Операция "Эликсир"

Глава 20

Кладбищенские дела

Коршево

— Фонарик выключи! — попросил я Василия Макаровича.

— Так не видно ж ни хрена! — вполголоса выругался лесник. — Ноги переломаешь!

— А ты за мной иди, — посоветовал я. — Я дорогу вижу, иду по ней. И ругаться прекращай. Нежить этого не любит.

— Вот ведь интеллигенция какая! — буркнул Макарыч.

Я все прекрасно видел несмотря на чернильную темноту, благо использовал «магическое зрение».

Как и на всех обычных сельских кладбищах, могилы здесь располагались не в ровную линейку, а хаотично. Тропинки между ними существовали, хоть и извилистые, кривые, узкие. Я шел по самой широкой — центральной. Василий Макарович держался сзади.

Перед выходом он мне чётко объяснил, даже нарисовал схемку, где схоронили бабку, куда и какой дорогой нам удобнее идти.

Я шел, поглядывая по сторонам. Мне всё было интересно. Особенно, учитывая, что я маг-некромант. Первый раз я посетил кладбище в таком качестве, да еще и поздним вечером, почти в полночь.

В магическом зрении всё вокруг было необычно. Вокруг нас крутились серебристые комочки-шары размером с теннисный мяч. Их было не так чтобы уж очень много. Но они все вдруг собрались к нам, закружились-завертелись вокруг, словно спутники вокруг планеты. Я, кстати, перед тем, как зайти на погост, наложил и на себя, и на Макарыча последнюю модифицированную версию «каменной кожи». Мало ли, кто здесь обитает!

Среди этих комочков-мячиков обнаружились три светлячка побольше, размером эдак с полметра в высоту формой похожие на грудную мишень — с головой и, вроде, туловищем. На силуэте головы, если приглядеться, даже вроде как просматривались черты лица. Это были уже не души. Это сформировавшиеся полноценные привидения, способные потихоньку высасывать из людей жизненную силу. Начинающие вампиры, так сказать, появляющиеся только ночью. Один попытался коснуться меня. От него потянулся ко мне то ли язычок, то ли щупальце. Коснулось меня, сразу отдернулось. Привидение поблекло и поспешно отлетело от нас куда-то в тьму. Защита сработала! Я даже пожалел, что Макарыч не увидел этого. Нет у него дара магического зрения.

Остальные двое сразу же отскочили от нас, закружились и зависли в отдалении.

— Ну, что, можно фонарик включить? — не выдержал Василий Макарович.

— Включай, включай! — разрешил я, прикинув, как далеко мы отошли от забора. Вроде далеко, никто с дороги не увидит.

— Вот она, здесь похоронена! — сообщил Макарыч, указывая на свежий земляной холм с простеньким деревянным крестом-«времянкой», заваленный простыми садовыми и полевыми цветами да свежими еловыми ветками. Я пригляделся. Над могилой неподвижно застыл еле заметный светлячок, совсем маленький, тусклый, блёклый.

— Ты видишь? — я повернулся к Макарычу.

— Что? — он огляделся.

— Значит, не видишь, — пожал плечами я. — Тогда будешь подсказывать вопросы, а я дублировать её ответы.

— Договорились!

— Кто такие? — раздался сзади меня утробно-низкий бас. — Что вам здесь надо? Кто позволил?

Я от неожиданности подскочил. Василий Макарович даже не пошевелился. Видимо, голос услышал только я. Обернулся. Передо мной стояла фигура два метра ростом в черном то ли саване, то ли плаще до самой земли, с капюшоном, из чернильно-черной глубины которого светились два серебристых огонька. Мне показалось, что я внутри капюшона вроде разглядел голый череп, но не уверен. Раньше бы я точно испугался, а сейчас был к такому готов, как тот юный пионер на общешкольной линейке.

— Нам надо допросить душу, — спокойно ответил я, поворачиваясь к фигуре. — Выяснить причины смерти, а также узнать, кто её убил.

Василий Макарович посветил мне в лицо фонариком:

— Ты что? Ты с кем это разговариваешь?

— Спокойно, Василий Макарович, — я успокаивающе поднял руку. — К нам тут гость пожаловал.

— Не гость, а хозяин! — грозно пророкотала фигура. — Я хозяин кладбища, Смотритель душ. Я вас сюда не звал. А ну вон отсюда!

Он размахнулся и ударил меня. Я успел разглядеть контур костлявого кулака в пустом рукаве, которым Смотритель ткнул мне прямо в лицо. Всё произошло настолько быстро, что я даже не успел отреагировать. Впрочем, ничего и не потребовалось. Смотритель душ взвыл, аж вороны на деревьях всполошились, закаркали. Отлетел назад метров на пять, стал раза в два меньше ростом.

— Что случилось? — встревожился Макарыч.

— Нас, кажется, на прочность решили проверить, — заметил я. Моя защита оказалась на высоте. Макарыч огляделся по сторонам.

— Никого не вижу, — сообщил он с досадой.

Черная фигура снова приблизилась ко мне.

— Ты кто? — голос потерял свою грозность.

— Я маг, — ответил я и повторил. — Мне надо допросить эту душу. Больше мне ничего не нужно.

— Ладно, допрашивай, — великодушно разрешила фигура.

На всякий случай я подлил силы в «каменную кожу» и вновь наложил эти конструкты на себя и на лесника. Лишним не будет.

Выпустил конструкт подчинения — нового подчинения, специально для нежити — в душу, висящую над могилой:

— Ко мне! Отвечай на вопросы!

Светящийся мячик подлетел вплотную.

— Кто ты?

Сначала надо было убедиться, действительно ли это душа умершей бабки. А то вдруг кто-то другой из этого захоронения или могилы по соседству. Например, умерший муж, похороненный рядом, чья душа еще не ушла на перерождение. От ошибок никто не застрахован.

— Федосья Арсентьевна Кучкина, — ответила душа. Разумеется, её ответы слышал только я.

— Федосья Арсентьевна Кучкина, — повторил я за ней и задал следующий вопрос. — Как ты умерла?

— Меня ударили в грудь, — ответила она. — Приезжий, нерусь. Махнул рукой, у меня сердце-то и лопнуло.

— Он тебя ударил рукой? Кулаком? Ножом? — уточнил я.

— Колдовством, — ответила душа. — Махнул рукой, как будто ударил кулаком. Мне в грудь и ударило, хотя я стояла от него далеко, шагов за пять.

Я продублировал её ответ.

— Спроси, за что? — подсказал Василий Макарович.

— За что он тебя? — спросил я.

— Я его с отцом Алексием свела, наверное, чтоб никому не сказала.

— Кто он такой? Зачем он сюда приехал? — шептал мне в ухо лесник.

Я повторил его вопрос.

— Нерусский он, — ответила душа. — Колдун. Своих соплеменников искал, которые у отца Алексия месяца полтора назад жили. Только пропали они. Уехали в лес месяц назад и пропали.

В принципе спрашивать больше было нечего. И так всё было понятно.

— Зачем ты на Данилу порчу навела? — вдруг спросил Василий Макарович. Я повторил. Его душа, может быть, и слышала, но отвечала она только на мои вопросы.

— Отец Алексий приказал. Сам ладанку сотворил, а мне приказал передать. Чтоб тебе навредить. Данила бы умер, а отец Алексий на тебя его смерть свалил бы.

Василий Макарович тяжело вздохнул.

— Еще что-нибудь надо? — спросил я у него.

— Жалкая мелкая душонка, — прогудел сзади Смотритель душ. — Такая на перерождение нескоро отправится.

— Ладно, — решил я. — Если что потребуется, время еще есть.

— Подожди! — обратился ко мне Смотритель. — Не уходи. Поговорить надо.

Я повернулся к нему. Смотритель душ, как он себя назвал, или Хозяин кладбища, стал пониже ростом, чуть выше меня. Глаза перестали прожигать, просто светились в темноте.

— Пусть он идет, его проводят, — сказал Смотритель. — А мы с тобой поговорим.

Рядом выросли две светлых прозрачных фигуры, вроде как привидения. Наверное, они проявились в реальном мире, если уж лесник их увидел. Он от неожиданности даже крякнул, выругался:

— Ну, блин, ни фига себе! Гляди, Антоха, кто это?

— Иди, Макарыч, на выход за ними, — попросил я. — Они тебя проводят. Подожди меня за оградой. Я скоро…

Макарыч подозрительно посмотрел на меня, посветил фонариком вокруг.

— Дело у меня есть еще одно, — добавил я.

— Смотри, Антоха! — предупредил лесник. — Аккуратней…

Фигуры колыхнулись и, не спеша, то ли поплыли, то ли полетели над тропинкой. Василий Макарович направился за ними. По пути он несколько раз оглянулся, пытаясь меня разглядеть в чернильной темноте кладбища.

— Садись! — то ли скомандовал, то ли приказал Смотритель, указав мне пустым рукавом на скамейку у соседней могилы. Я перешагнул низенькую, чисто символическую оградку, присел возле старого проржавевшего памятника-пирамидки со звездочкой. Он расположился рядом прямо на могиле.

— Здесь уж нету никого, — сообщил он, поймав мой укоризненный взгляд. — Душа воина, как его похоронили, через девять дней сразу на перерождение пошла. Да и кости давно истлели.

— Кто ты? — спросил он меня. — Хотел я тебя упокоить, да чуть сам не сгорел. Впервые такого вижу.

— А ты? — вопросом на вопрос ответил я. — Ты бы сам сначала представился.

— Ишь какой! — буркнул Смотритель. — Никакого уважения к старшим… Хозяин я этого кладбища. Поставлен за душами смотреть. На каждом кладбище свой хозяин должен быть. Здесь — я.

— И на еврейском? — удивился я. — Был я в нашем городе на еврейском кладбище ночью. Никакого хозяина не обнаружил. Правда, кладбище старое, лет 50, а то и побольше там уже никого не хоронят. Да всего одну душу и видел.

— Быть того не может, — удивился Смотритель. — Хозяин на каждом кладбище есть. Хоть сто ему лет, хоть пятьсот, хоть год… И без разницы, хоронят там сейчас или нет. Чай, не зимой был?

— Зимой, — согласился я.

— Зимой нас не найдешь, — сообщил Смотритель. — Зимой мы спим. И души в большинстве своём тоже спят. Так кто ж ты есть-то? Свободно ходишь, души видишь, разговариваешь с ними, повелеваешь, меня не боишься, да и защита у тебя… Ведьмак не ведьмак, колдун не колдун… Не упырь опять же… Кто ты, мальчик?

Я пожал плечами. Из его уст обращение «мальчик» прозвучало совсем не обидно. По сравнению с ним я действительно по возрасту мальчик, а то и вообще младенец. Только с зубами. Я усмехнулся.

— Я что-то смешное сказал? — кажется, Смотритель обиделся.

— Нет, — поспешил его уверить я. — Просто подумал, что по сравнению с тобой, я даже не мальчик, а младенец в люльке. Маг я, чародей. Направления: магия Жизни, магия Смерти и магия Разума.

— Никогда не слыхал про таких, — с удивлением покачал головой или что там было в темном капюшоне Смотритель. — А я здесь, почитай, почти 800 лет…

— Сколько? — удивился я.

Смотритель гулко-утробно захохотал, запрокидывая голову. Я с любопытством попытался разглядеть, что у него там, под капюшоном. Безуспешно.

— Восемь веков я покоюсь на этом погосте! — просмеявшись, заявил смотритель. — Когда был человеком ратным, звали меня Ратиша Корш. Ближником был у воеводы великого князя киевского Мстислава Владимировича, его правой рукой. Две сотни ратников под моим началом было. Коршеский острог здесь поставил на засечной черте…

Смотритель замолчал. Я тоже вёл себя тихо, ожидая продолжения разговора.

— Вот что, чародей, — вдруг выдал Смотритель. — Запретить тебе ходить на кладбище я не могу да и не в силах. Но очень тебя прошу — не трогай мертвых, не беспокой их. Грех это большой. Одно дело с душой поговорить, а другое дело упокоенные кости тревожить…

Я кивнул, хотя по практические занятия по некромантии предусматривали и подъем скелетов, и создание некротварей, в том числе в костяных гончих, костяных всадников и, как вершину некромантики — костяных драконов.

Уже уходя, в спину я услышал утробный голос:

— По добру в гости зайдешь, не выгоню!