заказ и добавить гравировку, чтобы не были похожи на проволки, но он очень просил показать то чудовище, которое я буду кормить этими палочками.

— Рина, а я страшнее внешне стал, за эти три дня?

— Ну-у, — задумалась красавица. — Не страшнее, суровее. И твои мышцы стали как сталь, ты похудел, а мышцы нарастил, и мне не капельки не страшно. Хотя знаешь, половина столицы упадет в обморок, если ты прокричишь свое боевое, как его, я сейчас…

Рина набрала в грудь воздуха, да так, что кимоно стало облегать ее грудь.

— Гря-я-я-а-а! — громко, сурово прокричала девушка и, озорно посмотрев на меня, проговорила. — Ну, я не смогла, в бою я вспомню твое гра-а-а, а сейчас я бы не хотела это услышать. Если только я не буду биться спина к спине с тобой. Да твоим криком можно армии в бегство пускать, и не только вражеские, не завидую я имперской армии…

— Как скажешь, — улыбнулся я. — Что слышно на базаре?

— Много чего, — потянулась, словно кошка, Рина, не забывая меня кормить. — Сплетни всякие, ко мне советоваться приходили, по тканям, по травам, предлагали начать продавать яды, а тетушка обиделась, что ты не приходишь за новым кимоно, у неё, кстати, очередь теперь на два года вперед, но мы с тобой вне очереди в любое время. Ах да, утром вновь корабль странный причалил к порту.

— Рина? — я сразу понял, что она не просто так сказала про странный корабль. В порт приходят сотни кораблей ежедневно, и никогда она о них не говорила. — Что там с кораблем?

— Подозрительный он, кхм, — надулась Рина и отвернулась от меня. — Рык, ты меня бросишь? Твои слова, что примешь меня в свой род, это пустой звук?

— Про род — нет, я и не думал бросать тебя, — пережевывая кусок мяса, проговорил я. — Когда тебя принять, сейчас или завтра? Только помни, я еще не разобрался, как принимать в род таких как ты. Тебя явно нужно контролировать, чтобы ты ничего не натворила, и потому я считаю, что принять тебя в мой род это лучшее решение.

— Дя! — взорвал воздух девичий крик, и Рина бросилась мне на грудь и крепко меня обняла. — Только меня не обнимай, а то поломаешь…

— Тебя попробуй еще сломай, — возмутился я, но двигаться не стал. — Что там с кораблем?

— Человек, с него сошедший, уже как месяц о тебе интересуется во всех портах, и сегодня вот, подошел ко мне, да спросил, жив ты или нет, — разорвала объятия Рина. — Раньше он собирал только слухи о тебе через портовых шлюх и попойки с матросами, мне так начальник базара сказал. И еще, этот человек ни разу не выходил дальше портовых базаров.

— Я попрошу Айно или Иньху проверить этот корабль, чтобы не привлекать внимание императора, но тут в кустах столько мастеров сокрытия что, думаю, к вечеру о корабле будут знать все, — задумчиво проговорил я. — Возможно, это Махшуда люди, помнишь, в башне со мной был весельчак? Он мне недавно передавал привет через Айно Молоха.

— Помню лишь тех, кто пытался меня прикончить, тебя и колдуна мне не забыть, — оскалилась Рина. — Но все это в прошлом, ведь так?

— Надеюсь, Рина, очень на это надеюсь, — тихо проговорил я, и меня продолжили кормить. — И успокойся, прошлое есть прошлое, такая ты, как сейчас, мне нравишься.

— Уф, еще бы не нравилась, — сощурила глаза Рина. — Вот не буду подкармливать зверя и сразу разонравлюсь…

Иногда мне казалось, что Рина была моей отдушиной, и я думал, что хорошо я знаю, но когда я развернул сверток, то обнаружил искусную, тонкую, пусть и тяжелую, цепь, и только после этого до меня дошел смысл подарка. Дарить цепь тому, кто недавно стер печать рабства, было особым издевательством, но гравировка на конце цепи все изменила.

— Помни, сколько стоит твоя свобода, Калибан, — прочел я на цепи длиной в тринадцать шагов, и даже спасибо сказать некому, Рина уже ушла. — Ну ничего, скажу позже, зайду к ней вечером, а пока пойду в пещеру слов, новые слова мне не помешают.

Но моим планам было не суждено сбыться, у ворот храма меня ждала бледная Исау. В черном кимоно, бледная как свежий снег на земле, а в глазах… Нет, не страх, гордой дочери Иньху он не ведом, но случилось что-то, что заставило ее бежать весь путь от дома до храма символистов по ступеням, которые крайне не нравились Исау. Моя названная сестра была ловкой, но был у нее маленький изъян, который она ото всех скрывала, она не любила высоту, а со ступеней иногда отваливаются куски камня и летят вниз. Неприятно в эти моменты находиться на ступенях, в первый раз было не по себе даже мне…

— Что случилось? — спросил я у дочери Иньху, которая всегда была спокойна и уверена в себе и никогда не была бледной. — Агау, Иньху, нападение?

— Нет, к тебе пришел вестник, он зашел к нам в дом, — прошептала Исау. — И он мне не нравится.

— Сейчас посмотрим, — прорычал я. — Пойду один, что-то подсказывает, что у меня мало времени. Исау, возвращайся одна.

Я стоял на краю скалы трех Храмов и холодно смотрел на расположившийся внизу город, я видел как по тропе вниз несется Исау, быстро срезая путь, и на моем лице возникла ухмылка. Быстро, но недостаточно…

Шаг вперед, всего лишь шаг, и я в свободном падении лечу вниз. Вот оно, вот она, свобода, вот что чувствовал я уже три дня и не мог найти обозначение этому чувству, но наслаждение оставлю на потом, дома меня ждет посланник. Серые камни проносились мимо меня, но вот мои ноги встретили первый уступ, громоподобный удар моих ног о камень содрогнул воздух. А внизу и по бокам донеслись до меня крики.

— Смотрите! — послышались голоса со стороны ступеней, что вели на вершину трех храмов. — Самоубийца!

— Нет, я его знаю, это символист, ученик Калибан Рык.

— Ученик? Ты шутишь…

— Ну, говорят что он мастер.

— Мастер в чем?

— Я не знаю, но посмотри на него и скажи, что он не мастер!

Мне было некогда слушать пустые разговоры, я вновь сорвался вниз и огромными прыжками спустился со скалы на площадь у самого подножия. Люди смотрели на меня во все глаза, мои сандалии были уничтожены еще на первом уступе, а поперек кимоно блестели кольца цепи, перекинутой через плечи.

— Вперед! — прорычал я и напряг ноги.

Рывок вперед был головокружительный, сразу десятки шагов пронеслось подо мной, а я еще даже не ускорился. Проверить свою скорость надо было раньше, никак не во время бега по переполненному городу. Люди даже не кричали, они попросту не понимали, что сейчас несется по улицам, размываясь по воздуху. И вот на одном из перекрестков я уже летел прямо в девушку, красивую и смутно знакомую. Через мгновение я понял, что несусь на всех парах на Кирсану.

— Рык, — лишь успела проговорить ведьма, когда я сравнялся с ней. — Нам надо пого…

— Позже, я спешу! — прорычал я и вновь шагнул вперед, чувствуя, как мою спину прожигают взглядом. Сегодня нужно с ней решить все раз и навсегда, в прошлый раз мы, кажется, не договорили.

Поместье Иньху было непривычно тихим, Иньху ждал меня у ворот, а охрана на стенах была взволнована.

— Быстро ты, — усмехнулся мастер, смотря на стену пыли, что надвигалась позади меня.

— Кто.

— Посланник с серверных земель вечных льдов.

— Не Ария и не Махшуд, — мое сердце сжалось, я начал догадываться. Мне с самого начала не понравились слова о странном корабле, о котором рассказала Рина. — Неужели Сира?

— Понятия не имею, он отказался со мной говорить, ждет лишь тебя.

— Веди, ты хозяин в доме.

— Помни о том, что он посланник, — хмуро проговорил Иньху. — Он ни в чем не виноват, закон посланников защищает.

— Я помню, — выдохнул я, обращаясь к своей памяти.

Посланники редко приносят хорошие новости. Только в мире Павлика можно было получить сообщение " спишь?", которое не несет никаких неприятностей. В моей же прошлой жизни, да и в этой послания никогда не были столь легкомысленными.

Посланники защищены законом, ведь зачастую они несут весть, от которой можно сойти с ума. Весть о гибели, о болезни, восстании, голоде или о последней просьбе погибшего, которую вестник и передаст. И я, пока шел за Иньху, готовился к худшему.

В столовой, за низеньким столиком на белоснежной подушке сидел небольшой черноволосый человек в кожаной, коричневой одежде, и пил чай, при этом ковыряясь руками в еде, что стояла перед ним, и отбрасывая куски мяса, которые ему не нравились, прямо на стол.

— Плохая еда, мне не нравится, — брезгливо проговорил посланник

— Сейчас вам заменит, — еле сдерживаясь, проговорил Иньху. — Но сперва…

— Послание, — тихо проговорил я, перебив Иньху, а посланник смерил меня высокомерным взглядом.

— Сейчас, — лениво протянул посланник и, не вытирая руки, полез за пазуху своей куртки, вынимая желтоваты сверток. — Вот, Сира сама написала, сказала передать Зверьку, Руку, как его там, Кулинака.

— Посланник! Ты жить хочешь? — воскликнул Иньху.

— Закон посланников меня охраняет, — хитро проговорил посланник. — Вот этот читать-то умеет?

— Иньху, разверни, боюсь порвать, — проговорил я, не решаясь трогать бумажный сверток, а самому в этот момент было не по себе. Сверток перевязан пусть и грязной, но черной, будто траурной лентой, и скреплен сургучовой печатью, на котором было написано имя: Сира.

— Сейчас, — проговорил Иньху. Секунды разворачивания свитка длились вечность, но вот свиток развернут в мою сторону, а Иньху даже отвел взгляд, чтобы не прочесть то, что должен знать только я. А я начал вчитываться в ровный подчерк, который не был мне знаком.

' Я, Саири из прославленного народа Севера Гордо, уведомляю тебя, Калибан Рык, о том, что не сдержала свое обещание быть лишь твоей и готова отстоять свое право выбора мужа в честном бою на территории народа Гордо. Буду ждать тебя до равноденствия, до которого два месяца с момента отправки посланника, что обязан разыскать тебя. В день равноденствия, когда взойдет полная луна, я выйду замуж если ты не прибудешь истребовать свое право на меня в смертельном бою, после чего будешь в праве забрать добытое в бою мое истерзанное тело, если конечно сможешь победить и не убить меня. Я же даю слово, что буду биться насмерть за свое право выбирать мужа.

Сира в ожидании нового имени своего рода'

Я несколько раз перечитал письмо и посмотрел на Иньху.

— Прочти, — тихо пророкотал я.

— Оно еще и читать не умеет, — рассмеялся посланник, но тут же изменился в лице и побледнел. Это заговорил Иньху, а его меч слегка обнажился, показывая посланнику, что он переходит грань.

— Рык, ты предполагаешь…

— Да, Иньху, мы с ней похожи, у нас было обещание, но истребовать свое право в смертельном бою это слишком, — нахмурился я и посмотрел на посланника, который меня не боялся. Я улыбнулся ему своей легендарной улыбкой, и посланник забыл как дышать, после чего я обратился к посланнику. — Что же, посланник, отвечай, Сира выходит замуж по своей воле?

— Конечно! У нас, Гордо, женщина имеет право выбирать себе мужа, не как у вас, варваров, а Сира завидная невеста, одаренная льдом и прошедшая башню. Её дети будут сильны и невероятно одарены…− пролепетал посланник. Я же магией крови видел, что кровь сейчас напитывала его мозг, чтобы он лучше соображал, придумывая ложь, и как предательски быстро бьется его сердце.

— Кто ее жених? — оборвал я его.

— Бог, — коротко ответил посланник.

— Она может даже ему отказать, — твердо проговорил посланник, а по его лицу покатился пот.

— Иньху, когда настанет равноденствие?

— Завтра, — тихо ответил мне наставник.

Я редко выхожу из себя, но сейчас я разозлился. Один шаг, и рука метнулась к посланнику. Его голова затрещала в моей ладони, я поднял его за голову над полом на уровень моих глаз. Он бессильно болтал ногами в воздухе, из его рук выпали ножи, на лезвия которых была нанесена какая-то зеленоватая жижа.

— Закон, — прохрипел посланник, чувствуя близость смерти.

— Молчать, пока я не разрешу говорить, — выдохнул я, пытаясь успокоиться и при этом не раздавить посланника.

— Я не боюсь смерти, — неожиданно твердо проговорил посланник, и я верил ему. И потому я приблизился к его уху и начал проникновенно шептать.

— Рассказывала ли Сира про Семечко из башни? — тихо прошептал я и увидел в глазах ужас. — Вижу, рассказывала. Оно тут, оно нашло меня и признало хозяином. Семечко недалеко отсюда, и твоя живая плоть достанется ему…

— Неее… — посланник начал трепыхаться, от чего я сильнее сжал ладонь, которой обхватил его голову, и оборвал его жалобный крик.

— А твою душу пожру я, — прошипел я. Благодаря магии крови в моем рту порвался кровеносный сосуд. Пока посланник немигающим взглядом смотрел на тонкие, кровавые щупальца, те начали сплетаться в подобие рта кровососущей пиявки с кровавыми же зубами. Когда же тело посланника обмякло от ужаса, я вновь заговорил. — Рассказывай, почему нарушил закон Посланника и прибыл так поздно. Куда мне вообще нужно прибыть…

— Я брат Сиры, Агдрок, — тихо и медленно заговорило тело. — Если моя сестра станет женой бога, то я окажусь в кругу правителей народов Гордо. Я решил отсрочить нашу с тобой встречу, чтобы узнать какой ты. Как говорил народ в портах, ты с каждым днем становился все сильней, и потому я решил передать послание в последний день. Ты можешь победить сестру, и тогда свадьбы не будет, что сделает ее несчастной на всю жизнь, такая тварь как ты способна на такую подлость…

— Куда я должен прибыть на бой с Сирой? — прорычал я.

— В город Адовуск, столицу народа Гордов, — простонал посланник. — Но тебе не успеть, две недели пути на корабле.

— Это не так не важно, меня интересует другое, — я отпустил посланника, что тут же упал на белую подушку, не в силах пошевелиться. На его голове отпечаталась моя ладонь, а из ушей шла кровь. — Хочет ли Сира замуж?

— Он бог, какая женщина не захочет стать женой бога? — смотря мне в глаза, проговорил Агдрок.

— Рык, он прав… — тихо проговорил Иньху.

— Мастер Иньху. — Проговорил я, еле сдерживаясь, и с усилием воли поклонился мастеру Иньху. — Благодарю вас за крышу над головой и вашу мудрость, но боги бывают разные. Я должен все проверить сам и не верить словам проходимца.

— И ты прав, — поклонился мне Иньху. — Присмотреть за ним до твоего возвращения?

— Да, мастер.

— Тебе все равно не успеть, это невозможно, — тихо и обреченно проговорил Посланник, понимая, что ему не выжить, а его плоть и душа будут пожраны. — Моя сестра станет женой бога.

— На все воля богов, — улыбнулся я, уже зная как мне решить задачку, что встала передо мной. Напоследок перед выходом я улыбнулся Посланнику своей лучшей улыбкой, от чего побледнел и Иньху. — Посланник, помни, в хороших делах и невозможное становится возможным.

Терять мне было нечего и я точно знал что делать, разум стал острее чем обычно, а ноги быстры как никогда, и вот у же через двадцать минут я сидел в белом мраморном зале в поместье за городом и старательно разминал ноги, которые смогли преодолеть огромное расстояние за короткое время. Сегодня я впервые вспотел за долгое время.

— Госпожа Саири, — встал я, когда в зал вошла женщина в красивом белом, слегка облегающем кимоно, было видно, что она спешно нанесла макияж на лицо и явно очень быстро надевала украшения, кольца и жемчужное ожерелье.

— Удивлена, Рык, — улыбнулась мне женщина. — Меня разрывает любопытство и мучают страшные догадки о цели твоего визита.

— Мне нужна ваша помощь, — я склонил голову, — Очень нужна. Помощь в личном деле, подобное я могу попросить лишь у вас…

— Уфу-фу-фу, — протяжно выдохнула Саири. — Нет, я не против, ты не подумай. Я выдержу, и мне даже интересно… Нет, это прекрасно, умереть в постели с любовником, но ты Рык, точно сможешь контролировать свою силу?

Её руку упала на мою и Саири начала процарапывать меня слегка ноготками, а я пытался сообразить, как она смогла сделать такие умозаключения.

— Я знаю об обновлении после снятия печати и, признаюсь, я нервничаю как невинная девушка перед первой ночью с любимым, — промурлыкала Саири. — Будь нежен, мой зверь,

— Госпожа Саири, я не за этим, — тихо, но твердо проговорил я, и Саири замерла на месте. Я видел по лицу женщины, как перед её глазами пролетела вся жизнь. Невозмутимая глава клана начала краснеть, но руку с моей не убрала. — Мне нужен ваш лучший чай.

— Сколько? — твердо проговорила Саири.

— Сколько есть, я все оплачу, но позже, — тихо проговорил я, а Саири наконец убрала руку. — Долги я возвращаю всегда.

— Сейчас распоряжусь, — холодно проговорила Саири. — Тебе нужен лучший из лучших?

— Да.

Её не было около минуты, а я в это время точил свои ножи и пытался понять, какова прочность цепи, подаренной мне Риной. Разогнуть я ее смог, но вот порвать наверняка получится, но портить ее я не стал, она мне еще пригодится. Вдруг я увидел, как на ножах появилось ушко для цепи.

— Вы прекрасны, — тихо прошептал я, гладя ножи. — Я вас люблю.

Ножи, как мне показалось, поняли слова и стали еще острее. В это же время зашла Саири.

— Госпожа Саири, я хочу у вас попросить прощения.

— Уф-ф-ф-ф, — выдохнула Саири. — Я понимаю, что больше, по всей видимости, мы не окажемся в постели, но не надо называть меня госпожой Саири когда мы наедине, это словно ножом по сердцу.

— Я понял тебя.

— Чай скоро принесут, будет императорский, лучший из лучших, но его немного. Тысячелетние кусты дают чая помалу, но есть еще один сорт, очень хороший. Его будет с мой вес, это столетние дети тысячилетних кустов чая, — холодно проговорила Саири, разворачивая перед собой свиток. — Ты, надеюсь, помнишь, какова я на вес?

— Вы как пушинка.

— Опять на вы, — вздохнула Саири. — Все-таки я еще не постарела и в сказки до сих пор верю. Итак, мне нужен отпечаток пальца, кровью.

Я моментально порезал большой палец и приготовился ставить отпечаток.

— Даже читать не будешь, под чем поставишь отпечаток? — улыбнулась мне Саири.

— Я тебе доверяю.

— Ставь тут, — глава клана повернула ко мне свиток, не дав посмотреть на текст, и я, не глядя, поставил отпечаток кровью, а после Саири все так же холодно проговорила. — По этому договору ты берешь меня в жены и переходишь ко мне в клан.

Секундное молчание. Не знаю, что прочла на моем лице Саири, но, кажется, ей это понравилось. А в моей голове творилось черт возьми что. Саири как жена это далеко не самое худшее, что случалось со мной, даже наоборот…

— Шутка, — скривила в злой в улыбке губы красивая женщина, от чего стала даже прекрасней. — Это тебе за мои порушенные грезы о неутомимом любовнике этой ночью.

— В гневе ты прекрасна как никогда, — ответил я улыбкой на улыбку.

— Будешь убивать сегодня? — указала на ножи взглядом Саири.

— Надеюсь, что нет.

— Помощь нужна?

— Нет.

— Эх, так и не спросил, что подписал. Может, все же как-нибудь не по делам зайдешь в будущем? — стрельнула в меня глазками Саири. — Чаю попьем?

— Мне бы вернуться живым, — усмехнулся я. — Если повезет, то я встречусь с другом, если не повезет, то попытаюсь убить бога.

— Вот как, — нахмурилась Саири. — Может все-таки в постель, пока еще жив? А то дети, продолжение рода и все такое, такая кровь и мощь просто канут в бездну. Ну да ладно, кто-то бога собирается бога убивать, а кто-то хочет искупаться в реке после пыльной дороги. Каждому свое.

— Ты мудра, а мечты и грезы… Без них мы будет ни живы, ни мертвы. К тому же мечты иногда исполняются, если не отдам долг за чай деньгами, возьмешь постелью?

— Хах! Я подумаю о такой оплате. С тобой теперь можно и поговорить, а не только, кхм… Хорош, Рык, умнеешь, — улыбнулась мне Саири и порезала себе палец о лезвие моего ножа. — Договор о дружбе без моей печати будет недействителен.

— Для меня это честь, — поклонился я красивой женщине.

— Честь для нас дружить с родом Калибана, — улыбнулась мне глава клана. — Особенно после того, как ты вернешься, и будешь величаться убийцей богов.

— Бога, убивать несколько богов не в моих планах, — ответил я на улыбку красивой женщины, чье общество мне почему-то мне нравилось. — Саири, могу я попросить ваш клан еще об одной услуге?

— Какой же?

— Передать письмо и…

— И присмотреть за Риной, а заодно оказать помощь, если потребуется?

— Она не в роду, но…

— Не беспокойся, писать письмо будешь при мне?

— Да, я вам доверяю.

— Но не всё.

— Как и вы мне.

— Умнеешь не по дням, а по часам, — улыбнулась Саири. — Выживи там, куда направляешься. У клана есть для тебя работа, для тебя как символиста, не как воина, так что, боюсь, наш чай ты оплатишь деньгами из казны нашего клана, ну а постель… Мне как-то ближе по желанию, а не принуждению.

— Спасибо, — проговорил я, выводя кистями аккуратно слово за словом. — Надеюсь, вы не будете издеваться над девушкой…

— Слышала я про Кирсану, такие ошибки мне не свойственны, — Усмехнулась Саири. — Знаю я и про интерес Императора насчет тебя и Кирсаны, но не знаю, откуда у него такие планы. Возможно, ему хочется посмотреть на ваших детей, которые будут его подданными,

— Император разводит подданных как баранов?

— Иногда, Рык, иногда. Подобные тебе ищутся и кланами, чтобы улучшить кровь, не с первыми членами внутреннего круга клана, конечно, но у императора есть больше возможностей в выборе скрещивания кровей. И артефакты у него имеются, которые указывают, какая будет у тех или иных одаренных сила. И, по слухам, царские особы улучшают свою кровь, или ты думаешь, что жены Императора стали ими потому, что в них влюбился сам наследник? — пожала плечиками Саири. — Но не беспокойся, они в этих делах очень искусны, и ты даже не заметишь, как помиришься с Кирсаной.

— Но я этого не желаю.

— Уф-ф-ф, — выдохнула Саири. — Время, Рык, время. Потом поговорим, и я тебе расскажу, насколько искусны люди императора.

— Я запомню, — ответил я и начал писать.

Мы просидели так полчаса, письмо, наконец, было дописано, и я закрыл его символом, а также написал на оборотной стороне кому оно предназначено. Два мешка чая стоимостью как хороший дом успокаивали, расположившись на моих плечах. Ноги болели, но я вновь их напряг и, когда я достиг бездонной ямы, первые звезды уже сияли на небе. Я усмехнулся и шагнул в пропасть, прекрасно зная, что карабкаться по стенам слишком долго а у меня нет на это времени. Шаг и вот я лечу вниз, навстречу судьбе, а со дна уже доносится рокот падальщиков, что вышли в ночь поискать что-нибудь съедобное.

— Подавитесь, — улыбнулся я, вонзив свой нож в стену и замедлив свое падение. Рука даже не почувствовала рывка, когда я полностью остановился. — Ну что, продолжим?

Я вынул рывком нож из стены бездны и вновь полетел вниз. Так я замедлялся раз двадцать. А внизу уже началась кровавая бойня за еще не спустившийся кусок мяса. Монстры не сразу поняли, кто упал к ним, и когда я стоял у входа в пещеру, которую облюбовал мой наставник, с меня стекала кровь и плоть монстров. В темноте горел магический костёр, возле которого сидели в позе лотоса дети и медитировали.

— Зачем пришел? — тихо прошелестел во тьме голос Тени.

— Чай принес, — кивнул я на мешки с чаем, которые были орошены кровью монстров, но пусть первый слой мешков и был из простой ткани, то второй слой уже из шелка, и вот в нем лежали десятки мешочков с драгоценным растением.

— Это хорошо, — из тени появился молодой парень в черном кимоно. — И это все?

— Нет, — я вытер кровь с лица. — Мне нужно переместиться в древний город Адовуск, столицу народа Гордов. Надеюсь, ты знаешь, где это.

— Знаю, — прошелестел голос наставника и парень пропал, равно как и чай, что мгновение назад был подле меня. — У тебя есть приказ императора о перемещении?

— Нет, и я сомневаюсь, что он у меня появится когда-либо, наставник.

— О да, такими вещами не разбрасываются, — усмехнулся голос, а огонь магического костра затрепетал, от чего девочка и мальчик вскрикнули, словно от боли.

— Что с ними? — спросил я, ненароком сделав шаг вперед к детям.

— Ни шагу! — начал давить силой голоса наставник. — У них обучение астральным путешествиям… Ай, да откуда тебе вообще об этом знать.

— Я знаю.

— О как. Интересненько, — прошелестел голос. — Дай-ка я взгляну на тебя еще разок, Измененный. Хм, ты теперь читаем, имя-то у тебя есть, Ненужный?

— Я имею лишь одно имя, и оно тебе известно, — холодно ответил я.

— Значит, принял его. Тогда я думаю, что мы можем договориться, но мне нужно два мгновения. Я оставлю тебя ненадолго, — прошелестел голос наставника. — Жди меня, и к детям не подходи, что бы ни случилось. Ах да, вот, пользуйся, а то от тебя воняет падалью.

Наставник пропал, сложно объяснить, но я все еще его чувствовал, а слева от меня зажурчала вода. Кимоно я так не очищу, но вот умыться можно. Холодная вода охладила меня, и я все время поглядывал на детей. Они кричали, на их лицах появлялись гримасы боли, несколько раз затухал костер и сердца детей останавливались, но затем начинали биться сердца, а пламя вспыхивало.

— О, они еще живы, — прошелестел голос наставника, знаменуя о том, что он вернулся. — Я готов, Рык Калибан, перенести тебя в город Адовуск, столицу народа Гордов, но сперва обсудим оплату кроме того чая, который будем считать даром за дерзость.

— Дерзость?

— Ну да, дерзость, пришел, весь такой из себя, кусок мяса и начал от меня требовать всякое, да еще и срочно! Перенести через портал, так ведь ты его называешь, Проклятый?

— Чего вы желаете, наставник? — поклонился я тьме.

— Хочу, чтобы мои дети стали твоими, — передо мной появился наставник в образе молодого парня. — Мне надоело, что моих детей используют. Мое терпение закончилось на Айно, ты примешь моих детей в свой род и станешь их опекуном, а я просто буду их наставником, конечно, если этого пожелает опекун.

— Я не подхожу, — твердо проговорил я. — Меня самого используют. У меня контракт с императором на службу в армии.

— Я тень, Рык, а тени знают всё обо всем, — усмехнулся парень в кимоно и присев на камень рядом со мной указал на детей. — Ты не лучший кандидат, но за много лет ни один ребенок, которого я спас, не прожил счастливую жизнь, ни один. А ты хотя бы будешь приглядывать за ними, как нормальный человек, или ты думаешь, я не наблюдал за тобой? Агау, Рина, да даже Кирсана, ты показал себя как доброго человека, запомни, человека! И смотришь сейчас на них как на людей, а не магов и воинов, когда мастера и царские особы думают, куда их пристроить. К убийцам вот этим или, может, этим?

— Понимаю, но брать такую ответственность…

— Вот именно! Ответственность! Другой бы на твоем месте, услышав мое предложение, тот час же воскликнул: о, ученики тени? Дайте еще с десяток! — рассмеялся парень. — Ну что, готов спасти детей?

— Хм, — тяжело выдохнул я. — Я могу не вернуться.

— Дай согласие, а принятие детишек в твой род мы обсудим позже, — тихо выдохнул наставник. — Ко мне уже приходил Айно за детьми, после него два советника императора, был и сам император, но я отказал. Для меня они не инструмент. Не для того я их спасал и воспитывал, чтобы они стали убийцами…

— Я могу попробовать, но ничего не обещаю, — тихо прошептал я. — И не потому, что ты меня шантажируешь!

— Какой шантаж! Да за кого ты меня принимаешь⁈ — зло воскликнул наставник и вскочил с камня, а затем улыбнулся. — Да, шантаж, а ты как думал? Я всегда получаю то, что хочу. Ну что, идет? Попытаешься?

— Да, — ответил я.

— Ну а теперь скрепим этот договор кровью, — усмехнулся наставник, протянув руку к моему ножу за поясом.

Конец главы.