Первый из рода: Калибан, Проклятый зверь

Глава 21 вторая часть

Время, как и всегда, текло неумолимо, и хоть с момента, как я попрощался с Риной, прошло всего три часа, но уже скоро изменится моя судьба, и изменюсь я сам. Обычно для этого нужно намного больше времени, чем пара-тройка часов, но так случается не всегда, кардинальное изменение чего-либо происходит именно в краткий миг, ну, или как в моем случае, за пару часов.

Встреча вечером с Айно изменила все мои планы, договор о снятии печати лежал рядом со мной, уже подписанный моей кровью, а платой являлся год службы в армии императора плюс дополнительно три дня. Из обязанностей по контракту, который я прочел, основным являлся приказ закончить обучение у символистов и темного факультета, и после этого незамедлительно поступить в армию Империи. Никаких скрытых пунктов, все на одном листе, причина заключения договора и обязанности.

Сам я находился в одиночестве, в малой императорской библиотеке посреди глубокой ночи. Единственная свеча тускло горела на столе, а толстая книга истории империи коротала мое время. Время самое ценное, что есть у живых, оно бессмысленно только лишь для мертвых. В императорском замке все уже давно спали. Почти все…

По каменным коридорам тихо бродили вооруженные отряды охраны, в своих спальнях видели уже седьмые сны все чиновники, слуги и дети самого императора.

И лишь я не спал, как и сам Император, что был, конечно же, не в одиночестве, его советники и личная охрана были с ним где-то там.

А я был тут… В библиотеке, в которую попасть наверняка было не легче чем пробраться в императорскую сокровищницу, и стоимость книг исчислялась не деньгами, а жизнями. Когда я подошел к дверям библиотеки, то меня сразу попросили не трогать книги на полках, что были защищены странной магией, символами и различными стихиями. Лишь тех книг, что лежали на десяти столах в библиотеке, я мог коснуться и прочесть без последствий. Эти книги я листал с особым остервенением, и запомнил некоторые формулы, вот только без знаний понять эти тексты я не мог. И потому через полтора часа сидел у стены на табуретке за большим столом и читал книгу, что была прикована к стене цепью. У стола стояло удобное, покрытое пылью серое кресло, обтянутое тканью, а в углу валялся разломанный стул с резной спинкой из красного дерева, что не смог выдержать мой вес. Лишь табуретка, окованная сталью, спасла меня от участи сидеть на каменном полу, и потому я сидел и с относительным комфортом изучал историю и свод законов Империи. И что занимательно, многое в книге противоречило тому, что я слышал от людей и даже от Кирсаны, от которой мне сегодня досталась глубокая царапина на левой щеке, еще чуть-чуть и она бы задела кость. Ну, или рассекла бы мою голову на несколько частей.

— Ох уж эти Женщины… Сама наделала проблем, а виноват все равно я, — я печально вздохнул в тишине и продолжил говорить вслух. Все равно никто меня не сможет услышать. — Зачем приходила к Рине на базар? Зачем открывала рот? Зачем обещала мне молчать и взяла на себя это обязательство? Зачем все начала? Ведь этим она поставила точку, а теперь, когда поставил точку я, то виноват только я. Интересно, будет ли она мстить… Мне? Рине? Или самой себе?

Вопросы были заданы в пустоту, и пусть даже теоретически, но я не мог на них ответить. Даже с обновленным разумом некоторые вещи оставались для меня непонятными и попросту непостижимыми.

Свеча словно в нетерпении колыхнула пламенем, и я продолжил чтение. Структура управления империи только с виду основана на императоре. Нет-нет, он, конечно, важен, но он не основа Империи и не может единолично направлять развитие Империи и все решать сам. Советники, кланы, торговые объединения и даже настроение бедных слоёв населения, вот что формирует империю, не воля одного, который все же человек, пусть и император. В истории не раз случалось так, что десятки лет глава государства находился в плену и то, что он царствовал на троне, было лишь видимостью. Не вся его воля исполнялась, или исполнялась, но не так. Да и очевидно по этой книге, что самые кровавые правители не желали этой крови, а самые обласканные и добрые зачастую были пострашнее злодеев из легенд. История империи в этой книге была написана без прикрас, давалась полная информация о правителей, и эта книга могла оказаться самой опасной в библиотеке. Тут описывалась жизнь и некоторые ошибки правителей, чиновников, настроение народа тех времен, военачальников и торгашей, но главное то, что формирует государство, гласные и негласные законы, которые выполнялись не смотря ни на что…

Позади меня мерзко, протяжно скрипнула дверь, я обернулся и увидел Его, входящего без охраны, уставшего и зевающего прикрывающего рот ладонью.

— Ваше вели… — начал было я говорить, встав и склонил голову как требовал того обязательный этикет, но император остановил меня жестом.

— Не надо, ты не на приеме, — ухмыльнулся мужчина лет пятидесяти и медленно прошел к креслу в своем сером, простом кимоно с непокрытой голове. Из украшений на нем было лишь одно кольцо с алым камнем. — Да и кто нас услышит? Мы наедине. Мне надо немного отдохнуть перед снятием печати.

— Как скажете, — я все же поклонился и сел на табуретку после того, как император практически упал на кресло и прикрыл глаза.

— Красное дерево, этому стулу было несколько веков.

— Прошу прощения, я готов возместить….

— Пустое, ты огромен и не виноват в том, что не вся мебель выдерживает тебя. Да и императорская вишня растет лишь в моем саду, надеюсь, срубят хотя бы одно дерево перед моей смертью, на мое последнее пристанище, — слегка приоткрыл глаза император. — Волнуешься?

— Есть немного…

— Не зря, но, я надеюсь, все пройдет ровно. Снимать печать, подобную твоей, мне не приходилось, — сухо проговорил император и скрестил свои пальцы. — Потому проводить буду ночью, чтобы не было случайных жертв.

— Вы боитесь что…

— Что ты сойдешь с ума? — ухмыльнулся император. — Печать проникла и в разум, и в душу, наш с тобой прошлый разговор отличался. Ты уже иной. Возможность, что ты станешь иным есть. Советники рекомендуют приковать тебя цепями к полу, но это недостойно свободного, потому риск есть, впрочем, именно сейчас это не важно. Как тебе книга истории Империи?

— Она опасна, — проговорил я, закрывая книгу. — Знания могут навредить умам многих, если эти знания не осветлять и не разъяснять, ваше императорское величество.

— Потому она и прикована к стене…

— Но она находится в общем доступе.

— А почему ты решил, что она общедоступна? — приоткрыл глаза мужчина.

— Но…− начал было говорить я и заметил, как по-свойски удобно сидит мужчина передо мной, и меня начали озарять догадки, но я не мог понять причину того, что я попал в…

— Это ваша личная библиотека.

— Семейная, и как ты уже понял, все эти книги разложены здесь для моих детей, и они прикованы, так как пусть в них и бесценные знания, но вот если эта книга покинет мой дворец, это будет очень, кхм, неприятно.

— Но есть вторая книга, подобная этой, но гораздо опаснее…− задумчиво проговорил я, смотря то на книгу, то на императора.

— Почему ты так решил?

— Нет интриг, — тихо проговорил я. — И действий тайных служб в очень многих местах, где они точно должны быть. И это значит, что книга неполная.

— Вы, Рык, стали непросто немного иным, чем раньше, вы стали намного опасней, — вновь устало прикрыл глаза мужчина передо мной, нисколько не боясь меня, раза в четыре больше и раз в пять тяжелее, меня, зверя, что может разорвать его на куски. И сейчас он признал меня опаснее, потому что я стал немного умнее. Тем временем император продолжал. — Да, есть вторая книга, но мне сейчас намного интереснее, что вы такого сделали или сказали моему декану по темным искусствам? Я искал далеко не одно десятилетие, а она разнесла не только свой дом, в отличие от другой девушки, не менее примечательной, но и собирается покинуть империю, не смотря на то, что этим нарушит договоренность со мной. Не расскажете мне о причине таких поступков нам обоим знакомой «доброй» ведьмы, что вдруг вспомнила о том, что она все же злая ведьма?

— Неужели ваши осведомители еще не доложили? — ухмыльнулся я, посмотрев на уставшего мужчину на кресле, что улыбался еле видимой сквозь серую бороду улыбкой, еле заметно искривив губы.

— Доложили о пробитой сплошной каменной стене в пяти местах, а стена, на минуточку, толщиной в два роста, кхм, — усмехнулся император. — Не ваших, а, допустим, чуть ниже меня. Как такое могло случиться?

— Я уклонился, — сухо ответил я, царапина на щеке предательски защипала. — Я поставил точку в отношениях с не самой спокойной женщиной в мире с очень острыми и длинными когтями.

— Вижу это по вашей щеке, — усмехнулся, вставая, император. — Вы помиритесь.

— Но…

— Помиритесь, в этом я уверен. Мне здесь не нужны два сильных воина, которые готовы поубивать друг друга при первом же случае.

— Я никогда не наврежу ей, — твердо проговорил я, смотря в глаза императора.

— По её душе вы уже нанесли свой удар, — усмехнулся умудренный опытом мужчина. — Она это будет помнить. Плохо вы знаете женщин, Рык, но это скоро пройдет, особенно когда вы пройдете боевое слаживание в армейском подразделении.

— Она тоже будет служить в армии Империи?

— Да, у неё иная причина и иной договор, к тому же я кое-что пообещал ей, — стоя передо мной, проговорил император. — И я это исполню, несмотря ни на что. Ну а насчет тебя… Я, кажется, настроился. И все же я был прав, калиброваться надо под твои интересные параметры разума и, кхм, энергию вне его. За тобой скоро придут и мы начнем.

— Как скажете, ваше величество, — проговорил я, встав с табурета, и, поклонившись, проследил за тем, как император уходит.

— И все равно я вас понял не до конца, — тихо проговорил я, возвращаясь к чтению.

Еще долго никто не беспокоил меня в библиотеке, время тянулось, когда я пролистывал шершавые страницы книги, что казалась бесконечной. Вот описан момент, где один торговец из народа внезапно начал богатеть, а затем удачно женился и выбился в люди, но эта история, как указывалось, была неполной и придумана для народа. На деле же несчастный торговец ввязался в неприятную историю и пропал на несколько лет. Тем временем все думали, что он отправился с караваном в соседнюю страну. Когда же он вновь появился в империи, то был богат и женат на девушке из крупного клана. А за свою мудрость спустя время он вошел во дворец Императора. Вот такая судьба советника прошлого императора. Для народа все выглядело так, будто простой человек выбился в люди, поднялся с самого дна в советники самого, и никто не знал, что его кровь давно была связана с одним из кланов. Нигде нельзя найти ни одного слова про страдания несчастного, где бы говорилось про все пытки, истязания и предательство самых близких, зловонную канаву и рабскую печать на плече, что перенес этот торговца. Но в книге описывалось все. На деле, в то время, пока он якобы путешествовал с караваном, торговец не очень приятно проводил время в пыточной могущественного клана. Когда же он вышел оттуда, к нему была приставлена «жена». Затем он участвовал в заговоре, и, выбрав верный путь, сбросил с себя оковы клана и спас императорскую семью. Клан, посмевший свергнуть императора, был уничтожен, ну а «жена» оказалась во власти бывшего торговца. Особенно в книге внимание уделялось победе несчастного над всеми невзгодами. Меня поразили два рисунка, нарисованные кистью явно умелого символиста. Рисунок несчастного торговца в пыточной и рисунок, в котором изображено его назначение советником Императора.

— Калибан, вас ждут, — вырвал меня из чтения знакомый голос.

— Уже пора?

— Да, Рык, все готово. Император освободился, — спокойно проговорил монах Айно, смотря на меня с безразличием.

— Знаю, он заходил ко мне.

— О чем ты, Рык? — вдруг обеспокоился Айно. — Я лично стоял у дверей библиотеки. Сюда никто не входил!

— Да? — спросил я и обернулся на книгу, которой не было на столе. Не было и цепи, прикованной к стене. — Ты уверен? Неужели мне все это приснилось…

— Всякое может быть, — пожал плечами в бордовом кимоно мастер символист. — Это семейная библиотека Императорского рода, тут столько всяких книг, что могло и померещиться. Расскажешь?

— Нет, а то вдруг все же не приснилось, — усмехнулся я и заметил, что Айно так и не переступил порог библиотеки. — Это была проверка?

— Кто знает, кто знает, Рык, — ответил мне улыбкой Айно Молох. — Поспешим, не будем заставлять ждать Императора.

— Поспешим, — я лишь успел кивнуть, как Айно скрылся в коридоре. Я же напоследок окинул взглядом зал, ни одной книги не было на столах, а кресло было покрыто пыль, словно на нем никто уже годы как не сидел. И лишь обломки резного стула из красного дерева неизменно лежали в углу библиотеки, в то время как свеча не уменьшилась ни на волос и затухла сама собой, пуская тонкую, витиеватую струйку дыма, рисуя причудливые образы.

Айно вел меня по лабиринтам коридоров и я, несмотря на хорошую ориентацию на местности, почти сразу потерял чувство направления, а когда мы подошли к огромным воротам из красного мрамора я удивился тому, как цвета кимоно Айно и мрамора совпали. Айно замер, осторожно постучал, и врата бесшумно открылись.

Малый тронный зал, абсолютно круглый, из простого серого скальника и с большим стеклянным куполом наверху, через который было видно ночное небо. Ровно посередине стояла круглая трибуна, что возвышалась на высоту человеческого роста, а на вырубленном из такого же серого скальника троне сидел все тот же уставший император. Он был расслаблен и ни разу не величественен. Он был больше похож на худощавого мага, старца, мудреца с сединой в бороде и пронзительным взглядом. Это был никак не властный, самовлюбленный и горделивый Император, который с рождения кутается в дорогие шелка. Возможно, он хотел сейчас таким казаться, или ему надоело выглядеть Императором.

— Подойди ко мне, Рык из Рода Калибана, — тихо проговорил император и указал мне на место около трибуны, где не было ступеней.

В полной тишине я шел к императору, слыша, как скрипят мои сандалии о серый скальник. Также я отчетливо слышал дыхание воинов, которые стояли у стен малого тронного зала, а также как за моей спиной закрылись ворота, единственный вход и выход отсюда.

— Я в западне, мне конец, — пронзительно пронеслась мысль в моей голове. В этот момент я подошел к трибуне, Император же встал и пошел ко мне навстречу. Мы стояли почти на одном уровне и он смотрел мне в глаза. Здесь Он стоял выше, чем я, но по его хмурому лицу я понял, что недостаточно.

— Принести пять плит из моего кабинета, — тихо проговорил император и несколько охранников сорвались с места.

— Ваше величество, может Рык склонится или встанет на колене? −проговорил за моей спиной Айно.

— Нет, Айно, он свободный, и никогда ни перед кем не встанет на колени, — тихо проговорил Император, а зал усилил его голос, который словно проникал в мое тело. — Тем более в момент, когда я буду стирать печать рабства, это будет неприемлемо.

Время тянулось, а скальник под моими ногами словно оживал. Я чувствовал как энергия напитывает безжизненный камень, между тем все безмолвствовали, а император, сев на троне, прикрыл глаза. Я же стоял, не шелохнувшись, даже когда принесли огромные плиты и выстроили возвышение для императора.

— Начнем, — тихо проговорил император, подойдя ко мне и возвысившись надо мной. В его руке блеснул нож, и не успел я хоть как-то отреагировать, а нож уже вонзился в руку императора и теплые капли крови, одна за другой, капали мне на лоб, туда, где была моя печать.

Все та же тишина и звук капающей крови, и вот он приложил к моему лбу руку.

— Будь свободен, — тихо прошептал император. — И более никогда не теряй свободу, Калибан Рык.

Я молчал, а император достал из рукава белый платок и приложил к моему лбу. Затев убрав его, показал мне отпечаток изломанных кровавых линий на белой ткани.

— Ты свободен, их больше не, — тихо проговорил он. — Как ты себя чувствуешь, Калибан Рык?

— Я не чувствую ничего, — проговорил я и вдруг в моих глазах помутнело и в темном зале начала сгущаться тьма, что внезапно начала рассеиваться, а я выдохнул облачко пламени. — Фух.

— Ваше величество! — прокричал кто-то из стражи.

— Ни с места! — прокричал Император. — Калибан, что ты чувствуешь⁉

— Я чувствую, — проговорил я, выдыхая пламя и буквально кожей ощущая как рассыпается подо мной камень. Я почувствовал, как с моего лба светит синим светом знак калибана, как наливаются безумной силой мышцы и как тьма наконец приняла меня, а огонь бурлит во мне и радуется вместе с землей моему освобождению. Как кипит кровь в моих венах.

— Я чувствую, — вновь проговорил я, а воины Императора уже готовились умереть в бою. Лишь Император отпрянул от меня, когда трибуна оплавилась с моей стороны.

— МОЩЬ! — произнес я, содрогнув воздух вокруг себя, отчего с потолка полетело разбитое стекло, а земля затряслась от землетрясения.

Конец главы.