Одиссея коронеля Блада. Начало

Глава 3

Знакомство с сыном охотника и реальностью.

Коронель Блад:

Моя задача была конкретно простая — подстрелить двух амбалов с мечами, а потом уже разбираться с коротышкой. Положив один пистолет перед собой, я взял второй в руку, уложил стволом на камень, направил его на последнего бойца, повернувшегося ко мне спиной и что-то разглядывающего сбоку от тропы. Момент был очень удобный. Второй военный сидел на камне и смотрел на визгливого. Пока он встанет, пока поймет, откуда я стреляю, наверняка успею выстрелить второй раз. Тщательно прицелившись в неподвижную фигуру, нажал на курок. Подумалось как-то отстраненно: «Да, это тебе не в тире РОВД по мишени из ПМ целиться, тут от точности зависит сама жизнь». Мне показалось, что выстрела не было целую вечность. Зато грохнуло — будь здоров! И дыма тоже оказалось немало. Я даже не понял, попал или нет, быстро схватил второй пистолет и прицелился во второго бойца. Тот не дожидаясь моего выстрела, подскочил с камня, выдернул меч из ножен и начал оглядываться по сторонам. Нажал на курок, бабахнуло снова так, что в ушах зазвенело. Я отбросил пистолет, и хотел выскочить из укрытия с одним кинжалом, но меня озарило: «Они ведь не знают, сколько у меня пистолетов». Снова схватив оружие, я высунулся из-за камня.

— Стоять суки! Работает ОМОН! — заорал я по-русски, — перестреляю как куропаток!

Почему куропаток, и какой такой ОМОН, я и сам не знаю. Что первое пришло в голову, то и крикнул. К слову сказать, вообще-то надо было кричать «сука» в единственном числе, так как после моих выстрелов, на ногах остался только коротышка, да и тот, от страха, присел на корточки и спрятался за Мигеля. Оба моих выстрела оказались удачными. Двух бойцов я точно вывел из строя, и одного, похоже, навсегда. Первый вояка упал лицом вниз и не шевелился, на позвоночнике, чуть ниже шеи расплывалось большое кровавое пятно. Второй свалился на тропу и скорчился от боли, держась за правый бок, чуть ниже груди.

— ¡Cuchillo en el suelo! — рявкнул я коротышке, — ¡Levanta tus manos! [1]

[1] Кинжал — на землю! Руки подними! (исп.)

Мелкий поганец бросил кинжал и, сидя на корточках, поднял руки над головой. Он пытался что-то сказать, но губы только шлепали не издавая никаких звуков. Под ним на тропе расплывалось мокрое пятно. «Странно, я ведь в него не стрелял», — пронеслось у меня в голове, но тут же понял, что это совсем не кровь.

— Miguel ven aqui, — позвал я мальчишку, — levanta el cuchillo. [2]

[2] Мигель, подойди сюда. Кинжал подними (исп.)

Подросток поднял кинжал, связанными в запястьях руками, и подошел ближе. Я вышел на тропу и, не спуская взгляда с обмочившегося коротышки, разрезал веревку на руках Мигеля.

— ¡Mentir! ¡Al suelo, suka! [3] — приказал я незадачливому бойцу.

[3] Ложись! На землю, сука! (исп.)

Коротышка, преданно заглядывая мне в глаза, медленно улегся прямо в мокрое пятно на тропе.

— No señor, no es necesario señor, no me mate, — лепетал он, — me hicieron… [4]

[4] Нет сеньор, не надо сеньор, не убивай меня, меня заставили… (исп.)

Его слова вернули меня к реальности, я понял, что ведь его придется убивать, как и второго раненого воина. Стало тоскливо. Одно дело, в горячке, в пылу боя, а другое — вот так, добить раненого или этого, испугавшегося до беспамятства зассанца. Но у меня просто нет другого выхода. Они должны для всех исчезнуть. Может заблудились, свалились в пропасть или стали закуской дракона, но их просто не должны быть. Иначе мы с Мигелем станем персонами нон грата, а точнее, совсем наоборот — преступниками, объявленными в федеральный розыск, причем с лицензией на наш отстрел.

— ¡Manos adelante! [5] — приказал я пленному и глянул на сына охотника, — Miguel, átale las manos. [6]

[5] Руки вперед! (исп.)

[6] Мигель, свяжи ему руки (исп.)

Паренек понял меня правильно, поднял веревку и связал, вытянутые вперед, руки коротышки. Глядя на своего мучителя, растянувшегося на земле, Мигель поднял камень и с размаха опустил его на голову пленному, тут же схватил второй и отправил туда же. Я не останавливал пацана — пусть «стравит пар». Пока «закадычные друзья» были заняты, я подошел к раненому бойцу и понял, что его лучше сразу добить. Пуля пробила кольчугу в области легких, на губах у бойца, при каждом выдохе, пузырилась кровь, да и дышал он уже через раз.

— Mátame… [7] — едва слышно прохрипел воин и потерял сознание.

[7] Убей меня… (исп.)

Оглянувшись на Мигеля и пленного, понял, что им не до меня. Они были сильно заняты: один кидался камнями, другой лежа пытался увернуться от ударов. Я положил пистолет, взял кинжал в правую руку, и перерезал раненому горло. От вида, хлынувшей крови меня чуть не стошнило. Прости меня Господи, но так будет лучше для всех нас, и в первую очередь для него самого. Теперь надо, что-то делать с пленным, иначе все это не имеет смысла, оставшись в живых, он сдаст нас с потрохами. Окликнул Мигеля, сказал ему, чтобы он прекратил лупить противника по голове. Подошел к пленнику.

— ¡Levantarse! [8] — скомандовал лежащему бойцу.

[8] Поднимись (исп.)

Коротышка поднялся, я подтолкнул его к дереву лицом и привязал ноги к стволу. После чего развязал руки и заставил снять кольчугу. Дабы у коротышки не появилось плохих мыслей, заставил его обнять дерево и снова связал руки. А чтобы он не надоедал своими воплями, затолкал в рот кляп из его же шейного платка.

— Miguel, ¿Hablas ruso? [9] — спросил парнишку.

— Un poco… [10] — ответил подросток.

[9] Мигель, говоришь по-русски? (исп.)

[10] Немного… (исп.)

— Me llamo Vlad. Coronel Vlad. Soy amigo tu padre. Puedes confiar en mi, [11] — зачем я назвался полковником, даже сейчас не смогу понять — само вырвалось. А другом Марко мне надо было быть в глазах мальчишки обязательно, иначе ни о каком доверии говорить нет смысла.

[11] Меня зовут Блад. Полковник Блад. Я друг твоего отца. Ты можешь мне верить. (исп.)

Интересно, ведь про знание русского я спросил машинально, а точнее — совсем «от балды», а парень, оказывается, говорит по-русски. Откуда в это время и в этом месте такие знания? Ну ладно, потом разберемся, в любом случае, это упрощает общение. Я расспросил, вкратце, откуда они шли, почему он был связан, кто такие эти военные, зачем им хижина охотника?

Мигель:

Было раннее утро, я еще спал на своем топчане, когда меня разбудили какие-то посторонние звуки под дверью. Я насторожился и прислушался: за дверью кто-то разговаривал шепотом. Только начал подниматься с лежанки, как в дверь сильно ударили и она вывалилась, сорвавшись с петель. В темноте я смог разглядеть шлемы двух стражников, с улицы, с факелом в руке вошел третий, это был Пабло — главный стражник в Гарачико.

— Вставай гаденыш, — сказал мне Пабло, — где твой отец?

— Он уже неделю, как на охоте, — мне нечего было скрывать.

— Пойдешь с нами, покажешь, где его охотничий домик, — продолжил стражник.

Не знаю, для чего мой отец понадобился стражникам, но у меня не было никакого желания им помогать. Пабло — это конченый негодяй, из-за него пропала моя мама. Когда, пять лет назад, отец ушел в плавание с иностранцами на большом парусном корабле, Пабло стал часто к нам приходить, от него всегда пахло вином, и вел он себя нагло. Говорил всякие гадости маме, хватал ее за руки, предлагал пойти с ним в лес, поискать вкусных ягод. При этом Пабло гадко ухмылялся и подмигивал мне. Я понимал, что маму защитить некому, поэтому кричал, чтобы Пабло уходил и не трогал маму. Я еще был маленьким и не смог бы справиться с взрослым мужиком, хотя он и был небольшого роста. Из-за приставаний Пабло мама пошла работать к дяде Антонио в рыболовецкую артель. Она стала надолго уходить в море возвращаться только ночью, когда я уже спал.

Так продолжалось больше года, но в один из вечеров, когда лодка дяди Антонио должна была уже возвращаться к берегу, неожиданно поднялась буря и лодку понесло в открытый океан. Никто из рыбаков так и не вернулся в Гарачико. С этого дня я остался один, мне было всего десять лет, но я уже мог работать на плантациях сахарного тростника и в порту. Мне платили рыбой и зерном, у меня было что покушать. Правда не каждый день, но иногда ловил кроликов и тогда у меня было мясо.

Отец вернулся через год после того, как океан забрал маму. Он пришел с севера и сказал, что стал охотником. Отец мне много рассказывал о том, как был моряком на большом паруснике, как они ходили в Африку, в Испанию и Португалию. А еще он мне рассказал, как с матросами из своей команды ходили по огромной реке в Африке очень далеко и видели огромных драконов, у которых есть третий глаз.

Он рассказал мне легенду о том, что на самом деле в голове дракона с первых лет жизни растет Карбункул — магический драгоценный камень. Когда дракон достигает возраста тридцать пять лет, камень набирает полную силу. Тот, кто убьет дракона и добудет Карбункул, сможет распорядиться его магической силой. С помощью магии человек, обладающий камнем, может стать непобедимым, это сделает его богатым и свободным.

В горах, недалеко от пещеры, в которой дует ветер, отец построил хижину, там он часто оставался ночевать, хранил припасы, разделывал убитых кроликов, выделывал их шкуры. Он несколько раз брал меня с собой в лес, показывал как охотится на кроликов и больших жирных птиц, которых он называл «Казуар». [12] Я ночевал с ним в хижине, он укладывал меня на топчане, а сам ложился рядом на полу, постелив ветки и сено. Я просился к нему в помощники, но отец говорил, что кому-то надо вести домашнее хозяйство, а еще встречать его с охоты и ждать когда вернется мама. Он всегда говорил, что мама обязательно вернется.

[12] Взрослые казуары вырастают до 80 кг. Летать они не умеют, зато бегают быстро. Защищаясь, казуары пинаются и наносят удары когтистыми лапами. На Тенерифе такие птицы не водятся, видимо в этой реальности животный мир острова сильно отличается от нашего.

Неделю назад отец встретил в Гарачико своего старого знакомого, с которым вместе путешествовал по африканской реке. Его приятель рассказал, что в пещерах над Pico Viejo [13] видел дракона, такого, как живут в Африке, у него есть третий глаз. Отец был сильно возбужден, рассказал, что пойдет охотиться на дракона, добудет Карбункул и жизнь у нас изменится, мы станем богатыми. Еще отец сказал, что Карбункул поможет нам избавиться от власти короля Испании и мы станем свободными, будем жить в мире с хуанчами и другими народами, которых очень много на земле. Утром отец собрался и ушел охотиться на дракона, мне он строго наказал, чтобы я никому не рассказывал про дракона, а говорил, что отец ушел добывать кроликов.

[13] Старый пик (исп.)

Стражникам я сказал только, что отец ушел охотиться, и отказался вести их в лесную хижину отца. Но Пабло начал кричать, что мой отец жулик, что он пять лет не платил подати за себя и за нас. Грозил, что его посадит отца в тюрьму, а если я не поведу их, то тюрьма грозит и мне. Хотя я и боялся стражников, но понимал, что Пабло мне врет. Отец не должен был платить подати, пока был в плавании, он сам об этом говорил маме, когда нанимался матросом на парусник. Подати должна была платить мама и только за себя, потому что я был еще маленький.

Я хотел выскочить из дома, чтобы разбудить соседей, но Пабло и второй стражник схватили меня, побили и связали руки. Пабло бил меня кулаком в живот, а второй стражник закрывал мне рот ладонью, чтобы моих криков никто не слышал. Когда мне связали руки, Пабло приказал вести их к хижине, иначе он станет резать мне кожу на ленточки и посыпать солью. Он поднес мне к лицу квилон, потом провел кончиком лезвия мне по груди, это было больно, но я все равно не соглашался идти с ними. Потом подумал, что смогу обмануть стражников и предупредить отца перед хижиной, а он меня обязательно выручит. После этого сказал, что отведу их к отцу.

Мы вышли из дома, на улице было еще темно, Пабло мне сказал, чтобы я молчал, иначе он будет меня резать кинжалом. В Гарачико еще все спали, но в порту уже начинали собираться рыбаки, поэтому мы пошли в горы, где еще никто не мог нас увидеть. До селения хуанчей с трудным названием Igor-grad, [14] где растет старое дерево Дракона, мы дошли примерно за четыре часа. А все потому, что пришлось обходить побережье и идти по горам. Igor-grad мы тоже обошли стороной, потому что хуанчи уже вовсю занимались своими делами во дворах и огородах, а Пабло не хотел, чтобы нас кто-нибудь увидел.

[14] Игорь-град. Похоже, что речь идет о городе Икод де Лос Винос, где растет Драконовое дерево возрастом около 800 лет.

Когда мы с отцом ходили в лесную хижину, я хорошо запомнил дорогу от дерева Драконов, до которого нас тогда подвез на повозке отцов приятель. Мы с отцом тогда шли вверх больше трех часов, так как тропа сильно петляет, обходит скалы и ущелья. Сегодня, еще до Igor-grad, стражники устали и шли все медленнее и медленнее. Я понял, что до хижины мы будем добираться еще столько же, если не дольше. Пабло начал на меня ругаться, что я специально их повел по какой-то длинной дороге. Он шпынял меня в бок рукояткой кинжала и обзывал меня мерзавцем и гаденышем.

Так мы прошли еще пару часов, потом стражники остановились отдохнуть, а Пабло снова стал на меня орать. Он кричал, что мы идем слишком долго, что я сам не знаю, где охотничья хижина. Потом накинулся на меня с кулаками и ударил в лицо. От удара у меня пошла кровь из носа, я присел на камень, чтобы унять кровь, но связанными руками не смог это сделать, только испачкал лицо и рубашку. Пабло дернул меня за веревку и приказал идти дальше. Мне уже было все равно, что будет дальше, и я продолжал сидеть, закрыв лицо руками.

Пабло продолжал орать на меня, но вдруг раздался грохот. Стражник, стоявший последним на тропе, упал лицом вниз. Я посмотрел наверх и увидел за камнями, в стороне от тропы, белый дым. За ним виднелась голова человека, он тут же пригнулся и выглянул немного правее. Оттуда высунулось дуло пистолета и через пару мгновений раздался новый выстрел. Упал второй стражник. Я даже не успел испугаться, как раздался крик: «Стоять, суки!» и что-то еще, чего я не понял, так как не очень хорошо знаю язык хуанчей. Из-за камней выскочил высокий дядька с пистолетом в одной руке и кинжалом в другой. Он навел пистолет на Пабло и приказал положить кинжал на землю. Я понял, что Пабло сильно испугался, он бросил квилон, а сам свалился на тропу и начал верещать, что его не надо убивать.

Дядька, напавший на стражников, точно был хуанч, потому что первые слова он кричал на языке русов. Неожиданно он позвал меня по имени, хотя я точно знаю, что вижу его впервые в своей жизни. Хуанчей в Гарачико живет немного, мы с ними общаемся, и я всех знаю, но такого мужика там не видел. Он приказал мне подойти и принести кинжал Пабло. Когда я подошел, дядька разрезал веревку на моих руках и сказал связать руки Пабло. Еще я понял, что хуанч меня не тронет, что он подстрелил двух стражников не просто так.

Меня затрясло от злости на стражников, я схватил камень и ударил Пабло по голове, схватил второй и снова кинул. Хуанч, в это время пошел к убитым стражникам. Что он там делал, я не понял, так как кидался камнями в Пабло. Я очень хотел попасть ему в голову, поэтому перестал их кидать, а просто врезал от души по затылку. Пабло орал как резаный, но мне его совсем не было жалко. Я все ему припомнил: как он приставал к маме, как ругался на меня грязными словами, как грозил, что посадит отца в тюрьму, как бил и резал меня кинжалом. Я еще несколько раз ударил Пабло камнем, но подошедший хуанч, забрал у меня камень, поднял Пабло и привязал лицом к дереву.

Дядька спросил, могу ли я говорить на языке русов. Я сказал, что немного могу. К тому времени я уже рассмотрел своего спасителя. Ему на вид, было лет тридцать-тридцать пять, высокий, но мускулистый, подтянутый, какими обычно бывают военные и моряки. Волосы очень короткие, темные, небольшие усы. Глаза светлые, то ли серые, то ли голубые. Черты лица грубоватые, лицо загорелое, а может обветренное. Одет в светло-серую рубаху из тонкого материала хорошего качества, темно-коричневые штаны в обтяжку, высокие черные сапоги из кожи.

Мужчина сказал, что его зовут Коронель Блад и он друг моего отца. Почему-то я сразу в это поверил. Он расспросил меня, кто меня связал и куда мы идем. Как смог, я рассказал про отца, про охотничью хижину, про маму, про то, какой гад этот Пабло. Сказал, что стражники врут, отец не должен был платить подати, что они ищут его из-за чего-то другого. Только про дракона не стал ничего говорить, хотя мне понравился хуанч, у него были добрые глаза и голос. Но так наказал мне отец. Расспросив о том, что случилось со мной, Блад сказал отойти немного вниз по тропе и караулить, чтобы никто ему не помешал.

Спустившись до поворота, я присел в кустах у тропы, откуда мне хорошо просматривалась местность на двести-триста пасо [15], и стал наблюдать. «Интересный этот хуанч, разговаривает по-испански хорошо, отца, знает. Наверное отец ему про меня рассказал. Надо будет у него подробнее расспросить. Что он с Пабло будет делать? Я бы этого гада пристрелил, как тех двоих. Попрошу у хуанча пистолет, у него оружия, наверное, много. Пацаны обделаются от зависти, когда увидят у меня пистолет. Ха, а Пабло-то обоссался, — мне стало смешно и я тихонько засмеялся, — вот стыдуха-то, как шкет трехлетний», — подумал я.

[15] Мера длины в средневековой Испании, равна 1,393 метра. Расстояние, о котором говорит Мигель, примерно 280–420 метров.

Коронель Блад:

После разговора с мальчишкой, решил допросить старшего стражника. Под страхом смерти разговаривают даже самые несговорчивые, а Пабло, явно, к таким не относится. Мне надо понять, чья инициатива найти охотника и с какой целью стражники его ищут. Зная это, буду строить дальнейшие планы. Отправил Мигеля вниз по тропе, караулить, чтобы нас никто не застал врасплох, а сам приступил к допросу коротышки. Чтобы не «грузить» читателя переводами, дальше все диалоги будут на русском языке.

— Пабло, ты понимаешь, что твоя жизнь в моих руках? — первый вопрос предполагал, что коротышка может остаться в живых, а может пойти на корм червям. Он все понял правильно.

— Да, сеньор! Да! Не убивайте меня, я расскажу все, что знаю, — Пабло быстро затараторил своим писклявым голосом, — у его отца есть деньги, много денег. Он был пиратом, об этом рассказал его подельник, которого мы вчера задержали за нападение на торговца. У него столько дукатов, что нам всем хватит, чтобы жить припеваючи до последних дней.

— Кому ты рассказал о деньгах Марко? Кто, кроме вас троих об этом знает? — самый важный вопрос, задал сразу, пока Пабло не опомнился и не начал хитрить, — ты ведь работаешь на главу города, значит сообщил своему шефу?

— Сеньор, я ни кому не рассказывал, даже Педро с Алонсо ничего не знали. Я им сказал, что Марко должен коррехидору, [16] что он не платил подати пока был в море. Я работаю на городского наместника, как и все стражники, но он сейчас в столице и будет в Гарачико только через неделю, он ничего не знает о деньгах. Клянусь Матерью Божьей! — стражник не умолкал ни на секунду.

[16] Corregidor — административная и судебная должность в городах и провинциях средневековой Испании, а также в её колониях.

— Где сейчас грабитель, который рассказал тебе про дукаты? — я понимал, что знакомца нашего охотника надо отыскать как можно скорее.

— Сеньор, ему стало очень плохо в тюрьме… он был сильно болен… его ночью похоронили… — Пабло даже начал заикаться, пытаясь выкрутиться из сложной ситуации, — Сеньор, вы не подумайте, я его не бил, он действительно был плох… — чем больше стражник меня убеждал в своей невиновности, тем понятнее становилось, что смерть пирата на его совести.

— Кто еще знает, что вы втроем пошли за Мигелем? — я задал еще один немаловажный вопрос.

— Никто не знает Сеньор, мы пошли утром, потемну, чтобы застать мальчишку дома. Было еще очень рано, все спят в это время, — Пабло не переставал радовать меня своими ответами.

— По дороге сюда с кем встречались? — ответить на этот вопрос мог и Мигель, но получить информацию из двух источников всегда полезнее, чем из одного.

— Сеньор, когда мы вышли из города, было очень рано, а в лесу сейчас никого нет. Мы никого не видели, — ответил стражник, — мы все время шли одни, мальчишка упирался, его пришлось подгонять. Но вы не подумайте, его никто не бил. Это он сам споткнулся и разбил нос, — Пабло решил, что я не видел, кто разбил пацану лицо и откровенно врал, выгораживая себя.

Я снова заткнул Пабло рот, а сам занялся трупами стражников. Забрал их мечи, снял кольчуги и шлемы, обыскал одежду, у одного нашелся кошель с дукатами и золотым кольцом. «Интересно, откуда у обычного городского стражника дукаты? Сомневаюсь, что им платят жалование золотыми монетами, похоже, что ребята уже давно промышляют грабежами, а не охраной горожан», — такие мысли крутились в моей голове, пока я переворачивал трупы. Сложив «мародерку» возле вещмешка, принялся за сокрытие улик. «Трупы надо стащить в расщелину и забросать камнями», — сказать было проще, а чтобы сделать, пришлось попотеть. Стражники были не из голодающих, даже без снаряжения весили килограмм по девяносто каждый. Перетащив трупы вниз, немного привалил их камнями и позвал Мигеля.

— Надо быстро смыть следы крови, — дал ему поручение, — смоешь, потом набери песка и посыпь все здесь, чтобы ничего не было заметно на тропе.

Мальчишка оказался понятливым, быстро прибрал все так, что, на первый взгляд, никаких следов заметно не было. Конечно для криминалиста здесь многое бы привлекло внимание, но сомневаюсь, что в этой реальности есть криминалисты.

— Ну что, Мигель, как поступим с твоим обидчиком? — вопрос был, конечно, провокационным, я это понимал, но мне надо было прощупать настроение пацана.